Врагам России
О, как вы смотритесь убого!
Глупцы вы, надо полагать.
Вы нас, кто ищет встречи с Богом,
Решили смертью испугать?
Об этом наш поэт давно
Сказал презрительно и скупо:
«Всё это было бы смешно,
Когда бы не было так глупо!»
Единство
Иду по кромке жизни,
Дурную мысль гоня.
Шатает пульс Отчизны,
Как пьяного, меня.
Боюсь свалиться в бездну,
Ведь я совсем без крыл.
Запеть со страху песню?
Но все перезабыл.
Иду по кромке жизни,
Не глуп и не умён.
Неровен пульс Отчизны,
И час мой неровён.
Утешение
Когда ты никому не нужен,
То это не считай бедой.
Лови плотву себе на ужин,
Любуясь пурпурной водой.
Скупых не надо даже слёз,
Любуйся месяцем двурогим.
Подумай: «Даже сам Христос
Не нужен в наше время многим».
* * *
Ужасная эпоха!
За храмом строим храм,
Твердим, что верим в Бога,
Но Он не верит нам.
Сон
Я видел сон – всему конец:
Огромный золотой телец
Давясь, жевал не разнотравие,
А наше с вами Православие.
Телец был родом из пустыни,
Откуда родом вся беда.
И исчезали все святыни
В огромной пасти навсегда:
Кресты, хоругви и иконы,
Которым было сотни лет...
Хоть это сон, но вы спокойны?
Во мне с тех пор покоя нет.
* * *
С чего ни в чём не виден толк,
Который был от века?
С чего зафлажен я, как волк,
Правами человека?
С чего картавит Третий Рим?
С чего нам свет не светит?
С чего впустую говорим?
Хоть кто-нибудь ответит?
Ответа нет. Одни молчат,
Постичь сей мир не в силах,
А те, кто смог постичь, лежат
Давно в своих могилах.
* * *
Зачем явился в мирозданье?
Зачем пришёл на этот свет?
Стихи? Смешное оправданье,
Ну а другого просто нет.
Так отчего с тяжёлым вздохом
Бреду по собственной судьбе?
Больше положенного Богом
Дерзнул я думать о себе.
Про это
Я не хочу писать про это,
Кричу я Музе: «Отвяжись!»,
Но к жертве требует поэта
Не Аполлон, а наша жизнь.
Ведь мы спиваемся все, братцы.
Не клевета это, не глум.
Последний шанс
за ум нам взяться,
Пока не пропит напрочь ум.
О, сердце бедное поэта,
И дух, утративший покой!
Я не хотел писать про это,
Но Бог водил моей рукой.
А может, спаивают нас?
Но это уж другой рассказ.
Комиссия
На иномарках прикатили,
И каждый с важным был лицом.
По краю поля проходили,
Главарь назвал ячмень овсом.
Потом по шляху прошагали,
Тут я совсем был с толку сбит:
Модельной обувью блистали –
Пыль показала след копыт.
Я показал их бабе Поле,
Когда умчались «мерседесы»:
– Ослы к нам приезжали что ли?
– Ослы-то что! Лишь бы не бесы! –
Крестясь ответила бабуля.
Ответ был, как в «десятку» – пуля.
В пределах милосердия
Ты помоги нам, Матерь Божия,
Найти свой путь средь бездорожия.
А те, кто застят нам наш путь... –
О них Ты тоже не забудь.
За их недоброе усердие
Сбить нас с пути, свести с ума,
Придумай что-нибудь Сама
В пределах милосердия.
* * *
«Права человека! Свобода!» –
Ещё продолжают кричать
С экрана. Но мненье народа
Печатно нельзя передать.
* * *
Почесал я по-русски затылок
И задумчиво ввысь поглядел.
И пошёл по стеклу от бутылок
Всех, что выпить за век свой успел.
Проклинал я себя всю дорогу,
И зарёкся я больше не пить...
И такая дорога есть к Богу,
Почему же такой ей не быть?
* * *
О, как же падал я немало,
Идя по жизненной тропе.
Как мать, всегда в ущерб себе,
Меня Россия поднимала.
Изнемогла и ослабела
Моя Россия, моя мать.
Теперь мне нет иного дела –
Её ответно поднимать.
* * *
О, эти нищенские пенсии
Старух и дряхлых стариков.
Их накормить стремятся песнями
Бесстыдных шоу пошляков.
Какое подлое грабительство!
Что ни чиновник, то и плут.
Да ты ли русское, правительство?
Меня сомнения берут.
* * *
Будь хоть поэт, будь хоть философ,
Но всё равно гарантий нет
В полёте сбитым быть вопросом:
«А если Бога вовсе нет?».
Покрепче камня преткновенья
Такой вопрос. Но есть ответ
Простой, как ветра дуновенье:
«Не может быть, что Бога нет».
* * *
Сума, тюрьма, сума, тюрьма...
Где ж ты, народа воля?
Извечно горе от ума,
Печален ум от горя.
* * *
Матерей не утешить,
Сыновей не вернуть.
Где же жизнь? Только нежить
Продолжает свой путь.
А не кара ли это
Нам за жизнь без Христа?
Очевидность ответа
Замыкает уста.
