У евреев бывшего СССР, получивших отказ на свое ходатайство о репатриации в Израиль, оставалась возможность жаловаться, доказывать, требовать, протестовать. Но как бы ни были убедительны и юридически безупречны доводы многочисленных обращений и жалоб в советские государственные, партийные и общественные инстанции, а также в международные организации и непосредственно к руководителям мировых держав они, как правило, не могли повлиять на принятое неизвестно в каком кабинете неизвестно кем решение «Этого держать, не пущать!»
В одном из изданий еврейского самиздата 1970-х годов в этой связи был задан вопрос: «Стоит ли тогда вообще куда-то писать?» И типично еврейский ответ на него: «Стоит! И ты при деле, и ОВИР о тебе не забывает».
В Президиум Верховного Совета СССР
Сложившиеся обстоятельства заставляют меня, мою жену и нашу дочь в третий раз обратиться к вам с просьбой пересмотреть наши заявления о выезде из СССР к родным, проживающим за границей.
В многочисленных заявлениях, поданных нами в различные органы Советской власти, я писал, что все наши сестры, братья и родители, проживавшие в Латвии в годы войны, пали жертвами фашистских убийц. С тех пор в Советском Союзе у нас нет ни единого родственника. Мы даже не знаем, где находятся могилы погибших родных. Сам я в годы войны я сражался с врагом в рядах Советской Армии, а жена работала медсестрой в эвакогоспитале.
Единственные оставшиеся в живых наши родные с 1936 года живут в Израиле и в США. В 1969 году мы подали заявления с просьбой разрешить нам выезд в Израиль на постоянное жительство к моему родному брату и брату моей жены для объединения нашей разобщенной семьи. Наша просьба была отклонена. Тогда нас пригласила к себе моя сестра, проживающая в США. Оттуда позже мы могли бы беспрепятственно переехать в Израиль. Но мы снова получили отказ.
Мы не понимаем, почему нам отказывают в естественном желании жить со своими родными в Израиле или в США. Разве наше желание, объяснимое чисто человеческими чувствами, противоречит конституционной законности? Постоянные отказы угнетают и подрывают наше здоровье. К тому же в настоящее время я не работаю. Проработав на трикотажной фабрике двадцать лет, я был уволен под предлогом сокращения должности без всякого трудоустройства.
Во имя гуманного принципа объединения разобщенных семей, во имя уважения прав человека убедительно прошу вас пересмотреть нашу просьбу и разрешить нам выезд из СССР к нашим родным.
Бенгис Борис
Рига, ул. П.Стучки 9, кв.2
12 февраля 1971 г.
Членам Национальной Академии наук США, Английского Королевского общества и Академии наук СССР
Уважаемые профессора Е. Вигнер, П. Дирак, Р. Фейнман, Ю. Аксельрод, Б. Кац, А.Д. Сахаров, Л. Полинг! Мы обращаемся к Вам, будучи уверены, что нам в состоянии помочь только мировая общественность, видными представителями которой Вы являетесь. Мы высоко ценим вклад, который Вы внесли в мировую науку, в познание природы. Но природа и люди неразделимы, и мы надеемся, что Вы не останетесь равнодушными к судьбам людей.
Нашей мечтой, целью нашей жизни является выезд в государство Израиль, где живут наши родные и близкие, где живет возрожденный еврейский народ, говорящий на родном нам языке. Это желание не противоречит законам Советского Союза, а также подтверждено Декларацией Прав Человека (статья 13, часть 2), под которой стоит подпись и советского представителя.
Мы неоднократно обращались с заявлениями в соответствующие советские органы для получения разрешения на выезд в Израиль по вызовам наших родных. До сих пор все наши просьбы остались неудовлетворенными. Черствое отношение советских должностных лиц, попрание наших прав не позволяет нам больше ждать. Ведь так может продолжаться очень долго, а человеческая жизнь так коротка.
Мы просим Вас использовать Ваш авторитет и Ваше влияние, чтобы помочь нам соединиться со своими родными и близкими в Израиле. Помогите нам!
Лемзе Рува Юдович (семья 4 человека), Аране Клара Гиршовна (семья 5 человек),
Ярмаловская Фейга Юделевна (семья 5 человек), Биргерене Рахиль Мотеловна (семья 4 человека)
Каунас, 15 мая 1971 г.
