Название статьи может ввести в заблуждение – речь не идет о какой-то тяжбе между двумя великими русскими поэтами, у меня нет сведений об их ссоре или конфликте. Напротив, Марина Цветаева посвятила несколько добрых строк своему более удачливому собрату (памятник, площадь имени!) У всех любителей творчества Цветаевой на слуху ее стихотворение "Маяковскому", начинающееся так:
Превыше крестов и труб,
Крещенный в огне и дыме,
Архангел-тяжелоступ —
Здорово, в веках Владимир!
После гибели поэта, ссылаясь на его известные строки:
"И мне бы писать романсы для вас –
доходней оно и прелестней,
но я себя смирял, становясь,
на горло собственной песне",
Цветаева сказала: "Маяковский наступил на горло своей песне, та долго терпела, наконец, восстала и убила его".
Так в чем же они противостояли – Маяковский и Цветаева?
В эстетике.
Маяковский в своей поэзии возвел на престол рифму. Считал ее чуть ли не самодостаточной.
А как создать незатертую рифму? Поставив в конец строки слова, которые там обычно не появляются, и среди прочего – предлоги, частички, вводные, вспомогательные слова.
Несколько примеров.
…Я хочу быть понят своею страной,
А не буду понят – что ж,
По родной стране пройду стороной
Как проходит слепой дождь.
(я здесь выделяю болдом выведенные на рифму необязательные, вспомогательные слова и частички).
Сергею Есенину
- Прекратите!
Бросьте!
Вы в своем уме ли?
Дать,
чтоб щеки
заливал
смертельный мел?!
Вы ж
такое
загибать умели,
что другой
на свете
не умел.
…И несут
стихов заупокойный лом,
с прошлых
с похорон
не переделавши почти.
В холм
тупые рифмы
загонять колом -
разве так
поэта
надо бы почтить?
Левый марш
Эй, синеблузые!
Рейте!
За океаны!
Или
у броненосцев на рейде
ступлены острые кили?!
Музыканты смеются:
"Влип как!
Пришел к деревянной невесте!
Голова!"
А мне - наплевать!
Я - хороший.
"Знаете что, скрипка?
Давайте -
будем жить вместе!
А?"
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
…Болтали так до темноты -
до бывшей ночи то есть.
Какая тьма уж тут?
На "ты"
мы с ним, совсем освоясь.
("Необыкновенное происшествие…")
…И нечего доказывать - идите и берите.
Умолкнет газетная нечисть ведь.
Как баранов, надо стричь и брить их.
Чего стесняться в своем отечестве?
("Гимн взятке")
Не помню где это у него:
А вывод
Сделайте вы вот.
Цитировать можно бесконечно. Завершу знаменитым слоганом первого советского копирайтера:
Нигде кроме
Как в Моссельпроме
Обычно на рифму поэты выводят важные для них слова и понятия. А какую нагрузку призваны нести все эти "ли", "кроме", "как" "почти", "бы", "ведь", "то есть"? Да, они помогают создать необычную рифму – но и только. Ничего не имею против этой прихоти Маяковского, но все же процитирую Генриха Гейне: "Красивые рифмы нередко служат костылями хромым мыслям".
У Цветаевой в корне иная эстетика. В принципе иной подход к отбору.
Проанализируем строки поэтессы, написанные к 100-летию гибели Пушкина.
Прадеду – товарка:
В той же мастерской!
Каждая помарка -
Как своей рукой.
Марина безжалостно выжала текст, избавилась от всех необязательных слов, частичек и прочей воды. Вот что было в тексте до введенного ею режима поэтической экономии:
(Я великому) прадеду – (равная) товарка:
(Мы с ним как бы трудимся) в (одной и) той же мастерской!
Каждая (сделанная им) помарка (правка)
Как (бы сделана) своей (моей) рукой.
Или – из стихотворения "Попытка ревности":
Как живется вам с чужою,
Здешнею? Ребром - люба?
Стыд Зевесовой вожжою
Не охлестывает лба?
Обязательно ли во второй строке разжевывать: "Ставлю вопрос ребром – она вам люба?"
И насколько изящнее ее (из упомянутого выше стихотворения "Маяковскому"):
Оглоблей гребет — крылом
Архангела ломового.
