Вивальди
Евгению Чигрину
В океане мирской суеты нас привычно выводит из дрейфа
Пасторально-знакомый мотив, неизжитая детская блажь.
Оркестровка почти не звучит, лишь вибрирует мысленно флейта,
Заставляя спуститься пешком с верхотуры на нижний этаж
По ступеням исхоженных лет, мимо прочих людей и событий,
Застывая голодным щенком у защёлкнутых на ночь дверей,
Где так ждали, но больше не ждут,— остаётся тихонько завыть и
Постараться хоть раз изменить нерушимый порядок вещей.
Поджимают свои животы корабли без причалов и порта,
Раздувают мешком паруса под аллегро шумящей волны,
Только склянки давно не звенят молодецки (для пущего понта),
Ариозо печальной cудьбы отдавая навеки коны.
Как размашисто крут дирижёр! Это шторма прекрасное престо —
Перелом, поворот-оверштаг, лязг запора, распяливший дверь,
И надежда в глазах у щенка на концерте для флейты с орекестром,
Что любовь нереально жива в череде бесконечных потерь.
В океане земной суеты нас Вивальди выводит из дрейфа —
Одинокий с рыжинкой старик, в нищете скоротавший свой век.
Пусть поёт и вибрирует в такт вместе с сердцем чудесная флейта
Так, что хочется всё изменить, и слезинки ползут из-под век.
Кончилось лето
Волны, разбитые в брызги, силу попросят у ветра.
Впадины скальные — миски, очередь в полкилометра
Из валунов — просят ила щедро добавить в похлёбку.
Выжало тучу светило в жгучую пляжную глотку.
Ёжится тонкая кожа в мокром плаще из загара.
Август, случайный прохожий в цепких объятьях вокзала,
Топает к поезду быстро, машет, прощаясь, букетом,
Где все бутоны, как числа, в каждом — застывшее летo.
Пахнешь разлукой и морем, чудо в солёных песчинках.
Чайки с природой не спорят — тучи разносят на спинках.
У сентября сигарета палой набита листвою,
Даст прикурить ему лето нашей любовью с тобою.
В бред разбиваются волны, в дым превращаются страсти..
Фото в застенках альбома станут гербарием счастья.
