Владимир Колотилин
* * *
Колядует на радуге
Весна при полном блеске.
И речка, душу радуя,
Высверкивает всплески.
Норовиста, порывиста,
Под стать лихим коням,
Вдоль берегов обрывистых,
Несётся по корням.
Чуть - что – подмоет яростно
Деревья ли, кусты,
Скрипят устои жалостно:
Чуть держатся мосты.
Бежит вода – холодная,
Поторопись за ней.
Летит вода – свободная.
Остановить – не смей!
-
* * *
В огороде, что кличу гордо -
Дачей - отзвук ветреной моды-
Из меня вытекает город
Кровью в драке разбитой морды.
Ни замков, ни подъездов пьяных,
Из штакетин простая дверца.
Я в штанах, на коленках рваных,
Поливаю «заросли» перца.
До воды в колодце мир сужен,
Да глубок – не достанешь донца,
Тишина… и никто не нужен
Разве… луч далёкого солнца,
Что, прорвав облаков плотину
В каждой капельке засверкает…
Ввечеру огород покину,
А душа - неделю гуляет.
* * *
Чисты асфальты мостовых...
За крыши задевая, тучи
Снуют в раскатах громовых…
Случайный ,робкий, солнца лучик
Пробьётся через черноту
То ли заката, то ль рассвета
И... пропадает в пустоту…
Не повезло нам нынче с летом.
Этаж последний свой кляну,
Вдрызг прохудившуюся крышу…
У ЖЭКа находясь в плену,
Я только уверенья слышу:
–Вот-вот настанут времена
И поработаем на славу!
Не верю!
Милая страна!
Обидно, право, за державу.
Залезу лично на чердак,
Прокляв негнущуюся спину,
И прекращу «потоп». А как?
Прибью на место "шиферину"...
Что там белеется впотьмах?
Ком голубиного отхода!
Вдруг вспомню. Удобренье! Вах!
И… наберу для огорода.
А ливень прекратится? Нет,
Продолжится небес теченье.
Иду из сумрака – на свет !
Нашёл – закончилось мученье.
* * *
Не выбирал путей окольных:
Шёл по прямой, а результат?
- Что делать? Сам, брат, виноват.
- Но сны мои, зато, спокойны.
* * *
Бегу на Восток, возвращаюсь на Запад.
На Север - снегами, песками – на Юг.
К себе я не строг, но романтики запах,
Сильнее… и чем тяжелее лет вьюк,
Тем чаще мои остановки на трассе.
Спешу, валидол положив под язык,
Чтоб где-то на самой последней террасе
Услышать:
- Дошёл? Ну, спасибо, старик?
ДУХОВОМУ ОРКЕСТРУ
Громче трубы играйте марши
Те, что знали отцы и деды,
Те, с которыми до Победы
Шли солдаты.
Марши без фальши.
Кто сказал, что оркестры стары?
В них народной музыки корни,
А на Красной площади, вспомни -
Начинали парад фанфары.
Духовой оркестр, ты праздник!
Звонкий праздник нашего детства.
Духовой оркестр - проказник:
Танцплощадка, парк по соседству.
«Рио - Риту», полечку, вальс -
Начинайте, мы потанцуем.
Духачи! Мы же любим вас!
Без серебряных труб тоскуем.
Так играйте вальсы и марши
Те, что знали отцы и деды,
Те, с которыми до Победы
Шли солдаты.
Марши без фальши.
ГЕОРГИЮ ПИЛИПЕНКО
На десятом под самой крышей
Там, где окна - в Иртыш, в закат,
Где из тёмной, укромной ниши,
Лики скорбные - в душу взгляд.
И холстом закрыты работы:
Посторонний взор воспрещён;
Рамы старые с позолотой,
Доски древних святых икон.
Где, скрываясь от серых буден,
Пишет век грядущий и наш
Неподкупен и неподсуден:
Кисть послушна и карандаш.
Оживают холсты простые:
Храм построен в его душе.
А ещё Сибирь и Россия
На десятом ждут этаже.
Улице Кемеровской
Дали душу и тело,
Пищу дали и кров,
Принимайся за дело:
Жизнь прекрасная, Вов!
Набирайся умишка,
Послужи: ждёт Морфлот,
Помни омский домишко,
Клён, что страж у ворот…
Начинается улица,
От иртышской волны,
Упирается улица
Вдруг в завод для войны.
Продолжается улица
По другой слободе
И кончается улица,
На Оми – на воде!
Две реки, что протока,
Вместе соединив,
Помнит улица столько…
Песен скорбный мотив.
И Сиротской недаром
Называлась сперва,
Тут и кладбище рядом,
В каждом доме вдова,
И тюрьма с Достоевским,
Да Бутырский базар.
Нет, не Питер, не Невский-
Далеко не бульвар.
