1.Расскажите, что стало причиной Вашего прихода в литературу? Какими были первые опыты?
Причина или, как говорят медики, этиология неизвестна. Карма, наверное, отягощенная? От хорошей жизни стихов никто не пишет.
Самые первые опыты начались в детстве — довольно неуклюжие, посвященные родному, суровому и горячо любимому северному краю. Родителей эти опыты в восторг не приводили. Хотя они сами во многом способствовали моему детскому увлечению — дома у нас была хорошая библиотека, мама часто читала мне стихи вслух. Особенно яркое впечатление оставила у меня — в шестилетнем возрасте — поэма «Руслан и Людмила».
В подростковом возрасте — тут я никого не удивлю — стимулом к стихосложению стала первая любовь. Потом вторая и третья. Короче, чем дальше, тем больше… Более или менее осознанное творчество началось с 16-ти лет. В школе на выпускном вечере впервые прозвучали мои стихи, посвященные учителям. Потом, будучи уже студенткой медицинского института в Архангельске, я пришла на занятия в литературное объединение «Поморье», которое возглавлял тогда поэт Анатолий Левушкин. Там прочитала нечто жутко вызывающее (или наоборот?), похожее на зарифмованную газетную передовицу — что-то про Горбачева, «сухой закон» и прочую перестроечную муть (это был 1988 год). Сама удивляюсь, что меня тогда не размазали по стенке, а наоборот — поддержали, похвалили и посоветовали — «пиши еще». Что я и продолжаю делать в промежутках между работой в поликлинике на 1,25 ставки и ведением домашнего хозяйства.
2.Кого можете назвать своими литературными учителями?
Очень люблю Марину Цветаеву. В юности большое впечатление оставили стихи Ольги Фокиной, Николая Рубцова. Нравится творчество Марии Аввакумовой.
В жизни мне очень повезло встретить немало интересных поэтов и просто хороших людей. Я уже упомянула Анатолия Левушкина. Из наших северодвинских поэтов хочется вспомнить Андрея Сазонова. Он уговорил меня подать документы в Литинститут, и я прошла творческий конкурс в 97-м году, но учиться не смогла — по семейным обстоятельствам. Андрей удивительно талантливый человек, он рано ушел из жизни и его необычные стихи сейчас, к сожалению, почти забыты.
Еще хочется вспомнить Инэль Петровну Яшину, она помогла мне в подготовке к печати первого сборника стихов, и просто помогла поверить в себя.
Очень запомнилась поездка в Москву на второй Форум молодых писателей в Липках. Там удалось послушать вживую настоящих поэтов. После таких поездок невероятно раздвигаются рамки сознания, и ты сам меняешься, и твое творчество становится немного другим.
А сейчас литературных учителей подбрасывает интернет. Грех не пользоваться такой роскошной возможностью.
3.В каких жанрах Вы пробовали себя?
В юности писала прозу. Как ни странно, фантастику. Даже целую повесть сочинила — про людей-мутантов, сюжет был явно навеян Чернобыльской аварией. Сейчас на прозу нет времени. Последние два года пробую себя в роли ведущей рубрики в областной литературной газете с веселым названием «Графоман».
4.Как бы Вы могли обозначить сферу своих литературных интересов?
Очень люблю читать, с удовольствием читаю стихи современных поэтов. Проза — почему-то не хочется читать про страсти позапрошлого века, хочется произведений о реальной жизни, о своих современниках. В последнее время читаю исторические книги, реже фантастику.
5.Какого автора, на Ваш взгляд, следует изъять из школьной программы, а какого — включить в нее?
Школьная программа, точнее, уровень ее преподавания иногда, к сожалению, намертво отбивает у детей желание что-либо читать. Многое зависит не от программы, а от личности учителя.
