Верь, Либр…
На белом снеге живет один человек,
Он прОжил немного… И вот, что важно,
Лишь однажды…
Он по-настоящему…
И что-то вытекало из водосточной трубы,
И он стоял на коленях
На углу улицы Пархоменко,
Там, где баня,
И кричал девушке, что стояла рядом:
«Господи! Почему ты не слышишь меня,
Ведь я люблю тебя, а тебе – всё по фигу!
Ведь я хочу только того, чтобы рядом была лишь ты!..»
И этот человек был я…
И я помню свои колени в этом снегу…
На белом снеге живет один человек,
Он прОжил немного… И вот, что важно,
Лишь однажды…
Она по-настоящему…
И он стоял перед ней на коленях
На углу улицы Пархоменко,
Там, где баня,
И что-то вытекало из водосточной трубы,
Что была рядом,
И он кричал:
«Господи! Почему ты не слышишь меня,
Ведь я люблю тебя, а тебе – всё по фигу!
Ведь я хочу только того, чтобы рядом была лишь ты!..»
И этот человек – ты…
И ты помнишь мои колени в этом снегу…
А еще… На белом снеге есть Бог,
Он много прОжил… И вот, что важно,
В напряжении нечеловеческом жил
Лишь однажды…
Бог видел, Бог – сторожил…
А он стоял перед ней на коленях
На углу улицы Пархоменко,
Там, где баня,
И нечто влажное извергала из себя водосточная труба,
Что была рядом,
И кто-то кричал:
«Господи! Почему ты не слышишь меня,
Ведь я люблю тебя, а тебе – всё по фигу!
Ведь я хочу только того, чтобы рядом была лишь ты!..»
И Бог …засмеялся, потому что в словах человека нет настоящей любви…
Есть только Бог… мокрые колени… ты, я… и снег…
* * *
У меня в затылке – нитка,
Значит, я – марионетка,
И широкая улыбка
Достигается посредством
Натяженья нитки, детка…
У меня на пальцах – петли:
Палец жив, о палец стукнув…
Страйком выбивая кегли,
Оживает лишь посредством
Напряженья пальцев кукла…
У меня в ногах – шарниры,
Потому суставы крутит…
Моего запчасти мира
Купит кукольник по средствам,
Только… сердца он не купит…
…У меня в затылке – нитка…
…У меня на пальцах – петли…
…У меня в ногах – шарниры…
Бьется сердце непосредстве-
Непосредственное сердце…
Быть бы живу…
Быть бы живу…
Быть бы живу…..
Облако-рай
А он смотрел лицом в землю,
Не видя следы свои...
Е. К.
Он был безупречно вежливым,
Он вымучил это, выучив
Два слова – «любовь» и «ненависть» –
Неведомо для чего.
Жужжал вентилятор пропеллером
В мертвецкой его квартирочки.
Сосед выпивал умеренно
И нервно дергал щекой.
Вставая с утра по будильнику,
Он шел на работу медленно,
Обмена искал квартирного,
В субботу стирал белье,
Всегда одевался стильненько,
Считал, что не все потеряно,
А по ночам онанировал,
Придумывая ее.
Она убиралась вечером
В больнице психиатрической,
А утром искала истину
На полках библиотек.
Поплачет подруге в плечико,
Что жизнь не сложилась личная
И даже свет электрический
Настраивает на секс,
Но в переулке каждом
Лишь парни с пьяными рожами...
Эх! Где вы, простые мальчики?!
И шла поскорей домой,
Под простынь ложилась влажную,
Ночник зажигала розовый,
В трусы запускала пальчики,
Придумывая его.
А он споткнулся на площади,
Что между цирком и церковью,
Вдруг выдохнул с кровью: «Скорую!» –
И перестал дышать...
Две санитарки тощие
Пытались колоть в предсердие,
Врачи-реаниматологи
Докуривали спеша...
Машина, визжа сиреною,
Летела под светофоры
И в каждой луже месила
Заката клюквенный сок...
В воздухе пахло сиренью,
Мочой и развязкой истории:
Ее дьявольская сила
Толкнула на колесо...
Он – не приходя в сознание,
Она умирала долго,
Но он подождал, и вместе шли,
И с тенью сливалась тень...
В своем раю коммунальном
Бог дал им отдельное облако,
За то, что они, встретившись,
Умерли в один день.....
* * *
Кисе
…На кухне оседлаешь табуретку
И будешь с водкой пить томатный сок.
