Кто не знает своего прошлого, у того нет будущего
Подарок на Хануку – с чего все начиналось
Праздник Хунука в большом концертном зале Владивостока. На сцену поздравить еврейскую общину поднялся католический священник отец Мирон. Он родился в США, но осел во Владивостоке, возглавив католический приход, и даже запросил российское гражданство, которого, правда, не получил, на что очень обиделся. Когда во Владивосток нанесли визит американские крейсера, во время посещения корабля, к нему подошел матрос и сказал:
- Отец, вот мой сидур[1], передайте его, пожалуйста, в еврейскую общину.
- Но во Владивостоке нет еврейской общины.
- Вы ошибаетесь, отец - сказал матрос - так не бывает.
И отец Мирон свое выступление закончил так:
- Друзья, рад, что я ошибся, и прошу принять этот сидур, подарок американского матроса.
Надпись на сидуре гласила, что он выпущен для American navy и выполнен по законам еврейской веры. К сожалению, пробыл он у нас недолго – пришел командировочный американец и попросил сидур на шаббат, клятвенно обещал вернуть. Прошло без малого 20 лет, я надежды не теряю, может еще вернет. Чудеса все же бывают.
Книга, подаренная отцом Мироном, сыграла роль катализатора - через некоторое время пришел кто-то, к сожалению не помню его имени, и подарил мне еще одну книгу - сидур, отпечатанный в Кобэ в 1920 году на иврите и русском, но со старой, дореволюционной грамматикой.
Вот он, этот сидур:
Сидур. Кобэ. 1920 г.
Русский текст молитв был довольно необычен. Какой-то поэт зарифмовал молитвы. Например, молитва «Адон олам» в сидуре представлена так:
Молитва «Адон олам»
Но что это за еврейская община в Японии? Кто они? Чем занимались?
Евреи в Японии. Шипчандлер Гинзбург
Евреи в Японии появились давно, вместе с голландскими купцами. Могилу директора голландской Ост-Индской компании в Нагасаки, в 1778 году им был Hendrik Duurkoop, Кампо Харада считает старейшей еврейской могилой в Японии. А себя Кампо Харада, считает потомком колена Завулона, история еврейской общины в Японии – его конек.
Почему именно Завулона? Возможно потому, что Иаков определил наследие Звулона так: "Завулон при береге морском будет жить, и у пристани корабельной, и предел его до Сидона"[2]. А пророчица Дебора в своей песне победы говорит: «от Завулона были "владеющие тростию писца"[3]». Вот Кампо Харада, знаменитый японский каллиграф, безусловно один из лучших, «владеющих тростью писца», оглядевшись вокруг – кругом море и пристани корабельные – и почувствовал себя потомком колена Звулуна? Кто знает. Во всяком случае, в его семье имеется документ, подтверждающий его происхождение из китайского еврейского поселения тринадцатого века. Хотя существование еврейской общины в Кайфыне, образовавшейся во времена династии Сун (960-1279 гг.), – общеизвестный факт[4], вряд ли израильский консул признает этот документ достаточным для репатриации в Израиль. Но Кампо Хараду это не волнует, он собрал коллекцию раритетов иудаики, которая сейчас является крупнейшей на Дальнем Востоке. В ней более 4000 книг по еврейской тематике и многое другое. Выставлена эта коллекция в комнате его каллиграфического музея в Киото… К сожалению, фотографии не сохранились.
Но вернемся к еврейской общине. В 18 веке голландцы были единственными европейцами, допущенными в Японию, а осевшие на берегу евреи занимались снабжением торговых и военных судов и, естественно, торговлей, как таковой. Позже, когда коммодор Перри в 1854 году «открыл» Японию для визитов американского флота и свободной торговли, то еврейская община предоставила свои услуги и ему.
Японская гравюра на дереве с изображением коммодора Перри (в центре), помещенная здесь исключительно из-за своей красоты.
Источник: Библиотека Конгресса США, отдел эстампов и фотографий (Prints and Photographs division)
А далее в этой еврейской истории появляется двадцатидвухлетний цесаревич Николай Александрович, греческий принц Георг, граф Генрих Кейзерлинг и владивостокский (в прошлом) еврей из Кобэ - шипчандлер[5] Гинзбург.
В 1890 году будущий российский император, тогда еще цесаревич Николай отправился в кругосветное путешествие на крейсере «Память Азова» для «ознакомления с государственным устройством других стран». В порту Пирей, в Греции, команда флагмана пополнилась еще одним офицером - в качестве офицера к команде присоединился греческий принц Георг.
Николай Александрович в Японии. 1891 год.
29 апреля 1891 года Николай вместе с двумя принцами, греческим Георгом и японским Арисугавой посетил город Оцу. Это почему-то не понравилось японскому полицейскому Цуде Санзо, который кинулся к Николаю и нанес ему два удара саблей. Принц Георг попытался остановить Цуду, ударив его бамбуковой тростью. К Гергу на помощь подоспели рикши, и Цуда был схвачен. (С этого времени в русском фольклоре появилось выражение «Японский городовой»). А трость принца Георга позже была украшена драгоценными камнями и хранилась в царской семье.
Николай срочно вернулся на корабль, а японцы, не менее срочно, принялись налаживать отношения. Сам император Муцухито специальным поездом направился в Киото, посетил Николая, выразил ему глубокое сожаление по поводу инцидента, высказал надежду, что после поправки Николай посетит Токио… Но Александр III распорядился иначе, он решил немедленно завершить путешествие цесаревича.
Японцы прилагали все силы, чтобы удержать отплытие русской эскадры, им нужно было время для улаживания дипломатических проблем. Вдруг оказалось, что нет угля и воды для русской эскадры, вода и уголь скоро будут, а пока не угодно ли посетить то …или это…
На помощь пришел граф Генрих Кейзерлинг, о чем позднее, в своей книге «Гнев дракона», написал его сын Роберт. Он пишет, что именно граф Кейзерлинг обратился к шипчандлеру Гинзбургу. Тот быстро разобрался в ситуации и пригнал из Шанхая пароход «Синяя труба» с углем и водой. Русские корабли смогли отправиться домой, а сам Гинзбург был награжден особо, он был назначен специальным поставщиком императорских кораблей, что было редким знаком отличия для еврея, да и приносило немалые материальные блага как ему, так и еврейской общине Японии.
