В понедельник 10 февраля 1941 года Телма Джексон, горничная скромного вашингтонского отеля «Bellevue», расположенного недалеко от вокзала столицы США, подошла к комнате №532 на пятом этаже. Время было 9.30 утра, но из-за двери не доносилось ни звука. Её одолело сомнение, почему постоялец всё ещё спит, и она решила постучать, но на стук никто не откликнулся, и Телма открыла дверь служебным ключом. Заглянув в комнату, она увидела, что постоялец лежит одетый на кровати в луже крови. Рядом валялся пистолет. Вызванная полиция установила, что вчера вечером убитый снял этот номер на имя Вальтера Порефа. Удостоверение личности на имя Самуила Гинсберга, найденное в его вещах, также не внесло ясности, так как частенько постояльцы гостиниц регистрировались на чужое имя. Сомнения разрешил звонок адвоката убитого, который сообщил, что настоящее имя Самуила Гинсберга _ Вальтер Кривицкий, он _ бывший советский агент, вызванный в Вашингтон для выступления перед комиссией Конгресса. Кто и за что убил Вальтера Кривицкого, окончательно выяснилось почти через полвека.
Восемнадцать лет, с 1919 по 1937 год, в списках личного состава советской разведки числился Вальтер Германович Кривицкий. Это не настоящее его имя, а партийный псевдоним, который он принял, вступив в большевистскую партию. Его настоящее имя _ Самуил Гершевич Гинсберг (в некоторых источниках _ Гинсбург). Родился он в 1899 году в небольшом западноукраинском городке Подволочиске, который располагался на границе двух империй, Российской и Австро-Венгерской. Население было многонациональным, и жители с детства становились полиглотами. Большинство из них свободно владели пятью языками: немецким, польским, русским, украинским и еврейским (идиш). Отец Вальтера умер рано, но мать, будучи энергичной женщиной, сумела дать детям хорошее образование. Вальтер и его брат окончили гимназию, затем университет во Львове. Еще учеником он вначале стихийно, а затем сознательно включился в социалистическое движение. Вальтер писал впоследствии: «В рабочем движении я участвовал с тринадцати лет. Это был полуосознанный, почти детский поступок. Я слышал, как тоскливые мелодии моего страждущего народа сливаются с новыми песнями свободы. Но в 1917 мне исполнилось восемнадцать, и большевистская революция казалась мне единственным путём покончить с нищетой, неравенством и несправедливостью. Я с открытой душой вступил в партию большевиков. За марксистско-ленинское учение я взялся как за оружие в борьбе со злом, против которого выступало всё моё существо» (1, с.7). Интересно отметить, что не только Вальтер, но и шестеро его близких друзей стали впоследствии сотрудниками советской внешней разведки: братья Бертольд и Михаил Уманские служили в разведке ОГПУ, Вилли Шталь, Натан Рейсc, Борис Федин и сам Кривицкий _ в военной разведке. Все они впоследствии стали жертвами сталинского террора.
Вальтер Кривицкий
В 1920-м Вальтер работал в тылу поляков на Западном фронте (Варшава, Львов, и прилегающие районы). В его задачи входило организация диверсий, саботажа на транспорте, сбор военно-политической информации для командования Красной Армии. После окончания неудачной для большевиков войны с Польшей Кривицкого направили на учебу в военную академию РККА. Окончив ее специальный факультет, Вальтер стал профессиональным разведчиком.
Первая зарубежная командировка после окончания академии была в Германию, где он помогал немецким коммунистам готовиться к предстоящей революции. Но революция не получилась. Затем последовала разведывательная деятельность в Швейцарии, Италии, Австрии. Очень скоро Кривицкий становится ведущим специалистом разведывательного управления РККА, и в 1925 году он уже работает в центральном аппарате, где готовит военных разведчиков. На его петлицах появляется первый ромб – знак отличия высшего командного состава Красной Армии. В 1926 судьба свела его с эффектной блондинкой, сотрудницей Разведупра Антониной Семеновной Порфирьевой, дочерью путиловского рабочего. Вскоре они поженились, и позднее у них родился сын Алекс. За успехи в разведывательной деятельности в 1928 году Кривицкого награждают именным оружием с почетной надписью: «Стойкому защитнику пролетарской революции – от Реввоенсовета Советского Союза» (2, с.2) Через три года его грудь украсил орден Красного Знамени, которым он был награжден « … за боевые заслуги, выдающуюся личную инициативу и безграничную преданность интересам пролетариата, проявленные в исключительно трудных и опасных условиях.» (2, с.3) Вальтер, его друзья и сотрудники свято верили, что, выполняя свои сложные задания по обеспечению безопасности СССР, они служат самому гуманному и совершенному общественному строю. Долго находясь за границей, они не всегда были в курсе ожесточенной борьбы Сталина за установление единоличной власти.
