На злобу дня: так что же всё-таки случилось или не случилось с евреями, или, пожалуй, вряд ли евреями, в Отпоре (Забайкальск) в марте 1938 года? Когда генерал Хигути, будущий герой обороны северных Курил, а тем временем просто глава спецразведслужбы Квантунской армии в Харбине, решил действовать...
Генерал лейтенант Хигути Киитиро (1888-1971) в разведке новичком не был. Скорее, наоборот. Судите сами: получил последовательное армейское образование, завершив, в частности, обучение в Высшей армейской школе (陸軍大学校) в ноябре 1918 года. Приступив в возрасте 30 лет в июле 1919 года к работе при Генштабе в ранге пехотного капитана, Хигути (樋口李一郎) начал серьёзно заниматься русским языком. Уже в декабре того же года Хигути командируют во Владивосток в качестве сотрудника спецразведслужбы (特務機関) при штабе японской армии, а в октябре 1920 года его направляют в Хабаровск, где он работает по совместительству сотрудником информотдела 14-й дивизии и на этот раз уже главой спецразведслужбы в Хабаровске. После того, как японские оккупанты покинули Хабаровск, Хигути с несколькими подчиненными остался в Хабаровске и некоторое время продолжал заниматься рискованным сбором развединформации. Кроме того, полагают, что решение Японии о перемирии с СССР после военного столкновения в районе Халхин-Гола было принято на основе сведений, полученных от Хигути[1].
В августе 1924 года Хигути становится армейским майором и в мае следующего года получает назначение на службу в качестве военного атташе при посольстве Японии в Польше, которая продлится около трёх лет и будет наполнена обширной разведывательной деятельностью, особенно в отношении Советского Союза. В это время Хигути даже совершает рабочую поездку в советскую Россию, которая продлилась один месяц. В 1937 году Хигути получает назначение на службу при Генштабе армии и в том же году посещает нацистскую Германию с рабочей поездкой. В том же 1937 году Хигути становится армейским генерал майором и назначается главой спецразведслужбы в Харбине, столице марионеточного государства Манчжоу-го, сформированного и контролируемого Японией. В августе 1938 года Хигути переводят на службу в Генштаб, и он покидает Харбин, а в октябре 1939 года становится генерал лейтенантом[2].
В конце войны генерал Хигути возглавляет оборону северных Курильских островов, и ему удаётся избежать пленения советскими войсками. Как отмечает в своей монографии Борис Славинский, описывая состав японской армии, «на южном Сахалине и Курильских островах были сосредоточены войска 5-го фронта (командующий Хигути, штаб фронта на острове Хоккайдо) – три пехотные дивизии, отдельная смешанная бригада, отдельный пехотный и отдельный танковый полки».[3] Интересная экспозиция, посвящённая Курильской десантной операции августа 1945 года, располагается во Владивостоке. Согласно данным экспозиции, «в годы Второй Мировой войны японцы сосредоточили на Курильских островах более 80 тыс. человек, также было оборудовано 9 аэродромов общей ёмкостью до 600 самолётов. Общее руководство японских вооружённых сил на Курилах осуществлял генерал-лейтенант Хигути Киитиро».[4]
После окончания войны Хигути и его семья временно проживали в деревушке неподалёку от города Отару на острове Хоккайдо. Весной 1946 года Хигути посетил подполковник войск США, представлявший так называемый Counter Intelligence Corps (CIC), разведорган США периода Второй мировой войны, занимавшийся, в частности, расследованием военных преступлений, и подтвердил, что японские войска, которыми непосредственно руководил Хигути, преступлений не совершали. Более того, в японских источниках нередко пишут, что СССР требовал от оккупационных войск США передачи генерала Хигути как военного преступника, в чем было отказано.
