3 ноября 2012 годы исполняется вторая годовщина со дня смерти Виктора Степановича Черномырдина. Среди его многочисленных крылатых высказываний есть и такие, которые отражают тонкую наблюдательность и глубину мысли. И совершенно неважно, что их словесное оформление порой не отвечало строгим лексическим канонам. Пришло время судить о них не с позиций литературного снобизма, а с точки зрения их соответствия историческим реалиям. Об одном таком высказывании, имеющем поистине универсальное значение, и пойдет речь в настоящих заметках. Его универсальность заключается в том, что оно применимо не только к внутренней политике, которую имел в виду Черномырдин, но и к внешнеполитическим акциям.
Российская, а затем Советская империя никогда не замыкалась в своей политической активности внутри собственных границ. Ее история изобилует честолюбивыми планами и попытками создания больших и малых плацдармов во многих близких и далеких странах с целью последующей экспансии. Для удобства разговора назовем эти планы и акции "проектами".
Российские "проекты" отличаются четырьмя удивительными особенностями. Первая заключается в том, что они никогда не зависели от внутреннего положения империи, от того, обладала ли она на каждом конкретном историческом этапе реальной военно-политической силой, необходимой для их осуществления, или такой силы у нее не было. Вторая особенность состоит в том, что все без исключения проекты рано или поздно заканчивались полным провалом (следует подчеркнуть, что речь идет только о проектах, предпринимавшихся по собственной российской инициативе; проекты, навязанные извне, завершались для России удачно). Третья особенность в том, что, как показала и показывает история, эти проекты были России не нужны, бесполезны и, более того, шли ей во вред. Четвертая особенность носит чисто психологический характер и, видимо, связана каким-то образом с национальным менталитетом. Она заключается в отсутствии исторической памяти, что побуждает руководителей страны без колебаний и сомнений снова и снова наступать на старые грабли, испытывая при этом иллюзорные чувства первооткрывателей, прокладывающих новые неведомые ранее пути в лучшее и более надежное будущее.
Единственная робкая попытка прозрения связана с колоритной и явно недооцененной современниками фигурой Виктора Степановича Черномырдина, сказавшего однажды в минуту откровения: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Возможно, сам того не подозревая, премьер-министр сформулировал фундаментальный закон российской, истории, который справедливо назвать законом Черномырдина. Уже одно это должно обеспечить ему место в исторической летописи. Но, как и следовало ожидать, закон Черномырдина не останавливает тех, кто сменил его у руля государства. Они упорно стремятся делать как лучше, забывая, чем это всегда заканчивается.
А теперь, после общих положений, обратимся к конкретным историческим фактам и событиям. Формат статьи не позволяет рассмотреть их с одинаковой детальностью. Поэтому на одних остановимся более подробно, другие просто упомянем. Учитывая поставленную задачу, сосредоточимся в основном на исторических событиях после Великой Октябрьской социалистической революции (теперь ее принято называть большевистским переворотом). Но для того, чтобы показать преемственность советской и досоветской истории, начнем с одного малоизвестного события, связанного с царской Россией, и показывающего, что закон Черномырдина действовал задолго до нашего времени.
Не все знают, что в начале XIX века Россия сделала попытку завоевания Индии. Эту мечту вынашивала еще Екатерина Великая, заявившая, по словам Державина: "Не умру прежде, покуда не доступлю мира середины и с Гангеса злато не соберу". Но войска императрицы дальше Дагестана не продвинулись. После смерти Екатерины за претворение проекта серьезно взялся ее сын Павел, снарядивший экспедиционный корпус из 22 тысяч донских казаков и 500 калмыков при 24 орудиях. Приказ царя гласил: "Идите на реку Индус и на фортеции английские, на ней лежащие. Все это надо разорить и владельцев той земли ласкою привести в ту же зависимость от России, в какой они у англичан. Уверяйте их о дружбе России... Мимоходом утвердите Бухарию, чтобы китайцам не досталась... Все богатство Индии будет вам за сию экспедицию наградою".
Поход начался в конце февраля 1801 года. Согласно приказу, делали по 30-40 верст в день. Шли трудно, без обозов и лазарета, даже без карт, по бездорожью, утопая в глубоких снегах, страдая от свирепых степных метелей, холода и бескормицы, теряя людей. Потом вдруг настала оттепель, и при переправе через Волгу казаки проваливались под лед. Многие утонули.