Хотелось бы, чтобы в школьную программу по литературе включили творчество Юлии Друниной. Еще хотелось бы вернуть туда «Как закалялась сталь», «Молодую гвардию» и «Повесть о настоящем человеке». Неплохо бы еще туда Захара Прилепина включить, его повесть о чеченской войне или роман «Санькя». Хочется видеть в литературе живых и сильных положительных героев.
Ну, а изъять из школьной программы, на мой взгляд, нужно «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова. Не потому, что я не люблю этот роман. Просто это произведение для избранных. Не для толпы, не для массового чтения.
6.Есть ли такой писатель, к творчеству которого Ваше отношение изменилось с годами кардинальным образом?
Лев Толстой. В школе терпеть не могла, считала занудой и моралистом. Сейчас — восхищаюсь.
7.Каковы Ваши предпочтения в других видах искусства (кино, музыка, живопись…)?
Я из поколения, выросшего на песнях «Алисы», «Наутилуса», Виктора Цоя, группы «Крематорий». Это музыка, неотделимая от слов, от времени. Она возвращает в юность. Хотя все изменилось, и сейчас, наверное, мне стала более близка классическая музыка.
Кино смотрю очень редко. В основном мультики с дочкой. Сама очень люблю смотреть наши фильмы про войну. Совсем недавно посмотрела фильм, который потряс до глубины души — «Последний бой майора Пугачева» по книге Варлама Шаламова.
8.Вы считаете литературу хобби или делом своей жизни?
Ну, для «хобби» литература слишком разрушительна. Хобби — это такое мирное, тихое занятие. Вроде как вышивать крестиком или выращивать цветочки. Никак не могу назвать стихи этим уютным словом. Хотя, как написал Андрей Широглазов в своем замечательном «Антипушкине», это действительно — «не самое главное».
9.Что считаете непременным условием настоящего творчества?
На мой взгляд, любое творчество невозможно без живого чувства и мысли.
А настоящее… это взрыв, маленькая революция, переход через границы, проникновение в другое измерение. И еще — что-то большее…Тайна.
10.Что кажется Вам неприемлемым в художественном творчестве?
Поскольку художественное творчество невозможно без нарушения существующих правил и рамок, приемлемо, наверное, все — тут многое зависит от личности и конкретного текста. Как говорил Александр Блок, никто не вправе требовать от автора, «чтоб зеленые луга были ему милее, чем публичные дома». Хотя ограничитель должен быть все-таки. Предел допустимого в творчестве определяет совесть каждого пишущего человека.
11.Расскажите читателям «Паруса» какой-нибудь эпизод своей творческой биографии, который можно назвать значительным или о котором никто не знает.
Почему-то люди, читая стихи, воспринимают все, что написано, буквально. Одна женщина, прочитав в интернете мое стихотворение «Страшная сила», прониклась сочувствием и притащила мне в подарок деревянные лыжи — старые, сделанные еще в СССР, чудом уцелевшие на какой-то заброшенной лыжной базе. Напрасно я пыталась ей объяснить, что существует художественный вымысел, и лыжи у меня уже есть. Вот и катаюсь теперь на «деревяшках» зимой. Кстати, неплохо получается.
12.Каким Вам видится идеальный литературный критик?
Критик должен быть умеренно зубастым, то есть не очень злобным, желательно образованным и с чувством юмора (получился почти крокодил Гена).
Идеальный критик (как идеальный газ) в природе не существует.
13.Каким Вам видится будущее русской литературы?
Будущее литературы видится замечательным. Хотя светлое будущее у нас в прошлом.
14.Есть ли у Вас рекомендации для молодых студентов-филологов?
Хочется пожелать терпения. И любви к своим будущим ученикам — вредным, всезнающим, проводящим ночи у экранов компьютеров. Чтоб им — филологам — удалось совершить почти невозможное — влюбить эту молодую буйную поросль в русскую литературу.
15.Каковы Ваши пожелания читателям «Паруса»?
Читателям «Паруса» мне хочется пожелать того же, что и себе — побольше свободного времени для чтения.