При этом принято ссылаться на то, что это случилось исключительно благодаря вмешательству Всемирного еврейского конгресса с центром в Нью-Йорке. В своей обширной научной статье Мацумура Кодзо даже сообщает, не предоставляя конкретных ссылок, что генерал Хигути пребывал под особым покровительством со стороны Минобороны США, в руководстве которого, якобы, работали люди, которые спаслись, благодаря помощи Хигути при «инциденте в Отпоре», небольшом населённом пункте на границе России с Китаем, ныне известном как Забайкальск.[5] В своей недавно опубликованной монографии, целиком посвящённой личности генерала Хигути, автор по имени Хаясака Такаси подтверждает эту версию событий, не упоминая «своих людей» в Минобороне США, но настаивая при этом на том, что во Всемирном еврейском конгрессе были люди, которые спаслись, благодаря «визам Хигути», и что давление со стороны именно этого органа на Минобороны США спасло Хигути от передачи в руки советского правосудия[6].
Из Отпора в Харбин
Так что же случилось в Отпоре? Предоставим слово г-ну Тоида Тору, в период написания своей статьи занимавшему пост главы Издательского отдела правящей Либерально-Демократической партии и являвшемуся депутатом нижней палаты парламента,[7] который добросовестно излагает достаточно широко распространившуюся версию событий. Тоида, характеризуя Хигути как в том числе и эксперта по еврейскому вопросу, подчёркивает «гуманизм» как одно из присущих при этом ему свойств. Весна 1938 года. Хигути возглавляет в Харбине спецразведорган. 20 тысяч евреев, спасающихся от нацистских преследователей, столпились в советском пограничном поселении Отпор, расположенном в непосредственной близости от западной границы Маньчжоу-го, добравшись туда через Польшу и пространства советской Сибири. Тридцатиградусные морозы и голод грозили смертью множеству из них, но власти Маньчжоу-го, опасаясь реакции Квантунской армии, отказывали несчастным во въезде. Всё ещё генерал майор, возглавлявший всего лишь один из множества спецразведорганов, Хигути не обладал полномочиями, позволявшими решать судьбы беженцев. Вмешательство с его стороны могли расценить как вмешательство во внутренние дела Манчжоу-го и как действия, противоречившие духу Тройственного союза Японии, нацистской Германии и Италии.
Однако встретившись с главой харбинской еврейской общины Абрахамом Кауфманом, который предупредил генерала, что беженцам грозила смерть от холода, Хигути переубедил представителей Иностранного отдела Маньчжоу-го, взывая к чувству гуманности, и было достигнуто согласие принять всех беженцев без исключения. Вступив в переговоры с Мацуока Ёсукэ, возглавлявшим сеть Южно-Маньчжурской железной дороги , Хигути добился наличия тринадцати железнодорожных составов для транспортировки беженцев в Харбин, и нет сомнений в том, что таким образом были спасены 20 тысяч евреев.[8]
Тоида при этом подчёркивает, что фактически Хигути спас втрое больше евреев, чем ставший широко известным Сугихара Тиунэ, но, к сожалению, является всё еще мало кому знакомой личностью. Тоида также утверждает, что примерно 80 процентов спасённых Хигути евреев успешно добрались до США, а остальные 4000 человек стали заниматься фермерством в Маньчжоу-го, причём под гуманным покровительством лично генерала Хигути[9].
Генерал Хигути
20 или 30 тысяч беженцев весной 1938 года столпились в Отпоре? Недоверие в отношении прежде всего численности последовательно обнаруживается в работах целого ряда японских авторов. Рассмотрим три характерные критические версии. Так, в своей монографии под названием «Правда о визах Сугихара», опубликованной в 2000 году, автор Ватанабэ Кацумаса справедливо указывает на то, что, собственно, версия о 20 тысячах беженцах коренится в содержании мемуаров самого генерала Хигути под названием «Воспоминания пехотного генерал лейтенанта Хигути Киитиро», в которых обнаруживается крайне немногословный отрывок, посвящённый инциденту в Отпоре. Хигути неоднократно упоминает спасение 20 тысяч беженцев, бежавших от нацистов, и даже указывает число «30 тысяч». По мнению Ватанабэ, Хигути запутался в цифрах, ссылаясь в своих мемуарах на «Буробиджанский» район советской России и полагая, будто бы осевшие там беженцы были в прошлом горожанами и поэтому, будучи не в состоянии привыкнуть к крестьянскому труду и быту, стремились переселиться в Маньчжоу-го, столпившись в Отпоре, и было их около 20 тысяч[10].