ООН, господину У Тану
Я, нижеподписавшийся Елигулашвили Бенцион-Хаим, национальность – еврей, специальность – переплетчик, образование – 4 класса, участник Отечественной войны, награжден тремя орденами и четырьмя медалями советского государства, несколько раз был ранен и контужен, освобожден от воинской обязанности по статье 8-Б, довожу до вашего сведения, что в 1971 году я обратился с просьбой к Советскому Правительству разрешить мне и моей семье эмигрировать на постоянное место жительства на историческую родину – в государство Израиль. Эту просьбу я повторил несколько раз. Я написал на имя Брежнева, написал на имя Косыгина, написал на имя Подгорного, но безуспешно.
Господин У Тан, прошу вас и ваших коллег и такую благородную организацию как ООН сделать давление на правительство СССР, сделать все возможное, чтобы дать мне и моей семье возможность пользоваться законными правами Конституции СССР и декларацией защиты прав человека.
Никакая сила не заставит меня отказаться от гражданства Израиля! Я был евреем и останусь евреем. Я горжусь, горжусь, горжусь, что я еврей! Я прошу радио и газеты огласить мое письмо, так как свое намерение не скрываю ни перед кем. В настоящее время нахожусь без работы, живу с надеждой, что вы сделаете все от вас зависящее, чтобы разрешили мне и моей семье выехать на свою родину.
С уважением, Елигулашвили Б.И.
Кутаиси, 25 мая 1971 г.
В ЦК КПСС
В июне 1971 года я обратился в ОВИР Минска с просьбой разрешить мне и моей семье (жена и десятилетний сын) выезд к родственникам в Израиль. 2 августа нам было отказано под предлогом «напряженного положения на Ближнем Востоке» и «отсутствия дипломатических отношений с Израилем».
С жалобой на незаконный отказ я обратился к министру внутренних дел Белорусской ССР Климовскому А.А. Через две недели из МВД БССР был получен второй отказ с той же «мотивировкой». После этого я еще дважды писал министру внутренних дел БССР, затем - министру внутренних дел СССР, Генеральному прокурору СССР. Вместе с другими евреями г. Минска, которым было отказано в разрешениях на выезд, мы писали в Совет Министров БССР, в Совет Национальностей Верховного Совета СССР, в газету «Известия», в Советский комитет защиты прав человека… Никаких ответов мы не получали, очевидно, письма не доходили до адресатов.
В октябре 1971 г. мне вновь - в третий раз – отказали, уже под другим предлогом. На этот раз «препятствием» послужил мой брат, который уже 18 лет живет со своей семьей в Ленинграде и связан с секретной работой. Снова я писал министру, доказывал, что нельзя искусственно связывать мою судьбу с братом, который не разделяет моих взглядов и не намерен покидать СССР.
3 ноября, отказывая в четвертый раз, полковник Григорьев А.И. заявил: «Вы не уедете до тех пор, пока Израиль не выведет свои войска с оккупированных территорий». На мою просьбу отпустить хотя бы жену и ребенка ОВИР ответил отказом «из гуманных соображений». В конце ноября министр внутренних дел БССР тов. Климовский, наконец, согласился меня принять и пообещал, что наше дело будет пересмотрено. Особенно обнадежил присутствовавший при этом его заместитель, высказавший предположение, что с нашим отъездом «воздух будет чище».
Потянулись недели ожидания, оттяжек и проволочек... К тому времени созданная на предприятии атмосфера травли вынудила меня уйти с работы. Инсценированная кампания «осуждения», клеветы и репрессий сделали мучительным наше насильственное пребывание в стране, гражданами которой мы юридически являемся. 13 января 1972 года я получил пятый отказ: «по той же причине, что и ранее», то есть без всяких законных оснований.
26 января в МВД СССР меня принял начальник ОВИР полковник Вереин. Однако врученная ему жалоба была без рассмотрения переправлена в Минск - в ту инстанцию, на которую я жаловался. Такая же участь постигла очередные письма на имя министра внутренних дел СССР, председателя Президиума Верховного Совета СССР и телеграммы председателю Совета Министров СССР тов. Косыгину А.Н. 11 февраля я получил очередной, шестой по счету отказ. С нескрываемой издевкой полковник Котунов М.П. мотивировал этот «окончательный», по его словам, отказ отсутствием дипломатических отношений с Израилем…
Я продолжаю верить, что бездушие должностных лиц, нарушения законодательных актов – от Всеобщей Декларации прав человека до Указа о порядке рассмотрения жалоб – не имеют ничего общего с руководящими указаниями высших партийных и государственных органов. Именно поэтому я обращаюсь к вам с призывом: помогите осуществлению моего законного права, дайте возможность моей семье воссоединиться с родственниками, с народом и страной, которую мы считаем своей родиной, жизнь без которой потеряла для нас всякий смысл.
