Спасение евреев Будапешта. Миклош Хорти с 17 марта по 16 октября 1944 г. Дипломаты 1942-1945 г. и много других праведников0

Все знают про усилия Карла Лутца, Рауля Валленберга, других дипломатов по спасению евреев Будапешта. Никто не знает, что их подвиг был бы невозможен, если бы 77-летний Регент Миклош Хорти с помощью армии не вернул себе власть в оккупированной Венгрии и не «вручил» дипломатам почти четверть миллиона евреев для дальнейшей заботы. Никто в мире не спас столько евреев, сколько Хорти, и Валленберг признавал это. Знание об этом лежит на поверхности, факты описаны всеми ведущими историками, но леволиберальная политкорректность мешает отдать должное антикоммунисту Хорти.

Оглавление

1. Вступление

2. Источники

3. Адмирал Миклош Хорти, витязь На́дьбаньяи – краткая биография до 1919 г.

4. Краткая история Венгрии между двух мировых войн

4.1. Новая география. Трагедия Трианона

4.2. 1919-й год. Советская Республика, контрреволюция, Красный и Белый террор

4.3. 1920-1944: Политическая структура Венгрии. Регент. Что такое «Режим Хорти»?

4.4. Венгрия и евреи - 1-ая часть

4.4.1. Введение

4.4.2. Первый и Второй антиеврейские законы

4.4.3. Был ли Хорти антисемитом? Дилемма лидера демократической антисемитской страны

5. Венгрия вступает во Вторую мировую войну

5.1. Правительства Пала Телеки и Ласло Бардоши. Третий антиеврейский закон

5.2. Военные преступления Венгрии в период Бардоши

5.2.1. Каменец-Подольск

5.2.2. Нови Сад, Сербия

5.3. Венгрия и евреи - 2-ая часть: «Убежище для миллиона евреев»

5.4. Вице-Регент Иштван Хорти, графиня Илона Боуден, Миклош Хорти, Мл.

6. Разгар войны

6.1. Каллаи-Кеттос (Правительство Хорти - Каллаи - Керестеш-Фишера)

6.1.1. Назначение Каллаи

6.1.2. Визит Каллаи к Гитлеру. Календарь анти-еврейского давления

6.1.3. Визит Каллаи к Муссолини, королю Италии, Папе

6.1.4. 17-е апреля 1943 г. Хорти у Гитлера. Требование о смещении Каллаи и о депортации евреев. Хорти отклоняет требования

6.1.5. Каллаи: «Я видел еврейскую проблему, как проблему нашей нации»

6.2. Оккупация и Холокост в Венгрии

6.2.1. 15-19 марта 1944 г. Хорти у Гитлера. Вторжение

6.2.2. 19 марта 1944 г., около 7 вечера: «Я ещё Адмирал!»

6.2.3. 19 марта 1944 г., около 9 вечера: «Да благословит тебя Б-г, Миклош». 20-е марта

6.2.4. Конец марта – конец июня. Депортация евреев провинции. Положение в Будапеште

6.2.5. Что было известно о судьбе евреев, отправленных в Польшу якобы на работу? Отчет Врба - Ветцлера

6.2.6. Июль 1944 г. Хорти вводит войска и запрещает депортации

6.2.7. Август 1944 г.

7. Конец войны

7.1. Попытка капитуляции и свержение Хорти (сентябрь – 16-е октября 1944 г.)

7.2. Правление «Скрещенных стрел». Спасение евреев дипломатами и простыми венграми (17-е октября 1944 – 17-е января 1945 г.)

7.3. Освобождение

8. Судьба Хорти от ареста до смерти (16-е октября 1944 г. – 9-е февраля 1957 г.)

9. Оценка роли Хорти в спасении евреев. Можно ли было сделать больше?

10. Заключение. Экскурсия по еврейскому кварталу Будапешта

Благодарности

Литература

«Я еще Адмирал! Капитан не может оставить тонущий корабль – он должен быть на мостике до конца…

Кто защитит евреев или беженцев, если я уйду со своего поста?..

Я всё взвесил, я всё рассмотрел, я не могу иначе».

Миклош Хорти, 19 марта 1944 г., в беседе с премьер-министром

М. Каллаи, призывавшим его к демонстративной отставке.



«Этот мир был бы лучшим, более достойным местом, если бы лидеры англоязычного мира проявили

хотя бы крошечную долю того мужества, которое показал Адмирал Хорти в то время».

Джон Ф. Монтгомери, 1947, американский посол в Венгрии (1933-41)



«Позиция Хорти иллюстрируется не только тем весьма реальным фактом,

что депортации прекратились по его приказу, но и рядом меньших вмешательств».

Рауль Валленберг, отчет шведскому правительству, 29 июля 1944 г.



«Соединенные Штаты резко осуждают постыдное событие, организованное Джоббиком, венгерской

политической партией, связанной с национальной ненавистью и антисемитизмом,

посвящённое открытию 3-го ноября бюста нацистскому союзнику Миклошу Хорти,

… у входа в Венгерскую реформистскую церковь… в Будапеште».

Заявление посольства США в Будапеште 5-го ноября 2013 г.

1. Вступление

Первого октября 2013 года я стою на набережной правого берега Дуная (Пешт) и рассматриваю, не пересчитывая, чугунные башмаки. Сколько их? Сотня? Больше?

К марту 1944 г. почти все из 800 тысяч венгерских евреев были еще живы и не депортированы и, несмотря на экономические антисемитские законы, жили в достоинстве и относительном благополучии. Но в марте 1944 г. страну оккупировали немецкие войска, в ней появился Адольф Эйхман, и депортация в Освенцим пошла с невероятной скоростью – меньше чем за два месяца были вывезены 437 тысяч человек из провинции, но 270-280 тысяч будапештских евреев еще жили в относительном мире, когда правитель Хорти запретил дальнейшую депортацию. В октябре 1944 г. Хорти объявил о перемирии с СССР и тут же был свергнут, а к власти пришла откровенно фашистская и антисемитская партия «Скрещенные стрелы» во главе с Ференцом Салаши. Гетто было организовано для 70 тысяч человек и просуществовало 50 дней до освобождения Пешта советскими войсками 18-го января 1945 г. Более 10 тысяч человек было убито за это время прямо в гетто около синагоги, и одним из излюбленных салашистами мест убийства стал пештский берег Дуная, где жертв заставляли разуваться и расстреливали так, что тела падали в воду и уносились потоком. Три тысячи человек погибли здесь. В 2005 г. ботинки моды 1944-45 гг. были отлиты из металла и превращены в памятник недалеко от здания Венгерского парламента.

Стоя у ботинок, я задумал эту статью, хотел рассказать об экскурсии по главной синагоге и еврейскому кварталу, о героизме Карла Лутца[1], Рауля Валленберга[2], других дипломатов и сотен венгров, которые им помогали. Всё это здесь будет, хотя вряд ли я сообщу много нового. Я уже однажды писал[3] о прекращении депортации по приказу Хорти, и меня заинтересовал механизм отдачи им этого приказа и его исполнения. Чтение привело к неожиданным выводам, с которыми я сейчас и делюсь.



Ботинки на берегу Дуная

Я стал спрашивать друзей: кто спас самое большое число евреев в Европе? Все называют Валленберга и Лутца – возможно, десять тысяч спасенных. Это огромная заслуга. Но самое большое число – около четверти миллиона – было сделано руками 77-летнего Миклоша Хорти – правителя, де-факто лишенного Гитлером власти, вернувшему себе частичную власть путем двух военных переворотов с мужеством, умением и опасностью для жизни. Без него - а Венгрия легко могла оказаться без него в те дни - Валленбергу, который прибыл в Будапешт 9-го июля, уже некого было бы спасать. Памятники Валленбергу - по всей Венгрии и по всему миру, а памятник Хорти в венгерской провинции был облит кровавой краской рукой адвоката-еврея[4]. В недавние дни ноября 2013 г. за оградой одной из церквей Будапешта открыли бюст Хорти[5], и мое правительство сочло возможным вмешаться в дела суверенной страны и выступить 5-го ноября 2013 г. с резким осуждением[6], которое я поставил одним из эпиграфов. Это при том, что именно правительство США в 1945 г. твердо отказалось от преследования Хорти как военного преступника. Почему такое отношение? А потому, что был Его Светлость Регент Королевства Венгрии Адмирал Миклош Хорти, витязь Нáдьбаньяи (1868-1957), правым, ярым антикоммунистом, и левые ему этого не прощают и сегодня. Я покажу, какой искусный орвелловский doublespeak используется для искажения и сокрытия правды.

2. Источники

Независимого исследования быть не могло, потому что я – не историк и не знаю главных языков, необходимых для этого - венгерского и немецкого. Но существует обширная англоязычная литература, включающая переводы первоисточников. Я начинал эту статью, как диссидентскую, полагая, что вскрываю детали, на которые не было обращено внимания, и продолжал так думать, когда послал Редактору первый вариант.

Но чем больше я читал, тем больше не мог отделаться от удивления: НЕТ ИСТОРИКА, сделавшего себе репутацию на истории Холокоста в Венгрии, который излагал бы иные факты и, кроме мелочей, иначе, чем так, как об этом пишу я. И только в их интерпретации, неохотно приходя к тем же моральным выводам, что и я, они ищут и, конечно, находят те или иные слабости характера, ошибки в политике, которые позволяют им в конечном счете человека очернить. Помимо литературы, мне удалось связаться с немногочисленной, но значительной группой венгерских евреев, которые пережили там то время. Некоторые из них стали профессорами. Никто не отказал мне во внимании и не отказался отвечать на мои вопросы. Никто не снабдил меня противоречащими фактами. Большинство не согласилось с моими выводами.

Я понял, что должен тщательно документировать почти каждое свое слово. Я использую прямые цитаты, а не изложение своими словами, гораздо чаще, чем я обычно делаю. И, в дополнение к списку литературы в конце, я посвящаю описанию источников эту главу.

Основные источники:

А. Первичные источники:

1. Мемуары Миклоша Хорти, с примечаниями и дополнительными статьями и интервью в той же книге[7], издание 2000 г. Эти мемуары страдают в достоверности из-за отсутствия у автора документов и дневников, из-за дефектов памяти – он писал в возрасте за 80, а также из-за довольно естественной необъективности и желания показать себя в лучшем свете. Однако из 348 страниц книги, только 300 составляют сами мемуары, и даже эти страницы снабжены шестьюстами обширными примечаниями профессора Эндрю Л. Саймона. Остальное – сопровождающие документы, воспоминания и комментарии других людей, включая:

2. Очень важные отрывки из книги «Честь и долг» и письмо в редакцию невестки Хорти графини Илоны Эдельштейн-Гауляй, умершей под именем Илоны Боуден. Для краткости я буду называть ее «графиней Илоной» или «г-жой Боуден».

3. Воспоминания премьер-министра Венгрии (1942-44) Миклоша (Николаса) Каллаи[8]; они служат хорошей проверкой к мемуарам Адмирала. Его книга выглядит гораздо более профессиональной, и Каллаи беспощадно честен при цитировании собственных речей. Однако Каллаи описывает только годы своей активности 1942-44 и последующую жизнь до освобождения; у него почти ничего нет о предшествующем времени. О достоверности Каллаи: профессор Марио Феньо[9],с.134 нашел в итальянских архивах записи бесед Каллаи с Муссолини и убедился в совпадении с отчетом самого Каллаи.

4. Воспоминания посла США в Венгрии (1933-41) Джона Ф. Монтгомери[10]. Его небольшая книжка «Венгрия – невольный спутник», написанная сразу по следам событий (издана в 1947), ценна тем, что он был близким и в то же время нейтральным наблюдателем. Но он покинул Будапешт в марте 1941 г., так что его впечатления о периоде войны не являются непосредственными.

5. Протоколы допроса[11] и суда[12] над Эйхманом.

6. Стивен Кольман[13] (Кальман Иштван), 88 лет, встречавшийся с Хорти, но сегодня настроенный против него, поделился со мной книгой воспоминаний, написанной 30 лет назад и доступной на Интернете. Это интересная книга тонкого непосредственного наблюдателя, но она написана с позиции жизни одной семьи и её окружения.

Б. Основные вторичные источники:

7. Фундаментальное исследование профессора Рэндольфа Брэма «Политика геноцида: Холокост в Венгрии»[14].

8. Фундаментальная биография Хорти профессора Томаса Сэкмистера[15].

9. Книга профессора Рафаэля Патаи «Евреи Венгрии»[16].

10. Сборник эссе о гитлеровской Европе профессора Иштвана Дика[17].

11. Уже упомянутая книга профессора Марио Феньо9, сына выдающегося венгерского интеллектуала и антифашиста Микшы Феньо, «Гитлер, Хорти и Венгрия».

12. Книга профессора Зейна Ривза «Ботинки на берегу Дуная» [18].

13. Другие книги и статьи ведущих американских и венгерских ученых Иштвана Дика, Рэндольфа Брэма, Ласло Карзая и др.;

14. Многочисленные воспоминания, заметки и мемуары, в том числе членов Еврейского совета Будапешта 1944 г.

15. «Мой венгерский корреспондент» - несогласный со мной венгерский еврей, переживший то время, сейчас живущий в одной из англоязычных стран; он много и щедро консультировал меня и разрешил использование его писем на условии анонимности. Все не-анонимные личные письма цитируются с разрешения авторов.

Примерно четверть моих ссылок – на Википедию на русском и английском, и мы должны обсудить использование ее и других энциклопедий, поскольку ясно, что эти источники не могут считаться вполне надежными. Я использую Википедию: а) когда мне нужно представить новую персону или когда человек упоминается мимоходом (как, например, министр обороны Вилмош Надь), или для рассказа о незначительных фактах биографий; б) когда мне нужен быстрый и краткий обзор события, более подробно обсуждаемого на основании других источников; в) то же относится и к цифровым данным, но обычно я пытаюсь обратиться к тому источнику, на который ссылается Википедия. Или я пытаюсь сравнить одни и те же данные из разных статей. Если Википедия оказывается главным источником, я оговариваю это прямо в тексте. Многие фотографии взяты из Википедии. Русская транскрипция венгерских имен – преимущественно по Википедии; в нескольких случаях мне помогли Стив Кольман и его жена.

3. Адмирал Миклош Хорти, витязь На́дьбаньяи – краткая биография до 1919 г.

Кто же был этот человек, и почему он - адмирал в стране, не имеющей выхода к морю?

Миклош Хорти7,15,[19] родился в 1868 г. в семейном имении в Кендереше, один из девяти детей; семья была кальвинистской в католической стране. В 1867 г., после продолжительной борьбы, Австрия и Венгрия заключили соглашение о создании общей империи со столицей в Вене, причем император приобретал также и титул венгерского короля. У Венгрии были свои правительство и парламент. Молодой Хорти мечтал о военно-морской карьере и в 14-летнем возрасте поступил в морскую академию. В 32 года (1900) он уже командовал кораблем. Поскольку, помимо венгерского, он овладел немецким, сербским и итальянским языками, его отправили в морское министерство в качестве переводчика.



Миклош и Магдолна Хорти в имении Хорти Кендереше

Миклош был статным, утонченно вежливым молодым человеком, прекрасным спортсменом, неплохим пианистом и певцом, он рисовал и очаровывал всех, с кем сталкивался17,с.149. В 1901 г. он познакомился с 19-летней Магдой Пургли, дочерью дворянина и депутата венгерского парламента. Они поженились и не расставались до смерти Хорти через 56 лет. У них было четверо детей – дочери Магда (1902-18) и Паула (1903-40) и сыновья Иштван (1904-42) и Миклош (1907-93). Согражданам импонировала достойная и скромная семейная жизнь, в которой никогда не было даже намека на скандал15,с.143.

В 1909 г. капитану Хорти предложили стать одним из четырех адъютантов императора Франца-Иосифа I, который правил 68 лет (1848-1916). Постепенно снимая ограничения на евреев, в 1867 г. император полностью сравнял их в правах с остальными гражданами империи; евреи могли теперь занимать и офицерские должности. Блистательная личность императора оказала сильнейшее влияние на жизнь молодого Хорти. Пять лет, проведенные при дворе, он вспоминал, как лучшие и наиболее беззаботные годы его жизни. Он усвоил этикет, ходил в музеи, пытался рисовать, а политикой интересовался мало. Но он слышал дискуссии по национальному вопросу и видел центробежные силы, направленные на развал блестящей венской жизни, несмотря на усилия императора преобразовать двойную монархию в тройную с третьим центром в Сербии.

В Балканскую войну 1913 г. Хорти командовал кораблём и стал капитаном первого ранга. С началом Первой мировой войны он становится командиром броненосца «Габсбург»; в 1915 г. он награжден железным крестом. В конце 1916 г. умирает кумир Хорти император Франц Иосиф. Новый император Карл I (в Венгрии – Карл IV) в 1918 г. назначает Хорти командиром всего флота и присваивает ему звание контр-адмирала. Тут происходит любопытный эпизод, о котором Президент Франклин Рузвельт рассказал Монтгомери10. Вудро Вильсон послал Рузвельта, тогда еще молодого морского офицера, в Рим с дипломатическим поручением: побудить итальянцев к более активному использованию их флота. Итальянский министр флота признался, что их флот намного сильнее австро-венгерского, «но у тех есть дьявол (daredevil) командир адмирал Хорти, который налетает и атакует в самых неожиданных местах». Когда по окончании войны Венгрия осталась без доступа к морю и, естественно, без флота, звание адмирала за Хорти осталось. Хотя над новой Венгрией и посмеивались, что во главе этой страны без моря и флота стоит адмирал, звание было хорошо заслуженным. А Рузвельт навсегда сохранил симпатию к Хорти, которая была взаимной. Перед новым 1938 г. он писал Монтгомери:

«Уважаемый Джон!

…Когда Вы вновь увидите Регента, пожалуйста, скажите ему, что мы, моряки, должны держаться вместе!..»

4. Краткая история Венгрии меж двух мировых войн

4.1. Новая география. Трагедия Трианона

Это очень краткая история, и несколько важнейших эпизодов и имен пропущено. Я пишу только о том фоне, который важен для основной нити рассказа. После Наполеоновских войн, которые можно считать предшественниками мировых войн, Венская конференция 1815 г. сумела обеспечить отсутствие всеевропейского конфликта на столетие, хотя было много региональных войн. В отличие от этого, после Первой мировой войны Парижская мирная конференция, на которой преобладали французы, оказалась настолько жестокой к побежденным, что превратила мир в перемирие и привела к смертельным катаклизмам Второй войны. Мы давно знаем о несправедливости Версальского договора по отношению к Германии, о неудаче Вудро Вильсона, южно-африканского премьера Яна Сматса и других в попытке противостоять невероятным требованиям французов. Но читая сейчас об истории разделения Австро-Венгерской империи на национальные государства по Трианонскому договору[20] (подписан 4 июня 1920 года в Большом Трианонском дворце Версаля), я думаю, что мало какое событие в истории имело такие кровавые последствия, как Парижская «мирная» конференция.



Карты разделения Австро-Венгрии после Первой мировой войны по Трианонскому договору. Карта слева пунктиром показывает границы старой империи. Сплошные линии обозначают границы новых государств: 1 – Австрия; 2 - Венгрия; 3 - Чехословакия; 4 – Австрийская территория (Галиция), аннексированная Польшей; 5 – Венгерская территория, аннексированная Румынией; 6 – Югославия: 7 – Австрийская территория, отошедшая к Италии. Карта справа показывает новые границы Венгрии (светло-зелёный цвет) и отошедшие от неё территории (тёмно-зелёный), а также указан этнический состав регионов на 1920 г.

Профессор Тимоти Снайдер[21] пишет, что весь процесс был насквозь лицемерным. Страны Антанты объявили себя защитниками самоопределения народов Центральной Европы. Но когда процесс завершился, нации, считавшиеся союзниками Антанты, – чехи, поляки, румыны – расширили свои территории и включили значительные меньшинства, которых они лишили равноправия. С другой стороны, нации, считавшиеся врагами – немцы, венгры, болгары, турки - были наказаны урезанной территорией и большими диаспорами своих народов внутри других государств.

Задумывался ли кто-либо о нелепости такого образования, как Чехословакия, распавшегося, как только народы, её заселявшие, получили свободу, а уж о Югославии и говорить нечего: как можно было вместить в одно государство православных, католиков и мусульман? До войны её держала вместе сербская диктатура, после - коммунистическая диктатура Тито, а затем страна распалась в результате жестокой гражданской войны. Венгрия незаслуженно пострадала больше всех: у нее отобрали 2/3 территории и треть населения, причем значительная часть мадьярского населения оказалась в чужих государствах (Румыния, Словакия) прямо на границе с Венгрией. Венгрия потеряла 88% лесов, 83% производства чугуна, 67% банковско-кредитной системы. Вся экономическая инфраструктура рухнула. Линии железных дорог обрывались у венгерской границы и не могли быть использованы новыми государствами[22]. Венгры, дискриминируемые в «новых» землях и переселявшиеся в свою страну, годами жили в нищете в брошенных железнодорожных вагонах.

Эту нелепость трудно объяснить иначе, чем злобой и некомпетентностью. Вудро Вильсон спрашивал французов, почему они настаивают на таких границах для Венгрии. Ответ, казалось бы, не был лишен смысла: «Всё равно Венгрия станет коммунистической, зачем же нам увеличивать ее территорию?» Вильсон послал представителя в Будапешт, и тот вернулся с правильным прогнозом, что победа коммунистов неизбежна, так что Вильсон снял немедленные возражения, но он полагал, что установленные границы являются временными и могут быть позднее пересмотрены. Но когда коммунисты Белы Куна были свергнуты, никто из националистов т.н. «Малой Антанты», состоявшей из Румынии, Чехословакии и Югославии, и думать не захотел о малейшем пересмотре границ, с которыми Венгрия живет и сегодня. И как без Версальского договора не было бы Гитлера и Второй мировой войны, так без Трианона весь расклад союзов в Центральной Европе был бы иным. Вторая война – прямой результат бездумного передела после Парижа.

4.2. 1919-й год. Советская Республика, контрреволюция, Красный и Белый террор

31-го октября 1918 г. Карл I приказал сдать австро-венгерский флот будущей Югославии и объявил,[23] что «отстраняется от управления государством» (подчёркивая, что это не является отречением от престола). У Хорти не было должности, и он удалился в свое поместье в Кендереше для частной жизни19. В тот же день Венгрия отвергла монархию и была провозглашена народной республикой, а 21-го марта 1919 г. превратилась в Советскую республику[24] во главе с Белой Куном.

Советская республика просуществовала 133 дня. Она стала терять поддержку населения после провала июньского мятежа социал-демократов и казни 590 его участников. В стране был развернут «красный террор». Часть страны оккупировали румыны. В июле они свергли коммунистов и захватили Будапешт.

В городе Сегеде собрались контрреволюционные силы. Увидев, что дипломатией от большевиков и румын не избавиться, сегедская группа образовала правительство и пригласила Хорти в качестве военного министра. В начале июня он приехал в Сегед и принял командование «армией» в тысячу человек, а к ноябрю он довел ее численность до 50 тысяч. 16-го ноября адмирал в парадной одежде на белом коне «вплыл» в покинутую румынами столицу.

Национальная армия19, возглавляемая Хорти, представляла собой ряд полусамостоятельных вооружённых формирований. Она начала кампанию террора против коммунистов и других левых, которая стала известна как «Белый террор». Мы, безусловно, предпочли бы, чтобы наказания были осуществлены судами типа британских и американских, но сегедские офицеры не были склонны к мягкости. Было объявлено военное положение. Многие сторонники Советской республики были расстреляны или повешены после быстрого военного суда, значительная часть попала в тюрьму. Среди казненных было много крестьян. К сожалению, мы должны признать, что хотя в целом евреи коммунистов не поддержали, в правительстве Куна они составили абсолютное большинство. Надо полагать, что среди коммунистов по всей стране евреев также было не меньше половины. Поэтому многими жертвами «белого террора» были евреи. Начальник штаба Хорти генерал Соос, давая инструкции исполнителю Пронеи, закончил фразой: «Не убивайте слишком много евреев, потому что у нас будут проблемы»15,с.28-30. Это можно понять по-разному – как поощрение к убийству евреев, но, скорее, как понимание, что без казней евреев не обойтись, так что нужно соблюдать меру. В то время и друг евреев Уинстон Черчилль написал[25]:

«Та же недобрая известность была достигнута евреями в короткий период террора во время правления Белы Куна в Венгрии… Хотя во всех этих странах много неевреев, которые ни на йоту не лучше худших из евреев-революционеров, роль, которую играют последние, пропорционально их доле в населении, поразительна».

В октябре 1919 г. Хорти он выступил и сказал16, p.470:

«Я торжественно заявляю, что преследование евреев – преступление безответственных элементов, и я учредил самое тщательное следствие. Я привлеку всех виновных, как исполнителей, так и подстрекателей, если они служат в армии, к военному суду, и уволю их навсегда из Венгерской Национальной армии. Я полагаю это самоочевидным, что все виды погромов, национальных преследований, а также индивидуальные действия должны быть подавлены с неумолимой строгостью».

Террор был полностью прекращен к концу 1921 г., когда Хорти справился с отсутствием дисциплины в армии. В мемуарах он называет 1919 годом «революции и террора», но он тверд в утверждении, что командование армии не дало ни одного приказа на совершение противозаконных актов. Венгерское общество не желало возвращения какого-либо подобия коммунизма, и с этим было согласно большинство венгерского еврейства. Хорти быстро осознал, что в интересах страны экстремистские действия необходимо пресечь.

Сколько жертв?

Более или менее общепринятая цифра жертв «красного» террора – 590 человек. Это число не включает казни Венгерской Красной армией на фронтах7,с.126. А «белого»? Ответ сильно зависит от политических симпатий автора источника. Еврейская энциклопедия в Интернете[26] утверждает, что погибло около 3000 человек. Профессор Пол Хейнбринк[27] пишет: «Как полагают, во время «белого террора» могло быть до 2000 жертв». Это немалая разница – две или три тысячи, не так ли? Профессор Рандольф Брэм5: «…Несколько частей осуществили погромы, в которых погибли тысячи евреев». Профессор Ева Бэлог[28]:

«Плохая репутация Хорти происходит от «Белого террора». Число жертв до недавнего времени оценивалось в 2,000 – число, которое я всегда полагала слишком высоким. Венгерские историки 70-х и 80-х довольно безответственно повторяли это магическое число, взятое из современной событиям австрийской левой газеты. Позднее историки открыли, что Ласло Фенис, левый журналист, по просьбе газеты «Népszava» сделал серьезное усилие по сбору данных о жертвах и нашел 646 имен. На основании этого частичного числа Ромзикс оценивает действительное число в 1,000».