Знак «Поставщика Высочайшего Двора и Великокняжеских Дворов»
В 1894 году на средства М. Гинзбурга в Нагасаки была построена первая синагога в Японии.
О шипчандлере Гинзбурге упоминает адмирал Ф. В. Дубасов, который еще в звании капитана первого ранга, командуя броненосным фрегатом «Владимир Мономах», сопровождал цесаревича Николая в его путешествии на Дальний Восток и просто не мог не знать о роли Гинзбурга в японском инциденте.
В 1899 г., адмирал Дубасов был в то время командующим Тихоокеанской эскадрой, он телеграфирует в Петербург: «без материалов работать невозможно, а в Порт-Артуре их нет и во Владивостоке их недостаточно». «При настоящих средствах наших портов,– без японских заводов и снабжения от Гинзбурга, к крайнему прискорбию, невозможно и, если какие-либо затруднения закроют нам эти средства, эскадра очутится в безвыходном положении»[6].
Перед графом Кейзерлингом открывалась блестящая карьера, но он решил заняться китобойным промыслом и вышел в отставку (ему было всего 29 лет). Недалеко от Владивостока в посёлке Тафуин (теперь Южно-Морской) он выкупил киторазделочный завод и стал развивать китобойный промысел. Через несколько лет его флотилия насчитывала 9 судов, поставляя продукцию в Россию, Японию и даже в далекую Англию.
Во время русско-японской войны, все его суда были конфискованы японцами, а вскоре и вовсе пришлось уносить ноги. Финал российского жизненного периода постучался в двери графа Кайзерлинга в образе комиссаров в пыльных шлемах, и он со своей семьей оказался в Японии в качестве беженца.
И тут ему на помощь снова пришел старый товарищ – шипчандлер Гинзбург. Благодаря своим финансовым контактам, он смог обеспечить ему трансферт денежных вкладов с его счетов в Русском банке…
А во Владивостоке в 1891 году на память о событиях того времени появилась триумфальная арка "Николаевская". Ее разрушили вскоре после установления советской власти, но в 2003 году восстановили. И теперь она выглядит вот так:
Триумфальная арка "Николаевская"[7]
Письмо из Калифорнии
Вновь с еврейской общиной Кобэ я встретился, продолжая архивные розыски о Лейбе Скидельском. Все началось с письма из Калифорнии от Кэрол Скидел. Она разыскивала могилу Лейбы Скидельского, в начала ХХ века возглавлявшего еврейскую общину.
В письме были такие слова:
«Я сотрудничаю с корпорации JewishGen, компанией занимающейся Еврейской Генеалогией. В конце концов, если говорить откровенно, то занятия генеалогией - традиционно еврейское дело. ТАНАХ, в определенном смысле, - это история одной семьи, выросшей в целый народ. Так почему бы нам не возобновить традицию, которая, к сожалению, была на каком-то этапе искусственно прервана?»
Ну, раз традиция – куда деваться. Но, в общем-то, я больше искал не историю Скидельского, а свою, еврейскую историю, которой так мне не хватало всю жизнь, когда вокруг евреи были, а истории не было.
Но община Кобэ – это несколько позже. Оказалось, что еврейская община Владивостока имеет давнюю и очень интересную историю, которая была похоронена на стеллажах архива в пыльных папках.
Счастливым случаем было то, что во Владивостоке располагался Исторический Дальневосточный архив, о чем я все годы и не подозревал, а вернее – не интересовался. При первом посещении архива с письмом-просьбой о допуске к документам, начальник отдела рассказала, что у них на хранении находятся совершенно уникальные документы и есть даже журнал на абсолютно неизвестном языке, языке, который никто не знает. Она торжественно показала мне толстый журнал, на обложке которого я без труда прочел надпись ивритскими буквами – «Октябрь». К сожалению, я уже не помню, что это был за журнал, где издавался, но помню, как сильно удивил архивную даму.
О еврейской общине Владивостока. Сто лет назад…
Еврейская община Владивостока в конце XIX начале XX веков, на мой взгляд, отличалась от общин других мест и местечек. Режим проживания евреев в России и так жестко регулировался, а Владивосток был городом крепостью, что этот режим ужесточало многократно. Вот это и определило то, что право постоянного жительства в городе получали купцы первой гильдии, высокообразованная еврейская интеллигенция, ремесленники и цеховые мастера, фармацевты, фельдшера и акушерки (повивальные бабки), «дентисты» - как написано в одной архивной справке.
Переехать во Владивосток было не просто. В семье Туник, с которой я познакомился, сохранились документы, давшие возможность ее предкам сто лет назад, несмотря на все ограничения, перебраться в Приморье. Вот эти документы:
Туник в документах
Свидетельство об окончании акушерских курсов
Об испытании в качестве учительницы
Похвальный лист Песи Туник за примерное поведение и отличные успехи
Просьба Моисея Туника о пособии за 35 летнюю службу
Знакомство с семьей Туник произошло, когда они решили выехать в Израиль. Туник младший к этому времени был уже весьма перспективным футболистом. Если он не играет за «Маккаби – Тель-Авив», то может хотя бы за «Реал Мадрид» какой-нибудь.
Во Владивостоке евреи могли поселиться еще и как отставные нижние чины из числа так называемых "николаевских солдат", а также как участники военных действий на Дальнем Востоке.
