«Бродяга», завсегдатай веселых полутёмных кабачков, и крупнейший мастер фламандского бытового жанра, автор портретов и пейзажист - это один и тот же человек, воплотивший на своих великолепных реалистических картинах именно ту жизнь, те привычки, манеры, изъяны, пороки людей, которых он видел вокруг себя и к которым сам был причастен. Брaуверу приписывают чрезвычайно беспутный и безнравственный образ жизни, якобы, проводившему все свое время в грязных кабаках. Все это повторялось и позднейшими историками искусства, хотя достоверность этих фактов жизни далеко не несомненна
.
Рис 1 Антонис ван Дейк. Портрет Адриана Брaувера
Возможно, на каждом полотне среди выпивающих посетителей таверн, курящих разное зелье, а не только табак, играющих и, порой мошенничая, в карты, кости и трик-трак, дерущихся по малейшему поводу на изрядном подпитии, присутствует и сам автор. Но ни на одной картине не обозначен его автопортрет. Ни одно из произведений Брауэра не подписано. Лишь на некоторых стоят его монограммы. Исследователи его творчества приписывают ему всего около 80 картин и несколько рисунков. Большинство картин невелики по размерам и написаны на дубовых панелях.
Он родился в 1605 или 1606 году в небольшом фламандском городке Ауденарде (Oudenaarde) в семье скромного ремесленника, занимавшегося изготовлением эскизов для шпалер. По-видимому, первые уроки живописи мальчик получил у своего отца. В 16-летнем возрасте сбежал из дома и поселился в Антверпене, где попал под влияние Питера Брейгеля Младшего и писал картины в духе старой фламандской живописи.
После переезда в Голландию около 1621 года палитра художника изменилась под сильным влиянием живописи Франса Халса, в мастерской которого он какое то время и работал, живя в то время преимущественно в Харлеме. Заметив необыкновенные успехи в живописи своего ученика, мастер, якобы, запер его на чердаке, заставляя писать маленькие жанровые картинки, которые после продавал за немалую цену. Парень вначале мирился с такой жизнью, но Хальс обращался с ним довольно дурно, мог и побить, порой лишал пищи, которая была не бог весть какая, а то и прескверная. Все это заставило молодого художника расстаться с своим учителем и сбежать в Амстердам, где жил почти в нищете, принимаясь за живопись только тогда, когда в кармане у него не было ни копейки. При таких обстоятельствах он отправлялся в кабаки и таверны и писал с натуры своих товарищей-гуляк, крестьян навеселе, пьяниц-меломанов. раздраженных игроков и драки по малейшему поводу. Ему было тогда восемнадцать лет. Но уже в 1630 г. его принимают в антверпенскую гильдию художников св. Луки. В 1631 г. Брауэр вернулся во Фландрию и поселился в Антверпене.
В 1633 году он попал в тюрьму, возможно за долги, хотя не исключено, что и по политическим причинам, как подозреваемый в шпионаже испанцами во время войны. Ради развлечения в однообразии тюремных дней, он и занялся там живописью и впервые, но весьма правдоподобно и талантливо, изобразил на доске группу игроков. Герцог Ауренбергский, комендант крепости, показал картину Рубенсу, находившемуся тогда в Антверпене, а тот, окинув её взглядом и моментально распознав талант, выхлопотал освобождение Брaуверу. Мало того, он поселил его у себя в доме, дал ему одежду, еду, но неуёмному весельчаку и бродяге в душе вовсе не нравилась жизнь вельможи, которую вел Рубенс. Он оставил его и поселился у какого-то Иосифа Кресбеке, булочника, с которым бражничал и которого в то же время учил живописи.
В последние годы Браувэр много работал, но жил в крайней бедности, хотя на портрете Ван Дейка художник изобразил его одетым как гранд. 1 февраля 1638 г. Браувэр умер (предположительно от чумы) и был похоронен по последнему разряду - в общей могиле. Рубенс, скупой на похвалы, но покупавший, как, кстати, и Рембрант, картины некогда сбежавшего квартиранта, узнав о его смерти, приказал перенести тело на другое кладбище и устроил пышные похороны. Он хотел поставить Броуверу памятник и сделал даже рисунок его, но умер прежде, чем осуществил задуманное.
