NON C'E PACE TRA GLI ULIVI
Сижу под густой и зелёной оливой,
Не ждите, товарищи, рифму «счастливый»,
Нет счастья пока что от этих олив
Для тех, кто воинственен и тороплив.
Оливки не ем в маринованном виде,
Хотя на оливу совсем не в обиде,
И воет над нею в полёте фугас,
Поскольку нет мира давненько у нас.
Сижу под густой и зелёной оливой,
Жду рифму, товарищи…
Я – терпеливый…
* * *
Я опять c таблетки день начну –
с этой – белой…
Или с той – зелёной…
И леченьем этим утомлённый,
выть готов порою на луну.
Думаю, что нечего мудрить,
медицине плакаться в жилетку.
Разве можно жизнь перехитрить
химией, заложенной в таблетку.
* * *
Кто сказал, что наш мир хорош?
Кто-то верит в подобный фарс,
если жизнь стоит медный грош –
у меня,
у тебя,
у вас!
Нас ничто уже не сохранит,
потому что мы в тупике.
Толку солнцу входить в зенит,
если время вошло в пике…
* * *
Бывают чудеса под небесами,
И в них не верить попросту нельзя,
Когда враги становятся друзьями,
То это очень верные друзья.
Ну, а когда раздор идёт кругами,
Спесь поумерь, друзей прибереги.
Когда друзья становятся врагами,
То это очень страшные враги.
* * *
К чему нам о жизни и смерти вопросы,
Не надо о сексе, политике, спорте.
Поскольку читать интересней опросы,
Кто в лонг угодил!
Кто там светится в шорте.
Завидовать грустно, кому подфартило,
Хихикать над теми, чьё имя забыто.
Грызть локти, что сам небольшое светило,
Но вдруг без тебя оказалась орбита.
Летят на опросы и юный, и старый,
Так птицы летят на халявное просо,
И нету на свете надёжней пиара,
Чем сделать писателя жертвой опроса…
* * *
Жизнь, как любимое пальто
расходится по шву,
и тот ушёл, и умер тот –
а я ещё – живу.
Я и за кем-то по пятам
пойду на рандеву –
но кто рулетку крутит там,
что я ещё живу?
* * *
…да что нам дался слова звук,
жизнь у поэтов – променад,
и если истины зовут –
на чепуху их променяй
когда ж собьют невзгоды с ног,
то поплетёшься налегке
в необъяснимый мир иной
с улыбкой глупой на лице
* * *
Всё на земле меняется, и нет в нас рычага замедлить действо это, проходит жизнь и падает комета, сгорает век и пишется сонет. И вроде всё проносится незримо, но человек в иной настроен лад, когда вдруг замечает, что любимой горчит какой-то адской болью взгляд. Я понимаю Тита с Береникой, когда шагов неверных череда НЕТ родила и растворила ДА, что, впрочем, очень жизненно и дико. Да что походка, сдался этот Тит, когда вдруг натыкаешься на фото, на взгляд – как будто режущее что-то, и этим взглядом наповал убит. И сладости не будет от халвы, и не выходит выбраться из плена: как женщины меняются мгновенно, а мы – как птеродактили, увы!
КРИК ДУШИ
Я вижу многое теперь,
как звук поёт,
как дышит слово.
Где в слове – боль,
где в слове – зверь,
где слово – просто бестолково.
Мне эти тайны не сложны,
вникаю с первого прочтенья.
И только…
Только от жены
не вижу ни на грош почтенья.
ПАРКУР
Снимаем десять шкур
с себя в безумном беге,
когда вся жизнь – паркур,
по творчеству коллеги.
У каждого свой хит,
аллитераций асы…
Но сколько нас лежит
в кюветах возле трассы.
СОЖАЛЕНИЕ
Художник, воспитай ученика…
Евгений Винокуров
Заздравный кубок – за учителей!
Пародией сей лозунг не нарушу.
Но вот прочёл я сборник – и елей
Желанье лить не вылезло наружу.
Убога рифма, вычурна строка,
Длинноты душат – как не огорчиться:
Учитель воспитал ученика,
Чтоб знали, у кого нельзя учиться.
* * *
Не устраиваю торг:
Что прошло – прошло и баста.
И не взять взаймы чуток –
Смерть сурова и зубаста.
Но сгораю от стыда,
Что советовать потомку,
Если в жизни не всегда
Успевал стелить соломку.