Не прямая – сутулится,
От пылищи устав,
Ковыряются курицы
Вдоль бездонных канав.
Скрыта церковью школа
В створе Тарских ворот,
Мы едины, раскола
Не имеет народ.
Зреет в дебрях партийных
Изменений канун,
Имя Сталина в гимнах -
Перезрелый кавун.
Но молчим, не суёмся,
Ждём, когда же конец.
Вот, ужо, посмеёмся -
Как уйдёт вождь - отец…
Не до смеха, однако,
Культ не вытравишь, вишь,
Вновь на кукише с маком…
Не проскочит и мышь
Сквозь систему, что долго
Воздвигалась в стране.
Ту, что кровью наволгла,
В темноте, в тишине
Уводила, стреляла
В спину - подло, тайком.
И позор утоляла
Водкой, суперпайком.
До сих пор не изжита
Потаённая власть,
Что за горсточку жита
Издевалась и всласть.
Революций на кухнях
Подавила - не счесть.
Всюду: в праздниках, буднях -
Ум и совесть, и честь...
Дали душу и тело,
Пищу дали и кров,
Принимайся за дело:
Жизнь прекрасная, Вов!
* * *
Чуть заметны следы, неразборчива вязь,
Карандаш затерялся, попробую мелом.
Засыпает зима предпоследнюю грязь,
Ничего не напишется: белым на белом.
Незаметно, так день превращается в ночь,
За снегами, за степью теряется город.
За метелями годы уносятся прочь
В бесконечность, где был беззастенчиво молод.
* * *
Направо, налево – Россия – Отчизна …
Светила задумчиво смотрят с небес:
Печально справляется снежная тризна.
Россия – покой, бесконечный «собес».
Опомнись, мы дети твои – не чужие!
Откуда, скажи мне, наёмники зла,
Что чёрною тучей тебя окружили?
Очнувшись, подумай. Расправь же крыла…
* * *
Дым над российскими хатами курится,
Саваны снежные, небушко хмурится.
Грустные песенки льются вдоль улицы.
Старые граждане зябко сутулятся.
Вечером звёздами небо усеяно,
Соснами, сколько иголок потеряно,
Высветит месяцем скорбное здание,
Слышится: - Взвод! Выполняйте задание.
* * *
Забитая крест-накрест хата
Не дождалась с войны солдата.
Судьба ли в этом виновата?
- Ответь!
Забытая когда-то дата,
Сухая сводка Госкомстата,
Повестка из военкомата:
- На смерть?
Одна винтовка трёхлинейка
На взвод, один фотограф с «лейкой»,
Последний снимок на скамейке:
- Смотреть!
И улыбаться, улыбаться,
И в памяти живых - остаться.
И в Родине – не сомневаться!
- Не сметь!
* * *
Не для меня «бомонд», паркеты…
По тротуарам земляным,
Хранящим давние секреты
Надёжнее, чем клад – монеты,
Ходил.
Мой старый дом средь зим,
Где общий стол, за ним при свечке,
Готовил школьный свой урок;
Где чуть тепла от старой печки,
Дымок – последние колечки,
Когда кончался уголёк.
Удобства во дворе…Окраин
Суровый, беспокойный быт,
Но я не гордый, я не барин…
За Родину? Товарищ Сталин
В Кремле без отдыха сидит…
И очередь… В субботу - в баню,
По будням – в магазин, где хлеб.
Укутанный какой-то рванью,
Стоишь, голодный, стылой ранью…
Однако, волею судеб,
Не помолившись златокудрым,
Рай обещающим богам,
И вопреки вождям, «врагам»,
Мы выжили: народ, брат, мудрый…
* * *
День наступает постепенно,
Как тысячи других – точь-в-точь.
Умчалась,
в огненной геенне
За горизонтом сгинув,
ночь.
Рассвет струится на востоке.
Жду появления луча,
Луча божественных начал,
Чтоб, замерев в его потоке,
Уже не думать о потопе,
И строить не ковчег – причал.
* * *
Жалею, что не знаю тишины
Той, подлинной – не каменного склепа,
Но отрицать её наличие нелепо.
В ней музыка Вселенной – верю, слепо…
Жалею, что не знаю тишины.
Жалею, что не знаю простоты,
Не той, что хуже воровства. Обидно –
Не в моде.
Быть простым сегодня - стыдно.
В ней гениальность скрыта, очевидно.
Жалею, что не знаю простоты.
Жалею – не познал красы любви,
Всем человечеством владеющего чувства,
Да видно недоступны мне искусства,
Где чувства для прикрытия распутства.
Жалею – не познал красы любви.
Жалею ли о том, что жизнь прожил,
Не зная тишины, любви и ласки,
Деля свой мир на две простые краски,
Читая внукам часто - на ночь сказки.
Жалею ли о том, что жизнь прожил.