Кстати, о военных действиях. В музее им. Арсеньева во Владивостоке есть стенд, в котором выставлен Свиток Торы. Его изъяли в 1929 году из синагоги, когда ее закрыли как бы по просьбе трудящихся евреев. Показывая гостю из Израиля краеведческий музей, я неожиданно для себя - тогда уже понемногу учил иврит - смог прочитать надпись на чехле Торы, выставленной в экспозиции. Так вот на чехле было написано следующее: «В память о евреях-пластунах, павших в боях в Маньчжурии в русско-японской войне их сослуживцы из такого-то полка дарят эту Тору. Гриценштейн». В документах синагоги, безусловно, были памятные записи, но они пропали во время ее закрытия. Кто они, эти евреи-пластуны? Кто такой Гриценштейн? Это установить не удалось.
Интересно, что в музее отсутствовали данные, откуда у них этот свиток. По воспоминаниям пожилых евреев дело было примерно так: подъехала телега, все имущество синагоги загрузили на нее и увезли в неизвестном направлении. Юридически это давало основания требовать возвращения свитка еврейской общине, как правопреемнику, так как на такое имущество, бездокументное, а потому как бы найденное, бесхозное, не распространяются права собственности музея. Преодолеть сопротивление музейного начальства можно было только в Москве, а это означало, что надо действовать через ФЕОР[8]. Но для Берла Лазара, главного раввина России, ценность свитка определяется его кошерностью, то есть сохранностью всех букв и прочими признаками.
Свиток Торы во Владивостокском музее
Чехол с дарственной надписью вверху
Для нас же именно этот свиток Торы был крайне важен не только, как свиток, но и как память о воинах евреях… Для выросших под припевы о «ташкентском фронте», это было важно, но убедить руководство ФЕОР я так и не смог.
А 100 лет назад еврейская жизнь во Владивостоке была очень активной. Некоторое представление дает вот этот документ:
Совет владивостокской еврейской общины в 1907 году
Даже состав комиссий и комитетов вдали от черты оседлости в городе-крепости, в котором пребывание евреев вообще было запрещено, чрезвычайно интересен.
Владивосток давал еврейской общине возможности для приложения кипучей энергии. Развивалась промышленность, причем интересно, что часть заводов, созданных евреями в то время в Приморье, работают до сих пор. Это владивостокский фанерный завод, уссурийский маслокомбинат и ряд других. А детская инфекционная больница, подаренная Лейбой Скидельским городу, и сейчас принимает больных.
Детская инфекционная больница, подаренная Л. Скидельским Владивостоку и мемориальная доска на здании больницы. Современное состояние
Благодаря краеведу Нелли Мизь, мы знаем, что в апреле 1900 г. председатель Общества борьбы с заразными болезнями принц Петр Александрович Ольденбургский получил из Владивостока следующую телеграмму:
“Владивостокский 1-й гильдии купец Скидельский, крупный железнодорожный подрядчик, ознакомленный мной с задачами Общества борьбы с заразными болезнями, движимый сочувствием задачам Общества, пожертвовав 500 рублей на улучшение быта больных проказою Николаевского лепрозория, заявил мне 6 марта письменно о своем намерении построить во Владивостоке на свои средства, на 10 или 15 кроватей лечебное заведение, по моему указанию, с затратой на этот предмет до 25 тысяч рублей с гарантией ежегодного пособия до 3 тысяч рублей этому лечебному заведению.
Заявление Скидельского мною лично 10 марта было внесено на обсуждение Владивостокского Общества врачей дабы иметь компетентное мнение – какое лечебное заведение более всего нужно Владивостоку к настоящему времени. Врачи высказались за устройство детской больницы для лечения дифтерита, скарлатины, оспы, дизентерии. Затем я вышел во Владивостокскую Думу с просьбой отвести участок земли не менее 600 саженей для детской больницы.
Дума 16 марта единогласно постановила отвести на вечное владение Общества просимый участок…. Купец Скидельский усердно просит разрешения ему приступить к постройке больницы теперь же, в виду наступившего уже во Владивостоке строительного сезона”[9].
А вот ответ принца П.Ольденбургского:
“Глубоко тронутый Вашим сообщением, сердечно благодарю Вас, как уполномоченного Общества за полезную деятельность и прошу передать самую горячую признательность купцу Скидельскому и Владивостокской Думе за щедрое пожертвование и высокогуманное отношение к страждущим”.
25 мая 1901 состоялась торжественная закладка здания детской больницы, а в ноябре 1903 года больница уже принимала своих пациентов. Более во Владивостоке (по сей день) таких темпов строительства медицинских учреждений не замечено.
Скидельские были очень богатыми людьми. Вот их дом в центре города:
Дом Скидельских в центре Владивостока,
справа на выноске видна надпись Л(ейба) С(кидельский), 1908
Но даже очень богатый и уважаемый купец-еврей, получив подряд на поставку лошадей армии, должен был просить разрешения генерал-губернатора поехать на ярмарку, убеждая, что в противном случае будет сорван военный заказ.
В конце концов, Скидельские получили особую милость. Вот так эта милость выглядела:
Право свободного передвижения Скидельского и сыновей.
За свое дело приходилось непрерывно бороться. То не разрешали поехать на выставку, то не разрешали привезти нужных специалистов, или по прихоти какого-то чиновника могли и выслать основных специалистов завода. Об одной из таких ситуаций – письмо-прошение Лейбы Скидельского Генерал-Губернатору.
Письмо Л. Скидельского. Из-за большого объема показано частично
Полный текст письма в Приложении
В письме Л. Скидельский пишет о своем фанерном заводе. Особенностью продукции этого завода было то, что на нем фанеру делали из дальневосточного кедра, единственного дерева, из которого можно делать коробки для упаковки чая - кедровая фанера не передает чаю запах смолы. Эта фанера поставлялась Скидельским в Англию, где расфасовывали чай и рассылали по всему миру. Этот бизнес, как оказалось, имел для Скидельских жизненно важное значение в прямом смысле слова: для работы в интересах семейного бизнеса – распоряжаться поставками чайной фанеры Скидельских – в Лондон с семьей переехал сын Лейбы Скидельского, Яков. Там он пережил своих родных, «перетертых в лагерную пыль» в Гулаге.
