Содержание = Несколько вступительных слов (1) «Спасите инвалида Великой Отечественной войны!» (2) Ограничения прав граждан при оказании им услуг социального обслуживания (3) Письма О. Новиковской главе Опеченского сельского поселения А. Никитину (4) Переправа, переправа, берег левый, берег правый… (из дневника О. Новиковский) (5) 68 лет спустя после Победы (6) «…Злоключения ветерана Желябужского Олега Георгиевича» (7) Апелляционная жалоба адвоката В. Белякова и «Возражения» на нее комитета социальной защиты населения (8) Ольга Новиковская: возражения на возражения (9) «Перечень безобразий» по делу инвалида войны Желябужского (10) Отзывы людей на «дело Желябужского» (11) Меж- и внутриведомственная переписка. А также проект речи О Новиковской в суде (12) Гражданин выиграл дело у государственных институтов (предварительная информация) (13) О чем следует просить суд апелляционной инстанции («мастер-класс» для граждан) (14) «Оставить дедушку в спокойствии…» (Дима Иванов). Как проходил суд в Новгороде (15) Государство против ветерана и инвалида Великой Отечественной (С чего начиналось это дело) (16) «Решение Боровичского районного суда утратило смысл, но не силу…» (ретроспектива судебного дела) (17) Протоколизм, выдержка, гласность. А также – полный текст апелляционного определения Новгородского суда (18) Семейная хроника О.Г. Желябужского Несколько вступительных слов Настоящее повествование являет собой своего рода сериал, цепочку материалов, публиковавшихся на питерском портале «Когита!ру. Общественные новости Северо-Запада» в период с апреля по октябрь 2013 года. Это, говоря социологическим языком, КЕЙС – случай из жизни, который, будучи детально прослежен в развитии и осмыслен профессионально, позволяет судить о некоторых массовых социальных процессах и способствует пониманию современного устройства российского общества. Случай, в известном смысле, «образцово-показательный», можно также говорить о модельной ситуации. «Большое в малом», или «маленькая картинка для выяснения больших вопросов», как однажды выразился известный общественный деятель 100 лет назад. Заранее оговорим, что это не литературное произведение (хоть есть в нем и сюжет, и интрига), а именно изыскание, не просто документальная повесть, а повесть, составленная из документов. Впрочем, в настоящей публикации, для облегчения читательского восприятии, некоторые документы даются лишь в извлечениях, а не полностью, как в первопубликации. Но даже и при таком «ужатии», остаются порой повторы: одно и то же событие может быть освещено разными людьми, в разных документах - когда личном, когда официальном (то и другое – имеет множество разновидностей), да даже один и тот же текст обретает разный смысл в зависимости от контекста. Такая «дотошность» нужна еще и в дидактических целях. Это, в некотором смысле, опыт правозащитного практикума (мастер-класса?): как «простым людям», гражданам вести себя во взаимодействии с социальными институциями, существующими вроде бы для их (граждан) блага, однако всякое благо гражданам приходится добывать вопреки их (институций) противодействию. (Говоря о «правозащитном практикуме», вспоминается замечание Д. Гранина из «Этой странной жизни»: «…Представьте, что в середине «Трех мушкетеров» вставлено описание приемов фехтования. Читатель наверняка пропустит эти страницы. А мне надо было заставить читателя прочесть мои сведения, поскольку это и есть самое главное»). Следует еще учитывать внутреннюю организацию повествования как сериала, где всякая очередная часть начинается с краткой «вводной» или же – по ходу дела либо изложения - приходится возвращаться к некоторым эпизодам более ранних частей. Кроме того, первопубликация этих материалов на сетевом ресурсе осуществлялась в режиме «реального времени», или текущего мониторинга, когда при представлении всякой очередной «серии» не только читателю, но и самому автору неизвестны (еще не случились) события, которые предстоит отобразить в следующих. Сейчас, когда нам заранее известны все перипетии сквозного сюжета и его развязка, мы сочли целесообразным сохранить «первозданную» структуру нашего повествования, как естественно сложившийся «литературный прием». Итак, перед вами, под видом «судебного очерка», своего рода сплав (симбиоз? конгломерат? химера?) социологической публицистики, едва ли не детективного сюжета и правозащитного практикум. В конце концов, каждый волен извлечь отсюда то, что ему нужнее. Можно и пропускать «не интересные» страницы». Здесь ограничимся этими замечаниями по поводу жанра, структуры и стилистики данного произведения non fiction.. Пояснять собственно предметы нашего рассмотрения в этом предисловии не будем. Отчасти они явствуют из оглавления (содержания). (Названия частей придуманы уже специально для сегодняшней публикации). В остальном - будем полагаться на интерес, доверие, а в каком-то смысле - и терпение нашего читателя. А. Алексеев. Октябрь 2013 – октябрь 2014 (1) «Спасите инвалида Великой Отечественной войны!» Место действия: дер. Торбасино – дер. Горбино – с. Опеченский посад – г. Боровичи – Новгородская обл. - г. Санкт-Петербург. Эта история заслуживает того, чтобы рассказывать ее подробно и в красках. Но пока ограничимся скупым языком документов. Впрочем, они тоже – «многогоговорящие». …В глубинке Боровичского района, Новгородской области живет 86-летний инвалид Великой отечественной войны, ныне – не видящий и обездвиженый, Олег Георгиевич Желябужский. Человек он замечательный (потом расскажем обстоятельно), сделавший в свое время односельчанам много добра, так что даже прослыл «чудаком». Ну и односельчане ему (не все, но многие) платят тем же - кто как умеет. Ниже увидите. А еще у старика Желябужского есть человек, пользующийся его абсолютным доверием, но живущий не рядом, а в Санкт-Петербурге. Это – Ольга Андреевна Новиковская, учитель-логопед одного из питерских детсадов. Та имеет дом в соседней деревне, куда каждый год приезжает на пару месяцев летом, бывает – и в праздничные дни, вроде майских. Часами при этом сидит у постели больного, разговаривает с ним, помогает, чем может. Повседневный же уход за инвалидом осуществляет местный житель Андрей Кавицын. Который за это, как «социальный работник», получает официально 1200 руб. Ну, и сам старик охотно доплачивает от своей не маленькой пенсии. Так продолжалось много лет, и все заинтересованные лица были довольны, пока судьбой Желябужского не озаботились наши официальные, государственные структуры. Дальше – приведем полный текст одного из документов, а именно: письма О. Новиковской президенту РФ, отправленного не далее, как вчера, 23 апреля 2013, по «Прямой линии» с Владимиром Путиным. Обращение – наивное, как и все обращения граждан к высшему должностному лицу государства, однако весьма информативное и взывающее к чувствам и совести людей, которые будут держать его в руках. Письмо Путину имеет и название: «Спасите инвалида Великой отечественной войны!» (Вопрос – от кого?!) «Уважаемый Владимир Владимирович! Прошу Вас помочь разобраться со сложной и странной ситуацией, сложившейся вокруг 86-ти летнего инвалида Великой отечественной войны О.Г. Желябужского, зарегистрированного в Новгородской обл., Боровичском р-не, деревне Торбасино, дом 9. В последнее время в отношении слепого лежачего больного О.Г. Желябужского местной администрацией совершены действия, как мне кажется, нарушающие закон. О. Г. Желябужский ежемесячно получает свою пенсию через почтальона, в размере 24 тыс. рублей. Это, как ему в свое время было объяснено, тот размер пенсии, которая полагается инвалиду Великой отечественной войны, с первой группой инвалидности. Однако недавно, Желябужскому от сотрудника местной администрации стало известно, что он числится у них как инвалид второй группы. Что само по себе вызывает недоумение. В феврале 2013 г. по предложению секретаря администрации сельского поселении Опеченский посад Л.А. Сиговой, якобы для оформления сберкнижки и начисления на нее то ли прибавки, то ли (позднейшая версия администрации) недоплаченной прежде части пенсии - более чем по 10 тысяч ежемесячно за период более года, Желябужский передал ей свой паспорт и страховое свидетельство государственного пенсионного страхования Документы были возвращены владельцу лишь в середине апреля - после его официального заявления на имя главы администрации Опеченского сельского поселения А.В.Никитина и нашего с Желябужским обращения в прокуратуру. В день возвращения документов Желябужскому была вручена и заведенная на его имя сберегательная книжка, в которой, однако, никакая прибавка к пенсии не отражена. Есть основания полагать, что личные документы Желябужского понадобились местной администрации для другой цели. В марте 2013 года их копии были представлены в Боровичский районный суд, в связи с состоявшимся заявлением Комитета по социальной защите населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых) без его согласия. Это заявление было удовлетворено решением Боровичского районного суда от 5.04.2013. (Для не искушенных в нашем законодательстве читателей поясним, что, при всей странности такой формулировки, Федеральным законом от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" (ст. 15: «Ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг») предусмотрено именно такое «насильственное милосердие»… - А. А.) (В дальнейшем еще не раз будем возвращаться к этому Закону и цитировать его. – А. А. Октябрь 2014) Итак, накануне 68-го Дня Победы, когда истекает месячный срок для подачи апелляционной жалобы на решение суда от 5.04.2013 (я нашла для Желябужского в Петербурге профессионального адвоката и апелляционная жалоба, разумеется, будет подана) Желябужский, будучи вполне дееспособным, может быть принудительно помещен в «казенный» дом престарелых. Сам О.Г. Желябужский был информирован Опеченской администрацией о наличии упомянутого заявления Комитета по социальной защите населения в суд лишь за два дня до суда. При этом копия заявления ему вручена не была, не было сообщено о дате суда, и тем более – не разъяснена законная возможность инвалида послать на суд своего представителя. После суда глава администрации Опеченского сельского поселения А.В. Никитин, в присутствии двоих местных жителей, зачитал инвалиду Великой отечественной войны решение суда лишь частично и отказался передать копию этого документа Желябужскому. Узнав о решении суда, слепой, лежачий больной попытался выразить свой протест единственным доступным ему способом – объявил голодовку. Я, Новиковская О.