Через две недели после выступления Павел был убит заговорщиками. Но до экспедиционного корпуса эта новость дошла только на седьмую неделю похода, в середине апреля, когда казаки, валившиеся с ног от голода и усталости, уже подумывали о том, чтобы "передаться туркам". В это время их настиг курьер из столицы с приказом поворачивать обратно. Несмотря на то, что этот проект служит бесспорным подтверждением закона Черномырдина, существует и другая точка зрения. Так, советский историк С. Б. Окунь писал: "Нельзя не признать, что по выбору операционного направления план этот был разработан как нельзя лучше. Этот путь являлся кратчайшим и наиболее удобным... Учитывая небольшую численность английских войск в Индии и помощь индусов, на которую рассчитывали, следует также признать, что и численность экспедиционного корпуса была вполне достаточной".
После смерти Павла о завоевании Индии, казалось, забыли навсегда. Но произошел большевистский переворот, и старые химеры получили новый импульс. Летом 1919 года в разгар гражданской войны, Троцкий разработал секретный меморандум, в котором предлагал радикально изменить направление революционной экспансии с Запада на Восток, и начать "подготовку военного удара на помощь индусской революции". В нем говорилось: "Международная обстановка складывается так, что путь на Париж и Лондон лежит через города Афганистана, Пенджаба и Бенгалии. Поэтому необходимо срочно сформировать конный корпус из 30-40 тысяч всадников и бросить его на Индию". Кто знает, чем бы все закончилось, если бы Сталину, подхватившему многие идеи Троцкого, пришелся по душе и этот проект..
Итак, царская Россия в прошлом. После этого начинались и сменяли друг друга эры революции, социализма, коммунизма, перестройки, демократии, рынка. Действовал ли закон Черномырдина в новых условиях? Для ответа на этот вопрос рассмотрим в хронологическом порядке наиболее крупные советские, а потом российские проекты, начиная с первых лет революции и до наших дней.
Как ни странно, первый проект Советской России был претворен в жизнь вопреки этому закону. Получилось "хотели как лучше, и получилось как лучше". Заметим, однако, что он относится к одному из двух в советской истории проектов, навязанных России извне (о втором поговорим ниже). По некой другой, отличной от черномырдинской закономерности, вполне, впрочем, объяснимой, такие проекты развиваются не по замыслу их авторов, а вопреки им. . В данном случае речь идет о нападении на Россию стран Антанты и Японии, которое закончилось победой молодого государства. Страну заставили обороняться, а это совсем не то, что нападать...
Но вот уже следующий проект пошел в точном соответствии с законом Виктора Степановича. Речь идёт о бесславном походе на Польшу под водительством Сталина и Тухачевского (1920 год). И численный перевес был, и революционный дух высокий, а не заладилось.
Как известно, подобные истории будут еще не раз повторяться. Такой же конфуз получился с попыткой устроить революцию в Германии (1923 год). Заметим, что подлинным автором и вдохновителем проекта снова был неугомонный Троцкий, а остальные члены Политбюро вначале приняли его без энтузиазма. Но очень скоро он так понравился тройке, верховодившей в этом органе (Сталин, Зиновьев, Каменев), что они сделали его своей главной внешнеполитической задачей, чего, как помним, не случилось с проектом индусской революции. Сколотили боевую группу (Радек, Пятаков, Уншлихт, Шмидт), которая была послана в Германию по фальшивым паспортам.
У каждого были строго определенные функции - руководство ЦК Германской компартии, доставка оружия, организация вооруженных отрядов и т.д. Финансирование было возложено на посла в Германии Крестинского через Берлинское отделение Госбанка. Средств не жалели. Переворот был назначен на 9 ноября 1923 года, в годовщину Октябрьской революции. Красные сотни Уншлихта (по совместительству заместитель председателя ГПУ) должны были спровоцировать кровавые столкновения с полицией, чтобы вызвать репрессии, а дальше - по накатанному сценарию...