Интересно сложилась судьба детей Якова в Англии. Один из его внуков – британский лорд Роберт Джекоб Александр Скидельский, известный миру как выдающийся экономист.
Роберт Джейкоб Александр Скидельский, барон Тилтонский (род. 25 апреля 1939 года), в 1970-1976 гг. преподавал в университете Джона Хопкинса. Он член Палаты лордов британского парламента (с 1991 года) и Британской академии (с 1994 года), профессор политэкономии Уорвикского университета (с 1990 года), рецензент таких известных изданий как New Statesman, Prospect и New York Review of Books. Кроме того, он автор трехтомной биографии Джона Мэйнарда Кейнса (John Maynard Keynes, 1983-2000) и бестселлера «Мир после коммунизма» (The World After Communism, 1995).
В сентябре 2010 на Международном политическом форуме «Современное государство: стандарты демократии и критерии эффективности» он сказал: «Не может быть демократии российской, управляемой или демократии по Суркову. Стандарт демократии всегда один, а оппозиция демократии – авторитаризм». Не очень ново и оригинально, но на мой взгляд – верно.
Но вернемся на 100 лет назад.
Вот интересные документы купцов Циммерманов:
Оптовая торговля Давида Циммермана и завод Хаима Циммермана
А это надзор за их отцом Абрамом Циммерманом:
Переписка по поводу поездки Циммермана
во Владивосток по торговым делам
Нужно отметить, что Циммерманы были уважаемыми купцами, а Хаим Абрамович был членом правления Владивостокского купеческого общества взаимного кредита. Тем не менее, Хаим и Давид Циммерманы вынуждены были дважды ходатайствовать о разрешении посетить город Хабаровск, чтобы закупить скот на ярмарке. Им вначале отказали и разрешили только тогда, когда стало понятно, что без Циммерманов и их поставок мяса гарнизон крепости в Николаевске-на-Амуре будет голодать.
Разнообразны были заботы Военного Губернатора. Неугомонный Давид Циммерман просит о молитвенном доме. Приходится реагировать.
Письмо в МВД о молитвенном доме
Ответное письмо МВД о молитвенном доме
Этим письмом МВД России (интересный департамент – иностранных вероисповеданий), сообщает Приморскому Генерал-губернатору, что не возражает против еврейского молельного дома и определяет ежегодный взнос. Важнее дел, чем определять количество членов правления в еврейском молитвенном доме во Владивостоке у МВД в 1907 году не было.
С началом движения Красной армии на восток, «чтобы с бою взять Приморье», количество евреев во Владивостоке резко возросло. Ехали не только купцы, но все, у кого были какие-то разногласия с советской властью. Помните: «Она хочет строить социализм, а я не хочу. Мне скучно строить социализм».
Тогда Владивосток стал местом последнего всплеска русского футуризма. С 1917 по 1922 гг., во Владивостоке жили и творили уже известные футуристы Н. Асеев, С. Третьяков, Д. Бурлюк, неофиты футуризма из местных и занесенных ветром революции – В. Март, С. Алымов, П. Незнамов, В. Силлов, О. Петровская, А. Ярославский, Ф. Верславан, Г. Гоберман, М. Гольденберг, В. Локкенберг и большая группа поэтов и художников, примыкавших к футуристам, - М. Аветов, Я. Алкснэ, Е. Афанасьева, П. Любарский…
Собственно о еврейском присутствии во Владивостоке того времени может сказать список гласных владивостокской городской думы 1920 года:
Список гласных владивостокской городской думы 1920 года
А когда стало очевидно, что Красная армия вот-вот «на Тихом океане свой закончит поход», почти вся еврейская община перебралась в Харбин.
В Харбине
Харбин для нас, владивостокцев, не был «заграницей». Простота получения виз и дальность перелета в 50 минут (до Москвы – 9 часов), все это, конечно, сближало. Но особенностью Харбина была очень большое архитектурное сходство с Владивостоком. А чтобы утверждение не было голословным, то вот Еврейский народный банк в Харбине:
Еврейский народный банк в Харбине
А вот ресторан «Золотой рог» во Владивостоке:
Ресторан «Золотой рог». Владивосток, ул. Светланская.
Здания и сегодня мало изменились (кроме новых районов, естественно), только люди одеты по-другому, да лошадей нет, все больше японские машины.
Харбин строили те же подрядчики и архитекторы, что строили Владивосток. Это был, в основном, русский город, основанный для строительства и ремонта КВЖД.
В истории Харбинской еврейской общины я вдруг обнаружил известную мне ранее фамилию – купцы Соскины.
А известна мне эта фамилия была вот откуда. На съездах ФЕОР обратил на себя внимание немолодой, очень спокойный и молчаливый председатель еврейской общины г. Екатеринбурга Яков Менделевич Соскин.
Яков Менделевич Соскин
Запомнился он мне вот почему – шепотом рассказывали, что его дочь Таня сидит в израильской тюрьме за карикатуры, на которых она изобразила свинью, читающую Коран. С этими карикатурами Таня приехала в Хеврон и была задержана израильским патрулем, обратившим внимание на ее футболку с эмблемой партии КАХ[10]. Интересно, что срок три года она получила не за действие, а лишь за намерение. И такие бывали времена в Израиле.
Семен Соскин в Харбине
Интересные были времена, интересные люди. Вот Семен Соскин просто был выгнан из дома отцом за «праздность и расточительность». Сослал его рассерженный папаша, крупный керченский зерноторговец, в Харбин. Семену было тогда 22 года. Но всего через год этот «бездельник и расточитель» создает свою фирму по экспорту зерна, а еще через год, во время во время Русско-Японской войны, становиться одним из главных поставщиков зерна для русской армии. А после одесского погрома 1905 года суровый папаша вместе с остальной семьей переезжает к сыну.
