ВЕСЕННИЙ КРЫМ: СВИНГ
Весенний Крым. И каждый день – в цвету.
И у весны расцвёл язык во рту.
И Божья влага в небесах пролита.
Ко мне приходит сон, и в нём – они:
Бессонные бенгальские огни –
Сугдея, Феодосия, Джалита.
Владычица морская – говори.
Пусть в небесах свингуют тропари
На день седьмой и на двунадесятый.
Пусть любит нас Господь в своём Крыму,
И я у смерти времени займу,
И мы проснёмся – вместе, как когда-то.
СВОБОДА: РАСКРЫТАЯ КНИГА
как окурок бросается в ноги моей электричке
так ты падаешь в Чёрное море где люди как спички
кто потонет а кто доплывёт до турецкого ига
и наступит свобода точнее раскрытая книга
не балуй соглядатай с тобой мы ещё не потели
ты то райская птичка то полая женщина в теле
по казацкой привычке писать то султану то Богу
мы любую войну начинаем себе эпилогом
а потом наступает на пятки ослепшее время
и мы всё понимаем что были не с теми не с теми
с кем дано нам идти с кем положено нам не прощаться
с кем любая секунда была обналиченным счастьем
МАТРОСЫ: В НЕБЕСАХ
твои золотые матросы
живут в небесах корабля
и тянут канаты и тросы
чтоб вечно крутилась земля
у них – виноградные губы
и штормом исполненный взгляд
и в солнцем отлитые трубы
они беспокойно трубят
и радостный северный ветер
колотится в их паруса
и самые кроткие дети
без страха глядят в небеса
МОРЕ: ЛИМОННЫМИ ДОЛЬКАМИ
нарежьте мне море лимонными дольками
без чаек отчаянья
море – и только!
чтоб был ободок от восхода по краю
и быстрый дельфин как посланник из рая
и я под язык положу эту дольку
чтоб выжить зимою полынной и горькой
чтоб плавать зимою как рыба в воде
подобно морской путеводной звезде
ПЕСНИ РЫБ
Ты знаешь, а рыбы умеют петь
На утреннем сквозняке.
Рыбачья лодка бросает сеть
И слушает вдалеке.
А из глубин, поднимаясь вверх,
Песня растёт-растёт.
Даже летучий красавец стерх
Свой замедляет лёт.
Рыбы поют удивлённей всех,
Ибо всю жизнь молчат.
В выдохе этом – и боль, и смех.
Рыбы почти кричат.
Крепче за лодку держись, дружок!
Слушай, запоминай:
Сеть переполнена. Ключ. Замок.
Так попадают в рай.
ВРЕМЯ: АННЫ
Время твоё настало, Анна моей души.
Сброшено покрывало. Беспрецедентна жизнь.
Выправлено пространство. Цепи расплетены.
И населяют Царство наши с тобою сны.
Ты стоишь на пороге, Анна моих ночей,
В смутной ещё тревоге: кто я? точнее – чей?
Но задавать вопросы нынче – не наш черёд.
Мы с тобой – альбатросы. И корабль плывёт.
Не прерывай движенья, Анна моей любви!
Мы с тобой – отраженья. Бог наши души свил.
Мы теперь не узнаем – можно ль по одному?
Мы в небесах летаем, радуя глаз Ему.
ЮЖНОЕ НЕБО: ПАРИТЬ
Южное небо светится как вода.
Будто бы там, на дне, стоят города.
Ты и родился, чтобы мечтать о нём –
Небе парящем, где мы теперь живём.
Южное небо вплавлено в океан
Нашего сердца, стонущего от ран
Встреч и разлук, смс-ок, звонков, ночей,
Жарко горевших за нашу любовь свечей.
Южное небо плавится как стекло.
Видишь, навстречу поезду потекло
То ли оно, то ли дождь, то ли что из глаз…
Поезд уносит в южное небо нас.
