Елена ПИЕТИЛЯЙНЕН
г. Петрозаводск
Рассказы для детей «Шутка», «Защитник», «Хитрая соперница», «Фима», «Гостья с Севера»
Журнал «Север» предлагает вниманию читателей несколько рассказов из новой книги Елены Пиетиляйнен для детей, издание которой планируется в 2013 году.
ШУТКА
Семья Светы переехала в новый дом. Все очень долго ждали этого переезда, мечтали, как будут жить в новой квартире. И Света тоже радовалась вместе с родителями – ведь так здорово иметь свою комнату и быть в ней хозяйкой!
И чистый подъезд новостройки, еще пахнущий краской, будоражил любопытство множеством дверей: кто живет в этих квартирах? Какие люди? Света с огромным интересом наблюдала за соседями: кто-то вносил мебель, кто-то выводил выгуливать собаку, кто-то нёс сумки, должно быть, с продуктами, а кто-то – букет цветов – наверно, поздравить хозяев с новосельем. И подъезд радовался новым жильцам, он игриво щёлкал, хлопал, поскрипывал дверями квартир.
Одно огорчало Свету – не удавалось ей встретить среди соседей девочку, которая могла бы стать подружкой. Две её лучших подружки остались в старом доме – их не перевезешь, как мебель. И дружить с ними стало труднее – поболтают по телефону, а вот ехать одной через весь город в прежний двор Свете родители не разрешали.
«В новом доме будут и новые подруги», – утешал Свету папа.
И вот однажды Свете улыбнулась удача – вышла она во двор погулять, а у соседнего подъезда незнакомая девочка через скакалку прыгает.
Обрадовалась Света. Но подошла к девочке степенно, как будто нехотя – первой навязываться на знакомство гордость не позволяла. А незнакомка, увидев Светлану, бойко затараторила:
– Ой, ты новенькая, да? А где ты живёшь? Как тебя зовут? В какую школу ты ходишь? Учишь английский язык или немецкий? А я – финский! Правда, в кружке, дополнительно! А у тебя собака есть?
Девочка строчила словами, не переставая скакать. Света засмеялась – столько вопросов сразу! И кто из них здесь новенький – тоже вопрос. Света раньше никогда эту девочку не видела и поэтому считала, что «новенькая» как раз она. Но это было не важно. Главное – они встретились!
– Ну и скучно же здесь! – девочка со свистом рассекла воздух скакалкой и остановилась. – Делать совсем нечего. Играть не с кем. Вот у нас в моём старом дворе такая компания была! В футбол играли!
– В футбол? – недоверчиво переспросила Света.
– Ну да, с мальчишками! А здесь ты с кем играешь? Меня Ларисой зовут, – выпалила новая знакомая и зачем-то покрутила скакалкой над головой.
– Пока ни с кем, – вздохнула Света.
– Смотри! – вдруг азартно вскрикнула Лариса и показала рукой в центр двора.
Света проследила взглядом за её жестом и увидела малыша, который что-то сосредоточенно раскапывал в песочнице.
– Вот и поиграем! – счастливо вдруг засмеялась Лариса.
– Ты что! Он же маленький! Детсадник ещё, – изумилась Света. – С ним играть неинтересно.
– Не думаешь же ты, что я с ним на пару решила из песка куличи стряпать, – снисходительно проговорила Лариса. И добавила: – А пошутить можно! Вот смеху будет!
Она достала из кармана конфету, развернула блестящий фантик и сунула сладость в рот. Зажмурившись, пожевала. Вкусно!
Света наблюдала за действиями девочки и не могла понять, что та задумала.
Лариса пошарила глазами по земле, увидела камешек, подняла, показала Свете:
– Как ты думаешь, он съедобный? Не хочешь попробовать?
– Не хочу! – обиделась Света. За дурочку её принимают, что ли?
– А вот он попробует! – весело воскликнула Лариса и махнула рукой в сторону малыша. – Смотри!
С этими словами она завернула камешек в яркий фантик от конфеты.
– Пойдем пошутим! – позвала она Свету и двинулась к песочнице.
Не совсем понимая замысел своей новой знакомой, Света двинулась следом.
– Привет, мужичок! – ласково ворковала Лариса, присев на бортик песочницы. – Работаешь, да? Устал, наверно. А конфетку хочешь?
Малыш перестал копать и с интересом воззрился на протянутую конфету в красивой обёртке.
– На, возьми! Вкусная такая конфетка! – причмокивая, сюсюкала Лариса.
Свете стало интересно. Возьмёт или нет?
Мальчик неуверенно протянул ручонку к подарку.
– Мне? – переспросил он.
– Тебе, тебе! – радостно закивала Лариса. – Угощайся! – Она широко улыбнулась.
Смутное чувство стыда шевельнулось в душе у Светы. Но она молча наблюдала за происходящим.
Что будет дальше?
Ребенок взял «конфету», его глазки заблестели.