Компания Соскиных развивалась, были открыты отделения в Лондоне, Харбине, Владивостоке, а в 1921 . для помощи голодающим Поволжья были отправлены в Советскую Россию 30 вагонов зерна.
К сожалению, дальнейшую историю большой семьи купцов Соскиных мне отыскать не удалось, а самого Якова Менделевича расспросить я тогда не догадался. О том, что харбинцы Соскины были репрессированы, особых сомнений нет, да и Екатеринбург расположен совсем недалеко от первых лагерей ГУЛАГа.
Укрывшиеся в Харбине от революции, как оказалось, убежали не слишком далеко. В 1929 году произошел военный конфликт на Китайско-Восточной железной дороге - Чжан Сюэлян, старший сын военного правителя Маньчжурии в 1917–1928 гг., попытался захватить контроль над КВЖД, но был разбит Красной армией. Тогда, в 1929 году, в Харбин вошли советские войска, а с ними и следователи ОГПУ-НКВД, уже имевшие на руках списки подозреваемых. Следователи занялись допросами и арестами среди выходцев из России. Это был уже «период наступления социализма по всему фронту», формировалась система ГУЛАГа, вот харбинцы и пополнили ряды заключенных. Справедливости ради нужно сказать, что в Харбине в то время хватало врагов советской власти, но «Большой террор» был еще впереди, вот многие тогда и уцелели.
Биографии харбинцев захватывают, как романы Джека Лондона, но даже среди этих незаурядных людей история жизни доктора Кауфмана выделяется особенно ярко. Его биография заслуживает серьезного исследования и, безусловно, более пристального внимания, чем возможно в рамках этой небольшой статьи.
Доктор Кауфман
Абрам Иосифович Кауфман родился в 1885 году в городе Мглин (городок недалеко от Брянска). А.К. Толстой писал о Мглине:
Город есть ещё один,
Называется он Мглин,
Мил евреям и коровам,….
Жило в нем примерно восемь тысяч человек, евреев из них - процентов 60. По справочнику «Обозрение состояния городов Российской империи в 1833 году»: домов каменных – один, деревянных 488, питейных домов – 24 штуки.
Особо значимым для Кауфманов было то, что отец Давида, Иосиф, был женат на внучке "Старого Равви" Шнеерсона, основателя учения и движения "Хабад". "Старый Равви" был бы поражен, узнав, как его имя спасло жизнь раввина в ГУЛАГе, д-р Кауфман рассказал об этом в воспоминаниях «Лагерный врач».
Раввин Р. был строго религиозным человеком, и даже в лагере соблюдал все предписания закона. В конце концов, он был «сактирован»[11]. По акту, как неизлечимо больной, было разрешено его освободить и передать на попечение матери. Но раввин отказался с ней идти. Была суббота, а ее святости он не нарушит.
Кауфман, стал убеждать его, что освобождение из лагеря - Это спасение жизни, спасение души еврейской, ради чего можно нарушить субботу.
– Вы говорите, что я могу ехать сегодня, нарушить святость субботы? Вы так говорите?
– Да, я так говорю и советую вам, и даже настаиваю, во имя вашей жизни.
Раввин вскочил и в возбуждении произнес:
– Если вы, внук Старого Равви, говорите так, я поеду!
И он уехал. Нарушил святость субботы и... спасся. Через несколько месяцев Р. прислал мацу на Песах для нас, заключенных в Спасском лагере евреев. А года через три раввин Р. с семьей, как польский гражданин, выбрался из Советского Союза, и с 1957 г. живет в Израиле.
Абрам Кауфман, после обучения в пермской гимназии, в 1903 году продолжил учебу в Швейцарии, где было довольно много студентов из России, вытесненных «процентной нормой». Его избирают заместителем председателя «Бернского академического ферейна». Председателем этого Союза в то время был Хаим Вейцман.
Позже, уже в ГУЛАГе, вопросы звучали так:
– А какие задания тебе давал Вейцман?
– Никаких политических заданий я от Вейцмана и ни от кого-либо другого не получал.
Следователь-подполковник разъяренно кричит:
–Ты – английский шпион, и ты, и Вейцман! Расскажите, какие задания давали вам из Лондона?
– Я из Лондона никаких заданий не получал. Ни я, ни кто другой, – заявляю категорически.
– А Вейцман разве не в Лондоне?
– Я не знаю, где теперь Вейцман, и не понимаю, причем тут это?
Но ГУЛАГ будет много позже.
А пока - в 1912 году Кауфман с женой Бертой переезжает в Харбин. Он работает врачом городской больницы, возглавляет Харбинскую еврейскую общину и читает лекции на еврейские темы, создает «Палестинское общество» - центр сионистской работы на всем Дальнем Востоке. Он основатель и председатель Национального совета евреев Дальнего Востока, инициатор, и председатель трех съездов представителей еврейских общин Китая и Японии, главный редактор еженедельного журнала «Еврейская жизнь». Всего не перечислить.
«Если еврейство в Китае сохранило до конца свое еврейское лицо, если углубилось его национальное самосознание, то этим оно в большой мере обязано неутомимой и разнообразной деятельности д-ра А. И. Кауфмана»[12].
В 1932 года власть в Харбине переменилась - Япония оккупировала Маньчжурию.
О рыбе ФУГУ, полковнике Норихиро Йасуэ (Norihiro Yasue)
и капитане Корэсигэ Инузука (Koreshige Inuzuka)
Начать эту историю нужно с Джейкоба Шиффа, американского банкира, президента банкирского дома «Кун-Леб», выпустившего в 1904 году на мировые рынки облигации в пользу Японии на сумму 200 млн. долларов. Сумма для того времени была огромная, составившая половину всех японских займов за границей, и предназначена она была для финансовой помощи японскому военному флоту на ведение русско-японской войны.
Почему же американский финансист стал заниматься выпуском облигаций военного займа в пользу Японии?