А., знающая О.Г. Желябужского более 40 лет, срочно приезжала из Санкт-Петербурга в Боровичский район, для оказания пожилому человеку моральной поддержки и посильной помощи в сложившейся для него стрессовой жизненной ситуации. Я находилась там в период с 11 по 15 апреля 2013 г. За это время удалось уговорить отчаявшегося престарелого инвалида начать питаться, решить сложную проблему перемещения больного и (формально говоря) одинокого человека в благоприятные жизненные условия – в дом давно и добросовестно ухаживающего за ним социального работника А.А. Кавицына, проживающего в соседней деревне – Горбино. Этому переезду местная администрация всячески препятствовала – распорядившись не высылать скорую помощь для перевозки лежачего больного, не давать носилки и т.п. Далее, несмотря на настойчивые просьбы Желябужского, обращенные к главе местной администрации А.В.Никитину, заверить его (Желябужского О.Г.) доверенность мне (О.А. Новиковской) на право представлять его интересы во всех судебных, правоохранительных органах, мне так и не удалось получить этот документ. Глава администрации (в чьи служебные обязанности входит оформление на дому доверенностей от имени лежачих больных), каждый день находил способы уклониться от выполнения просьбы моего доверителя. Все это наводит на мысль о том, что работники администрации Опеченского сельского поселения руководствуются вовсе не заботой о здоровье и благополучии инвалида Великой отечественной войны, а, скорее всего, пытаются скрыть какие-то махинации с его пенсией. Со своей стороны, я делаю все возможное для того, чтобы облегчить положение старого и больного, но разумного и сильного духом человека. Моя просьба к Вам - помочь инвалиду Великой Отечественной войны остаться в привычной ему обстановке среди заботливых людей, а не получить к Дню Победы «подарок» в виде насильственного помещения в казенное учреждение. Пожалуйста, возьмите эту ситуацию под Ваш личный контроль, ведь до 5 мая – дня вступления в силу решения Боровичского районного суда осталось совсем немного времени! Ответ прошу направить по адресу: 198259 Санкт-Петербург Новиковской Ольге Андреевне. С уважением, Новиковская О.А. 23 апреля 2013 г.» Это было «наивное» письмо человека и гражданина, адресованное В.В. Путину. А вот другое письмо, того же автора, адресованное, несколькими днями раньше, главе администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитину. «Алексей Владимирович! Не могу не пожалеть о том, что Вы, как заявили в телефонном разговоре от 15.04.2013 (звонили мне на сотовый, кстати, именно Вы) не читаете адресованную Вам электронную почту. Я пока удерживаюсь от того, чтобы сделать Ваше поведение в отношении О.Г. Желябужского достоянием широкой гласности. Если бы Вы читали почту, Вы, возможно, не совершили бы столько незаконных действий. Как Вам известно, я вынуждена была вчера уехать из Боровичского р-на, так и не получив заверенной Вами, как должностным лицом, доверенности на ведение судебных дел Желябужского. Надеюсь, что соответствующие доверенности Желябужского А.А. Кавицыну (генеральная) и Д.М. Иванову (только на ведение судебных дел) будут Вами заверены. Любая задержка в этом деле будет свидетельствовать, что Вы намеренно препятствуете Желябужскому отстаивать свои права и интересы. Доверенность мне (как и Д. Иванову – только для представительства в суде и иных учреждениях) Вам придется заверять позже, в мой следующий приезд. Тексты доверенностей были посланы Вам по электронной почте еще 13 апреля с. г., вместе с предыдущим письмом, так что Ваш секретарь вполне может подготовить необходимые документы. Если Вы настаиваете на том, чтобы за Желябужского на доверенностях расписался рукоприкладчик, то единственным человеком, который может выступить в этой роли, является Светлана Леонова, ибо других, кроме Кавицына и Иванова, Желябужский не знает или не доверяет им. Ваш отказ оформлять более, чем одну доверенность (разным лицам с не противоречащими друг другу полномочиями), является, как выяснилось, нетерпимым самоуправством. Именно так это было расценено одним из руководителей Новгородской областной нотариальной палаты, к которому нам пришлось обратиться за консультацией. Имейте это обстоятельство в виду и, пожалуйста, не препятствуйте впредь тому, чтобы были заверены все три доверенности: А. Кавицыну, Д. Иванову и О. Новиковской. Постарайтесь также избегать нервозности в телефонных разговорах на эти темы, отдавая себе отчет в том, что большинство наших разговоров записываются. Вы, вероятно, уже получили письмо самого Желябужского от 12.04.2013 с просьбой вернуть ему незаконно удерживаемые, вот уже примерно два месяца, в администрации Опеченского посада паспорт и другие персональные документы. Присоединяюсь к этой просьбе, со всей настойчивостью. О.А. Новиковская 16 апреля 2013 Прилагаю тексты необходимых доверенностей, а также тексты моих предыдущих писем на Ваше имя, с которыми я все же рекомендую Вам ознакомиться. О. Н.» Пополним эту композицию документов самым свежим – тем, который только что поступил в Боровичскую межрайонную прокуратуру и отправлен в Новгородскую областную прокуратуру: «В Новгородскую областную прокуратуру В Боровичскую межрайонную прокуратуру От адвоката Белякова Владимира Геннадьевича, 196630, Санкт-Петербург, , действующего в интересах Желябужского Олега Георгиевича, 1926 года рождения, участника Великой отечественной войны, призывавшегося из г. Боровичи, раненного в 1944 г., инвалида ВОВ, зарегистрированного в Новгородской области, Боровичском районе, в деревне Торбасино, дом № 9, ЗАЯВЛЕНИЕ В феврале 2013 г. по предложению секретаря администрации сельского поселения Опеченский посад Л.А. Сиговой, якобы для оформления прибавки к пенсии, Желябужский О.Г. передал ей свой паспорт и удостоверение инвалида. Эти документы ему долго не возвращали, и он получил паспорт обратно 17.04.2013 - лишь после своего специального обращения в прокуратуру от 12.04.2013. В марте 2013 г. в Боровичский районный суд поступило заявление Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении Желябужского в стационарное учреждение социальной защиты без его согласия. 5 апреля 2013 года Боровичский районный суд это заявление удовлетворил (гражданское дело № 2- 579 / 2013, судья В.Л. Кондратьева). Поскольку копии вышеуказанных персональных документов (паспорт, удостоверение инвалида) без волеизъявления Желябужского появились в упомянутом деле, можно утверждать, что это сделано с нарушением его прав и скорее для того, чтобы возбудить данное гражданское дело, а не оформлять прибавку к пенсии. В письме Боровичской межрайонной прокуратуры от 13.03.2013, имеющемся в указанном деле (л.д. 11), по поводу функций органа социальной защиты населения указано: «… определяет попечительство в форме патронажа, осуществляет помощь в подборе лиц способных к выполнению обязанностей попечителя. Требую принять меры в соответствии с указанными полномочиями, о результатах доложить в срок до 15.03.2013». Данное требование прокуратуры не было исполнено. На суде 5.04.2013 по данному делу ничего не говорилось о таком важном моменте защиты прав Желябужского. При этом суду известно, что в ПФР социальным работником по уходу за Желябужским, как инвалидом, оформлен Кавицын А.А. (л.д. 3), на которого Желябужский никогда не жаловался (л.д. 25) и с которым у него (Желябужского) доверительные отношения (л.д. 28). (Уже после суда, а именно - 22.04.2013, до нас дошла пока не проверенная информация о том, что Кавицыну А.А. теперь оформляется попечительство в форме патронажа над Желябужским). Как выяснилось недавно, Желябужский на протяжении по меньшей мере одного года и 4-х месяцев получает пенсию более чем на 10 000 рублей в месяц меньше того, что ему полагается как инвалиду Великой отечественной войны, с инвалидностью первой группы (об этом нам стало известно от А.А. Кавицына, который, в свою очередь, ссылается на работника местной администрации). Складывается впечатление, что вся эта затея с помещением Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия, с изъятием паспорта и т. д., была рассчитана, в частности, на то, чтобы Желябужский никогда о факте недоплаты ему пенсии не узнал. Однако на суде об этих фактах никто не говорил, никто не интересовался причинами того, почему так долго Желябужский не получает положенной пенсии. Понимая сложности, связанные с поездками А. Кавицына к Желябужскому, для его обслуживания, дважды в день, из дер. Горбино в дер. Торбасино, а также в интересах улучшения собственного положения, Желябужский принял предложение А.А. Кавицына о переезде к нему в дом, в специально подготовленное для него, благоустроенное жилое помещение, и 11 апреля такой переезд в дер. Горбино был организован добровольными помощниками Желябужского (местными жителями и специально приехавшей из Санкт-Петербурга, по его просьбе, О.А. Новиковской). Тем самым устранено главное, выдвигаемое в заявлении Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района основание для помещения Желябужского в стационарное учреждение социальной защиты, без его согласия, а именно: неблагополучие условий его местопребывания в деревне Торбасино. Как уже отмечалось, 5 апреля 2013 г. судьей В.Л. Кондратьевой в Боровичском районном суде Новгородской области принято решение об удовлетворении заявления Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района о помещении инвалида Великой отечественной войны Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Данное решение суда принято и доведено до сведения Желябужского с грубыми нарушениями его прав, считаю его незаконным, необоснованным, не мотивированным и не справедливым, в связи со следующим. Суд определил, еще 28.03.2013 (л.д. 2), - направить заинтересованному лицу копию заявления и предложить представить суду письменные возражения, если они имеются. Однако никакой копии заявления Желябужский не получал, поэтому и не было направлено в суд никаких письменных возражений, хотя, как указано в материалах дела, Желябужский категорически отказывался от госпитализации (л.д. 12), просил его не трогать (л.д. 25). Суду известно, что Желябужский обездвижен, не видит (л.д. 3). Однако суд не оказал никакого содействия в реализации его права, в соответствии со ст. 48 ГПК РФ, на ведение дела в суде через представителей. Желябужский считал, что его представителем в суде должен быть профессиональный адвокат, но суд, в нарушение закона, никак этому не содействовал. Из вышеизложенного о Кавицине А.