Качается немая тень холма,
И птиц несёт куда-то ветер хваткий,
Которому что лето, что зима,
Что пух летит, что первый лист на грядке
Ползёт — да так упрямо! — из земли,
Лбом пробивая ссохшуюся корку…
Ветрам — плевать! Клубками вьют в пыли
И тащат листопады на закорках;
Метелью хлещут в самое лицо,
Лишь выйди из натопленного дома;
Дождём, как тряпкой, шоркают крыльцо;
Грохочут в трубах пострашнее грома —
И никнут посреди густой травы;
Свернув к реке, грустят в её истоках
И дремлют, как уставшие волхвы,
Забыв о предсказаниях и сроках…
В ДЕРЕВНЮ
В деревню, в глушь! — Как будто в забытьё…
В Михайловском и в Норенской всё то же:
Холмы, стога, луга, века похожи,
Как будто время замерло твоё.
Манят всё так же поле и река,
И звёзды смотрят ясно и сурово.
Зачем крошить, пушить, крушить основы,
Когда качает ветки ивняка
Прохладный ветер, призрачна столица,
И ямбам не мешает суета?..
Народ и здесь безмолвствует… — Тщета —
Досадный крест — в Империи родиться…
В провинцию! — Не жди — сошлют, а сам —
Подальше от парадов и фуршетов.
Пускай на миг, на час, на день, на лето —
В провинцию! — Но в лес, а не к морям,
Где вольности былой в помине нет,
Где волны, ветер, солнечные пляжи —
Всё стало средством купли и продажи,
И парус превратился в бренд иль бред
Рекламный, и торговля, как сестра,
Раскидывает сеть за нею следом.
«Ассолью» кличут ресторан с обедом,
Который наспех сделали вчера.
…Беги в тайгу! Пока ещё жива,
Она не приведёт тебя к удушью.
…А ты ворчишь, ты недоволен глушью
И сочиняешь глупые слова.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Хрупкий ваш мир я ничем не нарушу,
Просто вернусь в свой заброшенный скит.
Буду лечить там бессмертную душу.
Странно: бессмертна, а всё же болит…
Долго болит от укола любого,
Пуще всего — от твоей нелюбви.
Вылечить можно единственным словом,
Только слова облетели твои,
Сжались, померкли, становятся пылью
Горькой, надсадною, вязкой, как дым.
Знаю: былое покроется былью
И порастёт не одним — так другим.
Ведаю: лечит и время, и дело,
Если заполниться им за края.
…В горенке тихой сижу онемело,
В доме своём, а сама — не своя.
СКАЗОЧНОЕ
Премудрой и Прекрасной не была,
И оттого не встретила Ивана,
И мне достались ступа да метла,
Избушка да заросшая поляна.
Конечно, не дворец и не уют:
Павлинов нет и золотого трона.
Весной и летом соловьи поют,
В иную пору царствует ворона,
Да Серый Волк приходит ночевать,
А иногда и вестью поделиться,
Что Ванька запил горькую опять
И грезит о походе за жар-птицей...
***
Я без тебя двух суток не смогла,
Жалела маету твою и страхи.
Все — разом! — опостылели дела,
И серый день с проворством черепахи
Уныло полз куда-то на восток,
Стремясь к недостижимому закату.
И был ли в расставанье нашем прок,
Не знала я. Господь назначит срок.
А я не Бог, не буду ставить дату.
ОСЕНИНЫ
Из сердцевины зябкого листа
Тревожно смотрит август.
Даль чиста,
Но щурится и осенеет небо,
Неумолимо двигаясь к земле.
Грибы ещё растут в дневном тепле,
И мёда вдосталь на цветках пчеле,
Хоть день пошёл на убыль,
даже в небыль…
Вздыхает лето, предвкушая миг,
Когда чужим окажется грибник
В пустом лесу,
глядящем исподлобья.
Для человека праздного закрыт,
Он, точно Леший призрачный, стоит,
Костлявый, серый, сумрачный, на вид —
Паломник из времён междоусобья.
Увядшая, качается трава,
Ей сохнуть и желтеть до Покрова,
Пока ветрами снега не надует.
И, уходя под этот белый снег,
Бескрайний луг,
заброшенный навек,
Найдёт успокоенье и ночлег,
Простив, быть может,
пустоту людскую…
***
Поля лесные выброжены все,
Как будто зверь неведомый — невемый! —
Прошёлся здесь по утренней росе,
Проникнув сквозь податливое время.
Вернулась в дом — и сумрак на порог.
Смотрю в окно, а мысли мчатся в чащу.
…И на стекле трепещет мотылёк,
Огромный, странный…
как ненастоящий.
ЛУГ
И день, и ночь мне слышится упрёк,
Немой упрёк нескошенного луга.
Когда-то здесь вставал за стогом стог,
Теперь лишь травы клонятся друг к другу.
И стон, и шелест с самого утра,
Сулящий обернуться вестью чёрной.
Распродан лес, и шалые ветра
И Землю обещают вырвать с корнем,
Пустить её катиться — на распад,
Дробя в остывшем воздухе на крохи.
Закрыв глаза, я вижу, как летят
В ночной Вселенной капельки эпохи…
Что искорки от жаркой головни,
Рассыпаться готовой на частицы.
…Господь!
Хотя бы Землю сохрани,
Чтоб было где воробушку гнездиться.
Я немощна лугам своим помочь.
Мой алчный век перед косою ржавой
Едва ль отступит…
Но приходит ночь,
И в окна мне заглядывают травы.
…Как призрачны сухие стебельки! —
Бессонные тревожные полоски.
…А за рекой сияют огоньки —
Ползут сплошною цепью лесовозки.