Примечание Эндрю Л. Саймона к мемуарам Хорти7 (стр. 126, гл. 9, No. 25):

«После свержения коммунистов непослушные части армии националистов произвели погромы в нескольких городах против бывших участников коммунистического режима. Комиссия по правам человека Социал-демократической партии произвела расследование в 1920 г. Она установила, что т.н. «Белый террор» привел к исчезновению около 600-800 человек. Неопределенность числа связана с тем, что пропавшие без вести включают как погибших во время румынского вторжения, так и тех, кто эмигрировал из страны во время смут. Венгерский историк Игнас Ромзикс признаёт, что жертвы «Красного террора», возможно, превосходят жертвы «Белого» на порядок величины… Коммунистическая пропаганда заграницей… оказалась настолько успешной, что её повторяет даже официальная американская публикация: «Венгрия. Изучение страны» (ссылка на издание Библ. Конгресса, 1989). Ложь живуча».

Ложь – живуча, если ее повторять много раз. Давайте, зададимся вопросом:

Сколько МОГЛО бы быть жертв, если БЫ режим Куна-Ракоши удержался тогда в Венгрии?

Обычно история не знает сослагательного наклонения, но в этом случае ответ дать легко. Мы хорошо знаем[29], что потерявшие все моральные ограничения Кун и Ракоши делали в Крыму (Кун, 1921) и в послевоенной Венгрии (Ракоши). Только рассмотрев эти события, мы можем решить, насколько оправданы были довоенные репрессии, не давшие коммунистам Венгрии поднять голову.

Бела Кун уехал в Россию и стал одним из наиболее одиозных большевистских убийц. Для организации массового уничтожения «классовых врагов», оставшихся в Крыму после эвакуации белых, которых обманули обещанной амнистией, центральная власть направила в Крым Р.С. Землячку, Белу Куна и Г.Л. Пятакова, которые и несут основную ответственность за организацию и проведение в Крыму красного террора невиданного прежде масштаба. «Точное число жертв учёту не поддаётся,... но по официальным советским данным, в 1920-1921 годах» в Крыму было расстреляно до 52 тысяч человек. По оценкам Максимилиана Волошина, террор 1920-1921 годов пережил только один из трёх крымских интеллигентов29». (Жирный шрифт здесь и ниже мой – Э.Р.) Вслед за террором в Крым пришёл голод. С осени 1921 года до весны 1923 года от голода умерло около 100 000 человек, или 15 % от общего крымского населения 1921 года, в основном, крымские татары. То, что сам Бела Кун был расстрелян в 1938 г., значения не имеет.

Из Википедии29:

«В советской историографии господствовала точка зрения, что в Крыму был разгул «белого террора», что большевики были вынуждены отвечать на «белый террор» террором красным и что при этом ответ большевиков был пропорциональным. Однако,... за время нахождения белых у власти в Крыму было арестовано 1428 человек (из них по партийной принадлежности: 289 большевиков)..., из которых расстрелян был 281».

Матиас Ракоши[30] гордился тем, что полагал себя самым верным учеником Сталина. Этот господин, которого в 1940 г. Хорти выпустил из тюрьмы в Москву, обменяв на трофейные венгерские знамена, установил террор, равного которому не было в других странах Восточного блока[31]: между 1948 и 1956 гг. 100-150 тысяч[32] членов партии и беспартийных были арестованы, из которых около двух тысяч казнены; 44 тысячи находились в исправительно-трудовых лагерях. Иштван Лазар22 пишет, что во время революции 1956 г. в уличных боях погибли около 3000 венгерских граждан и около 500 были впоследствии казнены.

В свете этого у меня нет претензий к Хорти за подавление венгерского коммунизма. Википедия на английском пишет[33], что Хорти был «помешан (obsessed) на коммунистической угрозе. Один американский дипломат заметил, что антикоммунистические тирады Хорти были настолько обычны и яростны, что дипломаты принимали их просто за фобию». Наверно, это был один из тех дипломатов и журналистов, которые с восторгом писали об успехах социализма в СССР и принимали за чистую монету показательные процессы. Хорти того времени еще не знал послевоенной Венгрии, но он, несомненно, слышал о Крыме. Я бы на его месте тоже был «помешан».

До сегодняшнего дня либеральное общественное мнение, включая еврейское, не прощает Хорти разгрома кровавого режима Куна. Переписка через венгерскую газету двух венгеро-еврейских деятелей по случаю перезахоронения останков Хорти в семейном мавзолее в Венгрии (приложения к книге мемуаров Хорти7):

Янош Блюмгрунд, живущий в Вене венгерский еврей, появился на венгерском телевидении 16-го сентября 1993 г. с надписью на венке: «От благодарного еврейства». По этому поводу некий Джорджи Гадо пишет:

«Уважаемый г-н Блюмгрунд!

Я был поражен увидеть отрывок под названием «Еврейские венки на могилу Хорти» и Вашу фотографию. Я не мог поверить, что известный борец за гражданские права, которого я до сих пор уважал, будет стоять за такого человека как Хорти, который был крайне ограниченной личностью в отношении гражданских прав (и не только по отношению к евреям) с самого начала его правления и до самого конца. И Вы это делаете в момент, когда крайне правые и особенно их правые союзники Антала… продолжают строить контрреволюционный режим (контрреволюционный в смысле противодействия также и революции 1919 г.)…»

Заметьте, что автор письма, по-видимому, в прошлом - коммунист: он всецело ЗА революцию 1919 г., и его не устраивает правый политик Джозеф Антал - первый демократически-избранный венгерский премьер-министр, 1990-93. А отец премьера Антала был чиновником, помогавшим польским и еврейским беженцам во время войны. Сын посадил в Израиле дерево в его память.

Г-н Блюмгрунд ответил:

«Уважаемый г-н Гадо!

Я защищаю Регента Николаса Хорти именно как борец за гражданские права… Факт истории, что он никогда не был не только осужден, но и обвинен в каком-либо преступлении. Даже «великий Сталин», вряд ли особенно мягкосердечный, посоветовал нашему премьер-министру Ференцу Надю «оставить старого джентльмена в покое»… Конечно, в 1919 г. в Венгрии произошла контрреволюция… после кровавой террористической диктатуры Белы Куна… Это правление ужаса могло быть сметено только контрреволюцией…»

Раввин Нафтали Краус 30-го сентября добавил свой комментарий в израильской газете на венгерском языке:

«Режим Хорти был, с еврейской точки зрения, никак не хуже, чем коммуна Куна-Кона или террор Ракоши… Плохую память о нем создало коммунистическое промывание мозгов. Хорти был антикоммунист, правда. Ну и что? Я – тоже. Большинство населения мира таково; поэтому эта нечеловечески жестокая система и провалилась».

Но, в основном, история в руках у левых. Печать - в руках у левых. И потому Хорти не отмыться от Белы Куна. Самым поразительным для меня является то, что мои венгеро-еврейские корреспонденты, ненавидя Сталина и Ракоши, всё равно «Белого террора» Хорти простить не могут.

4.3. 1920-1944: Политическая структура Венгрии. Регент. Что такое «Режим Хорти»?

Мы начнем с объяснения последней части подзаголовка: что такое «режим Хорти» или, как иногда говорят, «диктатура Хорти», или, как это называет Рафаэль Патаи16,с.594, «клика Хорти»? Это – несуществующая политическая единица, выдумка и клевета левых, еще одна месть. Эта идея позволяет все грехи и преступления венгерских лидеров и общества валить на «диктатора» – Хорти, а если сделано что-то хорошее, то можно употребить собирательное слово «правительство». Мы увидим многочисленные примеры.

Профессор Иштван Дик[34] пишет:

«Система правительства была конституционной, но контрреволюционное движение, которое привело Хорти к власти, сопровождалось насилием и террором».

Мы только что в деталях обсудили этот террор. Больший, чем террор, на котором выросла французская демократия? Британская? Объединение Италии? По сравнению с этими странами насилие в Венгрии было минимальным. Далее:

«В Венгрии был парламент, в котором до марта 1944 г. сидело несколько социал-демократов и других прогрессивных депутатов, но большинство депутатов исповедовало фашистские идеи».

В этом высказывании – ключ проблемы и то, почему ту Венгрию иногда называют фашистским государством. На самом деле она была демократической страной: в ней были свободные выборы, двухпалатный парламент, свободная пресса. Но, как правильно заметил Дик в другой статье[35], она металась от умеренно- до радикально-правой политики, никогда не достигнув ни подлинного парламентского либерализма, ни настоящего фашизма, до которого Хорти не допускал. Единственной подлинно фашистской партией, типа германского нацизма, были «Скрещенные стрелы», которая значительную часть времени была запрещена наряду с коммунистической партией.

Лазар пишет22:

«В середине 1920-х Венгрия была буржуазным государством, которое жило в относительном мире с функционирующим парламентом. Коммунистическая партия была запрещена. Социал-демократическая партия для того, чтобы она могла работать в городах и среди рабочих, должна была отказаться от пропаганды среди большей части аграрного населения». Общественная структура была несколько устаревшей, «но она не мешала определенной модернизации в духе консерватизма и либерализма. Общественное образование и здравоохранение улучшались; было много технических курсов, которые предлагались в деревнях; развилась обширная сеть рыночных кооперативов…» Можно ли это сравнить со сталинской коллективизацией, которая проходила в СССР в то время и которую предложил бы Венгрии Бела Кун, если бы он победил?

Такого же мнения придерживается и Стив Кольман[36]:

«...Это факт, что после катастрофической Коммуны был период, когда жизнь населения улучшилась. Развивалась промышленность, уменьшилась безработица, в том числе, в сельском хозяйстве, увеличился экспорт. (При том, что евреи были вовлечены и в промышленность и в финансы, как сетовал некий Адмирал.) (О «сетовании» Адмирала см. Ниже – Э.Р.)

В чем состояла роль Хорти? После революций большинство венгров и слышать не хотело о республике, они предпочитали монархию. А окружающие новые страны и Антанта и слышать не хотели о реставрации Габсбургов, хотя король Карл IV (по венгерскому счету) был под рукой и жил в Швейцарии. 1-го марта 1920 г. выборная Национальная Ассамблея восстановила Венгерское королевство и 131 голосом против 7 предложила Хорти должность Регента, или Правителя, с чисто церемониальной ролью. Хорти отказался, если его права не будут расширены. Политики согласились предоставить ему все прерогативы короля за исключением права даровать титулы и контролировать церковь. Он мог назначать и смещать премьер-министров, созывать и распускать Парламент и командовать армией. Получив эти права, Хорти принес присягу. «Никогда, - пишет Монтгомери, - ни на один момент Хорти не нарушил присягу и Конституцию до тех пор, пока в 1944 г. оккупированная Венгрия не оказалась без Конституции, и тогда, как мы увидим ниже, он обнаружил, что и на лояльность армии он не может рассчитывать».

У Хорти часто не было выбора, кроме как идти на поводу у многочисленных премьер-министров. Желицки19 приводит характеристику Хорти венгерским историком академиком М. Ормощем:

«Хорти... был старомоден почти до анахронизма… Его контрреволюционный вождизм не имел ничего общего с формами нацизма или фашизма. Хорти не разрабатывал и даже не воспринимал никакой новой идеологии. Он следовал тем позициям и взглядам, которые усвоил во время монархии в родительском доме и в военном училище". К власти Хорти относился с уважением, но "не был одержим властью. Политическое руководство в годы своего правления он почти исключительно уступал правительству и главным образом только в кризисные ситуации брал его в свои руки».

Проф. Ева Бэлог пишет[37]:

«Хорти в 20-х не пользовался даже теми правами, которые у него были по закону. Он очень старался не превысить свои конституционные полномочия. Он ни разу не воспользовался правом вето… Он просто не желал вмешиваться иначе, как в роли Верховного главнокомандующего – роль, на которую он смотрел очень серьезно…».

Томас Сэкмистер15,c.vi говорит, что роль Хорти нередко была церемониальной, и «иностранные дипломаты и политики, с которыми он часто говорил, приходили к заключению, что он был плохо информирован и патетически простоват в отношении международных отношений. Но когда европейский кризис 1930-х потребовал от Регента активного участия в важных переговорах, результаты оказались совершенно неожиданными. К удивлению многих венгерских политиков, Регент оказался одним из немногих европейских политиков, способных противостоять Гитлеру в прямых переговорах. Наивная прямота Хорти и его, казалось бы, архаический кодекс чести стали полезными орудиями в нескольких критических встречах с Гитлером, который совершенно не привык к вызову со стороны лидеров меньших держав».

Вообще, Сэкмистер, как и другие историки, порой выискивает отрицательные характеристики перед тем, как выразить восхищение. Говоря (стр. 391) об ”ограниченном образовании и узком интеллектуальном горизонте» Адмирала, биограф тут же сообщает нам, что «его понимание европейских проблем и дипломатии было порой довольно глубоким… Хорти достаточно хорошо знал европейскую историю, чтобы уметь, время от времени, приводить полезные примеры из прошлого в поддержку своих аргументов. Однажды он попытался поучать Гитлера о необходимости избегать мстительности после войны», ссылаясь при этом на опыт Бисмарка.

Два американских посла при «дворе» Хорти выразили восхищение без оговорок. Каллаи8 цитирует предыдущего Николаса Рузвельта (посол в 1930-33), который в 1956 г. так охарактеризовал Хорти:

«Бесстрашный, неподкупный, непоколебимый; его влияние, как Джорджа Вашингтона, исходило из силы его характера, скорее, чем из блеска его интеллекта. Люди могли не соглашаться с ним, но даже враги уважали его. Можно было усомниться в правильности его решений, но никогда в его цельности и прямоте».

И сменивший Рузвельта Джон Монтгомери (1933-41), ставший другом семьи Хорти на всю жизнь, я использовал его слова в эпиграфе10:

«Этот мир был бы лучшим, более достойным местом, если бы лидеры англоязычного мира проявили хотя бы крошечную долю того мужества, которое показал Адмирал Хорти в то время».

Есть и отрицательные характеристики, которые я приведу позднее.

Регент с семьёй поселился в Королевском дворце в Буде. Рядом находится дворец Шандора, в то время – резиденция правительства, с квартирами ведущих министров; сейчас – резиденция Президента страны. Виды на дворцы и с террас дворца – одни из самых красивых в Европе. Джон Монтгомери начинает воспоминания с цитирования письма Бисмарка жене, когда тот посетил Будапешт в 1852 г.:

«Император был настолько любезен, что предоставил мне квартиру в своем замке, и сейчас я сижу в большом зале со сводчатыми потолками у открытого окна... Вид завораживает. Замок возвышается на холме. Когда я смотрю вниз, я сначала вижу Дунай, перекрытый Цепным мостом, далее следует город Пешт, а позади него пространства бесконечных долин, исчезающие в сине-красном вечернем тумане...»



Адмирал и г-жа Хорти

По-видимому, для написания книги посол вернулся в город. Я пишу, - говорит он, - с «тяжелым сердцем». Сегодня вид «не чарует, но печалит. Королевский дворец, откуда Бисмарк писал письмо, в развалинах... Все шесть мостов исчезли, и с ними прекрасный Цепной мост... Одиннадцать недель борьбы, которым предшествовали бомбардировки, превратили многие районы, богатые и бедные, в пустыни развалин и обломков». Теперь всё очарование города вернулось, и мы любовались великолепным видом на Пешт и Цепной мост с площадки перед дворцом в Буде и, наоборот, с моста на дворец.

В 1921 г. Хорти столкнулся с проблемой. В тихие Пасхальные дни в марте, когда никаких советников около него не было, а он сам беззаботно обедал с женой, ему доложили, что во дворце Шандора находится король и ждет встречи. Регент прервал обед, пригласил короля во дворец, они обнялись и разговаривали часа два. Карл сначала просил, потом требовал возвращения короны и власти. Хорти должен был один принять решение. Общественное мнение почти единодушно желало монархии, но было разделено в вопросе о том, должны ли это быть Габсбурги или новая выбранная династия. Хорти был сторонником Габсбургов, но он объяснил королю, что время ещё не пришло, и восстановление его на троне приведет к немедленной войне «Малой Антанты», которую Венгрия проиграет, будет расчленена и утонет в славянском море. Карл не соглашался, напоминал Хорти о присяге, и они расстались без теплоты. Король вернулся в Швейцарию. Узнав о визите, страны «Малой Антанты» тут же пригрозили войной. В октябре 1921 г. Карл, подобно Наполеону, прибыл на окраину страны, быстро собрал войско и дошёл почти до Будапешта. Хорти был вынужден выступить с армией, было сражение, и король был арестован. Англичане предоставили корабль, и 19 ноября того же года он был доставлен в ссылку на испанский остров Мадейра. В марте 1922 г. Карл простудился, заболел воспалением лёгких и 1 апреля умер.



Вид на Цепной мост и Пешт, который очаровал Бисмарка в 1852. Снято с террасы Королевского дворца, сентябрь 2013



Буда. Слева сегодняшний вид с Цепного моста на Королевский дворец; правее его белый дворец Шандора. Справа – вид на дворец и мост с берега, 3 февраля 1946

Власть Регента была несколько расширена в 1937 г. Но у него никогда не было своей партии, так что нелепо говорить о «клике Хорти». Существовала правительственная партия в парламенте, которую каждый премьер формировал по своему вкусу, потом оставляя её преемнику.

4.4. Венгрия и Евреи – 1-я часть

4.4.1. Введение

В отношениях с евреями Венгрия была страной глубоких противоречий, особенно в 20-м веке.

Рафаэль Патаи пишет16,с.374:



«К концу 19-го века евреи Венгрии как группа достигли положения такой силы, которое было несопоставимо с евреями любой другой страны».



Ему вторит Иштван Дик34:

«Можно сказать, что после либеральных националистических революций 1848-49 гг. было достигнуто неписанное понимание о разделении труда в модернизации Венгрии между правящим мелкопоместным дворянством и просвещенной, образованной, патриотической частью венгерского еврейства: евреи внесут инвестиционный капитал, обеспечиваемый большими европейскими банковскими домами, их способности к бизнесу, динамичность и трудоспособность, а нееврейская политическая элита обеспечит законодательную и административную поддержку, необходимую для экономического роста. Результат был поразительным. Хотя евреи составляли менее 5% предвоенного населения, евреи создали, владели и управляли большей частью венгерской тяжелой промышленности, добычи ископаемых и почти каждым из больших банков… К началу 20-го века евреи также внесли большой вклад в государственную службу, юриспруденцию, офицерский корпус, крупное землевладение. Ассимиляция еврейской элиты все больше принимала форму смешанных браков». Этому симбиозу способствовало удачное различие еврейского и венгерского национальных характеров, которые не соревновались, а дополняли друг друга. Не менее ста тысяч евреев были крещены19,с.29. Сразу замечу, что во всем, что я пишу, я не различаю между крещеными и некрещеными евреями, как их не отличал Гитлер и не различали поздние антиеврейские законы Венгрии.

В 1921г.[38] 88% членов биржи и 91% маклеров валюты были евреями, многие из них получили аристократические титулы. Не менее 90% промышленности находилось в руках евреев. Четверть студентов (43% в Будапештском технологическом институте), 60% врачей, 51% адвокатов, 39% инженеров, 34% редакторов и журналистов и 29% музыкантов называли себя евреями по религии. Иштван Дик отмечает, что даже в 1938 г. евреи владели четвертью национального богатства.

Хотя Теодор Герцль родился в Будапеште, в доме на площади, где находится самая большая в Европе синагога, сионизм имел незначительное влияние на венгерских евреев, которые чувствовали себя в Венгрии дома и были большими патриотами. А между тем, Герцль, обладавший таким даром предвидения, что в 1897 г. предсказал рождение еврейского государства через 50 лет, описал и судьбу венгерского еврейства. Никто не верил ему, а он писал венгеро-еврейскому политику в 1903 (цитируется по статье И. Дика34):

«Рука судьбы схватит и венгерское еврейство. И чем позже это произойдет, чем сильнее станет еврейство, тем более жестоким и сильным будет удар, который будет нанесен с ужасающей дикостью. Этого не избежать».

Бела Кун и последовавшая контрреволюция, наплыв беженцев из потерянных территорий привели, как замечает И. Дик, к «концу христиано-еврейского симбиоза». Удачный симбиоз характеров означал взаимное доверие, которое было разрушено коммунистической революцией. Стив Кольман пишет о периоде 1918-194536, что «никогда со времени Первой мировой войны не было приятно быть евреем в Венгрии, и ограничения постоянно возрастали». Дик34 говорит, что лозунгом контрреволюции был «христианский национализм», эвфемизм для антисемитизма, когда были умеренные правые аристократы-антисемиты (как граф Бетлен) и фашисты-антисемиты «Скрещенных стрел» и других правых партий. Оказалось, что впоследствии наиболее эффективные защитники евреев вышли из среды умеренных правых, тогда как члены «Скрещенных стрел» оказались убийцами хуже нацистов.

Рэндольф Брэм[39] отмечает, что «в то время, как еврейская элита разделяла отвращение аристократически-консервативных лидеров к нацизму и большевизму, она не сумела понять, что фундаментальные интересы венгров не всегда совпадают с интересами евреев. Эта близорукость была непродуктивной в межвоенный период и оказалась катастрофической, когда немцы оккупировали Венгрию 19 марта 1944 г.»

Некоторые историки именно потому отказываются видеть в Венгрии 1920 – март 1944 гг. демократию, потому что за всю историю западных демократий 20-21 вв. Венгрия была ЕДИНСТВЕННОЙ, в которой в этот период антисемитизм был легален, порой – узаконен и приемлем для части «приличного» общества. Недовольство еврейским преобладанием широко распространилось, и в 1921 г. правительство графа Пала Телеки приняло первый в послевоенной Европе антисемитский закон "Numerus Clausus", который, не упоминая евреев, ограничил число студентов каждой национальности их процентом в общем населении. Возмущение в Европе было настолько велико, что некоторые университеты предложили еврейским студентам Венгрии бесплатную учебу. Несколько тысяч молодых людей уехало. А получив заграничное образование и выучив какой-нибудь из более употребительных языков, они, понятно, в Венгрию не возвращались. Это были Эдвард Теллер, Лео Сциллард, Джон фон Ньюман и др.9,c.67

Премьер-министр Иштван Бетлен (1921-31) много сделал для экономики страны, и был он анти-нацистом, хотя и стремился к сближению с Италией Муссолини. У него было неоднородное отношение к евреям. Сначала он поддерживал "Numerus Clausus", потом отменил его, а ниже мы услышим его бескомпромиссное осуждение антиеврейских законов 1938-40 гг. Эти законы и дальнейшая судьба венгеро-еврейских отношений должны быть рассмотрены в рамках географическо-политической реальности страны.

Трианонский договор, как свидетельствует Монтгомери, был кровоточащей раной, довоенные венгры только об этом и говорили, а в венгерских школах ученики ежедневно перед уроками читали молитву о воссоединении Родины10. Зная о логике Трианона, лишившего Венгрии территории в ожидании коммунистической революции, многие венгры обвиняли евреев в том, что стало центральной трагедией того поколения. Эксперимент с Куном привел к непримиримому антикоммунизму, и всё это стало главной причиной присоединения, хотя и неохотного, венгров к коалиции с Гитлером и Италией. Больше всего Монтгомери винит недальновидного чешского лидера Бенеша, который установив режим дискриминации против всех – словаков, немцев, венгров, и видел в совершено нереальной возможности восстановления Австро-Венгерской монархии бóльшую угрозу, чем в Гитлере; дестабилизировал Австрию путем поставок оружия социалистам и тем способствовал Аншлюсу и последующему расчленению Чехословакии. При этом он создал сильную армию для возможной борьбы с Венгрией, но сопротивление его страны Гитлеру было нулевым и не шло в сравнение с отчаянным сопротивлением Польши. У Монтгомери для Бенеша нет других слов, кроме порицания. Он полагает, что если бы страны Малой Антанты добровольно отдали Венгрии хотя бы часть населенной венграми территории – 88% были венграми в прилегающей части Словакии, а также Карпатскую Русь, то все отношения между четырьмя (а то и пятью, включая Австрию) странами были бы иными, и они смогли бы вместе противостоять Гитлеру. После войны Карпатская Русь всё равно не осталась у Чехословакии, которая её «добровольно уступила» Советскому Союзу.

Слишком поздно – перед войной – Рузвельт понял, какой грубой ошибкой был роспуск Австро-Венгрии, и они с Черчиллем обсуждали возврат к единству придунайских стран в той или иной форме. Чтобы избежать этого, Бенеш в 1941 г. быстро заключил соглашение с СССР, что и предопределило последующую сдачу Восточной Европы Сталину.

Монтгомери рассказывает, как в конце 1939 г. Хорти сказал ему, что никакое мирное соглашение между придунайскими странами невозможно из-за недоверия и вековой ненависти. «Если бы, - сказал Хорти, - Б-г явился королю Румынии и сказал, что Румыния через два года перестанет существовать, если она не вернет Трансильванию Венгрии, король ничего бы не мог сделать, потому что, пытайся он выполнить указание, он в 24 часа лишился бы трона». То же самое произошло бы с любым венгерским лидером, который по совету с Неба попытался бы отказаться от требований о возвращении Трансильвании. Только великие державы, - полагал Регент, - могли бы навязать решение.

Что ж, они пытались. Англия и Франция предлагали арбитраж после Мюнхенского соглашения, но Прага отказалась. Стороны согласились на итало-германский арбитраж. В результате Первого Венского арбитража[40] (2 ноября 1938 г.) от Чехословакии были отделены и переданы Венгрии южная часть Карпатской Руси и районы южной Словакии, населённые преимущественно венграми. Общая площадь переданных Венгрии территорий составила 12400 кв. км, где проживало более миллиона человек. В течение ноября 1938 - марта 1939 г. граница между Словакией, получившей псевдо-независимость, и Венгрией были определены, и Венгрия начала оккупацию оставшейся части Карпатской Руси. Хорти въехал в «освобожденные» земли на белой лошади, и тамошнее венгерское население его бурно приветствовало.

26-го июня 1940 г. СССР предъявил Румынии ультиматум: в течение 24 часов согласиться и за 4 дня передать Бессарабию и северную Буковину Советскому Союзу. Германия посоветовала Румынии уступить, и 28-го июня она сдалась. Дух ее руководителей был сломлен, и Румыния начала переговоры с Венгрией, которая требовала 2/3 Трансильвании. Но еще перед захватом части Румынии, - пишет Монтгомери, - Сталин пригласил венгерского посла Криштоффи и сказал, что сейчас самое время для нападения на Румынию и отвоевания Трансильвании.

Венгерское правительство решило не нападать, а подчиниться итало-германскому арбитражу (Второй Венский арбитраж40), который в конце августа 1940 г. разделил Трансильванию между двумя странами. У Хорти опять появилась возможность оседлать белого коня. Успех арбитражей фактически определил присоединение Венгрии к гитлеровской коалиции, что в то время еще не означало войну. Но после войны решения обоих арбитражей были аннулированы, и Венгрия вернулась в трианонские границы, в которых она пребывает и сегодня. Поскольку обе страны оказались в советской зоне влияния, Сталин отдал Трансильванию Румынии.