Но снова не заладилось, и советским товарищам пришлось уносить ноги. Несмотря на то, что "получилось как всегда", это была первая массированная попытка вмешательства в дела независимого государства, которая положила начало многим другим подобным проектам. Оканчивались они всегда с такими же результатами. Но в этом, конечно, виноваты не сменявшие друг друга руководители Политбюро и ГПУ-НКВД-КГБ, а исключительно неведомый им в те времена закон Черномырдина.
Идем дальше. Между попыткой переворота в Германии и нападением ее на Советский Союз было три крупных проекта: участие в гражданской войне в Испании (1936-1939 годы), нападение на Финляндию (1939-1940 годы), и договор с Германией о ненападении и разделе Восточной Европы (1939 год). Два из них, более известных, упомянем кратко, а об одном расскажем кое-какие характерные подробности. Главной целью испанского проекта было создание коммунистического правительства и утверждение Советского Союза на Пиренейском полуострове ("Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать..." - как сообщалось в популярной песенке).
Эта цель достигнута не была, несмотря на большие людские потери и огромную стоимость проекта ("получилось как всегда"). Но некоторые побочные достижения имели место: уничтожение троцкистов и других нелояльных бойцов интернациональных бригад; вербовка агентуры для последующей работы в разных странах; и, наконец, самая пикантная и неожиданная для Москвы удача - присвоение золотого запаса Испании, включая легендарное золото инков.
О договоре с Германией говорить много не приходится. Он достаточно хорошо известен: раздел Восточной Европы; расчленение Польши (Молотов: "Наконец прекратило существование это уродливое детище Версальского договора"), секретный протокол Риббентроп-Молотов, и, как результат всего этого, - эйфория в Кремле в связи с ожидаемой немецкой экспансией на Запад... Короче, "хотели как лучше, а получилось как всегда".
И еще как "как всегда"! Но здесь мы уже переходим к следующему "проекту", второму после истории с Антантой, навязанному Советскому Союзу извне. Речь, конечно, идет о нападении Германии и последовавшей за ним четырехлетней победоносной войне. Если бы не Америка, этот "проект" вообще мог оказаться последним в советской истории. В 1941 году Сталин писал Рузвельту: "Если Советский Союз не получит немедленную военную и материальную помощь в необходимом объеме, то мы не сможем долго сдерживать германский натиск". А вот фрагмент из записи прослушивания КГБ в 1963 г. телефонного разговора маршала Жукова: "Нельзя отрицать, что без материалов, которые нам гнали американцы, мы не могли бы продолжать войну".
В результате этой войны не только "получилось как хотелось", но и намного больше, чем вначале хотелось и мечталось. Вот этими двумя навязанными извне проектами и исчерпываются исключения из закона Черномырдина.
Прежде чем перейти к длинному перечню послевоенных "проектов", вернемся к нападению на Финляндию, последовавшему вслед за договором с Гитлером. Целью нападения был захват этой маленькой скандинавской страны и установление в ней коммунистического режима - "народное" правительство во главе с Куусиненом уже сидело на чемоданах в приграничном дачном поселке. Правда, официальным поводом для конфликта было, якобы, нежелание финского правительства пойти навстречу "законному требованию" Советского Союза и отодвинуть в интересах безопасности границу от Ленинграда. В связи с этим зададим риторический вопрос: какова будет реакция Кремля, если Израиль выдвинет "законное требование" отодвинуть в интересах безопасности границу от Иерусалима, Кфар-Сабы или международного аэропорта Бен-Гурион?
Но вернемся к 1939 году. В книге Бориса Бажанова "Воспоминания бывшего секретаря Сталина" приводятся драматические подробности финского "проекта". В феврале 1940 года автор предложил финскому главнокомандующему Маннергейму создать Русскую Народную Армию из пленных красноармейцев, и с этой целью отправился на фронт для встречи с ними. Вот его свидетельство:
"Были два фронта. Главный - Карельский, в 40 км шириной, на котором коммунисты гнали одну дивизию за другой. Дивизии шли по горам трупов и уничтожались до конца - здесь пленных не было. И другой фронт - от Ладожского озера до Белого моря, где все было занесено снегом в метр-полтора глубины. Здесь красные наступали по дорогам, и всегда происходило одно и то же: советская дивизия прорывалась вглубь, финны ее окружали, отрезали и уничтожали в жестоких боях. Живых оставалось очень мало. Они-то и были в лагерях для пленных".