А. ясно, что тот мог бы дать ценные показания по сути дела, но суд не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств, не вызвал Кавицина А.А. как минимум в качестве свидетеля. Также суд не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств, и по существу препятствовал этому, отказав в ходатайстве сотрудника Комитета социальной защиты населения С.А. Котовой (л.д. 24): «рассмотреть дело с участием Желябужского с выездом на место. Он в уме, все понимает, хочется послушать его мнение. Не можем лишить его дееспособности». Такими действиями суд фактически отказал Желябужскому в дееспособности. 9 апреля 2013 г. глава администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитин, в присутствии местных жителей Кавицына А.А. и Иванова Д.М., зачитал только резулятивную часть решения Боровичского районного суда от 5.04.2013, без указания даты его принятия, фамилии судьи, номера дела, и отказался передать копию этого документа О.Г. Желябужскому. Тем самым были созданы искусственные препятствия для подготовки апелляционной жалобы, которую пришлось упреждать предварительной апелляционной жалобой от 11.04.2013. Далее, необходимо отметить, что администрация сельского поселения Опеченский посад (глава администрации А.В. Никитин) в период 5-дневного пребывания в Боровичском районе (с 11 по 15 апреля 2913 года) специально приехавшей из Санкт-Петербурга для поддержки Желябужского в стрессовой жизненной ситуации Новиковской О.А., чинил всевозможные препятствия тому, чтобы Новиковской была заверена доверенность на представительство интересов Желябужского в судебных, правоохранительных органах, в административных и иных учреждениях. Новиковская вынуждена была уехать, так и не получив указанной доверенности. С другой стороны на жителя дер. Горбино Д.М. Иванова, которому соответствующая доверенность была, после всех настояний со стороны той же Новиковской, все же заверена и выдана, фактически оказывалось (со стороны местной администрации) давление, чтобы он ехал в Боровичи и писал апелляционную жалобу, что, понятно, является прерогативой не его, а профессионального адвоката. (Дмитрий Иванов – молодой человек, сам инвалид, который в последнее время принимает очень активное и эффективное участие в судьбе ветерана-инвалида. – А. А.) В связи с изложенным, Прошу: С учетом приближающегося праздника Дня Победы 9 мая, безотлагательно провести проверку по указанным фактам, в ходе которой установить: 1. Причины столь длительной невыплаты пенсии Желябужскому О.Г. в полном объеме. 2. Не получал ли кто из заинтересованных лиц, участвовавших в суде 05.04.2013, часть недополученной пенсии Желябужского О.Г. 3. Почему прокурор Винник Ю.К. на суде 05.04.2013 не приняла мер по защите указанных и иных прав Желябужского О.Г., почему не поддержала ходатайство о рассмотрении дела по его месту жительства. Беляков В.Г. 24 апреля 2013 г.» Вышеприведенные три документа, исполненные, как читатель мог заметить, в разных стилях, - с разных сторон, под разными углами зрения освещают ситуацию, которую назовем: «Дело инвалида Великой Отечественной войны Желябужского». Пока воздержимся от оценок и выводов. Еще один документ – самый ранний из этой серии – авторство которого принадлежит летописцу этой истории: «В Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Новгородской области. Сотруднику Комитета С.А. Котовой Уважаемая Светлана Анатольевна! Дело ветерана и инвалида Великой отечественной войны О.Г. Желябужского из дер. Торбасино остается в поле внимания нашего интернет-портала. Вопреки расхожему мнению о том, что журналисты ищут сенсаций, нам хотелось бы избежать публичной огласки мотивов и обстоятельств планируемого, в сущности, насильственного помещения в стационарное учреждение социального обслуживания 86-летнего инвалида, который этой перспективе сопротивляется, вплоть до голодовки. Хотя бы такая возможность и допускалась ст. 15 Федерального закона от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов". Мы еще не расследовали всех обстоятельств дела, слушавшегося в Боровичском районном суде 5 апреля 2013 года, но пока складывается впечатление, что органы социальной защиты несколько поторопились со своим иском, недостаточно глубоко разобравшись в «случае» Желябужского и не обеспечив возможности суду учесть мнение и другой стороны. Чем иначе объяснить, что несомненно заинтересованные в судьбе Желябужского и так или иначе заботившиеся о нем лица узнали о суде лишь случайно и не было предусмотрено их участие в судебном процессе? Особенно неблаговидной здесь представляется роль сотрудников администрации сельского поселения Опеченский посад, которые к дер. Торбасино поближе, чем районный центр, и круг их подопечных Уже, чем у районной администрации. Но сейчас я не намерен обсуждать меру включенности и ответственности разных должностных лиц за сложившуюся ситуацию. Я также учитываю, что Вы лично в суде лишь представляли (по доверенности) свою организацию, точка зрения которой была сформулирована в исковом заявлении. Сейчас мы стоим перед фактом, что О. Желябужский готов обжаловать решение суда, что он может делать только через своих доверенных лиц. Но этим лицам еще только предстоит оформить такой статус соответствующими нотариальными документами, естественно, предстоит также подготовить и своевременно подать апелляционную жалобу, для чего нужно также участие профессиональных юристов, и т. д. И вот, в этих условиях жесточайшего цейтнота, глава администрации Опеченского посада А.В. Никитин заведомо тормозит доведение до сведения будущих доверенных лиц, достаточно ему известных, текста решения суда, нарушая не однажды данные им же самим обещания. То же относится и к паспортным данным Желябужского, необходимым для оформления доверенности (притом, что сам паспорт, вряд ли законно, ныне находится в возглавляемой им администрации, а вовсе не на руках у его владельца). Как нам стало известно, Ольга Новиковская - та, с которой Вы сегодня общались по телефону, срочно выезжает в Боровичский район для решения разнообразных проблемных вопросов, касающихся дальнейшей судьбы инвалида Желябужского. Я надеюсь, что в Вашем лице, как и в лице руководства вашего Комитета, она встретит максимальное понимание и поддержку, хотя бы ей и пришлось (в качестве доверенного лица) оспаривать решение суда, принятое по иску Комитета социальной защиты. Прошу Вас подтвердить получение этого письма. С уважением, Алексеев Андрей Николаевич, сотрудник интернет-портала «Когита.ру». 8.04.2013». Итак, дело инвалида Великой отечественной войны О.Г. Желябужского, проживающего в Боровичском районе, ныне – в дер. Горбино, на берегу р. Мсты, отныне будет развиваться на свету, под прицелом «прожекторов гласности». 24.04.2013. (Стихийно получилось так, что в этой первой главке не только зачин нашего повествования, так сказать, «экспозиция», но и текстовая авто презентация команды «правдоборцев», или волонтеров – социальных защитников Олега Георгиевича Желябужского, а именно - учителя-логопеда Ольги Новиковской, адвоката Владимира Белякова и социолога А. Алексеева. – А. А. Октябрь 20014) (2) Ограничения прав граждан при оказании им услуг социального обслуживания Продолжение «деревенской истории» – социальной драмы, разворачивающейся вокруг судьбы слабого телом, но сильного духом 86-летнего ветерана в Боровичском районе, Новгородской области. Наша публикация на Когита.ру 24.04.2013 получила оперативный отклик в Новгородской области. Не прошло и суток, как в Новгородской интернет-газете «Ваши вести» появился материал под названием «Владимира Путина просят за слепого новгородского ветерана, которого должны против воли поместить в дом престарелых» (авт. – Кирилл Привалов). Дело в том, что как раз 25 апреля 2013 года проходила «Прямая линия» с Владимиром Путиным, в нашей же публикации полностью воспроизводилось письмо О.А. Новиковской, отправленное на эту «Прямую линию». И тема – дело инвалида Великой отечественной войны - животрепещущая, особенно – в преддверии 58-го Дня Победы». Автор публикации в Новгородской интернет-газете аккуратно пересказал (процитировал) изложенное на Когита.ру (за что ему спасибо), а затем взял интервью у некоторых «фигурантов» нашей публикации. В частности, у главы администрации сельского поселения Опеченский посад А. Никитина и у сотрудника Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района С. Котовой, а также – у заместителя председателя боровичского Комитета социальной защиты населения Г. Ефремовой. Вот эти интервью: «…«Ваши новости» попытались разобраться в ситуации. Глава Опеченского сельского поселения Алексей Никитин разъяснил нам: - Олег Георгиевич проживал один в отдалённой деревне Торбасино, где постоянных жителей почти нет, больше дачники. Уговорить его переехать никак не получалось. Поэтому комитет социальной защиты обратился в суд с иском о помещении его в дом ветеранов. А после этого он всё-таки согласился переехать и сейчас живёт в деревне Горбино у Кавицына, который за ним ухаживает. Мы этого и хотели. Но раз решение суда есть, то Новиковской, как представителю Олега Георгиевича, надо оспаривать. Светлана Котова, ведущий специалист комитета социальной защиты населения Боровичского района: - В прокуратуру района обратилась гражданка, которая сообщила, что ветеран проживает в очень тяжёлых условиях, что человек, ухаживающий за ним, присваивает его пенсию. Ещё в 2010 году дом ветерана был признан ветхим, ему выдали сертификат на новое жильё. Он отдал сертификат мужчине, который за ним ухаживает, и тот приобрёл квартиру, в которую ветеран сам не переехал. Также он купил какие-то трактора. Прокуратура здесь преступления не нашла, так как старик сказал, что всё это было с его согласия. Мы выезжали в эту деревню. Картина была удручающая – в нетопленном доме под одеялом лежит раздетый человек. Врачу он не позволил себя полностью осмотреть, но мы увидели, что конечности у него не сгибаются. На предложения переехать к Кавицыну в его дом, или лечь подлечиться в больницу он ответил отказом. Мы позвонили Ольге Новиковской, которая принимает участие в его судьбе. Она ответила, что приехать не может, приедет в мае. Тогда мы приняли решение обратиться в суд. В суде я предложила провести заседание на месте, в деревне, но судья отказался. В итоге суд принял решение поместить ветерана в дом престарелых. Затем приехала Новиковская и стала всех обвинять. Но, надо сказать ей спасибо, она всё-таки уговорила Олега Георгиевича переехать к Кавицыну. Он должен оформить над ним патронат. Нас это всё устраивает, однако теперь есть решение суда, за неисполнение которого положена ответственность. Новиковская написала жалобу на это решение, но её не приняли из-за каких-то ошибок. Мы надеемся, что помещать ветерана в дом престарелых, куда он не хочет, всё-таки не придётся. В комитете социальной защиты населения Новгородской области нам пообещали разобраться в ситуации. - В конце концов, если даже судебное решение останется в силе, но пожилой человек, находясь в здравом уме, не желает переезжать в дом престарелых, силой его туда, я думаю, не повезут, - сказала «Вашим новостям» заместитель председателя комитета социальной защиты населения Новгородской области Галина Ефремова». Итак, местные чиновники «разъясняют», чтобы новгородским журналистам лучше разобраться в ситуации. Что же, добавим некоторые разъяснения и мы. Глава Опеченской сельской администрации А.