Впервые червь сомнения появился у Кривицкого, когда во время одного из отпусков он увидел, к чему привела сталинская политика насильственной коллективизации. Но он утешал себя, что это _ издержки борьбы за светлое будущее. Одна за другой следовали зарубежные командировки, и с середины 30-х годов Кривицкий возглавил советскую военную разведку в Западной Европе. Он сумел добыть чертежи самой последней модели итальянской подводной лодки, коды японских дипломатических шифров, создать в Германии и ряде других стран Европы разветвленную разведывательную сеть, которая успешно работала до начала и в период Второй мировой войны. Блестящим успехом Кривицкого стало получение материалов сверхсекретных переговоров между Германией и Японией. Когда тогдашний нарком иностранных дел Максим Литвинов огласил результаты этих переговоров, то это вызвало шок в Германии и Японии и яростный гнев Гитлера, который лично курировал переговоры. За этот успех Вальтер был представлен к ордену Ленина, но награду так и не получил не только потому, что находился за границей, а по совершенно другим причинам.
За границей Вальтер Кривицкий работал под именем Мартина Лесснера, австрийского торговца антикварными книгами. Главный офис его фирмы был в Париже. Сам он с семьей жил в Гааге. Фирма пользовалась успехом в деловом мире, и это давало возможность Вальтеру свободно разъезжать по странам Европы, а также перевозить собранную разведывательную информацию. Так, например, японские дипломатические коды были вывезены из Германии в переплете раннего издания сочинений Фрэнсиса Бэкона. В конце 1936 года, как снег на голову, последовало указание Москвы «заморозить» советскую агентурную сеть в Германии. На все вопросы он получил ответ, что это _ указание Сталина. Вальтеру дали задание собирать компромат на видных советских политических деятелей, которых Сталин решил причислить к «врагам народа». Он возражал, что это противоречит основной задаче разведки и может привести к нарушению конспирации. От своих людей Кривицкий узнал, что Сталин, в обход дипломатов и разведчиков, начал переговоры с Гитлером. В это время его вызывают в Москву, куда Кривицкий попал в самый разгар волны арестов высокопоставленных военных и своих коллег-разведчиков. Вопреки худшим ожиданиям, Вальтера вызвал всесильный глава НКВД Ежов и сообщил, что он представлен к ордену Ленина и ему следует немедленно возвратиться в Гаагу.
