Осенний сонет
Душа болит, сентябрь окрыляет –
Два чувства уживаются во мне.
И горестно, и радостно вдвойне,
И лёд обиды незаметно тает.
Светлеет лес, и солнышко играет,
Дышать легко
в прохладной тишине.
Так хорошо, как будто бы во сне
Моя душа по воздуху летает.
Прозрачна даль, и сопок синева
В торжественность печали
повергает,
Желтеет придорожная трава,
Слышны уже прощальные слова,
Вожак в дорогу стаю собирает…
Дочитана последняя глава.
11.09.06
Другу
Из пустого в порожнее
Целый день воду лить.
Ты за истину ложную –
Я за то, чтоб любить.
У тебя бездна времени –
Я по горло в делах.
Коротки дни осенние,
Мы у мира в гостях.
Да и что, по-хорошему,
Значит вера в людей?
Ты всё к прошлому, к прошлому –
Может, я без корней?
Ах, дымы привокзальные,
Автострады разлёт!
Знать бы, друг мой, заранее,
Где звезда упадёт.
* * *
Февраль назойлив,
как простуда.
На книжной полке канитель –
В ушко игольное верблюды
Бредут, как девки на панель.
Опять затёртая пластинка
Слегка фальшивит и хрипит.
В стране сурепки и суглинка
Распространился суицид.
И купоросовое небо
С овчинку кажется уже,
Но удивительная небыль
У времени на вираже!
Он и мы
(акростих)
Ю. Кабанкову
Кабак ли примет мужика?
Апостольской научен правдой,
Боюсь, он бьёт наверняка,
А мы играть собрались в нарды.
Нет, братец мой, остепенись.
Кому ты хочешь сделать больно?
Он круто взвинчивает мысль
Вокруг всё той же колокольни.
Увы, нам в толк никак не взять:
Юдоли мы другой достойны –
Риторикой марать тетрадь.
Ему же стих подвластен вольный.
2005 февраль
Ветшает слог
Я износил подошвы старых строф,
(Ветшает слог
от пристального взгляда).
Но что мне делать, если мир не нов
И в каждом слове кроется досада?
Когда-то, помню, другом был диктант.
Слова встречались
вроде «капельмейстер».
Я уважал учительский талант
И вид в окне невзрачного предместья.
Теперь эрзац какой-то подают
При полном безразличии к народу.
Я стёр подошвы о земной уют,
Но не обрёл желанную свободу.
27.04.2002
Ноябрь
Попробовать сосредоточиться,
Сказать, что яблоком пропах
И этот снег, и дар пророчества,
И привкус горький на губах.
1997, 2005
Работа
Чадила печь, как в заводской вагранке.
Шла перебранка гаек и ключей.
Была видна кустарщины изнанка,
Но мастерство присутствовало в ней.
Катился день, деревенели руки,
Но думалось свободно и легко:
Лет пять ещё, а там уж наши внуки…
(Боюсь не обойтись без дураков).
Они, возможно, где-то за Байкалом,
На север эдак вёрст сто пятьдесят,
Отгрохают завод цветных металлов.
В конце концов природу победят…
Так думалось, и шли часы без счёта.
Чадила печь, всё было на местах.
Кончался день, но шла ещё работа,
Привычная, как вести в «Новостях».
26.12.2001
* * *
Судьба удачами не балует,
И все мечты мои – утопия.
А за окном метели шалые
Грозят засыпать город хлопьями.
В такую замять мне мерещится
Кибитка и дорога дальняя,
На тёмном небе долька месяца
И что-то милое и давнее.
27.01.2002
Бесснежье
/с. Елабуга/
Мной заново всё переписано.
Зима на зиму не похожа.
А всё ж дымы стоят над избами,
Морозцем обжигает кожу.
Декабрь вроде, и метелице
Пора хозяйкой быть на улице,
Да только пыль клубами стелется,
Да небо вечерами хмурится.
Московский гость в недоумении:
Какие там снежки и санки?!
И после стопки за пельменями
Ему играют на тальянке.
10.12.2001
* * *
Вот и декабрь своим безразличьем
Вновь, как обычно, берёт в оборот.
С небрежностью выбелив
бок электрички,
Снегами седыми метёт и метёт.
Вокзала дымы
на прохожих бросаются,
Крепчает мороз, все куда-то спешат.
Глазами косят светофоры по-заячьи,
По-заячьи скачет ватага ребят.
Я с ними знаком,
я у них в послушании –
Попросят – на санках с горы прокачу.
Вот только за край
загляну мироздания,
И можно спокойно затеплить свечу.
17.12.2001
Молодое лето
С детства, помню, радовался солнцу,
Что всходило на Востоке строго.
В старом доме низкое оконце
Было ниже стёртого порога.
Дверь скрипела петлями отменно,
Лаял пёс дворовый на прохожих,
И саднило сбитое колено…
Лето было на сто лет моложе.
2001 июль
* * *
В подлунной глухо. Вечереет.
Не жду ни выгод, ни наград.
В день Первозванного Андрея
Надежды нет на снегопад.
Гудок протяжный электрички
С вокзала долетел сюда.
Ни тарантаса нет, ни брички –
Забудь о прошлом навсегда!
Сиди и комкай мыслей ворох –
Беду не выставишь за дверь.
Что толку в светских разговорах?
Молиться надобно теперь.
19.12.2000
2000 год
Год двухтысячный. Мрачно и пусто,
Словно душу зажали в тиски.
