* * *
Посиделок глубокие смыслы,
побратимов высокий галдёж,
дым табачный висит
коромыслом,
а о чём разговор, не поймёшь,
промываем мозги Галилео
и Нерону выносим вердикт,
кто-то в спешке уходит налево,
нагуляв основной аппетит,
мысль порхает о Цезаре, Бруте –
в подцензурный вливаясь
петит –
чуть взлетев, оседает на прутья,
понимая, что не улетит,
зависает дымок сигаретный,
вперемежку с дыханьем весны
хвост селедки,
картошка с котлетой
в ореоле идей прописных.
* * *
восходят к небесам
любви земные токи,
во всей своей красе,
являя чудеса,
карминная заря сияет
на Востоке,
благословляя горы, реки и леса,
всех гадов в чреве нор,
пернатых в тёплых гнёздах,
личинок под корой,
улиток на листве,
кто, радуясь, живёт
под этим небом звёздным,
кто в янтаре застыл
и кто увяз в дресве,
в чьём сердце бьётся жизнь
при песне соловьиной
и учащённый ритм пульсирует
в груди,
кто замедляет шаг
на тропах муравьиных
с молитвой на устах:
смотри, не навреди.
* * *
На дне лежат останки ржавых
кораблей,
шпангоуты скрипят
и догнивают днища,
не ведая стыда,
когорты рыбарей
давно себе не добывают пищи,
добром не вспоминают
о гнилых дровах,
об угле каменном,
насквозь промёрзших глыбах,
не спорят только
о Курильских островах,
считая их за пойманную рыбу,
на позолоченный, как серп,
кривой крючок,
с которого уже до смерти
не сорваться,
сиди себе, мычи, счастливый
дурачок,
зачем тебе комолому бодаться?
Не ведая, куда стремительно
течёт
вода, счастливые часов
не наблюдают,
их лица ветер крупным
наждаком сечёт,
шагреневая кожа усыхает.
Кто крепкий пьёт чифир,
кто жидкие чаи,
кто бродит по Светланской,
Алеутской,
здесь хаживал казак сибирский,
Ачаир,
чтоб навсегда Босфор запомнить
Русский.
Чтоб больше никогда его
не посмотреть,
ни сердцем ощутить,
ни глазом не увидеть
и, Воркуту пройдя,
в Сибири умереть,
не смея словом родину обидеть.
СЦИЛЛА И ХАРИБДА
если сила есть – ума не надо, –
говорила, затаив обиду,
верный страж у подворотни ада,
старой дружбе верная Харибда,
слушала её товарка Сцилла,
от навета в гневе цепенея,
что её подруга говорила,
оказавшись в путах Гименея,
пропустив счастливца-Одиссея
сквозь непроходимые ворота,
возражать, по существу не смея,
что её вдруг осуждает кто-то
прежнего меж ними нет усердья,
чёрной кошки
тень лежит косая…
сила есть, но есть и милосердье
и живёт оно, людей спасая.
РАЛЛИ
Идёт к нам, не спеша,
февраль неугомонный,
не за горою март,
но ближе всех январь,
чего-то ждёт душа в тисках
ночного гона,
мы ожидаем фарт,
приходит – пастораль.
И оттого вся жизнь
сдвигается по фазе,
вновь на дворе мороз,
сосульки на носу,
всё будет зашибись –
не придирайтесь к фразе –
хоть непомерный воз,
но всё-таки везу.
Телега впереди,
какое тут уж ралли,
издревле повелось,
не выбраться из пут,
твердим: не навреди,
вращаясь по спирали,
сломалась наша ось,
в призёрах – тот же плут.