Ни в одном музее мира не сосредоточено большинство его картин, они оказались разбросанными в небольшом числе по разным галереям и частным коллекциям. Поэтому мне представляется заманчивым, собрав их копии с помощью выручающего нас Интернета, представить читателям своеобразный вернисаж, выставку его основных полотен и по мере своих сил и возможностей прокомментировать их. Все мои комментарии - результат собственных рассуждений и впечатлений от представленных картин и не претендуют на истину в последней инстанции. Возможно, у некоторых возникнет иное прочтение изображенного художником на его полотнах. И это вполне естественно. Но, если читатель согласиться поддержать мой взгляд или моё понимание картин, то это доставит мне некоторое удовлетворение в том, что я не зря написал этот очерк, будучи врачом, а не художником или искусствоведом.
Несмотря на фламандское происхождение, Браувер испытывал большое влияние голландской живописи и был далек от пышной барочной фламандской школы. Он один из самых замечательных юмористов в живописи. Его картины отличаются редким талантом композиции, гармонией в колорите, удивительной оригинальностью, ибо в них несколько контрастирует мягкая манера живописи с агрессивными сюжетами. В Голландии гораздо более широкое распространение, чем во Фландрии, получил бытовой жанр, и здесь художники чаще обращались к изображению представителей "низших" сословий, прежде всего крестьян
Картины Браувера проникнуты такою наивностью замысла, таким забавным комизмом и неиссякаемой веселостью, какие не встречаются ни у кого другого. Техника его отличалась некоторой размашистой бойкостью, но она более скромна в подборе красок, вполне соответствуя особенностям его таланта. Браувер обнаруживает необыкновенно тонкую наблюдательность, юмор и типичность. Некоторые его картины напоминают карикатуру, но в них нет ничего искусственного или фальшивого, а видна только высшая степень веселости и юмора, возбужденного состояния или физического страдания под руками сельского брадобрея или заезжего лекаря.
Наблюдая посетителей, завсегдатаев питейных и игровых заведений, где люди накурившись и напившись, становились глупыми, смешными, жалкими, уродливыми, Браувер изображал, сопереживал и одновременно высмеивал их пороки, характеры и поведение, их позы и лица. На одной из картин - портретов художник показывает юношу, который корчит гримасу, демонстрируя и передразнивая кого-либо из загулявших посетителей кабачка или таверны.
Рис 2 Youth Making a Face. (Юноша, делающий гримасу).
Adriaen Brouwer. 1632-1635. National Gallery, Washington
Грубости изображаемой жизни противостоит, облагораживает ее удивительно красивый и глубокий колорит, построенный на сочетаниях серых, зеленоватых, золотисто-коричневых и красных тонов, что можно увидеть на первой же из представленных читателю картин:
Рис 3 Fight of the Peasants while Playing Dice art (Драка крестьян во время игры в кости)
Двое дерущихся посетителей кабачка в ярких одеждах в экстазе, с экспрессивным злобным выражением на лицах, самозабвенно предаются рукоприкладству. Один из драчунов угрожающе поднял кувшин, зажав в кулаке, по-видимому, сломанную ручку. Вот-вот он нанесёт удар, но ему мешает рука третьего в тёмно-серой одежде, лица которого не видно; лишь черная шапка на голове. Кулак сидящего драчуна уже достиг зубов угрожающе нависшего над ним. Рот открыт в крике ругани или боли от укушенного пальца, попавшего, возможно, случайно в рот напавшего. Оставленные кости ожидают конца поединка и продолжения игры.
