СОГЛЯДАТАЙ ИСТОРИИ
Из башни дней, не прожитых еще,
заглядывающий через плечо
той, что запишет повесть этих лет,
он видит хмурый, сумрачный рассвет,
песчаные холмы и облака,
пространство, выпитое в три глотка,
и путников, настигнутых бедой,
гонимых ужасом или нуждой.
И взгляд его, не знающий преград,
опережая нас на целый ряд
событий, устремится прямиком
туда, где лег рубеж (иль Рубикон),
пройдя который, должно перейти
в иное качество, а по пути —
запомнить прежнюю, накоротке,
жизнь, что была синицею в руке.
Ноябрь 2008
КАЛЕНДАРЬ
Памяти Е. М. Б.
В средней комнате все посвящалось другому;
был продуман предметов порядок и строй.
Утерявшие сущность и впавшие в кому,
эти вещи не могут общаться с тобой.
Пузырьки и термометры, зубы в стакане,
фотографии, перечни дел и забот,
прилегавшие к телу носильные ткани —
принимавшие форму, впитавшие пот.
Как печально предмета тщедушное тельце!
Как печальна должна быть предмета душа:
прослужил столько лет — и лишился владельца.
Как болезненна память, покуда свежа...
Он висел в изголовье хозяйской постели,
прикрепленный умелой хозяйской рукой.
Во дворе поливалки и птицы свистели,
как всегда стрекотали с утра день-деньской.
Голубой, точно карта, что, вместе с буссолью,
позволяет рассчитывать правильный курс,
восхваляя цыпленка с зеленой фасолью,
календарь безошибочно вычислил вкус.
В двух шагах от весны — самой поздней зимою —
он докладывал четко, как бравый солдат,
что приходится Пурим на двадцать восьмое,
и на том обрывался границею дат.
Был конец февраля, середина адара;
по оврагам мимозовый плыл аромат.
И висел календарь — очевидец удара.
И в окне кипарис был высок и космат.
...Ты идешь по когда-то знакомому дому,
в непривычно-привычной его тишине.
В средней комнате время течет по-другому,
и система отсчета висит на стене.
Сентябрь 2010
ПОСЛАНИЕ ИЗ БУДУЩЕГО
(СТАНОВЛЕНИЕ НЕБЫТИЯ)
В прикупленные метры под плитой,
по нашему обычаю, без гроба,
его уложат. Ставшая вдовой
теперь, как говорят, лишится крова.
Покойник оказался молодцом —
фламандский тип, душа мужского клуба:
в прочувствованной речи над отцом
сын описал его как жизнелюба.
Слова чтеца ложились важно в пыль,
как болеутоляющие капли.
Возможность смерти претворилась в быль.
Лопаты и кладбищенские грабли
обыденное дело довершат,
продолжив ровный ряд могильных грядок.
Кладбищенские метлы прошуршат
в поселке мертвых, ценящем порядок...
Привычный круг, привычный обиход.
Ты сам еще не сед, в дугу не согнут.
И все же дней неуследимый ход
подсказывает: этот круг разомкнут.
Здесь выпадения знакомых лиц,
"известных" лиц упавшие личины
и факты, что от скверных небылиц
неотделимы... и неотличимы.
Произнесешь обычные слова —
в них слышен шум чужих, фальшивых дикций...
Прошу вас, зачитайте нам права:
мы на пороге новых экстрадиций!
Фрагментом неземной (пока ты жив),
еще аморфной, сущности костлявой
из будущего вышел этот шип —
твой выговор, глухой и шепелявый.
Март 2011
***
Зима. Вялотекущий листопад
усилился, но на особый лад:
тут главное — не листья, а стручки;
сметает сор в подобье фирна ветер —
кривые гильзы, плоские крючки,
спрессованные массою одной;
уборщиков не видно: выходной,
и слитки луж, пока никто не вытер,
еще блестят и отражают небо,
в котором, без пристрастия и гнева,
февральские клубятся облака
над темной филигранью кипарисов.
Прохожему, что вышел без платка,
с трудом удерживая на весу
вдруг взявшуюся каплю на носу,
сейчас нальет за шиворот с карнизов
или изрядно поредевших крон
(им нанесен значительный урон).
Зеленоглазый бархатистый кот,
чернея на траве густого цвета,
по-деловому, как домашний скот,
пасется, выпятив округлый бок,—
ягненком ставший лев (как хочет Бог),
и все описанное — не лубок,
а вид с натуры, вид Кирьят-Шарета.
Февраль 2012, Кирьят Шарет, Холон
ЧАСТНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
…и согражданам, потом облитым,
обретение общего дела —
возвращения славы убитым —
оказалось бы сущим подарком.
Президент сверхдержавы, и.о. вседержителя мира,
поздравил израильского премьера
с мужественным шагом:
тот освободил 104 убийцы.
У некоторых по нескольку пожизненных заключений.
Казалось бы, зачем несколько?
Ведь у преступника жизнь одна.
О нет! Все по справедливости: по числу убитых.
Ведь все жертвы равны, и за каждым преступлением
неотвратимо следует наказание.
Впрочем, не стоит преувеличивать:
как-то он уже освободил целую тысячу.
Просто очередной мужественный шаг.
Жаль, что и.о. вседержителя мира
не поздравил наших юристов.
Разве они не проявили мужества?
