(Продолжение. Начало – «ЛитМ» № 5 (67), № 6 (68), № 8 (70), № 10 (72) 2013 г., № 3(77) 2014 г.)
Электричка «Омск – Калачинск»
Анонимный рецензент пишет: «В отличие от булгаковского Мастера, обозреватель всё же прочитал книгу: она долго лежала, пока не случилась оказия с электричкой Омск – Калачинск и обратно». Рассмотрим, состоятельно ли это утверждение. В романе, о котором идёт речь, более пятисот страниц (544). Я читаю со средней скоростью 40 стандартных страниц (40–45 строк по 50–60 знаков с пробелами) в час. То есть на чтение такой книги в привычном темпе мне потребуется примерно 13 часов. Допускаю, что скорость можно увеличить в 2, а то и в 2,5 раза. Тогда на роман всё равно необходимо потратить 5–6 часов. Калачинск находится менее чем в ста километрах от Омска (по Википедии – в 84-х). Согласно расписанию омского железнодорожного вокзала, электричка покрывает расстояние между названными городами за 1 час 35 минут. Итого: общее время в пути туда и обратно составит 190 минут или 3 часа и 10 минут. Согласитесь: даже если ни на миг не отвлекаться, указанного времени явно не хватит и для самого поверхностного ознакомления с 500-страничным томом. Разве что ты чемпион по скорости чтения, но это маловероятно, да и не будет плюсом, когда на художественный текст пишешь публичную рецензию. Выводов два: либо обозреватель в упомянутую им «оказию» книгу не прочитал, либо прочитал с пятого на десятое. Можно ли и в первом, и во втором случае считать его серьёзным критиком?..
Рабочий и общепит
Тому, кто занимается физическим трудом – ремонтирует квартиры, строит дома, долбит лёд, проводит коммуникации, колет дрова и т. д. – 10–12–14 часов кряду, иногда и без выходных по две-три недели, – работать тяжко, потно, пыльно, грязно. Домой – еле ноги доволакиваешь, помыться, бывает, и то нет сил. Что спасает? Мамин борщ, жёнины пирожки, тёщин салат, тёткин холодец… И на трудовой фронт обязательно берёшь домашние харчи. Только так – чтобы выдюжить. А бедные ханурики, по одиночеству, собственной глупости или безразличию домочадцев живущие на «чойсах» и фирменных «беляшиках» из смеси тухлого орнитозного голубя с подвальной крысой, вечно ходят бледные: то поташнивает их, то рвёт, то проносит. Мешок с цементом на плечо закинуть не в состоянии, подсобишь им – они вместе с ним падают. Ну, а коль, не дай Бог, накатят с товарищами соточку, да потом ещё грамм двести, утром их на вверенном участке не жди.
Рабочий человек, пробавляющийся дрянным фастфудом из киосков--забегаловок-макдональдсов-гипермаркетов, – в большинстве случаев задохлик, ближайший кандидат на место в офисе, если не в больнице или даже в гробу.
Однако и заботливая родня – по разным обстоятельствам – не всегда может дать полноценную пищу уходящему на тяжкие труды «от зари до зари». Что ж? Используя последние силёнки, мужчина должен обеспечить себя добротной едой самостоятельно. Почти все взаправду сытные, вкусные и полезные блюда хороши и в горячем, и в холодном виде, очень просты и быстры в приготовлении и очень дёшевы – в разы дешевле мошеннических «пицц», «чебуреков» и прочих «гамбургеров», предназначенных шестёркам «прогресса».
Будущее библиотек
«Ещё одна задача библиотек сегодня – оцифровка редких книг.»
Да уж… «Прогрессистские» благоглупости, бесповоротно оккупировавшие головы 99 процентов человечества, не пресечь и непосредственным контактом с редкими и/или старыми изданиями, являющимися самой красноречивой насмешкой над «прогрессом». Страшное дело.
Порассуждаем. Оцифровали книгу. Хорошо. И что?.. Для чего?.. Не ради сохранности, а для ознакомления – хотя и в целях сохранности тоже! – с нею большего круга читателей, допустим. Так один чёрт! Теперь вроде как можно этой книге меньше внимания уделять – есть же копия!.. А вдруг потеряется она (книга)?.. Ну, ничего – у нас же электронная копия!.. А вдруг превратится в пыль?.. Ну, Бог с ней!.. Копия-то, по крайней мере, имеется!.. А вдруг и копии когда-нибудь не станет?.. Так «далеко» никто не заглядывает, правда?.. Но так всё и пойдёт, поверьте. Само собой. Нечаянно. А вот создать условия для того, чтобы книга гарантированно прожила ещё 200, 300, 500 лет, конечно, посложнее оцифровки. Это нашим «прогрессистам», видимо, не по силам.
