2 февраля 2013 года исполнилось 130 лет со дня рождения Михаила Фабиановича Гнесина – общественного деятеля, талантливого педагога и композитора. Юбилейной дате были посвящены «Гнесинские чтения», состоявшиеся в Музее-квартире Елены Фабиановны Гнесиной, написаны ряд статей. Мне, аспиранту РАМ им. Гнесиных, хочется внести свою лепту в память о благородном художнике: поведать о малоизвестных фактах, почерпнутых из архивных документов и воспоминаний казахских композиторов.
Именно к Михаилу Фабиановичу Гнесину, преподавателю Музыкального техникума им. Гнесиных (в его классе занимаются А. Хачатурян, Т. Хренников, С. Кац) и профессору нового Педагогического факультета Московской консерватории, обращается один из будущих выдающихся музыкальных деятелей Казахстана Дмитрий Мацуцин, в то время не совсем «удачно» закончивший своё обучение на Дирижёрском отделении Исполнительского факультета МГК. В личном деле в архиве консерватории хранятся документы, объясняющие, почему Мацуцин не смог закончить своё образование у знаменитых профессоров – Кастальского, Чеснокова, Данилина:
В учебную часть
Заявление
Ввиду острого расстройства нервной системы, прошу освободить меня от хорового класса, как главного фактора болезни (на два месяца).
3/II 26 г.
P.S. прилагаю записку врача.
Справка
Уч. МГК. Мацуцин Д.Д. ввиду наличия объективных признаков нейростении … нуждается в облегчении трудных учебных заданий.
2/II 26 г. Врач МГК (роспись) [1].
После «окончания» консерватории Мацуцин работал в Киргизии преподавателем национальной музыкально-драматической студии, собирал киргизский фольклор. Остро ощущая потребность в продолжении образования, он вновь приезжает в Москву. И, несмотря на то, что Мацуцин привозит в столицу бумагу с просьбой о возможности продолжения обучения, подписанную Председателем Киргизской АССР, он также обращается и к Михаилу Фабиановичу, о чём свидетельствует следующий архивный документ:
В правление Моск. Государ. Консерватории от Дм. Дм. Мацуцина
Заявление
Прошу Московскую Консерватори. (правление) зачислить меня в число студентов М.Г.К. в 1926 году по окончании техникума хорового отдела я не мог продолжить образование по причине общего упадка и расстройства нервной системы и выехал в Киргизию, где вел в быту среди киргиз как музыкант. Годичная практика показала, что с тем багажем теоретических знаний, каких дает техникум не достаточно для работы, т.к. музыканту приходится вести большую работу по этнографии, культуре национальной песни и т.д. Поэтому прошу правление М.Г.К. восстановить меня как студента – дать возможность продлить образование.
7/IX 27 г.
P.S. отдел Вузов главпрофобра сообщил, что я имею право на восстановление
Приписка, сделанная рукой Михаила Фабиановича Гнесина:
Считаю справедливым предоставление возможности студенту М.Г.К. продолжить своё образование. По объёму его знаний, по характеру интересов и практической подготовленности, считаю его совершенно подходящим для занятия на теорет. Отделении Педфака. Мих. Гнесин 7 сентября 1927 [1].
И Дмитрия Мацуцина зачисляют на Музыкально-теоретическое отделение Инструкторско-Педагогического факультета. По окончании Московской консерватории (Научно-Композиторский факультет по этнографической специальности) он прибывает в Казахстан, где вначале работает инспектором по художественному образованию Наркомпроса, а позже музыкальным руководителем Казахского театра драмы. Факт, что автором первой профессиональной музыки к спектаклю («Енлик-Кебек» по пьесе М. Ауэзова), стал Дмитрий Мацуцин – не случаен. Спектакль стал важной вехой в истории национального музыкального театра: впервые казахские актёры-самородки, в числе которых была и легендарная Куляш Байсеитова, пели «под оркестр». Дмитрий Дмитриевич также успешно занимался этнографической деятельностью – им записано и аранжировано более 100 казахских песен и кюев.
Как сложилась бы профессиональная судьба Мацуцина, не будь поддержки Михаила Фабиановича, неизвестно. Но, так или иначе, слово профессора Гнесина, несомненно, сыграло свою положительную роль.
