К 100-летию Л.В. Альтшулера*
Я благодарен читателям журнала «Семь искусств» и портала «Заметки по еврейской истории», чей читательский выбор сделал меня одним из лауреатов конкурса «Автор года 2013».
И тут главной для меня - как составителя книги «Экстремальные состояния Льва Альтшулера» («ФИЗМАТЛИТ», Москва, 2011, Ред. М.Б. Козинцова) - наградой является тот факт, что публиковавшиеся в течение полутора лет в указанных уважаемых интернет-изданиях главы этой книги оказались интересны читателям. Все ссылки на эти главы (в расширенном варианте), а тем самым на всю книгу, размещены на сайте, специально созданном к 100-летию Л.В. Альтшулера сотрудниками его ученика и другого составителя книги, ныне Президента РАН Владимира Фортова.
Лев Владимирович Альтшулер
09.11.1913 – 23.12.2003
Ниже в приложении информация о двух конференциях в Москве и в г. Сарове к 100-летию Л.В. Альтшулера. Отмечу также найденную в Музее ядерного оружия в г. Сарове, видеозапись выступления Л.В. Альтшулера на конференции ИСАП-96, г. Дубна, май 1996 г. Скачать (28 мин., 1,17 Гб). Нужно также упомянуть посвященную Л.В. Альтшулеру публикацию американских коллег: C. H. Gibson, N. H. Krikorian & R. N. Keeler, “L. V. Al’tshuler, and High Energy Density Research” // 2012, Journal of Cosmology, Vol. 18, 7901-7933.
***
Помимо начального периода научной деятельности в лаборатории Е.Ф. Бахметева и В.А. Цукермана (1932-1947 гг.), жизнь Л.В.А. четко делится на два больших этапа: работа в Сарове (1947-1969 гг.) и в Москве (1969-1989 гг. – ВНИИОФИ и 1989-2003 гг. - ИВТАН). Уход из ВНИИЭФ был действительно переломом судьбы. В интервью 1990 года, сравнивая начальные условия работы в Арзамасе-16 в 1947 году и потом в Москве, Л.В.А. говорит: «В обстановку бардака я попал, скорее, когда вернулся с «объекта» в Москву в 1969 году» и там же далее: «Да, возвратясь, я испытал чувства прямо противоположные тем, какие ощущал 22 года назад, переезжая из Москвы на «объект», где действительно были созданы все условия для работы». Пришлось всё начинать «с нуля», набирать молодых сотрудников. Один из них вспоминал, что, зная научный масштаб Л.В.А., его гигантские потенциальные возможности и наблюдая его в одном из подвалов ВНИИОФИ, он невольно представил себе картину океанского лайнера, помещенного в деревенский пруд. Однако Л.В.А. сумел создать замечательный плодотворно работающий коллектив, а также множество неформальных групп – некую личную «академию», «президиум» которой располагался у него в квартире и состоял из самого Л.В.А., членов его семьи и любимой собаки Шарика. Об этом ярко вспоминают Павел Васильевич Макаров (Томск) и другие коллеги.
О причинах ухода Л.В.А. с объекта, о работе и жизни Л.В.А. «после Сарова» я написал в статье для юбилейного номера журнала «Атом» и сейчас не буду повторяться.
Рис .1 Л.В. Альтшулер, 1949 г.
На этом снимке Льву Владимировичу 36 лет, это фото из статьи в журнале «Атом», посвященной первому испытанию советской атомной бомбы августа 1949 года. Тогда, в 1946-1948 годах Л.В.А. и создал то самое небольшое, несколько десятков сантиметров в диаметре, кумулятивное полусферическое устройство, которое позволило измерять свойства веществ при ударном сжатии до давлений в миллионы атмосфер – см. рис. 3. Именно на этом устройстве Л.В.А. исследовал сотни веществ (от делящихся материалов, что было необходимо при конструировании ядерных зарядов, и до компонентов мантии Земли, что было важно геофизикам) и стал родоначальником нового направления в физике – изучения свойств материи при сверхвысоких давлениях в условиях ударного сжатия. И за это был в 1991 году удостоен Премии Американского физического общества.
Рис .2. Джон Б. Шанер вручает Л.В. Альтшулеру премию Американского физического общества, Вильямсбург, США, 17 июня 1991 г.
Отмечу тут некую семейную преемственность – недавно я тоже получил Премию Американского физического общества – Премию им. Андрея Сахарова 2013 года за защиту прав человека, в том числе прав детей, в современной России.
В течение десятилетий после первых разрешенных в 1958 году публикаций результатов (но, конечно, не метода) этих исследований американские ученые не могли понять, как Альтшулер достигает такой степени сжатия вещества. Некоторые даже предполагали, что эти опыты русские ставят в космосе путем лобового столкновения баллистических ракет.