4.4.2. Первый и Второй антиеврейские законы

Как мы видели, антиеврейская политика не была равна присоединению Венгрии к союзу с Гитлером. Но когда это произошло, она оказалась как бы частью «пакетной сделки». Можно сказать, что было три причины для принятия антиеврейских законов:

1. Желание антисемитски настроенной части населения воспользоваться обстановкой и уменьшить еврейскую долю в экономике.

2. Сильное давление со стороны Германии. Мы ниже увидим, каким сильным и почти ежедневным оно было. Это соображение находило определенное понимание у тех евреев, которые не смогли или не захотели эмигрировать. Они понимали, что в обстановке растущего антисемитизма в обществе и внешнего давления такие законы могут оказаться как бы защитой со стороны правительства.

3. Более утончённая причина состояла в том, что в случае победы Германии в войне, Венгрия, которая не снизила еврейской роли, не будет рассматриваться Германией в качестве независимого и важного партнера.

Мы увидим, как внешний антисемитизм стал совершенно необходим даже для тех политических деятелей, которые его презирали. Адмирал пишет, что еврейский вопрос поднимался чуть ли не в каждом письме из Wilhelmstrasse (Мин. Иностранных дел Германии – Э.Р.), и это показывало, что для Гитлера вопрос стал краеугольным камнем его дружбы с другими странами. После Первой мировой войны, - пишет Адмирал, - «была волна открытого антисемитизма в Венгрии… Но глубокое венгерское чувство справедливости, подкрепленное усилиями как католической, так и протестантской церквей по подавлению любой формы расовых предубеждений, вскоре восстановило хорошие отношения между евреями и не-евреями». Однако после Аншлюса Австрии, немецкое давление так усилилось, что для его смягчения правительство начало «готовить законодательство по ограничению гражданских прав еврейского населения в качестве его защиты».

Здесь Хорти выражает позицию т.н. «цивилизованных» антисемитов (выражение Брэма14,с.25), полагавших, что антиеврейскими мерами удовлетворят Германию, которая отступится. Они даже полагали эти меры лучшей защитой против антисемитизма и нетерпимости, что оправдывалось тем фактом, что и впоследствии неоккупированная Венгрия не отдала свои 825 тысяч евреев.

Разработка первого закона была поручена д-ру Беле Имреди, который раньше был Министром финансов, а затем Президентом Национального банка. У него была прекрасная репутация, он работал в Лиге наций, был в хороших отношениях с англичанами и американцами. Не гнушался он и тесных деловых связей с евреями и никогда не был замечен в антисемитизме. Более того, однажды Имреди дал интервью английской «Дейли Телеграф», в котором с гордостью говорил, что Хорти во время визита к Гитлеру не поддался антиеврейскому шантажу.

Имреди провел Первый закон, когда у власти был премьер Дараньи. Этот закон, принятый 29 мая 1938 г., по словам Хорти, в отличие от нюренбергских законов, рассматривал евреев по религии, а не по расе, не относился к евреям, которые крестились до 1919 г., и к ветеранам войны. Он ограничивал 20-ю процентами участие евреев в определенных профессиях, но квота должна была быть достигнута в течение 5 лет, когда, как надеялся Дараньи, условия радикально изменятся. Тем не менее, один из «ведущих аристократов» (выражение Монтгомери) - весьма популярный и влиятельный бывший премьер граф Бетлен выступил в парламенте[41] 24 апреля 1938 г. с резкой критикой Первого закона:

«Граф Бетлен атаковал предлагаемые большие ограничения на участие евреев в национальной экономической и социальной жизни как нарушения принципа равенства прав, за которое боролись много поколений… Он настаивал на том, что еврейский вопрос может быть разрешен без ограничения прав евреев-граждан… Члены антисемитского Христианского союза неоднократно прерывали графа, который указал на то, что Венгрия не сможет бороться против нарушения прав венгров в других странах, если она позволяет такие нарушения в своей стране».

Монтгомери пишет, что в результате многие еврейские фирмы были «арьянизированы», но в большинстве случаев во главе встали друзья из христиан (в семье Стива Кольмана13 – их шофер, который оказался абсолютно честен), и после войны около 60% вернулось в руки подлинных владельцев.

Дараньи был болен и вскоре попросил об отставке. Его заменил Бела Имреди.

Упомянутое интервью Имреди английской газете вызвало резкое возмущение в Германии. И вот, став премьером, он в одно мгновение превратился в отъявленного антисемита. Он был, - пишет Монтгомери, - единственным главой венгерского правительства, который во всем подчинился Гитлеру. Имреди стал готовить Второй антиеврейский закон. По нему (5 мая 1939 г.) евреи определялись как раса, и евреем считался каждый, у кого хотя бы два деда или бабушки были евреями. Работа на правительство была полностью запрещена, они не могли быть редакторами; работа в театре, инженерами и врачами была ограничена 6%, хотя Имреди обещал Хорти 20%-ное ограничение и определение по религии, а не по расе (Хорти7,с.210). Частные компании не могли принимать на работу более 12% евреев. Все евреи-офицеры потеряли звания и были переведены рядовыми в рабочие батальоны.

Монтгомери услышал о законопроекте и попросил премьера показать ему черновик. Закон оказался куда хуже, чем ожидалось. Посол спорил, но премьер его не слушал. Хорти сказал Имреди, что не подпишет закон, – Имреди пригрозил роспуском Парламента и новыми выборами, которые наверняка не улучшили бы положение Регента. Когда закон опубликовали, Регент и церкви начали кампанию против него, и были внесены косметические изменения. Хорти стал искать способ избавиться от премьера, и тут откуда-то из-за границы появилась бумага, впоследствии оказавшаяся ложной, что один из прапрадедов Имреди был раввином! Даже по нюренбергским законам это не делало Имреди евреем, но он упал в обморок, когда Хорти показал ему документ, и тут же предложил свою отставку, которая была с радостью принята. «В любом случае, - пишет Хорти, - как его назначение, так и его смещение не были основаны на его предках. Я повторяю, что он был смещен не из-за возможной капли еврейской крови, а из-за его бешеного антисемитизма». Но подлинная причина была в личных отношениях и потере взаимного доверия, ибо на место Имреди 16 февраля 1939 г. был назначен не менее отъявленный антисемит, профессор и ученый-географ, граф Пал Телеки, который уже возглавлял правительство в 1921 г. и был тогда автором первого антиеврейского закона.

Как ни плохи были антиеврейские законы, они, в отличие от Германии, пишет Иштван Дик17,с.154-155, часто не соблюдались. И преследование евреев в других частях Европы было куда более глубоким. Более того, вплоть до марта 1944 «многие еврейские владельцы заводов и банков получали огромные доходы от производства вооружения для немецкой и венгерской армий».

4.4.3. Был ли Хорти антисемитом? Дилемма лидера демократической антисемитской страны

14 октября 1940 г. Хорти пишет16,c.546 премьер-министру Телеки (жирный шрифт мой – Э.Р.):

«Что касается еврейской проблемы, я всю жизнь был антисемитом. У меня никогда не было контакта с евреями. Я полагаю нетерпимым, что здесь, в Венгрии, всё, каждый завод, банк, большие состояния, бизнес, театр, пресса, коммерция и т.д. должны быть в еврейских руках, и что еврей представляют собой образ Венгрии, особенно заграницей. Но так как важнейшей задачей правительства является повышение уровня жизни, т.е. накопление богатства, то невозможно за год или два сменить евреев, которые все держат в своих руках, и заменить их некомпетентными, нестоящими элементами, главным достоинством которых служит длинный язык, потому что мы в этом случае обанкротимся. Для этого нам нужно, по крайней мере, поколение. Я думаю, что я был первым, кто открыто объявил себя антисемитом, но я не могу смотреть с безразличием на негуманное бессмысленное унижение тогда, когда они всё ещё нам нужны. К тому же, я полагаю , например, что «Скрещенные стрелы» куда опаснее и куда менее ценны для моей страны, чем евреи. Последние связаны с этой страной личным интересом, и они более верны их приёмной стране, чем «Скрещенные стрелы», которые, как и «Стальная гвардия», с их мутными мозгами готовы сдать страну в руки Германии».

Ну, не антисемит ли Хорти? Так четко и твердо это выразить, пусть даже в частном письме! Махровый, скажете вы.

Не так быстро.

Каждый читатель, наверно, знает примеры махрового антисемита, который хвастается, что у него все друзья – евреи. Так может быть, и в этом случае надо понимать наоборот? Утверждение Хорти о том, у него «никогда не было контакта с евреями», смешно, потому что он играл с евреями в бридж, приглашал к столу, поощрял в коммерческих отношениях. Но в этот момент истории Хорти – лидер страны, обратившейся к антисемитизму. Имреди, Телеки, Бардоши – отъявленные антисемиты. На выборах в мае 1938 г. «Скрещенные стрелы» и другая нацистская партия получили вместе четверть голосов, но, вероятно, народная поддержка была не меньше трети. Страна вступила в союз с Гитлером, который давил, требуя, как минимум, удаления евреев из активной жизни. Может ли лидер такой страны, если он не диктатор, быть настолько нечувствительным к ситуации, чтобы не позволять себе даже “lip service” (“внешнее выражение»”) в пользу антисемитизма? Монтгомери описывает ситуацию того времени словами, услышанными им в Швейцарии: «Мы должны показывать себя антисемитами для того, чтобы не быть ими». Именно к такой ситуации относится язвительное замечание Стива Кольмана, цитированное выше36: «При том, что евреи были вовлечены и в промышленность и в финансы, как сетовал некий Адмирал».

Можно спросить: почему он подписывал антиеврейские законы? Потому, что он был главой антисемитской демократии. Потому, что он шел по очень тонкому льду между давлением изнутри и извне. Он сам объяснил это выше, и мы уже читали об угрозе Имреди пойти на новые выборы, если Хорти откажется от подписи. Его невестка пишет (Хорти7,с.324):

«Регент всегда сопротивлялся и пытался предотвратить [эти законы]. Но ему говорили, что поскольку он – конституционный глава государства, он должен принять волю парламентского большинства».

Хорти обсуждал антисемитизм с Джоном Монтгомери. «Мальчишкой, - говорил он, - я получил хорошее воспитание, и я его не забываю». Евреи для него были людьми, как они были людьми для его идола императора-короля Франца-Иосифа, при котором евреи были членами генерального штаба, генералами и адмиралами.

Любопытное утверждение делает Стив Кольман13,с.109, с которым я согласен:

«Это трудно, но нужно понимать, что люди могут быть антисемитами. Люди несовершенны, и хотя это недемократично, могут быть люди, которые не любят китайцев или предпочитают, чтобы их дочь не вышла замуж за негра… Такие предубеждения нельзя извинить, но они – принятая часть жизни, и от них не избавиться. Но как может кто-нибудь понять антисемита, желающего убить человеческое существо только потому, что он – еврей? Даже Ку-Клукс-Клан использовал предполагаемые преступления негра как объяснение линчеванию этого конкретного человека».

Да. Возглавляя столь антисемитскую страну, какой Венгрия сделала себя после Трианона и Белы Куна, стало трудно быть юдофилом. А какие взгляды по отношению к евреям-революционерам выражал в революционные годы (1920-е) друг евреев и сионизма Уинстон Черчилль (см. цитату выше25)? Будем ли мы считать Черчилля антисемитом?

Наверно, нет ни одного историка, который полностью отпустил бы Хорти грех антисемитизма. Ни одного, кроме него самого – он это отрицает в мемуарах и в разговорах с Монтгомери. Но он – не историк, а заинтересованное лицо. Ни одного, кроме графини Илоны – но и она не историк, она «всего лишь» провела около свёкра 17 критических лет жизни. Мы уже отмечали, как Сэкмистер – автор, в общем, положительной биографии15, ищет приемлемую для левого читателя «сбалансированную» картину. В предисловии (стр. vi) он пишет, что «отношения Хорти с еврейской общиной были величайшим парадоксом его карьеры». На стр. 273 биограф, без ссылки на источник, сообщает нам, что в частных разговорах Хорти, бывало, говорил, что «т.н. «галицианские» евреи, которых он считал иностранцами, никогда не смогут интегрироваться в мадьярское общество». По-видимому, автору понадобилось предыдущее обвинение потому, что далее, в том же абзаце, он выражает уверенность, что «ни Хорти, ни его коллеги не подозревали в августе 1941 г., что [галицианские – Э.Р.] евреи, переданные немцам, будут тут же расстреляны пулеметами [подробно история описана ниже]. По-видимому, сообщения, описывающие резню, оказали глубокое влияние на Хорти и его советников, потому что с этого момента венгерское правительство отказывалось даже рассматривать дальнейшую депортацию евреев».

Так, может быть, мы перечитаем письмо Хорти премьеру-антисемиту под другим углом? О чем оно? О том, что евреев нельзя удалять из экономики в течение жизни, по крайней мере, поколения, потому что это приведет к падению благополучия населения. Указание, что если без евреев не обойтись, то с ними нужно обращаться достойно. Письмо было написано после того, как первым актом Салаши, выпущенного в сентябре из тюрьмы, стала организация забастовки шахтеров. Поэтому Хорти хотел показать, что главной опасностью являются не евреи, а именно «Скрещенные стрелы», раньше запрещенные, но легализованные Телеки в поисках национального единства. Регент пишет, что евреи – куда большие патриоты, чем салашисты. Написанное в преддверии рассмотрения Третьего антиеврейского закона, письмо Хорти, возможно, послужило причиной того, что закон не был принят при Телеки.

В обстановке, когда антисемитизм был, так сказать, «культурным кодом»[42], Хорти, возможно, допускал какие-то антисемитские выражения. Мне до этого нет дела: мы увидим, как «рукою сильною и мышцею простертую» он спас четверть миллиона евреев. Так достойно ли, морально ли для нас подслушивать каждое его салонное слово, шепот которого и услышать теперь невозможно? Остаются только дела. В те страшные годы он выдержал испытание по большому счёту: по жизни и смерти.

5. Венгрия вступает во Вторую мировую войну

5.1. Правительства Пала Телеки и Ласло Бардоши. Третий антиеврейский закон

Томас Сэкмистер называет графа Телеки «в прочих отношениях одним из наиболее гуманных и умеренных политиков в Венгрии в период между двух войн»15,с.79, который при этом был ярым антисемитом, ввёл много антиеврейских мер и подготовил Третий закон. Но провести его через Парламент он не успел (или отложил после письма Хорти), потому что главной задачей премьера была попытка избежать войны. Оба – Телеки и Хорти – полагали, что Запад выиграет войну и искали нейтралитета для Венгрии. У Венгрии были весьма теплые отношения с Польшей, сопоставимые с отношениями между США и Канадой, и когда Гитлер напал на Польшу, правительство Хорти-Телеки твердо заявило, что оно не примет участия в войне. Венгрия открыла границы для 150 тысяч польских беженцев – сначала военных, потом гражданских, включая евреев. У озера Балатон были организованы лагеря, школы, больницы. Венгрия выпустила в Англию поляков, которые образовали там стотысячную армию. Однако в 1939 г. правительство Телеки приняло участие в расчленении Чехословакии и, по предложению Гитлера, присоединило потерянную по Трианону Карпатскую Русь.

Парламент и общественное мнение не поддерживали прозападную ориентацию Хорти и Телеки. Позднее возникли разногласия между двумя лидерами: Хорти выразил неудовлетворение тем, что не вся Трансильвания была передана Венгрии Венскими арбитражами. Муссолини и Телеки предостерегали его против попыток дальнейшей ревизии Трианона. Гитлер же, извещая о предстоящем нападении на Югославию, с которой за три месяца до этого Венгрия подписала договор о дружбе, предложил Хорти захватить прежние территории и там. Телеки и новый министр иностранных дел Ласло Бардоши сумели, было, переубедить Регента, но 1-го апреля 1941 г. кабинет поддержал идею ограниченного участия в нападении на Югославию. 2-го апреля венгерский посол в Великобритании Барца прислал предупреждение15,c.260, что если Венгрия примет участие в операции против Югославии, она окажется в войне против Великобритании, США и Советского Союза. На Венгрию будут смотреть как на страну, нарушающую договора и способную на удар в спину. Весь мир старой Венгрии, чести, рухнул для премьер-министра. 3-го апреля 1941 г. в резиденции правительства во дворце Шандора граф Телеки пустил себе пулю в лоб. «Мы стали союзниками негодяев,… похитителями трупов, нацией отбросов, - писал он Регенту в предсмертной записке. – Я виноват». Главой правительства стал Ласло Бардоши. При нем был принят Третий антиеврейский закон, подготовленный еще Телеки, который запрещал браки между евреями и неевреями и впервые определял евреев как отдельную расу. Стало ясно, что теперь статус евреев в обществе резко упал: их только терпели, но не считали за своих14,с.31.

Сэкмистер15 пишет, что Хорти был совершенно неспособен к самокритике. Британский посол сэр Оуэн О’Мэлли, который до того был в полном восхищении от личности Регента, посетил его, чтобы выразить соболезнование. Узнав о намерении Хорти все-таки продолжить участие в югославской операции, посол пришел в ярость и предупредил, что «его страна не сможет ожидать ни понимания, ни симпатии, ни милосердия от победоносных Британии и США». Хорти остался глух. В течение трех дней Венгрия захватила в Югославии половину потерянной в Трианоне территории. Популярность Хорти в стране подскочила до небес. 8-го апреля Британия разорвала дипломатические отношения. Вернувшийся из Лондона посол Барца19 посетил Хорти и позднее писал:

"...За этим суровым и решительным обличием полного энергии моряка на самом деле скрывался слабый, мягкий и подверженный влиянию человек, который, как все ограниченные люди, слышал только тех, кто всегда поддакивал ему. Он не осмелился рисковать, не проявил личную инициативу, допустил, чтобы его самого, а вместе с ним и страну захлестнуло германское течение... Я понял, что судьба Хорти предрешена, придет время, когда перед всей и всем миром он будет обвинен как главный виновник за все ошибки, совершенные его правительствами». Барца пришел к выводу, что "этот привлекательный и симпатичный, но из-за слабости своего характера и бессилия не заслуживающий доверия человек был непригодным для того, чтобы занимать пост главы государства. Он не был вожаком, он был только ведомым".

Я не думаю, что оценка справедлива, особенно, после того, что мы увидим впоследствии, но предательство Югославии было, возможно, самой большой ошибкой в жизни Хорти.

22-го июня 1941 г. Гитлер напал на Советский Союз и стал требовать присоединения Венгрии к войне: Румыния уже объявила войну СССР, и, задерживаясь, Венгрия рисковала проигрышем Трансильвании. 23 или 24 июня посол Криштоффи в Москве послал в Будапешт телеграмму, в которой сообщил, что Молотов обещал Венгрии Трансильванию только за нейтральность, но, как жалуется Хорти, Бардоши три дня держал телеграмму в секрете от Регента. Тем не менее, 23-го июня Бардоши и кабинет отказались от войны, и Хорти сообщил Гитлеру, что максимум, на что готово правительство, – разрыв дипломатических отношений, но не на неспровоцированную войну. Что ж, «провокация» не заставила себя ждать: 26-го июня самолеты бомбили два пограничных венгерских города, и на обломках бомб было найдено клеймо ленинградского завода. Молотов немедленно вызвал Криштоффи9, твердо отрицал бомбежку и предоставил послу все возможности для быстрой связи с его правительством. Было очевидно, что русские совершенно не заинтересованы в войне с Венгрией в данный момент. Позднее Хорти узнал, что полковник Адам Круди, находившийся на местности, своими глазами видел, что самолеты были немецкие, и тут же сообщил об этом Бардоши. Но Бардоши, по-видимому, решил, что провокация тем более означает, что немцы не позволят Венгрии остаться нейтральной, и, задерживая вступление в войну, страна рискует потерей территорий. 27-го июня Бардоши объявил войну СССР без решения Парламента, а полковника Круди угрозами заставил молчать. Тот, однако, повторил свое показание под присягой на суде против Бардоши в 1945 г.

Создается впечатление, что в важнейшем вопросе такого масштаба – вступление в войну – оба, и Регент, и премьер, действовали как дилетанты; позднее они обвиняли друг друга. Адмирал в воспоминаниях пытается быть справедливым к премьеру: «Только тот, кто думает, что в течение жизни никогда не совершил политического промаха, может позволить себе бросить в него камень», но это Бардоши ввёл Венгрию в пучину войны, хотя и вина самого Хорти несомненна. Как можно так легко поддаться на провокацию, не прочитать вовремя телеграмму и ввязаться в войну такого масштаба, выхода из которой Хорти начал искать почти сразу и безуспешно! Иштван Дик в рецензии на книгу Сэкмистера[43] не верит истории с непрочитанной телеграммой и с Хорти, обманутым его премьером. Он полагает, что Адмирал хотел принять участие в борьбе с большевизмом и наивно полагал, что это можно будет сделать «малой кровью». Но Дик не видит, как можно было Венгрии остаться нейтральной тогда, когда ее соседи и враги – Словакия, Румыния и Хорватия – присоединились к Германии. Если бы Венгрия не вступила в войну, Гитлер, возможно, её сразу же оккупировал.

Возможно, в этот период Хорти потерял контроль. Он находился в больнице, когда 12-го декабря 1941 г. Бардоши вызвал американского посла и, не ставя в известность ни Парламент, ни Регента, которые одни имели право на объявление войны, сказал, что Венгрия войну не объявляет, но заявляет, что находится в состоянии войны с США. Джон Монтгомери, покинувший Венгрию еще в марте, рассказывает, какая волна симпатии со стороны венгерского общества захлестнула отправлявшихся американских дипломатов. Дама одной из лучших венгерских семей пришла и пригласила на обед секретаря посольства. Тот сказал, что они уже упакованы, и у него нет выходного костюма. Женщина ответила, что это неважно, так что дипломат решил, что приглашен на тихий семейный ужин. Но когда он вошел, в зале были члены парламента, кабинета, много известных людей. Его усадили по правую руку от хозяйки, которая произнесла тост:

«У нас почётный гость, который сегодня наш враг, и это требует объяснения. Я - не за Германию, я – не за Англию, я – не за Америку. Я – за Венгрию, и как венгерская патриотка, я прошу всех встать и выпить за скорейшую американскую победу!»

Гости встали, выпили и по старинному обычаю разбили бокалы, бросив их на пол.

Было очевидно, что ожидания Германии сильно расходятся с тем, что Венгрия была готова дать. «Малой кровью» не обошлось. Венгрия выставила на русский фронт более 200 тысяч человек[44] (250 тысяч, согласно Брэму14,с.44), которых немцы обещали экипировать, но обещания не сдержали, и осенью 1942 г. венгры понесли особенно тяжелые потери, а в январе 1943 г. венгерская армия была полностью разбита на Дону: более половины погибли, были ранены или взяты в плен, среди них, как пишет Иштван Дик17 – 40 (50 по Брэму14) тысяч солдат еврейских рабочих батальонов. С евреями в рабочих батальонах того времени обращались необыкновенно жестоко14,с.44. Хорти сумел отозвать оставшиеся части с фронта.

5.2 Военные преступления Венгрии в период Бардоши

Два преступления были совершены венгерской армией в 1941-начале 1942: 1) массовое изгнание евреев в Каменец-Подольск, где они были убиты; 2) убийство невинного гражданского населения – сербов и евреев – в отместку за действия партизан в Уджвидек (Нови Сад) на севере Сербии.

5.2.1 Каменец-Подольск

Как ни странно, но детали этой истории неясны и сегодня. Когда Венгрия присоединила к себе Карпатскую Русь, там оказалось много «новых» евреев. Венгерский губернатор этого района Миклош Козма решил выселить их за пределы приобретенных территорий. В статье «Первая резня: Каменец-Подольск»[45] утверждается, что в хаотических обстоятельствах войны он получил разрешение на «депортацию евреев на «ничейную землю» от премьер-министра Ласло Бардоши, министра внутренних дел Ференца Керестеш-Фишера[46], а также от Регента Миклоша Хорти». Согласно этому источнику было депортировано 18 тысяч человек, хотя цифры резко расходятся и доходят до 30 тысяч. Здесь они ВСЕ были расстреляны в течение нескольких месяцев до конца августа 1941 г.

Тот же источник45 пишет, что только после расстрелов, где-то между августом и ноябрем, правительство Венгрии узнало о резне. Две-три тысячи из высланных евреев сумели вернуться в Венгрию и были приняты.

Рафаэль Патаи16,c.549 описывает историю несколько иначе. Он пишет, что от 15 до 35 тысяч евреев бежали с оккупированных Германией территорий в 1938 г. и были допущены в Венгрию специальным приказом Керестеш-Фишера по просьбе сионистской организации. Предполагалось, что эти люди останутся временно в Венгрии и затем переселятся в Палестину. Но в 1941 г. Венгерское национальное агентство по контролю иностранцев арестовало евреев, не имевших свидетельства о венгерском гражданстве, и вручило их военным властям, которые и вывезли их в восточную Галицию, в район Каменец-Подольска.

Тамошние еврейские общины еще существовали, и они пытались помочь новоприбывшим, пока немцы не расстреляли всех 27-28 августа 1941. Число жертв достигло 15-16 тысяч, пока Керестеш-Фишер не узнал, не прекратил резню14,с,34 и не вернул в Венгрию те две тысячи, которые выжили. А затем Патаи утверждает, что вместе с убитыми в последующие месяцы число дошло до 35 тысяч евреев, депортированных из Венгрии. Откуда они взялись после вмешательства Керестеш-Фишера, непонятно. Иштван Дик говорит о 15-20 тысячах человек. Wikipedia[47] пишет о 18 тысячах евреев, депортированных из Венгрии.

Мы видим, что между депортациями из Венгрии и расстрелами прошло несколько месяцев. Убивали немцы, а не венгры, и венгерское правительство не сразу узнало об убийствах. Массовые убийства евреев немцами еще не были хорошо известны - это, наверно, был второй случай после Литвы, так что депортация в то время не рассматривалась равносильной убийству (даже в 1944 г., как мы увидим ниже). Сколько я ни искал, мне не удалось найти, кто был все-таки лично ответственен за это преступление, и со мной согласен израильский историк, заведующий венгерским отделом в Яд ва-Шем («Рука и Имя» - название мемориального института Холокоста в Иерусалиме), Кинга Фроджимович, который пишет в недавней книге[48]: «Мы не можем единодушно установить ответственность венгерских властей за убийство десятков тысяч евреев в этом случае». Выше я приводил цитату из Сэкмистера15,с.273, который уверен, что Хорти ничего не знал о резне, а когда узнал, то запретил дальнейшую депортацию. До самой оккупации Хорти отказывался сместить Керестеш-Фишера, который был наибольшим защитником евреев в правительстве.

Но, странно, что об этом случае не пишет ни Хорти, ни Каллаи: последний не был тогда у власти. Каллаи утверждает8,с.327, что до немецкой оккупации Венгрии «ни один еврейский индивидуум, гражданин или беженец, не был изгнан или депортирован из Венгрии». Ниже мы увидим, что Венгрия действительно приняла около 70 тысяч евреев, так что непонятно, как галицианская история прошла мимо него незамеченной.

