В этом номере мы публикуем ответы на вопросы Павла Скорохода и Александра Мухарева о современном читателе, электронных библиотеках, интересных литературных событиях прошлого года и творческой реализации, а также о планах.
Итак, сегодня наши гости: московские писатели Андрей Бычков, Владимир Козлов, Владимир Тучков, Дмитрий Данилов, Дмитрий Чёрный, Михаил Елизаров, Ольга Лукас, а также харьковчанин Андрей Валентинов и днепропетровец Ян Валетов.
- Основная масса отечественных читателей сегодня читает литературу откровенно низкого качества, с редкими вкраплениями "модных" авторов, которые порой действительно что-то из себя представляют. Почему? Сделав скидку на доступность, неужели мало качественной развлекательной литературы? Или они сознательно предпочитают эксплуатационные книжные серии и межавторские циклы, низкопробный юмор и детективы? Как вы думаете, в чем причина, и можно ли положительно повлиять на вкусы современного читателя? Интересно было бы также узнать, каков портрет вашего читателя, в вашем воображении? Желаемый, реальный.
Андрей Бычков: - Человечество трещит по швам. И дальше будет только хуже. Проблемы, о которых вы говорите, – лишь следствие. Что касается художника, то это не его дело – исправлять что бы то ни было, в том числе и вкусы. Художник - существо в принципе асоциальное. Но парадокс в том, что именно он – хранитель антропологии. И только у него хватает мужества «держать зеркало перед природой». Что касается меня лично, то я пишу, конечно, не для всех. Мой читатель – нигилист. И выше всего он ставит искусство. Отрицание общепринятых ценностей – одна из его эстетических привилегий.
Владимир Козлов: - Всю литературу можно грубо разделить на «массовую» и «немассовую», и первой всегда будет гораздо больше. Большинству всегда будет нужна «попсовая», развлекательная литература, и никакой другой оно читать не будет – за редкими исключениями. В том, что в сегодняшней массовой русскоязычной литературе преобладает мусор, вина, прежде всего, издателей. Книга для них – товар, который в идеале должен иметь минимальную себестоимость, а потому и качество оказывается соответствующим. Массовый читатель потребляет то, что ему дают, но это не значит, что он – умственно отсталый идиот, что он не смог бы читать более качественную литературу, если бы ему ее предлагали. В то же время, за последние пятнадцать-двадцать лет планка качества коммерческой литературы опущена настолько, что читателю уже сложно понять, что хорошо, а что плохо. Можно ли повлиять на вкусы читателя? Не думаю. В сложившейся ситуации издатели будут еще больше экономить – в том числе, на качестве, а, с другой стороны, вкусы – дело очень субъективное, и люди сами должны быть за них ответственны.
Если говорить о моем читателе, то жаловаться нельзя. Я занимаюсь некоммерческой, непопсовой литературой, и мой читатель – именно тот, которого бы хотелось: прежде всего, молодые люди, плюс, какое-то количество людей моего поколения, которым интересно вспомнить детали и события их юности, и просто те, кому интересна современная некоммерческая проза.
Владимир Тучков: - Повлиять невозможно. Поскольку массовая культура (и в частности массовая литература) – это мощная индустрия, которая орудует при помощи маркетинга, пиара, рекламы, франшизы, конвейера и пр. механизмов, которыми уже давно эффективно пользуются сетевые магазины дешевых продуктов.
Часть своих читателей я знаю в лицо. О неведомых мне моих читателях могу лишь предположить, что это люди с мозгами, которых тошнит от пошлого гламура.
Дмитрий Данилов: - Я не очень в курсе ситуации в нише развлекательной литературы. Могу предположить, что массы читают откровенный трэш из-за неразвитости вкуса – книги воспринимаются как жвачка, которой требуется занять косный, неразвитый ум. Писатель Юрий Буйда рассказывал о своем разговоре с директором одной из районных библиотек. По ее (директора) словам, лучше всего у них идет Донцова, а про Маринину она сказала, что это слишком сложно, трудно читается. То есть, Маринина (качественная развлекательная литература – это сложно. Акунин, наверное, воспринимается вообще как нечто вроде Джойса или Роб-Грийе.
Положительно повлиять на вкусы читателя могут только какие-то тектонические изменения культурной политики государства в целом. Для этого требуется колоссальная работа по остановке процесса одичания нашего населения, по кардинальному улучшению ситуации в образовании, по оздоровлению социально-экономической ситуации в целом и т. п. Пока мы наблюдаем обратные процессы.