Рис .3. Полусферическая конструкция Л.В. Альтшулера (1947),
усовершенствованная им по идее Е.И. Забабахина и Я.Б. Зельдовича (1948)
Показанную на рис. 3 конструкцию было разрешено рассекретить только в 1996 году – в докладе Л.В.А. и Константина Константиновича Крупникова на конференции ИСАП-96 в Дубне (см. указанную выше видеозапись выступления Л.В.А.). Доклад тогда же был повторен на Второй международной сахаровской конференции по физике (ФИАН, 20-24 мая 1996 г.) и опубликован в УФН (т. 166, № 5, авторы: Л.В. Альтшулер, Р.Ф. Трунин, К.К. Крупников, Н.В. Панов). Тогда же был рассекречен и метод невзрывных цепных реакций Л.В. Альтшулера, Я.Б. Зельдовича и Ю.М. Стяжкина. Потом последовало множество публикаций с картинкой Рис. 3. Вошла она и в учебники и, кажется, как это иногда случается с классикой, эта конструкция уже «отделилась» в сознании потомков от ее создателя (так в вышедшем в 2013 г. в издательстве «Физматлит» учебнике коллектива профессоров МГТУ им. Н.Е. Баумана «Экспериментальные методы физики взрыва и удара» – на стр. 240 схема полусферической конструкции есть, а ее автор даже не упомянут).
Должен сказать, что конструкция, представленная на Рис. 3, также спасла Л.В.А. жизнь, спасла всю нашу семью. Известно, что Лев Владимирович, как говорится, резал правду-матку, невзирая на обстоятельства, и делал это очень эмоционально. И название книги его памяти «Экстремальные состояния Льва Альтшулера» имеет двойной смысл – тут и ударные волны, тут и характер.
Вот так он в ноябре 1950 года и высказался о несогласии с линией партии в области биологии перед авторитетной московской комиссией: «Лысенко безграмотный» и т.п. В том же духе, но спокойней, высказался тогда и Андрей Дмитриевич Сахаров, которому простили (все-таки его сам Л.П. Берия пригласил работать над водородной бомбой). А Л.В.А. был приказ изгнать из объекта со всеми дальнейшими последствиями. В первый момент спасло заступничество В.А. Цукермана, Е.И. Забабахина и А.Д. Сахарова. А потом произошли события, о которых Л.В.А. не знал и никогда не узнал. Я благодарен Льву Дмитриевичу Рябеву, опубликовавшему в книге «Экстремальные состояния Льва Альтшулера» эти сравнительно недавно рассекреченные документы. Оказывается, был Приказ Л.П. Берии от 5 января 1951г. «Удалить Альтшулера с объекта. Срок 5 дней. Об исполнении доложить» - не исполнен. Почему? Оказывается, Альтшулера МГБ лишило допуска к секретным материалам – а их ему продолжали каждый день выдавать в Первом отделе. Почему?
Помимо прямого разговора Ю.Б. Харитона с Л.П. Берия и его письма тому же адресату от 22 января 1952 г. о том, что «Альтшулер нужен», была еще докладная Б.В. Ванникова и А.П. Завенягина от 21 января 1952 г. об «отсутствии специалистов, могущих в настоящее время заменить Альтшулера». Одним словом, спасла бомба. Но бомба также и всю советскую физику спасла от «лысенкования».
И тут мне бы хотелось постараться ответить на вопрос, который задавали и задают многие коллеги Л.В.А.: «Зачем? Зачем он так высказывался? Кому он что-то пытался доказать? Зачем это донкихотство с риском для жизни?». Аркадий Адамович Бриш, который и сейчас задается этим вопросом, так и назвал свое выступление в Президиуме РАН 5 ноября 2013 г. – «Рыцарь атомной эры».
Думаю, что Лев Владимирович Альтшулер преподал нам своей жизнью три урока:
1. Одержимость в науке, умение работать и добиваться результата.
2. Любовь к чтению, книге, особенно к поэзии.
3. Острое чувство справедливости, или абсолютное неприятие несправедливости, а также невозможность проявить неискренность, хитрить. Что и заставляло его открыто высказываться при столкновении с несправедливостью.
1. Что касается одержимости наукой, то тут всё уже сказано и известно. Добавлю лишь, что интерес к загадкам квантовой механики и теории относительности я воспринял от отца, хотя это не его сфера физики. А умение работать – это и фамильное, от семьи. На фото - сохранившаяся в семье книга Владимира Александровича Альтшулера – отца Л.В.А. и моего дедушки.
Рис. 4 В.А. Альтшулер, Собрание узаконений и распоряжений
Рабочего и Крестьянского Правительства Р.С.Ф.С.Р., 1923 г. (1958 стр.)
Это 1923 год, отец Л.В.А. работал юристом Совнаркома и собрал этот 15-сантиметровый по толщине том - свод нормативных актов Правительства РСФСР. Ну а работал он ненормированно, с полной отдачей. Как и Л.В.А., коллеги подтвердят.
