Утро. Солнечное, зимнее утро. Он встал, потянулся и подошел к окну. Последний день уходящего года, а столько много нужно сделать. Успеть все, что не сделал за год. Оброс, нужно побриться, даже дважды. Утром и вечером, перед тем, как увижу Бонни. Она любит, когда я гладко выбрит. Вечером пойду к Боне, надо зайти и купить ей подарок. Что же ей подарить? Не помню, что она хотела. Он умылся, посмотрел в зеркало, на кухне часы пробили 10. Пора. Еще нужно зайти в бар, поздравить бармена. Ему будет приятно, хороший парень. Существуют же люди, которым просто хочется делать приятное, жаль, что я не принадлежу к их числу. Эта мысль его развеселила, и он улыбнулся своему отражению в зеркале. По пути из бара зайду к маме, куплю ей цветы. Мама любит цветы, особенно маргаритки. Где же мне найти маргаритки в конце декабря? Ладно, что-нибудь придумаю. Он застегнул пальто, положил ключи в карман и вышел из подъезда. Утро было по-настоящему зимним. Легкий морозец щекотал его щеки, солнце слепило глаза. Ветра не было. Снег хрустел под его ботинками. У него не было зимних ботинок, он ходил в осенних, поддевая шерстяные носки, но это не всегда спасало от холода. С недавних времен зимы стали не такие холодные, как раньше, и ему это нравилось. Только было неприятно, когда в Новый год, вместо белых сугробов, из окна виднелись массы грязного, серого снега. Такая погода совсем не располагала к празднику, к главной ночи всего года. Это был хороший год, подумал он, приподнимая воротник. Спокойный. Нужно не забыть зайти в булочную и поздравить старушку. “Она милая, к тому же у нее никого нет, ей будет особенно приятно мое внимание”, - размышлял он. К остановке подъехал автобус, нет, пожалуй, пройдусь пешком, это полезнее. Пешком до площади всего пятнадцать минут ходьбы, и по дороге много сувенирных лавочек и магазинов, там и что-нибудь подберу Бонни. Бонни нравятся собаки. “Имя у меня, впрочем, как и жизнь, собачье. Люблю собак, они милые, добрые. В отличие от кошек, те слишком независимые, а в наше время это скорее недостаток. Мне вот, например, хочется от кого-то, или хотя бы от чего-то зависеть”- говорила ему как-то Бонни, потягивая свой мартини. Она еще любит мартини. Куплю сегодня бутылочку мартини, вместо шампанского, она обрадуется. Ей не нравится шампанское.
Зайду еще в кофейню, поздравлю патрона. Он не раз угощал меня капучино. У него самый вкусный капучино в городе, и еще шоколад. Кофе и шоколад. Нет сочетания правильнее и лучше. Они дополняют друг друга, во всем. Цвет, терпкость вкуса, иногда даже и аромат, - схожи. В детстве я ненавидел шоколад. Он был слишком горьким для меня. Сейчас……. Сейчас он кажется таким сладким по сравнению с моей жизнью. Даже если в нем 90% какао. Все познается в сравнении. Такова жизнь.
Он купил Бонне собаку. Маленькую, керамическую собаку. По-моему это спаниель, - сказала ему продавщица. Она говорила с акцентом. Наверное, немка, подумал он. Молоденькая, симпатичная. Может позвать её со мной? Нет, наверняка откажется!
Он шел по замощенной плиткой аллее. Бар находится за углом. Еще пару метров, и он на месте. Может, что-нибудь заказать выпить? Нет, ведь еще только утро. Нельзя пить утром. Да, и Бонни это не понравится. Ведь он не остановится на одной рюмке. За первой последует вторая, потом третья и так далее. Нет, он не будет пить. Сегодня такой замечательный день, такое красивое, снежное утро. Солнце еще не потеряло красновато-бурый оттенок. Это приятно. Ему вообще нравились все оттенки красного. Они удивительно поднимали ему настроение. "Когда у меня будет своя квартира, я сделаю все комнаты красными. Гостиная, кухня, спальня - будут красными, или бордовыми", - мечтал он.
