* * *
В нашем доме так пахнет корицей,
словно кто-то у нас родился.
Вот и часики наручные пошли быстрее.
Ну и что? Мы никогда не постареем.
Лишь засмотримся в соседское окошко
на свое отражение, на свое отторжение
и застынем на миг в неловком движении –
так же, как когда-нибудь наши дети.
Дети, которым захочется от меня и тебя
одиночества. Этим все и закончится:
пыльной квартиркой, пятым этажом
и вечной Аннушкой, изъеденной коростой.
А ведь это было так просто: разбить стекло
и идти за тобой по воздуху...
ВСАДНИКИ
Может быть, и не было. Медленное движение
все же лучше, чем смотреть несколько дней
на уходящую воду с отражением неба в ней.
Скорей всего, я не найду предлога рассказать,
какой бывает дорога, если ее ищут твои глаза,
лишенные блеска, каких-нибудь признаков еще.
Есть просто два темных облака. Твое плечо.
По никому не известным правилам наши пути
расходятся на малорусских окраинах.
* * *
Только в этом и есть вся соль:
Грэй ничего не выловил к ужину.
Он положил под язык жемчужину:
мол, я же – старик. А значит,
ко всему привык. Даже к тому,
что паруса выели глаза
и стали того же цвета, что и небо.
Может, и не было бы так больно,
если бы не здешние –
в рост девичий –
волны.
Да еще и вечный дождь, всегда косой,
словно рядом смерть со своей косой.
Оставайся всегда молодой, Ассоль.
Четверть века спустя я покинул тебя.
И у берега моря вместе с тобою
стала белеть соль.
* * *
Молчаливое тонкое дерево склоняется надо мной,
это почти печаль, и нельзя поднять голову, потому
что тело становится очень гибким, как будто тут и
вовсе не человек, а круг...
...Ты так боишься, что листья
шепчутся о тебе, и хочешь им крикнуть: «Летите», но
снова становится пусто, и звук превращается в ноль.
* * *
А случись потоп – что потом?
Топот по холодным полам.
Это мы пополам расходимся –
так, что комната дает крен.
Затем исчезает все вообще.
Есть только ковчег и водоворот.
Отворяй ворота, Господь.
Вот они, линии бесконечные, –
Наши четыре руки бесколечные.
* * *
Вот и все, Габо. Вот и все.
Теперь стрелочник не верит своим часам.
Посмотри по сторонам, сосчитай метры.
Из самой большой русской деревни
я отправляю к тебе красную карету
с рекламой кока-колы в знак того,
что год закончился. А может, годы.
Будут глядеть изумленно на эту карету
дети, лесные звери, голуби и змеи.
Пусть замерзнет с ними, живыми еще пока,
прозрачная река человеческого языка.
/ Донецк /