2. Сказать, что Л.В.А. был читатель – значит ничего не сказать. Дома в каждую свободную минуту «приземлялся» на диване и погружался в чтение. Помню со школьных лет в Сарове, что очень часто это был том из 86-томной Энциклопедии Брокгауза и Ефрона, которую отец купил в Москве у букинистов в конце 1940-х. Он жил этим, этими цитатами, особенно стихов, которые ему, как и Вениамину Ароновичу Цукерману, служили как бы орудием в противостоянии мракобесию. Пушкинское «Да здравствую музы! Да здравствует разум!...», А.К. Толстого «Брось, Трофим, свои замашки, / У науки нрав не робкий, / Не заткнешь её теченья / Ты своей дрянною пробкой!» (здесь Л.В.А. специально для Т.Д. Лысенко переделал первую строчку последней строфы оригинала «Послания к М.Н. Лонгинову»), и постоянно цитировалась его же «История государства российского от Гостомысла до наших дней» («Земля была обильна, порядка только нет»). И в те же годы травли биологии, генетики, физики (конец 1940-х – начало 1950-х) в доме звучали строки из студенческой поэмы «Евгений Стромынкин» (автор Герман Копылов), отражающие обстановку на Физфаке МГУ того времени: «…Что глуп Эйнштейн, что сволочь Бор, / Что физик - не макроприбор, / А социальное явленье». В 1954 году – самое начало «Оттепели» - в доме появились привезенные из Москвы на папиросной бумаге странички Твардовского «Василий Теркин на том свете», где снизу на титуле было написано «Изд-во Тогосветной литературы» (слова «Самиздат» тогда еще не существовало) – для того времени это были революционные по смелости стихи.
Но главной для Л.В.А. все-таки была классика. Татьяна Федоровна Костина, которая помогала Л.В.А. в последние годы его жизни и много ему читала, когда он потерял зрение, вспоминает: «Он очень любил читать наизусть, декламировать стихи. А помнил он многое: Пушкина (фрагменты «Медного всадника», «Моя родословная», отрывки из многих стихотворений), Лермонтова («Воздушный корабль», «Два гренадера», «На Севере диком», «Прощай немытая Россия»…), Тютчева («Эти бедные селенья», «Умом Россию не понять», «Я встретил Вас и всё былое»), раннего Маяковского, Гумилева, Северянина и т.п… И буквально накануне кончины он просил меня почитать ему Пушкина и Лермонтова. Просто удивительно, тем более в его состоянии, какое наслаждение он испытывал от этих стихов, от их звучания…».
3. О справедливости. Эпизод декабря 1946 года, напомню, что в стране катастрофическая нехватка продовольствия, люди на селе умирают от голода. Л.В.А. приехал из Москвы в командировку в Саров (окончательно мы переехали из Москвы в Саров в мае 1947 г.), обедает в начальственной, т.н. «генеральской», столовой. За столом еще два человека, один из них секретарь Горкома партии, который за тарелкой супа между прочим рассказывает, какие трудные сейчас времена: «У нас рабочие за станками в голодный обморок падают». Услышав это, Л.В.А. кладет ложку и спрашивает: «Покажите мне, где в Уставе вашей партии написано, что рабочие должны голодать?». Как говорил мне отец, товарищ этот посерел, медленно с трясущимися руками поднялся и со словами «что вы такое говорите» ушел в другой конец зала и к супу своему не вернулся.
Почему Л.В.А. это сказал? Потому что он свято верил в идеалы социализма, потому что его отец – ветеран социал-демократического движения в царской России – боролся за власть рабочих и крестьян, потому что Л.В.А. этих рабочих считал ничуть не хуже себя или того секретаря горкома, а в том, что они голодают, видел нарушение принципов провозглашенного справедливого и равноправного для всех общества. Ну а смолчать тогда в столовой он просто не мог в принципе - считал бы это для себя невозможной трусостью, неискренностью. И так повторялось много раз и в разных ситуациях.
В том же 1946-м в Москве 6 апреля на дне рождения Вени Цукермана Л.В.А. произносит тост (навеянный сообщением об окончании Нюрнбергского процесса и казни фашистских главарей): «Я счастлив, что дожил до момента казни нацистских преступников. И я надеюсь дожить до нашего Нюрнбергского процесса». За столом полно народа, квартира коммунальная, но никто не донес. А Вениамин Аронович только сказал: «Ну, Лёвка опять треплет языком». Я много позже, уже в новые времена спросил отца: «Почему так жестко, ведь ты же верил в идеалы Революции, социализма, коммунизма?». И он пояснил, что, конечно, верил, но не мог простить таких глупостей и преступлений власти против страны и социализма как:
(1) коллективизации с её массовым истреблением самой работоспособной части крестьянства;
(2) уничтожением перед войной всего комсостава Красной Армии;
(3) неподготовленности 22 июня 1941 года, в результате чего погибла 3-миллионная армия, немцы захватили полстраны, и победа далась невероятными жертвами;
(4) и не мог простить А.А. Жданову гибель в блокаду 2 миллионов ленинградцев.
Но это всё – о глобальном. А вот характерный эпизод, о котором вспомнил средний сын Л.В.А. Александр. Конец 1950-х, отпуск, они на «Волге» заехали по дороге в какой-то совхоз. Отец, как всегда, разговорился о жизни с мужиками, которые стали жаловаться, что уже 3 месяца не получают зарплату (знакомый ныне сюжет). «А где живет председатель совхоза?», - спросил Л.В.А. Подъехал на «Волге» к дому, вызвал председателя на крыльцо и отчитал его, не выбирая выражений. Тот слушал молча, испугался, конечно. Он же не знал, что это за начальник приехал на машине и с орденами на груди.
