Что бы хотелось сказать сегодня по поводу участия истории в формировании общественного сознания
История не терпит суесловья,
Трудна ее народная стезя.
Ее страницы, залитые кровью,
Нельзя любить бездумною любовью
И не любить без памяти нельзя!
Ярослав Смеляков
Провозглашение 2012 года Годом истории России невозможно не приветствовать. Это стоит назвать даже весьма назревшей мерой. Но возникает и чувство беспокойства. А вдруг все ограничится формальным, символическим обращением к памятным датам – 1612, 1812 годам? Или обернется надуманными ток-шоу на каналах ЦТ, невыразительными киносериалами? Особенно памятуя, как незаметно, так ничем сильно и не запомнившись, прошел в стране так называемый Год учителя…
Между тем сама проблема исторической памяти, исторических уроков становится кричащей. О чем бы мы сегодня ни спорили, дискуссии постоянно заворачивают нас на близкое или далекое прошлое. И снова, как в калейдоскопе, мелькают персоналии: Ельцин, Горбачев, Брежнев, Хрущев, Жуков, Фурцева, Николай II, Иван Грозный и так далее. Все сюжеты, кстати, обсуждаются с переменным успехом, спорной достоверностью. История проявляется, дает себя знать во всех серьезных разговорах, реалиях, событиях, произведениях литературы и искусства, даже в используемых повседневно понятиях. Может даже быть, что нигде так размашисто и порой всуе не оперируют своей историей, как теперь в России.
И слава богу! Прошлым, понятно, не живут. Но история может сделать нас сильнее, мудрее, вооружить бесценным опытом. Положа руку на сердце, признаемся: разве Россия богата среди других держав только своими природными ресурсами, нефтью да газом? А как же оценить тогда наши тысячелетние корни, достоинство и дела предков, богатейшее духовно-культурное наследие? Почему вдруг эти факторы начинают играть, мягко выражаясь, слишком скромную роль в нашем общественном сознании? Иногда просто огорчают те небрежность и легковесность, с которыми даже уважаемые люди оперируют историческими категориями. Задаются некорректные вопросы, получаются приблизительные, нередко фантастические ответы, но смущает это нас все меньше, к сожалению.
А ведь прочность любого государства во многом зависит от того, насколько граждане во всех его уголках осознают историю и достоинства своей страны, в какой степени воспринимают их как ценность. Так, одним из ключевых является вопрос о роли регионов в отечественной истории. Процессы обживания территорий, государственного и административного обустройства шли в тесной увязке. Это дает нам возможность «различать» отдельные персоналии, исторические детали и сюжеты, важные в контексте осмысления общих закономерностей. Даже в условиях особой роли государства региональные и национальные аспекты развития проявлялись достаточно весомо. Россия, можно сказать, постоянно «подпитывалась» родниками глубинки, «окроплялась» живою водой провинций. Неоспоримо и то, что их значимость возрастала в переломные периоды. В этом плане показательна и поучительна вся история башкирского народа и края, с XVI века тесно связанная с ключевыми событиями и явлениями отечественной истории. На протяжении последующих столетий совместной истории четко выделяется несколько сквозных тенденций: сохранение и приумножение экономического, социального и духовно-культурного потенциала, дружбы народов, ярких воинских традиций, заметный вклад в летопись воинской славы России. Не становится исключением для нашей республики и других регионов Российской Федерации и нынешний XXI век!
Думается, историческую память нельзя сводить к какому-то минимуму знаний, хотя, конечно, он все-таки необходим. Но главное все же – это обладание чувством Отечества в пространстве и времени, ясное, глубокое понимание того, каковы особенности нашей Родины. Лишь в этом случае выстраивается перспектива, становится понятнее вектор перемен, вырисовываются контуры будущего. Зная только сегодняшнее, его трудно понять, тем более увидеть более общие, глубинные тенденции. Это словно устремленная вверх крона дерева, размах которой определяется всей корневой системой!
Важно ухватывать суть. В конце концов, даже грамотный соотечественник может не знать некоторых первых князей Древнерусского государства или каких-то других правителей. Но, наверное, он должен иметь представление о своих духовных истоках, например о таких, как «Повесть временных лет», «Слово о полку Игореве» или «Задонщина».
Вот даты – 862 и 988 год. О чем они? По первой из них в XIX веке страна отметила свое тысячелетие, а по второй в ХХ веке – тысячелетие официального принятия христианства. Такие вехи, конечно, не должны забываться, хотя они порядком затерты. Но обратим внимание на другие грани нашей истории.
Вот судебник «Русская правда» князя Ярослава Мудрого (1019–1054 гг.). Здесь удивительно самое название этого незамысловатого документа. Из далеких веков вырисовывается взаимосвязь между понятиями «правда», «управление», «править суд», «право», «справедливость», «правило», «правильно», «выправлять», «направлять» и рядом других. Такое целостное, нравственное отношение русского народа к коренным основам своего бытия поражает. Уверен, оно редко встречается в других языках и менталитете!