Мой читатель видится мне как читатель, запросы которого простираются дальше «увлекательного сюжета», как читатель, которому интересна работа с языком, как читатель, которому интересен не столько сюжет, сколько стиль и атмосфера (дурацкое слово, ну что делать) текста. Хотя, если честно, я не особенно об этом (о «моем читателе») задумываюсь.
Дмитрий Чёрный: - Это существенная проблема, над которой я и сам как-то стал задумываться, бродя в новогодние выходные по книжным магазинам и рассматривая всевозможные прицепки на книгах, сообщающие, что данный автор супер-пупер, либо же книга – топ продаж… Во-первых, не секрет ни для одного писателя, интересовавшегося ходом продажи своих произведений, что все эти приманочки (ну, кроме объективной информации об «орденах», о взятых высотах на литконкурсах) выдумывают в самих же магазинах, чтобы не превращать их в склады неликвидов. Мне искренне жаль тех лесов нашего советского отечества, которые пошли на возможность, например, Пелевину, сказать в количестве его тиража «Ананасной воды» словосочетание «ёбанная свинья». Воистину бумага всё стерпит – но человеку терпеть подобное стыдно. И вот это числилось в магазах топом продаж… Реклама зла – прочтёшь и…
«Модный писатель» - это же ругательство! И для начала ХХ века, и для его середины, когда наше общество достигло апогея литературоцентричности (оный пошёл на спад лишь со спадом социализма)… Но в контексте уже сложившегося литературного рынка, со своими олигархами и своими маргиналами (имею в виду издательства) – читатель не живёт с писателем одной жизнью, их даже специально прячут друг от друга в коммерческих целях. Читатель становится заложником рекламы, ибо книга – эпизод товарно-денежного обмена, в котором не важно, выкинете вы после покупки книгу или дадите читать дальше. Важно только продать, втюхать. И уж тем более не работает сильнее всякой прочей устная рекомендация (которая делала звёздами писателей в восьмидесятых и начале девяностых) – теперь литературные премии лишь лепятся на имена, как прежние знаки качества. Мне вот непонятно до какого-то хохотливого отчаянья: как Донцова может быть одновременно автором и детективчиков, и лав-сторий, и кулинарных книг? Вот это (точнее, её «литературные негры») и есть модная писательница в чистом виде. Во всём великолепии мопсовых узко посаженных глазёнок… А влезет ли туда, простите, словосочетание «властитель дум»?
Чудо бывает лишь однажды – так, в нулевых стал популярен (тут бы я использовал слово с осторожностью – по-настоящему нас ещё не прочли) новый реализм. А радикальный реализм мной, в строгом одиночестве, выдумывался в 2000-м, напомню – как в воду глядел… И вот – читатель стал настраиваться, раскупать переиздания сперва не замеченного Прилепина, потихоньку листать Сенчина, они пошли вверх, прибавляя в тиражах по тысяче, по две, что немало, «по рукам» издательств, что есть вполне однозначный «модный приговор». Но главное в этом было как раз не модное, не наносное – а то, что из-за пошлых симулякров и косолапых кентавров Пелевина вырвались на передовую реальные размышляющие сейчас и здесь персонажи, а зачастую просто сами писатели. Состоялся прямой диалог писателя с читателем, чего в девяностых быть не могло ни при каких условиях (не мудрено: ведь создатель кентавров вроде Петра Пустоты буквально прятался от читателей, боялся, наверное). Литература вздохнула полной грудью, как не дышала со времён Фадеева и Шолохова, а то и Достоевского с Толстым. Если бы это оставалось модным – ей-богу, мода умерла бы. Но уже приноровившиеся к сверхприбылям издатели шустрят побыстрее писательских мыслей, идеологем, больших проблем – и на арену снова выходят сетевые (в широком смысле) писатели. Они берут числом публикаций, эфиров, книг, в общем, суетой – но не умением, не мыслью, не талантом, не поражающим читателя замыслом и мастерством.
