* * *
южные окна теплы в холода,
приотворишь и стоишь,
тающей жизни не тронешь, когда
лучше молчать — и молчишь, —
поздний комарик вздохнёт у плеча,
вспухнет вода на плите, —
лучше молчи о её мелочах,
о её пустоте;
* * *
в кухонном солнце подскочит горошина,
в мойке всплеснётся вода,
неразличимое прошлое прожито
в муках пустого суда,
тусклый рассеется свет по окалине
тонкой сковороды,
жёлтый закат на рабочей окраине
в мёртвые светит сады,
как всё последнее горько настойчивой
жизнью — когда, как она,
солнечный клинышек тлеет уклончиво
на переплёте окна
* * *
снять занавеску вымыть окно
ждать что негаданный снег
вдруг превратится в её полотно
между тревогой и нет
вымыть окно и держать на весу
свет покачнувшийся где
плавает божья коровка в тазу
в грязной воде
* * *
чем пребывал ты — как море с тобой
выжато время почти
песенки той небосвод голубой
чайки сверчки светлячки
вот и постой у чужого окна
в доме чужом — недалёк
выплакать навык до горького дна
сути пустой уголёк
воздух подвижен и пахнет вином
где-то грохочет вокзал
встретимся заново в том неином
как Кузанец сказал
* * *
медленно кружится лист-вертолёт
горьки тропинки во тьме
прожита жизнь но никак не поймёт
живший того вполне
дом освещён а снаружи темно
колоколом сирень
бьётся в окно то не бьётся в окно
если ей биться лень
всё уже всё уже — не сказать
только слезливый свет
вдруг попадает в соседний сад
чаще же нет