Для Шиффа это стало естественным следствием погромной политики России. Кишиневский погром 1903 года просто потряс его и вызвал ненависть к царскому правительству. Ярость искала выхода, искала и нашла в помощи Японии.
После победы еврей-финансист стал героем Японии, его наградили орденом Священного Сокровища и Орденом Восходящего Солнца за вклад в победу, а император Мейдзи пригласил его к себе на завтрак.
Как бы то ни было, помощь Шиффа создала у японцев твердое мнение о профессионализме евреев в бизнесе, об их финансовой силе, контролирующей мировой финансовый рынок, что во многом определило отношение и к еврейской общине Харбина.
Вот тут и появился план «Фугу».
Рыба фугу содержит смертельную дозу тетродотоксина, но при умелом обращении блюдо из ядовитой рыбки превращается в деликатес. Неправильно приготовленная рыбка опасна для жизни, причем до недавнего времени не только для едока, но и для повара – в случае отравления клиента, он обязан был съесть это блюдо и сам.
План «Фугу» базировался на важности Маньчжурии для Японии, причем, как способ превращения этой территории в страну, «текущую молоком и медом», предлагалось создание там привлекательных условий для жизни евреев. Но вот учитывая «еврейскую силу», обращаться с ними нужно было осторожно, как с рыбой фугу, ну а о возможной судьбе повара и так все ясно.
Непосредственно планом занимались полковник Норихиро Йасуэ и капитан Корэсигэ Инузука. Идея появилась у них при переводе «Протоколов Сионских мудрецов» на японский язык. Сомнений в подлинности книги не возникло, о деятельности Шиффа они наверняка знали и видели в ней подтверждение «Протоколам».
Норихиро Ясуэ в 1926 году для более конкретного изучения евреев Японии был даже отправлен МИДом Японии в Палестину, где он встречался с самыми разными людьми и даже с Хаимом Вейцманом и Бен-Гурионом. Особое впечатление на него произвели кибуцы, как прообраз системы грядущего покорения мира евреями. А Корэсигэ Инузука посетил бесчисленное количество школ и синагог, но все же основным, главным подтверждением для них стало то, что евреи в экономической жизни Харбина абсолютно доминировали, создали новые для Харбина отрасли промышленности - лесную, угледобывающую, маслобойную, мукомольную, винокуренную и т.д. Разве в таких условиях нужны были японским военным дополнительные доказательства?
Абрам Кауфман. 1935 год
(Фото из статьи «Подвиг жизни Авраама Кауфмана» М. Ринский)
С «Протоколами» связана такая история: в 1987 году в Израиле глава японской делегации подарил профессору Бен-Ами Шиллони, заведующему кафедрой восточноевропейских исследований в Еврейском университете в Иерусалиме, роскошное издание «Протоколов сионских мудрецов». Вероятно, в Японии так и продолжают видеть в «Протоколах» не фальшивку, а пример для подражания. Правда не понятно, где они увидели евреев, придерживающихся одного мнения. Евреи, на два человека имеющие три синагоги, всегда выбирающие самое правильное мнение – свое, евреи красные, зеленые, голубые или бело-голубые – всякие. От многоцветия рябит в глазах. Но может в этом и прелесть?
А пока полковник Норихиро Йасуэ выстраивал дружеские отношения с еврейской общиной. Он поддержал Кауфмана в организации съезда еврейских общин Дальнего Востока 1937 года, куда японцы прислали высокопоставленных делегатов, оставив без внимания протест Германского посольства. В работе съезда участвовало около тысячи представителей Харбина, Мукдена, Тяньцзиня, Хайлара, Циндао, а также и Кобе, а доктор Кауфман стал председателем Национального совета евреев Восточной Азии. Всего было проведено три большие конференции, а в 1939 году Кауфман был приглашен в Токио, где получил заверения правительства в лояльном отношении к еврейской общине.
В 1940 году Япония стала союзницей Германии и план «Фугу» был свернут.
Как «Варшавский мясник» решал еврейский вопрос в Японии и Китае
Знакомство с «героем».
Йозеф Альберт Майзингер, участвовавший еще в гитлеровском «Пивном путче», особым умом не отличался. В гестапо он ведал обнаружением внутренних врагов фюрера в партии, борьбой с гомосексуализмом и абортами, а в Варшаве вполне заслуженно получил прозвище «Варшавский мясник». Дело борьбы с внутренними врагами требует известной тонкости, ведь у каждого есть свой высокий покровитель, а костоломы – товар не дефицитный. Гиммлер решил отдать Майзингера под военно-полевой суд и расстрелять, но вмешался Гейдрих, который ради спасения послал его подальше, в Японию.
Майзингер требовал от японского правительства присоединиться к гитлеровской версии «окончательного решения» и предлагал японскому командованию разные варианты: и построить лагерь уничтожения в устье Янцзы, и уничтожение на каторжных работах в «трудовом» лагере, и предложить еврейской общине переселение на «безопасный остров» в Тихом океане, но по дороге пароход утопить, свалив все на американцев.
Не получилось. Сработали связи еврейской общины Кобэ в японских правительственных кругах и личные контакты Кауфмана, все планы Майзингера стали известны, и официальный Токио эти планы вынужденно отверг. Однако Кауфман и еще семь лидеров еврейской общины были арестованы военной полицией. Отпустили их уже через несколько недель.
Завтрак у Мерецкова
17 августа в Маньчжурию пришло освобождение в лице советских войск разгромивших Квантунскую армию. Через четыре дня - 21 августа 1945 года - видные жители Харбина, примерно 250 человек, были приглашены на прием, организованный военным комендантом генералом Белобородовым для встречи с маршалом Мерецковым.
В воспоминаниях Иннокентия Пасынкова поход к Мерецкову описан так[13]:
Так вот, теплым августовским днем 45-го шел по своим делам Дмитрий Петрович Жемчужин. Он работал в должности секретаря при Харбинском Обществе домовладельцев. Вдруг видит – едет на извозчике Владимир Николаевич Жернаков, председатель Общества домовладельцев.