И так всегда – мгновенная реакция при столкновении с любой несправедливостью и неправдой. И сознание личной ответственности – и в малом и за всё, что происходит в стране. Он никогда не ощущал себя частью целого, поэтому и предложения вступить в партию всегда отклонял.
Интересно, что точно такая же личная позиция была у Андрея Дмитриевича Сахарова, о чем он пишет в своих «Воспоминаниях». В основе их многолетних дружеских отношений было, конечно, то самое чисто нравственное неприятие несправедливости. Оба изначально верили в социализм как самое справедливое общество, оба остро переживали его «извращения». Но, как пишет Л.В.А. в своих воспоминаниях «Рядом с Сахаровым», Андрей Дмитриевич в его обобщающей критике СССР пошел гораздо дальше. Покинули они Саров навсегда в одном и том же поезде в один день 14 сентября 1969 г.
Рис. 5. Л.В. Альтшулер и А.Д. Сахаров, Москва, 1987 г.
Общались они и в Москве. Эпизод, наверно, 1970 года. Брат Александр, живший тогда с родителями, принес подпольно изданную самиздатскую брошюру «Время не ждет» - программа преобразования СССР с резкой критикой нового эксплуататорского класса чиновничьей номенклатуры и т.п. Отец решил обсудить это с Сахаровым, приехал к нему домой на Сокол. Андрей Дмитриевич брошюру уже читал, обсудили всю эту политику прямым текстом вслух, не обращая никакого внимания на «стены», у которых «есть уши». А потом отец переключился на научно-секретную тематику. И тут Андрей Дмитриевич его сразу остановил, пояснив: «Понимаете, Лев Владимирович, у Вас есть допуск к сверхсекретной информации, у меня он тоже есть. А у тех, кто нас сейчас слушает, такого допуска нет. Так что давайте оставим эту тему».
Тут я обязан очень кратко прояснить основной движущий мотив общественной деятельности А.Д. Сахарова. Да, как и Л.В.А., и все его коллеги по ядерному проекту СССР, он с полной отдачей и сознанием высочайшего долга перед страной участвовал в создании страшного оружия. Ядерное равновесие с США было восстановлено, а затем в течение многих лет поддерживалось, благодаря чему, возможно, человечество избежало третьей мировой войны. Но мы – физики знаем, что при увеличении двух уравновешивающих друг друга сил в десятки, сотни, тысячи раз это равновесие становится всё более неустойчивым. По мере неограниченного наращивания ядерных потенциалов СССР и США также возрастала и вероятность случайной ошибки с катастрофическими последствиями для обеих стран и для всего человечества.
Андрей Дмитриевич Сахаров был одним из немногих, кто ясно понимал, насколько мы все висим на волоске. И не мог не действовать. Выход один – надо кончать с противостоянием, договариваться и разоружаться. Об этом он в 1967 г., написал М.А. Суслову (об этом письме «для служебного пользования» Сахаров никогда не говорил, его обнаружил Г.Е. Горелик в середине 1990-х в архиве ЦК КПСС), а не получив никакого ответа, те же идеи конвергенции двух систем изложил в своем знаменитом «Меморандуме» 1968 года, изданном на Западе («Андрей Дмитриевич, зачем Вы обратились к загранице?», - спросил его Л.В.А. в июле 1968 года после того как «Меморандум» был опубликован в «Нью-Йорк Таймс», а в Средмаше и на объекте неизбежно разразился скандал. «Я решил обратиться к тем, кто готов меня слушать», - математически точно ответил Сахаров). Но политики, лидеры государств не умели слушать не только в СССР, они вообще на это не способны нигде и никогда. Принудить их к изменению политики, в том числе к смягчению напряженности, можно лишь колоссальным общественным давлением.
И оказалось, что такое спасительное для человечества давление порождается простым человеческим сочувствием миллионов к беде одного человека, права которого нарушаются. О ключевой роли защиты прав человека в обеспечении международной безопасности А.Д. Сахаров ясно сказал в своей Нобелевской лекции 1975 года. Защите прав человека он посвятил последние 20 лет своей жизни. И действительно произошло чудо: ядерные вооружения стали сокращаться на взаимной основе, ракеты с ядерными боеголовками больше не нацелены на города России и США. Хотя, конечно, всегда есть силы, мечтающие о возврате к «холодной войне», к тому оставшемуся в прошлом предельно опасному неравновесному состоянию. Хочется верить, что эти «вечно вчерашние» не лишат будущего нас и наших детей.
Теперь несколько фото по теме Л.В.А. и Саров.
Рис. 6. Последний день в Сарове, 14.09.1969г. С женой на пороге дома
Рис. 7. С сотрудниками Отдела 20, сентябрь 1969 г.
