* * *
Без сна очередная ночь,
Тоску никак не превозмочь,
Врагом отобраны все силы...
Очередная ночь России.
Иные
Иным и солнце всходит с Запада,
Иные – с низкою душой,
Иным легко и локоть цапать-то
Зубами – локоть-то чужой.
Иным совсем не надо веры,
У них и совести-то нет,
Им подавай всего без меры,
Им, как кротам, не нужен свет.
Они зовут себя «элита»,
У них везде не брат, а блат,
Для них любая дверь открыта,
Но шире всех – ворота в ад.
Откровение
Зачем мне рокот восхищенья,
Зачем пустых оваций гром,
Когда всю мерзость запустенья
В стране я чувствую нутром?
Пусть как поэт в забвенье кану,
Лишь только б выжила страна,
Иначе мне, как истукану,
Людская слава не нужна.
* * *
Тучи низкие густые
Подпирает лай собак.
Скоро утро. Ветер стылый
Хлещет веткой о косяк.
В голове неразбериха:
Что-то сделалось с людьми,
Все какого-то ждут лиха
Вместо света и любви.
* * *
Была великая война,
Потом Великая Победа,
Потом великая вина
Моя вина пред дедом.
Живу я с грузом той вины,
Обязан жизнью деду,
И мысли все одним полны:
Как нам вернуть Победу?
Верней, вернуть её плоды,
Украденные тихо
Ворами, чьи ведут следы
В сегодняшнее лихо.
Новый день
Выйдешь на рассвете на крыльцо,
Небо в облаках, как в образах,
И увидишь Родины лицо
Милое до слёз и всё в слезах.
На каменистом берегу
Не суди, и будешь несудим.
Потакай молчаньем всем порокам.
Только вспомни, а за что пророкам
Головы рубил могучий Рим?
Не молчи, иди и обличай
Всякую людскую непотребу,
Власть, что нагло лжёт, не исключай.
Этим ты угоден будешь небу.
Не поэт, кто воспевает тишь
И в упор не видит зла на свете.
Знай, коль ты слукавишь иль смолчишь,
К небу возопиют камни эти.
* * *
Памяти Сергея Есенина.
На душе совсем темно.
Жизнь почти невыносима.
Пей, не пей, а всё равно
Лупит жизнь, как из «максима».
И на водку он плюёт,
И на Маркса, для примера,
Плача, в грудь свою он бьёт:
Где ты Бог?! А ты где, вера?!
Жест, конечно, театральный
Не для русского поэта,
А для русского – летальный...
Вот как вижу я всё это.
* * *
Уходил на Запад эшелон,
Увозил он русские берёзы,
Капали со спилов брёвен слёзы,
И Россия плакала вдогон.
* * *
Назвал бы наши дни: эпоха,
Но говорить неправду плохо.
И пусть не нравится кому-то,
Но наше время – это смута.
Я лишь поэт, в чём я повинен?
Но сам возник вопрос такой:
Куда указывает Минин
Своею бронзовой рукой?
Необычный нищий
У ворот старик сидит,
Только денег он не просит,
Даже власть он не хулит,
Просто тихо произносит:
Я пришёл из старины,
Православный русский витязь.
Я не смог узнать страны,
Хоть один – перекреститесь!
* * *
Вопят живые камни храма
Среди разврата, лжи и срама,
Стремясь незримо в небеса,
Где купол – Божия слеза.
И крест на куполе вознёсся,
Как символ правды и любви,
Но что-то сделалось с людьми,
Они не видят дальше носа.
* * *
Я один остался дома,
Я по комнатам брожу,
Стало всё вдруг незнакомо,
Даже странно, вам скажу.
Я брожу в каком-то страхе,
Ох, всё это неспроста!
...Страшно мне, как Каиафе
В день распятия Христа.
Вечность
Когда в затылок дышит вечность,
О, как меняется твой взгляд:
Ты в парке смотришь на ребят,
Считая счастьем их беспечность.
Но вот опять не под пятою
Холодной вечности, и ты
Глядишь на юных с высоты,
Считая жизнь их пустотою.
Но все боятся той, что лечит
Всех и от всех противоречий.
* * *
Россия – Божия раба!
Мне ослепительной до дрожи
Твоя увиделась судьба.
Увы, то было сном, но всё же
Когда в душе не песнь, а стон,
Когда в тоске, как в топи, вязну,
Я вспоминаю этот сон.
Не мог он сниться понапрасну.
* * *
Сотворил Господь мир Словом,
Под Его б и жить покровом.
Но разрушили мы сами
Мир пустыми словесами.
Православный поэт
Сам грешен, пишет он для всех,
В ком есть пороки и изъяны.
Не пишет только он для тех,
Чьи предки – обезьяны.
Шестилетнему сыну
В храмах толпы крестятся старушек,
А в пивбарах с матом молодёжь
Цедит пиво из высоких кружек.
Где она, Россия? Не поймёшь.
Может, уходящая у свечек
Молится? А новая пьяна?
Если так, родной мой человечек,
Кончится Россия как страна.