- «Вы куда?» – спрашивает его секретарь.
- «Представляться коменданту», – отвечает тот.
- «А как же я? Мне же неудобно не представиться!»
- «Ну, садитесь, поехали вместе», – согласился председатель.
И вот они вместе приехали в «Ямато-отель». Фамилию председателя офицер сразу же нашел в списке и пропустил, а вот его секретаря Жемчужина не обнаружил:
- «Вас нет в списке», – пояснил он.
Но Жемчужин не унимался:
- «Но как же, я же секретарь Общества домовладельцев!»
- «Ладно, я припишу вас», – ответил офицер и, дописав ручкой его фамилию, пропустил.
Никто из них после «радушного» приёма коменданта домой больше не вернулся…
В число арестованных «на приеме» братья Скидельские и многие другие - повальные аресты среди некитайской части населения города продолжались на протяжении месяца.
Уже в камере Кауфмана спросили:
– Доктор, а вы как сюда попали?!
Он ответил:
– Должно быть, все пути ведут сюда...
После трех лет камеры-одиночки, восьми лет лагерей, пяти лет ссылки доктор Кауфман в 1961 году смог уехать в Израиль к семье.
Как же выжил Абрам Иосифович в костоломной системе?
Он в полной мере, абсолютно точно выполнил заповедь ЗК, известную нам от Варлама Шаламова и Солженицына: «Не верь, не бойся, не проси». Он не верил ни злым, ни «добрым» следователям, не боялся угроз, не просил подачек, ничего ни за какие посулы не подписал.
Помогало, что он был опытнейшим врачом, ведь болеют все, не только ЗК. Но интереснее всего было то, что его еврейство так же помогало выжить.
Обо всем, что было, доктор Кауфман написал в книге «Лагерный врач. Шестнадцать лет в Советском Союзе», но один фрагмент из этой книг мне хочется привести:
Как-то утром меня вызывают в процедурную. Закутался в одеяло и иду босиком (носков не было, а о туфлях или тапочках и речи быть не могло). За столом у окна сидит некто в кожаной «комиссарской» куртке, брюки с кожаной подшивкой, галифе, большие ярко блестящие сапоги. Не обрадовала меня эта встреча. «Гость» предлагает мне сесть на табурет у столика, за которым и он сидит, и вдруг обращается ко мне на идиш:
– Как ваше здоровье, доктор? Я ошеломлен. В комнате, кроме нас двоих, никого нет. Я ответил ему, что мое здоровье плохое, очень плохое. Сильные отеки, нечем дышать, сердце стало плохо работать.
– А что вам надо, доктор? Какое питание?
Я ему говорю, что я ничего не ем, нет аппетита, нет сил...
– Так вот, доктор, с завтрашнего дня вы будете получать каждый день молоко по пол-литра, а то и по литру. Пейте на здоровье, поправляйтесь. Я много знаю о вас, доктор.
И на идиш: Зай гизунт (Будьте здоровы)!
Он крепко пожал мне руку и ушел. Кто он такой? Откуда он знает обо мне? Почему он пришел? Молоко я стал получать каждый день. Целый месяц получал. А таинственного незнакомца в комиссарской тужурке больше не видел. Позднее один из моих харбинцев передал мне привет от него и кое-что рассказал о нем. Это был еврей из Витебска, эвакуировавшийся на Урал в 1942 году. Тут, как коммунист, занял пост какого-то начальника в лагере. От евреев, моих земляков, он услышал обо мне, моей работе. Что-то «еврейское» заговорило в нем, и он решился помочь больному сионисту.
Сын доктора Кауфмана, Исай, эмигрировал из Харбина в США, записался добровольцем в армию, воевал в Германии и дошёл до Берлина.
Несколько слов в завершение.
За покушение на цесаревича Николая Сандзо Цуда был приговорен к пожизненным каторжным работам и скончался очень кстати от пневмонии (согласно официальной версии) в тюрьме на острове Хоккайдо в сентябре того же года. В деревне Канаяма, где родился и вырос Сэндзо, было решено запретить называть детей именем Сандзо и фамилией Цуда.
Йозеф Майзингер, благополучно дожил до конца войны, но на этом его благополучие закончилось. Американцы передали его полякам для суда, и Майзингер был повешен в 1947 году в Варшаве. Логичный конец для «Варшавского мясника».
Норихиро Йасуэ в 1945 году не пытался избежать ареста. В прощальном обращении к своей семье он выразил мнение, что все его поколение виновато в войне и ее результатах, и потому он считает, что будет позорно бежать от ответственности… Поэтому он сдался советским войскам и умер в 1950 году в лагере в Хабаровске.
Судьба Корэсигэ Инузука сложилась иначе. В 1941 году Союз ортодоксальных раввинов США за помощь в спасении еврейских беженцев из нацистской Европы подарил ему серебряный портсигар с благодарственной надписью. После войны этот портсигар спас его от суда, как военного преступника. Портсигар позднее был подарен мемориалу Яд ва-Шем в Иерусалиме, а сам Корэсигэ Инузука создал Японо-Израильскую ассоциацию, президентом которой он был до своей смерти в 1965 году.
Братья Скидельские - Соломон и Семен умерли в заключении, а доктор Кауфман еще долгие годы работал врачом в Израиле. Он скончался скоропостижно 21 марта 1971 года от сердечного приступа. Говорят, что Всевышний такую смерть дает праведникам.
В современном Харбине евреев, в отличие от Бейджина (Пекина), давно нет, разве что – туристы, посещающие одну из достопримечательностей сегодняшнего Харбина - старую синагогу. Евреев там нет, синагога используется, как музей, а община Кобэ жива и сегодня.
Приложение:
Письмо Л. Скидельского Приамурскому Генерал-губернатору (орфография источника сохранена):
Его превосходительству
Господину Приамурскому Генерал-Губернатору
(От) купца Лейба Шимоновича Скидельскаго, проживающего в г. Владивосток, по Первой Морской улице, в соб. доме.
