16 января 2014 года Народному артисту СССР Василию Семёновичу Лановому исполнилось 80 лет. Его роли – в миллионах зрительских сердец: Павка Корчагин и Артур Грей, граф Вронский и Анатоль Курагин, Юрий Андропов и Феликс Дзержинский, Карл Вольф и Иван Варавва. Он не скрывает того, что очень хотел сыграть в молодости Д’Артаньяна, но не сложилось ни на сцене, ни в кино.
Василий Семёнович даже в свои 80 лёгок на подъём, горяч, в чём-то мудр, в чём-то наивен. Он не только сумел остаться образцом верности в жизни, но ещё воплощением лучших качеств русского мужчины, способного как на любовную страсть, так и на подвиг.
Василий Лановой – председатель фонда «Армия и культура», частый гость в воинских коллективах. Неоднократно бывал в горячих точках. О любви к Родине говорит громко, не стесняется высоких слов о патриотизме и честном служении Отечеству. И общаться с всенародно любимым актёром приятно, на вопросы журналистов он отвечает без утайки, в его речи есть место шутке, озорным высказываниям и резким, но справедливым суждениям.
На одной из творческих встреч в Санкт-Петербурге мне и удалось пообщаться с актёром.
– Василий Семёнович, расскажите о том, как вы снимались в фильме «Как закалялась сталь».
– Я снимался в фильме «Триста лет тому…», и там меня увидели Алов и Наумов. А Павка уже был утверждён – Георгий Юматов. Но режиссёрам не очень нравился его образ простака, бесшабашного парня. Я же постарался воплотить человека идеи. Андре Жид сказал как-то: «Корчагин – это ваш коммунистический Иисус Христос». Мне так и говорили: «Играй Христа».
После выхода на экран я получил письмо от незнакомой девушки. Она рассказала, что в 6 классе потеряла зрение, поэтому фильм про Павку Корчагина не видела – слышала. «И вдруг вижу! Слушаю и вижу, – писала она. – Вот ты такой, Павка, было и тебе трудно, порой сдавали нервы, казалось, что жизнь кончена. Но ты не такой слабак…». Я ответил ей. Завязалась переписка. «С надеждой вновь увидеть мир», – писала она в следующем письме. И наконец: «Вот уж целых два дня я вижу свет!.. Как мне благодарить Вас, ведь Вы помогли мне поверить, что за лучшее в жизни надо бороться…»
Меня часто спрашивают на встречах: «Не изменили ли вы теперь своего отношения к Павке Корчагину?» Я искренне отвечаю: «Теперь я его уважаю в тысячу раз больше, чем тогда, потому что дай бог нашим детям во что-то верить так, как верил в идеалы Корчагин. Если они найдут эту веру, это будет большим благом для России».
– Расскажите о своих родителях.
– Они крестьяне. На двоих три класса образования. Моё детство прошло в селе Стримба, в Одесской области. Родители от голода бежали в Москву в 1931 году. Работали на химическом заводе. В первые дни войны разливали противотанковую жидкость. По пять дней не выходили из цеха.
Сейчас появилось движение «Бессмертный полк». Два года тому назад в Томске после парада, посвящённого Дню Победы, по главной площади города прошли горожане с портретами своих убиенных родителей, братьев, сестёр, дедов, несли их, как знамёна. Сегодня уже 200 городов это движение поддерживают. 9 Мая шествие впервые состоится в Москве. Мне предложили стать председателем этой организации. Я согласился и обязательно пойду с портретом родителей. Мама – инвалид 1-й группы, отец – инвалид 2-й группы. Они умерли от этого. Это наш семейный вклад в победу.
– В кино вы играли много генералов, офицеров. Есть что-то внутри вас, созвучное людям этой профессии, или это просто подходящий типаж?
– Я – дитя войны. Три с половиной года был в оккупации, видел отступление наших, наступление немцев, отступление немцев, наступление наших. Навсегда хватило впечатлений. Поэтому всё, что связано с войной, для меня свято. Я уверен, лучшие песни – военные, лучшие книги – о войне. Записал четыре военных диска, пою почти все военные песни, читаю военные стихи. Это сидит во мне и будет сидеть до конца дней моих.