НАД КИЕВОМ: НА МОНМАРТРЕ ЛУНЫ
… а над Киевом бродит медведица
с конопатым ребёнком своим
да гуляет в ногах гололедица
словно девочка, пьяная в дым
полетим переулками сонными
где никто нас с тобой не найдёт
в этом мире живут лишь влюблённые
да качающий их небосвод
дай мне руку! …скользит отражение
наших душ на монмартре луны
и в небесное это движение
мы с тобою погружены
ФАЛЬШИВАЯ ВОДА
записано что ты сказала да
а время – лишь фальшивая вода
в степи между Сивашем и Джанкоем
джинн выбил пробочку да тронулся умом
жизнь стоит вымысла да замысел не в том
и тень Вертинского витает над прибоем
скажи шампанского откликнется шолом
и то забудется что ты считала сном
и то забудется что буква прописная
а вот поди ж ты – моря чайкоряд
и корабли под парусом чудят
и море спит
да разве против сна я
КАРАИМСКОЕ КЛАДБИЩЕ
плотный зелёный свет
стоит над караимским кладбищем на Мангупе
кроны деревьев создают подобие крыши
и кажется что ты находишься
внутри огромного склепа
с мёртвыми людьми
и живыми растениями
земля под ногами
почему-то устремляется вверх
и маленькие саркофажики караимов
как жуки карабкаются по склону
каждый из них испещрён надписями
на неведомом языке
что они хотели сказать друг другу
покойники неизвестной расы
зачем спрятались в землю
почему надели панцири саркофагов
кто хранит их покой
в этом зелёном лесу
где даже тишина
кажется сгущённой и вязкой
почему они выбрали
этот мутно-зелёный аквариум безвременья
а не улетели куда-нибудь
на планету Ка Пекс
или откуда они пришли
вечные странники
строившие пещерные города
прятавшиеся от людей
под крымскими небесами
а может все эти саркофажики
здесь только для вида
может это то самое место
откуда они возвращаются к своим
даже озеро у подножия этого кладбища
тоже зелёное
говорят на дне его затонувший храм
а может быть город
а может летучий корабль
а может озеро лишь прикрывает
огромную лабораторию
в которой они собирают
сведения о земле
у меня нет пока никаких доказательств
но что-то здесь не так
чувствую я
что-то не так
РОЖДЕСТВО В ТОПЛОВСКОМ МОНАСТЫРЕ
Наташе Мирошниченко и Серёже Ковалю
в январских небесах
святой Екатерины
зелёная звезда
качается в груди
и снег вокруг горит
и светит свет старинный
в рождественских яслях
маячит впереди
мы маленькие мы
осколки синей глины
мычащие во сне
бредущие во тьму
нам время пятки жжёт
нам ветер дует в спину
нам хлещет в лица дождь
и радостно ему
не надо лишних слов
над этою купелью
умыться и уснуть
и видеть как во сне
из каждого куста
горящего капелью
зелёная звезда
рождается во мне
СТАРАЯ ЯЩЕРИЦА НА ПОВОДКЕ
эта старая ящерица на поводке
гуляющая вдоль берега моря
задумчивая как моё безумие
её зонтик утыкан булавками с именами
бывших любовников и любовниц
чтобы не потерять связь с прошлым
такая странная штука – память
ничего-то она не помнит
пустота пожирает прошедшее
и подбирается к настоящему
эта старая ящерица на поводке
улыбается своим мыслям
морскому бризу
весёлому солнцу
как давно она была молода
как давно это было
мужчины женщины и любовь
казалось что жизнь – это карнавал
на котором ты бесконечно меняешь
маски партнёров роли
пускаешься в новые и новые приключения
и вот – этот берег моря
где нет никого кроме
карнавал жизни окончен
мужчин разобрали в отцы и мужья
женщин – в матери-жёны
любовь прошла
осталась лишь родинка на верхней губе
да забытая кем-то на пляже книга
эта старая ящерица на поводке
доживает своё прошлое
её одинокая фигурка
вызывает у меня приступ нежности
вот так по берегу моря
все мы уходим
Господь дёргает за поводок
и забирает нас к себе
в небо