Хотя привычнее –
"Оглоблей гребет как крылом"… -
Посмотрите, сколько необязательных глаголов, местоимений, прилагательных вычеркнула она из этого своего шедевра:
Вчера еще в глаза глядел,
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, -
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, -
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
- За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
Пытаясь передать новый ритм, Маяковский стал писать "лесенкой". Многие – даже его поклонники – не видят принципиальной разницы в написании сплошной строкой или ступеньками. У любого поэта можно вот так строку разбить:
Мой дядя
самых честных
правил
Когда
не в шутку
занемог…
Чем это отличается от:
Вы ж
такое
загибать умели,
что другой
на свете
не умел (?).
И я понимаю ту учительницу литературы из Сибири, которая где-то в середине 1970-х на вопрос учеников, зачем великий пролетарский поэт писал лесенкой, простодушно ответила: "Чтобы получилось больше строк, и был побольше гонорар".
Марина тоже ставила перед собой задачу изменения гладкого ритма стиха, стремилась уйти от усыпляющего песенного напева. И добивалась своего. Тем, что разрывала фразу в непривычном месте. У нее это были не формальные изощрения, новая форма у нее была отражением, выражением, воплощением нового содержания. Это мы видим и в предыдущем ее стихотворении ("Вчера еще в глаза глядел"), и вот в этом (выделяю места нестандартного разрыва фразы):
Попытка ревности
Как живется вам с другою, -
Проще ведь?- Удар весла!-
Линией береговою
Скоро ль память отошла
Обо мне, плавучем острове
(По небу - не по водам)!
Души, души!- быть вам сестрами,
Не любовницами - вам!
Как живется вам с простою
Женщиною? Без божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед),
Как живется вам - хлопочется -
Ежится? Встается - как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?
"Судорог да перебоев -
Хватит! Дом себе найму".
Как живется вам с любою -
Избранному моему!
Свойственнее и съедобнее -
Снедь? Приестся - не пеняй...
Как живется вам с подобием -
Вам, поправшему Синай!
Как живется вам с чужою,
Здешнею? Ребром - люба?
Стыд Зевесовой вожжою
Не охлестывает лба?
Как живется вам - здоровится -
Можется? Поется - как?
С язвою бессмертной совести
Как справляетесь, бедняк?
Как живется вам с товаром
Рыночным? Оброк - крутой?
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой
Гипсовой? (Из глыбы высечен
Бог - и начисто разбит!)
Как живется вам с сто-тысячной -
Вам, познавшему Лилит!
Рыночною новизною
Сыты ли? К волшбам остыв,
Как живется вам с земною
Женщиною, без шестых
Чувств?..
Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин -
Как живется, милый? Тяжче ли,
Так же ли, как мне с другим?
Может, Марина просто не умеет нестандартно выводить на рифму вспомогательные слова? Если "прошерстить" все стихи Цветаевой, и у нее мы встретим рифмы на вспомогательные слова. Но делает она это редко. Причем, тогда и так, что вызывает восхищение.
Вот Марина выводит в конец строки, под рифму частичку "не" – чтобы еще раз подчеркнуть вселенскую важность этого отрицания в своем стихотворении-признании:
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
В "Попытке ревности" она выводит на рифму частичку "как" – и каким же значением нагружает ее!
Как живется вам - здоровится -
Можется? Поется - как?
С язвою бессмертной совести
Как справляетесь, бедняк?
Да, она в миллионный раз рифмует "кровь-любовь", глаголы "трясти-прости", сходно созданные слова "любовница-садовница". Но какая порывистая напряженность! Какой накал!
Она выразила доверие ко мне, своему читателю, польстила моему уму, сделал меня своим соавтором. И – пленила мое сердце.
Перечел и вижу, что получилась ода Цветаевой. Что ж, заслужила.
Может, еще и вот этим своим стихотворением?
ЕВРЕЯМ
Кто не топтал тебя - и кто не плавил,
О купина неопалимых роз!
Единое, что на земле оставил
Незыблемого по себе Христос:
Израиль! Приближается второе
Владычество твое. За все гроши
Вы кровью заплатили нам: Герои!
Предатели! - Пророки! - Торгаши!
В любом из вас, - хоть в том, что при огарке
Считает золотые в узелке -
Христос слышнее говорит, чем в Марке,
Матфее, Иоанне и Луке.
По всей земле - от края и до края -
Распятие и снятие с креста.
С последним из сынов твоих, Израиль,
Воистину мы погребем Христа!
Напечатано в журнале «Семь искусств» #8(45) июнь 2013
7iskusstv.com/nomer.php?srce=45
Адрес оригинальной публикации — 7iskusstv.com/2013/Nomer8/Moor1.php