Беженцы в Отпоре 8 марта 1938 г.
Ватанабэ, ссылаясь на данные архивов Южно-Маньчжурской железной дороги, пишет, что в Маньчжоу-го 8 марта 1938 года прибыли 18 евреев, а в целом в течение марта и апреля того года примерно 50 евреев высадились на пограничной станции под названием Мансюри, где их встречали представители Иностранного отдела Маньчжоу-го и на месте оформляли въездные документы, независимо от того, были ли у беженцев въездные визы. Ватанабэ сообщает, что спустя 4 месяца после «инцидента в Отпоре» Хигути вернулся в Токио, где приступил к работе в Генштабе армии, возглавив Второй отдел, а решением «еврейского вопроса» стал непосредственно заниматься «эксперт по еврейским делам» полковник Ясуэ Норихиро.[11]
Воспоминания генерала Хигути
В свою очередь Хаясака Такаси в монографии, опубликованной в 2010 году и отличающейся чрезвычайно высокой оценкой как воинской, так и «гуманистической» деятельности Хигути, выходит из трудного положения, ссылаясь на искажение текста оригинала издательством. Хаясака согласен с тем, что 8 марта 1938 года, когда генерала Хигути впервые известили о скоплении беженцев, в Отпоре было только 18 человек. Как и Ватанабэ, Хаясака воспользовался данными туристических агентств и маньчжурской сети железных дорог, придя к выводу, что в целом через пункт Мансюри, благодаря непосредственному вмешательству Хигути, переправились от 100 до 200 евреев.
Хаясака пишет, что оригинал текста воспоминаний Хигути хранится в архиве Минобороны Японии. Написанный от руки текст не полностью соответствует опубликованным мемуарам генерала. В частности, согласно мнению Хаясака, в тексте оригинала по поводу Отпора сообщается о скоплении «нескольких тысяч» человек. Попытки выяснить в издательстве, откуда появились «20 тысяч» евреев в тексте книги, не увенчались успехом. Словом, считает Хаясака, «20 тысяч евреев» с лёгкой руки случая стали жить своей собственной жизнью, не соответствовавшей реальности.[12]
В августе прошлого года Масааки Сираиси, наш любезный автор, также высказался по поводу «загадочного», по его выражению, инцидента в Отпоре. По мнению Сираиси, упоминание «20 тысяч» евреев основывается на «опечатках» издательства книги мемуаров генерала, на самом же деле были спасены 18 человек, и при этом немалое число евреев тем же самым маршрутом смогли после «инцидента в Отпоре» добраться до Маньчжоу-го. Сираиси подчёркивает достоверность, собственно, случившегося, ссылаясь, в частности, на фотографию 18 человек, оказавшихся в Отпоре 8 марта 1938 года, обнаруженную среди вещей покойного генерала. Однако Сираиси полагает, что на фотографии засняты, скорее, русские евреи, а не евреи из Германии. Сираиси опросил более 10 исследователей, включая евреев русского происхождения, и все, за одним единственным исключением, высказали предположение, что сфотографированы, вероятно, русские евреи. Один из опрошенных полагает, что сфотографированы российские немцы. При этом Сираиси справедливо отмечает, что когда произошёл «инцидент в Отпоре», было ещё можно добраться до Дальнего востока морским путём и что особой необходимости пользоваться «маршрутом Хигути» не было, и, кроме того, что инцидент «Хрустальной ночи», подтолкнувший евреев Германии к бегству, случился позже, в ноябре 1938 года. Сираиси в целом высоко оценивает роль генерала Хигути, «протянувшего спасительную руку помощи» беженцам, будь то евреи из России или из Германии[13].
