Новая книга Евгения Степанова «Секс в маленьком московском офисе» (М.: «Вест-Консалтинг», 2012) состоит из двух неравноправных частей: романа, давшего название книге (ранее он издавался под лаконичным заглавием «Лю»), а также пригоршни рассказов — жизненных, задорных (но и — нетабуированных). Роман — весьма спорный, на грани запретного и литературного; интерес к нему вырастает из биографическо-автобиографической плоскости (непонятно, кто чью биографию пишет: автор — главного героя или протагонист — автора). «Секс...» — в некотором смысле клиповое полотно (о подобном мышлении — и это в некоторой степени применимо и к разбираемому нами роману, если говорить о клипе как рекламном методе,— говорил Вячеслав Куприянов в «ЛГ» №28/2012; только в нашем случае дорога ведёт не вниз, что и хотел продемонстрировать Куприянов, а параллельно — самой жизни). Итак, роман — дневник, а сама книга — дитя времени, века-интернета (незаметно пришедшего взамен веку-волкодаву).
Совсем иное впечатление производят рассказы. Они, можно сказать, уравновешивают книгу, добавляя немного классической строгости в подаче материала. Роман — если опираться на литературные признаки (чуть не сказал «призраки») — скорее психологическое полотно и может стать близок читателю органически, непроизвольно, рефлекторно. Рассказы — в духе времени, это необременительное чтение, приправленное юмором. Они — реалистично-выпуклые, записанные «по личным впечатлениям», и также, хотя подчас весьма неявно, автобиографичны. Описания столь скрупулёзны, что создаётся впечатление реальности происходящего (этим мастерски владел Драйзер, однако он создавал миры, имеющие в прототипах подчас лишь локации). И эта реальность — отчасти грубая, отчасти животная, а ещё — лирическая и философская,— щедро представлена в россыпи рассказов. Но роман на то и роман, чтобы поговорить о нём детальнее. И нам ничего не остаётся, кроме как приблизиться на полшага к нововышедшей книге и внимательно изучить хитросплетения «Секса в маленьком московском офисе».
С ходу и не поймёшь — самотерапия это или литературный приём, дневник перед нами или история нервного срыва — через локальные психологические победы и поражения.
Или — герой находится на стыке реальности и вымысла, приобретая авторские черты, но осмеливаясь поступать и судить о жизни по-своему. Зачин — приметой времени и нравов — прост:
«Их взгляды, как поётся в пошлых, однако нестареющих романсах, встретились, они узнали друг друга. И поняли: просто так эта встреча не закончится».
«Нестареющий романс» — не просто красивый образ, пришедшийся к месту; сама Лю, главная героиня, кажется своему визави выходцем из той эпохи: «В её речи он слышал полузабытые слова. „Мой возлюбленный“ (про гражданского мужа), „велеречиво“ (о чём-то возвышенном) и т. д. Она походила на девушку из прошлого века».
Что цепляет протагониста, Сидора Иванова, в Лю — непонятно. То ли взыграл мужской инстинкт, то ли Лю, ещё студентка, казалась ему, тридцатипятилетнему, притягательно чистой, кому он сможет (а это уже и отцовский инстинкт!) передать свои знания и опыт, используя — сберечь? Кто знает. И знал ли сам Сидор — большой вопрос.
Но мужское взыграло. Тактика соблазнения: опыт, помноженный на расчёт. Сидор, чувствуя интерес девушки (разница в возрасте как-никак пятнадцать лет), старательно демонстрирует равнодушие, добавляя вистов серьёзностью, профессиональным отношением к делу — надевает маску не мужика, но мужчины. И, соответственно, ведёт игру по своим правилам, на которую Лю ловится (разрывая прошлые связи) безукоризненно.
«Они стремительно шли навстречу друг другу, предавая своих самых близких людей (Лю — Игоря, а Иванов — дочку и бывшую жену, с которыми он, несмотря на развод, поддерживал самые тесные и высокие отношения, а также свою постоянную любовницу Таньку)».
Но счастье вечным бывает лишь в концовках сказок, а потому очень скоро, когда герои насытились друг другом (но не пресытились!), между ними пробегает электрический разряд конфликта. Лю, его Лю, поддавшаяся и поверившая в «игру», затевает собственную, показывая истинную силу и власть женщины.
Следует калейдоскоп событий, когда юная соблазнительница флиртует с коллегами и друзьями Сидора, демонстративно подстраивает встречи и звонки — чтобы больнее уколоть, вызвать очередной приступ ревности, задеть.
Но — не уходит, а, отойдя на пару шагов, возвращается, вскармливая и продлевая агонию.
Персонажи то мирятся, то ссорятся, но — вот парадокс! — продолжают любить друг друга. Война — это тоже любовь, но к чему?
Ответ находится как бы случайно: «Любовь — это высшая власть. Лю очень хотела власти».
Её поведение не было местью или капризом, она умело — как заправский манипулятор — дёргала за ниточки, вынуждая взрослого и познавшего жизнь мужчину писать мучительные многостраничные письма (и как школьника — не отдавать!), признаваться, каяться, искать компромисс. Накатывающее безумие перемежается лёгкими передышками, и — новый взрыв. Сидор накручивает себя сам, уже без помощи Лю. Вернее, ей достаточно дать малейший намёк, и костёр ревности, страстей, да сам чёрт не разберёт чего,— вспыхивает с новой силой.
Здесь же приметы времени, биографические штрихи, люди — легко узнаваемые, то тут, то там появляющиеся на страницах дневника-романа: поэт Лисин, друг детства Серёга Арутюнян, поэт Татьяна Бокова,— персонифицируют Сидора Иванова как Евгения Степанова, но не напрямую, а путём намёка, искажения. Попытка понять — реальный это интимный дневник или воображаемый — только добавляет интереса.
Таким образом читатель глубже погружается в подёрнутый психологическим надломом мир Сидора.
Выход находится сам собой: Иванов начинает записывать мысли, стараясь понять, что произошло в его жизни, кто такая Лю и что она делает с ним. Он переносит её на бумагу, переливая из души и одновременно освобождаясь.
«Чтобы как-то выжить, он стал записывать все свои мысли и эмоции. Так он лечился. Он выговаривался. И она — Лю — точно тяжелейшая болезнь — выходила из него».
Он жалел её, любил и ненавидел одновременно. И — восхищался. За его плечами был опыт («К шестнадцати годам у Иванова был огромный опыт побед и поражений. Иванов знал: после поражения жизнь не заканчивается»). За её — только представление о нём (опыте).
«Бедняжка Лю ещё не знала Иванова. И не знала жизни. И не знала себя. Она забывала, что мир всегда развивался — как в спорте — в рыночных условиях. Она блистала на фоне женщин, которые были старше её вдвое.
Иванов жалел Лю. И не брал на работу её сверстниц. Он боялся, что ей будет неприятно. И больно».
В конце концов, мысли и эмоции были записаны. В этой битве Иванов одержал очередные победы, потерпел очередные поражения, но жизнь — и это ключевое — не закончилась. Перевернулась страница. Завершилась глава. Для Лю это произошло позднее.
Взаимоотношения мужчины и женщины — основная тема книги. Ибо женщина появилась после мужчины, из ребра его; а без женщины не могло возникнуть и последующих поколений человеческих. Потому и тема эта вечна; потому, показанная под разными углами, она неизменно, вот уже много веков и даже тысячелетий, привлекает читателя. Книга Евгения Степанова «Секс в маленьком московском офисе» становится ещё одной страницей — главой — этого противостояния полов. Вечного и бесконечно притягательного.