Войну я встретил семилетним мальчишкой. Меня и двух сестёр отправили к родителям отца на Украину. Немцы пришли в нашу деревню, заходили в хаты, ловили кур, застрелили пса Тузика, который облаял солдат. А один немец подарил мне ремень. Я надел его и пошёл гулять. А другой немец стал кричать: «Ком хер, ком хер». Я подошёл. Он показал жестом, чтобы я отдал ему ремень. А я говорю: «Не дам, это мой ремень». Фашист снял с плеча автомат и дал очередь над головой. Я стал заикаться. От заикания спасли украинские песни – один доктор подсказал.
– А можете вспомнить, как учились в школе, какие книги читали?
– В школу я ходил, когда шла война. Парт не было, ученики сидели друг за другом и писали на спинах впереди сидящих. Бумагу экономили, потому у всех, кто начинал учиться в войну, мелкий почерк.
Однажды учитель достал из-под рубахи книгу и стал читать. Это была «Как закалялась сталь» Николая Островского на украинском языке. Мы забыли о голоде. За несколько дней учитель нам прочёл эту книгу. Кто тогда знал, что в моей жизни будет эта роль?
– Несколько слов о работе над документальным фильмом «Великая Отечественная» Романа Кармена…
– Когда мне предложили озвучивать эту картину, я посчитал эту работу не совсем творческой и отказался. Потом просмотрел материал и был потрясён им до глубины души. И началась работа по много часов в день. Обычно для диктора бывает важно уметь абстрагироваться от происходящего на экране, а в этом фильме требовалось обратное – чтобы всё происходящее на экране проходило через твоё сердце. Ни к одному спектаклю я не готовился так, как к работе над «Великой Отечественной». Наверное, это главная роль в жизни.
– Какая последняя роль в кино?
– Кардинал Ришелье. Только что на большом экране и по телевидению показали «Трёх мушкетёров». До этого снялся с Алисой Фрейндлих. Сюжет: он и она, обоим по 15 лет, Ленинград, любовь во время блокады. А потом они ищут друг друга, а находят только через 60 лет. Встреча происходит без слов. Мы смотрим друг на друга минут пять. Скажу честно, ленинградская блокада – для меня святыня.
– Можете поделиться секретом своей вечной молодости?
– Не спешить в запас! В любом возрасте хорошо иметь какую-то большую цель, а не просто думать, как бы прожить день. Я делаю каждый день зарядку, у меня есть дома беговая дорожка, но я не насилую организм, а даю ему приятную нагрузку. Очень важна духовная молодость. Пережить желания – страшнее ничего нет. Курил я много, но бросил разом, потому что понял, что эта привычка становится угрозой для моей жизни. Игру в карты заменил рыбалкой, охотой. В своё время мы ходили на утку, бекаса. Пройти несколько километров по лесу – хорошее наслаждение. Я всегда был человеком спортивным. Играю в волейбол, в бадминтон, люблю плавать. Спортом заниматься необходимо, потому что это даёт силы, уверенность в себе и, конечно же, здоровье.
– Ваше отношение к фильму «Офицеры» и пожелание тем, кто сегодня стоит на страже рубежей Отчизны.
– Офицеры» – картина странной судьбы. Вначале мы относились к ней, как к рядовой картине. И ошиблись. Я лично не сразу понял, каким должен быть мой герой. Почему он всю жизнь любит чужую жену? Но потом осознал, мой Варавва – романтик. Обычный романтик. Как Павел Корчагин, капитан Грей. Я сыграл романтика, и получилось. Кстати, Любочку должна была играть Елена Добронравова. Но у неё возник конфликт с режиссёром из-за того, что она считала, что не может любовь такого офицера остаться без взаимности. Но режиссёры никак не могли согласиться с тем, что романтическая история может превратиться в банальный адюльтер, и актрису заменили на Алину Покровскую.