В баре было немноголюдно. За столиком около окна сидел джентльмен, уже изрядно подвыпивший. Вряд ли он трезвел со вчерашнего вечера. Еще несколько ранних посетителей: два молодых человека и девушка, расположились в мягком уголочке, недалеко от барной стойки. За стойкой, на своем месте, стоял бармен и протирал стаканы. Делал он это машинально, не придавая своему занятию ни какого значения. Сжатое в кисти руки полотенце скользило по стеклянным, хрустальным, керамическим поверхностям. Бармен курил. Он курил самые дешевые сигареты, которые можно было найти. Даже их дым пах дешево, не натурально. Купил бы он сигареты всего на пару центов дороже, то ощущения были бы гораздо приятнее. Что такое пара центов, по сравнению с удовольствием, полученным от вкуса хороших сигарет?! А еще лучше сигары. Настоящие кубинские сигары. Ароматные, терпкие на вкус, в них важен сам процесс. Густые клубни приятного дыма, щекочут ноздри.
- Когда же ты переедешь на сигары? - спросил он, присаживаясь за барную стойку.
- Может быть, когда женюсь. Тогда я буду сидеть в тяжелом махровом халате на кресле-качалке, и курить сигару. Моя жена принесет мне чашку крепкого черного кофе, без молока, и сядет рядом со мной, чтобы рассказать, как провела день.
- Ты хочешь жениться? - удивился он.
- Хочу. Это же так приятно, возвращаться в уютный дом, где тебя кто-то ждет. Вот тебя кто-нибудь ждет?
- Нет.
-И меня нет!- огорченно ответил на свой же вопрос бармен.
- Закажешь что-нибудь?
-Нет, мне уже пора. С Новым годом тебя. Надеюсь, что в Новом году, ты женишься, раз уж ты так этого хочешь.
Бармен улыбнулся. "Ему приятно!"- подумал он и тоже улыбнулся в ответ.
По дороге в Кофейню, он задумался. "А ведь бармен прав! Дома меня никто не ждет... Хочу ли я, чтобы меня кто-нибудь ждал? Наверное, когда-нибудь мне будет это нужно".
Кофейня находилась всего в пару кварталах. Хочется кофе с шоколадом. Куплю плитку горького шоколада и чашку сладкого кофе. Это будет мой завтрак. Он никогда не ест рано утром, не раньше полудня. Он вообще мало ест. Любит овощи и мясо, иногда ест рыбу, не часто, но больше всего любит сыр.
Аромат кофе покинул пределы кофейни и распространился по всей улице, так, что его терпкий аромат можно почувствовать еще за углом. Входя в кофейню, он полной грудью вдохнул запах смешанных ароматов.
- Здравствуйте, приятно, что в этот праздничный день вы все-таки не забыли про нас, – сказал патрон, добродушно улыбаясь.
- Как же я могу в такой-то день нарушить столь приятную традицию, и не выпить чашечку капучино с шоколадом.
- Традиции, даже самые малые, незначительные на первый взгляд, нужно соблюдать. Знаешь, когда я был молод, мне казалось, что все эти традиции - сплошная чушь! Родители заставляли меня каждое Рождество ехать в пригород, в дом семьи, и встречать праздники с многочисленными родственниками, средний возраст которых составлял лет пятьдесят! Страшнее наказания для меня, на тот момент, не было. Хотелось чего-то нового, другого, разного. С таким убеждением я и прожил много лет, но однажды, когда скончались мои родители, я понял, как сильно мне не хватает обычных, привычных моментов в жизни. Может, я просто устал?! Не знаю…. Теперь, когда дети и внуки приезжают в мой дом на рождественские праздники, я понимаю, что в постоянном, даже в чем-то банальном, и заключается человеческое счастье.