5.2.2. Нови Сад, Сербия

Эта история гораздо яснее, и о ней пишут оба венгерских лидера. Хорти сообщает7,с.235-236, что во время оккупации венгерскими войсками этого района в январе 1942 было убито около 1300 (по Каллаи: более 2000) человек; Кинга Фроджимович говорит о 2500 сербов и 700 евреях; тела были брошены в Дунай. Армия вначале пыталась не допустить информации об убийстве, но в конце января беженцы и очевидцы появились в Будапеште, и обсуждение началось в обеих палатах парламента (Каллаи8,с.107). Оказалось, что премьер Бардоши не имел понятия о том, что происходило. Впоследствии он пытался запутать следствие. Когда Каллаи стал премьером, он приказал новое расследование. Выяснилось, что большое подразделение сербских партизан атаковало две близлежащих деревни. Вместо преследования партизан, венгерская армия устроила резню мирного населения, а партизаны ушли безвредно. По опубликовании отчета, парламент и общественное мнение пришли в ярость.

По приказу Регента виновные были отданы под военный трибунал. Каллаи: «Я не думаю, что во время войны был другой случай, когда правительство раскрыло и обсудило в парламенте жестокости, совершенные вооруженными силами страны, и инициировало наказание. Пятеро (все немецкого происхождения) были приговорены к смерти и около двадцати – к заключению на 8-15 лет. Однако немцы сумели выкрасть и увезти в Германию приговоренных к смерти».

Рассматривать этот случай как признак намерения венгерского руководства избавиться от евреев, как это делает Кинга Фроджимович, довольно нелепо: евреев-жертв было меньше четверти, и Регент приказал и осуществил суд. Несмотря на это, после войны Тито требовал выдачи Хорти за это преступление. Американцы рассмотрели событие и отказали в выдаче. Однако начальник Генерального штаба Венгрии того времени генерал Сомбатели был выдан и казнен в 1946 г. в Нови Саде после показательного[49] и вряд ли справедливого суда. В 1994 г. Венгерский суд отменил венгерский приговор.

5.3 Венгрия и евреи, 2-я часть: «Убежище для миллиона евреев»

Часть заглавия, которая в кавычках, заимствована из книги Монтгомери10. После того, как мы рассмотрели преступления Венгрии против евреев, мы должны согласиться, что эта антисемитская страна, несмотря на антиеврейские законы, была единственной из союзников Гитлера, где почти миллион евреев ходили по улицам, сохраняя достоинство. (Wikipedia38 пишет, что для 1941 г. число в 995,000 не было бы преувеличением.) Депортация евреев была краеугольным камнем гитлеровской политики. Мы увидим ниже, как твердо противостояла Венгрия этому требованию. «Нелепо, - пишет Монтгомери, - сравнивать её Англией, Голландией или Швецией. Надо сравнивать с ее соседями: Румынией, Югославией и двумя половинками прежней Чехословакии – Богемией и Словакией. Тогда становится ясным, что она поддерживала достаточно высокий стандарт достоинства до тех пор, пока она могла сама определять свою политику в условиях морального разложения вокруг».

После истории с Каменец-Подольском Венгрия стала открытой для иностранцев и приняла беженцев из Австрии после Аншлюсса (1938), поляков, евреев и венгров из Польши и Словакии 1939) (Каллаи8,с.324). Нафтали Краус[50] писал в израильской газете на венгерском “A Hét Tükre”, 30-го сент. 1993 г., что д-р Йо́жеф А́нтал Старший смог спасти польских евреев только потому, что ему это было позволено Хорти и Керестеш-Фишером. «И это не венгерские евреи бежали в Словакию Тисо или в Румынию Антонеску, а наоборот».

Керестеш-Фишер возглавлял процесс иммиграции евреев. Сначала евреи из Словакии пропускались пограничниками практически без документов. По требованию немцев, правительство Словакии заявило протест. Тогда Керестеш-Фишер приказал на границе «строго» проверять правильное оформление документов. Но неофициально велел не препятствовать «нелегальному» переходу границы. Люди переходили границу и сдавались полиции, которая отправляла их в лагерь беженцев, откуда их могли забрать родственники, друзья, еврейские общины. Более 40 тысяч эмигрировали, из них только 4 тысячи нелегалов были в лагерях. Гитлер позднее упрекал Хорти в том, что страна впустила 70 тысяч евреев.

Любопытная история: словаки предъявили Керестеш-Фишер список ста евреев, обвиненных в ложных преступлениях, и потребовали их выдачи по международному закону. Что ж, министр «подчинился». Он приказал посадить евреев в поезд в Будапеште в присутствии словацкого посла, и поезд двинулся к границе. Но на станции неподалеку комитет еврейской общины ждал беженцев. Поезд остановился, евреям дали уйти, а пустой поезд продолжил путь к границе. Словацким властям сказали, что евреи сбежали. Те больше не настаивали.

Процесс Эйхмана12, свидетельница Эрзси Элишева Сенеш, журналистка.

Председатель суда: Г-жа Сенеш, вы родились в Словакии, не так ли?

Ответ: Да.

…………………………………………………………………………..

Вопрос: …Как вы сумели достичь Венгрии? (в мае 1942 – Э.Р.)

Ответ: Я пересекла границу пешком и сумела достичь Будапешта. Там я получила от Министерства иностранных дел, т.е. от правительства, право на убежище.

Уже знакомый нам г-н Янош Блюмгрунд, который возложил венок на могилу Хорти, писал в том же письме7 г-ну Гадо 11 октября 1993 г.:

Когда через несколько месяцев после моей бар-мицвы в Братиславе в 1940 г., «мы сумели перейти в страну, которую теперь называют «фашистской Венгрией», мы почувствовали себя новыми людьми. И в то время как повсюду вокруг Венгрии депортации и убийства евреев продолжались, правительство Венгрии делало всё возможное, чтобы спасти не только 800 тысяч евреев Венгрии, но и венгерских граждан еврейской религии, которые жили в землях, оккупированных нацистами».

Стив Кольман13,с.51, в целом несимпатизирующий Хорти, пишет:

«Мы думали, что до тех пор, пока Адмирал возглавляет нашу Венгрию, мы, евреи, в безопасности. Конечно, были такие, которых послали в рабочие батальоны в Россию, но, в конце концов, разве там не были и венгерские солдаты? По крайней мере, никто не стрелял в евреев. Как могли мы знать, что происходит с этими вынужденными работниками в России? Не было связи между обитателями рабочих лагерей в России и их семьями в Венгрии, кроме редких сообщений, нелегально привезенных солдатами охраны, которым давали взятки за звонки женам и родителям, и которые не были готовы объяснить ужасные условия, в которых находились их жертвы в далекой морозной России.

А Будапешт был почти не затронут войной. Люди питались хорошо и часто; рестораны с цыганской музыкой продолжали привлекать жителей города с деньгами. Даже евреи Будапешта жили в покое перед бурей. Если и были ужесточающие положения против них, они рассматривали эти законы как путь, с помощью которого венгерское правительство удовлетворяло требования немцев».

5.4. Вице-Регент Иштван Хорти, графиня Илона Боуден, Миклош Хорти, Мл.

Мы познакомимся только с той частью семьи, которая нужна для нашей истории. К 1942 г. дочерей Хорти уже не было в живых, и во дворце жили, помимо Регента с женой, старший сын Иштван с женой графиней Илоной и годовалым сыном и Миклош Хорти младший. Хорти было 75, он думал о преемнике и избрал для этого старшего сына[51], инженера-механика и летчика. Хотя это могло выглядеть, как попытка создать династию, Парламент утвердил Иштвана в должности Вице-Регента. Иштван был ярым антифашистом. Вскоре после утверждения в должности он отправился на Восточный фронт, в Киев. Туда же на короткое время для работы в венгерском военном госпитале прибыла и Илона, окончившая курсы медсестер; годовалого ребенка оставили на попечения деда и бабушки. Иштван писал отцу:

«Другая печальная тема: еврейские группы по 20-30 тысяч человек находятся на милости садистских страстей; …отвратительно, что в 20-м веке такое может случиться… Мы заплатим за это дорогой ценой. Возможно ли привезти их для работы домой? Иначе к весне только немногие останутся живы».



Братья Хорти. Слева - Вице-Регент Иштван, справа – Миклош Младший



Графиня Илона Эдельштейн-Гауляй (Илона Боуден), жена Иштвана Хорти: медсестра (1942) и почетная гражданка Будапешта (2011)

Муж и жена во время короткого пребывания в Киеве вместе жили в квартире, которую им предоставил уехавший немецкий генерал. Иштван откровенно говорил, что Германия проиграет войну. Илона была уверена, что квартира была напичкана микрофонами. 20-го августа 1942 г. этот опытный пилот (100 вылетов, из них 25 боевых) поднялся в воздух, и самолет тут же упал. Хотя доказательств нет, но и жена, и отец были убеждены, что аварию подстроили немцы. Когда Иштвана назначили Вице-Регентом, немецкое правительство не прислало даже формального поздравления. А на похороны изволил приехать фон Риббентроп и привезти для погибшего два немецких ордена.

Вдова Иштвана графиня Илона и оставшийся сын Адмирала и г-жи Хорти, Миклош Хорти Мл., через два года сыграли большую роль в помощи Адмиралу по спасению евреев.

6. Разгар войны

6.1. Каллаи-Кеттос

(Правительство Хорти - Каллаи - Керестеш-Фишера)

«Есть в Венгрии танец, называемый Каллаи-Кеттос. Поскольку «кетто» означает «два»,

неудивительно, что он состоит из двух шагов направо, а затем двух налево.

Каллаи как глава правительства тоже ступал то направо, то налево. Немцам

не потребовалось много времени, чтобы заключить, какой он ненадежный союзник и партнёр».

Из письма «моего венгерского корреспондента». Пример танца можно увидеть на: (http://www.youtube.com/watch?v=sLGGUndpZIE).



«Ко второй половине 1943 г. венгерские евреи пришли к твердому убеждению, что они переживут

войну в результате непрерывной защиты консервативно-аристократического режима Миклоша Каллаи».

Рэндольф Брэм14,с.13

6.1.1. Назначение Каллаи

Сэкмистер пишет15,с.281, что в феврале 1942 г. Хорти произвел переоценку событий, и ему не понравилось, в какой ситуации он себя нашел. Он не хотел сближения с Гитлером, а получилось, что послал большую армию в Россию. Он считал себя англофилом, а оказался в войне с англоязычным миром. Во всем он винил Бардоши. Так что в начале марта 1942 г. Хорти пригласил Миклоша Каллаи, своего друга и бывшего министра сельского хозяйства, и сказал, что он больше не может выносить обманов Бардоши и хочет во главе правительства человека, с которым у него общие взгляды на все проблемы. Каллаи отказывается. Он говорит, что его либеральные взгляды и неприятие антисемитизма хорошо известны, и он не сможет поладить с Правительственной партией. Хорти уговаривает, звонит каждый день, и 7-го марта Каллаи соглашается. Он решает полностью сохранить правительство Бардоши, несколько правых министров тут же подают в отставку, но Керестеш-Фишер уговаривает их остаться. Я поставил в заголовок имя министра внутренних дел, потому что эти трое были друзьями, имели одинаковые взгляды и полностью доверяли друг другу. Ментор Каллаи и Керестеш-Фишера, бывший премьер граф Иштван Бетлен, всегда был доступен для совета в духе той же политики. Задача, которую Хорти поставил перед новым премьером, - вывести страну из войны и по возможности заключить мир с Западом. И он, и премьер понимали, как трудно будет им справиться со всё растущей силой правых во внутренней политике страны.



Премьер-министр Миклош Каллаи (слева), Министр внутренних дел Ференц Керестеш-Фишер (центр) и тайный советник граф Иштван Бетлен, премьер-министр в 1921-1931

Сразу после назначения Каллаи просит о встрече с руководством Правительственной партии и прямо спрашивает, на каких условиях они дадут ему править и окажут поддержку. Ответ: только, если он примет их подход к основным проблемам. Лидеры объясняют новому премьеру, что в случае победы Запад сдаст Венгрию Советскому Союзу, которого они смертельно боятся, потому что он обязательно введет коммунизм в страну, а потому они желают победы Германии. Это и определяет их отношение к евреям. Если Германия выиграет войну, а Венгрия продолжит своё терпимое отношение к евреям, Германия будет смотреть на Венгрию как на вражескую страну, заполненную евреями.

(Как мы знаем, в отношении Запада и Советского Союза так в точности и случилось.)

Каллаи ответил, что готов, в данных обстоятельствах, учесть пожелания партии в той степени, в какой они окажутся приемлемыми в гуманитарном отношении и не будут следовать иностранному (германскому – Э.Р.) диктату. «...Я готов сделать определенные уступки за счет евреев, но только такие, которые не затронут евреев в их равных гражданских правах, в их свободе и человеческом достоинстве. Эти уступки не должны идти дальше, чем экономика,... учитывая привилегированное положение евреев в венгерской экономической жизни... Эти меры будут рассматриваться справедливо-мыслящими евреями Венгрии как их вклад в военные жертвы нации».

«Мой ответ не удовлетворил лидеров партии, - продолжает Каллаи, - но... мы решили, что в первой речи в роли премьера я скажу, что хотя я не полностью приемлю платформу партии, я соглашусь с её бескомпромиссным подходом к еврейскому вопросу и приму экономические меры, которые будут учитывать общественное мнение». В своей речи Каллаи подчеркнул, что идеи страны основаны на христианстве, а не на нацизме.

После встречи с лидерами партии премьер понял, что в будущем он не сможет произнести ни одного откровенного слова ни с одним человеком, кроме самых ближайших друзей. «Только в должности премьер-министра, - пишет Хорти, - таланты Каллаи проявились в полную силу. Он соединял в себе глубокий ум с проницательностью, зная, когда нужно схитрить перед непреодолимыми препятствиями, если никакого другого способа не было». Керестеш-Фишер соглашается, что придется пойти на уступки. Этим путем, говорит министр, мы сумеем спасти массы венгерского еврейства, действуя, казалось бы, за их счет. Вот уж воистину «Каллаи-Кеттос» на краю пропасти! Это трое эквилибрируют против позиции своей партии и большинства кабинета и, что страшнее, против своего могущественного и очень опасного «союзника» - Германии. При этом они, наверно, знали, что благодарности потомства не будет.

Антиеврейские меры Каллаи в первую очередь коснулись принудительной покупки больших угодий, которая была начата с еврейской земли, но по ценам, получаемым владельцами-не-евреями. Ситуация была такова8: 70% обрабатываемой земли принадлежало мелким землевладельцам, 15% - государству, местным властям, церквям, и 15% - крупным землевладельцам. 90% еврейских владений были крупными, причем не было ни одной еврейской семьи, которая сама работала бы на земле.

Как это легко критиковать и судить в кабинетной тиши после войны! Рафаэль Патаи16, c.551 пишет, что многие историки признают заслугу Каллаи в спасении венгерского еврейства до оккупации в марте 1944 г. Верно, но автор игнорирует, что и до его прихода к власти евреи были в физической безопасности, и страна принимала эмигрантов, и это была заслуга Хорти, Керестер-Фишера и, вне сомнения, венгерского общества. Далее, Патаи критикует Каллаи за его земельную реформу, которая «лишила евреев одного из последних прав: владения землей». Лишила? По новому закону евреи не могли владеть более чем 57 гектарами (142 акрами). Но это не лишение всякого права на владение – 57 га нельзя объяснить как полное «лишение», хотя это и была антиеврейская мера. Ниже будет приведен «каталог» давления на премьера и Регента, который покажет их твердость в противостоянии. При этом Каллаи с беспощадной честностью приводит тексты своих антисемитских речей. Как правило, он их предварительно обсуждал с еврейскими лидерами. Несколько раз они сами просили, чтобы он как можно больше уступал Гитлеру, чтобы только не было оккупации. Ведь все понимали, что война – не навсегда.

6.1.2. Визит Каллаи к Гитлеру. Календарь антиеврейского давления

Было принято, что новый премьер получает приглашение посетить Гитлера и Муссолини, и 16-го апреля 1942 г. Каллаи едет в Берлин. Эта была его единственная встреча с фюрером. Гитлер говорил о необходимости поставки большего числа венгерских войск на Восточный фронт. Естественно, что еврейский вопрос не мог не всплыть. Только за 10 дней до встречи Гитлер выступал в Рейхстаге и твердо говорил о необходимости избавить Европу от евреев. Каллаи:

«Я определил мои взгляды на еврейскую проблему, указывая на разницу ситуаций в Венгрии и Германии, где евреи составляли только 0.5% населения против наших 10%. Исключение евреев из нашей национальной жизни без сбрасывания её с рельсов может быть достигнуто только постепенно и ни в коем случае не силой».

Вернувшись от Гитлера, премьер выступает перед партийным комитетом. «О еврейской проблеме я объявил, что евреи должны быть удалены со всех важных постов, если только их место может быть заполнено сразу, потому что непрерывность операций не может страдать. Поэтому наши нужды должны определить темпы замены. Окончательное решение еврейской проблемы должно ждать конца войны, хотя единственным решением должно быть выселение 800 тысяч евреев. Это было страшное заявление, но оно также означало, что 800 тысяч евреев останутся здесь до конца войны, и до тех пор никакой вред им не будет причинён. Перед этой речью я обсудил ее с официальным лидером евреев».

15-е августа 1942 г.

Венгерский посол в Германии Стояи доложил, что если раньше Гитлер был склонен принять венгерскую точку зрения об откладывании еврейского вопроса до конца войны, то сейчас он решил, что действия должно быть немедленными.

8-е октября 1942 г.

Стояи докладывает, что «немцы требуют от Венгрии принятия законов, которые полностью исключили бы евреев из культурной, политической и экономической жизни». Как будто бы принятых уже законов недостаточно! Немцы готовы взять на себя депортацию венгерских евреев на Восток. Стояи приезжает в Будапешт и привозит премьеру письмо Риббентропа. Министр пишет, что немцы дали Каллаи время, чтобы показать, что он сам сможет сделать по еврейским делам, и результаты неудовлетворительны. Если требуемые меры не будут приняты, не будет доверия ко всей системе германо-венгерских отношений. Германия требует:

1. Евреи должны носить желтую звезду.

2. В каждом городе должно быть организовано гетто для евреев.

3. 300 тысяч физически сильных евреев - мужчин и женщин - должны быть предоставлены Германии для восстановления промышленности и сельского хозяйства Украины.

Стояи добавил, что «из всей Европы Венгрия осталась еврейским островом. Ни нейтральные страны, ни западные союзники не согласились принять евреев, но только Венгрия оставила ворота, открытыми для них... Немцы больше не могут позволить Венгрии остаться оазисом убежища, и они надеются, что премьер поймет абсолютную логичность их требований».

17-е октября 1942 г.

Немецкий посол Джагоу доставляет ноту, повторяющую предыдущие требования.

22-е октября 1942 г.

Речь Каллаи перед руководством партии:

«Я хочу установить следующее: в отношении еврейского вопроса я готов предпринять все шаги, которые поддержат, удовлетворят и продвинут политические, экономические и этические цели нации. Но я не готов продвигать неуместные частные интересы отдельных людей... И я не согласен с людьми, которые не видят в этой стране других проблем, кроме еврейской... Я не могу и не позволю кому-нибудь загрязнить национальную честь и репутацию Венгрии... политическим экстремизмом и ложной пропагандой».

5-е декабря 1942 г.

Правительство Каллаи послало, через Стояи, ответ, в котором все требования были категорически отвергнуты, включая требование о желтой звезде и о депортации. Нота была доставлена 14-го декабря. Заместитель государственного секретаря Германии Лютер с «искренним сожалением» отметил уникальность Венгрии в окружающем море, оставшемся практически без евреев.

Венгерские евреи не призывались в армию по требованию Германии. Но сейчас, отказав Гитлеру в посылке 300 тысяч работников, Каллаи и министр обороны Вилмош Надь решают создать еврейские рабочие отряды для промышленности, что принесло бы пользу и дало бы возможность сказать немцам, что все евреи военного возраста заняты внутри страны. Чуждый всякому антисемитизму, Надь[52] делает всё возможное, чтобы смягчить традиционное армейское юдофобство, но в середине 1943 он вынужден уйти в отставку. (После войны Вилмош Надь стал первым венгром, которого Яд ва-Шем почтил как «праведника среди народов».)

15-е января 1943 г.

Лютер повторяет, что ключ к решению венгерских проблем с Трансильванией лежит в удовлетворении немецких требований в отношении евреев.

6.1.3. Визит Каллаи к Муссолини, королю Италии, Папе

Каллаи получает приглашение от Муссолини, и приезжает в Рим 4-го апреля 1943 г. Во время трехчасовой беседы поднимаются проблемы: 1) Возможность сепаратного мира для Венгрии, Италии и Финляндии; 2) Балканы – Каллаи полагает, что разрушение независимости Сербии совсем не в интересах Италии, ибо откроет дверь панславянскому империализму; 3) Еврейский вопрос.

Муссолини говорит, что не может быть и речи о сепаратном мире. Во-первых, этого не позволяет честь. (Дуче, даже перед падением, не забывает указать гостю, что итальянцы – наследники Римской империи.) Во-вторых, Италия ничего от этого не получит, но станет полем жестокого боя, где и Германия окажется врагом, и он оказался прав. Кроме того, требование союзников о «безоговорочной капитуляции» означает невозможность сепаратного мира. В-третьих, никто не показал ему, как практически выйти из войны. Очень не советует Венгрии попытаться выйти одной – недооценить ярость немцев и немедленную оккупацию. Муссолини был подавлен этой мыслью. Дуче клянется в дружбе, симпатии, поддержке Венгрии.

По поводу евреев Каллаи читает Дуче своего рода лекцию. Он спрашивает, зачем ему понадобились антиеврейские законы? В Италии всего 60 тысяч евреев, их влияние незначительно, даже он, Каллаи, успешно сопротивляется антисемитизму в своей стране, где евреев почти 10%, а Муссолини-то это зачем? Ведь и так сейчас многие ставят итальянский фашизм на одну ногу с нацизмом. Муссолини отвечает, что давление немцев по этому поводу огромно, и это та кость, которую он не мог им не бросить. Каллаи говорит, что в Италии много венгерских иммигрантов, и он просит, чтобы в отношении их не было разделения в обращении между евреями и не-евреями. Муссолини обещает и выполняет обещание в течение тех 3.5 месяцев, которые остались ему до ареста королем.

Король Виктор Эммануил III принимает венгерского премьера. Культурнейший человек, венгерскую культуру знает лучше своего гостя. И ни слова о политике, как бы его гость не провоцировал. Тот король, который 25-го июля арестует Муссолини.

Визит к Папе Пию ХII. Каллаи говорит, что никто, кроме Папы, неспособен быть посредником в попытке прекратить войну. Папа отвечает, что готов помочь, но его никто из главных игроков не просил. Если он сам выступит с инициативой, и одна из сторон ее примет, а другая отвергнет, то он сразу окажется как бы союзником одной стороны, а это для него недопустимо. Далее, страшные немецкие зверства, особенно по отношению к евреям, и условие союзников о безоговорочной капитуляции означают, что никакие переговоры невозможны, если, как минимум, г-да Гитлер и Муссолини не откажутся от власти. Если они к нему обратятся на таком условии, то он будет рад взять на себя миссию; он разрешает Каллаи передать эти слова Муссолини. Папа знает, что Венгрия осталась единственным убежищем для евреев в центре Европы, и он надеется, что его гость сможет продолжить ту же политику.

6.1.4. 17-е апреля 1943 г. Хорти у Гитлера. Требование о смещении Каллаи и о депортации евреев. Хорти отклоняет требования

Гитлер приглашает Хорти. Фюрер показывает Регенту донесения разведки о том, что Каллаи связывается с союзниками через Турцию. Премьер не выдал Рейху ни одного дополнительного солдата. Более того, указывает Гитлер, Каллаи позволил 70 тысячам еврейских беженцев поселиться в Венгрии. Гитлер требует смещения Каллаи и впервые угрожает оккупацией, если Венгрия не подчинится в еврейском вопросе. Хорти всё это знает, но категорически отказывается сместить премьера. Он пишет7:

«…Гитлер начал читать мне лекцию о евреях и кричать, что «евреи должны быть уничтожены или отправлены в концлагеря». Я не видел причины, почему мы должны капитулировать перед Гитлером и изменить наш подход к проблеме, тем более что в октябре 1942 г. мы установили специальный налог на еврейский капитал как «вклад в войну», а также ограничили владение евреями землей. Хотя эти меры были введены правительством Каллаи, Гитлер продолжал его чернить, обвинять в подготовке венгерской измены и требовать его смещения с руководства правительством. Я категорически отказался уступить по этому вопросу и попросил Гитлера воздержаться от вмешательства в мои обязанности... После обеда... Гитлер опять заговорил о Каллаи, который должен быть смещен «в интересах германо-венгерской дружбы». Я опять ответил: «Не вижу для этого ни малейшей причины»... Мы расстались без следа дружественности».

Каллаи8: «Хорти заявил, раз и навсегда, что как ему в голову не пришло бы влиять на Гитлера и немецкое правительство в их выборе министров, так и он не принимает никакого принуждения, даже в форме пожелания или наблюдения, по поводу того, что его премьер, который пользуется полным его доверием, должен быть заменен».

По поводу евреев Хорти сказал Гитлеру (согласно Дику17): «Что я должен делать с евреями после того, как я отберу у них все возможности зарабатывать на жизнь? Не могу же я их пристрелить?» По Дику, это было сказано «наивно», мне же кажется, что с вызовом, используя логику доказательства от противного: что вы еще хотите? Мы уже лишили их средств к жизни, так не убивать же их? Гитлер не мог понять, кто перед ним: безнадежно неинформированный политический младенец или играющий дурачка опытный манипулятор (Сэкмистер15,с.390).

Геббельс записывает в дневнике 8-го мая 1943 г. (цитируется по Дику34):

«Еврейский вопрос разрешен венграми наименее удовлетворительно… Хорти приводит ряд гуманитарных соображений, совершенно неприменимых в этой ситуации».

И насчет «всех возможностей зарабатывать на жизнь» Хорти лукавил, «наивно» спрашивая фюрера, что будет с военной промышленностью, если евреи будут отстранены (Дик17). Тем не менее, было немало евреев, нуждавшихся в материальной помощи еврейских организаций в результате введения антиеврейских законов.

Каллаи цитирует Джено Левайя[53]: «…В то время как немцы более или менее полностью уничтожили всех евреев в центральной Европе, около миллиона венгерских евреев оставались, как это видел Гитлер, практически незатронутым центрально-европейским островом для евреев под защитой регента Хорти и правительства Каллаи».

Каллаи: «Я видел еврейскую проблему, как проблему нашей нации»

Стояи умоляет Каллаи уступить, потому что для немцев это вопрос престижа. Для Каллаи же проблема спасения евреев оказалась завязана на вопросе о независимости страны. «Можно так поставить вопрос: могу ли я рисковать возможностью катастрофы всей Венгрии ради евреев? Люди нередко так думали, если даже они не решались этого сказать. Но это возражение было основано на ложных предпосылках».