– Спасибо! – протянул он.
– Ишь ты! Воспитанный! – резвилась Лариса. – Правильно! Взрослых нужно благодарить!
И засмеялась, запрокинув голову.
Малыш развернул фантик. Блаженство на лице сменилось удивлением. Он потрогал руками камень.
– А конфета? – растерянно спросил он.
– Ага! Конфета! Только не эта! – захохотала Лариса. И запрыгала вокруг песочницы:
– Обманули дурака на четыре кулака!
Мальчик бросил камень на землю, ещё растерянно разглядывая пустой фантик.
Затем его глаза наполнились слезами и он отчаянно, во весь голос, заревел.
– У! Рёва-корова! – начала стыдить его Лариса. – Шуток не понимаешь!
Света вдруг быстро присела перед малышом на корточки, взяла его за руки и взволнованно проговорила:
– Прости нас, мальчик. Прости, пожалуйста.
– Ты что – чокнутая?! – крикнула Лариса. – Нашла перед кем извиняться! Перед этой мелкотой? Да чего он понимает!
Но Света не слушала. Она рылась в кармане свой курточки. Потом достала оттуда маленькую карамельку, протянула малышу:
– На, бери. Она не такая красивая, но вкусная. Апельсиновая. И пахнет апельсином – попробуй!
Малыш по-прежнему плакал и замахнулся на Свету. Он был безутешен, новые подарки его не привлекали.
– Ду-ура! – сквозь плач вдруг крикнул он недетское слово. Затем схватил свой совок и побежал к подъезду.
– И вправду дура, – вздохнула Света.
– Это ты про кого? – вскинулась Лариса, подбоченясь.
– Да про себя, – отмахнулась Света.
И пошла прочь.
– Эй, ты куда? Мы же ещё не познакомились! – закричала ей вдогонку Лариса.
– Да нет. Уже познакомились, – пробормотала на ходу Света, прибавляя шаг.
ЗАЩИТНИК
У Тёмы была большая семья – мама, папа, кот Маркиз, черепаха Дуняша, хомяк Фомка, попугай Тимоха и две собаки – пудель Филя и болонка Боня.
Несмотря на разные характеры и привычки домочадцев, в семье царили оживленная радость и взаимная привязанность друг к другу. Филю и Боню мама и папа поочередно выгуливали на поводках в положенное время, а Тёма кормил Дуняшу и Фомку, наводил порядок в их клетках с бо,льшим усердием, чем в своей комнате.
Кот Маркиз, казалось, жил сам по себе: выгуливался самостоятельно когда хотел, а во время завтрака и ужина подсаживался на свободную табуретку к кухонному столу и с достоинством ждал своей порции как полноправный член семьи.
Когда Маркиз ещё был котёнком, родители запрещали Тёме потакать ему, чтобы не приучать таскать со стола.
Но Маркиз, откушав из своей миски, регулярно подсаживался к столу во время общей семейной трапезы. Он не хватал ничего со стола, не мяукал, просто смотрел на людей своими жёлтыми глазами пристально и терпеливо.
Первым сдался папа – отломил однажды кусочек колбаски со своего бутерброда.
Недолго продержалась и мама под взглядом своего маленького пушистого питомца.
Её покорили интеллигентность поведения и достоинство, с которым держался Маркиз.
– Вот ведь хитрюга! И не просит, а выпросит! – смеясь, часто приговаривала мама, подкладывая коту из своей тарелки лакомые мясные кусочки.
Так и повелось: Маркиз трапезничал вместе с людьми. В то же время ни Филя, ни Боня ни разу не удостаивались этой привилегии, хотя поочередно то визжали, то поскуливали, облизывая хозяевам колени и приподнимаясь на задние лапы.
Однажды под дверями своей квартиры Тёма увидел небольшую бело-рыжую собачку. Она лежала, положив мордочку на передние лапы, и, казалось, дремала.
Тёма погладил незваную гостью. Она приподняла голову, взглянула на Тёму и лизнула его ладонь.
– Нет у меня ничего! – вздохнул Тёма и позвонил. Открыла мама.
– Не смей приваживать чужого пса! – строго сказала она. И уже мягче добавила:
– Может, он потерялся – отбился от своих хозяев. Пусть ищет. А у нас и так не дом, а зверинец.
Вечером пришёл с работы папа. Открыв двери своим ключом, он радостно крикнул: «А у нас гости!»
Мама выглянула в прихожую. Папа стоял в проёме открытой двери и поглаживал недавнего бело-рыжего знакомца Тёмы. Тёма подскочил: «Он будет жить у нас?!»
– Нет! И ещё раз нет! – воскликнула мама, отпихнула ногой пса от своей квартиры и решительно захлопнула дверь.
– Раздевайся и иди ужинать! – повелительно приказала она папе и прошла на кухню.