В. Никитин, чья роль в этой истории особенно неприглядна, выкручивается, как умеет. Мол, «уговорить» ветерана переехать из отдаленной деревни (куда? Прямо не сказано, но из контекста можно понять, что в соседнюю деревню, где проживает ухаживающий за Желябужским социальный работник А. Кавицын) не удавалось. Тогда решили принудительно (на то и иск, на то и суд) перевести его в некий «дом ветеранов» (официально это называется: «стационарное учреждение социального обслуживания», а попросту – «дом престарелых», на что Желябужский тем более не соглашался. Как можно – против воли? Оказывается можно. Как уже отмечалось, статья 15 Федерального закона от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов" гласит: «Ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг допускаются в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом, и могут выражаться в помещении этих граждан без их согласия (здесь и далее выделено мною. – А. А.) в учреждения социального обслуживания в случаях, если они лишены ухода и поддержки со стороны родственников или иных законных представителей и при этом не способны самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и (или) активному передвижению) или признаны в установленном законом порядке недееспособными. Вопрос о помещении граждан пожилого возраста и инвалидов в стационарные учреждения социального обслуживания без их согласия или без согласия их законных представителей по основаниям, предусмотренным в части первой настоящей статьи, решается судом по представлению органов социальной защиты населения…». Интересное название у этой статьи закона: «Ст. 15. Ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг». По крайней мере, признается, что права пожилых граждан и инвалидов в этом случае Ограничиваются. Но, как говорится, «для их же блага». Ну, для блага упрямого старика, который хоть и физически немощен, и незряч, но в здравом уме и твердой памяти (недееспособным его никакая экспертиза не признает), которого все устраивает – и его жилище (и впрямь ветхое), и повседневная забота о нем социального работника (из соседней деревни), которому ветеран доверяет настолько, что три года назад выдал ему генеральную доверенность на распоряжение его имуществом и т. д., Желябужскому – по существу втайне от него, без предупреждения (тем же законом предусмотрены соответствующие разъяснения инвалиду, которых не было) - устраивают «судилище», на котором он сам, понятно, не может присутствовать, но и, не будучи корректно и своевременно осведомлен, не может послать туда и своих доверенных лиц и/или поручить представлять его интересы профессиональному адвокату. И Боровичский районный суд (судья В.Л. Кондратьева) 5. апреля с. г. присуждает: в соответствии с заявлением Комитета социальной защиты населения Боровичского муниципального района, «поместить Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия» (я цитирую). На суде присутствовали представитель заявителя - Комитета социальной защиты - С. Котова и «заинтересованное лицо» - глава Опеченской сельской администрации А. Никитин. Насчет истоков и меры заинтересованности административных лиц именно в таком итоге судебного разбирательства, пока умолчим. Здесь требуется дальнейшее расследование, которое уже ведется. Нынешняя же позиция главы сельской администрации, который, как мы показали уже в первой нашей публикации, всячески препятствует защите интересов и прав ветерана и инвалида Великой отечественной войны, судя по его интервью новгородской интернет-газете, тоже интересная: «Моя хата с краю». Вот суд решил (пусть его решение теряет смысл, ввиду изменившихся обстоятельств – переезда Желябужского в благоустроенное жилое помещение), и пусть теперь его (Желябужского) доверенные лица, (которым он, Никитин, кстати сказать, до сих пор самоуправно не заверяет доверенность, хоть и обязан) это решение суда оспаривают (см. выше). Обратимся к интервью С.А. Котовой, ведущего специалиста Комитета социальной защиты населения Боровичского района. Та вроде тоже лишь исполняла свой «профессиональный долг». Вопрос – как? Вот, по ее словам, некая «гражданка» обратилась в прокуратуру района: мол, «ветеран проживает в тяжелых условиях, а человек, ухаживающий за ним, присваивает его пенсию» (о персональной заинтересованности этой анонимной гражданки, впрочем, известной всей округе, поживиться с пенсии ветерана - здесь умолчим; отдельная тема). Так вот: «с одной стороны», Котова доводит до сведения всех читателей новгородской интернет-газеты поклеп на человека, который по два раза в день ездил, а последнее время и ходил (т. к. старенький мотоцикл сломался) из одной деревни в другую, чтобы ухаживать за лежачим слепым инвалидом, а «с другой стороны», прокуратура криминала не нашла, хоть тот и купил «какие-то трактора» на деньги Желябужского, по его просьбе, А для чего Желябужскому понадобилось приобретение двух тракторов (бульдозера и погрузчика) его социальным работником? Да для того, чтобы поддерживать в порядке (если не проложить) дорогу между двумя деревнями! За эту дорогу очень благодарны старику местные жители и дачники. А без этой дороги пришлось бы, кстати, и главе сельской администрации, и комиссии из того же комитета социальной защиты - от Горбино до Торбасино и обратно пешком топать, ибо проселочные дороги – сами знаете что такое… Дальше боровичские чиновники, призванные осуществлять социальную защиту, взывают телефонным звонком в конце марта к петербурженке Ольге Новиковской, которая дружна с Желябужским чуть не 40 лет: мол, помогите обустроить несговорчивого старика. Та обещает приехать в мае, не подозревая, что те готовы инвалида войны уже и насильно «благодетельствовать». 26 марта Комитет социальной защиты обращается в суд, который оперативно удовлетворяет его заявление (5 апреля), а дальше дело уже только за судебными исполнителями. Узнавшая об этом и срочно приехавшая О. Новиковская, организует 11 апреля (несмотря на все чинимые ей местной администрацией препятствия) переезд Желябужского в благоустроенное помещение в доме А. Кавицына., обеспечивает Желябужскому квалифицированную юридическую помощь (питерский адвокат В. Беляков за эти две недели уже дважды приезжал в Боровичский район), настаивает на том, чтобы были заверены необходимые доверенности Желябужского – ей и двоим местным жителям (глава местной администрации Никитин и этому препятствует), отсылает по почте подписанную Желябужским предварительную апелляционную жалобу в суд . В общем, Новиковская энергично защищает интересы и права ветерана, в отличие от С. Котовой, которая лишь «надеется, что помещать ветерана в дом престарелых, куда он не хочет, всё-таки не придётся». Думаю, она отлично понимает, что об отмене решения суда, тем более – с учетом изменившихся обстоятельств, хлопотать должен был бы именно тот орган, представителем которого она выступала в суде. Такими же благими пожеланиями отделывается и заместитель председателя комитета социальной защиты населения Новгородской области Г. Ефремова: мол, «в конце концов, если даже судебное решение останется в силе, но пожилой человек, находясь в здравом уме, не желает переезжать в дом престарелых, силой его туда, я думаю, не повезут» (отвечая новгородской интернет-газете). Подобными заявлениями боровичские чиновники снимают с себя всякую ответственность за судьбу подопечного им ветерана и инвалида войны, притом, что их действиями эта судьба оказалась едва не порушена. Еще одно замечание. С. Котова в своем интервью обмолвилась, что А. Кавицын (в доме которого теперь проживает Желябужский), мог бы (она даже говорит: «должен») «…оформить над ним патронат (точнее сказать – попечительство в форме патронажа. - А. А.). Нас (комитет. – А. А.) это всё устраивает, однако теперь есть решение суда, за неисполнение которого положена ответственность…». Спрашивается, что же мешало комитету по социальной защите обратиться к этому варианту ДО своего заявления о принудительном помещении Желябужского в дом престарелых? …Мы пока не касаемся вероятных причин столь активной попытки отправить Желябужского насильно в дом престарелых, незаконного удержания его личных документов и выяснившейся недавно недоплаты ему существенной части положенной пенсии, которую (недоплату) теперь вроде обещают возместить. Причем и тут темнят. Так что Желябужский уже сам счел необходимым обратиться в соответствующую инстанцию. (Это письмо, по его просьбе было отправлено О. Новиковской из Петербурга 25.04.2013): «174401, Новгородская область, г. Боровичи, ул. С. Перовской, д.78 Управление Пенсионного фонда РФ в Боровичском районе Новгородской области От Желябужского Олега Георгиевича, зарегистрированного в Новгородской области, Боровичском р-не, дер. Торбасино, дом № 9. ЗАЯВЛЕНИЕ Я – инвалид Великой отечественной войны, с первой группой инвалидности. Вот уже несколько лет, как я полностью ослеп и обездвижен. Повседневный уход за мною осуществляет зарегистрированный в Управлении Пенсионного фонда социальный работник Кавицын А.