«Принести евреев в жертву немцам означало бы непоправимую вину Венгрии после войны... Этого нельзя было сделать не только по христианским и гуманитарным соображениям, но и потому, что это не спасло бы независимость страны... Нацистский дух и власть Германии заполонят страну... ... Я видел еврейскую проблему не только как чисто еврейскую, но и как решающую проблему для всей нации. Я так же вижу ее и сегодня». Это был момент, когда премьер почувствовал невозможность дальнейшего сотрудничества с Германией. «Между нашими позициями более невозможно навести мосты».

Каллаи решает работать для победы союзников. Он обсудил свое решение только с Регентом и Керестеш-Фишером, у которых нашел полную поддержку.

В Венгрии Каллаи и Хорти видят, что правые члены парламента часто посещают немецкое посольство. Чтобы облегчить себе работу, они распускают парламент на каникулы на максимально разрешенный срок с начала мая до середины ноября 1943 г. Когда парламент вернулся к работе, еврейские депутаты просят премьера сделать что угодно, чтобы только избежать немецкого вторжения. О том же умоляет один из глав еврейской общины Сэми Штерн.

6.2. Оккупация и Холокост в Венгрии

6.2.1. 15-19 марта 1944 г. Хорти у Гитлера. Вторжение

15-го марта 1944 г., в национальный праздник, Регент был в Опере, когда ему принесли письмо от Гитлера. Тот просил в течение 48 часов прибыть на встречу с ним. После обсуждений, Регент решил ехать вместе с начальником генерального штаба и министрами иностранных дел и обороны, не заметив, что этим решением он легкомысленно оставил Венгрию без военного руководства9,с.163. «17-е марта было пятницей, а у моряков есть суеверие, что никогда нельзя отплывать в пятницу. И вправду, в мои морские дни я всегда так поступал. 17-го марта я изменил своему старому обычаю». Готовясь к отъезду, Регент дважды вытаскивал револьвер, но все-таки оставил его дома. «Я знал, что меня, в отличие от генералов Гитлера, не будут обыскивать. Но решил, что судить его должен более высокий трибунал. Я оставил револьвер на диване». Сэкмистер15 сомневается в серьёзности этого намерения. Поезд привёз венгров в Зальцбург, где Гитлер, Риббентроп, Кейтель поджидали делегацию. Их отвезли в замок Клессхайм в 4 км от города.

Отношения были уже натянуты до предела, и Гитлер объявил Хорти, что приказал военную оккупацию Венгрии, которая уже осуществляется, с целью смещения правительства Каллаи и установления дружественного Германии правительства. Хорти немедленно заявил об отставке, Гитлер уговаривает его передумать, и Хорти понимает, что его отставка означает немедленный приход к власти фашистских «Скрещенных стрел» во главе Салаши, что будет угрозой 800 тысяч венгерских евреев и многим беженцам, которым он и Каллаи дали убежище. «Для меня было бы куда легче сделать великий жест отречения». Хорти, однако, не подписал никакого протокола, в котором он согласился бы с оккупацией. Регента не выпускают до завершения оккупации и не позволяют телефонную связь с премьер-министром. В 8 вечера 18-го марта Гитлер провожает Хорти на вокзале, и больше они никогда не увидятся. В поезде Регента сопровождает новый посол Германии Вассенмайер. Ночью поезд простаивает 4 часа в Вене – немцы ждут сообщения о завершении оккупации.

Когда погиб Иштван Хорти, Регент и премьер обсуждали вопрос о назначении нового вице-регента, и Каллаи отсоветовал: они решили, что в случае нужды премьер сможет заменить Регента. Но они легкомысленно не оформили решение законодательно, не предвидели сложившейся ситуации, а сейчас оставили Венгрию и без главнокомандующего, и без военного начальства. Видя, что у него нет связи с Регентом, Каллаи спросил генералов, подчинятся ли они ему, если он прикажет сопротивление, и ответ был уклончивым: дескать, сил для эффективного сопротивления недостаточно9,с.170-171. Но причина была в том, что 21 из 29 высших офицеров венгерской армии были немцами и не хотели выступать против Гитлера. А пока вопрос решался, Кейтель уже ввёл войска.

Дик отмечает17, что Хорти полагал, что вся еврейская община была бы уничтожена, если бы Венгрия оказала сопротивление вторжению, как это произошло в Польше и Нидерландах.

Утром 19-го марта 1944 г. Каллаи встречает Хорти на вокзале и рассказывает, что Гестапо уже ведет аресты членов парламента. Во дворце оба лидера немедленно собрали правительство (Совет короны), и Регент рассказал о поездке. Из протокола заседания: «Хорти сказал, что Гитлер также протестовал, что Венгрия не предпринимает необходимых шагов против евреев. Наше преступление, следовательно, состоит в том, что я не выполнил желания Гитлера и не позволил резню евреев»[54]...

Правительство отказалось от заявления о роспуске, и его члены просто покинули заседание. В воспоминаниях два лидера расходятся. Хорти пишет: «Каллаи твердо попросил меня не уходить в отставку, какому бы давлению я не подвергался». Но, похоже, более достоверно то, как представляет свою позицию Каллаи8.

6.2.2. 19 марта 1944 г., около 7 вечера: «Я ещё Адмирал!»

«Господи, к Тебе мы взываем, Тебя мы просим только об одном: накажи нас,

если такова Твоя воля, но смилуйся: не вини нас в том, в чем мы невиновны».

Миклош Каллаи, 19 марта 1944.

Выждав пару часов, чтобы Регент отдохнул, Каллаи идет к нему – они не оставались наедине с момента возвращения Хорти, и вот в кабинете во дворце беседует два немолодых и безумно усталых человека. Они в последний раз говорят долго... Каллаи убежден, что Регент делает ошибку, оставаясь в должности, и пытается его отговорить. Нет парламента, Венгрия перестала быть конституционным государством, и, полагает премьер, у Хорти больше нет конституционной основы для правления – все его решения будут под его личную ответственность.

«Я знаю, - отвечает Регент. – Все внешние бастионы моей власти рухнули. Но остается внутренняя сила, и она будет со мной до последнего дыхания. Я взял на себя полную ответственность, и я от нее не отступлю». «Если так, - возражает Каллаи, - то вы принимаете ответственность и за действия, которые вы абсолютно не одобряете, и вас могут использовать для их прикрытия. Вам следует демонстративно отречься».

«Я не могу, - говорит Правитель и ударяет по креслу, на котором сидит, - оставить это место вакантным. Я не могу позволить узурпатору сесть сюда. Я присягал этой стране, что не покину ее в беде. Я еще Адмирал! Капитан не может оставить тонущий корабль – он должен быть на мостике до конца. Кому это поможет, если на мое место сядет Имреди? Кто защитит армию? Кто спасет миллион мадьяров, которых потащили против русских армий? Кто защитит честных мужчин и женщин этой страны, которые мне слепо верили? Кто защитит евреев и беженцев, если я уйду с поста? Может быть, я не смогу защитить всё, но я убежден, что я еще могу оказать большие, очень большие услуги нашему народу. Я могу сделать больше, чем кто-либо другой».

«Я был глубоко взволнован, - пишет Каллаи – но пытался спорить с ним спокойно». Каллаи указал на риск обвинения Хорти в военных преступлениях, если он немедленно не уйдет. Потом он предложил, чтобы Хорти, не отрекаясь формально, уехал в своё имение и отказался предпринимать какие-либо действия, что-либо подписывать. Это будет чем-то похоже на поведение датского короля.

«Нет», - говорит Хорти. Он повторяет и повторяет, возможно, неосознанно, слова своего кумира Франца-Иосифа: «Я всё взвесил, я всё рассмотрел, я не могу иначе». Будет день, - говорит Регент, - когда немцев прогонят. В Венгрии будет сопротивление, но оно примет правильную форму, только если он останется на посту и в его руках будут все нити. Если его нет, вокруг кого силы сопротивления соберутся? Армия не подчинится никому, кроме него. И что скажут люди, если появится возможность, подходящий момент, нужда в действии, а его нет на посту?

«Хорти, - пишет Каллаи, - был джентльменом до мозга костей. Его намерения были всегда безупречны, и он верил в лучшие намерения и честь других. Его таланты были не для политики нового времени».

Представьте себе, что мы тайком подслушиваем их разговор в тот вечер. Как и они, мы в точности не знаем будущего. Кто прав? На первый взгляд, безусловно, – Каллаи. Выглядит, что тщеславный старик просто не понимает своих возможностей. Тем более что через пару дней, после назначения Регентом нового премьер-министра, посол Вассенмайер передаст Хорти желание фюрера, чтобы тот в политику не вмешивался, а был только символической фигурой. И посмотрите, как выспренно говорит Хорти! Как он сможет защитить армию? В критический момент он обнаружит, что даже своему начальнику генерального штаба он не может доверять! У него – честь, репутация, и он всем рискует, как Петэн. 77 лет – прекрасный возраст для отхода от дел с хорошей репутацией. Не «патетически ли он простоват», как упрекает его Томас Сэкмистер15,c.vi? Каллаи прав во всем, и никто никогда не упрекнул бы Регента, если бы он принял совет друга и ушёл. Но:

Более 200 тысяч будапештских евреев не выжили бы, и дипломатам Валленбергу, Лутцу, всем остальным некого было бы спасать.

Хорти был прав. Он выполнил каждую букву своего «выспреннего» ответа. Он железной волей вернул себе власть и влияние, и мы можем твердо сказать, что ни один человек в мире не спас столько евреев, сколько спас он.

Что делает политика лидером?

Предвидение того, чего не видят другие, и способность поставить перед собой, казалось бы, утопическую цель.

Мораль.

Как правило, отсутствие идеологии, иной, чем мораль и здравый смысл.

Личное мужество, готовность рискнуть жизнью для достижения цели.

Независимость от общественного мнения, даже от будущего суда истории. Надежда только на Высший Суд.

Удача, обеспечившая успех в осуществлении «утопии».

Джефферсон говорил, что среди людей существует «естественная аристократия», основой которой являются добродетель и талант. Я думаю, что понятие, которое я раньше употребил без объяснения, - «по большому счету» - теперь одевается плотью и кровью.

Посол Джон Монтгомери10: «Скоро Гитлеру пришлось узнать, что у венгерской кошки “девять жизней». До немецкой оккупации Хорти использовал регентство строго в узких конституционных рамках. Но теперь Конституция больше не существовала, и он решил сделать для страны все, что было в его власти вне зависимости от формальных ограничений. Более не было Парламента, многие члены заявили об отставке в знак протеста против марионеточного правительства, созданного в апреле. Регент был единственным, что осталось от Конституции. Он понял, что Гитлер заключил бы его в тюрьму или убил, если бы он не нуждался в нём для псевдо-легальности. Это давало ему некоторую силу, и Адмирал решил использовать ее до предела».

Ниже мы увидим, как это произошло. А пока вернемся в тот же вечер.

6.2.3. 19 марта 1944 г., около 9 вечера: «Да благословит тебя Б-г, Миклош». 20-е марта

Премьер и Регент разошлись на ночь. Каллаи вернулся во дворец Шандора, где застал Керестеш-Фишера. Каллаи рассказал министру о разговоре с Регентом, и они долго сидели молча. Потом Керестеш-Фишер встал и сказал: «Я пошел. Да благословит тебя Б-г, Миклош». Так закончился день 19-го марта. Назавтра Керестеш-Фишер был арестован Гестапо.

В обеих резиденциях была усилена венгерская охрана. Немцы, было, поставили «почетный караул» у Дворца, но убрали его после протеста Регента. 20-го марта, около 6 утра, Каллаи разбудили и сказали, что его резиденция окружена эсэсовцами, и их офицер стучит и требует, чтобы его впустили. Сын Кристофер открыл, и ему сказали, что Вассенмайер ждет бывшего премьера у себя. Было ясно, что это арест, и семья стала уговаривать главу бежать. Со времен турецкого владычества существовали старые подземные туннели, которые соединяли дворец Шандора с Королевским с дворцом, и вся семья, включая внука, ушла по ним. После подъема по более чем 300 ступеням они оказались... в квартире Регента. Его и жену разбудили, и они тотчас же предложили семье Каллаи убежище и защиту. Возмущенный Регент позвонил Вассенмайеру, но тот, конечно, отрицал намерение арестовать бывшего премьера. Сам Каллаи связался с послом Турции, который за день до того предложил ему убежище, и посол тут же прислал машину к входу в сады дворца. Только после этого посол поставил в известность свое правительство, одобрившее приглашение. Хотя жена Каллаи оставалась в семье Хорти в относительной безопасности, через несколько дней турецкой посол пригласил и ее присоединиться к мужу. Граф Бетлен ушел в подполье, но иногда тайком появлялся во Дворце.

Под угрозой полного захвата страны Германией Хорти вынужден был назначить абсолютно прогерманское правительство17,с.156. Гитлер и Вассенмайер хотели, чтобы Регент назначил Белу Имреди премьер-министром, но Хорти категорически отказался. «Что? Вы хотите поставить еврея?»– пошутил Регент по словам своего биографа 15,c.337, но в мемуарах (стр. 263) он пишет, что указал Вассенмайеру на малую поддержку населением лидера небольшой крайне-правой оппозиции. Хорти предложил посла в Германии Дёме Стояи, которого немцы хорошо знали. Они согласились. Насколько трудно было немцам с Регентом, видно из телеграммы Вассемайера в Берлин от 20 марта15,c.338:

«...Хорти или хронический лжец, или он просто физически больше не подходит для своей работы. Он постоянно повторяется, часто противоречит себе в пределах нескольких фраз, часто не знает, как продолжить. То, что он говорит, выглядит как заученная формула, и я боюсь, что его будет трудно убедить, а тем более, - завоевать».

Мой венгерский корреспондент в какой-то мере подтверждает слова немецкого посла:

«Я и некоторые другие (включая его военного помощника того периода) думаем, что он на время стал жертвой нервного срыва. Мы видели, что между 19-м марта и июлем, когда он остановил депортации,… он показывался на публике, провожал отправлявшихся солдат, слушал военные доклады и т.д., т.е. действовал так, как будто он в какой-то мере влияет на события, но он был определенно другим».

Оба, возможно, ошибались: Сэкмистер15,с.391 пишет, что Хорти умел хитрить и создавать то впечатление, о котором пишет Васссенмайер, чтобы избежать обсуждения; он мог даже сослаться на плохой слух. Протоколы заседаний правительства от 26-го июня и 15-го октября показывают, однако, полную способность к четкому сфокусированному обсуждению.

Лазар22 пишет: «В марте 1944 г… небольшая немецкая армия оккупировала страну. Хорти был вынужден согласиться на церемониальную роль с резко ограниченным суверенитетом».

Казалось бы, предсказание Каллаи оправдывается. Рассмотрим события по порядку.

5.24. Конец марта – июнь. Депортация евреев провинции. Положение в Будапеште

У оккупации было две цели: заставить Венгрию возобновить военные усилия и депортировать евреев17,с.156. Правительство Стояи тут же начало мобилизацию. Что касается евреев, то поразительно, что Гитлеру на грани поражения было так необходимо убить как можно больше евреев, что для выполнения этой цели он готов был даже использовать ресурсы и транспорт, необходимые для фронта[55]. Хорти15,17,с.156 просто поверить не мог, что при такой критической военной ситуации Германия может хотеть убить, а не использовать евреев в качестве рабочей силы. Поражает и быстрота, с которой осуществлялся процесс. Эйхман появился в Будапеште назавтра после начала оккупации и тут же приступил к организации депортации евреев из провинций в Освенцим. Для помощи ему Стояи назначил министром внутренних дел Ондора Йороша, а его заместителями - Ласло Эндре и Ласло Боки; последний командовал жандармерией. Все остальные министры Каллаи остались служить новому правительству, и это еще раз подчеркивает, какой сильной была личная роль Хорти, Каллаи и Керестеш-Фишера в противостоянии Гитлеру.

Евреям было приказано носить желтую звезду. Начиная с 14-го мая, четыре поезда с 3000 евреев в каждом ежедневно покидали Венгрию. По прибытии в Освенцим, 10-25% отбирались для работы, остальных сразу отправляли в газовые камеры. 437 тысяч человек были отправлены в 145 поездах38 за 7 недель до 6 июля. Сионистские лидеры Рудольф Кастнер и Джоэль Брэнд лихорадочно пытались остановить процесс. Были переговоры об обмене миллиона евреев на 10 тысяч грузовиков для Восточного фронта, но союзники отказались принять предложение. В июне Эйхман позволил Кастнеру организовать поезд, который увез в Швейцарию 1684 человека в обмен на выкуп по 1000 долларов с души.

Как такая скорость процесса стала возможной? Кто это сделал? Немцы? Конечно, ибо до них евреев не трогали. Но у Эйхмана был лишь небольшой штат, и без активной помощи венгров преступление было бы невозможно. Командовали депортацией Йорош, Эндре и Боки; Иштван Дик34 сообщает, что около 200 тысяч венгров по всей стране способствовали депортациям; мне это кажется некоторым преувеличением: по одному венгру на двух евреев? Однако очевидно, что роль местного населения была значительной. Защищая себя, Вассенмайер говорил на послевоенном суде9,с.184:

«Если бы венгры твердо отказались от выполнения германских требований,… решение не было бы осуществлено. Давление было, конечно, применено, но 1944-й был уже годом «кризиса», и у нас не было возможности для сбора и депортации миллиона человек. Это очевидно, что дело такого масштаба могло быть осуществлено в течение трех месяцев только в результате искреннего энтузиазма со стороны всей административной структуры и армии Венгрии».

А, с другой стороны, пишет Дик в той же статье34:

«Принимая во внимание, что в Будапеште почти каждый мог определить еврея, но на большинство прячущихся в этих домах никто не донёс, мы можем сказать, что не менее ста тысяч неевреев активно помогали евреям, а другие просто закрывали глаза».

Будапештское еврейство было еще, в основном, не затронуто; Эйхман объявил им, что с ними ничего не случится, если они будут сотрудничать, для чего был назначен Еврейский совет во главе с Сэми Штерном.

Сколько евреев было в Будапеште?

От Хорти7,с.268 исходит такая оценка: «170 тысяч евреев были зарегистрированы в столице, и еще 110 тысяч были спрятаны их друзьями-мадьярами». Почти невозможно представить, что 110 тысяч человек могли быть спрятаны в христианских семьях, но Рафаэль Патаи16,с.578 объясняет цифры в более реальных терминах: 3-го мая Эндрэ приказал, и к июню это было выполнено, переместить евреев в 1900 домов, разбросанных по городу и обозначенных сверху большой желтой звездой. (Думали, что эти обозначения защитят Будапешт от бомбежек.) Именно в этих домах находилось 170 тысяч «официальных» евреев; там же остались жить 12 тысяч христиан. 110 тысяч евреев продолжали нелегально жить в своих старых квартирах, и их, как свидетельствует выше Дик34, обычно не выдавали.

Я спросил «моего венгерского корреспондента»: в других странах спрятанные евреи жили чуть ли не в подвалах и уж, конечно, боялись на улицу нос показать – годами. А в Будапеште семья Джорджа Сороса (И. Дик34) ходила в бассейны, рестораны, даже на оперу… Значит ли это, что донос – не в венгерском национальном характере?

«Не знаю, - ответил мой собеседник, - во времена Ракоши наверняка доносили...»

170 тысяч человек на 1900 домов – это в среднем по 90 человек в доме, мы не знаем какого размера. Ниже показана карта их расположения[56]. Стив Кольман пишет13,с.58:

«Нам случилось жить в районе и в доме, где должны были концентрироваться евреи. В течение нескольких дней нам пришлось принять еще 15 человек в квартиру из трех комнат, из которых только одна была спальней».



Карта домов для проживания евреев, выделенных по приказу правительства Стояи. Пешт справа. Здания, обозначенные черной звездой, сейчас не существуют

6.2.5. Что было известно о судьбе евреев, отправленных в Польшу якобы на работу? Отчет Врба - Ветцлера

В начале апреля 1944 г. из Освенцима бежали[57] Вальтер Розенберг (псевдоним – Рудольф Врба) и Альфред Ветцлер. Они написали записку, которая в июне попала к западным союзникам и стала известна как «Отчет Врбы — Ветцлера», или “Auschwitz Notebook”. На 35 рукописных страницах была описана география лагеря смерти, практикующийся в течение почти двух лет метод массовых убийств с помощью газовых камер, а также события в Освенциме, начиная с апреля 1942 г. Это было первое свидетельство заключенных Освенцима, которое в силу своей точности и достоверности вызвало резонанс на Западе.

Мы наталкиваемся на страшную деталь, от чтения которой волосы встают дыбом: Еврейский совет Будапешта и Рудольф Кастнер скрывали документ и от евреев, и от Хорти. Это подробно рассказано в статье[58] о Еврейском совете Будапешта. Судя по всему, «Отчет Врбы — Ветцлера» стал известен Кастнеру и сионистским лидерам не позднее мая, и документ почти наверняка попал на стол Совета к началу июня, и этому нельзя поверить, но они не доставляли его кругу Хорти до второй половины июня! Во время суда над Вассенмайером защитник спросил Кастнера-свидетеля, почему Хорти не был вовремя извещен об «Отчете Врбы — Ветцлера». Тот ответил уклончиво (цитируется по Брэму14,с.93):

«Мы, конечно, должны были это сделать, и мы сделали. Но вы должны представить себе ситуацию в Венгрии немедленно после немецкой оккупации. Было состояние террора. Многие друзья и знакомые, через которых мы могли бы информировать Регента Хорти, уже были отправлены. Другие боялись контакта с нами. Потребовалось некоторе время, пока мы сумели найти людей и возможность информировать Хорти».

Брэм удивлен тем, что лидеры не предупредили еврейские массы о том, что происходит ДО оккупации, учитывая «ту силу, которую Хорти продемострировал в июле 1944 г. для прекращения депортаций». Поляк Ян Карский сообщил об уничтожении евреев уже в 1943 г. Но недоверие рассказу о газовых камерах было всеобщим. Уже упомянутая г-жа Сенеш свидетельствовала на процессе Эйхмана12:

Вопрос государственного обвинителя Баха : Г-жа Сенеш, в те годы, в 1943 и 1944, вы уже знали, что происходит с евреями в Освенциме?

Ответ: Да, я знала. Уже в 1943… человек по имени Клейн-Клиновский, у которого был венгерский паспорт и который сейчас живет в Герцлии, переехал в Будапешт. Он привёз новости, что словацкий охранник доставил письмо из Освенцима семье Блай… В письме было сказано, что существовали газовые камеры и что они помещали девушек в публичные дома.

Вопрос: Вы пытались рассказать об этом ответственным людям в Будапеште?

Ответ: Да. Я пошла вместе с Клейн-Клиновским к д-ру Георгу Полгару из отдела социальной помощи и рассказала ему…

Вопрос: Г-жа Сенеш, какая была реакция на ваш рассказ?

Ответ: «Вы великая поэтесса, у вас огромное воображение».

Стив Кольман13,с.120 уже после освобождения, ранней весной 1945 г., едет в поисках еды в городок, что в 250 км к востоку от Будапешта, и видит:

«Однажды на главной площади городка несколько человек разговаривали с мужчиной в полосатой одежде. Я подошел к ним и услышал, как человек рассказывает о его опыте в каком-то месте, называемом «Освенцим». Он говорил о газовых камерах, крематориях, которые работали день и ночь, об избиениях, повешениях, медицинских опытах на людях. Честно скажу – я думал, что человек преувеличивает. Я верил всему о венгерских «Скрещенных стрелах», но что немцы с их Гёте, Шиллером, Бетховеном и Бахом могли быть обвинены в систематическом уничтожении людей газом, этому я не мог поверить даже после того, что я видел и через что прошел».

Освенцим – «какое-то место»! Гёте, Бах – такое непонимание, неверие – даже в 1945! Через столько Стив прошел, а вот и он не верил.

Вернёмся к «Отчету Врбы — Ветцлера» Венгерский биолог Георг Клейн57 рассказал, что в те дни он получил копию и показал его дяде – известному в Будапеште врачу. Тот почти прибил юношу за то, что он поверил такой «ерунде». Писатель Шандор Торок, христианский член Еврейского совета58, писал: «Я посетил многих ведущих людей с нашими документами и, прежде всего, с очень секретным отчетом о лагере в Освенциме; мнение большинства было, что эти документы – неправда, что это просто “еврейские преувеличения”».

Наконец, 3-го июля Шандор Торок нашел читателя, который поверил мгновенно.

6.2.6. Июль 1944 г. Хорти вводит войска и запрещает депортации

«...рукою сильною и мышцею простертою...»

Второзаконие, 26:8

Г-жа Илона Боуден (графиня Илона Эдельштейн-Гауляй) рассказывает журналисту7,c.327 в июле 1966 г.:

«Когда после немецкой оккупации 19-го марта 1944 г. начались депортации, небольшая конспиративная группа для сбора новостей была организована, и я стала ее членом. (Г-жа Боуден скромна и не пишет, что такая группа могла образоваться только, если она сама ее и организовала, будучи ближайшим членом семьи Регента. – Э.Р.) Часто мы встречались в моей квартире во Дворце. Группа познакомила меня с писателем Шандором Тороком, который был вице-президентом Ассоциации венгерских евреев-христиан. Позднее он приходил ко мне один через боковой вход, снимая желтую звезду. Его прозвище было «Переплетчик Бардоч», которое он использовал, когда звонил мне по телефону. Он приносил разные новости с целью держать Регента информированным. По счастью, я вела дневник, так что этот памятный день там отмечен: 3-го июля 1944 г. он принес мне «Отчет Врбы — Ветцлера». В его присутствии я прочитала это чрезвычайно страшное описание лагеря, оборудованного газовыми камерами. Я чувствовала, что каждое слово – правда, невозможно сфабриковать такую историю. Я немедля отправилась в квартиру свёкра. Через три дня, 6-го июля, правительство Венгрии остановило депортацию. Премьер-министр Стояи известил германского эмиссара, что правительство запрещает дальнейшую депортацию евреев. Принятие Германией этого шага было возможно только потому, что к этому времени немцы терпели поражение на всех фронтах. Они хотели создать для внешнего мира впечатление хороших отношений и не расширять конфликт с Венгрией...» (жирный шрифт мой – Э.Р.)

Вот так: в отличие от остальных, она СРАЗУ поверила, она СРАЗУ доложила свёкру, правительство СРАЗУ (в течение трех дней) остановило депортацию. А если бы г-н Торок пришёл к ней на 10 дней раньше? Сколько бы еще жизней было спасено?! Тут мы должны указать на расхождение в датах: биограф Хорти Томас Сэкмистер15,c.355 называет дату визита Торока к графине на 2 недели раньше – 19-го или 20-го июня. Но если графиня пишет, что вела дневник и что дата была 3-е июля, на каком основании мы будем ей не верить? И ведь не только графиня Илона была доступна, но и сам Регент7:

«Мой сын Миклош установил специальную канцелярию для постоянной связи с еврейской общиной, чтобы я был информирован и, если нужно, мог вмешаться в любой момент».