Папа с Тёмой переглянулись. Спорить было бесполезно. В то же время Тёма вспомнил, что мама каждый раз выказывала неудовольствие, когда в доме помимо её воли появлялись Маркиз, Дуняша, Фомка, Тимоха и Филя с Боней.
Но на этот раз она была непреклонна.
– Три собаки в одной квартире – это уже слишком! – как бы оправдываясь перед Тёмой и папой, приговаривала весь вечер мама. А они и не пытались её уговаривать, зная, что она покипятится и успокоится. Надо было только подождать.
Но на сей раз их расчёт не оправдался. Прошёл день, другой, затем неделя… Бело-рыжий пёс продолжал жить на коврике под дверями их квартиры. Мама не сдавалась.
– Пошёл отсюда! – однажды в сердцах воскликнула она и притопнула ногой.
Пёс неохотно поднялся, встряхнул головой, затем вильнул хвостом и улёгся на прежнее место.
– Не жди! Не возьму! – отрезала мама, уходя на работу.
Тёма украдкой иногда гладил прибившуюся к ним собачку, угощал её хлебом и сахаром.
– Моя мама хорошая, – говорил он ей. – Просто она не может приютить всех бездомных. – При этих словах Тёма вздыхал, мысленно не соглашаясь с мамой. Ведь не все же бездомные собаки столпились у их квартиры, а одна-единственная. Маленькая. Бедненькая. Или потерявшаяся, или брошенная. Скоро зима. Пропадёт без хозяев собака…
В один из обычных вечеров мама повела на прогулку серого пуделя Филю и белую кучерявую болонку Боню. Вообще, по вечерам их обычно выгуливал отец, но на этот раз он уехал на пару дней в командировку. Тёмин порыв прогуляться вместе с собаками был пресечён указанием делать уроки.
Мама вышла на лестничную клетку с двумя своими мохнатыми домочадцами. Они успели привыкнуть к постоянному присутствию на их лестничной клетке бело-рыжей незнакомки, поэтому дружелюбно её обнюхивали и бежали следом за хозяйкой. На этот раз незваная приживалка увязалась следом.
– А, и ты с нами! – заметила мама непрошеную гостью, открывая дверь подъезда. – Ну, пойдём! Может, ты покинешь наш дом и двор навсегда!
Они вышли во двор, Филя и Боня радостно повизгивали, играя друг с другом, резвились, натягивая поводки, иногда тянули хозяйку в разные стороны. Бело-рыжая их попутчица улеглась в тень дерева и смотрела на резвящихся Филю и Боню так, как смотрит взрослый на играющих несмышленых детей.
Вдруг раздался чужой угрожающий лай и откуда ни возьмись во двор влетела свора бродячих собак. Как оказалось, предметом их интереса была чёрная кошка, вмиг взобравшаяся на высокий тополь.
Укрывшись от своих злобных разномастных преследователей, кошка уютно расположилась в развилке толстых ветвей. Собаки поначалу лаяли на неё, но потом, видимо, поняв безрезультатность своих усилий, вдруг с грозным рычанием бросились в сторону женщины с двумя собачками на поводках.
Как мы успели догадаться, ими были Филя и Боня.
Филя отчаянно заскулил и спрятался за свою хозяйку, прижавшись к её ногам. Боня жалобно гавкнула и нырнула под подол длинной юбки.
Женщину обступили обозлённые псы, примериваясь к своей добыче.
Что делать? Махать руками на таких собак нельзя – они набросятся вмиг, почувствовав угрозу.
– Помогите! – крикнула женщина проходящим мимо мужчинам, прижав к груди руки с поводками от своих домашних питомцев.
Но мужчины или не услышали её, или не захотели услышать. Они, разговаривая, прошли мимо.
Но помощь неожиданно пришла.
Из-под дерева с громким заливистым лаем неслась бело-рыжая собачонка. Встав перед женщиной, она отважно лаяла на собак, подпрыгивая и выказывая готовность их разорвать на кусочки.
Некоторое время шла собачья перебранка. Потом вдруг большие собаки развернулись и потрусили со двора.
Маленький отважный пес с лаем бросился им вслед. Как только свора бездомных собак скрылась из виду, бело-рыжый герой присел на задние лапы и, высунув язык, переводил дух.
Сзади к нему подошла спасенная троица – женщина с пуделем и болонкой.
– Какой же ты защитник! – с благодарностью произнесла женщина. – Вот не ожидала! Ну, раз так, пойдём с нами!
И она двинулась к своему дому в сопровождении трёх собак.
Так вчетвером и вошли в квартиру.
– Ой, ты его пустила? – радостно воскликнул Тёма, завидев своего тайного подопечного.
– Не я его пустила. Это он позволил себя пригласить к нам, – отчего-то смущенно сказала мама. И добавила: – Он – мой спаситель и защитник. И теперь будет жить с нами.
И рассказала Тёме о том, что произошло.
Во время рассказа Филя недовольно рычал, а Боня спряталась под диван.
