Ее номер мобильного, если не считать стандартный код, запоминался на раз и навсегда. Сейчас я пытаюсь понять, какая магия была в этих числах – 125-66-10? Рвущаяся вперед, как стрела и как сама Таня, острая единица в начале, с оперением из квадрата круглых пятерок отличницы, а следом, как ее сыновья-близнецы, две шестерки, и в конце чистая десятка… Запомнил сразу, как только сказала. Мог и не записывать. Когда покупаешь телефон, предлагают на выбор с полдюжины номеров, берешь понравившийся. Хочется думать, что так и было, и это ее собственный выбор, потому и похожий на саму эту летящую над странами и континентами незабываемую женщину, через жизни и судьбы счастливцев, оказавшихся у нее на пути.
Когда ехали в Танину деревню на похоронном автобусе, в котором между сидений стоял гроб, остановились на заправке, где пару лет назад мы точно так же поставили машину и пошли в придорожное кафе. Была вкусная солянка, или не солянка, да все равно. Таня гордилась этой забегаловкой, как будто добросовестность готовки была ее заслугой, а все потому, что это была ее дорога, ее Волоколамка, мы ехали в ее деревню, в придуманный и построенный ею дом и к ее друзьям, знаменитым писателям и хорошим людям. Вот и ее клуб в подвале, возникший благодаря ее сумасшедшей энергии, где не встретишь чужих, где даже незнакомые – свои.
Жила без оглядки, быстро и красиво, могла в момент рвануть на вокзал за билетами и тот же день увезти тебя в Питер, открыто радовалась успехам друзей и умела похвалить так, что нельзя было заподозрить в лести – которой и не было. Однажды честно и прямо в лицо отругала новую книжку, прочтя первые страницы, – и как же радовалась, узнав, что книжка не моя, а лишь название совпадает и обложка похожая.
Перепробовала все на свете, и всюду все получалось – и физика в главном академическом институте, и математика с компьютером, и журнальный зал, попасть в который мечтали десятки редакций. И своя собственная литература, первый в ее жизни большой перевод, серьезная книга про звезды, Вселенную и такого же, как она, провинциального гения, оказавшегося в безжалостной столице империи. А она и была гением – гением дружбы, участия, сострадания и бескорыстия.
На могиле поставили большой деревянный крест, копавшие могилу мужики еще спорили, в какую сторону должна быть наклонена нижняя православная перекладина. Сама она верила и носила крестик, но легко предложила – хочешь, сниму, если тебе не нравится? Да господи, да носи ты что хочешь, Танюша.