Как отметил Михаил Васильевич Жерноклетов в своей статье в книге «Экстремальные состояния Льва Альтшулера», на этом фото – не все сотрудники Отдела 20, нет 11 человек, находившихся в тот момент в отпуске или в командировке или на бюллетене. И еще два фото тех дней:
Рис. 8. М.Н. Павловский, В.П. Крупникова, А.А. Баканова, Л.В. Альтшулер,
М.И. Бражник (Шкуренок), К.К. Крупников, В.Н. Зубарев, А.Т. Завгородний,
Саров, сентябрь 1969 г.
Рис. 9. Д.М. Тарасов, Л.В. Альтшулер, М.А. Манакова,
Дивеево, 14 сентября 1969 г.
Замечу, что К.К. Крупников и В.П. Крупникова (на Рис. 8) специально приехали из Снежинска ко дню отъезда Л.В.А. из Сарова. Но это всё о последних днях в Сарове.
А вот в книге «Экстремальные состояния Льва Альтшулера» есть рассказ Валентины Петровны Крупниковой, который, каждый раз когда перечитываю, не оставляет меня равнодушным. Это о взрывном эксперименте «на площадке» в новогоднюю ночь со сферическим зарядом «Большая модель», воспроизводящим «внутренности» РДС-6 («Слойка-LiDочка» Сахарова-Гинзбурга, испытанная в августе 1953 года). К сожалению, невозможно привести этот рассказ полностью. Ограничусь его последним абзацем: «Позвонил начальник отдела - Л.В. Альтшулер: взрыв заряда весом четверть тонны хорошо был слышен в городе, поздравил с успехом и с Новым годом. Часы недавно показали полночь. Когда входили в квартиру Альтшулеров, где сотрудники встречали Новый год, услышали песню, в которой давался запоздалый совет Копернику, как ему было легко и просто доказать «Земли вращенье». Песню эту обычно запевала Анна Андреевна Баканова. Новогодняя ночь продолжалась. Какой наступил год? Пятьдесят второй? Третий? Сейчас уже точно не скажешь. Мы были счастливы…».
Рис. 10. В.А. Цукерман, Л.В. Альтшулер, Ю.Б. Харитон, Саров, 1960-е годы
О той роли, которую играли в жизни Л.В.А. Вениамин Аронович Цукерман и Юлий Борисович Харитон, говорить не буду. Это слишком хорошо известно. Но считаю своим долгом в этом юбилейном докладе сказать о проблеме, которая волновала Л.В.А. до последнего дня и которой посвящена его последняя прижизненная публикация «Восстановить историческую справедливость» («Известия», 20.09.2003 г.). Речь идет о присвоении имени Ю.Б. Харитона ВНИИЭФу, основателем которого и бессменным научным руководителем которого в течение полувека был Юлий Борисович. Совершенно справедливо, что ВНИИТФ на Урале стал «имени Евгения Ивановича Забабахина». И совершенно несправедливо, что такое же не случилось с ВНИИЭФ. А любая несправедливость, как уже говорилось, вызывала у Л.В.А. активное неприятие.
И теперь, как было обещано, – о семье, которая основа всего.
Рис. 11. Родители Л.В.Альтшулера. Золотая свадьба, 1957 г.
О Владимире Александровиче Альтшулере я уже говорил – честнейший, искренне преданный делу Революции человек, всегда работавший с полной отдачей и, как говорится, пропадавший на работе. Истинным центром большой семьи была мать Л.В.А. Анна Львовна Кершнер. Невозможно перечислить всех тех близких и дальних, о ком она заботилась, кого опекала. И дело ведь не только в том, чтобы накормить. Это была огромная душевная сила притяжения, которое и сделала дом Альтшулеров своего рода «гравитационной аномалией» (по выражению старшего брата Л.В.А.).
Рис. 12.
И Сергей, и сестра Ольга – каждый по-своему уникален. Вот эпизод, из которого видно, что это была за семья, что за люди. Сергей всю молодость, до 30 лет, тяжело болел – туберкулез, адские боли, много операций. И вот в конце 1930-х окончательная большая полостная операция, сулившая либо с огромной вероятностью летальный исход либо выздоровление (случилось второе). И что же делает в этой невозможной ситуации молодой журналист популяризатор науки Сергей Альтшулер? – Он договаривается с хирургами, что над операционным столом прикрепят к потолку большое зеркало, а операцию ему будут делать не под общим, а под местным наркозом. И все 3-4 часа операции он наблюдал, как врачи копошатся в его внутренностях, а потом описал это в своей очередной публикации.
И о главном для Льва Владимировича человеке – о его жене и нашей с братьями маме Марии Парфеньевне Сперанской.