– Это они от стыда, – пояснила мама. – Испугались и спрятались. А Рыжик, – она кивнула на свернувшегося у её ног новоиспечённого защитника, – спас всех.
Счёл своим долгом.
А долг-то платежом красен.
ХИТРАЯ СОПЕРНИЦА
Тёма любил ходить с папой в лес. Лес – это не только деревья, грибы и ягоды. Лес – это целый мир со своими обитателями и законами.
Тёма знал, что в лесу живут зайцы, лисы, медведи и волки, но никогда их не встречал. Папа говорит, что звери прячутся от людей.
А зачем прятаться от него, Тёмы? Тёма – не охотник. И ружья у него нет. Вот бы увидеть кого-нибудь из лесных жителей!
Однажды они с папой пошли в сосновый лес, расположенный недалеко от города. В лесу было множество тропинок и полянок, усыпанных опавшими шишками.
– Смотри: белочка! – воскликнул папа и указал рукой на одну из полянок. Тёма увидел маленькую юркую белку, которая азартно потрошила шишки.
Её пушистый хвостик грациозно изогнулся вопросительным знаком, а глазки остановились на людях. Она не испугалась. Наверно, привыкла к людям в этом пригородном лесочке.
Папа порылся в карманах, достал оттуда пакетик с орешками, протянул Тёме:
– Угощайся сам и угости новую лесную знакомую! – сказал он.
Тёма бросил орешек белочке. Она мгновенно подскочила и схватила угощенье цепкими лапками, выжидательно поглядывая на Тёму.
Немного посидев, белка проворно полезла по стволу дерева и скрылась в пушистой кроне.
– Пошла добычу прятать, – улыбаясь, пояснил папа. – Запасливая!
– Ой, она вернулась! – радостно воскликнул Тёма, завидев белочку, которая смело перебегала поляну, направляясь к людям.
– Наверно, её здесь многие подкармливают, вот она и не боится нас, – сказал папа.
Внезапно белка замерла на месте. В кроне деревьев мелькнула чья-то стремительная тень.
– Ястреб! – тревожно воскликнул папа.
Белочка вдруг что-то подхватила с земли и быстро-быстро стала карабкаться по стволу могучей сосны вверх.
Ястреб прицельно бросился на неё, но промахнулся – пролетел мимо.
Белочка, зацепившись задними лапками за ствол, висела вниз головой и стремительно поедала грибок, зажатый в передних лапках.
Её преследователь появился снова. Папа задрал голову вверх и пытался разглядеть происходящее.
– Да это ястребок. Маленький, а какой напористый! – заметил он.
Тёма тоже напряжённо всматривался вверх. Ястребок явно охотился за белочкой. А она, не выпуская добычи, перебегала с ветки на ветку, сновала вниз-вверх по стволу с разных сторон.
Но вот, убегая от своего преследователя, белочка оказалась на самой вершине сосны – дальше бежать некуда.
Хищник взмыл вверх и, развернувшись, бросился на свою беззащитную добычу.
– Ой! – закричал Тёма. – Сейчас он её достанет! Ведь белки не птицы – летать не умеют!
Но Тёма ошибся. Белочка, вытянувшись дугой, вдруг проворно перелетела на другую сосну, уцепившись когтистыми лапками за качающуюся ветку.
Ястреб опять промахнулся. Но тут же бросился вдогонку. Так и летали они с ветки на ветку, с дерева на дерево. И всякий раз белочка уворачивалась от ястреба, хотя у неё и нет крыльев.
Успев разглядеть белочку в этом стремительном круговороте, Тёма с удивлением заметил, как во время коротких передышек белочка поедает свой грибок, не желая расстаться со своим трофеем даже в минуты опасности.
– Он хочет отобрать у неё грибок? – спросил Тёма у папы.
– Грибок ястребу не нужен. Он хочет прогнать белочку со своей территории.
Словно в подтверждение папиных слов Тёма увидел, как на полянку прилетел голубь и начал было клевать хлеб на крепком пеньке.
Ястреб прекратил погоню за рыжехвостой белкой и ринулся на голубя. Испуганный голубь тут же улетел и больше не появлялся.
– А почему голубь струсил? – спросил Тёма отца. – Ведь лес же общий! И корм в лесу тоже общий – хватит и ястребу, и голубю.
– Потому что ястреб сильнее голубя, – пояснил папа. – Силы не равны. Голубь решил улететь и не связываться с хищным противником.
– А почему же белочка не уступила ястребу? Тоже могла со страху бросить свой грибок и ускакать на другое место в лесу! – запальчиво проговорил Тёма. – Она же маленькая!
– Маленькая, да удаленькая! – одобрительно улыбнулся папа. – Провела ястребка! Отвоевала своё место под солнцем!
– Навсегда? – озабоченно поинтересовался Тёма.
– Не знаю, – вздохнул папа. – В лесу побеждает сильнейший.