Рис 4 Драка крестьян.1631-35 г. Старая Пинакотека. Мюнхен. Peasants Fighting (1631-35)
Alte Pinakothek, Munich
Рис 5 Драка. 1630. Музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина. Москва
Рис 6 Драка крестьян при игре в карты. 1635-1636
Три следующие картины художника о драках выглядят более тёмными и скупо окрашенными. Это, по сути, три высокохудожественных рисунка с натуры сцен драки крестьян. Можно предположить, что сам художник примостился где-нибудь в уголке этих кабачков и делает наброски, наблюдая за дерущимися. Убогая нищенская обстановка, полуподвальные тёмные помещения без окон, свет в которые проникает сквозь раскрытые настежь двери. Во всяком случае, ни на одной из картин никаких ламп или лучин не видно. Утоптанный земляной пол, каменные ступеньки без перил. Захламленные тёмные углы. Деревянная вешалка на стене в пятнах с висящей на ней грязной тряпкой, возможно используемой как полотенце для вытирания рук. Посудины на гвоздях, там и сям прибитые к опорному столбу, либо сложенные на полках предметы кухонной утвари. Некоторые кувшины разбиты, другие валяются вокруг и стоят по углам...
«Изысканная» мебель дополняет эту мрачную обстановку: перекинутые дном кверху бочки, приспособленные вместо стола, неожиданный столик на тонких ножках, бог весть из чего составленные низкие сидения. Тряпки на «тумбочке», на бочке-столе, подложенная для куска сыра, мяса или хлеба. Другая тряпица наброшена на миску, висящую на столбе. Ухваты, лопата, метла, либо просто палки для запирания дверей местами прислонены к стенам. Все эти, как будто, случайные предметы и обрывки материи усиливают впечатление дисгармонии и неустойчивости; вносят динамику, порождая у зрителя чувство беспокойства.
Среди преобладающих тёмных цветов обстановки, преимущественно коричневатого, фиолетового, грязно жёлтого и серовато-чёрного оттенков, художник, как бы, выделил для контраста цвет одежды, лица и руки драчунов. Если штаны остаются в той же гамме темных оттенков, то верхняя одежда - куртки, жилеты, сорочки показаны более ярко: от грязно-серого и грязно-жёлтого до синего, бурачного и кофейно-терракотового. На одном из драчунов надет красный колпак.
Позы и движения рук во время нанесения ударов не всегда кажутся анатомически выверенными и динамичными, возможно, что такая их динамика скрыта тёмным фоном картин и не всегда кажутся прорисованными конечности. Приходиться всматриваться, чтобы различить, где, чей кулак. Трудно вначале заметить предательский удар сзади по голове на первой картине каким-то большим чёрным предметом.
На второй картине удар со спины вот-вот будет нанесен палкой, хотя замахнувшегося не совсем чётко видно. На второй картине видим, как драчун в чёрной шапке схватил за волосы другого, а третий пытается эту руку оторвать, хотя бы не вместе с волосами. Конечно, нет уверенности, что участники драки не на приличном подпитии, о чём косвенно свидетельствуют кувшины и бутылки на полу вокруг «столов». Но, в общем, драка вполне достоверна и веришь в ту ситуацию. которую художник пытается выстроить на своём реалистичном полотне.
Если повод для драки на первых двух картинах нам не известен, то на третьей явная причина указана автором, мол, драка при игре в карты. Да и одна чья-то взятка разложена на бочке позади тряпки с едой. Не все игры в карты проходили так мирно, как на следующей картине Браувера, когда вокруг той же бочки, что на предыдущих двух картинах, чинно восседают три игрока, а позади старая седая женщина (или старик) наблюдает за игрой.
Рис 7 The Card Players. Картёжники. Koninklijk Museum voor Schone Kunsten, Antwerpеn.
Королевский музей изящных искусств, Антверпен
Судя по кувшину в руке левого игрока с двумя головными уборами, возможно, надетыми один на другой (либо это один головной убор по голландской моде того времени), возлияния продолжаются. Об этом свидетельствует и кувшин рядом на полу, да и закуска на бочке позади игрока в светло-голубых штанах, отражающем свет розоватом камзоле и чёрном берете. Очевидно, его ход и он выбирает карту. В тёмном коричневом углу картины можно заметить фигуры завсегдатаев этого кабачка, но в чём они там копошатся и что делают не ясно. Белый стриженный беспородный пудель поглядывает из-за бочки на птиц рядом с корзиной.