Рис. 13. М.П. Сперанская (1916-1977)
Что касается отзывчивости, справедливости, готовности помочь – тут они с Л.В.А. были полные единомышленники. Но вот что сказал Л.В.А. на одном важном высоком совещании в Арзамасе-16, когда его отделу предложили заняться новой оборонной тематикой: «Это вопрос непростой, и я должен посоветоваться с женой Марией Парфеньевной». И он не шутил. Интересен эпизод самого начала жизни и работы четы Альтшулера-Сперанской в Сарове – это 1947 или 1948 год. Вдруг Марию Парфеньевну приглашают в МГБ и делают выговор (хорошо, что этим ограничились, другие в аналогичной ситуации получали срок). Речь пошла о ее отце, Парфении Львовиче Сперанском, который в сердцах сказал скандальной соседке по московскому коммунальному подвалу: «Ты тут потише, у меня зять атомную бомбу делает». Откуда он узнал, неизвестно, поскольку Лев Владимирович и Мария Парфеньевна – люди ответственные и гостайну никому не выбалтывали. Но вот и Израиль Соломонович (в быту Леонид) Галынкер, близкий друг Л.В. Альтшулера и В.А. Цукермана, арестованный в 1948 году, когда его следователь на Лубянке спрашивал о друзьях, отвечал: «Арестуйте их, а атомную бомбу купите в Америке».
Мария Сперанская безвременно скончалась в 1977 году, и это был страшный удар для Льва Владимировича. Годом позже в письме Изабелле Александровне Адамской (с ней и ее математическим отделом он тесно сотрудничал во время работы во ВНИИЭФ) Л.В.А. написал: «Андрей Дмитриевич позвонил мне довольно скоро после катастрофы и пожелал “сохранить себя как личность”. Это трудная задача…».
Тут я хочу сказать об одном значимом для Л.В.А. обстоятельстве, о котором он, к сожалению, не узнал, поскольку выяснилось это после его кончины. Дело в том, что предки М.Сперанской по линии матери – князья Высотские. А как сообщается в недавно вышедшем исследовании, Высотские находились в родстве со знаменитым родом графов Каменских – графиня Елизавета Сергеевна Высотская (урожденная Каменская) – прабабушка Марии Парфеньевны. А род Каменских прослеживается до XII века, до тиуна (боярина) Киева Ратши (Рачи), внук которого Гориславль был соратником Александра Невского. Лев Владимирович очень любил «Мою родословную» Пушкина, часто декламировал «Мой предок Рача мышцей бранной Святому Невскому служил». И он был бы совершенно счастлив, если бы узнал, что те же пушкинские слова вправе произнести и его жена Мария Парфеньевна Сперанская.
Следующие снимки – результат их долгой совместной жизни – по нарастающей: с первенцем, с двумя и с тремя сыновьями:
Рис. 14. Родители с Борей, Казань, 1943 г.
Рис. 15. Они же с Аликом и Борей, Саров, 1947 г.
Рис. 16. А мама снимает: Л.В.А. с Борисом, Александром и Мишей, Саров, 1957 г.
И несколько фото - в продолжение семейной истории и рода Альтшулеров.
Рис. 17. Л.В.А. со средним сыном Александром и женой Бориса Ларисой Миллер – после алтайского похода, Новосибирск, 1967 г.
Рис. 18. Внуки Л.В.А. старший Илья и младший Павел с родителями, 1976 г.
И «Здравствуй, племя младое незнакомое» - сын Оксаны Ворониной и Павла Альтшулера, правнук Л.В.А. - подарок к его 100-летнему юбилею, родившийся 8 июля 2013 года.
Рис. 19. Данечка, правнук Льва Владимировича, 2013 г.
И на заключительном фото Л.В.А. со своим, как он говорил, «самым талантливым аспирантом».
Рис. 20. Л.В. Альтшулер с любимой собакой Шариком, Москва, 1985 г.
Этого Шарика в 1982 году младший сын Л.В.А. Миша вместе с одним хорошим человеком, притащившим байдарку, спас со льдины посреди Москвы-реки - напротив Киевского вокзала, и в течение 11 лет, до своей кончины в преклонном и уважаемом собачьем возрасте, этот бродячий пес был полноправным членом семьи Альтшулеров.
Вот как пишет о нем Л.В.А. в своих записках 1989 года «Воспоминания и размышления пожилого физика»:
«С Шариком можно шутить почти на любые темы, говорить о легкомысленном поведении его мамы, обсуждать религиозные вопросы. Он знает, что “принципами мы не поступаемся”. И не обижается. И всегда по утрам он приходит к кровати и тычется носом в руки, грудь и щеку, и мы оба довольны. “Тогда расходится в душе моей тревога… и в небесах я вижу Бога”». Шарик тоже видит бога, но не в небесах, а на кровати. И этот бог я. “Трудно быть богом?”. Нет, совсем не трудно».
И в заключение поделюсь одним из самых приятных воспоминаний детства. Мне лет десять. Отец обучил меня поднимать его утром с постели – тащить одеяло и вопить: «Подъем! Вставай, старый хрыч!».. Увы, сейчас это «вставай» может реализоваться только в нашем воображении и памяти. И я благодарю организаторов и участников конференции за память о Льве Владимировиче Альтшулере.
Приложение.