«Маршрут Хигути» действительно существовал. В своей докторской диссертации Давид Кранцлер писал, что беженцы-евреи могли добираться до Дальнего востока двумя маршрутами: морем с конца 1938 г. по 10 июня 1940 г. и по суше с июня 1940 г. по 7 декабря 1941 г. Морским путём пользовались главным образом беженцы после «Хрустальной ночи». Вступление Италии в войну на стороне Германии и вместе с тем заключение пакта о ненападении между СССР и Германией в августе 1939 г., предоставлявшее возможности транзита через территорию СССР, в результате сформировали новый, единственно возможный, маршрут для беженцев.
Кто обладал въездными визами в США, Канаду и страны Латинской Америки, обычно направлялись через советскую Сибирь в Харбин, а затем следовали в Пусан (Корея), Симоносэки, Кобэ или Ёкогаму (Япония) и оттуда морским путём направлялись к месту назначения. Те, кто не имел такого рода въездных виз, обычно стремились попасть в Шанхай, где можно было оставаться, не обладая визой. Беженцы, прибыв в Маньчжоу-го, сначала останавливались в Мансюри (満州里市), где их встречали представители еврейской общины, и следовали далее.[14] Это и есть, как принято его определять в Японии, - «маршрут Хигути».
В целом, по мнению Кранцлера, примерно 4600-4700 беженцев добрались через Сибирь до Дальнего востока, из них примерно 2000 евреев были либо польского происхождения, либо из других стран восточной Европы.[15] Как нам известно, евреи, обладавшие «визами Сугихара», добирались до Японии морским путём из Владивостока, то есть «маршрутом Сугихара». Таким образом, наличие «маршрута» Хигути подтверждается данными Кранцлера. Однако вероятность того, что в марте 1938 года этим маршрутом уже активно пользовались, представляется крайне незначительной. Кроме того, ссылки на то, что 20 тысяч евреев воспользовались «маршрутом Хигути», представляются надуманными и, возможно, даже преднамеренно сфабрикованными.
Несомненно, роль лично генерала Хигути в перспективе имевших место планов «пользования евреями» в корыстных целях, что является преступлением против еврейского народа, заслуживает пристального внимания и тщательного исследования. Подозрения такого рода достаточно многочисленны. Приведу один из доступных примеров, воспользовавшись отрывком из статьи российского журналиста Василия Головнина, специалиста по Японии, размышляющего об «Израиле на сопках Маньчжурии» и упоминающего лично генерала Хигути:
В декабре 1938 года в одном из крупнейших залов маньчжурского Харбина собралось, мягко говоря, смешанное общество. Сцена была украшена фантастическим сочетанием флагов - белым со Звездой Давида, японским с кругом Восходящего Солнца и прочно позабытым теперь стягом марионеточного государства Маньчжоу-го, созданного японцами на оккупированном северо-востоке Китая. Порядок охраняли члены сионистской молодёжной организации Бейтар, а в зале сидели человек семьсот - в основном солидные евреи с разных концов Дальнего Востока. Впрочем, все знали, что подлинными хозяевами мероприятия были японские офицеры из 'токуму кикан' - армейской разведки. Времена были прямолинейные, и местные 'особисты' даже не думали скрываться: их руководитель в Маньчжурии генерал Киитиро Хигути был главным докладчиком на конференции. Он похвалил евреев за успехи в науках, обещал покровительство и призвал активнее поддержать борьбу с коммунизмом, которую ведёт империя. В ответ послушная конференция приняла резолюцию с одобрением 'священной войны' Японии в Китае и заявила об общности целей Токио и еврейского самоопределения. В кулуарах говорили о том, что Маньчжурия для этой идеи подходит не меньше, чем Палестина.[16]
Однако потребуется более основательное исследование для оценки подлинного значения деятельности генерала Хигути, и я склонен воздержаться от каких-либо определённых оценок на данном этапе. Тем более, что объектом своей критики я выдвигаю именно безответственную необоснованность распространённой в Японии позиции, отмеченной выше ссылками на работы Мацумура Кодзо, сотрудника университета, Тоида Тору, представляющего правящую партию, Хаясака Такаси, автора монографии, посвящённой исключительно жизни и деятельности генерала Хигути, суть которой состоит в навязывании евреям роли соучастников, а также и прикрытия, пользуясь символикой Холокоста, всевозможного рода преступной деятельности японской военщины в прошлом. Речь подлинно идёт о восстановлении антисемитской стратегии «пользования евреями», которой нельзя позволять повториться.
