Моряк
И была у него татуировка. В виде чайки. Почему-то мне так показалось.
Бегал, карапуз. Бегал-бегал. Везде совался. Всем надоедал. «Делать нечего!»
Дядьки все кругом здоровые, сердитые. «Гхы-гхы! Делать нечего!» Улыбнутся, погладят, конфету дадут и дальше за работу. Кто в моторе, кто в огороде. Кто с жёнами чего-то клеит. «Делать нечего!» Собака была Амур. «Амурамурамура!» Здоровый кобель. Огромный. Ласковый. Язык шершавый. Лаял понарошку. «Эрруууу! Эррруууу!» Потом пропал. «Амурамурамурамурааа!» «Делать нечего!» Игрушки есть. Машинки. Автомат деревянный. Велик. Но как одному играть? «Делать нечего!» Сосед через два дома. Сашка. Шустрый. Шкодливый. Пожрать любитель. Сирота. Пожрёт и убежит. Раз куда-то завёл. Оставил. Долго ходил. Искал. Тыкался. Мыкался. Плакал. Дядька угрюмый. Занятой. Голову из мотора вынул. Руку тряпкой отёр. Привёл домой. Рука потом солярой неделю воняла. Конфету дал. Теперь «Делать нечего!»
И тут он. Такой, как в стихе. Среднего роста. Плечистый и крепкий. Но без кепки дурацкой. Волосы длинные. Гладко зачёсаны. Одежда не здешняя. Джинсы. Толстовка. На кисти наколка. «Что это, дяденька!» – «Ха! Чё за кипишь! Пасан! Верхняя палуба! Верхняя палуба!». – «Дяденька-дяденька-дяденька-дяденька, вы что – моряк!» – «А то! Вперёд, каравелла, идём полным ходом вперёд, без руля и компаса. Вест Индия. Норд-ост. Ллеввва руллля! Прррравввва руллля!». – «Дяденька-дяденька-дяденька-дяденька, свистать всех наверх!»
Мужики не любили за что-то его. Ходил одинокий. Мне буркнули даже: «Нашёл с кем». Я защищал: «Он моряк!» Молчали. Что им сказать? Всю жизнь лицом в землю. «Дяденька-дяденька-дяденька-дяденька».
Я заболел. Дома неделю, другую и третью. Никак не проходит. Кашель. Сопли. Сопли. Кашель. Врачи надоели. Ложку пихают в горло. Тошнит. Задирают маечку. Холодным железом по рёбрам, по рёбрам, по рёбрам. Поправился. Выбежал. «Дяденька, дяденька, дяденька, дяденька». Взял и пропал. Не видел никто. Не знает никто.
«Делать нечего!» Делать нечего!» Отец психует: «Делом займись. Кружок рукодельный. Авиамодельный. Бокс и так далее». Но там все зануды. Там все лицом вниз. Колотят, бегают, бьют. А мне бы – «свистать всех наверх, свистатьвсехнаверх-систасенаре». Ой-ой, лоб горячий! Опять! Быть не может! Доктора, доктора, доктора!..
Потом уж и сам забыл. Новый Амур у соседей. Новая школа. Друзья новые. Страна новая. Жизнь новая. Родители развелись. Семья новая. Взрослею, взрослею, взрослею, взрослею.
Первая кровь. Первая женщина. Первая любовь. Или наоборот. Или попеременно. Не важно, не важно, не важно, не важно.
Молодость, молодость, молодость, молодость. И – я женюсь.
Свадьба, машины, застолье, свидетели. Подарок – ключи от квартиры. Гроб, но своя. Жена ждёт ребёнка.
Мебель, мебель, мебель, мебель. Мать-перемать-перемать-перемать.
Выдохлись. Поднять не можем. Зови подмогу. Стучусь в мастерскую. Через дорогу.
«Чего?» – «Занести пианино!» – «Бутылка!» – «Могила!» – «Эй, ты!»
Искорки-искорки-искорки-искорки.
Пианино взлетает-влетает-играет.
«Держите!» – «Братуха! Если кого завалить – котят-щенков-людей-динозавров – зови, приду. Мне надо-то выпить. Выпить! Выпить!» «Что на руке? Верхняя палуба?» – «Первая ходка. Чего побледнел. Ладно, бывай. Заходи, если нечего делать».
И я бы пришёл бы. И стал бы таскаться за ним. Но тут…
Тёща-пелёнки-трусы-распашонки-садик, и буду я с сыном плевать на карьеру, лишь бы да не было нечего делать, и место отца чтоб не занял ложный моряк из морей, что повсюду приносят чужое похмелье от горького бренди вчерашнего дня.
Тыгыдым
-1-
Приезжаем с женой и сыном в мой родной город.
Навещаем родителей.
Моемся в бане.
Принимаем гостей.
Идём гулять по сиреневым улочкам детства.
Заглядываем в кафе.
Пьём пиво и лимонад в палатке у пристани.
Л-лето.
- Здравствуйте, дорогие…
- Привет…
- Здорово…
- Ё-пер-ный театр…
Непрерывная череда родственников, друзей, друганов, корешей, знакомых, знакомых знакомых…
Все они похожи, и всем я степенно говорю примерно одно и то же:
- Да. Всё отлично. Эссеист. В толстом журнале. В зависимости от объёма работы. Квартира своя. Трёха. Сын – Дима, два годика. Осенью в садик. На перспективу замглавред. Глав-вред: ха-ха-ха! Всё нормально…
-2-
Лицо моей жены постепенно делается жёлтым и овальным.