Юбилейная конференция в РАН:
По поручению Президента РАН В.Е. Фортова в Президиуме РАН 5 ноября 2013 г. была организована конференция «Экстремальные состояния Льва Альтшулера: ученый, гражданин, человек - к 100-летию со дня рождения», на которой Владимир Евгеньевич выступил с 40-минутным докладом (будет опубликован в одном из ближайших номеров журнала «В мире науки») и которую вел в течение 3 часов. В информационном сообщении о конференции сказано, что она «посвящена 100-летию Льва Владимировича Альтшулера (09.11.1913 – 23.12.2003) – основоположника новой научной дисциплины исследования свойств веществ в экстремальных условиях динамического ударного сжатия, пионера советского атомного проекта и удивительного человека».
***
Юбилейная конференция в РФЯЦ-ВНИИЭФ 90 (Российский федеральный ядерный центр – ВНИИ экспериментальной физики), г. Саров. Единственная видеозапись выступления Л.В. Альтшулера (1996 г.).
Также 12 ноября 2013 г. в г. Сарове Институтом экспериментальной газодинамики и физики взрыва РФЯЦ-ВНИИЭФ был организован межотраслевой тематический семинар «Применение ударных волн в физике высоких давлений», посвященный 100-летию Л.В. Альтшулера, был издан названный выше юбилейный номер журнала «Атом» (6 апреля 2013 г. было 100-летие Вениамина Ароновича Цукермана, в честь чего также вышел специальный юбилейный номер «Атома»), выпущены именная марка и почтовые конверты с портретом Л.В. Альтшулера.
Мой доклад (сумма того, что я говорил в Президиуме РАН 5 ноября и в Сарове 12 ноября) приведен ниже. А сейчас хочу поделиться некоторыми личными впечатлениями от посещения (впервые за 45 лет) своей «малой родины» закрытого города Сарова. Прибыли мы с братом Мишей (младший сын Л.В.А. биолог Михаил Альтшулер) поездом рано утром 11 ноября. При прохождении КПП ехавший вместе с нами на семинар известный московский физик Николай Николаевич Калиткин, много работавший с Л.В.А. и также связанный с ВНИИЭФ, рассказал историю о медведе-шутнике, который прознал про аварийную кнопку сигнала о незаконном пересечении ограждающих зону рядов колючей проволоки и стал ее нажимать, прячась в кустах и наблюдая из укрытия как прибегают солдаты и никого не находят. И так много раз. Легенда говорит, что когда его обнаружили, то не пристрелили, а просто прогнали в лес.
Остановились мы с братом не в гостинице, как все иногородние участники семинара, а у Ирины Цукерман. В первый же день моя одноклассница Алла Белых и ее сын Евгений провезли нас по всему городу. В начале – на кладбище: могила ближайшего друга отца Вениамина Ароновича Цукермана и его жены Зинаиды Матвеевны Азарх, множество других знакомых – вот такой «приём» на высшем небесном уровне. В сравнении с тем, каким я его знал в школьные годы, город, конечно, невероятно разросся и стал гораздо лучше, цивилизованней – никаких бараков и нищеты на фоне коттеджей административной и научной элиты (к каковой принадлежала и наша семья), давно нет заключенных и лагерных зон, одним словом вполне современный город, окруженный, как и ранее, великолепными лесами – и всё это внутри зоны. В центре на горе над р. Сатис здания Саровского монастыря, включая знаменитую колокольню, всё отреставрировано, некоторые храмы восстановлены, но не главный Успенский собор, взорванный в 1951 году – мне тогда было 12 лет, хорошо помню гигантские бульдозеры, сгребавшие кучи щебня и камня. С тех пор там сквер. Посетили мы и святые места, включая «Дальнюю пустынку» Серафима Саровского, в отличие от общедоступного Дивеево с тысячами паломников, здесь тихо и пустынно, как и подобает такому месту. Вот сделанное Аллой Белых фото:
Б. Альтшулер, Саров, 11 ноября 2013 г.
Яркими событиями того же дня стали для меня посещение семьи Тарасовых (с Алексеем Диадоровичем я знаком в 1947 года, а Людмила Ароновна 15 лет работала в отделе Л.В.А.) и встреча с одноклассницами (одноклассники, увы, уже покинули этот мир), которых не видел почти 60 лет. Была на встрече и наша учительница физики Александра Васильевна Дегтярева, которая, хоть и на 7 лет старше, всем нам может дать фору в плане бодрости, энергии, интереса к жизни. Я ей подарил книгу об отце «Экстремальные состояния Льва Альтшулера», она эти 600 страниц прочла за 2 дня – успели обсудить еще до моего отъезда.
В последний день поездки 13 ноября - интереснейшая и высоко профессиональная лекция-экскурсия по истории Саровского монастыря и посещение Музея ядерного оружия – см. фото.
На снимке:
- Слева: испытанная в 1949 г. модель «американской» А-бомбы, сделанной по переданным советской разведке американскими учеными чертежам; однако всё надо было проверять и перепроверять, чем и занимались пионеры советского атомного проекта, не подозревая (за исключением И.В. Курчатова, Ю.Б. Харитона, К.И. Щелкина и Я.Б. Зельдовича), что они копируют американского «Толстяка». Отец говорил, что эта бомба не могла не взорваться, поскольку заряд был доведен до подкритичного состояния настолько, что когда к этой стоявшей в цеху конструкции приближался приехавший из Москвы с проверкой Начальник ПГУ Борис Львович Ванников, то счетчики Гейгера захлебывались: нейтроны, излучаемые зарядом, отражались от огромного живота министра и счетчики фиксировали резкое увеличение их потока.
