Летний солнцеворот
Тиховею К.
То, что набрало Солнышко,
а и благодáрит всласть.
От самого отца моего зёрнышка
роща плодов началась.
Зачатое зрит, созревая,
свет приводя во плоть.
Убыль солнечная — здесь — быль живая,
узнавание и обмолот.
Пока ещё Солнце высоко
и нам не пришёл собор
того, что мы сеем глубоко,
беги, сынок, возводи костёр!
Правят кострами радости
предки и детки твои,
корни и ветви твоей благодарности!
Сердце откроется — песню твори!
Зимний солнцеворот
Ивы желтеют, смотри, изнутри
зелени своего лета.
Скоро обледенеет в пути
речи проточное тело.
Вмёрзнет молитвенный шёпот ив
здесь в прибережный лёд.
Останется свист этих веточек их
да натянутый их переплёт.
И обнажится их суть — зиме.
И нечего тут читать.
И я ничего не хочу себе.
И некому быть дать.
Всюду остудная зга да пурга.
Арктическое покрыло.
Вот мы и приняли эти снега.
Вот нам и храм намело.
Вот и я уже — это ты.
Вот и мы — это всё
то, что вокруг, любви да воды
кристаллы блистающие,
агнивьё.
[фотосинтез]
Клевер в кедах,
стрекоза на поплавке,
солнечные блики
на волнах в озерке,
блеск и мелкий плеск
небес о край земли,
о горячий борт
резиновой ладьи.
Обо мне не спрашивай —
где же я вдали?
Я на отражающей
поверхности земли.
Не мутнеет зеркальце,
рыбка не клюёт,
потому и птичка
в камышах поёт.
Потому и целые
всюду облачка,
что под поплавочком
нету ни крючка!
Я плохой рыбак.
Я могу и так.
Ранняя весна
Такая безнадёга... ну... когда
пытаешься согреться от костра
из прелых листьев.
И как зимою жить я мог?
Молил весну и вот — продрог.
И отвечает лишь дымок
моей молитве.
Вот так и молимся — живьём:
то разгребаем, то гребём
носком ботинка.
И небо низко над землёй
над костерком склонилось — мной:
лист перепрелый, перегной,
дымок... и дымка.
Зга
[к вопросу о тёмной материи]
1.
Бог мотыльков танцует на вершине
свечи, и дремлет в стеарине
ось мира, освещённого кругом.
Примета каждой вещи в доме
ждёт имени себе во мгле и дрёме
ночной. Всё неподвижно, кроме
теней и пламени под сквозняком.
И я бы замер безымянной вещью,
когда б не это божество над свечью;
и я бы стал сплошным зрачком,
когда б не света окоём.
2.
Я так один.
Р.-М. Рильке. Из стихотворений,
написанных на русском языке
Мне очень-очень одиноко,
и одиноко так далёко,
что там уже и тьмы-то нет.
Всё без тебя здесь в одиночку.
Вселенная уходит в точку.
Здесь не любовь выводит строчку,
здесь точка всасывает свет.
«Я так один»,— сказал когда-то
я, так один и одноок,
что вот оно — одно, зрачок
сплошной, ничто, расплата
за звук, за слово, и молчок.
Но вот же — ты! Под одеялом
со мною, близко так, что я,
я так с тобой, что даже в малом
в тебе теперь, любовь моя...
О эта взвесь, туман багровый
над сердцем боли и любви.
Дышу с трудом, и каждый новый
вдох мой купается в крови.
О вдох мой, воздух утешенья
тому, что буду выдыхать
тому, кто ровного теченья
любви устал искать и ждать.
3.
Прощай, снежинка на ладони,
и здравствуй, капелька воды!
И нет меня, всё это — ты,
слова, ладонь, и дале, доле...
Ты есть — кто это произнёс,
тот начал путь от слёз до звёзд.
Ты есть — кто этим озарён,
по-настоящему есть он.
Ты есть — и этот ветер вслед,
и не ослеп, когда стал свет.
Осеннее равноденствие
Только этого мало.
Арс. Тарковский
Я бывший дворник.
Мой осенний парк
прекрасно подметает сам себя.
Шуршат аллеи.
Метут ежесекундный листопад
ветра степей, морей,
борей Гипербореи...
Моя метла весною ожила,
пустила корни и листву густую
смогла и развернула, вознесла
сама себя, во всю свою лесную...
Я бывший царь, и я устал царить
над собственным враньём,
поверием в себя
и вороньём придворным...
Теперь я дворник: вам теперь — сорить,
а мне всё это — месть
движеньем круготворным.
Ничто не получается никак!
Зимою — снег, а летом — пыль да мусор:
всё — есть, и пребывает ровно так,
что есть и я, и каждый миг — премудр
и преначален.
Если было мало —
не будь печален,
отпускай начало.