Здесь в быту умирает искусство
И в карманах живут сквозняки.
Я не зол на февральскую смуту –
Горечь боли испита до дна.
Неизменным ночным атрибутом
В мутном небе маячит луна.
Город горд, как обычно, и весел –
Он живёт по законам своим.
И от этой безудержной спеси
Заслонился крылом Серафим.
20.02.2000
* * *
Нет на мне ни Божьей благодати,
Никаких особенных заслуг.
Может, я с ума сегодня спятил,
Счастье взял и выпустил из рук?
Да и что я в этом мире значу…
На пустынном берегу реки
То ли ветер, то ли Ангел плачет
От моей пронзительной тоски.
Но ещё пронзительней и ярче
Луч закатный озарил прибой.
Слава Богу, я сегодня зрячий –
Значит, буду всё-таки с Тобой.
03.07.2000
* * *
Мне снилось море, ты и я,
И шум классический прибоя.
И солнечная чешуя
Струилась сквозь иголки хвои.
Лениво плыли облака,
И бархатистое сиянье
Напоминало нам слегка
О часе с морем расставанья.
И было так тепло душе,
Так радостно и так спокойно,
Как будто мы не здесь уже
И встретил нас Господь достойно.
09.09.1999
Дети культа личности
В нас не дремлет дух застоя,
Он живее всех живых.
От советского застолья
Скатерть в пятнах мировых.
И застиранная простынь
От прабабушки войны.
На бутылку нищий просит,
Не согнув своей спины.
Та же гордая осанка,
Тот же сталинский портрет.
И метёт снежок, как манка,
На церковный парапет.
18.01.1999
* * *
Дом, подворье, запах сена,
Колокольня, талый снег…
Неужели во Вселенной
Обитает человек?
Беспредельное пространство,
Хаос, пыль небытия…
И минута постоянства:
Дом, подворье, ты и я.
14.03.1999
* * *
Как важно однажды ненужным,
Никчемным себя посчитать.
Остыла картошка на ужин,
Белеет пустая тетрадь.
И нет ничего бесполезней
Забытого карандаша.
Бессонница в форточку лезет,
И дрожью исходит душа.
Утро
Зима слегка накренится,
Как ялик на реке.
Смолистых дров поленница
На согнутой руке.
Морозный воздух искрится,
И варежки в снегу.
Синоним к слову «мистика»
Придумать не могу.
Ты – хрупкое создание,
Былинка на ветру.
Окутанная тайнами,
Проснёшься поутру.
А в горнице натоплено,
Потрескивает печь…
Смешна моя утопия,
И непонятна речь.
07.02.1999
Я помню
Мне душу потрошили так умело,
Что в 33 я помню этот день,
Когда моё физическое тело
Пожизненно ушло на бюллетень.
11.10.1998
* * *
Мне кажется, зрячий ослеп бы,
Зайди он однажды сюда –
В домов и вокзалов «вертепы»
И в баров ночных невода.
Чудовищное безразличье
К любому порядку вещей.
Какие там рамки приличья
В «свободной» России вообще?!
Вот повесть о том, что случилось.
Ты глупому счастью не верь.
Нам явлена Божия милость,
Но слишком узка эта дверь.
07.11.1998
* * *
Как сочетается порой
Всё то, что мне казалось «липой»,
С какой-то странною игрой
Людей, машин, стереотипов.
Я в повседневности хотел
Найти хотя бы часть отличья
От этих меркантильных дел,
От мерзости и неприличья.
Своё шлифуя ремесло,
Пытаясь вычислить пространство,
Я бился мухой об стекло –
И в этом мера постоянства.
17.11.1998
* * *
Вот и кончен рассказ.
И чего только ради
Я писал без прикрас
О ночном снегопаде,
О сторожке глухой,
Заметённой по крышу,
Где, корпя над строкой,
Чей-то голос я слышал.
Это стало в душе
Откровенным признаньем,
О котором уже
Говорят с пониманьем
Перекрёстки дорог,
Перелески и пашни,
Вспоминая мой долг
И прощая вчерашний.
За бескрылостью дел,
Ради чёрствого хлеба
Я всего-то хотел
Оглянуться на небо.
11.11.1998
Тревожная ночь
Из углов таращатся химеры,
Дух парализован пустотой.
Это поколенье новой эры
Бредит лихорадкой золотой.
Это, если вам угодно, будни,
Бунт страстей и наволочек хруст.
Странно: мне приснился ночью Бунин,
Взгляд его был холоден и пуст.
1998
Смирение
Опять блудницы возле церкви,
И строить планы ни к чему.
Вагон любви давно отцеплен,
И он не нужен никому.
Лишь иногда сюда приходят
По шпалам путники в ночи.
А ты о том, что в сердце бродит,
На всякий случай промолчи.
Молчи, застигнутый разлукой –
Ты к ней давным-давно привык,
Испытанный небесной мукой
Нечеловеческий язык.
08.04.1998
Ночь во Владивостоке
Сижу на краешке дивана,
На кухне ходики стучат.
И все химеры Нотр-Дама
Со мною в эту ночь не спят.
Какая гибельная морось,
Какой угрюмый океан!
В какую я заброшен область
Через оптический обман?
Вот так всегда – в обычном мире,
В разнообразности людской,
Когда я сплю в чужой квартире,
Неладно что-то с головой.
16.04.1998