1937 год стал переломным в судьбе Вальтера Кривицкого. Его земляк и ближайший друг – Натан Рейсс, которого он рекомендовал в партию и разведку, отказался служить сталинской клике. Вальтеру приказали принять участие в его ликвидации, но он сумел предупредить друга, и тот скрылся. Рейсса всё же выследили и убили, а Кривицкого вызвали в Москву. Он понял, что там его ожидает пуля в застенках Лубянки, а если он останется в Европе _ судьба Рейсса. Вальтер посоветовался с женой. На её вопрос, есть ли у них шансы остаться в живых, если они вернутся в СССР, ответил – никаких. Кривицкий тщательно разработал план бегства. Через своего старого друга он арендовал домик в городке Гере близ Тулона, где он вначале предполагал скрываться. Чтобы сбить с толку преследователей звонить поехал в Дижон. Оттуда позвонил в свой офис в Париже и заявил секретарше, что разрывает отношения с Москвой. Секретарша также была советским агентом и звонок к ней, вероятно, преследовал цель скорее оповестить своё начальство. Семья Кривицких скрывалась в Париже, но их выследили, и на Вальтера было совершено неудачное покушение. Спасло Кривицкого скандальная история с главой самой непримиримой эмигрантской организации, Российского общевоинского союза, генералом Миллером. Он был похищен среди белого дня в Париже, тайно перевезён в один из французских портов, оттуда на советском пароходе доставлен в СССР и затем расстрелян на Лубянке. Похищение Миллера вызвало бурю протестов французской общественности. В результате угрозы разрыва дипломатических отношений ряду советских агентов пришлось покинуть страну. Руководство разведки решило установить связь с Вальтером, и на контакт вышел один из его старых знакомых. Его пытались уговорить вернуться, но опытный конспиратор заметил, что в кафе, кроме собеседника, присутствует группа сотрудников НКВД, и только профессиональные навыки помогли Вальтеру уйти от этих людей. Кривицкий понял, что в Европе он не будет в безопасности, и решил перебраться в Америку. Но у него не было легальных документов, удостоверяющих личность, и через посредство видного эмигранта-меньшевика Ф.Дана он обратился к властям страны с просьбой об их выдаче. Вскоре он получил удостоверение личности, а затем и паспорт, что позволило Вальтеру с семьёй в ноябре 1939 года перебраться в Америку. Как утверждается в (3, р. 2), ему помог в этом посол США во Франции Вильям Буллит. В работе (4) отмечается, что в Америке Кривицкий встретился с реальностью, которую он никак не ожидал увидеть. Страна, только что преодолевшая глубочайшую депрессию, показалась ему растерянной, разъединенной, невежественной и вовсе не интересующейся « бреднями Старого Света». А тут ещё он вызвал недовольство американских левых, которым не поправились антисталинские статьи, опубликованные бывшим разведчиком в ряде стран Европы. Левые начали компанию против Кривицкого, требуя его депортации из США. Они имели сильное влияние в министерстве труда, в которое входила служба эмиграции. Но опытный В. Буллит предусмотрел и это, и с помощью своих связей в правительстве оформил Кривицкому 120-дневный гостевой паспорт.
Вальтер Кривицкий с семьей оказался в стране с весьма ограниченными средствами. На его бывший опыт спроса не было. Его знания по проблемам европейской политики могли быть опубликованы только в завлекательной упаковке. Для этого требовался помощник, посредник и переводчик. И такой нашелся. Им оказался Айзек Дон Левин, владевший не только русским языком, но и жанром популярной журналистики. Человек он был прыткий, говорливый и всегда готовый подзаработать. С его подачи журнал Saturday Evening Post согласился напечатать 8 статей Кривицкого, по 5 тысяч долларов за каждую. Журналистский стиль Дон Левина не нравился Кривицкому, но что мог сделать политический беженец без гроша за душой? Было опубликовано 5 статей этой серии, в которых рассказывалось о подделке американских долларов, которыми расплачивались за тайные зарубежные операции, о терроре и политических убийствах, о жульничестве и фальсификациях на показательных политических процессах в Москве. Подлинной сенсацией стало известие о контактах Сталина и Гитлера, которые начались с 1934 года. В них отказывались верить, особенно левые круги, однако заключение пакта «Риббентроп – Молотов» в августе 1939 года привлекло внимание к публикациям Кривицкого. На их основе была написана известная книга «Я был агентом Сталина», в которой он впервые поведал миру о тягчайших преступлениях диктатора против собственного народа. Книга эта была издана в США и Англии(5) и переведена на французский (6) Кривицкого вызывали на допросы в комиссии Конгресса США, выезжал он и в Англию, где с ним долго беседовала одна из опытнейших сотрудниц британской разведки Дженет Арчер. В печати появились сведения, что якобы Кривицкий выдал ей около сотни своих агентов, и все они были арестованы, однако автор широко известной книги о судьбе советских перебежчиков Брук-Шеффард писал, что в действительности был арестован только английский шифровальщик Кинг, который был двойным агентом СССР и Германии (7).
Книга Вальтера Кривицкого
В начале февраля 1941 года Кривицкого вызвали в Вашингтон для допроса в комиссии сената США по расследованию антиамериканской деятельности. Десятого февраля 1941 года его нашли мертвым в номере отеля в Вашингтоне. Следствие было более чем поверхностным, и полиция вынесла решение, что это самоубийство. Жена, друзья и адвокат Кривицкого долго и безуспешно пытались заставить власти провести более тщательное расследование, но неизменно натыкались на отказ.