Добавим, что за 105 дней боёв общая убыль в войсках Красной Армии составила около 400 тыс. человек (убитые, умершие, пропавшие без вести, раненые, обмороженные) из действующей армии 1 млн человек. Такая же убыль в финской армии составила 66 тысяч из общей численности действующей армии 250 тыс. человек. Из финского плена вернулись 5468 человек, из которых 232 были приговорены к расстрелу, а 4354 осуждены на 5 - 8 лет. Остальные 882 пленных были тяжелораненые или больные. Из советского плена вернулись около 900 солдат и офицеров, которых встречали как героев. Отметим, что накануне войны НКВД подготовил пять лагерей для ожидавшихся 26500 финских пленных.
Я остановился на некоторых подробностях советско-финской войны потому, что характерные военные особенности этого "проекта", повлекшие огромные потери, потом неоднократно повторялись. Она стала своего рода моделью, по которой Россия вела свои большие и малые войны, а также крупные войсковые операции (взятие Берлина, война в Афганистане, чеченская война и даже бои советских и израильских летчиков в зоне Суэцкого канала).
Теперь остается перечислить в телеграфном порядке следовавшие после Второй мировой войны - "проекты" разного масштаба и разной степени амбициозности, а затем сделать общий вывод. Главный послевоенный стратегический "проект" - это создание в Восточной Европе вассальных коммунистических государств. Несмотря на кажущийся успех этого предприятия в течение длительного времени, в конечном итоге он провалился. И не просто провалился, а привел к возникновению стойких антироссийских настроений в бывших вассальных странах.
Здесь, по-видимому, следует обсудить сам критерий успешности (или неуспешности) любого проекта с точки зрения отрезка исторического времени, на протяжении которого он дает эффект и приносит пользу. Исторические проекты, в отличие от технических и экономических, не имеют срока окупаемости и, следовательно, ограничения во времени. Они либо действуют всегда, постоянно, вечно ("русский с китайцем братья навек" - был такой замечательный советский проект), либо их действие через какое-то время прекращается, и кажущийся положительный эффект сменяется болезненными отрицательными последствиями.
В таком случае не имеет значения, через какое время это происходит - спустя несколько лет, несколько десятилетий или даже столетие. Если продолжить мысль, то в широком историческом плане сюда следует включить и все исчезнувшие империи прошлого - Римскую, Монгольскую, Оттоманскую, Французскую, Британскую и другие. С точки зрения исторической целесообразности эти проекты должны считаться провалом, и все усилия и жертвы для их осуществления (человеческие, материальные и пр.) - напрасными и неоправданными.
Именно к такой категории относится и проект под названием "Социалистический лагерь", который, кроме стран Восточной Европы, включал также ряд государств Дальнего Востока, где были два тесно связанных направления: колоссальная военная и экономическая помощь Китаю с целью превращения его в вечную братскую страну, и создание другого братского государства на всем Корейском полуострове, для чего Северная Корея напала по приказу Сталина на Южную (1950 год). Война продолжалась три года и закончилась в 1953 году.
С обоими этими проектами "получилось как всегда". Что касается Китая, то в итоге он стал главным соперником России и реальной угрозой для ее сибирских и дальневосточных территорий. Эта сильная, бурно развивающаяся, страна превратилась в самостоятельного игрока на международной политической и экономической арене. Она меньше всего думает об интересах своего бывшего старшего брата, да и сам "век братства" оказался очень коротким.
Упомянем вскользь, просто порядка ради, и такой амбициозный проект, как попытку превращения Кубы в советскую ракетную базу (1962 год). Хотя говорить о нем сейчас вряд ли стоит, он интересен тем, что показывает широту спектра советско-российских проектов: от революции в Германии до, по словам Хрущева, "пистолета в грудь Америки".
Особняком стоит Афганский проект (1979 - 1989 годы), который чем-то похож на войну с Финляндией - своего рода азиатский вариант скандинавской авантюры. Принципиальное отличие между ними в том, что целью нападения на Афганистан был не только захват страны, но прорыв через нее в стратегически важный нефтяной регион Персидского залива. Как оказалось, это был фатальный для Советского Союза заключительный аккорд, который привел к его распаду. После него других военных авантюр вроде бы не должно было быть. Но отсутствие исторической памяти сыграло с новым российским руководством злую шутку - оно вляпалось (снова из-за нефти) в бесконечную кровавую чеченскую бойню, и впервые столкнулось лицом к лицу с террором, который Советский Союз поощрял долгие годы на Ближнем Востоке.
