Недельная глава Ръэ /3 августа/
Смотри, Я предлагаю вам сегодня благословение и проклятие. Благословение – если будете слушать заповеди Всевышнего…
Проклятие – если не будете слушать заповеди Его…
Так начинается недельная глава. Нам предлагают на выбор благословение или проклятие. На первый взгляд странное предложение. Нормальный человек не задумываясь, скажет: «Благословение». А условие получить его - слушать, оно достаточно просто выполняется. В конце концов, слушать – не делать. В одно ухо влетело, в другое вылетело, всё равно считается, что слушал. О, если бы всё было так просто. Немного терпения, выслушал наставления, и ты благословлён. Хорошо-о-о-о!!!
Увы, действительность вносит существенные поправки в эти словесные схемы. В чём причина? Попробуем разобраться.
Начнём с глагола «смотри». Он стоит в единственном числе. Далее следует обращение ко всем «…предлагаю вам сегодня…» во множественном числе. О соотношениях единичного и общего мы говорили в недельной главе «Экев» Такого рода сочетания приводят к очень важному выводу: все евреи ответственны друг за друга.
Сейчас обратимся к самому слову «смотри». Как правило, смотреть/ видеть – это дар пророков. Ехизкиель видел колесницу на небе, Ирмиягу видел кипящий котёл, обращённый к северу, Даниель видел Колоса на глиняных ногах. У горы Синай весь народ видел голоса. После разрушения Первого Храма пророчество исчезает.
Дар видения заменяется на дар слушания: «слушай сын мой наставления отца твоего…»/Мишлей 1,8/, «Слушай, Израиль…», «будете слушать заповеди…»
В субботу, когда читают Тору, мы воспринимаем текст на слух слово за словом. Завершив чтение недельной главы, Тору поднимают, показывая её всем присутствующим: «Вот Тора, которую принёс Моше сынам Израиля…». Мы видим весь свиток. Напрашивается вывод: смотреть, значит воспринимать предмет в целом, и при этом не обязательно понимать его. В отличие от этого слушание требует понимания. Услышанное и не понятое - это просто шум.
Смотрение связано с письменной Торой, то есть с целым и неизменным Учением. Отношение к нему проявляется у нас через Веру. Как сказано у Рамбама в «13 принципах веры»:
Я верую полной верой, что вся Тора находится сейчас в наших руках…
Слушание относится к Устной Торе, которая изучается постепенно и является источником Закона – Галахи. Это, Мишна и Талмуд, главным образом.
Возвращаясь к началу недельной главы, мы можем сделать следующий вывод: каждый из нас воспринимает Письменное Учение, как единое целое по принципу смотри. И это вопрос Веры. Все вместе мы начинаем постигать и исполнять, ступень за ступенью, Устное Учение, по принципу слушай. И это вопрос Действия.
Следующие слова, на которые я хочу обратить внимание – браха/благословение и клала/проклятие.
«Благословение, пишет один из комментаторов (Авраам ибн Эзра) – это прибавление хорошего, а проклятие – недостаток его. «Хорошее» в данном случае значит необходимое, полезное. В недельной главе «Ки таво» Тора вновь вернётся к этой теме.
Но там речь пойдёт о вполне конкретных вещах: о приплоде, об урожае, о наказании того, кто поднял руку на родителей. Значит «хорошее»/благословение делает нашу жизнь достойной и в материальном, и в духовном плане. Недостаток «хорошего»/проклятие, лишает нас покоя, гонит на поиск средств существования, заставляет порой идти на серьёзные компромиссы, чтобы хоть как-то просуществовать.
После слова «смотри» сказано: «я предлагаю вам…», «анохи нотен лифнейхем», дословно – «я даю перед вами…» Когда нечто находится передо мной, это значит, мне даётся право выбора. Выбрать, равносильно тому, чтобы это нечто сделать частью самого себя. Нам предложено благословение или проклятие. Наш выбор определит Путь Служения Б-гу. Именно об этом и идёт речь в начале недельной главы: «Есть два пути Служения Всевышнему, один из них – это путь благословения, на иврите – дерех Тора, другой – проклятия, на иврите – дерех Эрец. Вы имеете право выбрать любой из них». И вот что очень важно понять, есть ТОЛЬКО эти два пути, третьего – не дано. Каждый еврей отдельно, и весь народ в целом, идёт по одному из этих путей. Дерех Эрец полон страданий. Но мы почему-то часто выбираем именно его. Дерех Тора – залог нашего безопасного и гармоничного существования. Но мы от него бежим. Попробуйте найти этому причину.
В главе «Ницавим» идея двух путей Служения и выбора вновь повторяется:
Смотри, Я дал перед тобой жизнь и благо, смерть и зло…
Выбери жизнь во имя процветания тебя и твоего потомства.
Здесь у нас есть подсказк, что выбрать. Но её надо услышать. А слушание, как мы уже говорили, у нас связано с Галахой. Напомню, Галаха\лалехет значит идти. Только человек, идущий по дороге Закона может услышать слова Творца, обращённые к нему. Остальные глухи.
Любопытная ассоциация: уши на иврите – ознаим. Весы – мознаим. И то и другое связано с равновесием – изун. Ведь не случайно, именно в ухе находится вестибулярный аппарат, отвечающий за наше равновесие. Нарушение слуха/слушанья приводит к потере равновесия, вначале духовного, а затем и физического.
И отклонитесь от дороги, по которой Я заповедую вам идти сегодня...
Дороги, по которым мы идём… Помните, в фильме Абуладзе «Покаяние»: «Зачем нужна дорога, которая не ведёт к Храму». Наверно, каждый из нас считает, что его дорога обязательно приведёт к дверям Храма. Почему же большинство из нас так никогда этого Храма и не увидят?
В недельной главе «Ваэтханан» сказано:
Смотри, учил я (Моше) вас законам и установлениям, которые приказал Всевышний делать…
«Смотри» – единственное число. «Учил я вас» – множественное.
