Врач, кандидат медицинских наук. В настоящее время секретарь Объединения русскоязычных литераторов Финляндии. Работала в Ленинграде научным сотрудником в одном из ведущих научных медицинских учреждений, писала научные статьи и книги, которых набралось более сотни. В 1991 с семьей переехала в Хельсинки. Рассказы и переводы публиковались в журнале «Родная Ладога», альманахе «Царицынские подмостки» и малотиражной газете «YHDESSÄ». Автор книг «Человек, утративший надежду. Биография поэта Вадима Гарднера, рассказанная им самим» (2008), в 2009 году, там же – «Записки дамы элегантного возраста» (2009), «Моих странствий ветер…» (2010), «Три цвета времени. Дороги, которые нас выбирают» (2012).
Рождественский верлибр
Мужу моему Урхо Постонену посвящается
Ночь пред Рождеством. Темно. Тихо.
Отхлопали дверью, каждый удар которой
Отдается в нашей квартире, самые заядлые гуляки.
Тускло мерцают огоньки иллюминаций на балконах соседей.
В постели я и моя бессонница.
В ушах у меня наушники, в желудке – доза корвалола.
И я лечу, легкая и невидимая, на волнах музыки.
Рождество – семейный праздник.
Но у меня нет ни семьи, ни детей, ни друзей.
Только Урхо. Он мирно похрапывает возле.
Это уже не мешает мне,
Я привыкла и совсем не замечаю храпа.
Я лечу, освобожденная, в вихре звуков.
Я беру с собой Урхо в этот виртуальный полет
Вместе с храпом, больной ногой и вороной,
Которую он съел в детстве во время блокады.
Четыре тенора, Il Divo.
Зачем им, успешным музыкантам,
Понадобилось бросить свои театры
И создавать музыку для людей среднего возраста?
Не будут истеричные девочки-тинеджеры
Визжать от наплыва чувств и падать в обморок,
Не будут следовать за ними толпы поклонниц,
Согласных на все, лишь бы находиться возле своих кумиров.
Их публика будет чинно сидеть на своих местах
И аплодировать. Кричать «Браво!» также будут,
Но никаких безумств.
Может быть, они записали эту музыку
Только для того, чтобы я, бессонная, лежала и слушала их?
Вот справа, на высоком регистре рояля прозвучал
Только один аккорд, и тотчас же баритонального тенора
Сменил высокий голос и повел меня в пространство,
Далеко, далеко отсюда…
Потом сухой и деревянный звук кастаньет,
И новый поворот мелодии. Хорошо, невесомо, волшебно.
Я не люблю праздники.
Завтра с утра будет темный серый день.
После завтрака мы отправимся на прогулку.
Кругом – ни души.
В какую сторону ни смотри – ни одного человека.
И только сырой морской ветер с сухим треском
Будет катить по пустой площади вчерашние газеты.
Они, большие, растрепанные и бесформенные,
Будут цепляться за осветительные столбы,
Путаться в ногах, налепляться на ветровые стекла машин.
Тяжелые и сытые вороны будут низко летать над площадью
Или, усевшись повыше, кричать
Пронзительными, хриплыми, почти человеческими голосами.
Такое впечатление, что произошла какая-то космическая катастрофа,
И жители, бросив все, в спешке покинули этот город.
Никого. А может быть, я уже переселилась в Вечность
Или в какое-нибудь сюрреалистическое пространство,
Где одни и те же события повторяются с бессмысленной регулярностью?
Нет, я ошиблась. Четвероногие любимцы
Заставляют своих хозяев одеваться и выходить в сырость и темноту утра.
Но и животным этот день не по душе.
Они быстро завершают свой утренний ритуал,
Спеша скрыться в теплых домах своих обожаемых хозяев.
И все это повторялось, и будет повторяться
И повторяться до бесконечности каждый праздничный день.
Всегда…
А волны волшебства опять несут и несут меня далеко отсюда.
Туда, где свет, цветы, море.
Нет грусти и одиночества, нет бессонницы, нет забот.
Вот божественный голос скрипки опять повел за собой мелодию.
Если только для этого объединились четыре тенора,
То я им благодарна, они достигли цели.
Где ты, моя жизнь? Куда ушла?
Как сейчас помню я все, что было.
Вот только недавно я, молоденькая и неловкая,
Приехала в большой город.
Вот я стала студенткой. И уже врач.
Материнство, счастье, молодость, красота.
Нельзя ли найти то место, где все это находится?
Нельзя ли вернуть?
Невозможно…
2007-2010
В Старом Иерусалиме
I.
Мы встретились в Старом Иерусалиме.
Он стоял возле своего магазинчика,
А я шла среди равнодушной толпы
И бросала безразличные взгляды
На всю экзотику восточного базара.
Он выхватил меня из толпы и сказал:
«Я стою здесь и смотрю в лица проходящих людей.
Я увидел твое лицо и понял кто ты. Давай поговорим».
Он пригласил меня в свою комнатку,
Посадил на стул, а сам сел напротив.
Он сказал: «Давай поговорим.
Мы будем говорить и посадим цветок.
Мы будем говорить и поливать этот цветок.
Мы будем говорить, и вырастет розовый куст.
Дай мне десять минут!»
Но у меня не было десяти минут.
Он сказал: «Давай поговорим, и вырастет розовый куст.
И все люди будут жить в дружбе и мире.
Дай мне десять минут!»
Но у меня не было десяти минут, и я ушла.
Я успела на автобус и уехала.
У меня не было десяти минут, и мы не поговорили.
И не вырос розовый куст, и люди не стали братьями.
У меня не было десяти минут,
И не вырастет никогда розовый куст,
И никогда люди не станут братьями,
Потому что у меня не было десяти минут.
Он бедуин из пустыни Негель, что на Красном море.
Я – с берегов Балтии. Мы хотим посадить цветок,
Чтобы из него вырос розовый куст.
Но у меня нет десяти минут.
На свете мира нет. Нет мира на земле.
II.
Нет мира в маленькой церкви,
Поделенной между шестью конфессиями.
И каждый представитель своей церкви
Верит, что только он правильно славит Бога.
У них нет десяти минут, чтобы сесть друг против друга
И поговорить, и между ними вырос бы розовый куст.
Нет мира в Старом Иерусалиме, разделенном
На еврейский, христианский и арабский кварталы.
И на площади перед Стеной Плача
Дежурят молодые солдаты, юноши и девушки.
Они шутят, смеются и любят друг друга,
Но у каждого за спиной автомат.
Потому что у представителей
Трех религий нет десяти минут,
Они не могут сесть друг против друга
И поговорить так, чтобы везде расцвели розы.
И даже близкие люди в твоей и моей семье
Не имеют десяти минут, чтобы
Поговорить друг с другом и посадить цветок.
И если мы, старшее поколение, не нашли десяти минут,
Чтобы поговорить друг с другом,
То я хочу, чтобы эти прекрасные молодые люди,
Которые с автоматами дежурят у Стены Плача,
Нашли десять минут и сели рядом с христианами,
Католиками и православными, рядом с мусульманами,
Шиитами и суннитами, и всеми прочими
И поговорили. И тогда вся земля покроется цветами.
Вот тогда-то на земле наступит мир.
2009, 20 ноября