Далее. Сейчас оцифровывают только редкие книги. Потом – постепенно – начнут оцифровывать и прочие. Сей процесс будет шириться. А списывать книг будут всё больше и больше. Просто потому, что места нет, ведь количество единиц хранения неуклонно возрастает. Это всё, по-моему, очевидно. Не верите? Увидите позже!.. Можно и продолжить, и детализировать, но зачем? Если и самим служащим библиотек – насквозь позитивистам – не втолкуешь, что «прогресс» – во всех его формах – ведёт в пещеру и в итоге приведёт и культуру, и цивилизацию к полному краху: там, где впереди тёмное прошлое, им почему-то всегда грезится светлое будущее.
Библиотеки, вступив на путь электронного сканирования книг, в конце этого пути библиотеками быть перестанут. И в скором времени государство, бизнес и социум уничтожат библиотеки руками библиотекарей.
Жертвы демографии
И хвалящие ничтожеств, и хвалимые ничтожества – всего-навсего жертвы демографии, особенно сильно ударившей ныне по деятелям культуры – как избранным, так и званым. Потому незаслуженная хвала и распространилась сейчас повсеместно. Очень уж тонкий – полупрозрачный – кусочек общего «пирога» приходится теперь едва ли не на любого. Отсюда – стремление хоть чуть-чуть искусственно его нарастить. Человеческое, слишком человеческое…
О чём писать рецензенту
Не понимаю «рецензентов-критиков», добровольно пишущих (порой десятками страниц!) о чуждых и/или не нравящихся им книгах. А ведь они ещё и подчёркивают «ничтожность» разбираемых ими сочинений в каждой своей строке!
Писать нужно о том, что тебе по сердцу, о родном, о том, что ты любишь, о том, что вошло в твою жизнь… Разглагольствовать обо всём прочем – низменно, неумно, постыдно (в отношении художественной литературы). Зачем обозревать книги, которые не рекомендуешь читать (покупать)? Какой прок тратить своё и чужое время на то, что, по твоему мнению, недорого стоит? Трать на замечательное, выдающееся, прекрасное! Не тратят…
Термин «логос» в Библии
У древнегреческого «логос», переведённого в Библии на русский как «Слово», есть и другие значения: «мысль», «смысл», «разум», «намерение», «причина», «основание»… Подозреваю, что вариант, избранный в Синодальном переводе, обусловлен особенностями русского менталитета, устройством русской души и, возможно, больше отвечает духу самого Нового Завета, нежели иные – рациональные – толкования термина «логос». Что касается не духа, а буквы Евангелия, здесь, похоже, и знатокам никогда окончательно не разобраться, не говоря о нас, простых смертных. В современном русском переводе, вышедшем, кажется, в 2011 году, обсуждаемый стих из Иоанна передан точно так же (правда, разбит на три предложения).
Есть люди…
Есть люди, которым и в голову не приходит за что-то платить в Сети, тем паче – за чтение книг. А ещё есть люди, которым электронные книги и даром не нужны (и меж них, кстати, попадаются писатели). Ну, а ещё есть люди, которые вряд ли станут читать сетературу и в том редком случае, если им самим посулят за это награду. Гм… Да! А ещё есть те, кто вообще ничего не читал, не читает и не прочтёт. И среди последних иногда встречаются чрезвычайно интересные в определённых отношениях личности.
О пользе соседства с бездарями
Бездари печатаются теперь в «крутых» антологиях за счёт государственного бюджета – там их даже в несколько раз больше, чем настоящих писателей. Зато отдельные талантливые авторы в компании посредственностей выглядят просто титанами литературы. Так что всякий сочинитель может существенно менять свой калибр в ту или иную сторону – в зависимости от тех, кто его окружает.
Диффузия
Всё перемешалось до предела. Классики похожи на графоманов, графоманы – на классиков. Авангардисты – замшелы. Ретрограды – авангардны. Канон, структура – всё размыто. Но не плохими дядями и тётями, стряпающими чтиво, не евреями и не марсианами… А – так… Ходом событий. Или физикой: чем больше водоём, тем сильнее диффузия. И всё это – и «лучшее», и «худшее», и прочее, и прежнее, и нынешнее, и грядущее – канет в Лету. Ибо и в момент «рождения» – оно уже прах.