Рабейну Бахья / Испания, XII век / объясняет это так:
Сказано в Коѓелете: «Сердце моё видело много мудрости и знания…»
Напомнил (Моше) «смотри» в единственном числе, противопоставив Законам, смысл которых открывается единицам, но для исполнения, Тора была дана всем.
Иными словами, понимание Закона приходит в голову одному человеку, а исполнение того же Закона – всему народу. Только когда рядом есть кто-то, кого можно «полюбить как самого себя», возникает предпосылка исполнить Закон. Не теоретически, в своём воображении, а на деле.
И если будет нищим один из братьев твоих… не ужесточай своего сердца и не сжимай своей руки перед нищим братом своим.
Открывая, открой руку свою ему…
Шестого августа вечером начался месяц Элуль. После утренней молитвы трубят в шофар, призывают людей к духовному ответу. А он начинается с возвращения своих долгов. Ани ле доди, у доди ли – я другу моему, и мой друг мне. Начальные буквы этих слов составляют название «Элуль». Я всем нам желаю отыскать в себе силы прощать наших обидчиков, и попросить прощение у тех, кого обидели мы.
Недельная глава «Шофтим» /10 августа/
О чем чаще всего говорят люди в наше время? Каждый – о себе. А все вместе – о свободе. Но не как о философской категории, а как о вполне прикладном понятии: свободе политической, экономической, религиозной, сексуальной, национальной, личной и т.д. О том, как на неё покушаются. Как она важна для нас. Как мы боремся за неё, и когда человек по-настоящему свободен, приходя из небытия, или уходя туда…
Свобода многолика. Художник Делакруа изобразил её в виде женщины на баррикаде. Мартин Лютер Кинг – в виде надписи на могильной плите: «Наконец-то свободен». А известный русский писатель Варлам Шаламов просидевший более 20 лет в сталинских лагерях - в виде загадки: «По обе стороны колючей проволоки стоят два человека и смотрят друг на друга. Кто из них свободен?» Так что о свободе говорили, говорят и говорить будут… бесконечно. Сегодня мы коснёмся только одного из её аспектов - свободы вероисповедания… для еврея.
В недельной главе сказано:
Если найдётся в твоей среде <…> мужчина или женщина, которые сделают злое в глазах Б-га <…> и пошёл и служил другим богам, и поклонился им, и Солнцу и Луне <…> выведи этого мужчину или эту женщину и побей их камнями, чтобы умерли они. /Дварим 17/
Для нас с вами подобное поведение – дикость, средневековье. Мы воспитаны в духе терпимости, в духе «Всеобщей декларации прав человека». Свобода совести и вероисповедания для нас аксиома. В цивилизованной Европе за то, что ты буддист или последователь Далай Ламы, никто в тебя не бросит камень. И даже если какой-нибудь еврей перейдёт в христианство, или назовёт себя атеистом, никому не придёт в голову его убивать. В таком случае, как понимать приведённый отрывок? Как литературный образ или руководство к действию? Попробуем в этом разобраться.
Начинается недельная глава «Шофтим» словами:
Судей/шофтим и надсмотрщиков/шотрим дай себе… и будут судить народ судом справедливым.
Человек сам над собой ставит судью и надсмотрщика. Сам ограничивает свою свободу. Сам!!! Зачем?! Увы, это не наш выбор, это приказ Всевышнего. Видимо, ни одно общество не может существовать без ограничений.
Наш первый вывод: условием существования любого общества является требование к индивидууму принять коллективный договор и отказаться от определённых личных свобод.
Продолжим чтение нашей главы:
Если не ясен будет тебе Закон…приди к коѓенам…и судье,
которые будут в эти дни, и расспроси, и скажут они тебе, каков
Закон. И поступишь по слову, которое они скажут тебе…
Не отклоняйся от слова, которое они скажут тебе ни вправо,
ни влево.
Раши объясняет: «Право и лево: даже если говорит тебе на «право», что это «лево» и на «лево» что это «право»…
Рамбан продолжает мысль Раши
…даже подумаешь в сердце твоём, что они /судьи/ ошибаются,
и дело для тебя понятно, сделай, как они требуют.
Второй вывод: судья, которого я поставил над собой, является для меня абсолютным авторитетом. Всё сказанное им должно быть исполнено.
Таким образом, приняв на себя законы общества и власть судьи, я отступил на два шага от своей личной свободны. А дальше? Я делаю ещё один шаг в кабалу:
Когда придёшь в Землю, которую Г-дь даёт тебе…скажешь:
«Поставлю я над собой царя, как все народы, которые вокруг…»
Отступив на третий шаг, связанный по рукам и ногам множеством запретов, я, наконец, почувствовал себя в полной безопасности.
Третий вывод: свободный человек не защищён и находится в постоянной опасности. Гарантия его безопасности – отказ от личной свободы.
Мы определили «трёх слонов», на которых покоится общество: Закон, Судья, Царь. Когда эти «три слона» сливаются воедино, возникает тирания. Когда они разделены, общество благополучно.
Еврейскому народу повезло, Закон нам дан Свыше, значит он справедлив. Царя указал Творец, а это исключает ошибку. Судью мы выбрали сами – своя ноша не давит.
Четвёртый вывод: отказавшись от личной свободы, еврейский народ получил самую совершенную систему управления обществом: Закон – Судья – Царь.
Пока три этих основания существовали, мы имели свою землю и своё государство. Исчезли цари, за ними – судьи. Теперь Закон реформируют… Мы с вами – в галуте… Но живы… Если же Закон отменят, тогда…думаю, и мы исчезнем. По этому «мужчина или женщина», которые служат другим богам, то есть отказались от Закона – это наша смерть.
Кто же эти злоумышленники? Где их искать? Как они выглядят? Ответ прост – посмотрите в зеркало, и вы их там увидите. Вспомните, ведь мы должны были отказаться от своей личной свободы, во имя существования народа. И мы пошли на это. Но где-то глубоко в подсознании притаилось желание любой ценой обрести утраченную свободу. И что же нам для этого делать? Сбросить с себя бремя Небесного Закона? Отринуть Б-га? Заявить, что Он не Один? /А ведь именно этим мы занимаемся последние 200 лет. И даже преуспели. У нас появились синагоги для атеистов…/
Вернёмся к тексту недельной главы.
