Виктор Власов
«Скоро я проснусь знаменитым»
Или
Друзья мне в помощь!
Издавать эклектичный литературный журнал мы начинаем стихийно. Странный и порой пугающий редактор Иван Сергеевич Таран предлагает объединиться и повариться самим в собственном соку, избегая советов и наставлений омских членов Союза писателей. Уже тогда несколько лет назад я понимаю, что председатель Союза российских писателей Александр Лейфер не пропустит ни меня, ни моего друга в почётные участники этой писательской организации. Александр Эрахмиэлович склонен к недомолвкам и к плетению закулисных интриг, как например те же омские Валентина Ерофеева-Тверская и Татьяна Четверикова. Узнаешь от коллег о том, что родное министерство культуры собирается выпустить масштабный сборник прозы, звонишь к Лейферу и спрашиваешь, куда присылать материал. Дядя Саша задаёт один вопросы:
– От кого узнал?
– От Льва Трутнева и Николая Березовского, – отвечаю я.
– А-а, ну ладно, – примирительно говорит он. – Присылать…
В провинции, как вероятно в любом неразвитом культурно захолустье, литераторы держатся маленькими группами – кланами. Сотрудничество с одной литгруппой означает предательство другой. Поэтому многие авторы предпочитают спокойно писать и не поддерживать связь почти ни с кем.
Иван Таран – решительный человек, умный и чувствующий различные веяния. Он видит «кривое» предложение с ошибками по стилю или орфографии. Молодой поэт Иван Таран – прекрасный критик, замечающий, казалось бы, золотые соринки в общем недрагоценном соре из пластов абзацев и строк. Имя редактора журнала «Вольный лист» у членов союза вызывает противоречивые эмоции.
– Шизофреник этот Ванька Таран, – отмахивается Игорь Егоров, редактор альманаха с платными публикациями. – Он в психушке лежал несколько раз.
Иван Сергеевич Таран действительно стоит на учёте в психиатрической лечебнице, но и сам Игорь Владимирович Егоров так же несколько раз отлёживался в известной лечебке. И в его литературный цех входят Дмитрий Соснов и другие, посещавшие определённые процедуры. Не вижу смысла двум пациентам перемывать друг другу кости.
Не раз Иван Таран редактирует мои тексты, подсказывает, куда лучше переместить то или иное слово. Не раз с дружищей Иваном я и с Федоровским Игорем, корреспондентом коммунистической газеты «Красный путь» мы вызываем духов… Ага, садимся на пол, чертим звезду на коврике мелом и Таран берёт иголку с ниткой. Однажды от Ивана Тарана я узнаю, что обо мне плохо отзывался в блоге Михаил Стрельцов, ответственный секретарь красноярского журнала «День и ночь».
– Миша сказал, что ты желтушник драный, – говорит Иван Таран, кривя губы. – Пишешь про всех плохо. Но Михалыч не прав, он сам графоман жуткий, похожий на усатую крысу. Сейчас вызову духов и накажем его.
– Без меня, пожалуйста, – прошу я. – Делаю два материала об инноваторах: в глянцевый журнал «Наша молодёжь» и в газету «Красный путь». Портал «Филигрань» просит прислать новые труды, добавился израильский журнал «Исрагео», там я печатаю эссе о Казимире Малевиче.
– Как знаешь, – щурит Иван свои тёмно-карие глаза, снимает очки. – Накажу Мишу Стрельцова сам.
Через время я узнаю от Евгении Ивановны Лифантьевой, блогера-«тролля» и фантастки, выпустившей в ЭКСМО роман «Орк-лекарь», что Михаил Стрельцов лишился должности в уважаемом журнале, а вскоре напросился на бой… Коллеги по литературному цеху напали на него, надавав пинков. Добежал Михаил Стрельцов до местного отделения полиции, написал заявление.
С Тараном, Федоровским и Анастасией Орловой я провожу много времени. Вместе мы посещаем одно литературное мероприятие за другим. На одних событиях нам рады, поскольку могут предложить рассмотреть свои «нетленки», на других не очень – не любят за скандальную правду. Выходит несколько журналов «Вольный лист», непрофессиональное издание – дело неблагодарное, приходится каждый раз искать средства на выпуск очередного сборника. Авторы – народ в основном бедный, поэтому часто мы складываемся лишь редколлегией (специально пригласили в неё многих, чтобы средств собирать побольше). Тысячу с Ивана Тарана, с его пенсии по инвалидности, полторы тысячи с Игоря Федоровского, две штуки – с меня, с моей учительской зарплаты, пятьсот рублей, бывало, вручит Настя Орлова (http://litbook.ru/article/5598/). Авторы, конечно, выручают издание проекта, но не часто. С них просим, кто сколько может.
