ВИРУС ЛЮБВИ
Третий класс гудел, как улей. Случилось ужасное – каким-то образом сюда проник вирус любви и с огромной скоростью распространился от одного к другому. Сначала он охватил старших, тринадцатилетних ребят. Почему такие взрослые – и в третьем классе? Война виновата… Их «первый» начался в десять лет.
Вирус не щадил никого. В «высоких чувствах» признавались, передавая записочки.
– Эй, малышня, кто из вас почтарь? Подь сюда! – поманил пальцем Сашок, самый старший из ребят. Я с готовностью подскочила: «Сейчас моя очередь!» Он наклонился и стал громко шептать: «Подойдёшь вон к той девчонке, – махнул рукой по направлению к небольшой группе учеников, стоящих у окна, – передашь записку, только не говори от кого, поняла?» – «Ага!» – кивнула я и побежала вприпрыжку выполнять поручение.
На уроке ни о чём не могла думать. Скорей бы перемена! Так интересно быть почтальоном. «Клиентов» у меня оказалось больше, чем у других. Кто из юных почтальонов сам отошёл от дел, кто нарушил негласное правило не сообщать имя «воздыхателя», но так или иначе я едва успевала за перемену разнести «почту». А на уроке счастливые обладатели любовных весточек загадочно переглядывались, хихикали, девчонки томно вздыхали, а мальчишки всем своим видом выказывали полное равнодушие к происходящему.
Однажды мне пришла мысль тоже отправить записочку какому-нибудь мальчику. Но кому? И тут моё внимание привлёк Олег: он сам никому не писал и ни от кого не получал посланий, говорил мало и тихо, вид имел болезненный.
«Ему-то я и напишу!» А что написать?
После мучительных раздумий сочинила: «Олег, ты хороший мальчик, я тебя люблю».
К сожалению, Олег так и не узнал о моих нежных чувствах: в момент передачи письма учительница перехватила мою руку, пробежала глазами злосчастную записку и… велела привести в школу маму. Когда дома за обедом я поведала маме всю эту историю, вплоть до вызова в школу, то заработала ложкой по лбу, не больно, но обидно.
Так бесславно закончилась моя карьера почтальона и безвозвратно погиб во мне вирус любви.
ПРОВЕРКА
«Идёт! Идёт!» – услышала я голос светловолосой подвижной и смешливой Ксюшки Мороз. Не сразу поняла, что эти слова относятся ко мне. Переступила порог 10 «б» – всё стало ясно. Мои великовозрастные ученики носятся по партам, орут что есть мочи, карта висит «вверх ногами», тряпка – на плафоне, мел на полу растёрт в муку, кругом разбросана скомканная бумага. Я стою в дверях в полном онемении. Что делать?
Ещё месяц назад представляла, как вхожу в класс, как рассказываю о крещении Руси, например, или о Петре I, или о наполеоновских войнах… Я объясняю, а они, дети, внимают. Для оживления материала провожу беседу по вопросам или интересную викторину. Но с первого урока в пятых классах всё пошло не так: то ответа на вопрос не добьёшься, то в замечаниях тонешь, то сама не могу сосредоточиться на объяснении, говорю сумбурно и непоследовательно. В результате, мало что успевала сделать из намеченного и очень уставала. Но чтоб вот так – ужас!
Проходит секунда-другая, я понимаю: надо что-то делать, но что? Закричать громовым голосом – но где его взять, пройти к столу как ни в чём не бывало – может, они прекратят озорство, а если нет? Я не знала, как быть, в институте нас этому не учили. Страх, что мои верзилы сейчас разнесут класс, заставил меня развернуться и позорно бежать. Куда? «К директору или завучу!» – промелькнуло в моей голове. Но ни того, ни другого – как потом оказалось, к моему счастью – не было на месте. Охваченная паникой, я стремительно пронеслась по коридору, выбежала из школы и помчалась домой, где и дала волю слезам. «На этом моя карьера учителя закончилась, – стучало в голове. – В школу больше ни ногой».
Но утром другого дня я уже не была столь решительна. Надо идти на работу. Захожу в учительскую, боюсь голову поднять – наверно, висит приказ о моём увольнении. Осторожно бросаю взгляд на доску объявлений – ничего нет. Неужели никто не заметил того, что вытворили мои десятиклассники, а главное, моего ухода? Похоже, что так.
По расписанию урок в злополучном 10-м «б». Иду с замиранием сердца, ноги подкашиваются… Что-то меня ждёт, какую ещё каверзу придумали мои мучители?
Вхожу в класс. Все встают, как положено ученикам. Прохожу к столу, незаметно осматриваю стул, нет ли там чего, – всё в порядке. Веду урок, а сама настороже, жду подвоха. Постепенно увлекаюсь и забываю об опасности. Урок мне понравился. Звенит звонок, прощаюсь с ребятами, поднимаюсь в учительскую.
Я была поставлена в тупик. Как это понимать?
А вскоре мы подружились. Я изо всех сил старалась проводить уроки как можно интереснее: просматривала журналы и другую литературу, чтобы найти нечто занимательное и удивительное. Ребята мне отвечали доброжелательностью, мы даже съездили в увлекательную экспедицию на Сахалин, но это, как говорится, другая история.
Все подробности злополучного урока я узнала на выпускном вечере. Конечно, то безобразие, какое они учинили, было традиционной проверкой. Предполагаемые действия учителя – вызов директора или завуча со всеми вытекающими отсюда последствиями. Именно этого ждали озорники от неопытной учительницы. А я, понимаешь, презрительно посмотрела в их сторону и просто удалилась, не снизошла до выявления зачинщиков и тому подобное.
…Знали бы они, что эта бедная учительница пережила! Так я внесла первый вклад в свою педагогическую «копилку».