…по двум свидетельствам умрёт мёртвый /преступник/ <…> не умрёт
по одному свидетельству. Рука свидетелей будет на нём первой…
Что это за «мёртвый», который должен умереть? Талмуд учит: «Законоотступник считается мёртвым. Близкие сидят по нему шиву /семидневный траур/». А кто эти два свидетеля, рука которых первая бросит камень? Это два моих намерения: ейцер тов/доброе, и ейцер ра/дурное. Именно они определяют все мои поступки. Ейцер ра, дурное намерение, всё время шепчет мне о сладости свободы. И я частенько уступаю ему. Но сейчас, в момент угрозы существованию, оно должно выдвинуть обвинение самому себе. И оно это делает, потому что не лишено здравомыслия, и понимает, что только под сенью Закона я в безопасности. Ейцер тов с радостью соглашается. И во мне наступает мир, вернее – перемирие. Я избавлюсь от своего внутреннего идолопоклонника и обретаю гармонии. К сожалению ненадолго. Ейцер ра, почувствовав безопасность, опять принимается меня искушать свободой. Ейцер тов встаёт на защиту Закона, и потребует неукоснительного подчинения судье. И всё возвращается на круги свои…
Судей и надсмотрщиков дай себе во всех вратах твоих, которые
Всевышний даёт тебе...
Что это за «врата»? Мои глаза, мой рот, мои уши. Но Г-дь велит выставить надёжную стражу. И требует:
«Не влачись за своими глазами <…> Слушай наставления Отца своего <…> Береги рот свой от злословья…»
И требования эти покажутся нам не столь тяжкими, если представить обещанную за них награду: внутреннюю гармонию и защищённость от очень непростого современного мира, ожидающего нашу гибель.
Что же касается свободы вероисповедания, то у евреев её нет.
Недельная глава Ки Теце /17 августа/
Когда выйдешь ты на войну против врагов твоих…/Дварим 22,10/
Сфорно пишет: «Когда выйдешь ты», то есть выйдешь из земли Израиля». Война, о которой идёт речь в недельной главе, ведётся не на Святой Земле. Такая война называется мелхемет ришут / добровольная война и связана она с присоединением новых земель.
Есть другой вид войны - мельхемет мицва/обязательная война. Такую войну, например, вёл Йеѓошуа бин Нун, завоёвывая Кнаан. Война против Амалека, заповеданная нам Б-гом, это тоже мелхемет мицва. В нашей главе ей посвящён целый абзац.
В новые времена любят говорить о «священной войне», то есть о войне, которая, якобы, желанна Творцу. В большинстве случаев этим названием экстремисты и политические демагоги прикрывают свои истинные и вполне прагматичные цели.
Но в главе «Ки теце» «военная история» принимает неожиданный поворот:
И увидишь среди пленных красивую женщину, и возжелаешь её,
И возьмёшь себе в жёны./Дварим 21,11/.
«Даже если она замужняя», - добавляет Раши. Но ведь это вопреки закону! Неужто Тора, предписывающая выполнять заповеди, сама призывает их нарушать?
Раши, ссылаясь на Талмуд, пишет:
Всё, о чём говорит Тора, связано с дурными побуждениями/ейцер ра.
Этому самому ейцер ра наши мудрецы выделяют очень важное место в материальной жизни. В Талмуде об этом сказано:
Так Святой, благословен Он, сказал Израилю: «Дети мои! Сотворил
Я «ейцер ра» и сотворил ему Тору. И если вы заняты Торой, «ейцер ра» над вами не властвует. Как сказано: «Ведь если клонишься к добру, то простится тебе». /Кидушин 30:/
Попытаемся понять, о чём говорит Талмуд. Что значит – сотворил Всевышний ейцер ра? В предисловии к книге «Талмуд эсер сфирот» ейцер ра определяется, как «желание получать удовольствие». Если мы с вами немного подумаем над этим, то легко придём к выводу, что большая часть человечества сознательно или неосознанно всеми силами стремится получать всякого рода удовольствия: физические, интеллектуальные и даже духовные. И всё это – ейцер ра. Так что желание получать/ейцер ра, по существу, правит миром.
Именно «желание получать», или, выражаясь другими словами, эгоизм, сотворил Всевышний. Сотворил то, что Ему не присуще и чего до этого момента не существовало. Для этого Творцу пришлось «сжаться», «освободить» от Себя какое-то «место» и в нём создать желание получать/ейцер ра, эгоизм. Только прошу вас, не воспринимайте сказанное буквально. Для большей наглядности я выделил эти слова особым шрифтом, чтобы описанные действия лишить конкретности. А то ведь у некоторых читателей могут возникнуть ощущения, что все эти «сжатия», «освобождения», «места» имеют конкретное материальное воплощение. Воспринимайте весь этот процесс образно.
Но если есть недуг, то должен быть способ его преодоления. Вот и появляется Тора, противостоящая ейцер ра. И в качестве аргумента, Талмуд приводит стих из книги «Берейшит», обращение Всевышнего к Каину:
Ведь если клонишься к добру, то простится тебе. /Берейшит 4,7/
Братоубийства ещё не произошло, но братская вражда уже существует. Надо найти в себе силы обуздать её. Каким образом? Склониться к добру. Понятие «добро» выражено ивритским словом «тейтив» - «улучшаться». Происходит оно от слова тов - хорошо. «Тов», - в ТАНАХе под этим словом понимается Тора:
Потому что Я преподал вам урок хорошего,
Тору Мою не оставляйте. /Мишлей 4,2/
«Хорошее» - это Тора. Надо склонить себя к Торе, тогда эгоизм можно будет обуздать. «Склонить» - это действие в данном стихе передаётся глаголом «сэт/שאת». И поскольку в иврите весь смысл слова заложен в его трёхбуквенном корне, «сэт» связан со словом «hасэ», которое переводится как нести, жениться. И тогда обращение Творца к Каину может прозвучать несколько неожиданно:
Ведь если ты «женишься» на Торе, то простится тебе.