А. Пенсия ко мне поступает по почте, в ее получении расписывается социальный работник, у которого для этого есть соответствующая доверенность. В свое время мне объяснили, что мне полагается пенсия в размере 25 тыс. руб. За вычетом 1200 руб., которые перечисляются социальному работнику. В феврале с. г., по просьбе секретаря администрации сельского поселения Опеченский посад Сиговой, я отдал ей свой паспорт, для оформления сберкнижки, на которую будет поступать прибавка к пенсии, как она поначалу сказала. Когда пару месяцев спустя, после моих настойчивых требований, я получил паспорт обратно, мне была передана и сберегательная книжка на мое имя, на которую, однако, никакая прибавка не поступала. Теперь мне говорят, что произошла какая-то ошибка и вроде мне раньше недоплачивали пенсию, а теперь этот долг будут возвращать. Но какова сумма то ли прибавки, то ли долга, я так и не знаю, и ясности на этот счет никакой не имею. С учетом сказанного, прошу сообщить мне: А) С какого времени (год, месяц) у меня оформлена первая группа инвалидности? Б) какая сумма пенсии мне начислялась до этого и какая начисляется в настоящее время? В) Какой размер пенсии мне положен по закону, как инвалиду Великой отечественной войны, с первой группой инвалидности? Г) Если мне действительно недоплачивали, то сколько именно в месяц, с какого времени и когда будет возмещена полностью эта недоплата? Прошу Вас ответить не по моему почтовому адресу, а по адресу: 198259, г. Санкт-Петербург , Новиковской Ольге Андреевне (для Желябужского) С уважением, Желябужский О.Г. 25 апреля 2013 года». Мы далеко не исчерпали всех обстоятельств, заслуживающих отображения в рассказе об инвалиде Великой отечественной войны Олеге Георгиевиче Желябужском и о том, как местная власть «заботится» о ветеранах, да еще в канун Дня Победы. Но, пожалуй, самое интересное впереди. 26.04.2013 (3) Письма О. Новиковской главе Опеченского сельского поселения А. Никитину Продолжение рассказа о «деле» 86-летнего ветерана, слепого и обездвиженного, проживающего в Боровичском районе, Новгородской области, которого местные чиновники так стараются «упрятать» в дом престарелых, вопреки его желанию. та часть нашего повествования выставляет на широкое обозрение переписку петербурженки Ольги Новиковской с главой администрации сельского поселения Опеченский посад (Боровичского р-на, Новгородской обл.) А.В. Никитиным. Переписка весьма информативная. Во-первых, она существенно дополняет сказанное ранее (в первой и второй частях «Деревенской истории») о том, какая социальная драма разворачивается вокруг судьбы инвалида Великой отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского. Во-вторых, эта переписка, будучи односторонней, являет собой интересное «ноу-хау»: как вести себя гражданину с чиновником, когда тот дезинформирует, не выполняет своих обещаний, как будто нечаянно, а если приглядеться - намеренно препятствует гражданину (или его доверенным лицам) в защите его (гражданина) интересов и прав. Тут еще дело усугубляется тем, что измывательство это совершается над 86-летним стариком и инвалидом, защищавшим Отечество еще за 20 лет до того, как этот чиновник родился. Так вот, чиновник не любит оставлять «следов» (а от устных заявлений всегда можно потом отказаться!). Поэтому после словесного, в том числе телефонного общения с чиновником, полезно «по горячим следам» фиксировать этот разговор на бумаге и… посылать ему же «для памяти». Он, конечно, может и от записанного отречься, но по крайней мере будет знать, что рано или поздно придется держать ответ за свои поступки. Именно так поступает О. А. Новиковская, чем заставляет своего адресата почувствовать себя припертым к стенке, и во всяком случае воздержаться от слишком явного пренебрежения своими функциональными обязанностями и этическими нормами. Ниже приводятся – в хронологическом порядке – четыре письма, отправленных параллельно – заказными, с уведомлением о вручениями, а также по электронной почте. Последнее (пятое) письмо приводилось в части 1 нашей «Деревенской истории». Его здесь воспроизводить уже не будем. Первое письмо датировано еще 3 апреля 2013 года – до того, как состоялся инициированный Комитетом социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района суд по «делу» Желябужского и до того, как Ольга Новиковская в спешном порядке приехала в Боровичский район, чтобы организовать переезд Желябужского в соседнюю деревню, в дом социального работника А. Кавицына, в благоприятные жилищные условия, что и состоялось 11 апреля с. г.. О том, сколь неблаговидна во всей этой истории роль местных чиновников (в частности, главы Опеченский администрации А. Никитина и его заместителя Л. Сиговой) пусть судит читатель. Интересно, что уже и в администрации Опеченского сельского поселения, и в Комитете социальной защиты населения администрации Боровичского района, Новгородской области, теперь признаются, что с января 2012 года (!) инвалиду Великой отечественной войны ежемесячно недоплачивали свыше 10 тыс. из полагающейся ему пенсии. Теперь будут «постепенно» возмещать. Спрашивается, где были раньше – до того, как жареный петух клюнул?! Но обратимся к письмам О. Новиковской главе администрации Опеченского сельского поселения: 1-е письмо Никитину 1744 42. Новгородская обл., Боровичский р-н, с. Опеченский посад, 1 линия, дом 18. Администрация Опеченского сельского поселения Главе поселения А.В. Никитину от О.А.Новиковской, проживающей по адресу: 198259, г. Санкт-Петербург Уважаемый, Алексей Владимирович! 3 апреля 2013 года в 12 час. 38 мин. я звонила Вам по мобильному телефону, чтобы обсудить ситуацию, сложившуюся вокруг близкого мне человека - инвалида Великой Отечественной войны Желябужского Олега Георгиевича, проживающего на подведомственной Вам территории (Новгородская обл., Боровичский р-н, деревня Торбасино, дом 9). Каждое лето в июле – августе я, находясь в отпуске, сама проживаю в деревне Стрелка, дом 5 и еженедельно навещаю этого пожилого человека. Олега Георгиевича я знаю с детства и всегда буду ему благодарна за ту бытовую помощь, которую он по доброте душевной оказывал мне и моей семье (бабушке, маме, мне и моим детям) в те годы, когда он был силен и здоров. Теперь пришло время помочь ему самому. Ведь 86-летний человек потерял зрение и способность передвигаться. Сегодня от местных жителей, с которыми я периодически созваниваюсь, мне стало известно, что 05.04.2013 в городе Боровичи должно состояться судебное заседание, цель которого, решить вопрос о назначении опекуна пожилому человеку. Как мы с Вами оба знаем, (это также подтверждает и секретарь сельского поселения Лидия Алексеевна Сигова) Олег Георгиевич пребывает в здравом уме и твердой памяти и насколько правомерно назначение опекуна такому человеку мне пока не ясно. (В ближайшее время изучу юридическую сторону этого вопроса). Если и в самом деле законно назначать опекуна слепому лежачему пожилому человеку, без медицинского освидетельствования, то я уверена, что опекуном мог бы стать только тот, кто уже на протяжении ряда лет делом доказал свою искреннюю симпатию и привязанность к больному. Это местный житель Андрей Алексеевич Кавицын, проживающий в деревне Горбино, дом 39 (в 2-х км от дер. Торбасино). От самого Олега Георгиевича и соседей по Горбину мне известно, что А.А. Кавицын ежедневно навещает О.Г. Желябужского у него на дому – помогает по хозяйству, привозит готовую пищу, обеспечивает пожилого человека водой, дровами и прочим. В теплое время года такие визиты бывают, как правило, по утрам (чему я сама была неоднократным свидетелем летом 2011 и 2012 г.), в холодное же время года Андрей Алексеевич навещает своего подшефного дважды в день – утром и вечером. Насколько мне стало известно, сейчас решается вопрос о переселении О.Г. Желябужского, в связи с неблагополучным состоянием его жилища. Дело благое, и я всячески буду содействовать этому переезду в начале мая 2013 г., когда на 10 дней приеду в деревню Стрелка. Перевозить инвалида планируется, в подготовленную для него комнату в доме А.А. Кавицына по адресу дер. Горбино, дом 39. Это разумно, ведь в этом случае Андрею Алексеевичу будет проще ухаживать за пожилым лежачим больным – не нужно будет постоянно чинить и расчищать от снега грунтовую дорогу между деревнями Горбино и Торбасино и ежедневно совершать поездки за несколько километров Причиной моего сегодняшнего звонка Вам в Опеченский посад по тел. 8-951-729-48-60 явилась крайняя обеспокоенность тем, что 03.04.2013 в 9 час. 48 мин. от А.А. Кавицына, ухаживающего за О.Г. Желябужским, я узнала, о том, что пожилой человек вынужден был в качестве протеста против решения вопроса о назначении ему опекуна в его отсутствие, объявить голодовку. Согласитесь – это последний и единственный способ протеста лежачего слепого 86-летнего человека. Так не будем же устраивать Освенцим инвалиду войны к очередному Дню Победы. Не гуманнее ли спросить человека самого о том кого он хотел бы видеть своим опекуном, а не назначать опекуна «сверху» против воли инвалида! Я сообщила Вам в телефонном разговоре о том, что готова по вызову Боровичского районного суда (судебной повестке) явиться на судебное заседание. (Я работаю и должна заранее представить своему руководству документ о выезде в суд, расположенный в 350 км от места моего проживания). Так как Вы находились в момент нашего телефонного разговора на улице и не имели возможность записать мои координаты, то сообщаю их письмом. Мой почтовый адрес: индекс 198259, г.Санкт-Петербург , номер моего сотового телефона . Во время нашего телефонного разговора Вы посетовали на плохое качество связи, поэтому хочу еще раз напомнить Вам о самом главном, сказанным мною по телефону. 1. Я прошу Вас взять под свой личный контроль благополучие и обеспечение добровольности согласия инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского по вопросу его переселения и назначения ему опекуна (если назначение опекуна законно и необходимо). 2. Прошу Вас содействовать вызову меня в качестве свидетеля на следующее судебное заседание по данному вопросу в Боровичский районный суд. Ольга Андреевна Новиковская 03.04.2013. 2-е письмо Никитину Уважаемый, Алексей Владимирович! В дополнение к своему письму от 3 апреля 2013 года (которое Вы наверное уже получили, но на всякий случай прилагаю и его копию) считаю необходимым сообщить Вам следующее. Из нашего с Вами телефонного разговора 5 апреля 2013 (я звонила по мобильному телефону 8-951-729-48-60), мне стало известно, что суд по делу, как оказалось, не о назначении опекуна инвалиду Великой отечественной войны О.Г.