Иван ЕГОРОВ
г. Великий Новгород
«Сольвейг бежит на лыжах…»
***
Точка – все ближе, ближе.
Сахар становится солью…
Кто-то бежит на лыжах.
Может быть это Сольвейг?
Мехом подбита лопасть,
Скорость – уже не мера.
Не угодила бы в пропасть
(Кто же дождется Пера?).
Северная Даная…
Ногти блестят от лака.
Черным хвостом виляя,
Мчится за ней собака,
Предполагая: верность –
Главное в этом мире.
В мире отсутствует мерность:
В меру ль вина на пире?
Располагая ленью
В ночи и дня слияньи
Крутит рога оленьи
Северное сиянье.
Сольвейг бежит на лыжах
Вся в кутерьме вчерашней.
Милый все ближе, ближе…
Старый, седой и страшный.
***
Воробьи всё галдели…
Среди сереньких прочих
Был один белый-белый,
Как смешной ангелочек.
Я подманивал долго,
Сыпал хлебные крошки.
Вот он, посланный Богом,
У меня на ладошке.
Клюнет клювиком в темя
Поутру или к полдню.
Все свободное время
Я стихами наполню.
И, конечно, однажды
Мы подружимся, правда?
И тогда будет каждый
День вчерашний оправдан.
Что тебе эта стайка?
Ты чужой там и лишний.
Ты, присыпанный тальком,
Ты ниспослан Всевышним!
Только он не остался.
Улетел. Ну и черт с ним…
Видно, хлеб показался
Недостаточно черствым.
***
Последнюю строчку
Размыла морская вода.
И что там написано было
Припомню едва ли.
И этого моря
Не будет уже никогда,
Но будет другое,
Прозрачное как «Цинандали».
Зеленая бухта
Прибоя смирившая нрав,
Мигнет маяком
С интервалом в четыре минуты.
И в полную пригошню
Белый кораблик поймав,
Баюкать начнет.
А ему не уснуть почему-то…
***
Старый сердитый дворник
Водкой здоровье губит.
Он подметает дворик,
Он листопадов не любит.
Это в сезоне «Осень».
– Осенью листья? Не надо!
Ну, а зимою очень
Дворника злят снегопады.
Он ненавидит окурки
И обгорелые спички,
И от бананов шкурки:
– В скобки их всех, в кавычки!
Тихо ругаясь матом,
Смешанным с перегаром,
Дворник скребет лопатой
Серые тротуары.
В каждом движеньи неверном –
Что-то от странного танца,
Что-то от Гильденстерна,
Что-то от Розенкранца.
Пасмурным утром морозным
После похмелья недужен,
Он выметает звезды,
Те, что замерзли в луже…
***
Отрицающий предыдущее
И не верящий в настоящее,
Я вдали от впередидущего,
В стороне от впередсмотрящего.
Я люблю тебя опрометчиво,
И родная ты, и неблизкая,
Потому что терять мне нечего,
Кроме этой любви единственной.
Но, в надежде, что по обочине
Мимо Смерти пройду незамеченный,
Я и яблоко съем с червоточиной,
Я и яд твой выпью доверчиво.
***
На коврике – инея сыпь.
Хозяина нет с четверга.
Похлебка успела застыть,
За окнами воет пурга
Семь дней, словно раненый зверь.
А, может, и вправду – он
В закрытую ломится дверь?..
Приходит тяжелый сон
Под утро. Собака спит.
Дрожит от мороза хвост.
Ей снится: она бежит,
Пересекает мост,
Засыпанный снегом лес,
Некошеный дикий луг,
Касающийся небес,
И в небо взлетает вдруг.
К созвездию Гончих псов,
Туда, где собачий Рай,
Где ангельских голосов
Чарует волшебный лай…
Там Бог, он совсем не старик.
В махорочных облаках
В ушанке и унтах стоит.
И косточку держит в руках.
