* * *
весна
но от солнца и кислорода почему-то тянет ко сну
вот оно
пресловутое сны-весны
снег с крыши сползает подставив ее блесну
медленным облачным рыбам
глотающим город глыбам
ослепляющей белизны
веки щурясь улыбкой щадят глаза
устоявшийся быт плотнее гардин
страх перемен крепче лат
но всегда неспокойное сердце из-за
любых преград рвется к живым лучам
нитками с чужого плеча
до родного
одна рубашка и сотня заплат
если ты помнишь как падать во сне
или с высоких качелей вниз
перед самой землей просыпаться с ней
в животе
сохранить как пустые листы
тягостное ощущение пустоты
вода из последних сил цепляется за карниз
вот и твой побег не удался
балансируешь где-то между
уже лелеешь свою пустоту
мир воплощенный узок
не меняешь
теряешь одежду
оставляя свисать из окна
скрученную в канат
надрываясь под весом любовного груза
слишком много любви и смерти
ниток и живота
а потом
безвоздушная яма
ближе к лету проснешься увидишь земля не та
черепаха лежит на спине
разбрелись слоны по луне
ни тюрьмы не осталось ни храма
и земле удержаться не на чем
знать уткнуться в скупой простеночек
с новым миром растущим в мурашках
дай то бог
он родится в рубашке
* * *
до весны живет непременно юн
и к апрелю ползет на улицу.
детвора в футболках – у них июнь.
сам – от холода чуть ссутулится,
подождет, пока по домам пойдут.
на качели сядет, вжимаясь в них.
наконец, оставшись не на виду,
раскачает скрипящий маятник.
вроде сбросит возраста шелуху,
за душою коленки в ссадинах.
запрокинет голову, наверху
– небо, небо… и перекладина.
* * *
ты заигрался, мальчик
сок разлила луна
на воду. мир – как мячик
истина – как стена
пальцы упруги, звонок
каждый удар мяча
правда – слепая зона
бился – не замечал
как-то нашел «ответы»
весь встрепенулся: вот!
хруст (точно всхлип) газеты
скомкал рукой в живот
рано гадать кроссворды
время согнет потом
стой, улыбайся, гордый
в будущем – хоть потоп
смерть не пугает даже
страшно бесцельно жить
лучше не ждать, когда же
сузит сосуды жир
будь милосерден, боже
снайперски точен будь
если решишь, то можешь
целиться прямо в грудь
дай лишь ответы, лучник
каждому – личный грех
бог забирает лучших
бог забирает всех
* * *
зубная щетка, внезапно оставшись одна в стакане,
не плачет, не киснет, не тянется к тюбику пасты.
зубная щетка не станет
рвать на себе щетинки, браться за бритву, склеивать ласты.
зубная щетка невозмутима.
ей не нужны причины, не нужен стимул,
чтобы по-прежнему делать свою работу.
даже в субботу
и воскресенье. и вечером пятницы. и после обеда в среду
она не скучает по щетке-соседу.
однако хозяйка щетки – наивное существо –
верит в душевное их родство.
проснувшись утром, готовясь ко сну,
заходя в ванную, она растирает глаза и щеки.
задумчиво чистит зубы, не замечая, что ранит десну.
ей кажется, будто щетке
горько и одиноко одной. хозяйка не тушит свет,
протирает стаканчик, щетку оберегая.
приходя, говорит: «привет!»
уходя: «не грусти, дорогая!»
щетка не отвечает лишь потому, что немая –
хозяйка уверена – по ночам ей снится, как та, другая,
щетка ее обнимает.
она просыпается после, скрючившись с единицы в ноль,
и так и лежит до рассвета.
хозяйке хочется, чтобы щетка делила с ней боль,
она даже пишет что-то похожее вот на это:
«щетки – как люди, они боятся
оставаться одни, особенно в темноте.
щетки чувствительны, если вкратце –
барышни еще те!»
по-прежнему щетка молчит – без целей, причин, снов, идей…
лишь свежей каплей, как глазом, блестит в ответ.
но время идет, наступает волшебный, особенный, день –
хозяйка уходит и, наконец, выключает свет.
так новое утро приносит хорошие вести,
и если бы щетка могла, она непременно была бы рада,
услышав: «мы справились. вместе».
и это – чистая правда.
* * *
приходят и уходят мир течет
и даже память вечность не хранит
лишь слово
запиши на устный счет
в долг времени натянутая нить
к портретам чувств суть каждого из них
не лиц но мер в столбец под рваный край
черты рождают сущность горький штрих
до глубины смотри не проникай
лишь слово не боясь нырнет туда
откуда вся вселенная видна
прозрачна и нетронута вода
со дна звезда в колодце холодна
а ей на том и счастье быть внутри
нанизывать по капельке следы
ты что угодно в памяти сотри
но никогда не вытравишь воды
всех лиличек поди пересчитай
и каждый раз порвись да завяжись
как бритвенный порез черта черта
на жизни разлинованная жизнь
и снова лишь слова слова слова
что вечность богом замкнутая в звук
и смолоду больная голова
с годами чаще катится из рук
когда себя не сможешь удержать
на ком сорвет с чернильницы на кровь
пока еще мечта моя свежа
ты для меня покоя не готовь
хранящий хоронящий лучших в рай
и чувством искореженных и дном
и тех кто от любви не умирал
все та же вечность слов сольет в одно
но прежде вуду-маг творит сквозь страх
когда перо сломает пальцев дрожь
герой проснется утром в синяках
ты был во мне теперь ты не умрешь
* * *
чуть слышно ветер говорил
с пустым пакетом у перил
когда, глубокий сделав вдох
и ты негромким шагом в дом
вошел. в холодной тишине
с тяжелым звуком, как шинель
снял куртку. будто шла война
и будто в истине – вина
что не окончиться войне
пока еще хранит во мне
в ветру трепещущий пакет
любовь, которой больше нет
грядет наш надцатый ноябрь
и ты развел меня на ямб
развел еще на кое-что
не задвигай напрасно штор
им не сокрыть постыдных тайн
ты сам – гляди не разболтай
еще горячим языком
как выходила босиком
к тебе – плевала, что не май
как платье дерзко поднимал
и на коленях предо мной
играл изученной струной
пожми мне руку, старый друг
так много низости вокруг
и мы – ее скупая часть
ты не звони и не скучай
не отмечай постылых дат
с войны вернувшийся солдат
к жене и матери домой
молчи о том, что вечно мой
пока не скрутит нас артрит
послушай – ветер говорит
с пустым пакетом у перил
о том, как ты меня любил
* * *
вот потолок то ли
поле
растения птенчики
тени-толкаи
друг друга толкают в бок
спутавшись прячутся в уголок
самолеты над головой
черные птицы с железным нутром
вздутыми венами проводов
мечешься а потом
согреваешь постель и она отвечает тем же
чем не любовь
а когда разбегутся свежие
по лицу лучи
сколько воды утекло
где каракатицы куличи
и лестницы винтовые
все те соберутся ни
и ловкий коллекционер
на манер
бабочек
их ловит втыкает булавку кладет под стекло
в свете закрытых глаз трепещут они
как живые
Стихи публикуются в авторской редакции