В том и смысл исторического сознания, что мы должны с пониманием, уважительно относиться к своему языку, традициям, культуре, религии, морали. Прекрасно сказал о связи прошлого и настоящего писатель Василий Макарович Шукшин: «Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту… Мы из всех исторических катастроф вынесли и сохранили в чистоте великий русский язык. Он передан нам нашими дедами и отцами… Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наше страдание, – не отдавай всего этого за понюх табаку. Мы умели жить. Помни это. Будь человеком»…
Вот это «будь человеком», пожалуй, и есть связующая нить времен, «мера всех вещей», как выразился древнегреческий философ Протагор. Она ощущается во всех эпохах, прежде всего в самой трагической летописи российской культуры. Разве не это имел в виду публицист Валентин Овечкин, прозорливо утверждавший, что литературу движет тоска по хорошему человеку?! История для нас – неиссякаемый источник человечности, несмотря на то, что люди бывают разными и далеко не всегда радуют. Но нас властно притягивает то, что поражает своею неординарностью, силой разума и духа, величием свершений, ослепительностью любви, добра и красоты.
На днях один из тележурналистов, рассказывая о нашем земляке-современнике, сделавшем карьеру в США, экзальтированно воскликнул: «Вот она, American dream – американская мечта! Вот он, self-made, то есть сделавший себя!» Это восхищение чужими категориями, безропотно принятое залом, вызывало не просто огорчение, но и недоумение. Откуда такое подобострастие к иным словечкам, обычаям? Обернись к своей стране, посмотри на свою историю, на биографии тысяч и тысяч своих славных соотечественников из любых веков. Без всякой «американской мечты», задолго до нее они от океана до океана осваивали суровые земли, открывали новые территории, моря, проливы и острова, создавали уникальное братство народов, отстаивали независимость страны, строили самобытную цивилизацию и культуру. И при этом выковывали свои судьбы, складывали биографии, нередко жертвуя собой во имя высоких целей.
Каждый виток истории России поражает крупными личностями, способными на гигантские творения. Каков юноша Александр Невский, в XIII веке организовавший отпор опасным завоевателям, а затем в нелегких условиях определивший стратегию русских земель на многие десятилетия вперед! Разве не его потомки поднимали потом Москву как сердце возрождающейся державы? А Дмитрий Донской, высоко взметнувший знамя единения и освобождения Родины? А уникальность гения Петра I, его многогранность, всеохватность, несокрушимая, неуемная энергия в обновлении страны? Трудно даже понять, как мог в нашей истории появиться, вырасти такой титанический человек! А Ломоносов – разве не этой же плеяды россиянин? В обычное время и десяток людей, наверное, не сделали бы столько, сколько смог этот крестьянский сын осилить один в науке, образовании, литературе и искусстве, других областях. А сколько других первопроходцев, полководцев, мыслителей, устроителей горных заводов, ученых и технарей, мастеров литературы и искусства! Но мы зачастую обращаем внимание только на верхушки айсбергов.
Много ли, например, знатоков, кроме специалистов, разумеется, которые помнят о делах Василия Никитича Татищева (1686–1750)? Если коротко, то это был талантливейший, увлеченный человек, государственный и военный деятель, географ, историк, краевед, экономист, который способствовал развитию ряда губерний, городов и горных заводов на Урале. По линии дочери – это прадед поэта Ф. Тютчева. Обучался инженерному, артиллерийскому делу, участвовал в сражениях и походах, поработал в памятной для Башкортостана Оренбургской экспедиции. Знал хорошо Германию, собирал там книги по различным отраслям знаний. Оставил после себя крупный труд – «Историю Российскую», многочисленные публицистические сочинения: географические, мировоззренческие, морально-этические, педагогические, филологические и т. д. Удивляет своей фундаментальностью и широтой его незаконченный, переизданный в наши дни проект «Лексикон российский исторический, географический, политический и гражданский» (в 3 ч., репринтное издание 1793 г., СПб.: Альфарет, 2008). Можно понять, что он был сын своего времени, способный на жесткость и жестокость, да и принципиальный до упрямства. Поэтому не раз подвергался опале со стороны властей, завершал свою жизнь в подмосковной деревне Болдино. Рассказывали, что, почувствовав приближение смерти, Василий Никитич поехал в церковь, вызвав туда и землекопов. После богослужения прошел на погост, определил место около захоронений родственников, велел там вырыть себе могилу. Перед уходом попросил священника приехать на другой день к нему, чтобы причастить. Вернувшись в имение, застал курьера из столицы с указом о полном его прощении и даже награждении орденом. Однако награду он вернул, сказав, что принять не может, так как умирает. На другой день, причастившись, он простился со всеми и действительно умер… Финал прост и трогателен. Но Российская евразийская держава выстраивалась упорным трудом многих таких недюжинных, неломающихся личностей, которые заслуживают огромного уважения и памяти!
