ПО СЛЕДАМ КЛИО
От Рюрика до Николая,
от Ильича до Дмитрия
листаем
эпоху за эпохой.
Пыль веков:
Татищев, Соловьёв
и Гумилёв.
Монархи, переделы, войн раскаты…
Подъёмы – пир культуры –
и закаты…
На пепелищах – новые сады!
Пока хватает глины
и воды,
металла, камня, нефти, древесины –
легенды не исчезнут,
а былины
откроют
Клио скрытые
следы.
ВАРНАКИ
Тракт разухабистый, скрип тележный…
Пьяный сосед бубнит невнятно.
Сон в томный полдень неизбежный.
Солнце в неряшливых бурых пятнах.
Мимо карета… на запятках
Сытый лакей в цветном кафтане.
Пальмы танцуют в дубовых кадках.
Правлю неспешно к господской бане.
Тпру!.. Дворовые хлопочут шибко.
Знать, не без порки воспитанье!
Грум угощает арбузной скибкой ,
Мелочи сыплет на прощанье…
Кланяюсь низко. Приказчик скромный…
- В граде ль хозяин? Какая свита?
Лес вдоль дороги густой и тёмный.
Быстро трезвеет варнак Никита.
Ветер. Полнеют деревьев тени.
Вскоре кортеж показаться должен.
В чаще друзья достают кистени,
Сабельки рвут из потёртых ножен.
Я распрягаю коней. Вестимо,
Малый не промах Ванюшка Каин.
Воз – поперёк! Не проедет мимо
Гордый, но глупый как пробка барин.
ДЕНИС ДАВЫДОВ
Дрезден пал и взят Владимир,
И усы не сбрил – ведь смог…
Отстоял, а значит с ними
Заберёт на небо Бог.
Егеря или драгуны –
Хороши, но не по мне.
Рвутся, как снаряды струны,
Я гарцую на коне.
Доломан, кушак и ментик,
Чуть чикчиры не забыл…
Софочка, и как там дети?
Девять? И хватило ж сил…
Брат Ермолов, друг Бестужев,
Саша Пушкин, Вальтер Скотт…
Бес внутри, ну а снаружи –
Винокуренный завод.
Кивера бескрайним лесом!
Эскадрон мгновенным маршем!
Пусть зовёт меня повесой
Обезумевший фельдмаршал…
Стукнем дружно чашу с чашей:
Трубка, Бурцев, богомолка…
Сена стог, и много краше –
С Лизой в нём искать иголку…
Генерал – и всё по плану:
В Пензе ждёт златая Женя,
Царь на грудь цепляет Анну,
Чтоб забыл об униженьях.
Позади кураж парижский:
Пруд, хозяин безупречный…
А потом и путь неблизкий
В Новодевичий – навечно…
1. Дрезден, Владимир-Волынский – города, занятые частями под руководством
Давыдова (соответственно 1812, 1831 гг.)
2. В 1813 г. Дениса отправили командовать драгунской бригадой, которая
стояла под Киевом. Как всякий гусар, Денис драгун презирал. Затем ему
сообщили, что звание генерал-майора ему присвоено по ошибке и он
полковник. И в довершение всего, полковника Давыдова переводят служить в
Орловскую губернию командиром конно-егерской бригады. Он должен был
лишиться своей гордости – гусарских усов. Егерям усы не полагались.
Он написал письмо царю, что выполнить приказ не может из-за усов. Царь:
«Ну что ж! Пусть остаётся гусаром». И назначил Дениса в гусарский полк
с… возвращением звания генерал-майора.
3. Софья Чиркова – жена Дениса.
4. Покоритель Кавказа, командир и брат его двоюродный генерал Ермолов и
прочие (включая Вальтера Скотта, с которым Давыдов состоял в переписке),
думается, в представлении не нуждаются.
5. Винокуренный завод заложил в 30-е гг.; пруд тогда же устроил
6. Богомолка, Бурцев, Лиза… – отсылаю к творчеству поэта.
7. Женя Золотарёва – последняя любовница Дениса (моложе его на 27 лет).
8. Обезумевший фельдмаршал. - В ноябре 1806 г. Давыдов ночью проник к
фельдмаршалу М. Ф. Каменскому, назначенному в то время
главнокомандующим русской армии. Каменский, маленький, сухонький
старичок в ночном колпаке, чуть не умер от страха, когда перед ним
появился Денис и потребовал отправить его на фронт. Наутро Каменский
вышел к войску в заячьем тулупе, платке и заявил: «Братцы, спасайтесь
кто как может…»
9. Анну I-й степени Денис получил в 1831году.
10. За бой при подходе к Парижу, когда под ним было убито пять лошадей,
но он вместе со своими казаками всё же прорвался сквозь гусар бригады
Жакино к французской артиллерийской батарее и, изрубив прислугу, решил
исход сражения, Давыдову присвоили чин генерал-майора.
РАССТЕГАЙ
Устал хвалить? Изволь, ругай
Москву и москвичей,
По-гиляровски расстегай
Отведай и запей…
Печорской сёмгой, осетром
И печенью налима
Заткни навязчивый синдром
Борца и подхалима.