Пример некоего компромисса, но с плохим, постмодернистским и нелитературным по своей мыслесущности знаменателем – неоднократный премиант и тоже моднейший Дмитрий Быков. Его «Остромов» - вещица, буквально как жвачку растягивающая уже готовые булгаковские стереотипажи вроде испещрённого цитированием Шарикова в новой, как бы реконструированной среде литературных двадцатых, но с таким душком постмодернистской иронии, с таким желанием реванша со стороны гнилой интеллигенции (собственно, Быков и показывает, с какого бока она гнила), что даже завзятая политпублицистика тут отдыхает. Собственно межавторский цикл, модно издаваемый ныне, а не только звучащий по радио – это и «гражданин поэт». Тоже штучка с двойным дном, на самом деле – когда высмеивавший как бы олигарха Прохорова оказывается с ним за одним столом переговоров как бы оппозиции о как бы переменах. Впрочем, лучше модное такое, где ещё какая-то искренность мысли присутствует, чем кулинария Донцовой…
Портрет моего читателя – студент или студентка в арафатке, натовке или чём-то гранжовом. Неформал, выражаясь старомодно. Нередко – и их преподаватель социалистической ориентации. Такие не только в Москве, такие и в Томске встречаются, сам проверял. Возможно, антифа, а может и нацпат – случается и такое… По моей собственной статистике-социологии, мои читатели часто ищут именно в Сети (так как последняя изданная книга разошлась и была дороговата) мои тексты, для них и создан сайт radreal.su, на котором торжествует коммунизм, и дорогой мой толстый роман лежит запросто на скачке наряду с книгами других актуальных, содержательных реалистов, и не обязательно, кстати, молодых-тридцатилетних.
Михаил Елизаров: - Я бы сказал, что «основная масса» не читает. Книга-аттракцион всегда уступит в зрелищности фильму-аттракциону. Поэтому чаще смотрят.
Мир переполнен образами и штампами, достаточно сделать «заявку на образ», и читатель получает из запасников мозга готовую кино-картинку. Как в анекдоте про анекдоты – номер такой-то – и все смеются. Номер такой-то боятся, возбуждаются. Это упрощает работу. Книги детективщиц – это выкликание номеров. Это не то чтобы плохие книги – это другой жанр, это Субтитры.
При этом никто не отменял понятия качества. Но критик вправе сделать замечание, что анекдоты (субтитры) надо еще уметь рассказывать (озвучивать)…
Ольга Лукас: - Я как раз вижу вокруг себя людей, которые развлекательную литературу – качественную и проверенную – читать не желают вовсе, а хотят читать полезные нонфикшны или же классику. Чтение уходит из категории «отдых и развлечение» в категорию «самообразование и полезное дело».
И я такой читатель, что уж.
Желаемый портрет читателя – чтобы понимал подтексты и прочитывал послания между строк, прощал неудачи, не судил категорично, да при этом ещё покупал мои книги за деньги, себе и друзьям, и дарил, дарил, дарил.
Андрей Валентинов: - Думаю, драматизировать ситуацию не стоит. Читательская «масса» всегда потребляла литературные гамбургеры, предпочитая «Дмитрия Самозванца» Булгарина пушкинскому «Борису Годунову». Положение усугубилось тем, что в прошлом веке кухаркины дети поголовно выучились грамоте, что резко увеличило потребление «ерусланов лазаревичей» и прочих «сталкеров». Второе обстоятельство чисто экономическое. Следуя закону Грэхэма, «плохая» книга неизбежно вымывает с рынка хорошую, если не включаются внеэкономические рычаги.
Влиять на эту ситуацию писатель может своими книгами, что я в меру своих скромных возможностей и пытаюсь делать.
Относительно «портрета читателя» никогда специально не задумывался. Писатель создает книги прежде всего для самого себя, поэтому он неизбежно смотрится в зеркало.
Ян Валетов: - Вкусы сегодняшней читательской аудитории воспитаны издателями за последние 20 лет, так что не вижу причин удивляться – имеем то, что создавали. При всей идеологической зашоренности советских издательств, в те времена велся жесткий отбор по качеству всей литературы, как переводной, так и отечественных авторов и это было большим благом. Фильтрация прекратилась вместе с советской властью, и если кончине советской власти я рад, то отсутствию мало-мальски вразумительной политики в области издательского дела я не перестаю огорчаться.
Книга – коммерческий продукт. Не носитель разумного, доброго, вечного, а товар, такой же, как чипсы или батончики «Марс». Это не проблема, такова реальность, но когда под видом чипсов «Лейс» или батончика «Марс» нам пытаются навязать нечто непонятное, кустарного производства (зачастую просто опасное для душевного здоровья) – тут надо бить тревогу! Впрочем, бить в колокола уже поздно. Все плохое уже свершилось. За 20 лет мы вырастили поколение, которое не в состоянии отделить зерна от плевел. И делать предварительный отбор уже некому – старые специалисты вымерли, на их место пришли коммерсанты, которые теперь сталкиваются с тем, что их товар продается плохо, но не понимают, что винить в этом надо, прежде всего, себя самих.
Качественной развлекательной литературы всегда было немного. Нынче она тонет в потоке литературы низкопробной.