Левин Э.М.
Минск, ул. К. Маркса, 13.
2 апреля 1972 г.
Министру внутренних дел СССР Щелокову
В комиссию по правам человека при ООН
Международной ассоциации по автоматическому управлению
18 февраля сего года ОВИР сообщил, что моей семье отказано в праве репатриироваться в Израиль. Инспектор ОВИРа мотивировала отказ характером моей работы (научный сотрудник в области автоматического управления) и заявила: «Вы сами понимаете, что сборщика утиля мы бы не стали задерживать».
Итак, камуфляж отброшен. Если раньше отказы в подобных случаях увязывались с якобы имевшей место причастностью к секретам государства (я в последние десять лет не занимался закрытыми работами, а моя жена никогда не имела к ним отношения), то теперь причина формулируется прямолинейно: научных работников не отпустим. Выходит, что если бы я за годы трудовой деятельности не помогал в меру своих сил решать возникавшие в народном хозяйстве проблемы, не читал лекций, не защищал кандидатскую и докторскую диссертации, а занимался бы сбором утиля, то не было бы оснований задерживать мою семью. Речь идет о дискриминации большой группы лиц, желающих репатриироваться в Израиль.
В так называемой характеристике, выданной мне на работе, записано: «Дирекция, партком и местком института возражают против выезда Рутмана в Израиль, так как он по образованию является специалистом высшей квалификации». Такая оценка моих возможностей, однако, не помешала дирекции отстранить меня от заведывания лабораторией, запретить преподавание в институте радиоинженеров. Как не помешала она Высшей аттестационной комиссии в течение двух лет (!) хранить молчание по поводу факта защиты мною докторской диссертации.
Если отказ моей семье в выезде из СССР связан с моей работой, то я прибегаю к последнему оставшемуся у меня средству и объявляю с сегодняшнего дня забастовку с требованием пересмотреть мое выездное дело и отпустить мою семью в Израиль.
Роман Рутман
21 февраля 1972 г.
В Комиссию ООН по правам человека
(...) После того, как еврей, репатриирующийся в Израиль, подает документы в ОВИР, он попадает во власть административного произвола. Решение вопроса о выезде предоставлено лицам, фамилии и должности которых сохраняются в тайне и которые непосредственно не контактируют с заявителями. ОВИР, по существу, является сортирующей и передающей технической инстанцией.
Содержание инструкций (если таковые имеются), на основе которых решается вопрос о выезде, неизвестно. Неизвестны также критерии, которыми руководствуются комиссии по выдаче разрешений. В этой обстановке из двух семей с примерно одинаковыми данными одна может получить разрешение на выезд, а другая - отказ. Одного человека с ученой степенью отпускают, а другого нет, мотивируя отказ наличием этой степени. Есть случаи, когда лицам без фактического допуска к секретной работе приписывают какие-то мнимые контакты с режимными объектами или секретными темами, что ведет к отказам в выдаче виз. В одних научных и учебных учреждениях человека произвольно объявляют лицом, «могущим повысить научный или военный потенциал враждебного государства Израиль», в других при прочих равных условиях обходятся без таких заявлений. К этому следует добавить и вмешательство работников КГБ, которые ставят выдачу разрешения на выезд из СССР в зависимость от «хорошего поведения» заявителя, будто речь идет о премиальной зарубежной поездке.
Таким образом, если заявителем является специалист с высшим образованием, если он обладает ученой степенью или его поведение не по душе работникам КГБ, то судьба его зависит от стечения различных неконтролируемых обстоятельств. Характерным признаком отсутствия юридических норм в деле выдачи разрешений является и то, что ОВИР не выдает письменных ответов на жалобы. Рассмотрение и пересмотр дел при этом затягивается без всяких на то оснований.
Тот факт, что инструкции о правилах выдачи разрешений на выезд в Израиль власти держат в секрете, не оставляет сомнений в том, что эти инструкции нарушают право человека беспрепятственно покидать любую страну и фундаментальное положение о равенстве всех перед законом.