Он был готов – в любой момент! И ниже мы увидим, что в те дни Хорти был не дальше телефонного звонка от Еврейского совета. А тут и по прошествии 20-ти лет невестка должна защищать свёкра от обвинения, будто он и раньше знал о газовых камерах:

«Некоторые люди утверждают, что Регент знал о лагере уничтожения, но я полагаю это невозможным, потому что если бы он знал, он бы так сказал, читая «Отчет Врбы — Ветцлера». У него не было причин держать это в секрете и представляться перед своей женой и мной». До этого он просто не мог поверить идиотизму отказа от использования евреев в качестве рабочей силы15,17. Гитлер сказал Хорти, что ему нужны венгерские евреи для всякого рода строительных работ.

Остановка депортации в те дни июля, однако, была далеко не так проста, как могло показаться и невестке. Уже в начале июня, пишет Сэкмистер15, Регент пытался сделать это путем различных приказов правительству – его не слушали. Рэндольф Брэм14,с.161 описывает заседание правительства 26-го июня, где Хорти сказал:

«Я этого больше не потерплю! Я не позволю депортациям и дальше позорить Венгрию! Я требую, чтобы правительство сняло Эндрю и Боки! Депортация евреев Будапешта должна прекратиться! Правительство должно предпринять все нужные шаги».

Эндрю Саймон утверждает7,с.267/20, что подобный текст был послан премьер-министру и письменно:

«Уважаемый Стояи!

Мне известно, что Правительство вынуждено в настоящее время предпринимать многие меры, которые я не считаю правильными и за которые я не могу нести ответственности. Среди них – политика в отношении еврейской проблемы, которая не отвечает венгерскому образу мышления, венгерским условиям и, к тому же, не в венгерских интересах. Это очевидно для всех, что предотвратить то, что сделано немцами или по их настоянию, не в моих силах, и я вынужден быть пассивным. Однако, как мне сообщили, хотя я и сейчас не полностью в курсе дела, что во многих случаях по негуманности и жестокости мы превзошли немцев. Я требую, чтобы еврейские проблемы Министерства внутренних дел были отобраны из рук замминистра Ласло Эндре. Более того, руководство полицией со стороны Ласло Боки должно быть прекращено как можно скорее».

Хорти не слушали. На заседании Совета короны Боки ответил, что за ним стоят более высокие власти, так что он не собирается выполнять указаний Регента. 25-го и 26-го июня к Хорти обратились папа Пий XII и Президент Рузвельт с требованием немедленного прекращения депортаций, причем американцы подкрепили требование бомбежкой Будапешта 2-го июля. 30-го июня 1944 г. Регент получил телеграмму от короля Швеции Густава V:

«Я слышал об экстраординарно жестоких методах, которые Ваше правительство применяет по отношению к еврейскому населению Венгрии. Я позволяю себе обратиться непосредственно к Вашему Высочеству и умоляю Вас во имя гуманности принять меры по спасению тех, кто еще могут быть спасены из этих несчастных людей. Эта просьба основана на моей давней дружбе по отношению к Вашей стране и на моем искреннем беспокойстве о добром имени Венгрии и ее репутации в общине наций». Читатель заметит, что король пишет о плохом обращении венгерских властей с евреями, ни словом не упоминая факт их убийства по месту назначения. Это может быть только потому, что король не знает – иначе формула его письма была бы совсем иной.

77-летний «дьявол»-адмирал понял, что убеждения и требования не помогут: без военной силы его никто слушать не будет, и устроил де-факто военный переворот, которым вернул себе значительную долю власти и влияния. Строго говоря, переворота не было, ибо Регент просто нашел части, оставшиеся верными присяге ему. Мой венгерский корреспондент продолжает после рассказа о «нервном срыве» Регента:

«Были сообщения, что жандармы Ласло Боки, введенные в Будапешт якобы для какого-то празднования, на самом деле собирались арестовать его и захватить власть. Это пробудило в нем боевой дух, он вызвал танковый батальон – единственную сильную часть, находившуюся в Будапеште в то время, и приказал предъявить Боки ультиматум. Я не уверен, после того, как он выиграл эту борьбу за власть или до того, но он потребовал от Стояи уволить Боки, Эндре и министра внутренних дел Йороша, которые были самыми опасными нацистами в правительстве. Выиграв в этом, он остановил депортации».

При поиске верной части Хорти не доверял начальнику генштаба генералу Воросу. Такую часть нашел начальник охраны генерал Кэроли Лазар: это была Первая бронетанковая дивизия, которая была сильно побита в боях с русскими, но затем хорошо обновлена и, свежая, стояла в пригороде, скрытая от немецких глаз. Командовал ею полковник Ференц Косзорус[59]; 15,с.353. Когда Лазар его спросил, готов ли тот выполнить приказ Регента по прекращению депортаций, полковник ответил, что, безусловно, сделает всё, предписываемое ему присягой, но он хочет получить приказ непосредственно от Регента. Хорти принял его, по-видимому, 4-го июля – назавтра после ознакомления с «Отчетом Врбы-Ветцлера», поскольку уже 5-го июля полковник ввел армию в город.

Косзорус предъявил Боки ультиматум с требованием отвести жандармерию в казармы и прекратить депортацию. Боки не давал ответа в течение суток, надеясь на немецкую помощь, не дождался и был вынужден подчиниться превосходящей силе. На этой стадии более 250 тысяч евреев, собравшихся в районе Будапешта, были спасены. А ведь из Венгрии ежедневно отправляли по 12 тысяч человек! Если бы хотя бы на неделю раньше!

26-го мая 1994 г. американская Палата представителей провела заседание, посвященное 50-летию венгерского Холокоста. Покойный конгрессмен Том Лантос (1928-2008), переживший Будапешт того времени, произнёс речь в память полковника Косзоруса[60]. Пост-коммунистическое правительство посмертно возвело его в ранг генерала. Между тем, Марио Феньо9,с.203 называет иное имя командира – генерала Бекеи.

Брэм пишет14,с.163, что 5-го июля (очевидно, что уже после действия армии) Регент объявил генералу Воросу о решении «предотвратить дальнейшее удаление евреев, чтобы сохранить хотя бы тех, кто остался в Будапеште». Через два дня решение было опубликовано. Томас Сэкмистер15,c.353 считает, что «действия Хорти были беспрецедентны в истории Холокоста: никогда прежде не было, чтобы лидер успешно использовал угрозу военной силы для остановки депортации евреев в лагеря смерти». Дик17 поражен как скоростью депортации евреев провинций, так и уникальностью решения Хорти использовать танки для предотвращения депортации будапештских евреев, воистину: «рукою сильною и мышцею простертою». Позднее стало известно, что Эйхман планировал всю операцию завершить в Будапеште за день-два, начиная с 6-го июля9,с.203. После войны Регента спросили17, почему же он все-таки не ушел в отставку весной 1944 г., и он ответил, что сделал это исключительно ради спасения евреев Будапешта и еврейских армейских батальонов. Немедленно после немецкого вторжения его посетила делегация еврейских промышленников и умоляла не уходить.

И теперь, через две недели, Хорти готов ответить шведскому королю. 12-го июля он посылает ему телеграмму:

«Я получил телеграфную просьбу от Вашего Величества. С чувством глубочайшего понимания я прошу Ваше Величество поверить, что я делаю всё, что в настоящей ситуации находится в моей власти, чтобы обеспечить соблюдение принципов гуманности и справедливости. Я в высшей степени ценю чувства дружбы к моей стране, которые Вы выразили, и прошу Ваше Величество сохранить эти чувства к венгерскому народу в час его тяжелых испытаний».

Допрос Эйхмана во время следствия11,с.232:

Следователь капитан Лесс: «Мы видим из этих документов, что венгерские власти сопротивлялись за исключением, возможно, замминистра Эндре. Вот почему вы были там со своей группой – чтобы оказывать достаточное давление?»

Эйхман: «Г-н капитан, сопротивление в Венгрии исходило от Хорти и его ближайшего окружения. Противостоять такому сопротивлению маленькая группа СС и СД не могла. Это была совместная работа высшего эшелона» власти.

Рауль Валленберг прибыл в город 9-го июля. К этому времени, рассказывает Дэвид Мецлер[61], Эйхман, окрыленный успехом с депортацией евреев провинции, уже подготовил план по полному уничтожению будапештского еврейства – единственной области страны, в которой евреи не были затронуты. «Если бы его план был выполнен, миссия Рауля Валленберга была бы совершенно бесполезной, потому что «еврейский вопрос» нашел бы «окончательное решение» для евреев Будапешта». По счастью, Хорти остановил депортации.

Валленберг прекрасно сознавал это. 29-го июля 1944 г. в отчете своему правительству он пишет7: «Позиция Хорти иллюстрируется не только тем весьма реальным фактом, что депортации прекратились по его приказу, но и рядом меньших вмешательств. Среди них два проверенных случая возвращения по его приказу поездов с заключёнными до того, как они достигли границы. То, что с властью Хорти надо считаться, видно хотя бы из того, что пока этот поезд, заполненный интеллектуалами, был послан через границу, весь Еврейский совет был задержан Гестапо, чтобы они не могли доложить ситуацию главе государства, у которого, они полагали, было достаточно власти, чтобы приказать вернуть поезд назад».

Какой поезд? А это что это еще за история? Давайте раскопаем, для чего почитаем протоколы процесса Эйхмана. В пригороде Будапешта Кишторчо находился лагерь для еврейской интеллигенции, которую оттуда отправляли в Освенцим. Комендантом был венгр Иштван Вашденеи, который помогал евреям. Итак, читаем записи сессий12 52/8-53/1, 25 мая 1961 г. Жирный шрифт внутри текста – мой.

Вопрос прокурора Гидеона Хаузнера: «Д-р Броуди, пожалуйста, расскажите суду, что произошло 12 июля 1944 г.?»

Сокращенный ответ свидетеля д-ра Александра Броуди (далее я пропускаю вопросы прокурора): Депортации из лагеря в Кишторчо «начались в апреле… После этого поезд отправляли по мере наполнения лагеря. Это стало происходить чаще, когда они стали арестовывать евреев из пригородов Будапешта – Уйпешта и Киспешта. Я это хорошо помню, поскольку на одном из поездов они отправили моего брата Белу Броуди, изобретателя лампочек, наполненных криптоном.

В начале июля нам сообщили, что Регент запретил все дальнейшие депортации… Мы надеялись, после начала июля, что депортаций больше не будет. К моему огромному удивлению, Вашденеи сообщил мне по секрету вечером 12 июля, что 14-го немцы собираются отправить из Кишторчо ещё полторы тысяч человек…

Когда я узнал об этом, я в тот же вечер связался с директорами Еврейского совета… Я рассказал им о событии и попросил действовать в двух направлениях. Первой просьбой было приготовление пакетов с едой для 1500 человек… Мы дали людям еду, но в то же время лидеры Еврейского совета пытались установить контакт с Регентом, чтобы не позволить поезду отправиться… Регент приказал, чтобы поезд не был отправлен. Но поскольку он уже ушёл, Регент приказал майору жандармерии Луллаи остановить поезд, пока он ещё на венгерской территории. Луллаи сумел нагнать поезд в городе Хатване, приказал вернуть его назад, и к вечеру поезд вернулся в Кишторчо. Это был единственный случай за 11 лет нацистского доминирования, когда поезд повернули назад».

Что особенно интересно в свидетельстве д-ра Броуди – это легкая доступность Хорти и его эффективность: он получил информацию и успел остановить поезд! Вы подумайте, как легко было бы ему устраниться на те несколько часов, пока поезд не пересек границу маленькой страны! Секретарь мог сказать, чтобы обращались в министерство или полицию. Или что Регент пытался, но поезд ушел – что же он может сделать?

Нет, принял звонок, послал полицию догнать и остановить поезд. Ведь у него даже нормального правительственного штата не было, он действовал сам! Помните, выше цитировался посол Венгрии в Великобритании Д. Барца19?

"...Он не осмелился рисковать, не проявил личную инициативу, допустил, чтобы его самого, а вместе с ним и страну захлестнуло германское течение... Он не был вожаком, он был только ведомым".

Вы готовы СЕЙЧАС согласиться с такой оценкой? В те дни, 15-го июля 1944, NY Times опубликовал статью Анны О'Харе МакКормик[62] «Заграницей: Жертвы последней ярости нацистов», в которой автор писала:

Bottom of Form

“…Мир должен кричать по поводу ужасной судьбы, которая угрожает, например, евреям Венгрии. Это не безнадежно. Мы должны признать заслугой Венгрии, что до тех пор, пока Германия, не взяла её под свой контроль, она была последним убежищем в центральной Европе для евреев, которым удалось убежать из Германии, Австрии, Польши и Румынии. Сейчас эти злополучные люди подвергаются той же беспощадной политике депортации и уничтожения, которая была проведена в Польше. До тех пор, пока венгры были хозяевами в собственном доме, они пытались защитить евреев… Пий XII сейчас посылает срочное воззвание Адмиралу Хорти, и он приказал Кардиналу Будапешта Середи вмешаться от имени евреев Венгрии».

А через 50 лет, 18 апреля 1994 г., мы читаем в той же газете[63] интервью с 80-летним священником Джозефом Эллиасом, который утверждает, что это он нашел какого-то «переплётчика», который доставил освенцимский документ графине Боуден, а она показала его Хорти, который «не был в шоке». Откуда он может знать? Когда графиня показала документ, их было трое: она, Хорти и его жена. И, утверждает священник, «чтобы не говорили о Хорти, спасающем евреев, это неправда». Неправда?! Впрочем, через 8 дней газета напечатала возмущенное письмо-реакцию председателя Национальной федерации американских венгров д-ра Шандро Бэлога.

Томас Сэкмистер15,c.354 пишет, что тот поезд был успешно спасен, но, к сожалению, это противоречит показаниям д-ра Броуди12, и я склонен больше доверять ему как первоисточнику. Евреи и Хорти проиграли тот поезд, потому что Эйхману престиж был важнее, чем человеческие жизни, и он сказал своему заместителю Вислесени12 (заседание No. 112), что не позволит «этому старому дураку Хорти вернуть его поезд». Д-р Броуди продолжает:

«Утром 19-го июля появились эсэсовцы во главе с Новаком и со многими машинами… Новак приказал Вашденеи, чтобы никто не покидал его канцелярию. Он запретил пользование телефоном и сказал, что по приказу Эйхмана должен взять те полторы тысячи человек, которые были на поезде 14-го июля, потому что, сказал Эйхман, он «не потерпит противостояния его приказам даже от самого Регента»… Лемеке сказал Вашденеи, что он должен также отправить Броуди. Вашденеи приказал своему секретарю… отвести меня в штаб-квартиру,… но при этом подал ему знак, чтобы я был отведен на его служебную квартиру… То, что вы видите меня сегодня здесь – это благодаря Вашденеи…»

«Я ушел из лагеря и побежал к трамваю, чтобы сообщить Еврейскому совету о том, что людей опять захватили… Когда вскоре после полудня я добрался до Пешта, я был поражен, что на ул. Сип, 12, не было никого из членов Совета… Служащие сказали мне, что ранним утром Эйхман приказал всем членам Еврейского совета прийти в его канцелярию… Только вечером, если мне не изменяет память, я смог найти Сэми Штерна и Эрно Петои, и они сказали мне, что провели весь день в канцелярии. За ними следили и не позволяли подходить к телефону. Им разрешили уйти вечером, почти наверняка после получения сообщения, что поезд ушел» и, по-видимому, пересек венгерскую границу. Но, - заканчивает д-р Броуди, - это был последний поезд при режиме Регента Хорти… Важная роль регента Хорти состояла в том, что с июля он запретил все дальнейшие депортации».

Д-р Броуди, возможно, ошибается, что больше не было ни одного поезда: Кинга Фроджимович пишет49, что последняя депортация была 25-го июля. Я не нашел никакой информации о втором поезде, о котором пишет Рауль Валленберг.

Мы еще не покончили с темой «Хорти в июле». Публикация Яд ва-Шем[64] и мемуары Хорти рассказывают нам о попытке Регента отправить часть евреев в безопасность Палестины. Яд ва-Шем:

«В июле 1944 венгерский лидер Миклош Хорти предложил, чтобы некоторые венгерские евреи покинули Венгрию, и уехали, в основном, в Палестину. Хорти сделал свое предложение вскоре после того, как он прекратил депортацию венгерских евреев в лагеря уничтожения. Хорти предложил, чтобы 1000 детей, 8243 обладателей сертификатов иммиграции и их семьи могли отправиться в Палестину. 17-го июля венгерский делегат в Германии известил Международный Красный крест об этом предложении, добавив, что немцы с ним согласились…» Американское и Британское правительства ответили в августе, что они позаботятся об эмигрантах, и просили другие страны сделать то же самое. «Латиноамериканские страны не приняли на себя обязательств, но Швеция и Швейцария обещали принять несколько тысяч венгерских евреев. Великобритания согласилась принять в Палестину евреев с сертификатами иммиграции. Десятки тысяч евреев Будапешта получили пропуска для безопасного проезда от представителей нейтральных правительств. Однако, несмотря на все эти усилия, немцы не позволили венгерским евреям покинуть страну».

Хорти7,с.269:

«Красный крест по просьбе шведского короля Густава и миссия Валленберга попытались убедить немцев, чтобы они согласились даровать евреям безопасный проезд в Палестину. Через мой кабинет, я выразил полную поддержку этой попытке, но безрезультатно. Д-р Вассенмайер выразил протест правительству Стояи против моего вмешательства в еврейский вопрос. Тем не менее, в августе я твердо информировал правительство Рейха, что я сделаю максимум возможного, чтобы предотвратить удаление евреев из Будапешта». (Под «удалением» Хорти, конечно, имеет в виду депортации, а не проезд в Палестину.)

История требует разъяснения. В течение нескольких лет до оккупации Хорти и Каллаи позволили швейцарскому консулу Карлу Лутцу1,[65], который также был представителем Великобритании, вывезти 10 тысяч детей в Палестину, порциями по 50-100 человек. Оккупация немедленно прекратила процесс, но у Лутца оставались 8000 сертификатов. Вассенмайер сначала согласился разрешить их использование. Тогда Лутц интерпретировал 8000 как число семей, а не индивидуумов; кроме того, исчерпав нумерацию до 8000, он стал выдавать удостоверения с повторными номерами, так что речь шла о значительно большем числе. Лутц не согласовывал свои действия с британским правительством, но как мы видим, последнее согласилось признать все сертификаты. От обещания Лутцу и Хорти отказались немцы. Эйхман на допросе рассказал11,с.233:

«Рейхсфюрер СС ни при каких обстоятельствах не согласился бы на любую эмиграцию евреев в Палестину. Евреи, которые для этого рассматривались, были, все без исключения, биологически ценным материалом, что делало их эмиграцию в Палестину крайне нежелательной».

Перейдем к августу.

6.2.7. Август 1944 г.

События 3-7 июля хорошо зарегистрированы и подтверждены различными источниками, хотя даты несколько расходятся. Среди источников, странным образом, отсутствует один: июль не упомянут в мемуарах самого Хорти, где он пишет только об августе. Он писал мемуары без документов, опираясь, в основном, на память 80-летнего человека и делал ошибки. Вот что он пишет:

«К августу заместители министрa Боки и Эндре планировали неожиданную акцию по аресту и депортации будапештских евреев. Как только я об этом узнал, я приказал танковой дивизии, расположенной около Эстергома, войти в город. Я также приказал главе будапештской жандармерии помочь в предотвращении насильного удаления евреев. То, что это действие спасло евреев Будапешта, подтверждено членами еврейских комитетов Сами Штерном, д-ром Эрно Пето и д-ром Кэроли Вильгельмом в их письменных заявлениях под присягой, сделанных 3-го февраля 1946 г.» Похоже, что он описывает июльские события, но почему же пишет о сотрудничестве жандармерии, тогда как именно она была главным врагом в июле? Или в августе тоже что-то произошло?

В августе тоже что-то произошло.

Мы рассмотрим два источника, дополняющих друг друга: 1) сводку августовских событий из выступления прокурора на 53-ей сессии суда над Эйхманом; 2) воспоминания 1946 г. председателя еврейского совета Сэми Штерна.

Из процесса Эйхмана12:

В августе Эйхман продолжал требовать депортации будапештских евреев. Правительство Стояи решило 13-го августа, что неожиданный арест будет произведен 25-го числа; Эйхман требовал переноса на 20-е. Он получил «согласие» Хорти. Неожиданно Гиммлер приказал остановить операцию, но Эйхман держал приказ в секрете, желая все-таки депортацию осуществить. Однако заместитель Эйхмана Вислесени сообщил об этом Кастнеру, а затем о приказе узнал и Хорти и отказался от своего «согласия».

Сэми Штерн рассказывает историю иначе (в пересказе д-ра Бэлога, президента Федерации венгерских американцев, Хорти7,с.341):

«Когда депортация стала казаться неизбежной, он [Штерн – Э.Р.] предложил сверхсекретный план по спасению: Хорти согласится с планами Эйхмана по депортации евреев из Будапешта, предложит помощь жандармов и даже привлечет армию из пригородов для поддержания порядка, а когда в городе окажется достаточное число верных солдат, откажется от депортации. Чтобы создать для Хорти видимость оправдания, они попросили посольства Ватикана и других нейтральных стран выпустить резкое предупреждение Хорти. Только семеро знали о заговоре: три члена Еврейского совета, Хорти, его сын, командир жандармов и его заместитель (по-видимому, командиром уже не был Боки – Э.Р.)… План сработал, и немцы не пожелали военного конфликта. Но публике… казалось, что Хорти готов возобновить депортацию, и это мнение сохраняется до сегодня».

История выглядит правдивой, ибо во многих публикациях я читал, что Хорти прекратил депортации только под влиянием международного давления. Но, позвольте, те, кто упрекают Хорти в том, что он не действовал раньше, почему они не зададутся тем же вопросом в отношении агентов «международного давления»: где вы были всего 2-3 месяца назад? Неужели же ваше столь эффективное давление в августе было бы менее эффективным в мае-июне? И мы знаем, что даже такое сильное давление, как бомбардировка столицы, не помогало, пока у Хорти не оказались верные армейские части.

24-го августа, видя, что Румыния обратилась из союзника Германии в её противника, Хорти совершает второй переворот (Хорти7,с.272): смещает Стояи и ставит антинацистского генерала Гезу Лакатоза на его место. Тот приказывает стрелять при любой попытке депортации евреев, снимает с евреев некоторые ограничения. Жители «еврейских» домов смогли праздновать Новый год и Йом Киппур и в сентябре открыть школы, получив для этого специальные сертификаты от Регента17.

Удивительным и неожиданным явлением, рассказывает Дик17, было участие венгерской армии в спасении евреев в этот период. В предыдущие годы (1942-43) армия, как правило, издевалась над евреями в рабочих батальонах, в том числе, над бывшими офицерами, разжалованными в рядовые. «Но во время депортации в Освенцим много мужчин призывного возраста было буквально спасено в последнюю минуту военными властями. Принимая во внимание, что до марта 1944 г. армия была куда более антисемитской и прогерманской, чем гражданские власти, её довольно мягкое поведение весной и летом 1944 г. относится ко многим неразрешённым чудесам того времени». Скорее всего, это было потому, что министром обороны остался Лайош Чатай, который служил у Каллаи после отставки Надя и тоже старался помогать евреям.

7. Конец войны

7.2. Попытка капитуляции и свержение Хорти

(сентябрь – 16-е октября 1944 г.)

Более ста тысяч человек потеряла Венгрия в боях. Еще Каллаи вел интенсивные секретные переговоры через послов в Турции, пытаясь капитулировать перед Западными союзниками. Переговоры ни к чему не привели. Первого сентября Хорти приказал арест руководства «Скрещенных стрел», но пронацистские чиновники Министерства внутренних дел не выполнили приказ и поместили лидеров под защиту Гестапо. 10-го сентября Хорти собрал расширенный кабинет для обсуждения капитуляции Советскому Союзу и попросил председательствовать графа Бетлена, которого тайком доставили во дворец из укрытия. Совет единогласно решил начать переговоры с противником. Забавный эпизод (стр. 275): когда Бетлену пришло время уходить, кто-то заметил, что его усы слишком характерны (см. фото выше) и выдают их носителя. Граф тут же их сбрил, но оказалось, что вместо них появилась ярко-белая кожа на загорелом лице. Графине Илоне пришла в голову идея: она принесла кварцевую лампу и быстро облучила белую полоску до цвета загара. Граф натянул кепку поверх глаз и скрылся незамеченным.

Правительство начало переговоры о капитуляции с приближающейся советской армией и сообщило, что будет готово к сдаче, как только советские войска войдут в страну. Хорти очень хотел уберечь столицу от разрушения. К 15-му октября соглашение было готово, и Хорти сел писать радиообращение к нации. Утром немцы выманили из дворца в Пешт, якобы для встречи с представителями Тито, сына Хорти Миклаша младшего и похитили его. Регент узнал о похищении по окончании сочинения, но, тем не менее, приказал трансляцию. Это была длинная прокламация, где, в частности, говорилось:

«Я назначил правительство Стояи. И все же немцы не сдержали обещания. Под покровом германской оккупации Гестапо занялось еврейским вопросом в манере, несовместимой с требованиями гуманности, применяя те же методы, которые они применяли в других странах. Когда война подошла к нашим границам и даже перешла их, немцы многократно обещали помощь, но опять не выполнили своих обещаний».

Вассенмайер вызван во дворец, и Регент сообщает ему о решении до объявления по радио. Посол умоляет Хорти подождать. Прикидывается, что ничего не знает о похищении сына (что было сделано группой Отто Скорцени). Хорти говорит, что предпочитает финский, а не румынский вариант: договориться с русскими о том, чтобы они не атаковали отступающие немецкие войска с тыла.

«Скрещенные стрелы» выпустили контрпрокламацию из здания с немецкой радиостанцией. Часть армии в столице тут же перешла на их сторону. Сэкмистер15,с.389 полагает, что Хорти действовал неправильно: он должен был покинуть столицу и сделать объявление из штаб-квартиры Первой армии. А так оказалось, что ни армия, ни начальник штаба Ворос его не поддержали.

Дворец окружён. Хорти передали через венгерских офицеров, что Гитлер предлагает ему убежище на условии отречения и сдачи Дворца. После отказа Регента офицеры отправились к графине Илоне, напомнили о её трехлетнем сыне и попросили воздействовать на свёкра. Графиня, пишет Хорти, «прервала разговор и сказала, что она будет последней персоной, которая пыталась бы на меня воздействовать». В 4 утра он отправил ее с ребенком и жену под защиту папского нунция.