- Я уже давно не встречал Рождество с семьей, – сказал он, отломив кусочек шоколада.
- Это плохо, мой мальчик, нужно что-то менять, – сказал патрон
укоризненно
Завтрак кончился. Он вышел из кафе, и направился в центральный парк. Там продавались лучшие цветы в городе. Сотни свежих, разноцветных букетов покоились в напольных металлических вазах, под магазинными навесами. ----- - Может, действительно нужно что-то менять? – размышлял он. Его жизнь не была такой яркой и разнообразной, как ему хотелось. Практически каждый день имел свое отражение в следующем. Те же дела, те же люди, те же обстоятельства. Иногда ему хотелось перемен, хотелось даже риска. Но он боялся. Не каждый способен рискнуть, не каждый сможет принять получившийся результат. Если все сложится не так, как вы этого хотели, найдете ли тогда правильный выход из запутанной ситуации? Он не знал ответа на этот вопрос. Следовательно, он не мог позволить себе рискнуть.
Цветочный базар разместился по всему периметру, вдоль парковой ограды. Зрелище было действительно завораживающее, от количества цветов рябило в глазах: синие, красные, желтые, алые, бардовые. Яркие пятна чрезвычайно выделялись на фоне белого снега. Было красиво.
Он обошел каждую торговую палатку, но маргариток нигде не продавали.
- Мама расстроится, она так любит маргаритки! – отчаянно сказал он вслух.
- Я не…нечаянно подслушала ваш… Вам нужны маргаритки? – слегка заикаясь, спросила у него пухленькая невысокая женщина лет пятидесяти.
- Да, а Вы знаете, где их можно достать?
- Я их вы..выращиваю, для себя, но если В..вам так они нужны, д…думаю я смогу найти парочку лишних букетиков, – улыбаясь, ответила женщина.
Милая. Надеюсь, что у нее действительно есть маргаритки, – подумал он про себя.
Женщина привела его в небольшой домик, расположенный в спальном районе города. Дом был выкрашен в светло бежевый цвет, как и все типичные близлежащие дома 60-х годов двадцатого столетия. Почему-то мало кто решался перекрашивать свои дома в другие цвета. Может, во всем виновата присущая людям типичность? Боязнь через, чур, сильно выделяться из общей массы? Я бы выкрасил дом в синий цвет. Ближе к небу, - подумал он. К дому прилегал маленький садик, с декоративным фонтаном. Существование фонтана заметно выделяло его из серой соседской массы, и придавало столь милую индивидуальность.
- Пройдите, п…пожалуйста, в дом, пока я б…буду набирать вам б…букет,- предложила женщина. Он не хотел задерживаться здесь надолго, еще слишком многое нужно успеть, но отказывать столь милой даме, было как-то неловко. Представляю, как мама обрадуется маргариткам. Эта мысль согревала его, ему искренне хотелось верить, что столь маленькие цветы, заставят его мать лишний раз улыбнуться.
Гостиная также ничем не отличалась, от обычных гостиных того времени. Лишь многочисленные настенные фотографии придавали ей особый колорит. Он с интересом разглядывал черно-белые снимки. Большое количество самолетов, мужчин в военной форме, фигурировали на портретах.
- Это мой отец, - сказала женщина, протягивая букет маргариток. - Он был в..военным летчиком в первой м…мировой войне. Там он и погиб. По этим ф…фотографиям мать мне и рас…рассказывала о нем. Я родилась через полгода после его смерти.
Он взял маргаритки.
- А кем был Ваш от…отец? - спросила женщина.
- К сожалению, я не знаю, но очень хочется верить, что он был не таким, как описала мне его мать. Сколько я Вам должен за маргаритки.
- Вы что! Какие д…деньги. Это Вам к пр…празднику.
- Но, ведь я вам совершенно незнакомый человек и у меня нет подарка для Вас!
- Это не столь в…важно. Мне приятно.