- Острый вопрос, возникший с появлением электронных книг, не решен по сей день, а с всё большим распространением такого способа чтения только набирает остроты. Конечно, это вопрос об интернет-пиратстве, нелицензионном копировании и распространении медиа в сети. С одной стороны - жадные, бедные, ленивые, принципиальные, неудовлетворенные качеством и ценами изданий читатели, с другой - писатели и издатели, чей труд незаконно приумножается и потребляется. Есть писатели, которые не считают бесплатный электронный текст в сети таким уж серьезным ударом по своему карману. Однако есть и писатели, которым гонораров на жизнь не хватает, а тиражи в последние годы не склонны увеличиваться. Какая перспектива у проблемы пиратства? Видите ли вы какие-нибудь способы сделать проблему менее острой? Как вы сами относитесь к доступности ваших и чужих текстов в пиратских библиотеках, вообще медиа (фильмы, музыка, игры) на просторах сети, а также их потребителям?
Андрей Бычков: - Интернет, как выясняется, фундаментальная вещь. Мы пронизаны социальными сетями, нас бомбят (вернее, мы сами себя бомбим) сайтами, чатами, постами, комментариями... Мы вывернуты наизнанку и внутреннего почти уже нет. Такова сегодняшняя форма существования. Литературные произведения свободно циркулируют в этой вирулентной среде, так же, как и все остальные знаки, оторванные от своих означаемых. Но литературы без интернета сегодня нет. Пиратство неизбежно. Остается только вздохнуть, развести руками и сказать, что это теперь в порядке вещей. Я лично не зарабатываю литературным трудом почти ничего. Но и пишу не для денег. Отдаю интернет-журналам и выкладываю в ЖЖ, не жалея…
Владимир Козлов: - Сегодня уже практически все понимают, что цифровая книга – это будущее. И это будущее наступает стремительно, а издатели к нему не готовы и за ним не поспевают. В России, например, с самого начала неправильно подошли к цифровым книгам даже технически. В США, где самый, пожалуй, сильный рынок цифровых книг, если ты покупаешь за 10 долларов книгу в магазине Amazon, то она защищена от копирования, и ты ее можешь загрузить только на свое устройство. В России же книги не защищены, а кроме того, издатели заключают договоры на распространение цифровых книг с «левыми» сайтами, и цифровые версии сразу же попадают в бесплатный доступ. Еще одна проблема – чисто психологическая: люди привыкли к «халяве», к бесплатной музыке, фильмам, книгам в Интернете, и объяснить им, что за «культурный продукт» тоже надо платить, как ты платишь за еду, выпивку, шмотки, уже сложно. Еще несколько лет назад издатели коммерческой литературы говорили, что появление цифровых версий в сети только повышает продажи бумажных книг. Но сегодня всё наоборот, «читалки» стали доступны по цене, и найти большинство книг в сети можно бесплатно, зачем тогда покупать бумажные версии? Я считаю, что сейчас идет «переходный период», издательства пытаются найти какие-то способы зарабатывать деньги на цифровых книгах. Один из вариантов – сайты, на которых пользователь платит небольшую абонентскую плату в месяц за доступ к библиотеке. То есть, читателю должно быть выгодно заплатить за пользование цифровой книгой. Одновременно - хоть это звучит уже банально – надо бороться с пиратством. В этой «переходной» ситуации я спокойно отношусь к бесплатному распространению в сети цифровых версий моих книг. Более того, книги, права на которые принадлежат мне, можно бесплатно скачать на моем сайте.
Владимир Тучков: - А мне лично, собственно, терять нечего. Во-первых, тиражи мои невелики. А во-вторых, после этапа обкрадывания издателями у меня красть-то больше и нечего. Настоящие пираты по отношению лично ко мне – это издатели и книгопродавцы.
Что же касается победного шествия электр. книг, то это естественный процесс, следствие прогресса (как бы неоднозначно к прогр. мы ни относились) в нашей стране сильно ускоряют жадные и глупые продавцы бумажной литературы, которые устанавливают цены вдвое большие по отношению к отпускной цене издательств. Это идиоты, которые стремятся подороже продать веревку, на которой их собираются вешать.
Дмитрий Данилов: - Проблема пиратства – это проблема только для писателей, ориентированных на широкую аудиторию, которые действительно могут потерять какие-то существенные деньги из-за массовых бесплатных скачиваний их текстов. Для меня это не проблема, я не тешу себя иллюзией, что мои тексты, размещенные в пиратских библиотеках, будут качать тысячами. Хотя, возможно, мои издатели думают по-другому. Я не рассматриваю свои литературные занятия как средство какого-то существенного, значимого для меня заработка, поэтому говорить о каких-то там моих личных потерях от пиратства было бы странно.