Все эти перестановки и сравнения я предпринимаю для того, чтобы подобраться к первому стиху из нашей недельной главы: «Когда выйдешь ты на войну против врагов твоих… и увидишь среди пленных красивую женщину, и возжелаешь её, и захочешь взять её себе в жёны…». Казалось бы, в данной ситуации ейцер ра искушает мужчину, толкает его на явное нарушение закона. Что делать? Вспомнить историю Зимри, вождя колена Шимона. Весьма плачевно закончился его «роман» с мидянской принцессой Козби. Вспомнить второй отрывок из «Шма Исраэль», который мы читаем минимум дважды в день: «И не влачитесь за вашими сердцами и за вашими глазами…» То есть, не поддавайтесь страсти. Вспомнить и постараться любым способом остановить этого слишком «увлёкшегося» женской красотой бойца! Ревнители Торы именно так и поступят, честь им и хвала. Но сама Тора идёт на компромисс и предлагает следующее:
Приведи её /красивую женщину/ в дом свой, и пусть она обреет голову свою и не стрижёт ногти свои. И снимет с себя одежду пленницы, и пусть сидит в доме твоём и оплакивает отца своего и мать свою месяц. А затем войдёшь к ней и станешь мужем её, и она будет тебе женой. /Дварим 21, 12-13/
Представьте себе бой, когда человеческие эмоции достигают максимального предела. И в этот момент возникает «красивая женщина». На иврите это звучит так: «Иша яфэт тоар». Это понятие определяет главным образом внешнюю красоту. Во всём ТАНАХе только о двух женщинах говорится, что они «иша яфет тоар»: Рахель и Эстер. И та и другая - великие страдалицы. Одна умирает при родах и похоронена у обочины дороги. Вторая, при живом муже, отдана другому. А вот для Сары и Ривки, очень красивых женщин, Тора использует другое выражение: «яфет марэ» - «красиво выглядят». Это понятие тоже свидетельствует о внешней привлекательности. Но вместе с тем делает акцент на внутренней красоте.
Тора понимает, что «разгорячённый» боец вряд ли устоит перед искушением красивой женщиной. Потому и возникает такой изощрённый, на целый месяц растянутый процесс, который завершается женитьбой. Конечно же, всё это - компромисс. Но Тора готова пойти на него, чтобы уберечь человека от более тяжёлых прегрешений.
Всевышний, желая остановить Каина, призывает его «склониться к доброму», а в нашей трактовке – «жениться на Торе». Сравните: «жениться на красивой пленнице» - «жениться на Торе». «Красивая пленница», именно она является причиной нашего желания получить наслаждение. Или, другими словами, причиной, пробуждающей наш ейцер ра. Ему противостоит Тора. Цель Торы завлечь человека в процесс преодоления своего ейцер ра, своего эгоизма. Приказом или запретом тут ничего не добиться. Человеку очень сложно отказаться от получения удовольствий. Ведь он же был создан Творцом, чтобы получать наслаждение. Поэтому необходим процесс дискредитации ейцер ра, или устранения причины, побуждающей его - «иша яфет тоар/красивой пленницы». Создаётся ситуация, при которой исчезает внешняя привлекательность. Следом за ней угасает страсть, помутившая рассудок бойца. И когда через месяц предстаёт мужчина перед опухшей от слёз лысой и неопрятной пленницей, которую должен взять в жёны, он задумывается, а надо ли ему это? В этот момент он прекрасно понимает, почему «жениться» и «нести, поднимать» - это однокоренные слова. Хочет ли он поднять и нести ношу женитьбы всю оставшуюся жизнь?
А Тора продолжает:
Если же случится, что ты не захочешь её, то отпусти её, куда она пожелает. Но не продавай её за серебро, не издевайся над ней, ибо принудил ты её. /Дварим 21, 14/
Возвращаясь в пятницу вечером из синагоги домой, мужчина застаёт накрытый стол, на котором стоят горящие свечи и лежат две халы. Запеченная в духовке курица наполняет комнату неземным ароматом. Бутылка красного сухого вина откупорена и готова к освящению субботы. И главное: мужчину встречает любимая жена. Она обнимает его, целует: «Гут шабес, мотек шели!»/Хорошей субботы, сладкий мой/. И тогда сердце мужчины наполняется радостью, и он произносит:
Кто найдёт жену добродетельную? Выше жемчугов цена её… Обманчива прелесть, и суетна красота. Жена, боящаяся Г- да, прославлена. /Мишлей 31/
Но это - счастливый конец. А начало… «Когда выйдешь ты на войну… и увидишь среди пленных красивую женщину…». Дай нам Б-г силу преодолеть войну.
Ки Таво /24 августа/
/Когда придёшь/
Предыдущая глава называлась «Ки тецэ» - «Когда выйдешь». Сегодняшняя – «Ки таво», «Когда придёшь». Возникает ощущение дороги: «Когда выйдешь» - начало пути, «Когда придёшь» - завершение. Мы приближаемся к намеченной цели – Эрец Исраэль.
Перед нами узкая полоска Иордана. По ту сторону долина Иерихона, Иудейские горы и неизвестность… Как народ мы ещё молоды. Нам всего 40 лет…Пустыни. В Устной традиции этот возраст характеризуется так:
В сорок лет – понимание… /Авот 5,12/
Что мы тогда понимали, раскинув свои шатры в долине Моава, и внимая речам Моше?
И будет, когда придёшь ты в страну, которую Г-дь Б-г твой даёт тебе в удел, и овладеешь ею, и поселишься в ней…/Дварим, .26,1/
Мы понимали, что Всевышний даёт нам наш надел, который мы должны будем завоевать. Пока Моше внушал нам эту простую мысль, а его ученик Йеѓошуа бин Нун вёл за собой, нас мало интересовали парадоксы. Мы знали, что необходимо действовать. И мы воевали. Ведь нам было уже сорок. Сейчас мы стали немного старше. Нам 3500 лет. Мы устали от войн и скитаний. Мы хотим покоя…
Но вернёмся на берег Иордана, в пору нашей юности.