…А я уйду… И лестничную клетку
Всю, до ступени, выпущу… в висок…
Лети, лети, мой лестничный пролёт,
Но возвращайся к милому порогу,
Чтоб убедиться: всё не слава Богу –
Поэзия здесь больше не живёт,
Здесь снега негр не тает по весне,
И я один… И одиноко мне…
… Потом ты помолчишь, сгущая дым
В весьма замысловатые колечки.
… А я уйду… Сославшись, что простыл,
Вчера тебя встречая на крылечке…
Лети, лети, шампанское, на лёд:
Песка не отыскал служитель ЖЭКа,
А значит, что, по дури человека,
Поэзия здесь больше не живёт,
В апреле здесь – капели клавесин,
А летоисчисление – от зим…
…Ты будешь петь (я песни знаю эти),
Вонзая медиатор в плоть струны.
…А я уйду… И полуночный ветер
Не трижды, а четырежды уныл…
Лети, мой черниковский ветролёт,
С тобою – зазевавшаяся птаха.
Оставь её, ведь волею Аллаха
Поэзия здесь больше не живёт,
Но лето – это флирт и облака
И на уфимке встреченный закат…
…Потом…ты ляжешь спать…с моей женой,
Я буду знать, что с ней тебе не спится.
…Но я уйду… Уйду я …в мир иной,
Где лестничный пролёт летает птицей,
Где дождь по луже безучастно бьет,
Где осень, где зима, весна и… Лета,
Но…нет меня… И, волею поэта,
Поэзия где больше не живёт,
Где, никого ни капли не щадя,
Рыдает блюз последнего дождя….
* * *
Ноль на ноль не перемножить,
Сколь работу не авраль...
И навстречу мне прохожий,
Зол и мартом не ухожен,
Снег в лицо несет февраль.
И, возможно, что в гостях
Не поверят, не простят...
Февралю не стыдно, злюке,
Он умеет и больней...
Я иду по этой вьюге
Рассказать своей подруге,
Почему живу не с ней.
И надеюсь, что в гостях
И поверят, и простят...
Вьюга – девочка-сиротка
С февраля сметает снег...
Пусть из ветра вечер соткан,
У меня – в портфеле водка,
У нее – на кухне свет...
Это значит, что в гостях
Не поверят, но... простят...
Бота Ра
Звезд карамболь – моя кара и боль,
Я не РЕмбо, не РембО, но я не лы… Come, shit!
Ведь mon cher president general de АлкоGaulle
Не признает марионеточного правительства ночной Тиши.
И я колдую над словами, как опытный ювелир, –
За грань граненого стакана и алмаза грань…
И, хоть я тряпка, я бы выдраил от дряни мир,
Но…субботник на работе уже состоялся вчера…
«43»
Мне 43. И я читаю письма из 43-го,
Где дед еще живой.
Он пишет бабушке: «Тебе я денег выслал»
И «я целую, черноглазик мой!»,
«У нас весна и регонсценировка:
Минут свободных, ну, наперечет»…
И «как там Шурочка и мой наследник Вовка?»
…А Вовка умер в феврале еще,
Но он не знает: «Вовочку и Шурку
Ты, Вера, слышишь, сбереги, смотри!»
…«Просмотрено военною цензурой.
Апрель. РасплЫлась дата. 43…»
* * *
Если изучать первоисточники медицинского спирта,
То прежде всего пригодятся Вам
Шелестящие шепоты легкого флирта –
Ассонансы и аллитерации.
Любовная лирика соответствующего строя
Настроить на нужный лад, безусловно, сумеет
Разговор с дежурною по этажу медсестрою –
Хозяйкой самого зеленого в мире змея…
И больничный коридор, неспокойный от храпа палат
(Но у меня этот отрывок воспоминания стерт),
Ждет смешения холодного всеобжигающего тепла
С ледяными губами озорных медсестер…
* * *
У настоящей любви не бывает прошедшего времени,
У нее не бывает условного наклонения, а повелительного – тем более.
Да и настоящего времени у настоящей любви не бывает…
Потому что фраза «Я люблю тебя» звучит сиюминутно пошло,
А «Я любил тебя в прошлую пятницу» – кощунственно.
«Я любил бы тебя, если бы не…» звучит невообразимо дико,
А «Люби меня!» звучит откровенно мерзко…
Поэтому у настоящей любви всегда есть только время будущее:
«Я буду любить тебя всегда!!!» –
И в настоящей любви бывает только и именно так!