Разновидности похвалы
В обществе неумеренных славословий любопытно взять на вооружение следующие виды похвалы: похвалу-провокацию и похвалу-забаву, игру.
Белые ручки писателей
«Прогресс» и писателей унифицирует – словно отбор под стать своему любимому типажу ведёт. В том числе, и по внешним – телесным – признакам. Не замечали, какие нынче у большинства пишущих мужеского пола ручки (от слова «рука»!)? Маленькие, белые, гладкие. Сразу видно, что ничего, окромя компьютерной мыши, ложки с вилкой да – в крайнем случае – бабьей сиськи, они отродясь в них не держали. Кому-то, возможно, и повезло, а вот я всю жизнь наблюдаю, в основном, литераторов, не знающих, какой стороной вбивают гвоздь, не способных сложить и разжечь костёр, бессильных взвалить на плечо мешок с картошкой… Я, конечно, помню, что, например, Варлам Шаламов был принципиальным противником физического труда, но ведь это Шаламов!.. Ручки – ручками. Однако и язык у них – современных писак – такой же. Язык невзрачных обитателей сайтов, офисов, многоквартирных общаг, коттеджей. Язык стерильных лабораторных мышей. Бледный гастритный язык едоков фастфуда.
Огранённая вещь
«Художественность текста – способ самовыражения автора. Автор транслирует свои мысли и чувства. […] Идеальный вариант: интересный, много видевший, знающий и переживший человек с хорошим языком.»
Ни в коей мере! Автор как индивидуальность появляется в тексте в эпоху романтизма, а в эпоху постмодернизма снова исчезает, «умирает». Если говорить об изобразительном искусстве Возрождения, у Джотто автор – ещё эмбрион, зато у Рембрандта – уже встаёт во весь рост. По «ведомству» Евтерпы аналогичный – индивидуалистический – период открывает немецкая инструментальная (прежде всего – органная) музыка XVI–XVII вв. Это история западноевропейской культуры. Что же до Китая или Японии, там автор в вышеуказанном смысле «рождается» чуть ли не в ХХ веке, и то встречает протест, ибо рушит многовековую традицию, вне рамок которой что бы то ни было просто немыслимо, не может быть признано искусством. Даже подпись, инициалы на картине/гравюре – изобретение западное, перечёркивающее канон: полное (или почти полное) слияние мастера с традицией, с предшественниками. Однако и лучшие образцы литературы гуманистического, буржуазного периода ни в коем случае не сводятся к самовыражению их авторов. Для того чтобы написать «Я помню чудное мгновенье…», не нужно «много видеть, знать и переживать», не нужно ничего, кроме таланта. Верно и обратное: бездари, графоманы зачастую обладают «богатым жизненным опытом», «уникальными» знаниями и переживаниями, очень ими кичатся и считают, что именно это безоговорочно обеспечивает «гениальность» их жалких опусов. Увы! Правда – как минимум – такова: практически любая, за редким исключением, жизнь проживается начерно, «как получится», искусство же – вещь огранённая.
«Прогресс» и физиология
Нынешние молодые жители Интернета, «прогуляв» в нём, скажем, лет до 60-и, будут вынуждены навсегда распрощаться с любимым пространством (и в первую очередь – с болотами электронных текстов) по физиологическим причинам. И каждая последующая генерация, в среднем, станет прощаться с ним всё раньше и раньше. Зрение? Да! Но, помимо глаз, у человека есть позвоночник, сердце, сосуды, мозг… Ежедневное баловство различного рода «чудесами прогресса» катастрофически ускоряет старение организма, провоцируя сначала функциональные, а затем и органические изъяны внутренних органов и систем. Тот, кто до сих пор не почувствовал этого на себе, либо обладает очень хорошим здоровьем, либо ещё почувствует через некоторое время. А наивным – уверенным в том, что «прогресс» облегчил им непосильное ярмо физического труда, порождающее болезни, – замечу: деструктивные изменения организма от недостатка движения и сокращенья его (предусмотренных Богом) амплитуд – всегда значительней и скоротечней, чем таковые же, происходящие от избытка.