И созвал Моше весь Израиль, и сказал им:
«Вы видели всё, что сделал Б-г у вас на глазах в стране Египетской с Фараоном, и со всеми рабами его, и со всей страной его. Испытания великие, которые видели глаза твои, знамения и чудеса. Но не дал вам Б-г сердца, чтобы понять, и глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать, до сего дня». /Дварим, 29,1/
Готовые ринуться на врага, мы были похожи на малых детей, воспринимавших всё, как данность, как само собой разумеющееся. И это понятно. Все годы нашего путешествия мы не испытывали нужды в пище, одежде и жилье. Мы играли в свои игры под присмотром Всевышнего. И вдруг всё это закончилось: исчезли «облака Славы», защищавшие нас от зноя, больше нет колодца, со свежей водой, и манн не сыплется с неба. А другие народы не проявляют к нам радушия и гостеприимства. Напротив, они почему-то настроены очень агрессивно.
…и вышел Сихон, царь Хешбона, и Ог, царь Башана
против вас на войну…/Дварим, 29,6/
В этот день мы стали взрослыми. Наши сердца обрели знание, глаза – зрение, уши – слух. Что же это за знание? И почему оно обретается сердцем, а не головой? Ведь мы, гомо сапиенс, привыкли полагаться на разум, а не на чувства? В Пустыне мы знали Всевышнего. Сейчас нам надо поверить в Него. А это можно сделать только сердцем.
У пророка Ехезкиеля сказано:
И Я /Г-дь/ соберу вас…из стран рассеяния…и дам вам Землю Израиля…и уберу каменное сердце из вашей плоти, и дам сердце мясное /чувствующее/. /Ехезкиель 11,17/
В изгнании, в галуте, наши сердца становятся каменными. Может быть это средство самозащиты? Психологи считают, что, живя среди других народов, мы заимствуем у них не самые лучшие качества. Хотим выжить. Потому наши сердца лишаются понимания и каменеют. Ведь «знающее сердце» ранимо. В этом жестоком мире ему неуютно. Оно ищет себе пристанище. «Оно знает милосердие Творца и прилепляется к Нему», - объясняет Раши. А «каменное сердце» полно эгоизма, и ни к чему прилепиться не может.
Внимательный читатель, мой вечный оппонент, заметит: « А мы-то тут причём? Ведь это Б-г не дал нам сердце, чтобы понимать? Вот оно и окаменело. Потому и сказано у пророка Ехезкиеля: «…дам /Он даст/ вам сердце чувствующее». Тот, кто отнял, Тот и вернёт…»
Немного терпения, и мы разберёмся в этом. Вернёмся к первому отрывку:
…не дал вам Б-г сердца, чтобы понять…до сего дня.
Что это за «сей день»? Приведём комментарий Раши:
«до сего дня» - это тот день, когда отдал Моше свиток Торы колену Леви /см. Дварим, 31,9/.
Пришёл весь Израиль к Моше, и сказали: «Моше рабейну, но ведь и мы стояли у горы Синай, и мы получили Тору? Почему ты отдаёшь её сынам Леви?
И однажды скажут они нам: «Не вам она дана, а нам». Обрадовался Моше их словам и сказал им: «В этот день мы стали одним народом. В это день я понял, что вы прилепились ко Всевышнему».
В «Сей день» или «этот день» мы заявили своё право на Тору, мы прилепились ко Всевышнему и обрели «знающее сердце». Мы стали единым народом.
А как же в Пустыне? Окружённые чудесами, мы не были «прилеплены» к Б-гу? Выходит, что нет. Разумом мы постигли Его, но сердцем не знали. Все сорок лет мы воспринимали происходящее, как обыденность. Находясь рядом с Творцом, мы были далеки от Него. Но сейчас, «в этот день», перейдя Иордан и начав завоевание Земли Обетованной, мы удостоились «мудрого сердца», мы «прилепились» ко Всевышнему, превращая обыденность в чудо. Чтобы ощутить Б-га, нужно в будничном увидеть святость. Произнося «Шма, Исраэль» мы как раз это и утверждаем:
Б-г Един. Он – во всём. Ты /человек/ вознёс сегодня Г-да, чтоб был Он тебе Б-гом, чтобы шёл ты путями Его, соблюдал законы и заповеди, и слушал Его голос. Г-дь вознёс сегодня тебя, чтобы был ты ему народом избранным…/Дварим, 26,17/
Инициатива у нас в руках. Мы утверждаем в этом реальном мире Творца. Мы в обыденном видим чудесное. Тогда Он приподнимает нас над материальностью, утверждая превосходство духа. Он вместо «каменных сердец» дарует нам сердца из плоти, сердца, проникающие в сущность явлений, понимающие, что для нас является главным, а что второстепенным. Сердца, наделённые способностью сопереживать.
Рамбам в своей «Книге заповедей» пишет:
Не смотря на то, что в Торе нет прямого указания о молитве, выражение «служить всем сердцем» – это молитва…
Говорили так: «Что за служение, что в сердце? Служение в Его Торе и в Его Храме.
Сегодня под «служением в Его Торе» понимают изучение. Но разве изучение не связано с интеллектом? С этим спорить сложно. Отсутствие головы исключает процесс обучения. И вместе с тем, наличие только одной головы недостаточно. Рав Соловейчик поясняет: «Изучают Тору разумом, а воплощают – сердцем». Изучение Торы одним лишь интеллектом, подобно телу, из которого улетела душа.
Тора начинается с буквы ב /бет, и заканчивается буквой ל/ламед, что составляет слово לב/лев – сердце. То есть вся Тора целиком, это наше сердце.
В день, когда вы перейдёте через Иордан…поставь себе камни большие и покрой их известью и напиши на них все слова учения этого…/Дварим 27,2/
У горы Синай было дарование Торы. Сегодня, «в этот день», вместе с «понимающим сердцем», мы получаем Тору. Каждое утро, проснувшись, еврей произносит несколько благословений. Одно из них звучит так:
Благословен Ты, Г-дь Б-г наш, Царь Вселенной, который выбрал нас из всех народов, и дал нам свою Тору. Благословен Ты Г-дь, дающий Тору.