Гнесин не раз в своей жизни занимал исключительную по своему благородству и смелости позицию («Люди такого своеобразия, такой смелости и значительности мысли, как Михаил Фабианович, встречаются редко», - вспоминал А.Б. Гольденвейзер). Широко известен факт его выступления в 1948 году в защиту Прокофьева и Шостаковича, за что и был наказан властью: угрозой закрытия композиторской кафедры в институте им. Гнесиных «за недостаточную идейно-воспитательную работу со студентами» [3, с. 21].
А вот факт малоизвестный: десятилетием ранее – в 1937 году – он выступил в защиту брата «врага народа» Ахмета Жубанова, настояв на том, что партитуру к первому казахскому фильму «Амангельды» он будет писать не один.
Из воспоминаний Газизы Жубановой
В кровавом тридцать седьмом был репрессирован его (Ахмета Жубанова – прим. Д.М.) родной брат, профессор Кудайберген Жубанов. На другой день после ареста брата, отца не пустили в филармонию, где он был художественным руководителем. Некоторое время он был без работы. Он и вся семья жила в страхе: придут и заберут… Спас кинофильм «Амангельды», куда пригласили отца для написания музыки (совместно с ленинградским композитором М.Ф. Гнесиным). Фильм имел колоссальный успех» [2, с. 19].
Репутация Ахмета Жубанова была восстановлена. Композитор, академик, музыковед, общественный деятель, создатель первого национального оркестра, Жубанов способствовал значительному расцвету казахского музыкального искусства.
О Михаиле Фабиановиче-педагоге сказано немало тёплых слов. «И, если признано, что в моём творчестве родное армянское является ценным качеством, я считаю, что развитию этого начала я обязан в первую очередь Михаилу Фабиановичу. …Не случайно, именно из класса Михаила Фабиановича вышли композиторы, которые впоследствии заняли значительное место в музыкальной жизни национальных республик», - таковы слова Арама Ильича Хачатуряна [5, с. 211].
Значительное место в музыкальной жизни Казахстана заняла и дочь Ахмета Жубанова Газиза, став ведущим казахским композитором, общественным деятелем (ректор КНК им. Курмангазы, Председатель правления союза композиторов Казахстана). Но решение заниматься музыкой было принято не сразу – после окончания школы она металась между выбором: филологическое отделение МГУ или композиция? И вновь решающее слово произнёс Михаил Фабианович Гнесин – именно ему Ахмет Жубанов доверил решить профессиональный путь своей дочери.
Из воспоминаний Газизы Жубановой
Мы пришли на квартиру Михаила Фабиановича, где нас очень приветливо встретила его супруга Галина Маврикиевна (позже я у неё проходила музыкально-теоретические предметы). За чашкой чая Михаил Фабианович расспрашивал отца об алматинских знакомых, особенно об участниках фильма.
Затем я проиграла свои сочинения…, и Михаил Фабианович высказал своё одобрение. Он сказал, что мне обязательно нужно заниматься композицией и посоветовал поступать в музыкальное училище имени Гнесиных. …
Так судьба свела меня с Михаилом Фабиановичем Гнесиным, который стал моим первым учителем по композиции в период московской учёбы» [3, с. 90].
Такова история некоторых благородных поступков Гнесина по отношению к композиторам из Казахстана.
«Быть добрым – это призвание художника», - так говорил известный казахский режиссёр Азербайжан Мамбетов. Михаил Фабианович выполнил это призвание сполна…
Литература
1. Архив МГК. Архив МГК, ед. хр. № 776.
2 Жубанова Г. О моём отце // Жубанов А. Сост. Н.С. Кетегенова, А.К. Омарова. А., 2006. С. 18-28.
3. Жубанова Г. О премьере фильма «Амангельды» (М.Ф. Гнесин) // Мир мой – Музыка. А., 2008. С. 90-95.
4. Тропп В. Человек в судьбе культуры // Играем с начала. 2013, № 2. С. 21.
5. Хачатурян А.И. Слово о моём первом учителе // М.Ф. Гнесин. Статьи. Воспоминания. Материалы // Сост. и общая редакция Р.В. Глезер. М., 1961. С. 211-215.
Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #10(79) октябрь 2013 berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=79
Адрес оригинальной публикации — berkovich-zametki.com/2013/Zametki/Nomer10/Mosienko1.php