Что делать для борьбы с пиратством – я не знаю. Издатели пытаются бороться с пиратами путем судебных преследований – возможно, это эффективно, я не очень слежу за этими процессами. Могу предположить, что одним из способов борьбы с книжным пиратством была бы широкая доступность платных (недорогих) электронных книг при удобстве процесса оплаты. Я часто покупаю за деньги официально изданные электронные книги, но сплошь и рядом сталкиваюсь с ситуацией, когда нужную мне книгу просто невозможно легально купить в электронном виде.
Дмитрий Чёрный: - Считаю тут сопротивление бесполезным – поскольку торрентизация любого произведения есть уже факт попадания его в вечность. В вечность конкретную, причём, а не фигуральную. Дописывая мысленно к бумажному тиражу своей последней книги количество скачек макета, я вижу тираж будущей… Другое дело, что достоинств книги как собеседницы со своим характером (обложкой и пр.) просто залитый в сеть текст или макет книги передать не может. Книга это больше, чем текст – вот и вся моя мысль по данному поводу. И пусть шире улыбается Весёлый Роджер – коммунизм и Либерталия настают именно там, где самое передовое слово техники совпадает со словом писателя-передовика. Искусство должно принадлежать народу. Книга же сейчас, равно как и литература – точно не способ заработка. Разве что прорежимный до мозга костей выдумщик-реставратор Акунин попадает в категорию рентабельных да наш мятежный, но, увы, православный знаменосец новреализма Прилепин (хотя некоторые премии приносят гораздо больше, чем сами тиражи)…
Писательство – не привилегия, а повинность в наши дни. Затратное во всех смыслах занятие, рассчитанное на особый род редких удовольствий. Так что прошлогоднюю беседу рентабельных писателей с Путиным и их рапорт ему о том, что им стало жить лучше и веселей при капитализме - я бы относил к тем уникальным комическим куплетам, которые исполнять нужно где-нибудь на Рублёвке по-жванецки, но точно не перед их читателями, которые, таким образом, являются сплошь представителями иных, малоимущих классов и кормят своими «взносами» буржуазию духа, так сказать…
Михаил Елизаров:- Я снисходителен к пиратам – не я ли сам бесплатно читаю книги, смотрю фильмы. Насколько мне понятна ситуация – на данный момент интернет-пиратство в текстах не влияет фатально на продажи книг. Так говорят издатели. И традиция чтения бумаги уйдет не скоро. Единственное, не терплю тех, кто текст прочел бесплатно, а потом в бложике обхаял текст и автора. Таких бесстыжих и неблагодарных пользователей чужого труда считаю блядьми.
Ольга Лукас: - Пиратов удобно обвинять в обвале книжного рынка, потому что это такие анонимные товарищи. А можно взглянуть на ситуацию по-другому. Если человек не хочет, не желает покупать книгу – он это и не сделает. Может быть, скачает бесплатно. Не купит, ну так хоть прочитает.
Модно говорить: «Я пишу для денег», но на самом деле пишешь для читателя. Большое количество скачиваний в пиратской библиотеке – тоже показатель. В море информации человек нашел именно твою книгу, захотел её прочитать, скачал на свой компьютер.
Тексту неважно, каким образом он попал к хорошему читателю. Может быть, самый лучший и внимательный читатель скачал книгу бесплатно, она спасла ему жизнь, и он после этого поклялся творить добро и справедливость. Ну, или он не поклялся, но она спасла.
Свободное распространение информации – это прекрасно. Но, конечно, за всё хорошее приходится платить. Неприятно осознавать, что в данной ситуации ты (в смысле – я), пишущий по-русски автор – один из тех, кто платит за прогресс. Но бывало хуже. Гораздо дороже платили за прогресс.
Андрей Валентинов: - Сейчас происходит глобальный переход книг на новые носители, подобный тому, что случился после изобретения типографского станка. Издержки в таком грандиозном деле неизбежны, поэтому лично я стараюсь воспринимать происходящее спокойно. Проблема книжного пиратства будет постепенно решаться в силу, прежде всего, экономических обстоятельств. Как именно, мы, думаю, еще увидим.
Ян Валетов: - К наличию своих файлов на пиратских сайтах я отношусь нормально. Как к данности. Изменить ситуацию я не могу. Пусть этим занимается издатель – писатель, воюющий с пиратами – это нонсенс. У нас всегда будет легче украсть, чем заплатить хоть доллар автору или правообладателю. Но есть тенденция, которая обнадеживает – всё больше людей пользуется платными книжными Интернет-магазинами. Возможно, что в отдаленном будущем… Хотя ментальность такова, что люди стараются получить книгу бесплатно, даже если для этого приходится нарушать закон.