Сын вредничает.
Жена дёргает его за руку.
Дима орёт и топает ножками.
- Давай уедем завтра, - говорит мне, наконец, жена.
- Но ведь родители…
И мне становится понятно, что мы уедем завтра, как вдруг я вижу Сашку, который машет нам, сидя на перевёрнутой лодке.
- Ещё один, - выдыхает жена.
«Ещё один» тем временем идёт к нам навстречу.
-3-
- Привет, Сашка! – тяну я руку однокласснику.
Жена кивает.
Димка смотрит на Сашку, задрав голову.
В школе мы часто спорили, кому стоять первым на физкультуре.
Старый приятель неожиданно протягивает мне левую руку.
- Тыгыдым, - как-то виновато отвечает он.
- Ты чего…
«Допил вместе с остальными?» - хочу сказать я, но слова замирают на губах.
Сашкин рот перекошен.
В глазах застыло страдание.
- Как ты, Санёк?
- Тыгыдым, - пожимает он плечами.
- Давно… заболел?
- Тыгыдым, тыгыдым, - начинает он рассказывать, вяло жестикулируя.
- Что врачи говорят?
- Тыгыдым, - машет Сашка. – Ты-гы-дым.
- В область ездил?
- Тыгыдым, - угрюмо бурчит он.
- На что живёшь?
- Тыгыдым, - показывает он подвижной левой рукой на неподвижную правую.
- Что жена?
Сашка молча показывает одинокий средний палец левой руки.
Потом замечает, наконец, жену и Димку и поспешно добавляет к среднему пальцу указательный и «бодается» с малышом.
- Ты-гы-дым… Тыгыдым-тыгыдым, - ласково тянет одноклассник.
Димка смеётся.
Жена плачет и гладит Сашку по голове.
Она неплохой человек.
Она просто не знала, что такое бывает.
Она никогда не была в России, потому что всю жизнь прожила в Москве.
-4-
Наскоро попрощавшись с перекошенным великаном, идём дальше.
Жена крепко держит меня за руку.
Димка всё время оборачивается и машет Сашке, который тоже машет ему рукой.
- Ты-гы-дыыым… - несётся следом.
Назавтра мы никуда не уезжаем.
-5-
А через десять дней садимся в автобус.
Родители, постаревшие какие-то, сгорбленные, запылённые и серые от времени машут руками.
Автобус набирает скорость.
Димка спит.
И жена кладёт голову мне на плечо.
Больше я сюда, наверное, не вернусь.
-6-
Как-то раз мы с Сашкой перед дискотекой бутылку «Лимонной» - тыгыдым.
А потом перед девками выплясывали. Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
На перекуре нас за это гопники у крыльца. ТЫГЫДЫМ! ТЫГЫДЫМ! ТЫГЫДЫМ! Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
Но мы окровавленные, как герои снова в зал. Тыгыдым!
И девчонки нас к рукам прибрали. Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
А потом до утра на хате Сашка с Наськой, я с Тамаркой… Тыгыдым. Тыгыдым. Тыгыдым. Тыгыдым. Тыгыдым. Тыгы…
…дым.
Наутро пивка и на уроки. Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
Тыгыдым. Отец мне потом за всё хорошее. Тыгыдыммм.
А у Сашки отец лет за пять до этого… Тыгыдым.
Поэтому я на следующий день ни-ни, а Сашка портвешка – тыгыдыыым.
Семнадцать лет назад я отсюда…
Тыгыдым.
Дядька помог поступить в универ.
Тыгыдым-тыгыдым.
И там я присмотрел дочку главреда.
Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
И стал работать в журнале.
Тыгыдым.
Получал дипломы.
Тыгыдым.
Строчил дохлые, бездарные эс-се.
Тыгыдым.
Копил бабки.
Тыгыдым.
Смотрел, как ничтожат смелых и честных.
Тыгыдым.
Нам купили квартиру. Мы родили ребёнка.
Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
Мои родители с женой люди как бы разных стран. Я в семье жены – негр, которому в порядке эксперимента оказана высокая честь…
Ты-гы-дым, твою...
А Сашка всё это время без остановки – тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым.
Пока его не тыгыдым.
-7-
Тыгыдым детство. Тыгыдым отрочество. Тыгыдым юность. Тыгыдым молодость. Тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым…
Мы учились в одном классе. Тыгыдым-тыгыдым. Но мне повезло, а Сашке нет. Тыгыдым. Я уехал: тыгыдым-тыгыдым, тыгыдым. А он остался. Тыгыдым. И ещё сто миллионов таких же. Тыгыдым-тыгыдым. С руками и ногами, но всё же. Тыгыдым. Но их как будто и нет для оставшихся пятидесяти миллионов. Тыгыдым. Играем в футбол. Тыгыдым. Полнеем-жиреем. Тыгыдым. Алчем, рыщем. Тыгыдым. Говорим с одышкой, но патриотически. Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым.
-8-
С поля веет отдохновением от усталости, но карлик-автобус, облизывая шинами плавящийся асфальт, ползёт по узкой дороге между холмами наверх, в марево и клёкот невидимой шеи столицы.