Силы переворота явно превосходили силы охраны, и Хорти приказал не оказывать сопротивления. Приказ не достиг только одной части, которой командовал сын бывшего премьера Андреас Каллаи. Они стреляли и убили четырех немцев. Андреас был взят в плен и отправлен в Дахау.

Около 6 утра 16-го октября. Появляется Вассенмайер и «просит» Регента последовать в штаб-квартиру СС во дворце Хатвани, «чтобы пощадить» его «от наблюдения за оккупацией Королевского дворца». Понятно, что это была вежливая форма ареста. Хорти выделили 2 комнаты; с ним были Лакатоз и два венгерских офицера, которые раньше предлагали сдачу. Через некоторое время немецкий офицер объявил Регенту, что «премьер-министр хочет говорить с ним». Но Лакатоз был с ним в комнате! Вошел Салаши и попросил, чтобы Регент назначил его главой правительства. Тот высмеял просьбу. Через несколько часов Салаши появился вновь с той же просьбой и тем же результатом. Один из двух венгерских офицеров в присутствии Регента кончает жизнь самоубийством. Министр обороны Лайош Чатай, который, по словам Хорти, всеми силами сопротивлялся варварскому обращению с евреями, и его жена делают то же самое.

К вечеру Хорти просит, чтобы его доставили во Дворец для сбора личных вещей, пижамы, зубной щетки. Доставляют. Все разграблено. Нѐкто выскакивает из ванны в халате Хорти. Пока он сам находится в ванной, раскрывается дверь, появляются три автоматчика, за ними Вассенмайер и Лакатоз. Регенту предъявляют машинописную бумагу, в которой он отрекается от регентства и назначает Салаши премьер-министром. В бумаге оставлено только место для подписи. Вассенмайер говорит, что без подписи Регента его сын будет убит. Хорти:

«Я сказал Вассенмайеру: “Я вижу, что вы пытаетесь придать государственному перевороту видимость легальности. Даете ли вы мне слово чести, что сын будет освобожден, как только я подпишу?“ “Да, Ваше Высочество. Слово чести“. Тогда я сказал, что подпись человека, на которого направлен автомат, всё равно не имеет законности. Я не отрекаюсь и не назначаю Салаши, а просто меняю свою подпись на жизнь сына». Подписывает.

Начальник генерального штаба Венгрии генерал Ворос предал Хорти в те дни. А 10-го ноября 1944 г. он вещает по радио из Москвы на Будапешт15, c. 381:

"Да здравствует свободная демократическая Венгрия под руководством Регента Хорти!»

7.3. Правление «Скрещенных стрел». Спасение евреев дипломатами и простыми венграми (17-е октября 1944 – 17-е января 1945 г.)

«Скрещенные стрелы» и их лидер Салаши были бóльшие фашисты и антисемиты, чем немцы. Их не признал почти никто из нейтральных стран. Они тут же начали аресты и внесудебные убийства оппонентов. 16 ноября правительство Салаши заявило турецкому послу, что если назавтра к 4 часам дня Каллаи не выйдет сам, будет штурм посольства. Каллаи вышел, был арестован немцами и отправлен в Дахау, где его поместили в лагерь для высокопоставленных персон оккупированных стран. Он прибыл туда без гроша в кармане и небольшие деньги ему одолжил русский лейтенант-летчик Кедров. Почему простой лейтенант оказался среди высокопоставленных персон? А потому, что был он двоюродным братом Молотова.

У евреев не стало никакой защиты, и Эйхман мог бы развернуться. Он уехал из Будапешта при Хорти, но уже 17 октября прибыл обратно. Тем, что Хорти продержался так долго, массовые депортации стали невозможными, ибо восстание в Освенциме прекратило использование газовых камер 6 или 7 октября.

Но, Б-г мой, что за личность был Эйхман – этот маленький «бухгалтер» на суде в Израиле, вид которого подвигнул Хану Арендт изобрести термин «банальность зла». Всё, что он делал, было отнюдь не банально, и он никак не мог ссылаться на приказ сверху. До июля он хвастался, что сумел перекрыть собственный рекорд по скорости депортации. Только из-за престижа он обманул Хорти с последним поездом из Кишторчо, пожертвовав полутора тысячью людей. Уже в августе Гиммлер приказал остановить депортации – Эйхман пытался обмануть Хорти и скрыл приказ. Теперь, при дружественном ему правительстве, он организует «марш смерти»: начиная с 8 ноября, 50 тысяч евреев отправляют на работу в Австрию пешком из Будапешта. Кроме жестокости, нет ни малейшего экономического смысла: какую работу смогли бы сделать по прибытии эти изможденные люди? Многие умерли или были застрелены по пути, пока с подачи Бехера (эсэсовца, в то время посланного шефом СС для контроля за Эйхманом) Гиммлер 24 ноября марш не остановил. По его приказу тысячи евреев, особенно старики, были возвращены в Будапешт.

Хорти пишет, что 22 октября новое правительство выпустило декрет о призыве в рабочие батальоны всех еврейских мужчин в возрасте от 10 до 60. Гетто в Будапеште было впервые установлено и обнесено стеной вокруг главной синагоги 29 ноября 1944 г. Как мне сказали в Еврейском музее города, оно было предназначено для 200 тысяч человек, но за 50 дней его существования до освобождения туда поселилось только 70-80 тысяч.

Красный крест и дипломаты нейтральных стран развернули помощь. Созданное Валленбергом международное гетто содержало около 20 тысяч человек, было признано и не затронуто преследованиями. 32 здания арендовал Валленберг, на них были повешены знаки типа «Шведская библиотека», «Шведский исследовательский институт» и т. д., и он помещал туда евреев; странным образом, даже люди «Скрещенных стрел» эти знаки признавали. У Лутца было 76 таких домов65. К дипломатам присоединилось множество простых граждан – более 350 человек предложили свои дома в распоряжение шведской миссии.

Хотелось бы всех поименно назвать…

А. Ахматова

Бандиты из «Скрещенных стрел» убили 10-15 тысяч евреев; точное число неизвестно, и они похоронены на кладбище около синагоги, кроме тех, кого смогли идентифицировать и забрать семьи. «У евреев, - сказал нам гид, - в отличие от христиан, нет обычая захоронений около молитвенного здания. Мы считаем, что жизнь и смерть должны быть разделены. Но поскольку они были убиты именно в этом месте, было решено здесь их и оставить». Около трех тысяч евреев и венгров было убито на берегу Дуная. Перед расстрелом жертв заставляли разуваться. Об этом – памятник «Ботинки». Какое-то число недострелянных жертв сумело спастись из ледяной воды. Сотрудница Валленберга Агнес Адачи[66] рассказывает, что убийцы на берегу Дуная нередко экономили патроны: связывали жертв по трое и стреляли в среднего; люди падали на еще тонкий лед Дуная, замерзали и тонули. Валленберг привел четырех пловцов – трех мужчин и г-жу Адачи, - и они, прыгая в ледяную воду, вытащили и спасли 50 человек. На берегу для помощи ждали врачи. Это – история беспримерной преступности и беспримерного мужества. Однажды Карл Лутц1, в костюме и галстуке, прыгнул в ледяную воду и на глазах расстрельной команды вытащил и увез раненую женщину. Дипломатам это сходило с рук, потому что расстрелы были, по-видимому, самодеятельностью и незаконны даже с точки зрения этого правительства. Были случаи, когда солдаты «Скрещенных стрел» крали евреев из домов, защищенных шведской миссией, помещали в свои тюрьмы перед расстрелом, а венгерская же полиция их освобождала и возвращала Валленбергу.

Дипломаты мчались на машинах вдоль «маршей смерти», вручали пакеты с едой и лекарствами, а после приказа Гиммлера об отмене марша, по-видимому, помогали доставить обратно немощных.



Карл Лутц (слева) и Рауль Валленберг

Сколько людей было реально спасено дипломатами? Мы никогда не узнаем точной цифры. Иштван Дик34 пишет:

«Деятельность Валленберга, швейцарского консула Карла Лутца, ватиканского нунция Анджело Ротта, псевдо-испанского консула (в действительности, итальянского антинациста) Джорди Перласка и представителя Международного Красного Креста Фридриха Борна, вероятно, представляет собой наиболее известную главу в истории венгерского Холокоста. Эти мужественные люди, главным образом, использовали дипломатическое признание своих правительств, чтобы произвести впечатление на лидеров «Скрещенных стрел»; в результате они смогли раздать сертификаты, также называемые «защитными пропусками», тысячам евреев, а других – привезти обратно с австрийской дороги. Особенно важно было то, что консулы сумели создать т.н. «защищенные дома» в том районе Будапешта, который раньше был населен еврейским высшим средним классом. Но прежде чем мы согласимся с утверждением энтузиастов, что Валленберг, например, спас жизнь ста тысячам евреев, мы должны принять, если все цифры правильны, что консулы спасли больше жизней, чем было евреев в Будапеште. Мы также должны принять во внимание, что Валленберг и его компаньоны владели всего несколькими пистолетами, так что они были бы бессильны спасти жизни, если бы с ними не захотели сотрудничать некоторые лидеры «Скрещенных стрел», как, например, министр иностранных дел барон Габор Кемѐни. В конечном счете, решение не убивать всех евреев Будапешта было решением правительства Салаши. Безусловно, нет особой заслуги в том, чтобы не совершать еще больше убийств, но факт сотрудничества «Скрещенных стрел» должен быть отмечен».

Я нарочно привел эту длинную цитату одного из важнейших профессоров в истории венгерского Холокоста, потому что она содержит утверждения, которые я сам не решился бы сделать: об относительной ценности сертификатов и о количестве спасенных. Сто тысяч спасенных, которые приписываются Валленбергу, включают в себя 70 тысяч обитателей гетто, потому что (Wikipedia2) ему донесли, что фашисты собираются гетто взорвать. Но кто мог это сделать? Венгерская армия в это время защищала евреев и вряд ли выполнила бы такой приказ своего правительства. Валленберг предупредил немецкого командующего, что его повесят после войны, если он разрушит гетто, и тот этого не сделал. Вообще неясно, был ли такой приказ.

Лутцу1,65 приписывают 62 тысячи спасенных, причем каждая статья о нем включает историю с 8000 сертификатами иммиграции в Палестину, которые он сумел умножить в несколько раз. Но статьи на этом обрываются и умалчивают, что план Хорти, для которого они были выпущены, не был реализован в июле. К нему вернулись в ноябре – опять безрезультатно. Насколько я знаю, с марта и до прихода советских войск немцы не выпустили никого, кроме поезда Кастнера с 1684 людьми на борту и нескольких семей богатых промышленников, которые откупились сдачей им своих предприятий. Об этом рассказывается, в частности, в фильме «Мрачное воскресенье».

Профессор Питер Кенез[67] ((Университет Калифорнии, Санта Круз, венгерский еврей 76 лет, переживший Холокост) пишет мне:

«Валленберг (и другие) давали евреям Schutzpasses. Никогда не было ясно, что это такое. Это наверняка не были паспорта, и ни один еврей не мог использовать их в таком качестве. Это было что-то вроде виз, но и в этом качестве они никогда не были использованы. Они обещали некую иностранную защиту. Правительство Салаши наивно верило, что оно сможет добиться международного признания, а потому некоторое время признавало эти клочки бумаги. Когда же им стало ясно, что никакого признания не будет, люди в «защищенных» домах более не были защищены. Скольких людей спас Валленберг невозможно установить».

По-видимому, в условиях беспорядочного насилия эти листочки давали какую-то защиту при предъявлении малограмотным солдатам, но факт тот, что ни один еврей не смог по ним покинуть страну до освобождения. Так что ставить знак равенство между количеством выписанных «пропусков» и числом спасенных жизней совершенно неправильно.

В своем списке Иштван Дик не упоминает «праведника из народов мира» Анджела Санс-Бриза, испанского посла, с помощью которого работал Перласка и место которого он «незаконно» занял, когда Франко отказал Салаши в признании и отозвал посла, но не стал разоблачать Перласку. Также португальское консульство щедро выдавало защитные бумаги. Ватиканский нунций Анджело Ротт выписывал свидетельства о крещении, не заботясь проверить, были ли просители действительно крещены. Дипломаты широко использовали взятки для защиты евреев.

Дик отмечает, что небольшие сионистские организации действовали в городе, главным образом внутри швейцарского посольства, и это было огромной помощью. 23-летняя поэтессу Хану Сенеш из Палестины сбросили на парашюте в Словении; она проникла в Венгрию, но быстро была арестована. Её расстреляли 7-го ноября 1944 г.

Сколько евреев выжило в Будапеште? К точной цифре прийти невозможно. Рафаэль Патаи16 полагает, что половина. Wikipedia38 в статье о евреях Венгрии пишет:

«Оценивается, что 119 тысяч евреев были освобождены в Будапеште – 25 тысяч в небольшом «международном» гетто, 69 тысяч в большом гетто, 25 тысяч прятавшихся с фальшивыми документами; 20 тысяч вернулись из рабочих отрядов вне города. Те, кто вернулись после депортаций, составили 116 тысяч». Всего по стране 255 тысяч, или около 30%. В статье о Будапеште[68], написанной, по-видимому, другим автором, говорится о меньшем числе погибших: 20-40% из 250 тысяч жителей Большого Будапешта.

Мне представляется, что в Будапеште выжило больше евреев. Если большое гетто планировалось на 200 тысяч (или 170 тысяч, которые были в «еврейских» домах), то, по-видимому, люди для рабочих отрядов и марша в Австрию набирались из оставшихся 100 тысяч. Далее, те 110 тысяч, что оставались в христианских домах, скорее всего, выжили. Дик полагает, что именно эти, обращенные в христианство евреи, никогда не зарегистрировались, на них не донесли, и они, в основном, остались живы.

Мы можем попробовать посчитать с другой стороны: сколько людей погибло в столице после прекращения депортаций по приказу Хорти?

а) Поезд из Кишторчо, отправленный 19 июля, на котором было 1500 человек;

б) 10-15 тысяч человек, убитых бойцами «Скрещенных стрел»;

в) Неизвестное число жертв из марша 50-ти тысяч человек в Австрию; допустим 10%, или 5000.

г) Неизвестное число погибших вместе с венграми во время взятия города советскими войсками. Но Wikipedia[69] в статье об осаде Будапешта называет общее число гражданских смертей в 38 тысяч человек, включая 15 тысяч евреев, учтенных в пункте б).

Это даёт оценку в максимум 25 тысяч погибших. «Мой венгерский корреспондент» повысил цифру до 30 тысяч. Все равно это означает, что 80-90% будапештского населения выжило. Если бы Хорти не остановил депортации, все они были бы в Освенциме к концу июля. Никакого гетто не было бы.

Я послал эти цифры профессору Питеру Кенезу и попросил прокомментировать. Он не оспорил мои данные, но повторил принятую оценку, что выжило около 50%:

«Цифры неточны. Оценка, что после апреля 1945 г. только 50% евреев Будапешта оставались живыми. Как они умерли? Некоторые в рабочих батальонах. Некоторые были действительно депортированы из Будапешта, как мой отец, которого увезли в Освенцим в конце апреля 1944. Некоторых застрелили на берегах Дуная. Некоторые оказались жертвами беспорядочного нацистского насилия и т.д. Некоторые умерли от голода. Цифры никогда не будут точными. Было ли общее число [жертв Холокоста – Э.Р.] 5 или 6 миллионов?»

Но, люди в рабочих батальонах в 1944 г., как правило, остались живы. Я не вижу причины для снижения высокой оценки выживания будапештских евреев.

7.4. Освобождение

Здесь не место обсуждать, почему то, что удалось Румынии, не удалось Венгрии. Скорее всего, причина в том, что король Михай имел полную поддержку армии, а Хорти трагически переоценил её лояльность. Окружение Будапешта под командованием маршала Р. Малиновского началось 29 октября. Пешт был взят 17-го января, а для освобождения Буды понадобился еще месяц – 13-го февраля. Город был совершенно разрушен. Пойти на жестокое сопротивление в Будапеште, на гибель десятков тысяч людей, на разрушение прекрасного города, когда уже и речи не могло быть о победе, могло только правительство Германии, совершенно потерявшее чувство реальности.

Для евреев – победа русских была, без сомнения, освобождением. Стив Кольман13 пишет: «Даже если бы мы знали о политике русских или о сталинском ГУЛАГе, мы бы всё равно считали русских своими спасителями…»

Но вот наступила ночь:

«...Как только русские узнали, что часть склада использовалась оптовиком вина, они вломились и начали пить. Вскоре они пошли из квартиры в квартиру в поисках женщин, насилуя всех, кого могли найти. Молодые или старые, если только это были женщины, их валили на землю, один держал, а остальные насиловали – один, двое или дюжины. Крики жертв были слышны полночи, пока женщины не поняли, что никто, включая мужей, им не поможет, если русские не насытятся. В то время мы (евреи – Э.Р.) не симпатизировали жертвам. Мы считали это неплохой переменой для тех, кого это касалось, a русские солдаты чувствовали, что немного насилия – их право после того, что случилось в Польше и России. Еврейских женщин тоже насиловали, но они никогда не жаловались – возможно, им было стыдно за своих освободителей, или они полагали, что это был минимум, что они могут сделать для людей, которые их освободили».

Венгерский историк Кристиан Унгвари, автор наиболее фундаментальной работы об осаде Будапешта[70] указывает (см. также Wikipedia69), что около 50 тысяч женщин и девушек были изнасилованы. Девушек захватывали и держали в бараках, где их непрерывно насиловали и иногда убивали. Насиловали даже женщин посольств нейтральных стран.

Хорти:

«С евреями обращались не лучше, чем с остальными. Построили концлагеря и начали депортации на восток… Это была плата за иллюзию Рузвельта, что Советский Союз развивается в миролюбивую демократию, которая после войны будет мирно и искренне сотрудничать с Западом».



Повешение Салаши, 1946 (Яд ва-Шем)

Почти сразу после освобождения в Венгрии начали работать народные суды. В 1946 г. были расстреляны премьер-министры Имреди, Бардоши и Стояи, публично повешены Салаши и бóльшая часть его министров, включая барона Габора Кемѐни, который, по словам Дика, помогал евреям, а также Йорош, Эндре и Боки. Граф Бетлен вышел из подполья и казался единственной незапятнанной крупной фигурой, остававшейся в стране и способной объединить нацию без коммунистов. Поэтому его постигла судьба Валленберга: он был арестован и умер в московской тюрьме 5 октября 1946 г. Каллаи и Керестеш-Фишер умерли в эмиграции, как и выпущенный после 1956 г. в Австралию Лакатоз. Насколько мне известно, обвинения против них не выдвигались.

8. Судьба Хорти от ареста до смерти (16-е октября 1944 г. – 9-е февраля 1957 г.)

После отречения 16-го октября немцы доставляют Хорти с семьёй в замок под Мюнхеном, где их держат под домашним арестом. Миклош Мл., находившийся в Маунтенхаузе, не был освобожден, хотя позднее Хорти узнал, что Вассенмайер честно, но безрезультатно, пытался выхлопотать освобождение у Риббентропа и Гиммлера.

1-го мая 1945 г. замок заняли американцы. Назавтра Адмирал был отделен от семьи, взят в другой город и объявлен пленным. В какой-то момент он оказался в одном лагере с Герингом и… Салаши. 8-го мая, в день Победы, Хорти узнал, что живы его сын и Миклош Каллай. Разрешили визит к семье на несколько часов. Встретил Керестеш-Фишера, которого он считал погибшим. 11-го мая Хорти перевезли в другой замок (я опускаю названия) в штаб-квартире Эйзенхауэра и объявили об изменении статуса: он не в плену, а в “protective custody”, т.е. в заключении для его защиты. Американцы защищали Хорти как от возможных претензий Ракоши, так и от притязаний Тито. Кроме того, Хорти стал готовить письменные показания для Нюрнбергского процесса – его не звали для устного допроса. Хорти много раз переезжал из лагеря в лагерь, и в Нюрнберге он был в одиночном заключении. А в ноябре американский судья, дав Хорти вопросник, спросил, не хочет ли он, чтобы ему помогал сын? Миклош Мл. был доставлен из Рима к огромной радости обоих – они не виделись более года.

Незадолго до Рождества 1945 г. к Хорти пришел главный американский судья Джексон и сказал, что к нему нет претензий, о чем Тито извещен, и что Адмирал свободен. Джексон спросил его о желаниях. Хорти ответил:

«Мой дом занят русскими. Я не могу туда вернуться. Вы поймёте, что человек в 78 лет хочет только одного: провести оставшиеся дни в своей семье, мне все равно – где: в Баварии или в другом месте, всё равно».



Хорти готовит показания для Нюрнбергского процесса

Около 9 утра 17-го декабря 1945 г. Хорти привезли в Вайльхайм около Мюнхена, где проживала его семья. Американский офицер позвонил, открыла жена, и офицер сказал: «У меня для вас подарок к Рождеству». «От моего мужа?» «Нет. Сам муж».

«И, - пишет Хорти, - с тех пор я живу частной жизнью». Один раз, правда, его вызывали свидетелем на процесс Вассенмайера, которому дали 20 лет тюрьмы, но довольно быстро освободили.

Семья Адмирала была с ним, они жили в Баварии 4 года, но климат оказался плох для здоровья г-жи Хорти, так что они приняли предложение правительства Португалии и переехали туда; друзья помогли купить небольшую виллу у моря в Эшториле. У них не было ни гроша: коммунистическая Венгрия не платила бывшему главе государства никакой пенсии. Графиня Илона рассказывает (Хорти7,с.324), что Джон Монтгомери организовал сборы в США, а затем постоянную финансовую поддержку группой из четырех человек: его самого, графини Маделены Аппонай, финансиста Франсиса Чорин и адвоката д-ра Ласло Пати. Последние двое были евреями, и графиня пишет, что она «намеренно упомянула еврейское происхождение их друзей, потому что было много ложных слухов о еврейском вопросе в связи с Регентом… В Баварии нас посещал страстный сионист д-р Рубен Гехт, который стал личным советником премьер-министра Израиля Менахема Бегина».

Дик пишет: «Он умер в Португалии в 1957 г., и его, беженца без гроша, содержали несколько американских дипломатов и друзей-евреев».

Патай16,с.594 писал, что «клика Хорти была заинтересована только в спасении еврейской финансовой элиты, с которой у нее были выгодные отношения». Что ж, теперь можно сказать, что это «правда»: в конце жизни семья была на социальной помощи от, как минимум, одного еврейского финансиста… Хорти периода регентства и в голову не приходило открыть счет в швейцарском банке.

Хорти еще жил, чтобы увидеть разгром венгерской революции в октябре 1956 г. Выдержать этого он не смог, и через три месяца, 9 февраля 1957 г., старого Адмирала не стало. Жена последовала за ним через два года. Они завещали похоронить их на родной земле не раньше, чем последний русский солдат покинет Венгрию. Это было сделано в 1993 г. В тот же год в Эшториле умер Миклош Хорти Младший.

На Интернете мне попалось объявление[71] (2007 г.) о продаже Илоной Боуден имения в Эшториле, купленного ею вместе со вторым мужем, британским военным атташе, в 80-х годах. Графиня переезжала к сыну в Англию, где она и скончалась в апреле 2013 г. в возрасте 95 лет.

9. Оценка роли Хорти в спасении евреев. Можно ли было сделать больше?

«И на того, кто спасает одну душу в Израиле,

Писание смотрит, как если бы он спасал весь мир».

Талмуд, Трактат «Синедрион», 37А/16.

Дело обстояло так. Была страна под названием Венгрия, которая в определенный период своей истории помешалась на антисемитизме. У нее был парламент, и она демократическим путем привела себя в готовность к страшному преступлению. Ей пришлось вступить в союз с могущественной державой, которая поставила уничтожение людей на промышленную основу. Держава давила на Венгрию, соглашаясь оплатить и взять на себя техническую сторону депортации евреев. Рынок политиков, из которых можно было выбирать премьер-министров, состоял почти сплошь из антисемитов.

И были ТРИ человека, которые твёрдо сказали: Нет. Мы этого делать не будем. Это против характера нашей нации. Против гуманизма. Против чести. Это – самоуничтожение НАШЕЙ нации. Конечно, их было не трое, а гораздо больше, иначе они ничего не смогли бы сделать, но во главе стояли только они. Они не были юдофилами, но веру в Б-га они принимали всерьёз. Они не были святыми, и не всё им удалось: упустили Каменец-Подольск и Сербию. Не смогли оказаться вне войны. Не смогли не послать армию против России на разгром. Будучи врагами антиеврейского законодательства, не смогли его остановить.

Но дух захватывает от того, сколько им все-таки удалось. Венгрия оставалась островом, в котором «в марте 1944г. 95% венгерских евреев и тысячи беженцев из-за рубежа были еще живы» (Дик17). Они не носили желтую звезду и продолжали жить в своих домах с относительным достоинством. Они продолжали доверять своему правительству. Правительство не различало между сельскими («галицианскими» евреями, как говорят некоторые критики) и столичными евреями.

Вы только подумайте, насколько легче был бы им другой курс! Каллаи мог отказаться от назначения, и у Хорти не было твердой необходимости для смещения Бардоши, популярного в кругах Правительственной партии. Премьер хотел уволить Керестеш-Фишера – тот мог принять отставку. Бардоши, конечно, согласился бы на депортацию евреев уже в 1942-43 гг. При этом Хорти мог с возмущением занять позицию датского короля уже тогда и публично уйти от управления. После войны ни одного из троих не судили бы, а Бардоши все равно расстреляли. Евреи бы не выжили.

А 19-го марта 1944 г. Адмирал остался один. Совсем один. И его отстранили от власти. Как легко было бы, в его 77 лет, сыграть дурачка с деменцией и уйти от дел. Те, кто сравнивают его положение с положением датского короля, забывают, что и в Дании депортация не была запрещена, но население тайком увезло на лодках в Швецию около 8 тысяч евреев. Вы можете себе представить подобное в Венгрии без Хорти?

Депортации в Венгии начались в середине мая, а с начала июня Регент требовал их остановки. Было сильное давление извне. Бомбежка Будапешта американцами 2-го июля. Но Эйхман стоял на своем. Стояи и его троица убийц стояли на своем. Регента вежливо выслушивали, но не слушались. Начальник генерального штаба не помогал. Как он ОДИН сделал то, что сделал - нашел верную часть и запретил депортации – уму непостижимо! Слишком поздно? Я хотел бы посмотреть, кто это смог бы сделать иначе и быстрее!

Следующие выводы очевидны. Если бы Регент Хорти не находился на своем посту от 19-го марта до 15-го октября 1944 г., то:

1. Около четверти миллиона евреев Будапешта не дожили бы до 15-го октября. Не было никого в истории Холокоста, кто бы спас такое число евреев;

2. Деятельность дипломатов и праведников (Валленберга и других) в период «Скрещенных стрел» была бы бесполезна – спасать было бы некого;

3. Большинство евреев Будапешта не пережило бы войну.