Заходим в простенькое десертное кафе. Я, Таран, Федоровский, Орлова. «Сердца четырёх» прямо! Я заказываю две упаковки рахат-лукума и четыре кофе со сливками. Ребят обычно угощаю я, потому что считаюсь самым богатым. Одну упаковку – съедает Настенька Орлова, она весит больше сотни килограмм. Другую кушаем мы втроём. Обсуждаем проблемы насущной литературы. Кто что издал и зачем, кто где опубликовался и насколько удачно. С каждым выпуском тираж «Вольного листа» мельчает, меньше авторов готовы внести пожертвование, больше мы надеемся на собственные средства.
Для участия в проекте мы приглашаем Николая Березовского, Александра Плетнёва, царствие ему небесное, Владимира Костылева, Наталью Ибрагимову, Евгению Лифантьеву, Расуля Ягудина. Скандалы и дрязги отпугивают сначала Наталью Ибрагимову – редактора молодёжного кемеровского журнала «После 12», затем покидает редколлегию «ВЛ» Владимир Костылев – редактор дальневосточного ежемесячника «Литературный меридиан». Против скандальности в сети Расуля Ягудина выступает Николай Березовский. «Тролль» и въедливый журналист Евгения Лифантьева начинает виртуальную борьбу с Николаем Березовским. Выедает плешь в прямом смысле слова. «Тролль» Евгения Ивановна с опытом, блогер с большим стажем, ей не то что палец, а ногу в рот не положишь – съест с потрохами. Так она воюет в сети с Владимиром Тыцких на ЖЖ «Литературного меридиана».
В итоге: наш коллектив лишается всех «маститых зубров», каждый покидает строку редколлегии по разным причинам. Остаётся прежняя компания, издающий журнал. В одно время нам помогает Виктор Всеволодович Богданов – член Союза российских писателей (Омское отделение), но не выдерживает он постоянной работы в проекте. Болезненность, инвалидность безработного Виктора Богданова не может не сказаться на его настрое. Работа в проекте это и постоянная оборона от недоброжелателей. Нелегко психологически.
Выпускаешь тираж, привозишь тяжёлые сумки домой, делишь журналы пополам между участниками редколлегии. Менеджер я, поэтому и отправляю авторам предназначенные номера. На свои деньги, конечно. Уходит примерно три тысячи, а если много авторов проживает за рубежом – то и все пять. Дорогие отправки выходят в Израиль, в США и в Германию. Договариваемся, что молодым авторам будем слать наложенным платежом. Но случаются и возвраты. Досадно. Некачественная полиграфия, упущенные в текстах ошибки – сердито отвечают на меил мне. Каждому отвечаешь как можно мягче, чтобы не обидеть.
Одни норовят опустить издание разными способами, вторые помогают поднять на карту генеральную. Почему-то чаще заостряешь внимания на негативных отзывах и сердишься по этому поводу. Провинциальная аудитория забитая и подобно испуганному котёнку старается скрыться под кровать. Дальше небольшого сообщества о нас не говорят – о журнале мало кто знает. Тоже досадно, но поправимо. Стараюсь «постить» в разные группы, вот, мол, посмотрите на новый литературный журнал. В социальную сеть продвигаю картинки-карикатуры на местных омских знаменитостей: на Сергея Денисенко, на Александра Лейфера, на Веронику Шелленберг, но никто их не знает, даже не спрашивают, кто они.
Мы контактируем с правлениями обеих писательских организаций, печатаем председателей московских союзов и питерских. Но омские творческие старики народ мнительный, «пиарить» никого кроме себя не хотят. Почти не говорят о тех, кто напечатан в журнале «Вольный лист». Если спрашивают, то с ухмылкой:
– Каких-то там графоманов ещё напечатал Ваня Таран?