- Сверху: впервые испытанная в 1951 г. и поступившая на вооружение армии в два раза более мощная и в два раза меньшая по объему, чем «американская», серийная А-бомба по «оболочечно-ядерной» идее Л.В.А. (по Отчету 1948 года Л.В. Альтшулера, Е.И. Забабахина, Я.Б. Зельдовича, К.К. Крупникова; отец также всегда указывал на ключевую роль «инженера божией милостью» В.М. Некруткина, идеи которого позволили вдвое уменьшить размер и вес изделия).
- В центре: испытанная в 1953 году водородная «слойка-лидочка» Сахарова-Гинзбурга, ставшая через два года основой – «рабочим телом» («рабочими телами», под одним корпусом их можно было разместить сколько угодно) водородной сверхбомбы неограниченной мощности, в которой эти дейтериево-тритиево-литиевые (отсюда ласковое «лидочка») ядра обжимались излучением атомного запала до стадии начала синтеза с выделением «звездной» энергии.
На снимке отсутствует находящаяся рядом в музее раза в 3-4 превосходящая «слойку» размерами модель супербомбы, взорванной в 1961 г. на Новой Земле. Эта «Кузькина мать» (вспомним Н.С. Хрущева) производит впечатление своим гигантским объемом, а еще больше сознанием, сколько мегатонн было запрятано в этих кубометрах.
И спасибо директору Музея Виктору Ивановичу Лукьянову и его сотрудникам, которые накануне конференции перерыли все архивы Музея в попытке найти хоть какую-то видеозапись Л.В. Альтшулера и чудом обнаружили такую запись, и перевели ее в цифру, и подарили мне при посещении музея – это выступление Л.В.А. на международной конференции ИСАП-96 в Дубне, в мае 1996 года.
Отрывок из этой записи был показан при открытии конференции в Доме Ученых 12 ноября. Этот межотраслевой тематический семинар "Применение ударных волн в физике высоких давлений", конечно, был главным событием. В работе семинара приняли участие сотрудники Л.В.А. по ВНИИЭФ (А.Л. Михайлов, М.В. Жерноклетов, Р.Ф. Трунин и др.), гости из Снежинска, Москвы, Дзержинска, Томска, Новосибирска - ученики, коллеги и друзья Л.В. Альтшулера.
В приветственном обращении к участникам конференции директор ядерного центра В.Е. Костюков сказал: «22 года своей жизни Лев Альтшулер отдал работе во ВНИИЭФ. Это были самые яркие и насыщенные годы его научного творчества. Нам чрезвычайно приятно вспоминать о нем. И очень важно, чтобы сохранялась память о выдающихся ученых - создателях ядерного щита, идеи которых актуальны и сегодня». Также приветствовал собравшихся первый заместитель научного руководителя ВНИИЭФ В.П. Незнамов.
В ходе конференции представлены доклады по тематике физики высоких давлений и о жизни Л.В. Альтшулера. На фото – участники конференции.
Нельзя не отметить блестящую работу организаторов конференции под руководством Директора Института экспериментальной газодинамики и физики взрыва ВНИИЭФ (ИФВ) Анатолия Леонидовича Михайлова и Начальника отдела ИФВ Михаила Васильевича Жерноклетова: сама конференция в огромном зале «Дома ученых» г. Сарова, папки участника с юбилейным «Атомом», значком и блокнотом с портретами Л.В.А., в фойе – стенды с множеством фотографий... Отчеты о конференции см.:
http://sarpust.ru/2013/11/seminar-posvyashhyonny-j-100-letiyu-l-v-al-tshulera/
http://www.rosatom.ru/journalist/news/978a910041cd078ebbc1ff0bb97c3242
http://www.sarov.info/index.php?ch=ngn&view=arc&year=2013&prevview=summary#22900
http://www.sarov.info/index.php?ch=ngn&id=22900&view=article&prevview=arc&year=2013&month=
На банкете вечером после конференции ее организаторы назначили тамадой приехавшего с Урала заместителя Директора РФЯЦ-ВНИИТФ (г. Снежинск) Н.П. Волошина, также выступившего на конференции с теплыми воспоминаниями о Л.В.А. Но при этом оказалось, что Николай Павлович ещё и потрясающе поёт. Как он пел народные русские и украинские песни – на чистом украинском! Один физик попытался последовать его примеру и спеть любимую всеми «Надежду» Герман-Пахмутовой-Добронравова, но, увы, не смог – забыл слова. А больше никто (а было человек 100) и не решился. Надо, надо срочно возрождать культуру пения.
* Доклад на юбилейных конференциях 05.11.2013г. (Москва) и 12.11.2013г. (Саров)
Напечатано в журнале «Семь искусств» #5(52)май2014
7iskusstv.com/nomer.php?srce=52
Адрес оригинальной публикации — 7iskusstv.com/2014/Nomer5/Altshuler1.php
