Борис КРАСНОВ
г. Санкт-Петербург
«Я весеннюю песню пою…»
***
Ну какие нужны мне известия,
аргументы и факты весны?
Белых ветрениц вьются созвездия
среди черных пожогов лесных.
Воздух полон надеждами здравыми,
и в лесном первобытном раю
над полеглыми бурыми травами
я весеннюю песню пою.
Ведь в просторной березовой звоннице
не монахини черные, нет –
всё капустницы, зорьки, лимонницы –
белый, желтый, оранжевый цвет.
ПСКОВСКАЯ ДЕРЕВНЯ
В деревне не осталось ни души,
в глухом бурьяне избы утонули.
Зимою здесь лишь снег сухой шуршит
да бродят лесом волки и косули.
Километровый столб, дорожный щит
да в небе бледноватая полоска.
Лишь автолавка мимо пролетит
деревни мертвой, старого погоста...
На русском направлении темно,
и станет ли светло – никто не знает.
Родные дали снегом замело,
и ветер – снежный прах перебирает.
***
Легкий бред существованья,
золотых иллюзий плен.
Над бумагой волхвованье
о заклятье перемен.
Что менять? Лишь гнев на милость.
Оглянись, глаза протри –
все давно переменилось
и снаружи, и внутри.
Жизнь давно пришла к остатку,
только стих растет в ночи,
и слова ложатся в кладку,
словно в стену – кирпичи.
Слышу, дух бессонный бродит
хореической стопой,
и стена из слов восходит
между мною и не мной.
Эти строфы, словно башни,
в них – бойницы и стволы,
в них укрылся день вчерашний
от насмешки и хулы.
Эта в буковках страница –
заповедная страна.
Здесь душа моя томится,
в нелюбви уличена.