26 декабря прошлого года Центр Симона Визенталя, в состав которого входят более 400 тысяч членов-семейств, выступил с резкой критикой по поводу посещения премьер министром Японии Абэ Синдзо храма Ясукуни, в котором захоронен прах японских военных преступников периода Второй мировой войны. Рав Абрахам Купер заявил от имени Центра Визенталя: «Как премьер министр он имеет право оплакивать своих погибших соотечественников, но не военных преступников. Все люди обладают правом оплакивать потерю своих близких, включая тех, кто погиб в бою. Однако с позиции морали нельзя смешивать чувство почтения такого рода с отношением к тем, кто несёт ответственность за инициирование и совершение военных преступлений и преступлений против человечества»[17]. Именно в этом свете необходимо рассматривать и вышеизложенную проблематику современной стратегии «пользования евреями» посредством удобств «индустрии Холокоста».
Примечания
[1] Тоида, Тору. «Торимодоситай Нихон-га Ару (Есть Япония, которую хочется вернуть).» Gekkan Jiyuminshuto, Sept. 2006. Ежемесячный печатный орган правящей Либерально-Демократическрй партии Японии (ЛДП).
[2] Мацумура, Кодзо. «Сёгун Хигути Коитиро-но Сёгай (Жизнь генерала Хигути Киитиро).» Seinan Gakuin University Graduate School graduate studies in law. (21), 41-73, 2003-01. 西南学院大学大学院.
[3] Славинский, Б.Н. Советская оккупация Курильских островов (август-сентябрь 1945 г.). Документальное исследование. М., ТОО «Лотос», 1993, стр. 51
[4] http://www.vlad-fort.ru/index.php?n=exposition&StArt=6
[5] См. Мацумура, стр. 65.
[6] Хаясака, Такаси. «Сикикан-но Кэцудан (Решение лидера).» Токио: Бунгэй Сюнсю, 2010, стр. 242. В июле 1941 года имя генрала Хигути было внесено в «Золотую книгу» еврейского народа.. Блог автора: http://dig-haya.blog.so-net.ne.jp
[7] Домашняя страничка по-японски:
http://www.toidatoru.com/ В настоящее время активной политикой не занимается по состоянию здоровья.
[8] См. Тоида, Тору, стр. 90-92.
[9] Там же.
[10] Ватанабэ, Кацумаса. «Синсо. Сугихара Биза (Правда о визах Сугихара).» Токио: Тайсё Сюппан, 2000, стр. 208-209.
[11] Там же, стр. 213.
[12] См. Хаясака, Такаси, стр. 140.
[13] Сираиси, Масааки. «Нихон-Юдая Кёдзон Кёэй Косо-но Синсо. Хигути Итиро-то Юдая Дзинмяку (О совместном процветании японцев и евреев. Хигути Итиро и общение с евреями).» Рэкиси Докухон, август 2013.
[14] Kranzler, David H. The History of the Jewish Refugee Community of Shanghai, 1938-1945 (История общины еврейских беженцев Шанхая). Yeshiva Univ., Ph.D., 1971. University Microfilms, A XEROX Company, Ann Arbor, Michigan, 1971, pp. 1-51.
[15] Там же.
[16] Головнин, Василий. «Японцы и евреи». Сегодня, 04.05.1995.
[17] http://www.wiesenthal.com/site/apps/nlnet/content.aspx?c=lsKWLbPJLnF&b=8776547&ct=13553343
Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #1(171) январь 2014 berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=171
Адрес оригинальной публикации — berkovich-zametki.com/2014/Zametki/Nomer1/Zinberg1.php