Прокрустово ложе «прогресса»
Думаю, «прогресс» начал приобретать всё более регрессивный характер с внедрением в обиход автоматического оружия: возможность массового убийства себе подобных на расстоянии, без телесного контакта, видимо, воодушевляет смертного куда сильнее возможности передвигаться посредством колеса или есть с помощью столовых приборов. Неуклонно возрастающая регрессивность «прогресса» (пенициллин и другие антибиотики, применяемые в клинической медицине с 1942-го, исчерпали себя уже через несколько десятилетий) – прямо пропорциональна степени ослепления, которое он вызывает у homo sapiens. Вот в чём парадокс и ловушка «прогресса»: он берёт бесконечным форсированием, нахрапом, концентрирует внимание на поверхностном, наличном, быстро достижимом, практическом, осязаемом, на «здесь и сейчас», удерживая мысль и жизнь человека в пределах узкого коридора, ни на минуту не давая ему повернуть или приподнять голову, передохнуть, остановиться.
Человек, читающий по книге в день
Человек, читающий по книге в день, есть вариация человека, который вообще не читает. Вот вам две разновидности одного явления: активная и пассивная. Но сущность их одинаковая. И «следы», оставляемые в мире, как правило, тоже.
«Прогресс» как хронокрад
Обыватели неколебимо убеждены в том, что «прогресс» высвобождает их личное время. Да где ж его больше-то, времени вашего? Всё оно уходит у вас на «ковку монет» для покупки новых и новых – «крутых», «крутейших», «ультракрутейших» – «чудес прогресса», на их освоение и использование. Свободное время давным-давно кончилось! Даже романтические прогулки под луной у юнцов и юниц, кроме петтинга, сопровождаются теперь не разговорами о смысле жизни, чтением стихов или созерцанием созвездий, а обсуждением очередной модели сотового телефона. Прокатитесь в общественном транспорте: пассажиры, особенно из тех, кто помоложе, не в окна – на деревья, птиц, облака или архитектуру – смотрят, и не на соседей по салону, а в мониторы своих дебильников.
«Прогресс» как муза
«Прогресс», он… как муза! То есть не терпит служенья себе по совместительству. Это первое. Второе. Решив одну (чаще всего – мнимую, высосанную из пальца) проблему, «прогресс» всегда порождает две или три новых. Таковы его неотъемлемые черты.
Рыбовод с более чем 30-летним стажем, я мог бы на примере современной «продвинутой» аквариумистики подробно расписать вам «прелести» хайтека, но это долгий разговор, и здесь ему не место. Скажу в общем: оснащённый по последнему слову техники XXI века обожатель аквариумов – обычно близкий к разорению (если не слишком богат), издёрганный, нервный, с чудовищной кашей в голове тип, которого непрестанно преследуют беды, связанные с его хобби, – в виде мутной или зелёной воды, болеющих и дохнущих рыб, залитой водой квартиры и т. д., и т. п. Но это не самое страшное! Ужас в том, что наш «герой» уже не способен поверить: на содержание пары небольших аквариумов можно тратить 30–40 рублей (а не тысячи!) и два часа времени в месяц, в них могут пышно расти травы и годами (?!) жить рыбы. Безо всякого оборудования, «биостартеров», тестов на PH и GH, ламп с «суперспектрами», фирменных кормов и прочей белиберды. Он не верит в это! Даже когда ему всё разжуёшь, дополнив фотографиями и видео (если дело в Интернете). Он кричит: «Вы мухлюете! Так не бывает, потому что у меня так никогда не было! Вы перед фотосъёмкой фильтр из аквариума вынимаете, как будто у вас его нет там!.. Не может быть пригодной для рыб и прозрачной воды без фильтра!..». Ну, что такому посоветуешь? Страдай дальше, дегенерат «прогресса». Возьми кредит на сто первое «чудо» – и прыгай день и ночь вокруг своего девайса в ожидании сказочного эффекта.
«Австралийские кролики»
Бесчисленные члены союзов писателей всё клянчат и ждут для себя каких-то льгот и улучшений, даруемых свыше. Вместе с остальным обществом они окончательно свихнулись и потеряли чувство реальности. Между тем, для трезвого ума на повестке дня стоит совсем другая проблема: нужно начинать бороться с литераторами и как-то сокращать их поголовье, ведь словно кроликов в Австралии их развелось. Лев Шестов в 1905-м году советовал для пользы дела сбрасывать сочинителей с балкона. А что бы, интересно, ехидный философ, ужаснувшись, сейчас придумал?..