Желябужскому. а о мерах социальной защиты по отношении к нему, уже состоялся и вынесено решение, копию которого Вы обещали мне прислать по факсу в понедельник, 8 апреля с. г. Не стану сейчас обсуждать это решение, поскольку сужу о нем только из телефонного разговора и самого документа пока не видела. Но если я все правильно расслышала, то имеет место следующее: 1) Вы лично присутствовали в суде при рассмотрении дела О. Желябужского 5 апреля 2013 года. 2) Иск по этому делу был подан представителем Боровичской соцзащиты Котовой Светланой Анатольевной. (Я просила Вас дать мне ее координаты, однако вынуждена была удовлетвориться Вашим обещанием, что она мне сама позвонит по сообщенному Вами ей моему сотовому телефону; пока она не позвонила). 3) У инвалида О.Г.Желябужского на суде 05.04.2013 не было государственного адвоката. Не были приглашены также ни социальный работник А.А. Кавицын (в течение нескольких лет осуществляющий уход за О.Г.Желябужским и готовый взять больного из его непригодного жилища в дер. Торбасино в свой дом в дер. Горбино), ни я – О.А. Новиковская, человек, которому больной доверяет и хочет видеть рядом в самые сложные моменты своей жизни). 4) Решение о перемещении О.Г. Желябужского (даже вопреки его желанию) в дом престарелых (или иное государственное учреждение), вроде бы принятое судом, судя по Вашему сообщению, состоялось без проведения какой-либо судмедэкспертизы в отношении инвалида войны. 5) Оригинал судебного решения по делу О.Г. Желябужского будет Вами получен 8 апреля 2013 года. Вы любезно обещали мне его выслать в Санкт-Петербург: либо по факсу места моей работы в этот же день с 11.30 до 12.30 (если же в иное время, то с предварительным звонком мне по сотовому телефону , либо в виде скана (фото) документа по электронной почте (получение документов на личный электронный адрес для меня, конечно же, предпочтительнее). 6) Самому Олегу Георгиевичу текст судебного решения Вы планируете зачитать 9 апреля, посетив для этого пожилого человека на дому. Я также поняла, что О.Г. Желябужскому (или А.А. Кавицыну) будет также вручена копия данного судебного решения. К сожалению, я поздно узнала о предстоящем (5 апреля) суде, к тому же была нездорова после амбулаторной операции (2 апреля). Вы в телефонном разговоре, еще 3 апреля, заверили меня, что это заседание будет первым, но не последним, и я воздержалась от немедленной поездки за 350 км (из Петербурга в Боровичский район). Если бы знала, что суд окажется столь «оперативным», приехала бы и с температурой. Теперь же оказывается, что Желябужскому (разумеется, при посредстве доверенных лиц) придется официально оспаривать поспешное и, как видно, ошибочное решение суда. Тем более, уже почти достигнуто общее согласие о переезде инвалида в дом к социальному работнику А. Кавицыну, в сугубо благоприятные жилищные условия, при гарантии качественного персонального ухода. Теперь я вынуждена в ближайшее время заниматься курированием не только этого, относительно безболезненного перемещения больного за несколько км из одной деревни в другую, но и трудоемких шагов по отмене уже состоявшегося судебного решения. Для этого я теперь планирую свой срочный приезд в Боровичи – Опеченский посад – Горбино – Торбасино, о дате которого я извещу Вас отдельно. При этом очень рассчитываю на Ваше содействие в организации перевозки О.Г. Желябужского с помощью санитарного транспорта (иное, увы, для лежачего больного немыслимо) из Торбасино в Горбино. И еще одна убедительная просьба. Пожалуйста, в ближайшее время помогите А.А. Кавицыну оформить доверенность от имени О.Г. Желябужского, обеспечивающую право подачи кассационного заявления в суд и прочие действия в суде. Я, к сожалению, не могу подготовить заранее текст такой доверенности, т. к. у меня нет достаточного количества данных. (А. Кавицын надиктовал мне по телефону лишь данные собственного паспорта. Данных паспорта О.Г. Желябужского он мне сообщить не смог, поскольку, как он мне сказал, паспорт Олега Георгиевича находится последнее время не у владельца, а почему-то в администрации Опеченского сельского поселения). С уважением, Ольга Андреевна Новиковская 6.04.2013. 3-е письмо Никитину Алексей Владимирович! В дополнение к своим письмам от 3 и 6 апреля 2013 года (которые Вы должны получить раньше этого письма, но на всякий случай прилагаю их копии) сообщаю Вам следующее. Сначала напомню, что в нашем разговоре по телефону в пятницу 05.04.2013, после того как Вы сообщили мне о результатах прошедшего в этот день судебного заседания по делу О.Г. Желябужского, Вы сказали, что в понедельник 08.04.2013, когда получите решение суда, вышлете его копию мне в Санкт-Петербург. (Обращаю внимание на то, что Вы сами это сказали, предвосхитив мою просьбу о получении данного документа). Тогда же Вы записали номер факса места моей работы и адрес моей персональной электронной почты / В течение назначенного для получения факса времени (с 11.30 до 12.30 час.), ни позже этого времени, факса из администрации Опеченского сельского поселения мне не поступило. Так же не был задействован и электронный канал связи. Обеспокоенная, я стала звонить Вам по номеру . На мой звонок в 14.19 час. Вы, к моему удивлению, ответили, что не собираетесь посылать обещанный документ, так как на нем (по непонятным мне причинам) нет печати. Я заверила Вас, что на данном этапе мне важно получить лишь текст судебного решения, чтобы иметь возможность составить с юристом кассационную (правильно: апелляционную – А. А.) жалобу. Затем Вы перевели наш телефонный разговор в далекое от темы моего к Вам вопроса о судебном решении, русло. Вы стали интересоваться, не давала ли я телефон инспектора социальной защиты С.А.Котовой, кому-либо. Я ответила, что, разумеется, не давала. Ведь Вы сами в нашем предыдущем телефонном разговоре 05.04.2013, лишь назвали этого человека, а номер телефона его не дали, несмотря на высказанную мною просьбу. (См. текст письма от 06.04.2013). На ваш вопрос, как же Котовой мог позвонить журналист, я ответила, что тайной номер телефона Боровичского Комитета социальной защиты не является. Данная информация имеется в свободном доступе в Интернете. Вы поинтересовались у меня, разговаривала ли я, в соответствии с Вашим советом, с О.Г. Желябужским по сотовому телефону его социального работника А.А. Кавицына. Я сообщила, что предпринимала такую попытку в субботу 6 апреля, но, к сожалению, Олег Георгиевич отвечал в трубку, что не слышит меня. По этой причине наш с Олегом Георгиевичем разговор вынужден был происходить при помощи Кавицына, который непосредственно повторял пожилому человеку, сказанные мною слова. Вы же заподозрили 86-ти летнего инвалида в «хитрости». (Позднее мне все же удалось переговорить с Олегом Георгиевичем по телефону напрямую. Он чувствовал себя лучше и заверил меня, что всерьез подумает о переезде в Горбино, в дом социального работника Кавицына). Далее Вы стали упрекать меня в том, «как я с Вами разговариваю». Я объяснила, что говорю взволнованно, так как меня очень беспокоит судьба инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского, которого против его воли по решению суда от 05.04.2013, на котором Вы, кстати, присутствовали; будут в ближайшее время помещать в дом престарелых. Точно помню (да это слышно и на аудиозаписи разговора), что я сказала: «я звоню с Вами не ругаться, я звоню решать деловой вопрос: когда я смогу получить решение суда?» (кстати, тон моего разговора с Вами был безупречно вежливым).. Тогда Вы вдруг неожиданно упрекнули меня : «Вы говорите уже 2 минуты, а факс мне так и не дали!» Я тут же продиктовала Вам на этот раз номер еще одного факса , расположенного на рабочем месте моего сына И.А. Новиковского. Этот факс, в отличие от первого, работает даже круглосуточно и в автоматическом режиме. Я слышала, как Вы давали распоряжение Вашему секретарю Лидии Алексеевне Сиговой, и в очередной раз заверили меня, что судебное решение «сейчас будет передано по факсу». Я также попросила переслать мне факсом и паспортные данные О.Г. Желябужского, необходимые для составления текста доверенности на ведение его дел в суде. Ведь, как выяснилось (и я, кстати, писала Вам об этом в письме от 06.04.2013). в течение последних полутора месяцев паспорт у владельца был зачем-то забран и находился в администрации Опеченского посада. Я слышала подтверждение Л.А.Сиговой (в ответ на Ваш вопрос), что паспорт действительно находится в администрации сельского поселения. Я просила Вас вернуть паспорт его законному владельцу при Вашем запланированном (см. письмо от 06.04.2013) визите в Торбасино 09.04.2013. Цель Вашего посещения Желябужского – ознакомление Олега Георгиевича с решением суда. В конце разговора я сообщила Вам, что в среду 10.04.2013 выезжаю из Санкт-Петербурга к О.Г. Желябужскому в Новгородскую область, вновь напомнила о необходимости во вторник 9.04.2013 ознакомить Желябужского с решением суда и вернуть ему его паспорт. Затем я просила Вас 11.04.2013 оказать мне содействие в вызове машины скорой помощи, для того чтобы в присутствии врачей транспортировать лежачего и слепого больного в специально приготовленную для него комнату в доме его социального работника А.А. Кавицына, расположенном в другой деревне (Горбино, дом 39). Вы пообещали помочь. После завершения нашего разговора по телефону я вновь стала ждать поступления от Вас факса с решением суда. На этот раз я ждала 1,5 часа, и опять безуспешно. И во второй раз, обещанный Вами документ, так и не пришел. Около 16 часов я стала звонить в администрацию сельского поселения Опеченский посад по найденному в Интернете телефону 8-816-64-932-50 Л. А.Сиговой, чтобы узнать, почему она не выполнила Ваше распоряжение. Я звонила трижды. Сначала телефон был занят, а затем в 16.08 час. мне ответили, что Лидия Алексеевна «уже ушла». Анализируя произошедшие за последнее время события, я пришла к выводу, что Вы заведомо тормозите ознакомление меня с текстом решения Боровичского районного суда от 5.04.2013, тем самым препятствуя моим действиям в интересах О.Г. Желябужского. Должна заметить, что пока еще, на момент отправки этого письма, с указанным решением не ознакомлен Вами и сам О.Г. Желябужский. О.А. Новиковская 09.04.2013 Высылаю это письмо заказной почтой, как и оба предыдущие (от 3 и 6 апреля 2013 года). Параллельно, для ускорения Вашего ознакомления с его содержанием, отправляю это письмо ЭЛЕКТРОННОЙ ПОЧТОЙ на электронный адрес Администрации Опеченского сельского поселения: o.posad@mail.ru . Прошу подтвердить получение данного электронного письма. 4-е письмо Никитину Алексей Владимирович! 