Анатолию Домашёву
а в Шлиссельбурге колокольный звон,
собакам наступающий на пятки,
и тьма с Невы, и тьма со всех сторон
и только в храме свет, как солнышко в сетчатке,
растущий робко, вслед за звуком – ввысь
в поклоне, колокол братается со звуком
на Рождество, откуда ни возьмись,
слетает снег навстречу крестным мукам
и, тайная, на острове тюрьма,
сокрытая от любопытных взоров,
стоит во тьме, но снегом рвется тьма,
рождается эпоха разговоров
вперед, во тьму черновиков,
про то, что Бог-любовь, про запертые двери…
и шепот с губ колоколов
летит на лед Невы, на рыбаков
и воздается всем по вере
над Петербургом марево стоит
у кромки горизонта, в облаках,
а здесь покой по кромочку налит,
здесь тишина, здесь колокол звонит,
над молом проблесковый маячок горит
и мать младенца держит на руках…
* * *
И сказал Бог: да будет свет.
Быт.1,3
Диспетчер файлов есть. А катастроф диспетчер?
В Австралии цунами будь здоров.
Разверзлись хляби. На корпоративной вече-
ри Господь собрал учеников,
И преломил горбушку Интернета.
Вот «error» вам.
Вот, « время ожиданья», которое по капле истекло.
Вот, Гугл, зайдя в него, найдете Этну
И время оно, что с ума сошло…
Иуда, пользователь древа мирового,
Ты можешь «вырезать», ты можешь «удалить»,
Отправить в сеть: веревку, деньги, слово,
Не можешь одного – по-вре-ме-нить!
Ты – нить. Ты – ниточка. И на тебе подвешен
Осины сук и куст, а над кустом
Все сквозняки пустующих скворешен,
Так туго запеленатых дождем,
Что все скворцы куда-то отлетели,
Оставив знаки перышек в горсти.
Птиц в небе нет, в его воздушном теле,
Лежат заросшие воздушные пути.
Что будет с вами, коль любовь иссякнет?
Что будет, если клином станет свет?
Прервется связь времен.
Большой процессор «крякнет».
И в небе станет знак: да будет НЕТЪ.
* * *
когда уже почти за гранью
декабрьских пролежней ума
к весеннему солнцестоянью
поворотилася зима,
когда сосулек сталактиты
блеснув, как толстое стекло
упали в обморок на плиты,
а с крыш, как с носа потекло,
когда у солнца на припёке
протаяла в сознанье плешь,
когда согласных нет в упрёке,
но есть творительный падеж,
когда слетает дух весенний
на почки слабые ветвей,
и синие ложатся тени
одна другой ещё синей,
и что-то в воздухе разлито,
вполне возможно happy end,
ты чувствуешь – вы с жизнью квиты
и арендуешь этот бренд…
* * *
Л.Ф.
1
О, сколько еще не написано будущих слов
О Кипре, кипрее, о плоти земной легче пуха,
О том, что в казане истории варится плов
Из зернышек времени,
с пряной лаврушкой из слухов.
О, сколько еще… не хватает ни зренья, ни сил
Обнять эту жизнь, нисходящую с неба, как манна.
А все же спасибо из всех сухожилий и жил,
Что местностью этой с тобою бродил
Вслепую, на ощупь в худом балахоне тумана.
Вскипает река на закате холодным огнем
В ней плавится небо, стекая за край горизонта.
В ней движется рыба, а в чреве Иона с крестом
В надежде достичь побережья Эвксинского Понта…
Он выйдет из чрева, чтоб словом успеть превозмочь
Пространство глухое, где нет человеческой ноты…
Он выйдет из чрева в глухую эвксинскую ночь,
И запах полыни смешается с запахом пота…
2
… на кремнистых голенях дорог,
У источников с предвечною водою,
Бедуинам говорит пророк,
Руки вознося над головою:
«… раздвигая времени восток
На скрижалях пишутся стихи.
В свитках времени ваш каждый волосок
Держит в равновесии грехи…»
Почитав еврейское письмо,
От конца строки к началу строчки,
Понял, время, в самости, само
К завязи спешит, к исходной точке.
Точка эта, прочих круче.
В ней есть блог, в ней нет колоколов.
В ней, ветхозаветной, время глючит
От коротких замыканий слов.