– А умнейший? – лукаво спросил Тёма.
– Ум – тоже сила! – согласился папа. И добавил: – А ещё – твёрдость характера!
– Мягкая белка с твёрдым характером! – засмеялся Тёма.
Папа тоже рассмеялся. Они оглядели полянку. Белочки нигде не было видно. Только ястребок встревоженно летал между деревьями, напрасно выискивая свою хитрую соперницу.
ФИМА
– Держи! Держи его! Вот он – за шкаф спрятался! Хватай, а то удерёт! – вразнобой кричали мальчишки, сгрудившись возбуждённой и взъерошенной толпой в конце школьного коридора.
– Р-расступись! Кому сказала?! – раздался громовой голос уборщицы тёти Сони, которая уже раздвигала бурлящую мальчишескую толпу длинной ручкой половой швабры.
– Ну, что тут у вас? – всё ещё грозно вопрошала тётя Соня, буравя проход своим грузным телом к старому, некогда полированному шкафу, выставленному в коридор из учительской неизвестно для какой надобности.
Тётя Соня слыла в школе авторитетом. Младшие её откровенно побаивались, старшие же предпочитали не пререкаться, а тихо ретироваться в случае вызревания конфликта на почве тёти Сониных гигиенических требований.
Тётя Соня блюла чистоту и порядок с неимоверным усердием, то и дело принимая активное участие в воспитательном процессе подрастающего поколения – гоняла нещадно малолетних курильщиков, заступалась за обиженных, громко выговаривала школьникам за ненадлежащий внешний вид – оторванные пуговицы, испачканную одежду или крашенные в зелёный цвет волосы. Тётю Соню почему-то слушались – она явно обладала харизмой повелительницы.
Поэтому мальчишки стихли и нерешительно топтались рядом, пока уборщица всё той же шваброй доискивалась за шкафом до причины их бурного собрания. И доискалась – в углу что-то пискнуло, и вдруг появился бело-серый испуганный котёнок с дрожащим хвостиком и затравленным взглядом.
– Это ещё кто?! – всё так же грозно спросила тётя Соня и обвела ребят взглядом.
– Эта киска, наверно, потерялась. Она ехала со мной в одном троллейбусе – может, её там хозяева забыли, – нерешительно сказала Таня из 5 «а», – вот я её и решила пока с собой в школу взять.
– Что значит «пока»? – почти взревела тётя Соня. И вдруг смягчилась: – В школе животным жить не положено. Посмотрите, какой этот котик грязный – видать, давно скитается.
При этих словах тётя Соня взяла котёнка на руки, почему-то ничуть не испугавшись его нестерильности.
– Да и мальчишки его замучают здесь. Вот он, бедненький, как испугался. Надо вернуть котика на улицу – может, кто-нибудь его подберёт, – вынесла решение тётя Соня.
– На улице он пропадёт! – вдруг воскликнула Настя, Танина подружка. – Его могут и другие парни замучить. Или попадёт под машину. Можно, он у вас один урок побудет? Я его потом домой заберу.
– А мама-то позволит в дом инфекцию тащить? – с сомнением произнесла тётя Соня, но, видно передумав, посадила котёнка в ведро.
– А ведь у меня дома живёт двенадцать кошек, – вдруг мягко и тепло произнесла тётя Соня.
– Да?! – ахнули обе девочки. – Может, вы возьмёте его к себе? Тринадцатым!
– Не могу, – посуровела уборщица. – И не в числе дело. Просто кошка этой породы привыкла быть единственной хозяйкой. Она других кошек рядом не потерпит. Да и людей построит, – со знанием дела добавила тётя Соня, – нам с ней не ужиться. Но урок у себя подержу, так и быть. А после – или забирайте, или на улицу!
И тётя Соня величественно двинулась в свою комнатёнку с ведром, из которого уже изумленно выглядывал найдёныш.
Кое-как отъёрзав на стуле урок химии, Настя принялась звонить маме:
– Мамочка, миленькая! Не ругайся! Я принесу сегодня котёнка! Он бедненький! Грязный. Замученный. Пропадё-ёт! Ладно? – скороговоркой выпалила Настя и отключила телефон, не оставив своей маме ни единого шанса для возражений.
Светлана Ивановна – мама пятиклассницы Насти – позвонила в дверь своей квартиры и, услышав торопливые шажки, облегчённо вздохнула: «Дома!»
Двери открыла Настя и немедленно приложила палец к губам, словно призывая Светлану Ивановну разделить с ней какую-то тайну.
– Принесла? – отчего-то шёпотом спросила Светлана Ивановна дочь.
Настя молча указала рукой на кухню, куда проследовала, не раздеваясь, мама.
– О! Ну и страшилище! – только и вымолвила она, окинув взглядом замызганное животное, восседающее верхом на холодильнике. – И глазки гноятся. Наверно, болеет.
