Мой отец был заядлым книгочеем, особенно любил книги на исторические темы. Поскольку другого увлечения у него не было, если не считать садоводство и огородничество в теплое время года, то все свое свободное время отдавал этому занятию, и, где бы мы ни жили, всегда был постоянным читателем ближайшей библиотеки. Домашняя же библиотека умещалась на небольшой этажерке. Из книг, имевшихся в ней, запомнились апельсинового цвета томики сочинений Майна Рида, почему-то забытого сейчас, красочно оформленные произведения Жюля Верна, толстопузый и смешной бравый солдат Швейк на обложке книги Я.Гашека, вальяжный с многозначительным взглядом Козьма Прутков с его «Сочинениями», невзрачные снаружи творения М.Зощенко, М.Шолохова и два объемистых тома французских новеллистов. На особо почетном месте,- верхней полке,- в переплетах цвета морской волны стояло многотомное издание произведений Александра Ивановича Куприна, который был одним из самых любимых писателей отца. Не помню за давностью лет, когда и как проходило мое обучение, но к 5 годам я уже бегло читала детские книжки, а к 10 добралась до М.Рида и Ж.Верна. Встреча с Куприным состоялась гораздо позднее, в юношестве, но и меня он покорил своими произведениями, став и моим любимым писателем, сочинения которого с удовольствием перечитываю сейчас. Никогда мне не приходило в голову, что имя этого человека каким-либо образом отзовется в моей судьбе. Но это случилось.
Когда в 1987 году мы приехали с Алтая в отпуск на Кавказ, решили съездить с родителями моего мужа, Бориса Николаевича, из Черкесска в Пятигорск, дабы отыскать там могилу похороненной в 1953 году в возрасте восьмидесяти двух лет бабушки Бориса по отцовской линии – Софьи Николаевны Араповой. По дороге он мне, между прочим, сказал: «А знаешь, у Куприна есть рассказ «Леночка», так ведь он о моей бабушке Соне, об их юношеской любви с Куприным». Вот это да! Естественно, меня эта информация настолько взволновала и заинтересовала, что я стала выяснять подробности.
Рассказ "Леночка" был написан А.И.Куприным в 1910 году. В нем описана случайная встреча на пароходе двух пожилых людей (а герою - всего 45 лет!), знавших друг друга в детские и юношеские годы. В воспоминаниях персонажей о молодости любовное чувство предстает в возвышенных, просветленно-ностальгических тонах. Это смятение и встряска чувств запомнились на всю жизнь главному герою Возницину, под именем которого Куприн изобразил себя. Прообразом главной героини рассказа, – Елены Владимировны Львовой, в девичестве Юрловой,- стала Сонечка Владимирова (по мужу Арапова).
Софья была дочерью Николая Владимировича Владимирова, который являлся землевладельцем деревни Жмакино в Сердобском уезде; Куприн упоминает это название в «Леночке». Настоящая фамилия Владимирова была Каракозов, он старший брат казненного Дмитрия Владимировича Каракозова, стрелявшего в Александра II 4 апреля 1866 года; фигура Д.Каракозова, выполненная по портретной картине Репина, находится в музее восковых фигур в Санкт-Петербурге. Поскольку фамилия Каракозов была опорочена, то «на основании высочайше утвержденного мнения Государственного Совета от … ноября 1866 г. ему (Николаю Владимировичу) повелено именоваться по фамилии Владимировым, а не Каракозовым», о чем есть удостоверяющий документ.
От брака с Александрой Мильевной Аничковой (ее имя и отчество в «Леночке» не изменены), у Владимировых, кроме Софьи (1871г.р.), была дочь Ольга (1875 г.р.) и сын Аркадий (1870 г.р.). Аркадий был ровесником и товарищем Саши Куприна по кадетскому корпусу. «Ну? Вспомните своего товарища по корпусу… Аркашу Юрлова», - говорит героиня рассказа. «В корпусе Возницын тесно подружился с одним из товарищей – Юрловым. Каждое воскресенье он, если только не оставался без отпуска, ходил в его семью, а на пасху и рождество, случалось, проводил там все каникулы». По свидетельству архивных документов и воспоминаний поэта и друга Куприна, Ф.Д.Батюшкова, Куприн часто гостил у Владимировых в Жмакино и даже был влюблён в Сонечку Владимирову.
Перед тем как поступать в военное училище, Аркаша тяжело заболел и умер в 1890г. «У него оказалась саркома головы», - говорит в рассказе Елена Владимировна. В семье моего мужа хранится небольшая фамильная икона в серебряном окладе, на обратной стороне которой написано: «На смерть Аркадия».
Софья Николаевна и Ольга Николаевна получили светское образование, учились в институте благородных девиц, обе были очень набожные. Расспрашивает Возницин в рассказе и об Ольге, младшей сестре Леночки. «Олечка окончила медицинские курсы и теперь земским врачом в Сердобском уезде. А раньше она была фельдшерицей у нас в Жмакине. Замуж ни за что не хотела выходить, хотя были партии, и очень приличные»,- отвечает она. На самом деле Ольга Владимирова была в числе первых выпускниц русских врачей - женщин в России, увлекалась живописью; одна из ее картин сохранилась и поныне. Замуж она так и не вышла, последние дни прожила с сестрой Софьей в Пятигорске, совсем ослепнув к старости.
Указания на общение с родом Владимировых встречаются, кроме «Леночки», в романе «Юнкера», очерке «Фараоново племя», рассказе «На охоте». В «Юнкерах» упоминается семья Владимировых и, в частности, «Сонечка Владимирова, в которую он столько раз влюблялся, сколько и разлюблял ее».
Софья Николаевна Владимирова вышла замуж за владельца соседней со Жмакиным деревни Пановка – Петра Петровича Арапова. Летом 1901г. у них гостил Куприн; на одном из писем Л.И. Елпатьевской Куприн указал свой адрес: «Сердобск, Саратовской губернии в деревню Пановку Петру Петровичу Арапову для Саши Куприна».… «Люди, у которых я живу, - хорошие люди, славные и простые, хлебосольные и набожные. Веруют в Иоанна Кронштадтского, перед обедом крестятся и убеждены, что тараканы к счастью…». Вместе с Петром Петровичем они ходили на охоту, приглашали и слушали цыган, ездили по соседям – помещикам. В Пановке Куприн написал ряд рассказов.
В семье Араповых тогда росли две дочери: Александра и Милица, сын Пётр, а в 1901 году, когда гостил Куприн, уже родился младшенький, Коля (20 декабря 1900г.) – отец моего мужа Бориса. С.Н.Владимирова - Арапова в письме к писателю А.Храповицкому от октября 1948 года из Пятигорска вспоминала, что Куприн приехал в Пановку из Ялты от Чехова, давал ее детям целовать портрет Антона Павловича, говоря, что это «очень хороший дядя»…
А могилу бабушки Сони мы так и не нашли; Николай Петрович, к сожалению, четко не помнил ее место расположения,- все-таки ему тогда уже было почти 87 лет, да и кладбище очень изменилось: выросли деревья, на месте старых могил появились новые. Старики редко куда выезжали, поэтому могила Софьи Николаевны долгие годы оставалась в забвении. Но остались фотографии, некоторые реликвии и память о купринской Леночке.