Через 25 лет после смерти Кривицкого американская журналистка Флора Лейвис решила провести собственное расследование обстоятельств этого дела. Его результаты под сенсационным названием «Кто убил Кривицкого?» были опубликованы в газете Washington Post 13 февраля 1966 года. В 1990 году Литературная газета в Москве подготовила публикацию на основе репортажа Флоры Лейвис (4). Лейвис писала, что нашла вдову и сына Кривицкого, беседовала с ними и, как и они, вынесла твердое убеждение, что Вальтера застрелили. В своей статье она обратила внимание, что обстоятельства убийства практически не были расследованы, и исчезли все его улики, хотя предположительная баллистическая экспертиза показала, что Кривицкий был убит.
Прошло еще несколько лет, и американский журналист Verne W. Newton опубликовал книгу (3) о деятельности легендарной «Кембриджской пятерки» советской разведки. В ней много внимания уделено Вальтеру Кривицкому, так как автор резонно считает, что только молчание Кривицкого спасло советских агентов – героев его книги, от разоблачения. Ньютон имел возможность ознакомиться с рассекреченным делом Кривицкого из архива ФБР, рядом документов из других архивов США, из которых явственно следовало, что Кривицкого убили, и впервые были названы имена его убийц. В архиве ФБР Ньютон нашел документ, отвечающий на вопрос, почему не проводилось расследование обстоятельств смерти Кривицкого. Это был рапорт на имя тогдашнего директора ФБР Гувера с просьбой разрешить детальное расследование дела Кривицкого с целью обнаружения в нем «советского следа». Гувер ответил, что его не интересует, был ли убит Кривицкий или покончил с собой. Во многих публикациях о Кривицком приводится его предсмертная записка, но, как выяснил Ньютон, это был не оригинал, а копия. В деле он нашел также многочисленные просьбы вдовы Кривицкого, с которыми она на протяжении десяти лет обращалась к Гуверу с просьбой представить ей подлинник записки мужа, но каждый раз она получала одну и ту же отпечатанную на машинке копию. Ей советовали обратиться в полицию Вашингтона, а та отправляли ее в ФБР. Ньютон решил внести ясность в это дело, но в полиции ему показали акт о том, что все документы по делу Кривицкого были уничтожены за ненадобностью в 1951 году. И все же, Ньютон нашел в архиве ФБР документ, который расставил все точки над и. Это был рапорт на имя Гувера от 20 февраля 1941 года о том, что американский гражданин Джордж Минк, руководитель коммунистической организации моряков, был вовлечен в заговор с целью убийства Кривицкого, а непосредственным исполнителем убийства, как обнаружил Ньютон в другом архиве, был некто Джек Перилла, глава советской ликвидационной группы в США. Как следует из документов, Перилла знал, что Кривицкий был вызван в Вашингтон для слушания на сенатской комиссии по вопросу проникновения советских агентов в правительственный аппарат (3, р.368). В деле Кривицкого в ФБР Ньютон нашел ещё один документ о Джеке Перилла. В нем говорится, что Перилла, имевший из-за своего уродства кличку «Горбун», прибыл в Вашингтон на следующий день после того, как Кривицкий побывал а Госдепартаменте и обсуждал там свои ближайшие планы. Перилла вернулся в Нью-Йорк через несколько дней после убийства Вальтера и пьянствовал в штаб-квартире международного союза моряков. Там он прозрачно намекнул своим близким приятелям об этом убийстве (3, р.30).