Кровная, слепая вера в чудо,
В чудо жизни страшной и родной…
…бедуины, женщины, верблюды…
Среди них и мы, мой друг, с тобой.
* * *
Прислушайся к себе, глуши мотор в машине.
Прислушайся к себе, приемник обесточь.
С тобою рядом, меньше чем в аршине,
Стоит в округе аспидная ночь.
Так в свете фар летят снежинки,
Что можно поменять существованья ртуть,
Став воздухом, пропав на фотоснимке,
На тишину, стоящую по грудь
В снегах. Безмолвие, оно – покой и воля.
Дорогу, накрывая с головой
Покров небесный падает на поле,
Соединяя небеса с землей.
Как много мудрости в природе.
Она молчит. Молчит, в сугробах, лес.
Прислушайся, как вечность молча ходит
В домашних тапочках по краешку небес.
* * *
Жизнь, вкрутую или всмятку?
На свои? Или в кредит?
Сунешь руку за подкладку –
Там Летейский мрак стоит.
Не Летейский, за Летейский.
Без конца стоит, без края.
Не курчавый, Царскосельский,
У того совсем иная
И фигура, и осанка.
Тут другое измеренье.
Нет ни Мойки, ни Фонтанки,
Ни запоя вдох-новенья.
Мрак у жизни за подкладкой,
За сатиновой, в прорехах…
Здесь, в огнях, в рекламах, в блядках…
Там, невидимый, как эхо…
* * *
Нева набухла выпуклым мениском.
И Ладоги мениск набух.
В земле зарделась первая редиска.
Мста разлилась, и Волхова гроссбух
Набух от снега талого, а в пойме
Стоят столбы электропередач
По грудь в воде. И ты еще в обойме
Грядущего, как этот тертый грач.
Нева набухла выпуклым мениском.
И Ладоги мениск набух.
И жизнь, и смерть так невозможно близко,
Что мне всегда дано одно из двух.
* * *
Памяти Глеба Семенова
Он ходил зимой в берете,
Он дымил немилосердно.
Знал, что жить на этом свете
По большому счету вредно.
Доставал он папиросу,
Разминал он строчку в пальцах
И проклятые вопросы
Расправлял на круглых пяльцах…
Жил он вредною привычкой –
Выбрав слово, ставить точку…
Чиркнув взглядом, чиркнув спичкой
Молча думал в одиночку.
В Петербургской першпективе,
В воздухе, дождем разъятом,
На тропинке, на заливе
Веку был он младшим братом…
Будто скрытая цитата
Глеб Сергеевич Семенов
В подсознанье нашем спрятан,
В уголках его зеленых…
* * *
о чем лопочет юная листва
под мягким дождичком июля
и ходит пешкой на е-2
а ты сутулишься на стуле?
в окно ты видишь, как идет
под ноль подстриженное лето,
ты видишь, Лета там течет,
где нас с тобой сегодня нету,
ты видишь шах, ты видишь мат,
но птичьи страсти не об этом…
купюру вставив в автомат,
чуть-чуть сощурившись, при этом
в стаканчик наливая чай
или кайфуя перед кофе
ты жизнь, как женщину встречай
и вздрагивай от счастья, профи…
* * *
Рифмуя звезды с подоконника,
О чем молчит силлабо-тоника?
Когда подмостков гул затих,
О чем молчал свободный стих?
Смотря, что сеет гегемон,
О чем молчит палиндром, он…
Прозрачные, что слезы в банке,
Чем дышат между строчек танки?
Рифмуя хрень и общепит,
На чем поэзия стоит?
Поэзия стоит на том,
Что Геродота первый том
Растет на полке рядом с феном,
Что дождь рифмует редьку с хреном
Цветет стихов чертополох,
Времен подмоченный горох
Грядущей рифмой распирает,
А что грядет, никто не знает…
О том молчит силлабо-тоника,
Рифмуя звезды с подоконника...
* * *
как начинается рассвет?
из ночи проступают окна,
в них еле-еле брезжит свет
в Опочке, в Лядах, в Выре, в Локне
а если выйдешь за порог
и бросишь взгляд на небо снизу,
на сайте неба виден блог,
с посланьем птиц из Пензы в Пизу
а если выйдешь из себя,
из файла бренной оболочки,
услышишь, ангелы трубят
тобой утраченные строчки…