Наконец-то в нашем разговоре появился Ближний Восток, ради которого автор и предпринял столь поучительный экскурс в российскую историю. Этот регион можно считать любимым "долгоиграющим" проектом сначала советских, а потом и нынешних российских руководителей. И хотя здесь у России уже не раз получалось "как всегда", но что-то глубоко личное, возможно даже интимное заставляет всех их, начиная с Хрущева, снова и снова, вопреки политической логике и здравому смыслу, возвращаться сюда и пытаться ловить рыбку в бурных водах арабо-израильского конфликта. Своего рода имперский мазохизм.
Сначала, во времена Хрущева и Брежнева, это объяснялось необходимостью помогать братским арабским народам, во главе которых стояли два Героя Советского Союза - Насер и Бен Белла. Сравнительно недавно появилось на короткое время другое объяснение, столь же демагогическое, но более смешное: России, якобы, не безразлична судьба миллиона бывших соотечественников, живущих в Израиле. Сейчас, похоже, этот вздор сдан в архив, и на смену ему снова пришла поддержка справедливых требований мусульманских народов. Теперь имеются в виду не только арабы, т.к. российская солидарность распространяется также на Иран.
Как бы то ни было, Москва забыла (по-видимому, навсегда) все свои другие амбициозные проекты, связанные с Восточной Европой, Дальним Востоком, Кубой, Центральной Америкой, Африкой. Но Ближний Восток - это вечно звучащая струна в загадочной душе кремлевских политиков. Это тем более странно, что Россия еще никогда не была столь слаба и беспомощна, как сейчас. Правда, у нее есть ядерные боеголовки. Но сегодня они являются не столько реальным оружием, сколько неким виртуальным фактором равновесия сил в мире, при условии, что у Ирана еще нет ядерного оружия.
И все же, несмотря на военную, экономическую и политическую слабость, Кремль запустил очередной ближневосточный проект, сделав ставку на Иран, Сирию, Хизбаллу и ХАМАС. По-видимому, это не может рассматриваться как повторение пройденного, когда он пытался создавать плацдармы в Египте, Сирии, Йемене (о. Сокотра) и Алжире. Для этого у России просто нет сил и возможностей. Скорее всего, сейчас разыгрывается сложная многоходовая комбинация. Не исключено, что цель состоит в том, чтобы побудить Иран действовать более нагло и агрессивно. Это, в свою очередь, не оставит Израилю (совместно с США или без) другого выбора, как нанести удар по его ядерным объектам, что в итоге существенно сократит, а возможно и полностью прекратит поставки иранской нефти. Тогда мировая цена на нее резко возрастет, и Россия окажется главным победителем.
Но какую роль в этом играет ХАМАС? В данном сценарии - никакую. Просто представилась возможность утвердиться в Палестине, а заодно свести с Израилем старые счеты, которые никогда не сходили с повестки дня. Так образовался этот новый террористический клубок: Иран, наряду с Сирией, является основным спонсором Хизбаллы и ХАМАСа. Видимо, авторы "проекта" считают, что патронаж такой связки, с одной стороны, добавит им влияния и престижа, а с другой, может принести неожиданные выгоды.
Если новый российский проект действительно таков, то его разработчикам нельзя отказать в изобретательности. Нужно лишь помнить о законе Черномырдина. В конечном счете, именно он предопределит ход событий и их результаты. Впрочем, он предопределит их в любом случае, даже если задуманный сценарий отличается от того, который мы предполагаем.
***
Эти заметки не претендуют на глубокий анализ российской истории, прошлой и настоящей. Автор лишь попытался обозначить пунктирно основные военно-политические проекты, и выделить те, которые пошли России на пользу, и которые принесли ей вред. При объективном рассмотрении оказалось, что первые в советской и постсоветской истории не обнаружены, а вторые наблюдаются в изобилии. Ключом к пониманию этого феномена является фундаментальный закон Черномырдина, который действовал в прошлом, действует сейчас и, скорее всего, будет действовать в будущем.