Решение проблемы – в неотвратимости и жесткости наказания. Но, как известно, у нас законы вовсе не обязательны для исполнения, до тех пор, пока не затронуты интересы влиятельных людей. Значит, издатели и писатели в наших странах недостаточно влиятельны.
- Какие литературные события 2011-го вам запомнились и были (на ваш взгляд) самыми яркими, интересными?
Андрей Бычков: - Я мало слежу за так называемыми литературными событиями. На мой взгляд, всё это в большинстве своем - лишь обычная социальная возня. Я по-прежнему считаю, что литературу делают книги и авторы, стоящие за этими книгами, а не литературные события. Воспроизводством событий озабочены те, кто попадают в ловушку так называемой литературной реальности. Но «авторы посерьезнее» знают, что никакой «литературной реальности» нет. Чтобы это продемонстрировать, недавно я придумал антипремию «Звездный фаллос», от которой официоз шарахается, как от чумы. А чем, кстати, не яркое литературное событие? Скажу по секрету, что многие литературные господа, которые тихо ненавидят мои книги, относятся к этой моей затее даже серьезнее, чем я сам.
Владимир Козлов: - Я практически не слежу за литературными событиями, если только сам в них не участвую. В прошлом году моя книга «Домой» выдвигалась на премию «Национальный бестселлер», и я следил за тем, как это происходило. Впечатления остались негативные – не из-за того, что книга не вошла в короткий список, а из-за общей коррумпированности и необъективности «премиального процесса»: почти все члены жюри голосуют «за своих», а другие книги просто не читают.
Владимир Тучков: - Присуждение премии «Поэт» Виктору Сосноре и премии Белого – Николаю Байтову. Сильно порадовал творческий вечер Игоря Иогансона, о котором мало кто знает. А также выход книги прекрасного поэта Виктора Коваля «Особенность конкретного простора». С интересом прочитал роман «Горизонтальное положение» Дмитрия Данилова.
Дмитрий Данилов: - Книги Николая Байтова «Думай, что говоришь», Дениса Осокина «Овсянки» и Анатолия Гаврилова «Вопль впередсмотрящего», вышедшие в серии «Уроки русского» издательства «КоЛибри» (составитель серии – Олег Зоберн). Эта замечательная серия осенью была закрыта, но недавно, к счастью, она реанимировалась, теперь уже в издательстве «НЛО». Это очень отрадное событие.
Очень обрадовало присуждение прекрасному поэту и прозаику Николаю Байтову Премии Андрея Белого.
Было несколько ценных (в литературном и человеческом смыслах) знакомств – Сергей Солоух, Сергей Носов, Александр Ильянен.
Дмитрий Чёрный: - Безусловный для меня comeback of the year - выход долгожданной «Книги без фотографий» Шаргунова и связанный с ней его тур по всей стране, вплоть до моей нынешней второй родины, Сибири. Считаю, что именно она была достойна «Нацбеста» (поскольку 6-тысячный тираж был раскуплен в течение полугода под ноль), но дальше шорт-листа не пошла, увы: тренд за годы нашего общего (имею в виду пресловутую Квадригу – с 2008-го, когда вышел его «Птичий грипп» и моя «Поэма Столицы») не то, чтоб молчания, но некоей девальвации нового реализма, изменился, фантасты и постмодернисты стали снова брать верх. Это, конечно, было связано с «медведевской оттепелью» и резким качком общества вправо, в либеральную купель перестройки, сие закончилось буквальной канонизацией на ТВ (канал «Культура») Сорокина и недорЫганной его отрыжкой в лице резко помодневшего Михаила Елизарова, да Михаил Шишкин этот ещё с бредовейшим, неактуальным, но томным дамам необходимым «Письмовником».
Ещё важное и малоизвестное за пределами Москвы событие - выход в издательстве «Литературная Россия» альманаха, посвящённого Сенчину и новому реализму в лицах его лучших с точки зрения Романа представителей (Денис Гуцко и другие). К сожалению, поговаривают, что это последняя такая толстушка, средств на издание следующей нет. А жаль, ведь такие тематические издания начисто убивали интерес к конкурирующим литжурналам-толстякам вроде «Нашего Современника», «Знамён» всяческих, подбор текстов в литроссийских альманахах был рассчитан на просвещённого и искушённого в теме читателя…, и я следил за тем, как это происходило. Впечатления остались негативные
Владимир Тучков: - Присуждение премии «
Дмитрий Данилов: - Книги Николая Байтова «
Очень обрадовало присуждение прекрасному поэту и прозаику Николаю Байтову Премии Андрея Белого.