Рис 8 Peasants Play Cards in a Tavern. «Крестьяне, играющие в карты в таверне»
Полными внимания к ходу игры выглядят на следующей картине игроки в трик-трак (бэкгаммон, нарды, старинная игра в шашки).
Они склонились над круглым столом. Стоящий игрок в подпоясанном жилете доказывает свою правоту в оценке числа на выпавшей кости, а его визави разочарованно смотрит, хотя и вынужден согласиться. Видны весёлые лица болельщиков. Обращает на себя внимание разнообразие головных уборов по их покрою и цветам, буквально индивидуального пошива: от беретов и капюшонов, до колпаков и шляп. Несмотря на преобладающие тёмные цвета, в основном коричневого и черного по бокам и на заднем плане картины, художник высвечивает лица и детали одежды персонажей, а также их занятия, включая драки и пьянство. Все штаны, сорочки, жилеты, камзолы, накидки, пояса, манжеты и головные уборы он разнообразит красками и формой. В итоге мы получаем о них ясное представление. Второстепенные фигуры не на переднем плане не отвлекают нашего внимания, так как их краски почти сливаются с цветом окружающих стен и предметов.
Рис 9 Bauern beim Tricktrackspiel (1635). Игра в триктрак
Несколько картин Адриан Браувер посвятил изображению курильщиков и самому процессу курения в тех же кабаках, а также выпивке, обычно сочетавшихся с выкуривание трубок, походящих на длинные самокрутки, хотя это только моё предположение, порой сопровождается возлияниями, по-видимому, пивом, судя по форме и величине кружек.
Рис 10 Clio Team. 1618-1638. Adriaen Brouwer Deux paysans se disputant auprès d'un tonneau. «Дискутирующие крестьяне»
Если весёлые добродушные люди, понимающие бокалы с вином или солидно держащие кружку в согнутой руке, на первой картине ещё вполне трезвы, то на второй можно увидеть настоящую бурную попойку, гульбу, с сидящими выпивохами в разной степени опьянения вокруг стола. Женщина с ребёнком за сбоку стоящим столиком, либо бочкой в правом углу картины, тоже выглядит нетрезвой, а её пацан уже навалился на стол и опрокинул посуду то ли попробовавший напитка, то ли опьяневший. Огромный кувшин, стоящий под столом обещает обеспеченное продолжение «банкета». Женщина позади пьющей братии беспрерывно наполняет кружки. Здесь то же разнообразие одежды, её фасонов и расцветок.
Рис 11 Adriaen Brouwer was a Flemish genre painter active in Flanders in the seventeenth century
На фрагменте одной из картин видна трубка курящего посетителя таверны. Очевидно, так эти трубки, которые лепились из глины, выглядели в то время в Голландии. Не зря же существует голландская пословица: «Если голландца оставить без курительной трубки и табака, то ему и рай будет не в радость».
Рис 12 Курильщик в корчме. Народный музей в Варшаве
Рис 13 In the Tavern. Alte Pinakothek, Munich. «В кабачке»
Старая пинакотека, Мюнхен
А так, очевидно, выглядела штрафная доза, которую с лукавой улыбкой отмеривает пришедшему гостю в серовато- палевой куртке с ножом позади за поясом.
На нижней картине - позирующие ценители табакокурения. Судя по одежде - не бедный франтоватый субъект, уже не крестьянского сословия. Да и его сосед с кружевным белым воротником ближе к дворянскому роду, аристократ. Но он не дурак погулять и выпить в тёплой компании. Обстановка примерно такая же, как и на прежних картинах, но в этом притоне уже имеется окно, либо открытая настежь дверь.