1. В нашем очередном телефонном разговоре 12 апреля 2013 года я информировала Вас о том, что инвалид Великой отечественной войны О.Г. Желябужский, ныне сменивший место проживания с дома № 9 в дер. Торбасино на дом № 39 в дер. Горбино (дом ухаживающего за ним социального работника А.А. Кавицына) выразил желание расширить круг своих официальных доверенных лиц. В частности, кроме генеральной доверенности (включая представительство в суде и иных учреждениях) А. Кавицыну, он хотел бы дать доверенность – только для представительства в суде и иных учреждениях – мне, Новиковской О.А, а, как выяснилось уже после нашего с Вами телефонного разговора, также и односельчанину-соседу Д.М. Иванову. (Последнее обстоятельство связано, среди прочего, с тем, что я проживаю в Санкт-Петербурге и не всегда могу, как сейчас, бросив все, в пожарном порядке, прибыть в Новгородскую область). Как известно, ныне прерогатива оформления таких доверенностей, в случае невозможности доверителя лично прибыть в нотариальную контору (случай О.Г. Желябужского), ложится на администрацию сельского поселения. Понимая, что выполнение этой нотариально-административной функции требует заблаговременного согласования с работником администрации, я в нашем с Вами вчерашнем разговоре, не настаивала на немедленном ее (функции) исполнении и специально отложила свой отъезд в Санкт-Петербург на вечер понедельника, 15 апреля. Однако мои попытки донести до Вас в этом разговоре свои паспортные данные (необходимые для подготовки документа) не увенчались успехом. Поэтому я сообщаю их - тоже заблаговременно - сегодня, в субботу, электронной почтой, Что может быть, и надежнее, поскольку исключена ошибка в восприятии на слух. Итак, мои паспортные данные: Новиковская Ольга Андреевна Заодно, указываю и паспортные данные остальных, хоть они, как местные жители, вероятно, и отражены в вашей базе данных: Кавицын Андрей А. Иванов Дмитрий М. ПРОШУ ВАС ОБЕСПЕЧИТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОЛУЧЕНИЯ НАЗВАННЫМИ ЛИЦАМИ СООТВЕТСТВУЮЩИХ ДОВЕРЕННОСТЕЙ В ТЕЧЕНИЕ ПОНЕДЕЛЬНИКА, 15 АПРЕЛЯ. 2. Еще, выскажу свои соображения по поводу предложенной Вами в телефонном разговоре процедуры «подписи за Желябужского» в лице кого-либо из работников администрации при оформлении доверенностей. Понятно, что О.Г. Желябужский не может доверить этого человеку, который ему не знаком, а если и знаком, то уже успел себя перед ним скомпрометировать. Кроме того, само это разрешение расписываться за себя должно быть документально зафиксировано, то есть скорее всего требует собственной подписи доверителя. Получается замкнутый круг. Между тем, О.Г. Желябужский, будучи вполне дееспособным и, несмотря на свою слепоту, умеющим расписываться (разумеется, при содействии лица, которому он вполне доверяет), вовсе не нуждается в рукоприкладчике (в том числе, в лице работника администрации). Лишь то обстоятельство, что сегодня - выходной день, не позволяет мне получить на этот счет профессиональную юридическую консультацию, но и без такой консультации ясно, что это Ваше предложение укладывается в русло Ваших, уже отмечавшихся мною в предыдущем письме, попыток воспрепятствовать свободному и достойному волеизъявлению О.Г. Желябужского (сокрытие от него затрагивающей его интересы информации, незаконное удержание паспорта и т. п.). Позволю себе дать Вам совет: прекратить действия, противоречащие Закону и этическим нормам поведения, в отношении О.Г. Желябужского. 3. И последнее. Прилагаю тексты доверенностей О.Г. Желябужского на имя Кавицына А.А. (генеральная, включая представительство в суде и иных учреждениях) и на имя а) Новиковской О.А. и б) Иванова Д.М. (в обоих случаях только на представительство в суде и иных учреждениях), апробированные профессиональным юристом в Санкт-Петербурге. Прошу не отступать от этих форм при подготовке соответствующих документов в администрации Опеченского посада. О.А. Новиковская 13.04.2013. Напомним, что в последнем, 5-м письме А. Никитину (см. часть 1 настоящей хроники) О. Новиковская объясняет нерадивому (если не корыстному) чиновнику, что он самоуправствует, отказываясь заверять более чем одну доверенность на представительство интересов Желябужского в судебных и прочих инстанциях, О том же, кстати, и ее СМС-ка Путину, в рамках «Прямой линии» с Президентом РФ, проходившей 25 апреля с. г.: «Глава сельской администрации Опеченский посад Никитин отказывается заверять генеральную доверенность по просьбе лежачего инвалида ВОВ Желябужского. Нотариусы из райцентра г. Боровичи не выезжают в деревню даже при условии их доставки. Что делать?» Примечательно, что такая доверенность у социального работника Кавицына была и действовала до марта 2013 года (ее заверял прежний глава местной администрации). И вот, как только срок ее действия истек, стремительно развернулось дело по насильственному помещению дееспособного ветерана в дом престарелых. Случайное совпадение? Или?.. 29.04.2013 (4) Переправа, переправа, берег левый, берег правый… (из дневника О. Новиковский) Драматическая история инвалида 1-й группы Олега Георгиевича Желябужского, проживающего в сельской глубинке Новгородской области, которого Боровичский районный суд «приговорил», с подачи местных чиновников, к помещению в дом престарелых, вопреки его желанию, горькой насмешкой рифмуется с 68-м Днем Победы. На этот раз предоставим слово одному из доверенных лиц Олега Георгиевича – Ольге Андреевне Новиковской, петербурженке, которая в настоящий момент находится в Боровичском районе и вместе с несколькими односельчанами О.Г. Желябужского и питерским адвокатом В.Г. Беляковым отстаивает права и интересы слабого физически, но сильного духом 86-летнего инвалида. Из дневника Ольги Новиковской: «2-3.05.2013, четверг-пятница Письмо к Сиговой 3 мая с почты в деревне Перелучи я отправила письмо в администрацию сельского поселения Опеченский посад. На сей раз письмо адресовалось не главе администрации А.В. Никитину, а его заместителю и/или секретарю администрации Л.А. Сиговой. …Проходя мимо памятника погибшим воинам-перелучанам, я обратила внимание, что в канун 9-го мая памятник побелили. При мне рабочий обводил золотой краской такие знакомые всем слова: «Никто не забыт и ничто не забыто!». Похоже что А.В. Никитин только краски не жалеет на эти слова, но их смысла давно не понимает. Иначе как же могла случиться такая история с инвалидом Великой отечественной войны О.Г. Желябужским? Ниже привожу текст, отправленного мною письма на имя секретаря местной администрации Л.А.Сиговой. «Секретарю администрации сельского поселения Опеченский посад Л.А.. Сиговой (174442. Новгородская обл., Боровичский р-н, с. Опеченский посад, 1 линия, дом 18. Администрация Опеченского сельского поселения) от О.А.Новиковской, проживающей по адресу: 198259, Санкт-Петербург Лидия Алексеевна! Утром 28 апреля 2013 года в телефонном разговоре Вы сообщили Д.М. Иванову - доверенному лицу О.Г. Желябужского и помощнику адвоката В.Г.Белякова, что в Опеченский посад звонили из Боровичей и передали, что апелляционная жалоба адвоката Белякова по делу № 2-579/2013 не принята. Сообщаю Вам, что данная информация не подтвердилась. В.Г. Беляков 29.04.2013 звонил в Боровичский районный суд и получил ответ, что жалоба принята. Кроме того, Д.М. Иванов специально ездил в суд 30.04.2013 и еще раз убедился в этом. Утром, уже 30 апреля 2013 года, Вам вновь звонил Д.М. Иванов. Он сообщил о ситуации с залитым водой подвесным мостом в деревне Девкино, и заодно поинтересовался, до какого часа работает в предпраздничный день администрация сельского поселения Опеченский посад. Вы ответили, что до 13 часов. И эта информация оказалась не соответствующей действительности. Прибыв из Санкт-Петербурга в Опеченский посад 30 апреля около 14 часов я, к своему удивлению, застала всех сотрудников местной администрации на месте. Таким образом, Вы или часто ошибаетесь или намеренно пытаетесь дезинформировать сторону защиты О.Г. Желябужского. Впредь убедительно прошу Вас пользоваться лишь проверенной информацией. 30 апреля 2013года, посетив вместе с Д.М. Ивановым администрацию Опеченского сельского поселения, я получила от Вас и от главы А.В.Никитина, подготовленную для меня 18.04.2013, доверенность на право ведения судебных дел инвалида Великой отечественной войны О.Г. Желябужского. После выдачи доверенности Вы поинтересовались - сколько еще придет от меня писем на адрес Опеченской сельской администрации (до сих пор было пять писем; см. части 1 и 3 «Деревенской истории…». – А. А.). Я ответила, что их будет столько, сколько потребуется, ведь борьба за отмену решения Боровичского районного суда о помещении моего доверителя О.Г. Желябужского, без его согласия, в стационарное учреждение социального обслуживания еще не завершена. Вы сообщили мне, что я, якобы неправильно, называю в своих письмах «ежемесячную денежную компенсацию, которая должна начисляться через соцзащиту инвалиду Великой отечественной войны Олегу Георгиевичу Желябужскому прибавкой к пенсии». Вы обратили внимание на то, что данные деньги должны были поступать Желябужскому не через пенсионный фонд, а именно по линии социальной защиты. При этом Вы сослались на 142-е постановление Правительства РФ от 22.02.2012 на основании, которого должны были происходить эти денежные отчисления на имя О.Г. Желябужского. Я приняла это к сведению. По поводу поступления данных денег на сберегательную книжку Олега Георгиевича Вы сообщили мне, что в конце мая на сберкнижку Желябужского придет большая сумма – задолженность за прошедший период, продолжительностью в 1 год и 4 месяца. Последующие же выплаты будут осуществляться ежемесячно - по 14 тысяч. Я поинтересовалась у Вас, почему инвалид Великой отечественной войны Олег Георгиевич до сих пор не получал причитающиеся ему деньги. «Он вовремя не написал на это заявление», - сказали Вы. (Заявление местной чиновницы вообще-то беспардонное, особенно на фоне постоянного сокрытия от незрячего и обездвиженного человека информации, непосредственно его затрагивающей. – А. А.) «Но Желябужский не сможет получать деньги со сберкнижки, – сказала я, – ведь он лежачий больной и сам в сберкассу ходить не может. Для получения денег необходимо оформить генеральную доверенность на имя А.А. Кавицына, который осуществляет уход за больным и в чьем доме ныне проживает Олег Георгиевич». Глава администрации А.В.