Мы протестуем против административного произвола в решении судеб тысяч евреев и положения юридической беспомощности, в котором они очутились. Мы просим Комиссию ООН по правам человека обсудить и поставить перед Правительством СССР вопрос о соблюдении гражданских прав всех советских евреев, желающих репатриироваться в Израиль.
Вилен и Раиса Зевины, Зиновий Меламед, Юрий Сороко, Борис Красный,
Натан и Симха Ременник, Михаил Радомысльский, Лина Уманская,
Флора Бужевич, Леонид Гельфанд и Лидия Барышникова,
Борис и Владимир Барбой и Раиса Лискумович, Марк Ямпольский,
Ян Монастырский, Александр Фельдман.
Президенту Соединенных Штатов Америки г-ну Ричарду Никсону
Господин президент! Я обращаюсь к Вам как к главе государства, которое почто два века назад под руководством славных сыновей свободолюбивого американского народа Джорджа Вашингтона, Томаса Джефферсона и Бенджамина Франклина в тяжелой борьбе добилось независимости и провозгласило первую в мире декларацию прав человека – Декларацию независимости США.
Зная Вашу загруженность государственными делами, я все же решил обратиться к Вам накануне Вашего визита в Советский Союз, поскольку мною были исчерпаны все имеющиеся внутренние средства правовой защиты своего неотъемлемого права, и в настоящее время помочь восстановлению нарушенного права может только содействие видного государственного деятеля.
Уже в течение длительного времени я добиваюсь осуществления своего права на выезд из Советского Союза на свою национальную родину – в Израиль. На все мои многочисленные ходатайства, адресованные во все компетентные органы Советского Союза, я получал необоснованные отказы. Никакой законной причины для отказа мне в выезде у властей нет и не может быть. Право на выезд из страны проживания провозглашено в целом ряде международно-правовых документов, а по своей работе, которая всегда была сугубо гражданской, я никогда не имел доступа к секретным документам. Основным мотивом моего выезда в Израиль является желание жить в своем национальном государстве – исторической родине еврейского народа, желание трудиться на благо своего народа, изучать свой родной язык и пользоваться своей национальной культурой, чего я лишен в Советском Союзе.
Я надеюсь, господин Президент, что Вы, исходя из принципов гуманизма и законности и основываясь на славных традициях американского народа, поможете в осуществлении моего неотъемлемого права на выезд из Советского Союза в Израиль.
Заранее благодарный Вам
Борис Коган
Москва
10 марта 1972 г.
Дорогой господин Киссинджер!
К Вам обращаются из Москвы Эстер и Давид Маркиш, жена и сын расстрелянного в годы сталинского террора крупнейшего еврейского поэта Переца Маркиша, хорошо известного также в среде американского еврейства.
Около двух лет назад мы обратились в соответствующие советские органы с просьбой разрешить нам покинуть СССР и репатриироваться на нашу историческую родину для воссоединения с родственниками. За это время нам было отказано в нашей просьбе семь раз вразрез с заверениями советских руководителей и общественных деятелей, ибо мы никогда не имели касательства к государственным тайнам и наш выезд ни к коей мере не представляет собой пресловутой утечки мозгов. Эстер Маркиш в прошлом была переводчицей английской литературы на русский язык, а ныне пенсионерка по старости. Давид Маркиш – литератор. Таким образам полученные нами отказы никак не связаны с ограничениями, введенными советским правительством. (…)
Мы обращаемся к Вам с оптимизмом и упрямой надеждой, выработанной поколениями наших предков за два тысячелетия скитаний по странам мира вплоть до образования государства Израиль. Мы просим Вас, господин Киссинджер, используйте свое огромное международное влияние - помогите нам вернуться на родину.
Эстер Маркиш, Давид Маркиш
Сентябрь 1972 г.
(Публикуется по сборнику «Евреи и еврейский народ. Петиции, письма и обращения евреев СССР». Еврейский университет в Иерусалиме, Центр по исследованию и документации восточно-европейского еврейства.)
Публикуемые в этой рубрике материалы предоставлены
израильской ассоциацией «Запомним и сохраним».
http://www.soviet-jews-exodus.com
Исполнительный директор Аба Таратута
Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #7(176)июль 2014 berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=176
Адрес оригинальной публикации — berkovich-zametki.com/2014/Zametki/Nomer7/Kremer1.php