Железный путь к светлому будущему
Из антиутопии, в которой давно живём, мы плавно перетекаем в антиутопию ещё более махровую. Дружными рядами, строем, скопом. Главное, и маршрут расписан – тем же Брэдбери, среди прочих. Посему – вперёд, строго по курсу! А тот, кто думает, будто отклоняется куда-то, лишь думает так. Русская классика и общественная мысль, по Розанову, предложили России сценарий XX века. Снято! Замятин, Хаксли, Оруэлл и другие предложили человечеству сценарий дальнейшего. Снимается! Литература – великий и почти безошибочный аналитик и прогнозист, а то и модулятор реальности. Писателю осталось сегодня только: 1. Молчать и/или писать «в стол»; 2. Публично умножать апологии преобладающей рационалистической позитивистско-«прогрессивной» парадигмы, обслуживать железный путь к светлому будущему в качестве дворника и укладчика полотна.
«Неужели не было холодильников?!»
Однажды сетовал 45-летнему программисту на регрессивность нескончаемых «чудес прогресса». И напомнил ему: всего полвека назад не было не то что сотовых телефонов, компьютеров, микроволновых печей, а даже и холодильников, и никто из-за этого вроде бы не чувствовал себя несчастным. Внимание! Мой собеседник искренне изумился: «А что, 50 лет назад холодильников не было?!..». То есть он, конечно, понимает абстрактно, что холодильников когда-то не было, но, поскольку в его детстве они уже были, для него эра без холодильников – это, судя по всему, времена средневековья или античности, нечто трудновообразимое, невозможное, страшное. Мужик – в общем – неглуп, развит интеллектуально, начитан… Но, как видим, намертво сцеплен с «прогрессом», и это вряд ли излечимо. Замечу особо: речь о представителе среднего поколения. Что же говорить о следующих за ним?..
Общество занятых
Легионы россиян XXI века очень заняты исключительной важности государственными, политическими, патриотическими, экономическими, научными, культурными etc. делами. Так заняты, что мелких кочек на победном пути своих белых коней, репьёв, от случая к случаю цепляющихся к их правому делу, и прочих вредных и глупых тунеядцев не то что взглядом не удостаивают, а и в упор не видят. До поры до времени, белые люди!
«Архитектура» Омска
Наличная «архитектура» Омска (особенно – его исторического центра) – тема до того жуткая, что при одной мысли заговорить на неё всерьёз хочется застрелиться. Мне – с пелёнок живущему на территории бывшей омской крепости. Но не им – «градостроителям».
Однако начиналась эта жуть не вчера, а в 1970-е. С чего? С возведения главной конторы местных «зодчих» – института «Омскгражданпроект». Трудно нарочно придумать что-либо более уродливое и не вяжущееся с окружающей (на тот момент) застройкой. К тому же, здание «падает» – с тех самых, т. н., советских времён, от чего укреплено забетонированными металлическими сваями-подпорками. Ну, не символично ли?! «Архитекторы» третьего тысячелетия – в кривом «небоскрёбе»-уродце брежневской эпохи, что серым безобразным штырём торчит над исторической частью «облагороженного» ими города.
«Прогресс» в литературе
Раньше писатели умели анализировать настоящее, а иногда и предсказывать будущее. Теперь – в массе – они не могут осмыслить даже прошлое.
Снова – против
Некоторые почему-то думают, что я против графоманов, против посредственностей, максимум – против неотёсанных «любителей» в словесности. Ничего подобного! Я и против «профессионалов». Я вообще против всех пишущих. И против продолжения литературы.
Хватит засорять эфир! Он скоро взорвётся. По большому счёту, и худшие, и лучшие жуют жвачку, миллиарды раз пережёванную до них. Хорошо. Жуйте. Наедине с собой и своими домочадцами. Ежели, конечно, последним это интересно, что бывает крайне редко. Но может, потому столь упорно и лезут, гады, на чужой порог? И детям дурной пример подают. И каждый претендует на внимание. Ладно бы на минуту славы – так нет, почти всем надо куда больше…
Вот и меня чёрт догадал писакой стать! А насколько моя жизнь была бы лучше, когда б не стал! И мир был бы чуточку совершенней!.. Писаки – раковая опухоль человечества. Мы должны сойти на нет, исчезнуть как вид. Или пусть нас кто-нибудь уничтожит. Иначе – беда.
(Продолжение следует.)