Прошение
По окончанию Русско-Японской войны, я занялся промышленностью в этом крае и постепенно создал дорогостоящие предприятия по линии Уссурийской железной дороги: близ станции Бикина левопильный и деревообделочный завод, на станции Евгеньевка – цементный завод, близ Никольска-Уссурийскаго паровую вальцовую мельницу и маслобойный завод, наконец на станции Океанская – фанерный завод[14]. Для оборудования последнего завода были мною приглашены мастер, по рекомендации заграничного машиностроитльного завода, который по прибытии во Владивосток оказался евреем, мещанином города Речица Минской губ., там же зведовавшим собственным фанерным заводом. Не смотря на то, что у приехавшего мастера Шифа имеется два удостоверения Речицкой полиции и Минской городской управы в том, что он мастер фанерных дел и что он сам ведет фанерное производство на заводе в Речице, Владивостокская Областная Администрация назначила Шифа не имеющим права жительства на заводе близ станции Океанской и потребовала выселения его, дав ему три месяца времени на устройство здесь своих дел.
Мой фанерный завод был начат постройкой сначала на Седанке, а затем по требованию военных властей был перенесен на станцию Океанская, что еще более затянуло постройку завода. Ныне закончены постройкой заводские здания и приступлено к установке машин и оборудования завода под руководством мастера Шифа, на выселении которого настаивает Областная администрация.
Так как на устройство фанерного завода мною уже затрачено свыше 300.000 рублей и все оборудование завода ведется мастером Шифом, так как по условию Шиф обязан не только оборудовать завод и пустить его в действие, но и отвечает за первое время исправности завода, то выселение Шифа в настоящее время является для меня тяжелым ударом и тормазом всего моего новаго предприятия на неопределенное время, ибо потребует приискание специалиста и последует целый ряд опытов новаго человека над почти готовым делом. Это прежде всего отдалит момент открытия действий завода, причинит материальный ущерб окрестному крестьянству, которое найдет верный и солидный заработок от поставки лесного материала и молочных продуктов, потребных для обработки на заводе. Наконец, и с точки зрения закона /Приложение к ст. 68 Уст. о паспортах, §17, п.1/ едва ли права Областная Администрация, требующая от Шифа удостоверения Ремесленной Управы, Шиф не ремесленник, а мастер-специалист, знакомый, как с производством, так и с машинным устройством фанерного завода и для него по букве вышеприведеннаго закона цеховое свидетельство не требуется, находящихся в его руках двух удостоверений в связи с его деятельностью по устройству завода на ст. Океанская вполне достаточно для той цели, которую преследует приведенный закон: разрешить жительство действительно нужным людям-мастеровым.
Ввиду изложеннаго я обращаюсь с просьбой к Вашему Высокопревосходительству об отмене распоряжения Областной Администрации о выселении Шифа с завода на ст. Океанская и о разрешении ему жительства на моем заводе, хотя бы до полного оборудования и открытии действий завода, то есть до августа месяца будущего 1910 года. До удовлетворения этого моего ходатайства прошу теперь-же сделать распоряжение о приостановлении выселения Шифа, дабы не останавливать работы на заводе.
Я обращаюсь к Вашему Высокопревосходительству с полной уверенностью, что мое законное ходатайство будет уважено тем более, что такого рода ходатайства по циркулярам Министерства Внутренних Дел /напр. №12971 – 1903 года/ предоставлены справедливому усмотрению местной администрации, которая в каждом отдельнм случае разрешает вопрос о целесообразности жительства данного лица в крае.
Гор. Хабаровск. 1909 года, октября 7-го дня.
Л. Скидельский
Использованные материалы:
1. The Jewsin Harbin (библиографические данные на китайском языке)
2. Marvin Tokayer и Mary Swartz. «The Fugu Plan: The Untold Story Of The Japanese And The Jews During World War II». Weatherhill. 1996
3. Ирена Владимирски. «Еврейская диаспора и ее вклад в экономическое развитие Манчжурии»
4. Михаил Ринский. «Подвиг жизни Авраама Кауфмана»
Примечания
[1] Молитвенник. От слова «Седер» - порядок, так как он упорядочивает молитвы.
[2] Брейшит. 49:13
[3] Суд. 5:14
[4] О евреях Кайфына существует обширная литература. Общие сведения можно почерпнуть из Sidney Shapiro, Jews in Old China, New York, 1984.
[5] Шипчандлер (Shipchandler) - агент по снабжению судов провизией и всем необходимым для рейса.
[6] Мельников, Рафаил Михайлович. “«Рюрик» был первым”, Глава 7 «Перед войной», §26. «В эскадре Тихого океана», Судостроение, 1989.
[7] Фото с сайта http://www.panoramio.com/photo/83613493, автор «bonavista»
[8] Федерация еврейских общин России
[9] Телеграмма уполномоченного Общества борьбы с заразными болезнями, действительного статского советника Алексея Ивановича Неудачина
[10] С 1984 по 1988 гг. движение «Ках» было представлено в Кнессете 11 созыва ее основателем рабби Меиром Кахане. Согласно опросам, «Ках» могло получить от 6 до 12 мандатов на следующих выборах 1988 года, но Центральная избирательная комиссия Израиля отстранила партию от участия в выборах, а два года спустя рабби Кахане был убит арабским террористом в Нью-Йорке.
[11] Акт о невозможности дальнейшего использования заключенного в качестве рабсилы ввиду состояния его здоровья и невозможности излечения. В зависимости от формулировки, заключенный может быть отправлен в инвалидный лагерь или, если он не политический и не особо опасный рецидивист, передан на попечение семьи, либо направлен в инвалидный дом собеса.
[12] Кауфман А. И. Лагерный врач. Изд. Т.-А., 1973 г.
[13] Цитируется по: - Наталья Старосельская. «Повседневная жизнь «русского» Китая»
[14] Эти предприятия работают по сей день