4. Добавим к этому из более раннего периода: после разгрома весной 1943 г., Хорти и Каллаи отозвали остатки разгромленной армии – около 100 тысяч человек, и Каллаи не дал дополнительных солдат. Бардоши – дал бы, а Стояи начал мобилизацию в момент прихода к власти.

Все ведущие историки согласны. Томас Сэкмистер пишет15,с.389-390:

Если бы Хорти принял совет Каллаи и ушел от дел, его «историческая репутация, возможно, была бы выше, но единственным практическим результатом в Венгрии была бы более быстрая депортация и уничтожение евреев, включая евреев Будапешта. В самом деле, возможно, стоит перефразировать стандартный вопрос о поведении Хорти в 1944, спросив: чего он сумел добиться, несмотря на гигантские препятствия? Хотя он вначале и согласился неохотно с депортацией евреев, как только реальность «Окончательного решения» полностью проникла в его сознание, он действовал сильным и мужественным путем, чтобы защитить евреев Будапешта. Ни один европейский лидер, встретивший подобную дилемму, с таким сильным военным перевесом в пользу Германии, не посмел бросить Гитлеру столь прямой вызов».

«Настолько сильны были пронацистские и антисемитские настроения у чиновничества, среди офицерства и в Парламенте, - продолжает биограф (стр. 400), - что решение Хорти в 1942-ом или 1943-ем согласиться на германские требования о депортации евреев наверняка означало бы уничтожение всей венгеро-еврейской общины. Но Хорти этого не сделал, потому что он верил, что «негуманность чужда венгерскому характеру»… Это было главным образом из-за его влияния, что Венгрия оставалась такой аномалией в начале 1944 г.: остров в сердце гитлеровской Европы, где подобие власти закона и плюралистического общества сохранялось в море варварства». (Жирный шрифт во всем разделе – мой Э.Р.)

Венгерский историк Ласло Карзаи55,с.67 соглашается: «До 1944 г. Хорти и его советники, из моральных и гуманитарных соображений, среди прочих, не выдавали венгерских евреев нацистским массовым убийцам».

Иштван Дик17:

«Миклош Хорти не был ни фашистом, ни диктатором; он не был человеком зла, даже если его нельзя считать и гуманистом. Хотя он объявил себя пожизненным антисемитом, при нем большее число евреев пережило нацистский террор, чем в любой другой стране гитлеровской Европы, кроме Румынии. Он был не мельче и не бестолковее, чем Петэн или Франко, и он наверняка не был столь жесток, как румынский диктатор Йон Антонеску».

И все-таки оценка этого человека самими евреями преимущественно отрицательная. Некоторые, просто не признают факт спасения. «Мой венгерский корреспондент» пишет: «И уверяю Вас, что если Вы думаете, что Хорти помогал евреям, Вы всегда будете в меньшинстве среди евреев, родственники, родители, деды и бабушки которых погибли в газовых камерах, или на Украине, или в Польше…» Жаль, если я останусь в меньшинстве и среди тех евреев, которые, как и мой собеседник, не погибли в газовых камерах, благодаря Хорти…

Наверно, мы удивлены, что евреи были спасены правыми, а не левыми. Возможно, мы в затруднении, как нам оценивать антисемитизм в данных обстоятельствах. Обычно подход прост: социальный антисемитизм может, в своем развитии, стать антисемитизмом убивающим, а здесь мы столкнулись с уникальностью антисемитизма спасающего, и нам как-то от этого неловко. Или: ненависть левых, контролирующих печать, к ярому антикоммунисту.

Миклош Каллаи8,с.452-53 не сомневается в том, что Хорти сделал всё, что мог:

«Так почему же он не вмешался раньше? Только потому, и я уверен в этом, что у него не было власти. Разве не сопротивлялся он первым, мягким, антиеврейским законам и не смягчал их, как только мог?» Он «даже порой прятал преследуемых, как любой достойный человек делал в те дни. Но вопрос уже был не об индивидуальных случаях, а о миллионе мужчин и женщин и, более того, о чести нации...»

Мы видим, что Хорти – «вечно живой» в современной венгерской жизни. История, казалось бы, не имеет сослагательного наклонения, но историки Венгрии очень любят это грамматическое упражнение, и немало публикаций посвящено вопросу: могли ли выжить венгерские евреи - те, что не выжили. Странно, что и ведущие историки занимаются таким упражнением. Мы только что прочитали у Рэндольфа Брэма подробный отчет о том, как Хорти спас евреев, и Брэм справедливо упрекает еврейских лидеров в недостаточно быстром обращении к Регенту. И вдруг мы читаем, что решением не уходить в отставку14,с.92:

«а) он придал легитимность оккупации и поставил весь венгерский государственный аппарат на службу немцев;

б) он успокоил венгерские массы,… гарантировал непрерывность военного производства и вызвал дух Квислинга (норвежского лидера военного времени, ставшего символом предательства – Э.Р.) в стране;

в) он внес вклад, пусть непрямой, в совершение тех самых преступлений, которые, как он опасался, совершат «Скрещенные стрелы в случае его отсутствия».

Необоснованность этих обвинений очевидна. Ласло Карзаи55, казалось бы, возражает Брэму:

«Возникает вопрос: замедлила бы отставка Хорти в качестве протеста против оккупации скорость процесса удаления евреев? Если бы это произошло, немцы, скорее всего, поставили бы Белу Имрéди в качестве премьер-министра, и даже представить себе невозможно, чтобы тот в какое-то время остановил депортации. Если бы Хорти ушел в отставку, Венгрия осталась бы без политической силы, способной остановить депортации...»

И вдруг Карзаи продолжает с неожиданным утверждением: «Однако, когда Хорти остался,… евреи оказались в более смертельном и опасном положении, чем после того, как «Скрещенные стрелы» захватили власть 15-го октября 1944 г.»

Это как поговорка: «Во-первых, я не брала, во-вторых, я положила»? То есть, Хорти спас евреев Будапешта, так? Дотянул их до момента, когда Освенцим перестал функционировать? Как же они оказались в более опасном положении, когда у «Скрещенных стрел» и Эйхмана уже не было средств для массового уничтожения?

рецензии на книгу Брэма Иштван Дик[72] пишет, что венгерские евреи могли бы выжить, если бы Хорти и Каллаи следовали примеру румын и показывали больше внешнего энтузиазма в отношении нацистов. К мнению Дика присоединяется и Питер Кенез68. То есть, больше Квислинга, а не меньше? Больше солдат на Восточном фронте, а не меньше? В более поздней статье17,с.155 Дик соглашается с мнением Хорти, что вся еврейская община была бы уничтожена, если бы Венгрия сопротивлялась вторжению: «Евреям в провинции было негде спрятаться и, в любом случае, они не верили, что они были в такой опасности». При попытке восстания «евреи в массе не поддержали бы борцов».

Это поразительно, что уважаемые историки толкуют историю в духе, противоположном фактам, которые они сами рассказали несколько страниц назад, для того, чтобы читатель не оценил гигантского подвига по спасению евреев. К каким еще лидерам применяются такие критерии? Где обсуждается вопрос о том, как пошла бы война, если бы высадка союзников была на Балканах, а не в Нормандии? Кто осуждает Рузвельта и Черчилля за требование о безоговорочной капитуляции, которое, возможно, продлило войну на год и стоило около миллиона жизней?

Кажется, в Венгрии сейчас пишется отдельная «еврейская», левая, и «христианская», правая, истории. Левый блок ведет в США профессор Ева Бэлог[73]. В стране приближаются выборы, и можно подумать, что Хорти - основная тема выборов. К 70-й годовщине немецкой оккупации 19-го марта 1944 г. правительство Виктора Орбана намерено установить памятник этому событию – странное намерение по отношению ко дню национального унижения. Памятник показывает Венгрию как бессильного архангела Гавриила, которого атакует хищный германский орел.

Д-р Бэлог выступила с серией статей, утверждающих, что «19-го марта» попросту не было: не было потери Венгрией независимости, не было «т.н. оккупации, которая, конечно, не может быть названа оккупацией в принятом смысле слова. А было то, что лучше описать как передвижение войск внутри территорий военных союзников» (статья от 10 января 2014). Она утверждает, что все было сделано с согласия Хорти, что он своей волей сменил правительство и назначил министров, которые и провели депортацию. Это полная дезинформация, которая, к сожалению, находит сторонников среди читателей её интернетовского журнала в США и Венгрии.

Миклош Хорти не был идеальным правителем, но я думаю, что настанет день, когда Венгрия признает его одним из своих великих людей. Главное в его величии – спасение четверти миллиона евреев. Будет жаль, если венгерские евреи не встанут плечом к плечу с венграми и не используют имя Хорти для исторического примирения.

10. Заключение. Экскурсия по еврейскому кварталу Будапешта

Вот к каким размышлениям привели меня виды от «Ботинок» на Дунай, на Цепной мост, Королевский дворец и дворец Шандора… 30-го сентября (2013) мы были на экскурсии по району центральной синагоги на ул. Догани[74], кладбищу, музею, бывшему гетто. Сейчас в Венгрии осталось от 50 до 150 тысяч евреев38. Смешанные браки доходят до 60%. Только 12871 человек объявили иудаизм своей религией во время переписи 2001 г. Хорошо организовано еврейское образование. Будапештская Теологическая семинария (Университет для Еврейского образования[75]) была основана в 1877 г., закрыта только на время немецкой оккупации, но возобновила работу еще до капитуляции Германии. Она остается самым старым в мире заведением, выпускающим дипломированных раввинов. Семинария была единственным учреждением такого рода в коммунистическом мире, и раввины для Советского Союза тоже готовились здесь. В Парламенте есть правая партия «Джоббик», которую евреи считают антисемитской, хотя сама партия это отрицает. Однако подробное рассмотрение сегодняшней еврейской жизни выходит за пределы этой статьи.

Синагога, построенная в 1859 г., на три тысячи сидений – самая большая в Европе. В ней молится неологическая община – это близко к американской консервативной ветви, но женщины сидят отдельно от мужчин. Синагога обладает 28-ю свитками Торы. Почему так много? Гид говорит, что после распада Австро-Венгрии много еврейских местечек исчезло мирным путем, и свитки были переданы в Будапешт. А затем – из общин, погибших во время Холокоста. Спрашиваю: «Как же свитки сохранились во время войны?» «Христиане спрятали». «И все отдали?» «Конечно». Операционные расходы общины оплачиваются правительством из специального налога.

Начиная с 1990 г., актер Тони Кёртис (родившийся Бернардом Шварцем в Нью-Йорке от венгеро-еврейских родителей) и его дочь Джеми Ли начали оплачивать восстановление и перестройку Центральной синагоги. В 1998 г. Кёртисы основали фонд по поддержанию еврейской культуры в Венгрии. Ими же оплачен и мемориальный дворик Валленберга позади синагоги. Перед нами «плакучая ива» - как бы перевернутый разбитый семисвечник, символизирующий погасшую жизнь, с 10 тысячами листиков, на которых написаны имена убитых в этом месте. Или не написаны, если неизвестны. Отдельный памятник этим неизвестным, с надписью: «Больше никогда!» В городе есть памятники Лутцу и Перласке. Нигде нет признания роли Хорти.

Благодарности

Я благодарю профессоров Иштвана Дика, Питера Кенеза, Пола Холландера и Зане Ривса за помощь, переписку, советы. Я в большом долгу перед Стивеном Кольманом, автором замечательной книги воспоминаний, который много и щедро отвечал на мои вопросы. Я благодарю «моего венгерского корреспондента».

Спасибо Лене Осташевской за чтение и советы.

Моя жена Геся проявила бесконечное терпение в течение нескольких месяцев, когда я преимущественно «жил» в этой теме, и я благодарен ей за чтение и замечания.



Синагога на ул. Догани – самая большая в Европе: 3000 сидений и 3000 стоячих мест. Справа – кладбище расстрелянных около синагоги





Памятники в Мемориальном дворике имени Валленберга позади синагоги

Вверху: «плакучая ива» в виде разбитого перевернутого семисвечника с 10-ю тысячами листочков; скульптор – Имре Варга. Справа – деталь: листья, на которых написаны имена; пустые листики символизируют тех, чьи имена неизвестны. Внизу: общий памятник тем, чьи имена неизвестны. Надпись по-венгерски и по-английски: «Больше никогда!»

Rescue of the Budapest Jews:

Miklós Horthy,

March 17 to October 16, 1944;

Diplomats,

1942-1945 г.,

And Many Other Righteous Hungarians

Eliezer M. Rabinovich

Everyone knows about the efforts of diplomats like Carl Lutz and Raoul Wallenberg in saving the Jews of Budapest after the Germans occupied Hungary on March 19, 1944. Almost no one, however, knows that their undertaking would have been entirely impossible if the Jews had not first been saved from deportations by the Hungarian Regent Miklos Horthy. Deprived of real power by the occupation, the 77 year old Horthy found a loyal armored unit, took back partial power and forbade further deportations, thus preserving about a quarter of a million of Budapest’s Jews to be cared for by the diplomats after he was overthrown. His biographer Thomas Sakmyster wrote that if Horthy retired after the occupation his “historical reputation might have been enhanced, but the only practical result in Hungary would likely have been a more rapid deportation and annihilation of the Jews… He acted in a forceful and courageous way that protected the Jews of Budapest. No other European leader… had ever defied Hitler so directly”. “This world would be a better, more decent place,” - wrote the US pre-war ambassador John F. Montgomery, - “if the leaders of the English- speaking nations developed a tiny part of the courage shown at that time by Admiral Horthy.”

Nobody else in the world saved as many Jews as Horthy did. None of the major historians of the Hungarian Holocaust desputes the facts, but Horthy has never been given proper recognition because of his strong anti-communist stance during his entire political life.

TABLE OF CONTENTS

1. Introduction

2. Sources

3. Admiral Miklós Horthy de Nagybánya – a Brief Biography until 1919

4. A Brief History of Hungary between Two World Wars

4.1. New Geography. The Tragedy of the Treaty of Trianon

4.2. 1919: The Soviet Republic, Counter-revolution, Red and White Terror

4.3. 1920-1944: The Political Structure of Hungary. A Regent. What is it: “Horthy’s Regime”?

4.4. Hungary and the Jews – Part I

4.4.1. Introduction

4.4.2. The First and Second Jewish Laws

4.4.3. Was Horthy an Anti-Semite? A Dilemma of the Leader of an Anti-Semitic Democracy

5. Hungary Enters WWII

5.1. Governments of Pal Teleki and Laszlo Bardossy. The Third Jewish Law

5.2. Hungarian War Crimes during Bardossy’s Tenure

5.2.1. Kamenets-Podolsk

5.2.2. Novi Sad, Serbia

5.3. Hungary and the Jews – Part II: “A Refuge for One Million Jews”

5.4. Vice-Regent Istvan Horthy, Countess Ilona Bowden, Miklos Horthy, Jr.

6. The Height of the War

6.1. Kállai-Kettös (Government of Horthy, Kallay, and Keresztes-Fischer)

6.1.1. Kallay’s Appointment

6.1.2. Kallay’s Visit to Hitler. A Timeline of Anti-Jewish Pressure

6.1.3. Kallay’s Visit to Mussolini, to The King of Italy, to the Pope

6.1.4. April 17 1943. Horthy at Hitler’s. Hitler Demands the Replacement of Kallay and the Start of the Deportation of the Jews. Horthy Rejects the Demands

6.1.5. Kallay: “I Saw the Jewish Problem as the Problem of Our Nation”

6.2. Occupation and Holocaust in Hungary

6.2.1. March 15-19, 1944. Horthy at Hitler’s. Invasion

6.2.2. March 19, 1944. About 7 in the Evening: “I am Still an Admiral”

6.2.3. March 19, 1944. About 9 in the Evening: «God Bless You, Miklos». March 20th.

6.2.4. End of March to End of June: Deportation of the Jews outside Budapest. A Situation in Budapest

6.2.5. What was Known at the Time about the Fate of the Jews Sent to Poland Allegedly to Work? “The Vrba-Wetzler Report”

6.2.6. July 1944. Horthy Uses the Troops to Halt the Deportations

6.2.7. August 1944

7. The End of the War

7.1. Horthy Attempts Capitulation and Is Overthrown (September to October 16, 1944)

7.2. Government of the Arrow Cross Party. Rescue of the Jews by Diplomats and Ordinary Hungarians (October 17, 1944, to January 17, 1945)

7.3. Liberation

8. Horthy’s Life from His Arrest until His Death (September 16, 1944, to February 9, 1957)

9. An Assessment of Horthy’s Part in the Rescue of the Jews. Could He have Done More?

10. Conclusion: Tour of the Jewish Quarter in Budapest

Acknowledgements

Bibliography – 76 items


Примечания

[1] Wikipedia, Carl Lutz.

[2] Wikipedia, Raoul Wallenberg.

[3] Е.М. Рабинович, «Сотрудничали ли сионисты с нацистами?», Заметки по еврейской истории, 2009, #6(109); http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer6/ERabinovich1.php

[4] http://www.hungarianambiance.com/2012/05/gyurcsany-admirer-vandalized-recently.html

[5] Randolph L. Braham, The Reinterment and Political Rehabilitation of Miklós Horthy, Slavic Almanach, vol. 2, edited by Henrietta Mondry and Paul Schweiger (Johannesburg: University of the Witwatersrand, 1993), pp. 137-140; http://hungarianspectrum.wordpress.com/?s=horthy

[6]The US Embassy on the Horthy statue controversy

http://www.politics.hu/20131107/quotable-the-us-embassy-on-the-horthy-statue-controversy/

[7] Nicholas Horthy, Memoirs, Annotated by Andrew L. Simon, 2000. http://www.hungarianhistory.com/lib/horthy/horthy.pdf

[8] Nikolas Kallay, Hungarian Premier, A Personal Account, Columbia Univ. Press, 1954.

[9] Mario D. Fenyo, Hitler, Horthy, and Hungary, p.171, Yale Univ. Press, 1972.

[10] John F. Montgomery, Hungary – The Unwilling Satellite, 1947; Vista Books, Morristown, NJ, 1993.

[11] Eichmann Interrogated, Transcripts from the Archives of the Israeli Police, Farrar, Straus & Giroux, 1983.

[12] Trial of Adolph Eichmann, http://www.nizkor.org/hweb/people/e/eichmann-adolf/transcripts/Sessions/Session-052-08.html, http://www.nizkor.org/hweb/people/e/eichmann-adolf/transcripts/Sessions/Session-053-01.html,

http://www.nizkor.org/hweb/people/e/eichmann-adolf/transcripts/Sessions/Session-112-04.html

[13] Steven А. Colman, The Explanation; книгу воспоминаний можно загрузить с: http://www.foboko.com/ebook/7885/biography-and-autobiographies/the-explanation

[14] Randolph L. Braham, The Politics of Genocide: The Holocaust in Hungary, Wayne State Univ. Press, Detroit, MI, 2000.

[15] Thomas Sakmyster, Hungary’s Admiral on Horseback – Miklos Horthy, 1918 – 1944; Columbia U. Press, 1994.

[16] Raphael Patai, The Jews of Hungary, Wayne State Univ. Press, Detroit, 1996.

[17] Istvan Deak, Essays on Hitler's Europe, pp. 148-158, U. of Nebraska Press, 2001.

[18] T. Zane Reeves PhD, Shoes Along the Danube, Eloquent Books (November 16, 2011).

[19] Б.Й. Желицки, Регент Венгрии Миклош Хорти (1868-1957), Новая и новейшая история, №№2-3, 1996, http://www.horthy.narod.ru/horthy3.html

[20] Википедия, Трианонский договор.

[21] Timothy Snyder, Bloodlands – Europe Between Hitler and Stalin, pp. 7-8, Basic Books, NY, 2010.

[22] Istvan Lazar, Hungary – a brief history, http://www.hungarianhistory.com/lib/lazar/index.htm

[23] Википедия, Карл I (император Австрии).

[24] Википедия, Венгерская Советская Республика.

[25] Winston S. Churchill, Zionism versus Bolshevism: A Struggle for the Soul of the Jewish People, Illustrated Sunday Herald, February 8, 1920, page 5. Цитируется по: http://library.flawlesslogic.com/ish.htm; проверено по: http://www.patriot.dk/churchill.html и http://en.wikipedia.org/wiki/Jewish_Bolshevism; подтверждено Сэкмистером, ссылка 15, стр. 396.

[26]Encyclopaedia Judaica, Jews in Hungary 02: 1919-1939,

http://www.geschichteinchronologie.ch/eu/ungarn/EncJud_juden-in-Ungarn02-1919-bis-1939-ENGL.html

[27] Paul A. Hanebrink, In Defense of Christian Hungary: Religion, Nationalism, and Antisemitism, 1890-1944; 2009.

[28] Eva S. Balogh, Miklós Horthy: 1919-1921, Hungarian Spectrum, Oct. 13, 2010; http://hungarianspectrum.wordpress.com/2010/10/13/the-early-and-the-later-horthy-1919-1939-i/

[29] Википедия, Кра́сный терро́р в Крыму́.

[30] Википедия, Ракоши, Матьяш.

[31] Wikipedia, People's Republic of Hungary.

[32] Это пример того, насколько расходятся данные в одной и той же энциклопедии. Большие значения взяты из предыдущей ссылки со ссылкой на источник 2007 г.; более низкие цифры - из статьи об истории Венгрии в той же энциклопедии.

[33] Wikipedia, Miklós Horthy.

[34] Istvan Deak, The Holocaust in Hungary, pp.148-158, Hungarian Quarterly, Winter 2004, Budapest.

[35] Istvan Deak, The Peculiarities of Hungarian Fascism, The Holocaust in Hungary - - Forty Years Later, Ed. By R.L. Braham and Bela Vago, p. 43-51, Columbia Univ. Press, 1985.

[36] Steve Colman, Comment #11 on Jan. 10, 2014, on site: http://hungarianspectrum.wordpress.com/2014/01/10/the-hungarian-holocaust-year-and-the-reaction-of-jewish-organizations/#comments

[37] Eva S. Balogh, Hungarian Spectrum, May 29, 2011; http://hungarianspectrum.wordpress.com/?s=horthy

[38] Wikipedia, History of the Jews in Hungary.

[39] Randolph L. Braham, The Holocaust in Hangary, A Retrospective Analysis, p. 27 in “The Nazis’ last Victims: The Holocaust in Hungury”, Edited by R.L. Braham ans Scott Miller, Wayne Univ. Press, 2002.

[40] Википедия, Венский арбитраж.

[41] Count Bethlen Lashes Hungarian Anti-Jewish Bill at Committee Hearing, http://www.jta.org/1938/04/25/archive/count-bethlen-lashes-hungarian-anti-jewish-bill-at-committee-hearing
Read more: http://www.jta.org/1938/04/25/archive/count-bethlen-lashes-hungarian-anti-jewish-bill-at-committee-hearing#ixzz2n8eTv1U6

[42] Евгений Беркович, Мысли о Вагнере,… Блоги журнала «Семь искусств», http://blogs.7iskusstv.com/?p=31871

[43] Istvan Deak, Essays on Hitler's Europe, pp. 148-158, U. of Nebraska Press, 2001.

[44] Estimated War Dead – World War II; http://warchronicle.com/numbers/WWII/deaths.htm

[45] Без автора, «The First Massacre: Kamenets-Podolsky», http://degob.org/index.php?showarticle=2019

[46] Wikipedia, Ferenc Keresztes-Fischer.

[47] Wikipedia, Kamianets-Podilskyi Massacre.

[48] Kinga Frojimovics, Special Characteristics of the Holocaust in Hungary, p.251 in a book “The Routledge History of the Holocaust”, edited by Johnathan C. Friedman, New York, NY 2011.

[49] FATAL COMEDY AT THE COURT OF JUSTICE, http://www.hungarianhistory.com/lib/cseres/cseres15.htm

[50] См. ссылку 7, стр. 330.

[51] Wikipedia, Istvȧn Horthy.

[52]Wikipedia, Vilmos Nagy de Nagybaczon.

[53] LÉVAI, JENÖ, Black Book on the Martyrdom of Hungarian Jewry (1948).

[54]Laszlo Karsai, Могли ли евреи Венгрии пережить Холокост?

http://web.ceu.hu/jewishstudies/yb04/06Karsai.pdf,

[55] Raul Hilberg, The destruction of the European Jews, Student edition, Holmes & Meier, NY-London, 1985.

[56] Взято из Интернета: http://csillagoshazak.hu/#

[57] Wikipedia, Vrba–Wetzler report.

[58] The Jewish Council, http://degob.org/index.php?showarticle=2021

[59] The Forgotten Rescue: The Royal Hungarian Army and the Rescue of the Budapest Jews, From material contributed by Frank Koszorus, Esq. and Chris Szabo, pp. 344-348 in ref. 7.

[60] Tom Lantos, The American Hungarian Federation, http://www.americanhungarianfederation.org/news_FerencKoszorus.htm

[61] David Metzler, Raoul Wallenberg, Jewish Virtual Library, http://www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/biography/wallenberg.html#arrival

[62] Anne O'HARE McCORMICK, Abroad: Victims of the Last Fury of the Nazis, NY Times, July 15, 1944, p.12.

[63] Jane PERLEZ, Hungary and the Jews: Looking at 1944 Is Difficult, NY Times, April 18, 1994.

[64] Horthy Offer, Shoah Resourse Center, http://www.yadvashem.org/odot_pdf/Microsoft%20Word%20-%206427.pdf

[65] Theo Tschuy, Dangerous Diplomacy, The Story of Carl Lutz, Rescuer of 62,000 Hungarian Jews, W.B. Eardmans Publ. Co., Grand Rapids, MI, 2000.

[66] 2 min. videointerview in English of Wallenberg’s co-worker Agnes Adachi on YouTube, http://www.youtube.com/watch?v=KQoolvayWFY

[67] Peter Kenez, http://www.santacruzsentinel.com/localnews/ci_20123625/holocaust-survivor-and-history-professor-peter-kenez-give. Личные письма цитируются с разрешения автора.

[68] Wikipedia, Budapest.

[69] Wikipedia, Siege of Budapest.

[70] Ungvary, Krisztian; Ladislaus Lob, and John Lukacs, The siege of Budapest: One Hundred Days in World War II, р. 512, Yale University Press, (April 11, 2005).

[71] Christina S.N. Lewis, Portugal, Hungarian Style, The Wall Street Journal, Dec. 28, 2007, http://online.wsj.com/article/SB119879313119753753.html?dsk=y

[72] I. Deak, Could the Hungarian Jews Have Been Survived?”, New York review of Books, 8 Febr. 1982.

[73] Eva S. Balogh, Hungarian Spectrum, http://hungarianspectrum.wordpress.com/about/; памятник описан в http://hungarianspectrum.wordpress.com/2014/01/20/one-statue-comes-another-one-goes-maybe/

[74] The Remarkable Reach of Budapest's Dohany Street Synagogue, http://www.jspace.com/news/articles/the-remarkable-reach-of-budapest-s-dohany-street-synagogue/14081

[75] Wikipedia, Budapest University of Jewish Studies.