Год истории России – поистине год ее выдающихся сыновей. Этим многое сказано. Но хорошо бы нам достичь какого-то согласия в отношении нашего прошлого, консенсуса без «цензуры» или административного давления, а просто от благодарности, благородства, национального достоинства. Имею в виду тактичность в отношении предшествующих поколений, того же советского периода. Много лет высмеивая «совковость», наша масскультура с подачи электронных СМИ спародировала большинство замечательных советских песен, перекроила многие фильмы, благополучно задвинула в небытие прекрасные книги, а заодно и немало хороших писателей, поэтов, деятелей искусства. Мы увлеклись «современным» форматом, словно забывая, что высокое всегда в формате, а «современное» все равно завтра становится историей. Вот только какой? Не надо гипертрофировать, превозносить современность. Духовные богатства не признают хронологических ограничений.
Результатом подмены ценностей может оказаться одномерная личность, хотя и обвешанная всякими приборами, окруженная новейшими технологиями. Мы не правы, если думаем, что молодой человек при необходимости сам все найдет, оценит. Между тем если старшие поколения не могут передать младшим все лучшее, высшее, свой опыт прозрения, то разве не прерывается драматически та самая «связь времен»? Если со школьных лет дети не подключатся к энергетике отечественной и мировой культуры, то могут не сложиться и потребности в такой «подпитке».
Скажем, знают ли наши юноши и девушки о необыкновенной жизни академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, его сочинениях, его размышлениях о России, обращениях к молодежи? Увы, мало кто! Редко где встретишь, но по магазинам ходит небольшая, очень мудрая книга Дмитрия Сергеевича, непосредственно посвященная молодежи: «Письма о добром. Заметки о русском. Диалоги о дне вчерашнем, сегодняшнем и завтрашнем» (СПб, Logos, 2007). В ней он пишет, что память – это основа совести и нравственности, память – основа культуры, «накоплений» культуры, память – одна из основ поэзии – эстетического понимания ценностей. Хранить память, беречь память – это наш нравственный долг перед самими собой и перед потомками. Память – наше главное богатство (с. 211). Каждый человек обязан знать, среди какой красоты и каких нравственных ценностей он живет (с. 219). К патриотизму нельзя только призывать, его нужно заботливо воспитывать – воспитывать любовью к родным местам, воспитывать духовную оседлость. А для всего этого необходимо развивать науку культурной экологии… Не будет корней в родной местности, в родной стране – будет много людей, похожих на степное растение перекати-поле (с. 236). Каждый интеллигентный человек должен быть хотя бы немного филологом, убеждает ученый, этого требует культура (с. 243).
При сегодняшнем беспокоящем состоянии с разговорным языком в стране трудно не согласиться с такой мыслью. Представить себе, что школьники напишут развернутые, самостоятельные, грамотные сочинения на литературные или исторические темы, – картина уже почти из области фантастики!
И стоит ли рассчитывать на «случайную» заинтересованность читателей этой книгой – без совета, рекомендаций и обсуждений, без приглашении к чтению? А разве не стал откровением тоже быстро исчезнувший «Подстрочник» Л. З. Лунгиной? Слышали ли молодые люди о давнем письме А. И. Солженицына «Жить не по лжи», его статьях «Размышления над февральской революцией», «Как нам обустроить Россию» и других, более крупных произведениях? Заинтересуются ли они творчеством ученого Л. Н. Гумилева? Вернутся ли к воспоминаниям полководца Г. К. Жукова? Перечень длинен, вряд ли уложимся в список из ста изданий... Обо всем этом думаешь уже с грустью.
И здесь к месту выскажу парадоксальную мысль, что любой гражданин страны немножечко обязан быть и историком! К. Маркс не просто так заявлял, что знает только одну науку – историю. Действительно, всякая наука есть история определенной области знания, летопись подвижнической работы ученых, преданных своему выбору. Мировая культура – геном человечества, концентрированная мировая история, а язык – главная ее знаковая система. Если мы позволим технократическим идеям или культу потребительства потеснить гуманитарные сферы, особенно историю, литературу и искусство, то значительные издержки, социально-психологические деформации неизбежны. Мне кажется, что на рубеже XX–XXI веков, в переломные для страны годы, общество упустило из виду такие вопросы. На самом же деле оснований для этого не было. И в подтверждение закончу данные размышления афористическими строками поэта Б. Слуцкого: «Еще начать и кончить! Еще работы столько! / Небо теперь не ближе, чем тысячи лет тому. / Надо думать и делать, сознавая стойко, / что конца истории не увидать никому».
Понимание того, что мы только звено в бесконечной цепи поколений, способствует формированию и оптимизма, и исторической ответственности. Даже при самых скромных ожиданиях, проведение Года истории России способствует этому. Сколько ценного можно поднять, освоить, обсудить заново за этот год! Будем надеяться, что все заинтересованные специалисты активно в нем поучаствуют.
