***
Е.Казарцеву
Весёлостью взрыва, удара, обвала
Накала всех жизненных сил добела –
Я издали это за лист принимала,
Готовый, белеющий с краю стола.
Текст тяжестью ляжет, не сбрось его только,
Покуда ты жаден и нетерпелив,
А вдребезги если – не сыщешь обломка
И всё, что останется – света прилив.
Ты сам – сплошняком истекание света,
Тебя не коснулся участок темнот,
В упор ты не видишь иного поэта,
Он тьмою заряжен, он твой антипод.
***
К ветру встречному терпелива –
Привыкай, коль условья принял –
Сузь глаза – фиолет залива
Небо ровно отполовинил.
Против ветра в шальном напоре
Застолби, каменея, плечи.
Ты ведь знаешь, стихия моря
Человечьей ничуть не легче.
Гулливеровы липы кругом
На ходулях стоят, ни с места,
Коли кончится все недугом,
Щелью комнаты под арестом,
И ни зги, ни глотка наружу,
40 – это июльским летом,
Я глаза до предела сужу –
Щель окрасится фиолетом.
***
Эту встречу отмечу в октавах,
Руки настежь до хруста в суставах –
Так вдвоем под небесный отвес.
Солнце с ливнем обрушит лавину –
То ли кружит нас во поле бес,
То ли статуей в мраморе стыну…
Руки настежь, «Сестра моя» – ты,
Я до корки тебя пролистала.
Не заметив, листаю сначала,
И хрустят как суставы листы.
Поэтическое кафе
Здесь розы со слезами пополам,
Гомункулусы, полуавтоматы
И ржущий конь, зашедший по делам –
Кафе поэтов – тёмные палаты.
Кукушки монотонное ку-ку
И музыка в четыре, блин, копыта,
Чего ни повидали на веку,
Чем только ни накушались до сыта,
Ни яви не поддавшимся, ни снам,
Не признавая ни чужих, ни отчих,
Здесь – лоб и локоть – посидеть и нам
Хотелось бы, в себя уйдя от прочих.
***
Потустороннее общенье
через сны,
Потустороння также
переписка.
Сквозь снег
до первых признаков весны,
До той поры,
когда все ближе близко.
Проснувшегося духа
торжество
И на авось,
на каждый день – творенье
Стиха – и все
и больше ничего,
И только строк
сияет оперенье.
Удача, Богом поданная, –
дар,
Когда все разом,
самоприходяще.
В небесной глуби
молнии удар,
И вслед за ним –
разряды чаще, чаще.
***
Черемухой насквозь проросший сад –
От дерева к кусту,
назад и снова…
Здесь ливень световой в плену оград,
Свет, чем-то близок он
стихии слово,
И мы едины с ним со дна времен –
Куда ни повернись,
повсюду с нами.
Одеколонным взрывом напоен
Так воздух густ –
бери и режь ломтями.
Черемухой насквозь пропитан май –
От маеты – прохладная отмычка.
На белую отдушину взирай,
Её сестёр отрадна
перекличка.
***
Росток – жест роста,
цвет как в путь
Юнец апрель пустился ныне,
чтоб ни было, но только будь.
Сгущая колер
робкой сини.
Знак воскресенья –
злоба дня,
Живое ощущенье
чуда,
Магнолий
дальняя родня
И розы вечные
повсюду.
Во весь свой рост
синеет высь.
И все в движеньи
все в разгуле,
И впрямь,
неужто дождались
И траурную белизну
стряхнули.
***
Памяти мамы
Не в каком-нибудь Кале,
И не где-нибудь в Париже.
Здесь на Павловской земле,
Я к тебе на йоту ближе.
Слышишь сердца перебой,
В землю взгляд уперся тупо,
Мама, это я с тобой
Разговариваю глупо.
Неба низкого навес,
Духа дремлющего бремя.
Вечности дремучий лес –
Это тоже наше время.
Я еще в его глуши,
В тайнике его колодца.
Слышу тихое «спеши,
Наслаждайся, как придется».
***
По дОлам и лесам,
В дороге, в бездорожье
Апостолы и Сам,
А рядом Матерь Божья.
Над ними одинок,
Взаправду или снится,
Все даун – ангелок
Парит как Божья Птица.
Туманно на заре,
А на душе – рассветно,
И свечка в фонаре
Уже едва приметна.
И славно быть одной,
И пусть никто не нужен,
И снежной кисеёй
Задернут тайный ужин.
***
Пишу на языке минут,
И жизни ритм – тахикардия.
Давно надтреснут мой уют,
И в каждой трещине стихия,
То вертикаль, то круговерть,
То круто наискось с подсечкой
Жизнь примагничивает смерть,
Стоишь потерянной овечкой,
Надеясь, что тебя найдут –
Ведь за тобой одной в погоне
Пишу на языке минут,
Прилежно примостясь на склоне.
Пишу на языке любом,
Пишу восторг, пишу усталость,
Пишу, упершись в небо лбом,
Пишу, ах только бы писалось…
***
Не знать своих возможностей,
так жить
Лишь Пушкин мог,
о Господа щедроты
Так возноситься
так порой любить,
Так забываться
нет – куда там, что ты…
Но все ж на том
неведомом пути
Скитаться, ожидая,
и молиться…
Нести свой скарб не за спиной –
в горсти,
Оберегая и слова и лица.
Неповторимость да
и тайну их
Сама еще
не разобравшись в сути –
Ты выношен уже,
мой главный стих,
И дышишь ли
к означенной минуте?
***
Анне Ахматовой
В лавровом венке и терновом венце,
И волшебница, девушка-муза…
Мы на вашем сидим неприступном крыльце –
Недотыкомки, члены Союза.
Многоствольно коленчат привычный Ваш зал,
Где Поэма живет без героя.
Рокот голоса вашего в соснах застрял,
До сих пор оживает порою.
Растворен в этом воздухе лик Ваш и вид –
В жаркий день по-особому млеет.
Так и сталось – Вас все пережить норовит,
Но не вышло и выйти не смеет.
***
Свет в движеньи, взрывы света,
Света сквозняки.
Я захлестнут. Залит. Лето.
Руки коротки.
Не объемлешь, не обнимешь,
Даже не взлетишь,
Только сердцем, в сердце примешь,
Не забудешь лишь.
Света звук подобен гуду,
Вслушайся, молчи.
От всего и отовсюду
Тянутся лучи.
***
Даше Костиной
Летела над озером,
Тучей пласталась,
А следом меня подгоняли иные,
Я знала, осталась
Какая-то малость,
И слёзы лились,
Как нули водяные.
Вдруг – солнце,
Явилось оно ниоткуда,
На слёзную рябь
Просыпая монеты,
Глаза ослепило
небесное чудо,
Контрастом взыграла
Благая примета.
Кто скажет –
Из прошлого нету возврата?
Напечатано в журнале «Семь искусств» #9-10(46) июнь 2013
7iskusstv.com/nomer.php?srce=46
Адрес оригинальной публикации — 7iskusstv.com/2013/Nomer9-10/Gamper1.php