Дающий ежесекундно, здесь и сейчас. Нам остаётся самая малость, получить её. То есть своим «понимающим сердцем» одухотворить всё, что бы мы не делали, и тем самым приблизить «этот день», когда придём мы с вами в страну, которую Творец даёт нам, страну «текущую молоком и мёдом». Дожить бы…
В субботу, 31 августа, читают две недельные главы: «Ницавим» и «Ваелех».
Ницавим /31 августа/
/Стоите…/
Вы стоите/ницавим сегодня все перед Г-дом Б-гом вашим…/Дварим 29,9/
А если быть более точным, то следует перевести не «стоите», а «предстали». То есть в нашем стоянии есть определённая цель. Рамбан считает, что сейчас мы получим Тору с разъяснениями. Или второй вариант Рамбана: мы стоим вокруг ковчега завета, в котором лежат скрижали, и готовы заключить новый союз с Всевышним. Потому что старый союз мы сами расторгли, сделав себе золотого тельца. И, действительно, в следующем стихе говорится об этом:
Перевести тебя в союз Г-да Б-га твоего и Его проклятье, которое Г-дь Б-г твой заключает с тобой сегодня./Дварим 29,11/
Раши понимает этот стих не как заключение нового союза, а как воплощение старого:
Так заключали союз, делали перегородку с одной и другой стороны, и проходили между ними, как сказано: «…тем тельцом, которого рассекли они надвое и между частями которого прошли…» /Ирмеяѓу 34,18/
Старый и новый союз… Может ли быть отменён прежний договор и составлен новый? И если да, то Библия, состоящая из Ветхого и Нового заветов, должна быть вполне легитимным явлением с точки зрения нашей религии? На этот вопрос я не берусь отвечать и межрелигиозную дискуссию затевать, не намерен. Меня интересует, какой смысл в «стоянии» нашего народа «в тот день…перед Б-гом». Был ли действительно заключён новый союз? Или реализован прежний? В Танахе можно найти множество мест, где говорится о неизменности союза между Б-гом и еврейским народом. Например, вот что написано в первой «Книге хроник» о союзе Всевышнего с нашими праотцами:
Он, Г-дь Б-г наш… который заключил /союз/ с Авраамом, и клятву Свою /дал/ Ицхаку. И поставил Он это Яакову Законом, Исраэлю – Заветом вечным… /Диврей а-ямим 1, 16, 16-17/.
Проблема, видимо, не во Всевышнем, проблема - в нас. Не Он, а мы нарушили союз, заключённый у горы Синай. Из наших уст прозвучали достаточно безответственные заявления о золотом тельце: «Вот источник силы твоей, Исраэль!» Значит ли это, что Творец прекратил с нами прежние отношения? Мнение Раши – отрицательное. Не новый завет заключает с нами Всевышний в долине между горами Гризим и Эйваль, а завершает тот, начатый сорок лет назад. Что же при этом происходит? У горы Синай мы «видели голоса». А сейчас? Демонстрирует ли Творец какие-то чудеса? Изменяет законы природы? Спускает огонь с неба? Поворачивает реки вспять? Как будто бы нет ничего сверхъестественного. И при всём при этом в «этот день» происходит величайшее чудо, повлиявшее на характер еврейского народа на века. Что же с нами произошло в момент нашего входа в землю Кнаанскую, в момент завершения заключения союза между Б-гом и еврейским народом? Обратите внимание на первые стихи недельной главы. Вначале Моше обращается ко всему народу: «Вы стоите сегодня все перед Г-дом». А дальше его обращение ко всем изменяется на обращение к каждому:
Перевести тебя в союз Г-да Б-га твоего…
Может быть, цель этого всеобщего собрания в том и состояла, что в «этот день» союз с Б-гом заключался с каждым индивидуально? Извечная проблема взаимоотношений между «я» и «мы», личностью и обществом. Если у горы Синай огромное количество индивидуальностей мгновенно, как по мановению волшебной палочки, превратилось в единое целое, в народ, это ещё не означало, что когда открытое воздействие Творца прекратится, возникшее единство вновь не распадётся. И, действительно, доказательств этого распада достаточно: восстание Кораха, проказа Мирьям, грех идолопоклонства в долине Шитим, история Зимри. На протяжении сорока лет в пустыне непрерывно наблюдается стремление частного «я» вырваться за рамки общего «мы». И связано это с поколением вышедших из Египта. С теми, кто тосковал по «бесплатным кабачкам и арбузам».
Новое поколение, выросшее в пустыне, своё индивидуальное «я» практически перестаёт проявлять. Вся книга «Дварим» - это непрерывный монолог косноязычного Моше. И он ни на секунду никем не прерывается. Народ, как в финале пушкинского «Бориса Годунова», безмолвствует. О чём это свидетельствует? Об абсолютном подчинении авторитету Моше? Или о том, что «я» индивидуальное превратилось в «я» коллективное? Скорее всего, и то, и другое. Сорокалетнее блуждание по пустыне принесло свои плоды. Мы, наконец, стали единым народом, послушно внимающим своим вождям. Мы функционируем слаженно, как единый организм. Об этом свидетельствуют наши военные победы над более сильными противниками, царями Огом и Сихоном. Об этом свидетельствует дисциплина на «уроках» Моше. Не об этом ли мечтает любой правитель? Единый шаг, единый вдох, единая мысль… Да, правители мечтают именно о таком послушном и управляемом народе, который больше напоминает хорошо обученную армию. А Творец? Неужто и для Него подобное единство, а, точнее, единообразие желанно? По всей видимости, нет. Иначе, зачем Ему этот безмолвствующий народ, эту монолитную глыбу, снова крошить на индивидуальные «я»? Зачем заключать союз с каждым? И главное, что происходило с нами в момент завершения Синайского союза? Написано в книге «Зогар»:
Раби Шимон сказал: «И было в этот день, и пришёл он туда»/Мелахим II 4,11/
И было в этот день… Какой это день? Праздник Рош а-Шана был… Всевышний судит в этот день весь мир… И в день, что судится весь мир, не стоит человеку оставаться одному.