Справедливые судьи израилевы,
его суровые прокуроры и хитроумные адвокаты,
матерые правоведы, ревнители власти закона —
все вместе и каждый в отдельности —
не вчинили ни единого иска,
не подали ни одного обвинительного заключения,
не вынесли и частного определения. Ни одного.
А какое мужество проявил народ!
Он не вышел на улицы, не разлепил уст.
Он мужественно принял свою судьбу.
Очередной мужественный шаг.
Октябрь 2013
ПРИЗНАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАНИЯ
Огромный пляж из голых галек…
Б. П.
Неполюбленные любы, недолюбленные люды…
фрагменты невзрачного мира, детали тогдашней лажи
(как рукомойники или тазы, заждавшиеся полуды),
стерлись ваши черты… и стали правильнее, а ваши ноги — прямее.
И кожа чище, и бедра глаже.
Сосуды греха, отмытые мною от сажи!
I can’t help loving you, и грезится, что умею.
Что поделаешь, в те времена вы мне не казались.
Даже если вы кем-то тискались, с кем-то сосались,
ложились к кому-то в постели,
и если над вами потели —
то были отдельные ваши дела, меня они не касались.
А теперь любая из вас обрела и душу, и тело.
И незаметно выделилась в отдельное дело.
Мое дело, моей абсолютной блажи.
Сосуды греха, отмытые мною от сажи!
И сегодня, когда мне уже ничего не брезжит,
и сегодня, когда и сперма уже не брызжет,
а тоска не питается стыдными железами, —
неполюбленные любы, люды, марины, наташи, гали! —
это не вы меня (тогда) проморгали,
это я вас (сейчас) омываю слезами.
Ноябрь 2013
НА ТРЕТЬ ПУТИ
Идут вперед, стараясь не терять
друг друга из виду,— и вдруг теряют.
Осталась, вероятно, ровно треть,
и члены вдруг такое вытворяют,
что, выкатившись, как слеза из глаза,
роняется беспомощная фраза.
Идут, глаза стараясь не тереть,
но все же трут, украдкой утирают.
Едва ли будет легкой эта треть.
Тела чужую песню повторяют.
Лишь перебрасываясь поневоле
горстями слов, достойных лучшей доли.
***
Утра короткий разбег...
и на’ тебе — полдень:
взмыл над головой во весь рост, наслаждаясь
полнотой прав,
выведя освещение и нагрев
на предельную мощность.
Асфальт крупнопор и крупитчат,
как лицо человека, поднесенное к самому глазу.
На переднем плане —
асфальт, асфальт, собачьи экскременты.
Высотная поясность: второй ярус —
гибискусы, их кардинальские шапки
царственны, но по цвету
лишь на йоту благороднее, чем пролеткультов кумач.
Асфальт, палый лист, пластик, нейлон,
обрезки арматуры, строительный мусор,
опять бытовой и, наконец, — пески.
(Город основан в песках:
имеет их основанием —
и носит их имя).
Колеблются стебли, колышется стланик.
Поверхность песков — фотография утра,
она же — затертая — вчерашнего дня
и — неразличимая — позавчерашнего,
и бывшего тысячи лет назад.
Подробный портрет ближайшего прошлого
(прошло с полчаса)
и свежевыданное свидетельство его бренности.
Колеблются стебли, колышется стланик.
След от покрышки автомобиля,
и змеиный, похожий на велосипедный,
тропинки ящериц и жуков,
клинопись птичьих лап.
Все было — и все осыпается.
Выстроившиеся частицы —
это истертые гор граниты,
обращенные в прах породы
Эфиопии и Судана,
принесенные великой рекой…
Благословенна и богоданна
поверхность песков.
Колеблются стебли, колышется стланик...
Мне говорят, что я ползу, как муха,
и я кого-то слушаю вполуха.
Да как же им увидеть, что я мчусь —
уже приехал, я пришел на финиш!
И оттого меня теперь не сдвинешь,
пока я речи образной учусь.
Май 2013, Холон
Марк Зильберштейн родился в бывшем Ленинграде в 1957 году. Закончил математический факультет Ленинградского пединститута им. Герцена. Работал в Библиотеке Академии наук. В Израиле с 1991 года. Живет в г. Холоне.
В начале 80-ых посещал переводческий семинар Э. Л. Линецкой. Вот что считает нужным упомянуть в этой связи он сам: "Эльга Львовна была легендой, живым классиком, одним из столпов ленинградской школы перевода. Среди ее работ — Шекспир, Паскаль, Ларошфуко, Бодлер, Верлен, Пиранделло и многие великие, в стихах и в прозе. Она прививала своим питомцам ответственное отношение и любовь к слову, которым сама владела так, как, наверное, мало кто, даже в те времена. При этом давалось понять, что к одним словам все не сводится. Происходившее на семинаре, сама его атмосфера и люди, которых посчастливилось встретить и услышать, — все это оказалось важнейшим в моей духовной биографии. Через семинар прошли многие известные впоследствии переводчики и поэты, некоторые из них уже давно покинули и Питер, и Россию. Из моего состава — Елена Баевская, Иван Русецкий, Сергей Степанов, Елена Дунаевская, Мария Карп, озвучившая по-русски одной из первых, среди прочего, Дж. Оруэлла и великолепную Вирджинию Вулф, Ольга Мартынова и Олег Юрьев, Ирина Нинова, несправедливо рано ушедшая из жизни первая переводчица Гертруды Стайн на русский".