Он вышел. Посмотрев на почтовый ящик, списал адрес. Пошлю открытку.
Булочная была закрыта. На двери висела табличка: закрыто на 10 минут. Подожду. Он сел на лавку, напротив детской площадки. Семейные пары проводили праздничный день, играя в снежки со своими отпрысками. Он наблюдал за ними с откровенным любопытством. Когда у меня будет своя квартира и деньги, у меня обязательно будет семья. Может, я тоже хочу жениться?! Мне давно пора бы сделать предложение Бонни, обзавестись детьми. Но куда я приведу семью? В свою малюсенькую съемную квартиру на окраине города?! Нет, сначала я накоплю на квартиру, а потом, пожалуй, и стану счастливым отцом семейства.
Булочная открылась. За кассой стояла старушка. В ее сильно постаревшем лице еще виднелись отблески прежней красоты: идеальный овал лица, большие зеленые глаза и пухлые губы. Старушка была француженкой и он, узнав об этом, частенько к ней захаживал, практиковать свой французский.
- Bonjour, Madame! Comment allez-vous?
- Je suis enchantee de vous voir! Merci, je vais bien.
- Bonne annee!
- Merci, A vous auissi!1
После недолгой беседы он покинул магазин. Скоро вечер, а мне еще столько нужно успеть. И почему в сутках лишь 24 часа, кто придумал эту коварную несправедливость. До дома его матери было около получаса ходьбы. Он пошел пешком, он не хотел спешить. По дороге он задумался о Франции. Когда-нибудь я обязательно туда поеду, с женой. Мы будем гулять по Елисейским полям за руку, завтракать горячими круосанами и петь Марсельезу. Он мечтал. Он часто мечтал. И всегда ему что-то мешало воплотить его мечты в жизнь. Любые, даже самые незначительные. Он всегда откладывал их осуществление на неопределенный срок, и шел к их воплощению, далеко не семимильными шагами.
Дом престарелых располагался в здании бывшего посольства. Комнаты были просторными и достаточно светлыми. К зданию прилегал сад и небольшая площадка для игры в крокет. Он позвонил в дверь. Приветливая медсестра проводила его в комнату отдыха, к матери.
- Мама, я принес тебе маргаритки, твои любимые.
Пожилая женщина, сидевшая в кресло качалке, подняла опущенную голову и посмотрела на сына.
- А они пахнут?
1 -Здравствуйте, мадам. Как поживаете?
- Я рада Вас видеть. Спасибо, хорошо.
-С Новым годом!
-Спасибо, и Вам того же
- Наверное.
-Понюхай. Я люблю, когда цветы сильно пахнут!
Он понюхал, но из-за насморка, продолжающегося в течение нескольких недель, ничего не почувствовал.
- Я ничего не чувствую. Понюхай сама, - и Он протянул матери цветы.
- Па-а-ахнут, -плавно, как бы нараспев, произнесла женщина.
После посещения матери его всегда мучил приступ вины. “Когда-нибудь я обязательно заберу ее к себе. У нее будет самая лучшая комната в квартире, обещаю”, - в который раз сказал он самому себе. Нужно еще зайти и купить Бонне мартини. Она меня уже ждет. Она там совсем одна, в своей квартире! Он запустил руку в карман, проверить, не потерял ли он случаем подарок Бонне. Керамическая собачка спокойно лежала во внутреннем кармане его пальто. На улице стемнело. Закрывались магазины, бистро. Люди спешили домой. Он застегнул пальто на все пуговицы и засунул руки в карманы. Холодно. Дом Бонни находился недалеко от центра. Он думал о ней. Должно быть, она уже оделась, собрала волосы в пучок, надушилась и ждет его. Она не обладала типичной красотой, но в ней было что-то милое. Он, наверное, любил ее, но никогда не говорил об этом.