Было несколько ценных (в литературном и человеческом смыслах) знакомств –
Дмитрий Чёрный: - Безусловный для меня comeback of the year - выход долгожданной «
Ещё важное и малоизвестное за пределами Москвы событие - выход в издательстве «
Михаил Елизаров:- В первую очередь роман Пелевина «Снафф». Пожалуй, один из лучших романов этого писателя. Удивительный текст, читая, радуешься, а закончив – умственно грустишь, как тварь после соития. Вздыхаешь над чудом чужого мастерства.
Ольга Лукас: - Владимир Сорокин пришел на вручение премии «Большая книга» и получил её.
Андрей Валентинов: - Литературный семинар в Партените в мае 2011 года. Из книг – две новинки Виктора Суворова («Кузькина мать» и «Змееед»)
Ян Валетов: - Для меня событие года – попавший ко мне в ридер и на книжную полку роман Зузака «Книжный вор». Очень сильная книга.
- Насколько вам удалось реализоваться в прошлом году в литературном творчестве? Что вы успели (публикации, книги, фестивали и т.д.), что "осталось за кадром"?
Андрей Бычков: - Для меня важно, прежде всего, работать, а не выдавать на гора. Я много экспериментирую в поисках нового. Поэтому много и «отходов производства». С социальной реализацией при таких установках, как у меня, конечно, большие проблемы. Таких авторов, как я, принято замалчивать. Но кое-что удается публиковать. Сейчас это – мало-помалу – отрывки из нового романа «В поисках тьмы». В прошлом году – в замечательном смоленском авангардистском журнале «Слова», в газете «День Литературы». Также и отличный веб-журнал «Перемены» презентовал один из моих новых рассказов. В «Частном корреспонденте» вышла статья о Лотреамоне. В «Литературной России» - эссе о Добычине. На сайте «Сетевой Словесности» тоже теперь висит пара новых рассказов. А самый лучший украинский (да, боюсь, и российский тоже) журнал «ШО» поставил на свой сайт мой рассказ «Машина Джерри». Порадовал и «Арт-Монстр» с публикацией глав моего второго нового романа. В журнале «ИNАЧЕ» опубликовано небольшое эссе о «Звездном фаллосе». В журнале «Тамыр» напечатан один из моих старых рассказов…
Летом меня неожиданно пригласили открывать Международную книжную ярмарку на Балканы. Причиной послужил перевод на сербский и издание моего романа «Дипендра» в культовом издательстве КОВ, в серии, где опубликованы такие гиганты, как Набоков, Цветаева, Анри Мишо, Вислава Шимборска, Карлос Фуэнтес, Константин Кавафис, Томас Венцлова… Роман был очень хорошо принят. Да и мне тоже устроили поистине королевский прием. Это здесь у нас эшелоны серости, сплошные социальные агенты нормы и бюрократы. А там – Европа!
В прошлом году задержалось и не вышло мое эссе о литературе «Счастлив только язык», написанное специально для философского журнала «Сократ». Надеюсь, скоро выйдет. Так же как и небольшая статья о трансгрессии для альманаха «Волшебная гора».
Владимир Козлов: - В самом конце года я подписал договор на два новых романа. Это «1986», законченный уже довольно давно, и еще один, новый. Оба должны выйти в этом году. И жаль, что история с публикацией «1986» затянулась – я надеялся, что он выйдет в прошлом году. Сейчас ориентировочная дата публикации – апрель.
Опубликованный в журнале «Сибирские огни» рассказ «Манадарины» вошел в длинный список премии имени Казакова за лучший рассказ года. В Минске вышел в цифровом виде сборник моих рассказов, переведенных на белорусский язык – первая моя публикация на белорусском.
Владимир Тучков: - Попал в «Антологию русского рассказа ХХ века», изданную в США на англ. яз. в издательстве Academic Studies Press. 50 авторов, начиная с Андреева-Сологуба-Куприна и кончая Петрушевской-Левкиным. Напечатал рассказы в киевском журнале «Шо» и голландском альманахе Kort Verhaal, где соседствую с Платоновым и Набоковым. Поэму в журнале, приводные ремни которого находятся в Германии. А тут, в России, как-то я уже и не ко двору. Тут какие-то свои тренды дуют.
