Конец июля. Стояла сильная жара. Люди облепили фонтаны у Музыкального театра, на Тарской и на улице Гусарова. Пары постарше приходили и мирно сидели на парапетах, время от времени кидая в воду монетки, среди ребят помладше нашлись смельчаки, которые искупались. Я бы тоже окунулся в прохладу фонтана, лихо бы нырнул, словно амфибия, но я выполнял важную миссию – был свидетелем на свадьбе лучшего друга. Прожив год со своей пассией в гражданском браке, тёзка решил жениться. По сложившейся традиции молодожёны посещали значимые места нашего города, водителем на свадьбе был мой отец. Последним местом, куда перед свадебным пиршеством мы приехали, стал мемориал «Вечный огонь», увековечивший события гражданской войны. Свидетельница отлучилась за гвоздиками, а мы втроём пошли фотографироваться на площадку. Изнывая от жары, жених выглядел замученным. Улыбался через силу и даже случайно наступил на красивое пышное платье жены.
Передав фотоаппарат отцу, я подошёл к Вечному огню и засмотрелся на него. Кончик пламени ярко синел, бился как живой. Вокруг полыхавшего жерла алели цветы: букеты роз и гвоздик. Незаметно около меня оказался человек в инвалидной коляске.
– Не обращайте внимания, – грустно улыбнулся он, пальцами спустив тёмные очки на нос. Он посмотрел на меня внимательно, словно хотел что-то сказать. На загорелом широком лбу мужчины и на его бритых щеках покоились волны морщин. Белый платок выглядывал из кармана потёртого серого пиджака, на котором поблёскивали металлические пуговицы с изображением серпа и молота. У незнакомца не было ног – брюки заворачивались под самый живот.
Моё нутро заныло, и я сочувственно посмотрел на беднягу. Промокнув пот на шее платком, он подмигнул:
– Вечный огонь – полезная штука! Вы об этом не задумывались, но сейчас поймёте!
Вытащив пятьдесят рублей, я протянул ему. Глядя на нашу компанию, он лихо повернул коляску, на спинке которой висела капроновая сумка. Оттуда выглядывали два шампура.
– Есть и сковородка, – добавил он. – Пожарить сосиски на огне – милое дело, прямо шашлык. Да, мы до сих пор не знакомы? Василий Фёдоров.
Он крепко пожал мою руку, и мельком посмотрев на неё, заключил:
– Не любишь физически трудиться, Витёк.
– Предпочитаю умственно, – ошарашено ответил я.
– Умственно – тоже необходимо, – иронично ответил он.
Василий привлёк внимание молодожёнов, мой отец слушал удивлённо, только свидетельница нахмурилась.
– Вчера меня отсюда выгнали, – признался он, вскинув дуги бровей. – Подходит нетрезвый молодой парень и говорит: – Катись по добру по здорову…
Я отвечаю:
– Сейчас подсолю яичницу и покачусь… Эх, люди мои, – покачал он головой, глядя на огонь отрешённо. – Суп варю на огоньке, жарю-парю!..
Он перехватил взгляд свидетельницы и печально проговорил:
– Кладите цветы, кладите, барышня, – Василий проделал жест рукой. – Или можете мне отдать их сразу, ведь они завянут и никому не помогут. Я их аккуратно возьму и продам, а вам пожелаю здоровья. Чему вы удивляетесь, я потерял ноги, но обманывать людей не привык.
– Держи, дружище, – новобрачный тоже подал инвалиду пятьдесят рублей.
Он обрадовался, выпрямившись в коляске. Блеснули агатами его глаза.
– Вы знаете, с кем говорите? – вдруг спросил он, гордо подняв подбородок.
На миг мне показалось, что новый знакомый – совершенно здоровый человек.
– С чемпионом параолимпийских игр, – ответил Василий, стрельнув огненным взглядом в меня. – Давай наперегонки? Дам тебе фору. Снимешь пиджак, ботинки. Босиком легче.
– Извините, – тихо произнесла Олеся, жена друга. – Мы торопимся – гости ждут.
– Человек этикета! – радостно продекламировал Василий, широко улыбнувшись. – Последний трюк позволите, прекрасная мадам?
– Только последний, – согласилась она.
Он вытащил длинный самодельный ремень из сумки и туго привязал себя к сиденью коляски. Раскачавшись, он встал на руки, поднял и скрипучую коляску. Стоя вниз головой, он покраснел и с трудом спросил:
– Слабо повторить?
Повернувшись несколько раз, не удержался, упал на бок и выругался.
– Что стоите, помогайте, родимые! – попросил он.
Я оторопело переглянулся с отцом, муж с женой, свидетельница стояла в замешательстве.
– Сам поднимусь, – лёжа на боку, отмахнулся он. – Денег дайте.
Мой отец сунул акробату купюру. Василий, кряхтя, рывком выровнял коляску. Попрощавшись, глядел нам вслед. Мы забрались в машину. Обратную дорогу молчали, каждый думал о своём.
Как причудлива жизнь! Историческая память сохранила прекрасное место в городе. Вечный огонь – напоминание о погибших в безумном пекле братоубийственной гражданской войны. Неужели пора забыть о событиях столетней давности? Кого согреет Вечный огонь? Но неугасимый свет притягивает нас теплом и сегодня и в горе, помогает немощным согреться и приготовить пищу. Огонь – великая стихия. Пусть он горит долго-долго…
Погулял я на свадьбе лучшего друга прекрасно. Пишу эти строки и грущу, вспоминая случай у Вечного огня. Будь здоров, чемпион Василий!
г. Омск