– Но ты ведь его не выгонишь, да? – жалобно заглянула в глаза матери Настя. – Пусть у нас пока поживёт. А найдутся хозяева – отдадим, – упрашивающим тоном протянула девочка.
Светлана вздохнула. Как могут найтись хозяева этого заморыша в большом городе? Впрочем, решение оставить котёнка временно как-то ободрило. В самом деле, можно дать объявление в газету о найденном животном – вдруг да повезёт!
Весь вечер ушёл на гигиенические
процедуры найдёныша, включающие мытьё, санобработку против блох, промывание глазок специальным раствором, усаживание на лоток, предусмотрительно купленный Светланой Ивановной по дороге домой.
Хозяев ждало несколько открытий. Во-первых, котик оказался девочкой, то есть кошкой. На что Александр Петрович, отец Насти, весело заметил:
– Ого! В женском полку прибыло!
Во-вторых, вымытая, она была пронзительно-белого цвета. И – что удивительно – совсем не боялась воды. Напротив, ей нравилось мыться! Лоток тоже она признала как знакомый предмет, из чего следовало, что кошечка была домашней. А что немного одичала – так это по причине её вынужденного бродяжничества.
Впрочем, уже после принятия ванны она тёрлась о ноги новых хозяев и блаженно мурлыкала – видимо, в знак благодарности.
– А смотрит, как наша Серафима Сергеевна! – вдруг весело рассмеялась Настя. – Как-то по-главному смотрит, повелительно. Хотя и маленькая.
– Вот и назовём её Фимой, – подхватила Светлана Ивановна. – Фима-Серафима. Раз она такая величественная!
Фима и впрямь чувствовала себя главнее всех в доме.
Спала в родительской кровати (самой большой в доме) между головами мамы и папы. Будила всех в шесть утра – так она считала нужным, потому что этот час назначила себе временем завтрака.
Как ей удавалось, едва поселившись в доме, подчинить своей воле взрослых, уму непостижимо.
А с Настей вообще не церемонилась – скреблась в её комнату, когда хотела с ней встречи, а для пущей верности громко мяукала под дверью.
Но никто почему-то не замечал её повелительного нрава; вернее, этот нрав никого не раздражал, а скорее забавлял.
Тем более что Фима была чистоплотна и нежна с обитателями дома.
Любовь – вот её главный козырь, который подкупал всех. Она умела любить людей и выражать эту любовь – мурлыканьем, влажным розовым носиком и мохнатыми белыми лапками… Выказывая свою нежнейшую привязанность новообретённым хозяевам, она получила право на неоспоримое осуществление своих желаний.
Фима радовала людей, и людям доставляло огромное удовольствие радовать её.
Казалось, что Фима останется в доме навсегда.
Но однажды вечером раздался телефонный звонок. Звонили по объявлению, которое Светлана Ивановна дала в газету о найденной белой кошечке. Оказалось, нашлись хозяева Фимы.
– Не отдавай её! – взмолилась Настя.
– Но мы же договаривались, что приютим котёнка на время, – как-то растерянно пробормотала Светлана Ивановна. И, вздохнув, добавила: – Видно, это время истекло.
– Не отдавай!!! – вдруг отчаянно закричала Настя и внезапно разревелась, пытаясь кулачками сдержать хлынувшие слёзы.
Всё всегда понимающая Фима тёрлась о ноги хозяйки, вскидывая мордочку вверх и иногда просительно мяукая.
– Они приедут через час, – упавшим голосом проговорила Светлана Ивановна и ушла в кухню.
– Давай скажем, что она от нас убежала! Или просто не откроем дверь! – продолжала безудержно плакать Настя, захлёбываясь словами, как слезами.
Хозяйка дома хранила молчание.
«А вдруг они передумают и не приедут? – с надеждой подумала она. – Ведь с животным столько хлопот…»
Через час раздался звонок. Фима юркнула под кровать в спальне родителей. Настя закрылась там же.
«Врать нехорошо», – подумала Светлана Ивановна и направилась к дверям.
Хозяева Фимы – молодой человек и девушка – пришли с тортиком – поблагодарить приёмную семью за спасение их любимицы.
В прихожую выглянула зареванная Настя:
– А может, они вовсе и не хозяева Фимы! – вдруг заявила она.
– Перестань, – строго оборвала её мама и решительно направилась в спальню извлекать кошку из-под кровати.
Когда на свет извлекли белое, пушистое существо с изумительно ясными глазами, гости ахнули, словно увидели своего котёнка впервые:
– Красавица какая!
И, торопливо всучив Светлане Ивановне тортик, приняли Фиму на руки.
Настя опять в голос заплакала.
– Жаль девочку. Так переживает, – сказала девушка, прикрывая за собой дверь. – Спасибо вам!
…Без Фимы в квартире стало как-то пронзительно пусто.
Светлана Ивановна пришла на диван и, обхватив подушку руками, вдруг тоже заплакала.