Дмитрий Данилов: - В этом году я написал новый большой текст, на него как раз ушел весь год, с января по декабрь. Много положительных впечатлений и эмоций принесло попадание моего романа «Горизонтальное положение» в шорт-листы премий «Большая книга» и «НОС».
Насчет того, что «осталось за кадром» – был запланирован ряд дальних железнодорожных поездок с целью их литературного описания – по разным причинам не получилось, надеюсь, пока.
Дмитрий Чёрный: - Это был очень плодовитый для меня год в плане публицистики – вышла серия статей о книге покойной писательницы Фёдоровой, благодаря которым мы и даже розовых тонов быть не может – но тем она ценна… Увы, в минувшем году книга не вышла, как и моя проза – всё откладывалось. Ещё в моём портфолио, так сказать, лежат две книги публицистики (подборки статей за пять лет сетевого флэйма) – однако одну из них побоялся публиковать даже «Алгоритм», а вторая в стадии дополнения сейчас. Также собрал достаточно быстро я книгу стихов, вот жду предисловие Емелина – и несу в ОГИ.
Михаил Елизаров:- Полтора года занимался своим музыкальным проектом, сочинял песни. В какой-то момент показалось, что в прозе я не могу высказаться, она перестала отражать мое понимание Правильного. Я всегда полагал, что делаю «честные» вещи. И эта честность почему-то переползла в другой жанр, и мне пришлось следовать за ней. Сделал четыре альбома – просто голос под гитару, стихи под ритм. Когда я говорю – альбомы, я не имею в виду диски, как что-то на продажу. Это блоки песен, которые можно скачать одним файлом. Прошлый год я зарабатывал концертами, а не литературой.
Выпустил сборник «Бураттини – фашизм прошел» - что-то вроде монологов для героев романа, занимательная эссеистика.
Ольга Лукас: - За год удалось написать очень много, понять про себя очень много и, как мне кажется, начать развиваться. Но я не знаю, будет ли опубликовано что-то из того, что я написала за этот год. Хотя дело не в этом. Хотя – будет обидно, если вообще ничего.
Андрей Валентинов: - Что хотел, то и сделал. Вышло две новые книги, не считая переизданий. Закончил цикл «Око Силы», над которым работал двадцать лет.
Ян Валетов: - За 2011 год у меня вышел один роман – одна книга в год – это мой обычный график. Так что я иду по расписанию. В фестивалях я не участвовал. Выходы моих статей я событиями не считаю. Обычный год. Разве что я окончательно распрощался со старым издателем в России и продолжаю искать нового.
- Над чем сейчас работаете?
Андрей Бычков: - Нельзя говорить, надо делать.
Владимир Козлов: - Обдумываю новый роман. Пока могу только сказать о нем, что он составит условную трилогию с двумя предыдущими: восьмидесятые годы, девяностые годы и наше время.
Владимир Тучков: - Над собой.
Дмитрий Данилов: - Ни над чем – прихожу в себя после написания вышеупомянутого большого текста – проект получился затратным и физически, и эмоционально, но это того стоило.
Дмитрий Чёрный: - Скоро входит моя книга прозы, роман. Видимо, с ней тоже будет связан какой-то ряд поездок, скандалов, премиальных интриг... Параллельно завершаю Третью часть «Поэмы Столицы» и набираю пучок рассказов двух-трёх последних лет на книгу – пока не знаю, для какого издательства. Ещё работаю над двумя музыкальными проектами, один из которых, миньон «Отхода» (группы, существующей в разных составах с 1991-го года), выйдет даже, наверное, раньше всеми долгожданного альбома «Эшелона». Но тут не моя вина – с вокалистом группы Иваном Барановым не всё у нас гладко… прихожу в себя после написания вышеупомянутого большого текста
Дмитрий Чёрный: - Скоро входит моя книга прозы, роман. Видимо, с ней тоже будет связан какой-то ряд поездок, скандалов, премиальных интриг... Параллельно завершаю Третью часть «
Михаил Елизаров:- Пишу рассказы. Хочу немного отойти от сказки, чтобы записать по памяти мои прошлые харьковские истории. В прежних сборниках все было вперемешку. Концептуальный сборник был только один – «Кубики» - черная метафизика окраин.
Сейчас хочется сделать концептуальный «реалистический» сборник.
Ольга Лукас: - В данный момент – готовлю к печати четвёртую часть серии «Тринадцатая редакция». Ответ честный. Могла бы соврать, что обдумываю что-то новое. Правда, новое я тоже периодически обдумываю.
Андрей Валентинов: - Естественно, над новой кн