Пытаешься поднять себе настроение. Не отрываясь от компьютера, звонишь…
– Валентина Юрьевна, мы напечатали Николая Переяслова, он – тоже председатель союза писателей, но известней вас, – ехидничаю я.
– Абсурд какой, Витя! – звонко и недовольно отвечает она. – Мы с Татьяной Четвериковой контактируем с Геннадием Поповым и Сашей Керданом, они – заведуют Уральской ассоциацией писателей. Журнал «Большая медведица» знаешь? Лола Звонарёва приезжала на семинар, обещала напечатать меня в «Литературных незнакомцах».
– Скажи, Витёк, что «Вольный лист» надерёт им задницу без разбору! – советует Игорь Федоровский, подслушивая наш разговор с председательницей омского отделения Союза писателей России.
Скрытое противостояние тоже заряжает энергией. Как ни странно коллектив журнала не желает уступать ни одной местной литгруппировки. Лезет на рожон, вставляет свои комментарии, одним словом – даёт о себе знать.
Ко мне в гости приезжает Станислав Михайлов – заведующий отделом поэзии «Сибирские огни». Рассказывает, что Дмитрий Мурзин «зарубает» мою публикацию в «Огнях Кузбасса» скорее всего из-за давней интриги с Михаилом Стрельцовым.
– Марина Саввиных присылает свою поэзию к нам в журнал, – признаётся Станислав. – Я рассматриваю в порядке очереди, а она требует, чтобы посмотрел немедленно. Я посмотрел, не увидел поэзии, отказал, она – прыснула желчью, мол, не видит нашего журнала в упор. Понимаешь, Виктор, «Сибирские огни» – это поезд в девяносто вагонов, старейший сибирский журнал. На девяностолетний юбилей мы даже не откомандировали Березовского. Володя Берязев позвал только министра и кое-кого из администрации Новосибирска. Берязев – карьерист!
Николай Березовский – один из тех удивительных писателей, который знакомит меня с влиятельными литераторами. Лев Трутнев и Николай Березовский – омские мэтры, известные за пределами города, помогают редактировать мои произведения. Николай Васильевич – специалист в публицистики и журналистики, а Лев Емельянович – правит художественную прозу. Впрочем, Лев Трутнев помогает не только мне, но и Юрию Петровичу Перминову с написанием предисловий к его книгам. Сколько бы я критического материала не сделал, но никогда не критикую своих коллег и помощников. Отмечаю для себя, что вылить ведро помоев гораздо проще, чем отыскать светлое и похвалить. С такой лёгкостью пишутся «жёлтые материалы», а похвала дарованию – с трудом.
– Витя, Лейфер накатил на наш журнал, – жалуется Иван Таран. – Ответишь?
Из редколлегии «ВЛ» дружище Таран обращается именно ко мне – лучше меня «статьи-ответы» никто не пишет.
– АГА!!! – во мне закипает. Бегу за компьютер, чтобы «наказать» недруга.
Но иной раз, когда просят прочитать и похвалить автора, то соглашаешься натужно. Снимаю шляпу перед критиками-аналитиками, ох и волевая у них работа.
Издания, журналы, авторы, литературные идеологические противники… думаешь о них часто. О тех и других. Невольно. Сразу, как только открывается время для хобби. Думаешь о них и ловишься на мысли, что об этих «шизиках», блин, проходит в размышлениях свободное время.
С литератором разговаривать, не трогая литературной темы, почти невозможно. Переписываюсь с тюменским молодым критиком Алексеем Зыряновым, спрашиваю, как жена и дети.
– Сдурел что ли? – отвечает он в «Вконтакте». – Хорошие статьи выставляют на сайте «Наша молодёжь» Петра Алёшкина. Не навязчивые такие, Вить. Заканывает виснуть на «Свободной прессе» и на «Частном корреспонденте», переключаюсь на что попроще.
Я думаю, что литератор как всякий «профессионально помешенный» на своём деле человек будет думать о литературе постоянно. Хорошо это или плохо – судить точно не мне, а хотя бы психоаналитикам.
Из редколлегии родного литературного журнала «Вольный лист» я вышел по разным причинам. Друзья, правда, сердятся до сих пор, но я так решил. Надеюсь, стану знаменитым вот-вот, а друзья и приятели помогут прямо или косвенно… - http://litbook.ru/article/5592/