Вернувшийся с работы отец недоумённо произнёс:
– Что за сырость в доме? Почему все плачут?
– Фиму отдали. Жалко.
– Ты же сама была против того, чтобы брать в дом животное с улицы! – в сердцах воскликнул глава семьи. – А сколько хлопот было с этой кошкой! Пока отмыли, пока вылечили…
– Она единственная меня любила, – вздохнула Светлана Ивановна, вдруг улыбнувшись своим воспоминаниям.
– Да уж, больше тебя любить здесь некому, – хмуро пошутил отец, включая телевизор.
– И ты не плачь, – обратился он к вошедшей Насте. – Ты сделала доброе дело – спасла заблудившегося котёнка. Вернула его хозяевам – ещё одно доброе дело! А добро всегда возвращается.
…Прошло два года. И вдруг 7 марта, возвращаясь домой с работы, Светлана Ивановна увидела у дверей своей квартиры на коврике белого котёнка, очень похожего на Фиму.
Она погасила свой порыв взять котёнка на руки – ведь это не может быть Фима, она давно стала взрослой кошкой…
На лестнице послышались шаги – поднималась Настя.
– Ой! – воскликнула она, увидев белоснежное существо на коврике. И тут же спохватилась:
– Это не Фима. Чей-то чужой котёнок… Наверно, его ищут.
Мама с дочкой молча вошли в свою квартиру. Молча пили чай, думая о своём.
– Добро всегда возвращается, – машинально проговорила Светлана Ивановна.
– А вдруг… она ещё там? – спросила Настя.
И, не сговариваясь, обе бросились к дверям…
ГОСТЬЯ С СЕВЕРА
Приближался праздник – 1 Мая. День мира и труда. И солидарности всех трудящихся нашей планеты.
Алёнка любила 1 Мая – в честь этого праздника город украшали цветными воздушными шарами и красивыми флагами. А цветовую гамму флага России в виде синей, белой и красной полос Алёнка видела не только на развевающихся полотнах, но и на клумбе у своего дома: красной полосой на ней алели тюльпаны, застенчиво покачивали головками белые нарциссы, синим облачком колыхались незабудки. Красота!
Правда, название праздника – День солидарности всех трудящихся, вычитанное ею в книжке маминого детства, Алёнка понимала по-своему.
Заковыристое словечко «солидарность» в её представлении было солидным, то есть очень важным. Хотя папа сказал, что солидарность – это дружба. А что может быть важнее дружбы?
Поэтому Алёнка справедливо считала, что 1 Мая – это день дружбы между людьми и народами. И так считала не только Алёнка.
В их школе каждый год проводили праздник, посвященный 1 Мая. И на этом празднике ребята сами представляли культуру разных народов – исполняли песни и танцы в национальных костюмах.
Раньше на таких праздниках на сцене выступали только старшеклассники, а младшие классы смотрели из зала, хлопали в ладоши и мечтали тоже когда-нибудь выйти на сцену и сплясать гопака или лезгинку.
И вдруг – о радость! – в Алёнкином 2 «б» классе на классном собрании учительница Вера Ивановна предложила ребятам самим выбрать национальность, которую они хотели бы представлять на празднике.
– Я буду украинкой! – первой закричала темноглазая Оксана, подпрыгивая с места с вытянутой рукой. – Я знаю украинскую песню! А костюм мне мама сошьёт! – тараторила Оксана, стараясь перекричать нарастающий гул взбудораженных голосов.
– А мы станцуем белорусский танец! – хором заявили две подружки Валя и Галя. – А рушники сами вышьем!
– Зачем рушники? – удивилась Вера Ивановна.
– А на рушниках мы вынесем хлеб и соль – поприветствуем гостей!
– Хорошо, – улыбнулась Вера Ивановна. – Какие ещё есть предложения?
Предложений оказалось много. Ребята кричали наперебой, уверяя учительницу в исключительности своего концертного номера.
Наконец Вера Ивановна определилась с выбором и огласила список выступающих.
– А остальные выступят в другой раз! – сказала она утешительно.
Алёнка растерянно молчала. Ей казалось, что она пропустила что-то очень главное в своей жизни. Она вдруг обнаружила, что не умеет танцевать никаких национальных танцев и не знает ни белорусских, ни украинских, ни карельских песен. Что она может представить?
Ей и предложить-то было нечего.
Вера Ивановна неожиданно обратилась к Алёнке:
– А ты, Елена, будешь северянкой.
– Кем? – удивилась Алёнка, ещё не осознавая, что милостью учительницы тоже получила роль в предстоящем празднике.
– Гостьей с Севера, – пояснила Вера Ивановна.
Тут прозвенел звонок, перекрывший всякие человеческие голоса. Шумная лавина второклассников вынесла из класса и Алёнку.
Не успела она спросить учительницу, какие бывают северянки, что они поют и как танцуют. Ну и что? Сама разберётся, не маленькая! Утешившись этой мыслью, Алёнка радостно побежала домой.