Читатель – зритель невольно задумывается: А кто же среди этих посетителей, прощелыг, пропойц и прохиндеев, сам художник? Ведь такой образ здесь нигде и ни чем не выделен, как, например, молодой художник с палитрой в руках на картине Брюллова «Последний день Помпеи» », или мрачный молодой человек со скрещёнными на груди руками, стоящий позади новобрачной на картине В. Пукирева «Неравный брак», которого иногда также отождествляют с автором картины. Нет типажа, повторяющегося среди персонажей, нет похожего облика или такой фигуры. Но он там, среди них, или в сторонке, в непоказанном на картине углу, если не физически, то душой, метафизическим образом присутствует на этих картинах.
На нижней картине - позирующие ценители табакокурения. Судя по одежде - не бедный франтоватый субъект, уже не крестьянского сословия. Да и его сосед с кружевным белым воротником ближе к дворянскому роду, аристократ. Но он не дурак погулять и выпить в тёплой компании. Обстановка примерно такая же, как и на прежних картинах, но в этом притоне уже имеется окно, либо открытая настежь дверь.
Рис 14 Smoking Men. 1637. Metropolitan Museum of Art, New York
Но не все напитки всем потребителям подходили и нравились. Новое зелье с трудом пробивало себе дорогу, особенно появляющиеся всё новые крепкие и горькие напитки (ром, джин). Вот этот симпатичный, аккуратно «причёсанный», но давно не стриженный молодой человек, с нахлобученной на голову шапкой, отдалённо напоминающей будущую фуражку - бескозырку, либо берет, попробовал хлебнуть горький напиток. Выражение его лица Брауверу удалось передать очень и очень выразительно и умело. Глянешь, и самому горько во рту становится, настолько точно и экспрессивно показана гримаса от выпитого зелья. Картина, написанная около 1635 года, так и выставлена под названием «Горький напиток» в Штеделевскиом художественном институте во Франкфурте - на - Майне.
Рис 15 «Горький напиток» Брауэр Адриан. Около 1635.
Штеделевский художественный институт, Франкфурт-на-Майне
Некоторые пили в сопровождении музыки, в частности, игры на скрипке, как на этой картине Браувера. Под музыку можно напоить и нежелающего пить, что видно на заднем плане на картине, хранящейся в Munich
Рис 16 Bayerische Staatsgemaldesammlungen (Pinakothek)
С вином и любовные отношения легче наладить, как видно по лицу молодого человека, уговаривающего подружку быть сговорчивее и нежнее, и по сомневающейся рожице милой девушки, решительность которой тает с каждым глотком вина....
Рис 17 Giclee Print Drinkers
В старой Пинакотеке в Мюнхене выставлено ещё одно полотно Браувера «Пьющие и курящие крестьяне» (около 1635 г.), На нём все три весёлых персонажа просто дурачатся или же наслаждаются курением, демонстрируя манеру затягиваться дымком, как верхний, либо выпуская его из себя, как его визави. Сидящий внизу и одетый как скоморох или клоун, с интересом наблюдает эту «дуэль». Котёнок, не отвлекаясь, лижет своё молочко.
Рис 18 Брауэр Адриан (1605/1606-1638) «Пьющие и курящие крестьяне».
Около 1635. Старая пинакотека, Мюнхен
«Спящий курильщик» из Лувра, по мнению редких комментаторов картин Браувера, - это сам автор, вышедший из кабака после изрядного подпития, выкурив не одну трубку, присел отдохнуть, вдохнул свежего воздуха и невзначай заснул. Одна его рука засунута за обшлаг куртки, подпоясанной ремнём, а вторая упёрлась в рядом стоящий стол, что придало уснувшему устойчивости, вернее усидчивости, и он остался сидеть, не свалившись на землю, либо не проснувшись от перемещения тела. Блаженное и нагловатое, как мне кажется, выражение лица говорит и о благодушном настроении выпивохи, покутившего в кругу оставшихся в кабаке друзей и об охватившей его неги отдохновения. А хозяин снова наполняет кувшин вином из огромной бочки, которую удаётся рассмотреть за забором. Возможно, что наше предположение о местонахождении уснувшего посетителя кабака, и неверно, ибо освещённость его фигуры и места пребывания свидетельствуют, скорее, что это всё происходит внутри помещения, так как уже поздний вечер и за забором темно. Не исключено, что там просто хозяйственная пристройка, где и находится видимая бочка и человек рядом с ней. Быть может, у входа в кабак в ту пору уже были фонари...