Бонни встретила его, одетой в черно-белое вечернее платье. От нее пахло мятой смешанной с мускатным орехом. Приятный запах. Увидев, ее, он улыбнулся. Она поцеловала его в щеку. Не ответив на ее поцелуй, он вытащил бутылку Мартини из-за пазухи.
- Я купила оливки, - улыбаясь, сказала Бонни и забрала из его рук бутылку.
Наступила полночь. За окном слышались взрывы фейерверков. Он подошел к окну. Хочется сказать, что я ее люблю…..наверное. Он думал. Ему казалось, что если сейчас он не скажет нечто похожее на признание, то другого шанса у него почему-то может и не быть. Он не отводил взгляда от окна. Бонни сидела на кушетке, поджав ноги. Она молчала.
- Я уезжаю, - сказала Бонни.
- Куда?
- В Лондон. Мне предложили работу в театре. Ты рад за меня?
Он промолчал. Пауза затянулась. Тик-так-тик-так, пели часы на стене, нарушая их молчание.
- Я думал, что когда-нибудь мы поженимся, - сказал он. Ему хотелось курить. Пошарив по карманам, он достал трубку и коробочку с вишневым табаком.
Бонни улыбалась. Она видела, что он нервничал. Тик-так-тик-так повторяли свою песенку часы. Он посмотрел на нее. Все-таки она красивая! - промелькнуло в его голове.
- Я думал, что когда-нибудь у нас будут дети, - сказал он.
Бонни ничего не отвечала, она продолжала улыбаться. Некоторое время они молчали. Бонни допила мартини и поставила бокал на стеклянный столик, возле кушетки. Она подошла к нему и обняла его за талию, положив голову, ему на плечо.
- Когда-нибудь, это слишком долго! Жизнь проходит, мой милый Клод! Я не знаю, когда наступит твоё “когда-нибудь”, я устала ждать.
- Ты же знаешь, что у меня ничего нет, я не могу взваливать сейчас на себя такую ношу, как семья. Я не в силах отвечать за себя, а за тебя и за детей тем более.
Бонни ухмыльнулась.
- Я никогда не просила тебя отвечать за меня. Мы смогли бы это делать вместе. Смогли бы вместе отвечать за наших детей, дорогой Клод! Ты никогда не думал об этом?
Тик-так-тик-так-тик-так повторяли часы.
-Проводи меня, мне пора,- с этим словами она вытащила из шкафа чемодан и дорожную сумку.
- Мой лондонский адрес на журнальном столике, запиши его, вдруг захочешь позвонить или приехать.
На улице рассвело. Клод сидел в кресле и пил кофе с шоколадом. Часы на кухне пробили 10. Он поднял телефонную трубку и наизусть набрал комбинацию из семи цифр.
- Доброе утро, Сильвия! Это Клод Ранье. Я хотел бы сегодня забрать свою мать, миссис Ранье домой. Подготовьте, пожалуйста, ее к выписке.
- Хорошо. К скольким ее собрать? - спросила медсестра.
- К полудню, если можно.
- Конечно, будем вас ждать.
Он повесил трубку. Бонни права, жизнь проносится мимо нас с неуловимой скоростью. Сколько же времени я потратил на все возможные “когда-нибудь”,- думал он. Жизнь - есть то, что происходит с нами каждую секунду и бессмысленно откладывать это драгоценное время на потом. Если учесть, что это потом, может и вовсе не настать! - думал Он. Немного погодя он набрал еще один телефонный номер. Международный.
- Добрый день, соедините меня, пожалуйста, с мисс Бонни Смит.
- К сожалению, ее нет, - ответил услужливый женский голос.
- Хорошо, тогда передайте, что звонил Клод Ранье и спрашивал размер ее безымянного пальца, - сказал Он и повесил трубку.
- Пора бы, наконец, начать жить, - подумал Он, раздвигая оконные портьеры. - Первый день года, еще, столько нужно успеть,- сказал он, подмигивая своему отражению в зеркале.