Дома за вечерним ужином она как бы невзначай спросила папу:
– А что носят северяне?
– Как что? – удивился папа. – На севере холодно. Почти всегда зима. Поэтому люди носят шубы, меховые шапки, валенки, тёплые рукавицы.
Алёнка повеселела. И как она сразу не догадалась? Вопрос с национальным костюмом был решён.
А вот что исполнить на сцене? Алёнка перебирала в памяти все известные ей песни про зиму. И решила спеть куплет песни, которую она недавно разучивала в школе:
Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам!
Песни Севера петь
По полям и лесам!
А уж сплясать-то она сумеет! Правда, в валенках это будет не очень удобно, но ничего! Северяне же как-то танцуют!
Если с исполнительским мастерством проблем не было, то вопрос доставки северного костюма в школу изрядно Алёнку поволновал.
Как она понесёт шубу, валенки, шапку? Да ещё и портфель?
Тем более что собственных северных вещей у Алёнки не оказалось – она сама зимой носила куртку, вязаную шапочку и сапожки.
Зато в кладовке хранилось папино обмундирование для зимней рыбалки – как раз то, что нужно! Правда, валенки были с галошами и на пять размеров больше, чем нога у Алёнки. Шапка-ушанка в некоторых местах поедена молью. Зато тулуп хорош! А если вывернуть его овчиной наружу, то настоящая шуба получается!
В долгожданный день Алёнка проснулась в бодром расположении духа. С вопросом доставки всех вещей в школу она недолго мучилась: надела на себя валенки и тулуп. Шапка-ушанка всё время лезла на глаза, поэтому её пришлось засунуть в портфель.
Кое-как натянув на плечо ранец, она отважно шагала по весенним улицам города, замечая изумлённые взгляды прохожих. Но её ничто не смущало – ведь она шла в костюме северянки!
Когда Алёнка в своём объемистом обмундировании втиснулась в приоткрытую дверь школьного актового зала, праздник был в разгаре. Две девочки что-то бойко пели по-белорусски и лихо вытанцовывали на сцене. Они кружились, взявшись за руки, и алые ленты, вплетённые в волосы, тоже танцевали вместе с ними. Но вот юные артистки раскланялись и под одобрительные овации зала сошли со сцены.
Нарядные ведущие – Маша и Саша – важно выступили вперёд и хором продекламировали:
Делу – время. Час – потехе.
А ещё кто к нам приехал?
– Я! – радостно закричала Алёнка и стала протискиваться вперёд к сцене. – Я! Гостья с Севера!
В зале зашушукались, увидев пробирающийся тулуп, вывернутый мехом наружу, и шапку-ушанку, поеденную молью, которую Алёнка успела нахлобучить на голову для полного комплекта.
Вскарабкиваясь на сцену, она наступила на полу тулупа и грохнулась, не одолев последней ступеньки. В зале раздался смех. Алёнка вползла на помост, выпрямилась, хлопнула в ладоши огромными рукавицами, отчего одна слетела в зал, и победно пропела:
Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам!
Напевая, она старалась пританцовывать и кружиться на месте, как виденные ею девочки-белоруски. Наверно, что-то особенное было в её танце, потому что зал буквально взорвался хохотом и аплодисментами.
Ободрённая успехом, Алёнка продолжала свою северную песню:
Песни Севера петь…
И вдруг с ужасом обнаружила, что забыла последнюю строчку куплета. Пот ручьями тёк по её лицу. Ноги пританцовывали по сцене, галоша на валенках издавала какой-то чавкающий звук.
Что можно ещё спеть про север? Алёнка лихорадочно соображала. В её представлении раскинулась снежная тундра, олени, остроугольные жилища… Как же они называются? Ага! Её осенило мгновенно, и она счастливо допела вдруг придуманную на ходу строчку:
В наш полярный вигвам!
Зал застонал от хохота. Смеялись ребята, смеялись учителя. Не смеялась почему-то лишь Вера Ивановна, сидевшая в первом ряду. Она скорбно смотрела на Алёнку и как-то виновато вздыхала.
Никому так не хлопали, как Алёнке!
Алёнка решила поклониться, как кланяются артисты публике, и ушанка свалилась с её головы. Шапку тут же подхватил какой-то мальчишка, нахлобучил на свою голову.
К ней потянулись другие руки – и шапка поплыла по залу, по головам учеников.
Шум и смех нарастали. Кажется, праздник близился к полному провалу.
Но Алёнка не растерялась. Она скинула тулуп и звонко крикнула в зал:
– Играем в города! У кого шапка – тот называет город Севера! Кто не назовёт – проиграл!
И понеслось:
– Петрозаводск! Сегежа! Мурманск! Кандалакша! Норильск! Якутск!
Алёнка, переведя дух, победно заключила:
Мы – жители нашей планеты,
Которой прекраснее нету!