Флора Лейвис и Ньютон разыскали и несколько раз встречались с вдовой Кривицкого. После убийства мужа она сменила имя и вместе с сыном уехала вначале во Флориду, а затем поселилась в Бронксе. Кривицкий не оставил семье никаких средств, и его вдова с трудом наскребла 108 долларов, необходимых для похорон Вальтера. Она работала швеей на фабрике, и, отказывая себе во всем, дала сыну Алексу хорошее образование. Он стал преуспевающим инженером, но умер от рака мозга, не дожив до сорока лет. Незадолго до гибели у Кривицкого произошел доверительный разговор с журналистом Давидом Шубом, который, будучи, как и Кривицкий, выходцем из России, спросил у последнего, почему тот до сих пор боится покушений. Ведь после того, что он написал в своей книге и ряде статей, ему уже вроде бы нечего больше бояться. На это Кривицкий ответил: «Я не сказал самого главного…». Что это было _ гадают до сих пор. Несколько лет тому назад появилась книга бывшего советского посла в Англии В. Попова с интригующим названием «Советник королевы – суперагент Кремля» (8). Автор утверждает, что Кривицкий так и не сказал самого важного _ имен советских агентов- героев книги Ньютона. Попов цитирует заявление Вальтера Кривицкого, сделанного им в кругу друзей за несколько дней до гибели: «Если вам придется услышать или прочитать в газетах, что я покончил с собой, ни в коем случае не верьте этому».
Прошло много лет, и до сих пор неизвестно, что представляет собой то самое главное, о котором не сказал Кривицкий. Как американские, так и советские исследователи считают, что оно хранится в архиве ГРУ (Главном разведывательном управлении) советской, а ныне российской армии. Этот архив никогда не открывал ничего и не собирается этого делать в обозримом будущем.
Как известно, во время посещения Кривицким Великобритании и бесед со следователем Арчер ему показали несколько документов Имперского комитета обороны и спросили, знакомы ли ему эти материалы по своей прежней службе в СССР. Кривицкий показал на ряд документов, с копиями которых его знакомили в Москве, и пояснили, что они были получены от советских агентов. Все эти документы имели хождение в узких кругах английского министерства иностранных дел, где секретарём работал советский агент Дональд Маклин. В апреле 1940 года в британском Миде был подготовлен отчёт о «деле Кривицкого», и по-видимому, именно Маклин переслал его в СССР. Можно только представить, как были обеспокоены руководители советской внешней разведки, когда узнали о том, что в конце 1940 года Кривицкого вторично пригласили приехать в Англию.
Особенно беспокоился Маклин, боявшийся, что Кривицкий может назвать его имя.
Поэтому и считается, что, для того, чтобы спасти Маклина, убили Кривицкого. Советские ликвидационные группы решали во всём мире и более сложные задачи по устранению нежелательных свидетелей.
Только в 2002 года в российской печати было опубликовано продиктованное Сталиным и принятое ЦИК СССР секретное постановление от 21 ноября 1927 года, гласившее: «Лица, отказавшиеся вернуться в Союз ССР, объявляются вне закона…» Далее пояснялось, что объявление вне закона влечет конфискацию имущества и расстрел через 24 часа после установления личности невозвращенца. Это постановление почти 40 лет являлось основанием для уничтожения неугодных советскому режиму лиц, где бы они ни находились. Именно на этой «легальной» основе и был убит Вальтер Кривицкий. Интересна в этом отношении и характеристика личности Кривицкого в СССР и современной России: 50 годы – изменник, 80 – невозвращенец, конец ХХ века – один из мэтров советской разведки.
Литература
1. Кривицкий Вальтер. Я был агентом Сталина. Записки советского разведчика.
М., «Современник». 1996
2. Старков Борис. Судьба Вальтера Кривицкого // Вопросы истории, 1991, # 11. С. 82-93.
3. Newton Verne W. The Cambridge Spies. The Untold Story of Macklean, Philby and
Burgess in America. Madison Books, New York, 1991
4. Кто убил Вальтера Кривицкого? // Литературная газета, 24 января 1990
5. Krivitsky W.G. In Stalin secret service: expose of Russian’s secret policies by the former chief of the soviet intelligence in Western Europe. New York & London, Harper & Brothers. 1939
6. Agent de Staline, par general W. G. Krivitsky. Paris, Cooperatra, 19407
7. Brook-Shepherd Gordon. The Storm Petrellа. New York 1978 (Вальтеру Кривицкому в этой книге посвящено три главы, с 8 по 10, с. 39-181)
8. Попов В.И. Советник королевы – суперагент Кремля. М., «Новина»,1995
Чикаго
Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #4(174) апрель 2014 berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=174
Адрес оригинальной публикации — berkovich-zametki.com/2014/Zametki/Nomer4/Kuksin1.php