А в «Праге» задарма бульон –
Всё стерлядь да осётр…
От Тарарыкина поклон
На блюде златом жжёт.
Хлебнуть смирновки ледяной,
В скоромный день – мясцо…
Чего-с, бузят на проходной?
В централы, подлецов…
Р. S.
Расстегай – один из видов русских печеных открытых пирожков из
несдобного дрожжевого теста с различными начинками. В открытую середину
классического расстегая после выпечки наливали растопленное масло, а
чаще – мясной или рыбный бульон с шинкованной зеленью петрушки. Затем
начинку из вязиги или риса с луком и крутыми яйцами прикрывали
кусочком благородной рыбы – отварной каспийской осетрины или малосольной
печорской семги и "закрашивали" налимьей печенкой.
Во времена Гиляровского московский ресторан Семена Тарарыкина "Прага" на
Арбате особенно гордился своими расстегаями "пополам" – с начинкой из
стерляди с осетриной (рыбу для них, естественно, не отваривали, а только
обдавали крутым кипятком). Пироги укладывались на блюдо с золотой
надписью "Привет от Тарарыкина", к ним подавали соусник горячей ухи
бесплатно, а за деньги – по рюмке. Сначала белой холодной "смирновки" со
льдом, а потом ее же, но уже "подкрашенную" пикончиком…
В скоромные дни расстегаи выпекали с мясом и луком…
В три целковых, если не напиваться сильно, уложиться было можно…
ИЗ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ
С чего начать: с разбитых фонарей?
Теней, торчащих в тёмной подворотне?
Эсеров? Октябристов? Чёрной сотни?
Вождя, которому воздвигли мавзолей?
Закончить чем: крушением Стены?
Распадом сверхдержавы и возвратом
Правления монарха Злата
При новом ожидании войны?
Увидеть что: толпящийся народ
Плывущим по течению, ведомым
Очередным идейным костоломом
И жадность торжествующих господ?..
БЛАГОВЕЩЕНИЕ. 1929
Благая весть. Колокола.
За хутором обрыв и лес.
Мужик выводит со двора
Лошадку. Кутает обрез
В портянки. Прячет – до поры.
И, радуясь обилью лиц,
Под звонкий гомон детворы
Из клетки выпускает птиц.
МОИ СЕМИДЕСЯТЫЕ…
Красный галстук, груда хлама –
От игрушек до корыта…
Шлёт Петров, и бьёт Харламов.
Отражает Эспозито…
Где-то там чудит Галина,
В соболях и горностае,
Ну а я листаю Грина
И Казанцева читаю.
Школа – славная Камчатка,
Каждый – отрок во Вселенной:
Груши, спарринги, перчатки
И беседы о нетленном,
А ещё о расклешённых,
С лейблом «Levi's», джинсах синих;
И о девочках влюбленных
В «Бони-М», а не в Россини.
Саша, друг и вечный ментор,
Дал Стругацких на неделю,
И я пользуюсь моментом –
Поглощаю «Понедельник…».
Трудно богом быть в районе,
Электрод всегда заточен,
Я мечтаю о короне
И кастет сжимаю ночью.
Но к битлам не расположен…
Ближе мне Дин Рид и Хара,
Связки рву и рвусь из кожи,
Но куражится гитара.
Не моё. Медведь и только…
Рафинад вприкуску с чаем,
Дядя Вова, как мне горько:
«Пропадаю! Пропадаю!»…
ПАСХАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЕ
Мы не взрослеем – мир стареет в нас,
Мы катим камни на вершину. Бремя.
Мы не уходим – в непроглядный лаз
Сползает кем-то раненное время.
Но мысль о том, что вечности порог
Доступен, радует, как звон весенний.
И зреет в каждом Человекобог:
Любовь и мудрость, вера и прощенье.
Увы, пока не вечна красота.
И слишком много каверзных данайцев,
И, чествуя сошедшего с креста,
В апреле мы расписываем яйца.
ПРОГУЛКА
Когда испарившись, прольётся вода
На пляжи Харбора и Варны,
Тогда я очнусь и отправлюсь туда,
Где стиль мой живёт лапидарный.
На площади римской, где ночью светло, –
Джордано шагнёт с постамента;
Ватель улыбнётся мне из Фонтебло,
А Горький заманит в Соренто.
В Париже, где каждый кирпичик знаком,
Под ручку подхватят мамзели…
Сбегу, прикрывая глаза париком,
Таинственным Флоризелем.
Дель Джезу, суровый и мрачный аскет,
Мне скажет: «Не форма – звучанье!»
Служанка миледи откроет секрет –
К обеим пойду на свиданье…
В Кордове, забравшись в мечеть поутру,
Припомню арабские сказки.
Доставлю Омару вино в Бухару –
Восславим прекрасные глазки!
А как протрезвею, конечно, на Русь –
В хоромы, не в холод же лютый…
- Тебя, мой боярин, я жду не дождусь… –
С полатей промолвит Малюта…