Рис 19 «Спящий курильщик», Лувр, Париж
(Предполагаемый автопортрет художника Адриана Браувера, правда,
никаких аргументов к этому предположению не приводится).
Рис 20 и 21
A. Brouwer: Pannkoogiküpsetajad Interior of a Room with Figures
На этих двух небольших полотнах и на нижеследующей картине художник отразил быт крестьян в будничной семейной обстановке. Здесь больше цветов, нежели в тавернах, они более ярки, лучше просматриваются детали разнообразной одежды, мебели, посуды. Чёрная как смоль кошка тоже ест свою порцию пищи, распрямив от удовольствия хвост. Если кто-нибудь предположит, что это чёрная собачонка, оспоривать не стану.
Рис 22 Крестьянская еда
Рис 23 Праздник забоя скота. 1640
Это уже последействие, забой завершён, свежатина приготовлена, обмывание повода проходит по обычному ритуалы. Некоторые ещё в состоянии пить и есть, другие сидят осоловевшие, как женщина справа в терракотовой одежде и вязанном серовато-белом колпаке с опущенными наушниками. Такой же колпак или капор виден и на голове женщины в глубине комнаты слева. Мужик в белых брюках и красной шапке уже заснул сидя, положив руки на бочку и уютно пристроив голову на их скрещении. У его ног грязно-белая собачка (тут уж вне всяких сомнений), тоже прикорнула у его ноги в чёрном ботинке. На столе баранья и свиная головы, что видно при увеличении картины. Бутылка в руке у женщины в чёрном готова к разливу вина.
Рис 24
Мне понравился своей выразительностью сюжет следующей картины, когда отец с несколько брезгливой гримасой вытирает тряпкой попку своему оскандалившемуся малышу, зажатому у него подмышкой. Мама или бабушка, чем-то недовольная, даёт наставления по гигиене или более правильные с её точки зрения рекомендации. Действительно оправдано название картины: «Неприятные отцовские обязанности»...
А сейчас, уважаемые читатели и зрители, разрешите представить вашему вниманию несколько картин Адриана Браувера на медицинскую тему. Как вы понимаете, в далёкие времена даже в благословенной Голландии с врачами была напряжёнка и народные целители были весьма востребованы и их ремесло помогало простому люду лечиться и даже выздоравливать. Помощь, в том числе и хирургическая, оказывалась нередко на улице, на дому и в тех местах и условиях, где встречались врач и его пациенты.
Рис 25 1618-1638. Adriaen Brouwer Chez le dentiste. Помощь зубного врача
Думаю, что об асептике или обезболивании здесь никто не думал, хотя, возможно, что стакан водки (джина, виски), а возможно и чего-нибудь сугубо местного голландского, всё же пациент получил. Очень красноречив операционный стол с «разложенным на нём инструментарием» в виде ржавого подобия ножа и каких-то скляночек со снадобьями. Аморфный коричневый кусок чего-то непонятного, но крошащегося, очевидно также лежит на столе... Возможно это вид корпия или глины для остановки кровотечения после успешного, надеюсь, выдирания зуба? Эскулап сосредоточен и внимателен. Помощник сострадает, но придерживает беднягу, остальные персонажи отвернулись либо смотрят из-под шляп. Пейзаж показывает, что действо совершается на площади, как спектакль заезжего дантиста.