Наша недельная глава описывает подобную ситуацию: «в этот день все» предстали перед Всевышним. Разве это не суд? Подобно тому, как при пересчёте стада каждая овца проходит под посохом пастуха, так и в «этот день», день суда, каждый человек предстаёт перед Творцом. И ничто из дел человека не укроется от Б-га. Как сказал царь Давид:
Он, создавший сердца всех, понимает все дела их. /Псл. 33,15/
Он – понимает. Понимает ли человек, что творит? Ведь самое страшное – это не явное злодейство. Тем более что отъявленных злодеев на земле не так уж и много. Самое страшное – не ведать, что творишь. Очень опасно совершать пакости и при этом считать себя порядочным человеком. Так вот, чудо, случившееся в «этот день» при завершении Синайского союза состояло в том, что Всевышний дал нам способность познавать сокрытое. Неведомое сделал доступным для нашего понимания. Откуда это следует? Написано в нашей недельной главе:
Сокрытое – Б-гу Всесильному нашему, а открытое – нам и сынам нашим навечно, чтобы исполнять все слова учения этого. /Дварим 29,28/
В слове «сокрытое/нистарот» не хватает буквы «ו» вав. Отсутствие этой буквы означает ущербность смысла. То есть тайна, заключённая в этом слове, может быть раскрыта.
В Иерусалимском Талмуде, в трактате «Сота»/7,5/ написано:
Сказал раби Шимон бен Лакиш: «У Иордана приняли на себя сокрытое».
С момента получения Торы у горы Синай и до вхождения в Кнаан главным для народа была открытая часть Закона, то есть сюжет. Когда же мы приняли на себя благословения и проклятья, а вместе с ними ответственность друг за друга, Творец дал нам возможность постигать сокрытое, ту часть Торы, которая является тайной. Сюжет (открытое содержание) можно воспринять всем вместе, всему народу, коллективно. Тайное постигается только на индивидуальном уровне. Открытое сродни религии и ритуалам и выполняется, как правило, публично в Храме или в синагоге. Сокрытое сродни вере. Это очень интимный акт и публичность ему не на пользу.
Перед дарованием Торы Всевышний открывает нам Свой план: «И будете Мне царством священнослужителей». /Шмот 19,6/ Царство – это определённая общность, государственность, коллективная ответственность. Священнослужитель – предельная степень индивидуального. Совмещение двух этих начал стало основой характера еврейского народа. И это было чудом, сотворить которое под силу только Творцу. И произошло оно «в этот день», когда стояли мы все перед Г-дом Б-гом нашим.
В канун 5774 года я хочу пожелать всем нам, чтобы в любой ситуации, в радости и в горе, когда удача с нами и когда она нас оставляет, среди близких и друзей и в одиночестве, дома и на чужбине у нас хватило сил жить по принципу:
Представляю Г-да перед собой всегда. /Псл. 16,8/
Ваелех
/И пошёл…/
И пошёл Моше, и говорил слова эти всему Израилю, и сказал им: «Сто двадцати лет я/анохи сегодня, не смогу я больше выходить и входить»./Дварим 31,1-2/
Если Моше говорит о своей физической немощи, то слова «и пошел» лишние. Немощные не ходят, а лежат. Значит не физическое состояние причина его слов. Тем более что дальше в главе «Вэ зот а-браха» будет написано:
Моше было сто двадцать лет, когда он умер. Не притупилось зрение его и не истощилась свежесть его. /Дварим 34,7/
Почему же возникает разговор о возрасте? А может не о возрасте? Тогда о чем? О хронологии? Или за числами следует искать какой-то иной смысл?
Ну что же, раз нам представилась возможность поговорить о числах в Торе, грех ею не воспользоваться.
На этой неделе мы встретим Новый 5774 год от сотворения человека. Как соотносится эта дата с возрастом неандертальца? Увы, никак не соотносится. А поскольку научные изыскания для нас более важны, чем религиозные, дату 5774 мы воспринимаем как некий казус.
Вспомним, сколько жили люди до потопа: Адам – 930 лет, Шет – 912 лет, Энош – 905 лет, а Метушелах (восьмое поколение от Адама) прожил дольше всех допотопных людей – 969 лет. Вполне естественно, что мы, современные, образованные и здравомыслящие люди воспринимаем эти числа только как миф. Или, если мы относим себя к людям верующим, то должны нисколько не сомневаться, что до всемирного потопа люди были какими-то другими и жили долго.
Я в качестве эксперимента предлагаю вам другой подход. Во-первых, давайте вспомним, что в Торе понятие «раньше – позже» не существуют. А то, что всё повествование выстроено в определённой последовательности, так это только для того, чтобы мы могли его воспринять. Во-вторых, Тора рассказывает не о материальной жизни, а о духовной. Вернее, о духовных корнях материальных объектов. И значит «время», как категория материальная, там, в духовных мирах, никакого значения не имеет. Цифры, приведённые выше, хоть и названы годами жизни, не связаны с возрастом человека. Они говорят о чём-то другом. Например, в нашем случае 120 лет, о которых сообщает Моше, один из комментаторов рабейну Бахья объясняет так:
Можно сказать, что 120 лет его /Моше/ жизни противопоставлены 120 дням его пребывания на горе Синай: первые сорок дней он получал скрижали Завета; вторые сорок дней молился о прощении еврейскому народу греха золотого тельца; третьи сорок дней получал вторые скрижали завета. И этому есть намёк в слове «анохи/я».
Ведь именно этим словом начинаются Десять речений на скрижалях. /Комментарий к главе Ваелех/.