Рис 26 1618-1638. Adriaen Brouwer Opération au bras
Следующая операция на спине, как следует из названия картины, уже проходит в тёмном помещении и без лишних свидетелей, кроме седой старухи с тряпкой в руке, сосредоточено глядящей в операционное поле. Лицо эскулапа в чёрной шапчонке, весьма серьёзно. Для удобства и устойчивости нога, согнутая в колене, стоит на возвышении. В руке хирурга (?), очевидно, скальпель или стилет, которым он вырезает что-то на спине, возможно, фурункул, у довольно бледного пациента со страдальческой миной на лице. Всё вокруг нечисто и мрачно, а на операционном столе примерно тот же набор, что и у дантиста, плюс бутылочка и комок белой ваты.
Рис 27 Операция ноги. The Operation. Старая пинакотека, Мюнхен
А этот доктор, возможно, шарлатан, без диплома, разрешения на врачевание, либо скрывающийся от уплаты налогов, работает в артели или бригаде таких же нелегалов. Вы спросите, почему у меня такие мысли? Вглядитесь в детали: Женщина, акушерка или помощница, либо хозяйка квартиры, снятой для проведения операций, смотрит в окно, как бы следит за возможной облавой или приходом стражей. Доктор спешит выполнить операцию, будучи в полном облачении. Пациент внешне спокоен, но старается не стонать, превозмогая боль. Второй эскулап, по-видимому, дантист, у окна в глубине осматривает пациента, запрокинувшего голову. У него полотенце накинуто на верхнюю часть груди и шею. А, возможно, что и операция на шее и второй тоже хирург. Я ведь могу во всех своих предположениях о содержании картин, ошибаться, так как мне доступны репродукции и в довольно уменьшенных размерах. Но я пытаюсь быть ближе к истине, насколько мне это удаётся.
В Брюссельском королевском музее выставлена картина Адриана Браувера «Сидящие и пьющие» крестьяне на лоне природы - холма, находящегося впереди забора, а позади - стол, за которым они пьют.
Рис 28 Сидящие и пьющие. Seated Drinkers. Musées Royaux des Beaux-Arts, Brussels
Основной персонаж, одетый в подобие армяка или короткого тулупа, подпоясанного ремнём, в широкополой шляпе такого же желтовато - коричневого оттенка, сидит спиной. Другой - боком к нему рядом со стоящим, третьим, в тёмно-красном колпаке. Четвёртый – визави, просматривается благодаря чёрной шапке (типа папахи), пятый - едва заметен рядом с ним, вроде, тоже в колпаке. Отдельно стоящий спиной субъект то ли застёгивает, то ли расстегивает (развязывает?) куртку, или ширинку, стоя перед дверьми грубо сколоченного из старых досок, скорее всего, туалета. На земле рядом вмонтировано кольцо, рядом лежат два шара, и стоит прислонённая к бочке палка, возможно, бита для игры в ...крокет или аналогичную, незнакомую нам по причине прошедших более 500 лет со времени написания этой картины, игру.
Рис 29 Dune Landscape by Moonlight. 1635-37. Staatliche Museen, Berlin. Пейзаж дюн в лунном свете
Пейзаж очень напоминает офорты Рембрандта, но, конечно, примитивнее. Видимые горизонтальные мазки низводят картину до уровня ещё незавершённой, либо к обычному рисунку.
Рис 30 Портрет Яна де Дода
На портрете персонаж, с рыхлым лицом, написанном одним цветом и приёмом с одеждой. Нет той страсти в лице, как мы видели на лицах крестьян или у выпившего горький напиток.
Этими двумя картинами - одним из немногочисленных его портретов и столь же редких пейзажей, мне хочется завершить свою виртуальную экскурсию в качестве «самозваного гида» с сугубо личным взглядом и таким же личным мнением на собрание некоторых картин голландского художника Адриана Броувера. Впрочем, эта ремарка повторяет уже сказанное мною в начале очерка. Спасибо за внимание и будьте снисходительны, помня, что я врач, а не искусствовед...
Напечатано в журнале «Семь искусств» #1(49) январь 2014
7iskusstv.com/nomer.php?srce=49
Адрес оригинальной публикации — 7iskusstv.com/2014/Nomer1/Talejsnik1.php