Из Торы известно, что Моше отправляется выполнять поручение Творца - требовать от фараона освободить народ - в 80 лет. (Первые сорок лет он живёт во дворце фараона, вторые – в доме Итро.) Значит, только последние 40 лет жизни он служит еврейскому народу. А из комментария рабейну Бахьи получается, что число 120 символизирует его пребывание перед Б-гом на горе Синай. То есть это не возраст, а состояние. И несмотря на то, что на горе Синай Моше пробыл только 120 дней, в этом - вся его жизнь. Ничего другого у него не было. Иными словами Моше говорит всем: «Сегодня завершается моя жизнь, которая вся целиком была посвящена служению Б-гу и еврейскому народу». Для нашего постмодернистского уха звучит патетически, но зато даёт нам представление о переживаниях человека, оценивающего свою жизнь перед смертью. Ведь о чём печалится Моше в эту минуту? О том, что не сможет больше «выходить и входить».
Рабейну Авраам Эвен Эзра/РААВА/ объясняет:
Пойти и вернуться – на войну и обратно.
На пороге смерти Моше беспокоится о том, что не сможет больше быть защитником своего народа перед Г-дом и людьми. Особенно ярко проявляется его забота в следующем стихе:
И призвал Моше Йеѓошуа, и сказал ему на глазах у всего Израиля: «Крепись и мужайся, ибо ты войдёшь с народом этим в страну, которую поклялся Б-г отцам их, дать им. И ты отдашь им её в удел»./Дварим 31,7/
Чтобы понять, о чём говорится в этом стихе, его нужно сравнить с другим, на первый взгляд очень похожим на этот, стихом из нашей недельной главы. В нём звучит обращение Всевышнего к Йеѓошуа, ученику Моше:
И повелел Он / Г-дь/ Йеѓошуа, сыну Нуна, и сказал: «Крепись и мужайся, ибо ты приведёшь сынов Израиля в страну, о которой Я поклялся им»./Дварим 31,23/
В чём различие этих двух обращений? Моше говорит своему преемнику Йеѓошуа: «…ты войдёшь с народом этим…», Творец велит ему: «…ты приведёшь сынов Израиля…». Моше как будто принижает роль Йеѓошуа. Он не вождь, ведущий за собой народ. Он один из них. Он войдёт в Кнаан вместе со всеми. Ключ к пониманию различия этих стихов в том, как Всевышний и Моше определяют статус народа. Моше говорит Йеѓошуа об «ам а-зэ/этом народе», Всевышний – о «сынах Израиля». «Этот народ» - это уровень материального существования, когда бунт сменяется покаянием, идолопоклонство – освящением Имени Всевышнего. «Сыны Израиля» - это духовный уровень, состояние непрерывного диалога с Б-гом.
Моше помнит, как после смерти Мирьям иссяк источник воды, и в народе началась смута. Тогда вместо того, чтобы словом извлечь воду из скалы, он дважды ударил по ней посохом. В итоге все утолили жажду, а Моше и Аарон лишились права ввести «этот народ» в Землю Обетованную. Причина случившегося – в несоответствии уровней правителей и народа. Поэтому сейчас для Моше очень важно точно определить отношение пастыря и его паствы. Если бы тогда в пустыне Кадеш, Моше сдержал свой гнев и не закричал на сынов Израиля:
«Слушайте же, строптивые, не из этой ли скалы извлечь нам для вас воду?» /Бемидбар 22,10/, может быть, сейчас было бы всё по-другому. Но история не терпит сослагательных наклонений. Хотя требует осознания. В чём тогда, в пустыне Кадеш, была проблема Моше? Почему он разгневался? Потому что его видение народа не соответствовало реальному состоянию измученных зноем и жаждой людей. Он требовал от людей героизма. Отсутствие подвигов он воспринимал как предательство великой Идеи. Сейчас Моше это осознаёт и стремится сделать всё, чтобы его ученик Йеѓошуа не совершил той же ошибки. Первое, что нужно сделать, понизить уровень требования к людям. Второе, нужно понять, что источник народной силы в сохранении наследия, в отцах. И третье, война лишит людей идеалов и сделает их реалистами. Понятие «Творец» приобретёт мифологическую окраску. На первое место выходит лидер, вождь. Он будет для народа благодетелем, защитником, хозяином, дарителем земель. При всём этом Йеѓошуа не должен забывать, что он только исполнитель воли Творца. «Г-дь идёт перед ним».
Что же касается обращения Всевышнего к Йеѓошуа, то это тот результат, к которому он, как лидер, должен будет привести весь народ. Сыны Израиля, ведомые своим духовным руководителем, должны будут унаследовать обещанную им Б-гом землю. Звучит красиво, но, увы, на данный момент не реально.
И вот сейчас мы должны по достоинству оценить всё сказанное Моше. Моше, идеалист, подобно которому никогда не было и не будет, готов отказаться от своих идеалов во имя того, чтобы конкретным людям, - его ученику, его народу - было хоть немного легче проделать тот тяжёлый путь войны, предназначенный им Б-гом. Моше, обитающий в эмпиреях, разговаривающий с Всевышним «лицом к лицу», спустился на бренную землю. Для него это может быть гораздо сложнее, чем взойти на Синай.
Что же касается срока человеческой жизни, в псалме, авторство которого приписано Моше, сказано:
Дни лет наших – семьдесят лет, а если сильны – восемьдесят лет… /Псалм 90,10/
Здесь Моше говорит о сроке жизни, то есть о возрасте. В нашей недельной главе – о качестве жизни, о её содержании. И понять это помогло число «120».
Часто за праздничным столом звучит пожелание дожить до ста двадцати лет. А что собственно мы желаем? Бренному немощному телу, страдающему от всевозможных болезней, со стоном переползать из месяца в месяц, из года в год? И так до отметки сто двадцать? Мне кажется, худшего наказания нельзя придумать. Тогда как понимать это «ад меа вэ эсрим/ до сто двадцати»? Наверное так же, как в случае с Моше. Сто двадцать – это наша гора Синай. У каждого в жизни такая гора есть. И если нам удастся продержаться на ней «120 дней», можно считать, что жизнь прожита не напрасно.
___
Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #8(167) август 2013 —berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=167
Адрес оригинальной публикации — http://www.berkovich-zametki.com/2013/Zametki/Nomer8/MKogan1.php