Никитин сказал на это, что не может давать генеральные доверенности – их выдает только нотариус. «Но нотариусы из города в район не ездят - эти права и обязанность в отношении лежачих больных ныне переданы главам местных администраций», - возразила я. Алексей Владимирович сообщил, что может дать А.А. Кавицыну только доверенность на получение денег со сберегательной книжки О.Г.Желябужского. Вы же информировали, что денег на сберкнижке Желябужского пока нет, они там появятся в конце мая 2013 года. «Значит, к концу мая 2013 года Кавицын должен получить доверенность на получение этих денег», – сделала я вывод. Вы согласились. Далее Вы перевели разговор на другую тему. Вы стали упрекать меня в том, что в марте 2013 г., когда Вы мне позвонили в Санкт-Петербург, я не приехала к Олегу Георгиевичу. Я отвечала, что в марте была больна, и приехать незамедлительно не могла. А как только поправилась, сразу же приехала. И было это уже в апреле. «А где Вы были зимой, когда старик мерз в своем доме?», – заявили Вы. Я ответила, что в Санкт-Петербурге – я там живу и работаю. А вот Андрей Кавицын был здесь и ухаживал за больным, навещая его по два раза в день. Далее, Вы сделали вывод: «Хорошо, что был суд, ведь иначе бы Желябужский не переехал в Горбино». На это я ответила, что переезду Олега Георгиевича (в благоустроенное жилище. – А. А.) местная администрация, заранее предупрежденная мною о необходимости предоставить санитарный транспорт, не только не способствовала, а наоборот - мешала. В день переезда инвалида Великой отечественной войны он не был обеспечен машиной скорой помощи. Из близлежащих медицинских учреждений не выдали даже носилки. Нам, добровольным помощникам О.Г. Желябужского, пришлось переносить лежачего больного на санках, везти на неприспособленной для этого машине, самим доставлять к инвалиду медицинского работника. В данном разговоре, присутствующий в помещении глава А.В.Никитин участия практически не принимал. Единственное, о чем он спросил меня - «зачем я подняла шумиху вокруг случая с Желябужским? Ведь судья же объяснила, что за месяц можно было бы все спокойно решить – оформить попечителем Андрея Кавицына, избежать помещения инвалида в дом престарелых». Я ответила: «Если бы чиновники планировали оставить в покое старого человека, то работнику Комитета социальной защиты населения С.А. Котовой достаточно было бы просто отозвать свое исковое заявление. Но так как этого до сих пор не сделано, я, Новиковская, и адвокат В.Г. Беляков будем продолжать борьбу за права Желябужского, оспаривая решение Боровичского районного суда в более высоких инстанциях». По поводу назначения О.Г. Желябужскому попечителя в форме патронажа глава администрации Никитин сообщил, что это потребует времени для оформления А.А. Кавицына. На новое место жительства О.Г. Желябужского - в деревню Горбино, дом № 39 - будет выезжать комиссия. Я согласилась, что данная процедура необходима. В конце нашей с Вами встречи в администрации Опеченского посада 30 апреля 2013 года мы с Д.М. Ивановым поздравили присутствующих с наступающими майскими праздниками, попрощались и ушли. О.А.Новиковская 02.05.2013 (Мне уже приходилось отмечать, что О. Новиковской спонтанно удалось найти оптимальный способ заставить чиновников с бОльшей ответственностью подходить к своим словам и поступкам, а именно - письменно фиксировать и доводить до их же сведения, в частности, их собственные устные заявления, а иногда и измышления, от которых в таком случае уже не так просто отказаться. Не случайно один из собеседников О. Н. предпочитает уже помалкивать… А. А.) Письмо от Путина 2 мая Олегу Георгиевичу в Горбино (в дом его социального работника) почтальон принес письмо от В.В.Путина. На конверте было написано «Москва. Кремль. О.Г. Желябужскому, д. 9, деревня Торбасино Боровичского р-на, Новгородской обл.» Текст гласил: «От души поздравляю Вас с 68-й годовщиной Великой Победы. Ваше поколение, пройдя через суровые испытания, выстояло и победило, защитило свободу и независимость Отчизны, спасло мир от нацизма. Мы гордимся Вашим подвигом. Ваша вера в правое дело, любовь к Родине всегда будут для нас образцом нравственности и патриотизма, духовной крепости. А День Победы – святым и объединяющим праздником. Желаю Вам здоровья, успехов и всего наилучшего». Ниже стояла подпись: Президент Российской Федерации В.Путин Спасибо, конечно, Владимир Владимирович, за пожелания здоровья и успехов, но не такого письма от Вас ждал инвалид Великой отечественной войны в эти горячие для него дни. Впрочем, крепости духа у старика Желябужского хватает... Хватило бы еще физических сил вынести испытания, выпавшие в последнее время на его долю в той самой, Отчизне, которую он когда-то защищал, не жалея жизни и здоровья». Несколько нарушая хронологическую последовательность, приведем еще один фрагмент из дневника О. Новиковской: «30.04.2013 вторник Переправа, переправа, берег левый, берег правый В этом году из-за таяния снега река Мста сильно разлилась. (Такое уже было в 2010 году). Ее уровень настолько поднялся, что все подвесные пешеходные мосты в округе оказались в воде. Накануне по телефону я договорилась с жительницей дер. Стрелка , что ее муж меня перевезет на лодке через реку Мсту. Вопреки моим ожиданиям, лодка для переправы не понадобилась. Вода на мосту в Горбине стояла не столь высоко – чуть выше колена. Дима Иванов не только перенес «вброд» по мосту все мои вещи, но снабдил и меня сапогами-заколенниками. Обув их, я благополучно перешла по воде, бегущей энергичным потоком через среднюю (самую низкую) часть моста. Чтобы устоять на скользких досках моста, я держалась за перила и не спеша шла по воде. На Горбинском берегу нас ждали Андрей Кавицын и Владимир Петрович с тачкой. Дима доставил мои вещи на тачке до самой Стрелки. По дороге к Стрелке я зашла в дом Андрея Кавицына. Там поздоровалась с Олегом Георгиевичем и Светланой. Отдала им распечатанные мною еще в Питере тексты интернетных публикаций «Когита.ру» по делу О.Г. Желябужского – части 1-3, и текст на ту же тему, опубликованный в Новгородской областной интернет-газете». На этом пока закончим наш импровизированный репортаж. В следующий раз расскажем, как откликнулись на эту историю некоторые читатели «Когита.ру», Что они думают о нынешней ситуации ветерана Великой отечественной войны Желябужского, о людях, вставших на его защиту, а также – о местных чиновниках, и не только о них. 6.05.2013. (5) 68 лет спустя после Победы Продолжение рассказа о том, какой «подарок» приуготовили к 68-й годовщине великой Победы чиновники из Боровичского района, Новгородской обл., 86-летнему инвалиду войны, и каких усилий стоит теперь его доверенным лицам от этой непрошенной «заботы» его избавить. Наша «Деревенская история», впервые опубликованная на Когита.ру, не осталась без общественного резонанса. Первыми откликнулись журналисты. (Может быть, еще сыграло роль совпадение во времени: а) с «Прямой линией» В.В. Путина 25 апреля 2013 года, куда Ольга Новиковская адресовала свое обращение на эту тему; б) с очередным празднованием Дня Победы 9 мая). Об одном из откликов СМИ (Новгородская областная газета «Ваши вести») мы уже писали и цитировали его. (См. часть 2 «Деревенской истории»). Настоящей историей заинтересовался и местный (боровичский) интернет-портал. В материале, который, как нам стало известно, готовится к опубликованию на этом ресурсе, дается краткий обзор событий до и после решения Боровичского районного суда от 5.04.2013 о помещении О.Г. Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых) без его согласия, в соответствии с заявлением Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. Там было совершено немало противозаконных (уж не говоря о бестактных) действий в отношении ветерана и инвалида Великой отечественной войны, параллельно с лицемерными поздравлениями и благодарностями «за героическую защиту нашей Родины» 70 лет назад. Вот, корреспондент еще и федерального новостного портала запросила: информацию «…о состоянии дел Олега Георгиевича Желябужского на данный момент. Где сейчас находится ветеран, как к этому относится администрация сельского поселения? Закончено ли судебное разбирательство?» Ответ доверенного лица О.Г. Желябужского – Ольги Новиковской – на этот запрос мы опубликуем чуть ниже. А пока – фрагменты из дневника О.А. Новиковской, почти две недели (с 30 апреля по 13 мая) проведшей в Боровичском районе и практически ежедневно общавшейся с 86-летним незрячим и обездвиженным ветераном. Из дневника О.А. Новиковской «06.05.2013, понедельник Визит в Боровичский суд представителей Желябужского Сегодня, в первый рабочий день после праздников, мы с Димой Ивановым поехали в Боровичи. Дима - по своим делам, а я в суд. Адвокат Беляков поручил мне получить документ или сфотографировать запись в судейском журнале о том, что дело № 2-579/ 2013 отправлено в Новгород. (Так было отвечено ему в суде, когда он 29 апреля звонил туда из Петербурга, а также сообщено Диме, когда тот 30 апреля посещал Боровичский суд). (Ожидаемая отправка дела Желябужского в Новгородский областной суд обусловлена подачей адвокатом Беляковым апелляционной жалобы от 23.04.2013 на решение Боровичского районного суда от 5.04.2013. – А. А.) Я зашла в кабинет № 151 и попросила секретаря по гражданским делам Н.И. Соколову выдать мне справку о том, что «дело Желябужского ушло в Новгород». Секретарь Надежда Ивановна удивилась и сказала, что дело здесь, в суде, - оно никуда не уходило. В свою очередь, удивилась я и выразила желании ознакомиться с делом, предъявив при этом свою доверенность от имени Олега Георгиевича. «Что это вокруг этого дела столько представителей?», - сказала секретарь. Я ответила, что в Новгородской нотариальной палате нам пояснили, что сколько доверитель желает иметь представителей - стольким он и дает доверенности. «Но адвокат уже знакомился с делом», - продолжала то ли препятствовать моим попыткам ознакомиться с делом, то ли удивляться секретарь. «Я тоже по закону имею право познакомиться. Могу я осуществить свое право?», - спросила я. «Пишите заявление и несите его в 107-й кабинет», - отвечала секретарь. Это я и сделала. В своем заявлении я написала: «Прошу разрешить мне ознакомиться с делом № 2-579/ 2013 путем фотографирования». В кабинете 107 (судя по всему, приемной суда) сняли копию с моей доверенности, взяли мое заявление и через некоторое время, которое мне сказали подождать в коридоре, отдали мне заявление уже с визой судьи Кондратьевой. После этого велели вновь идти в 151-й кабинет (видимо, кабинет № 151 - канцелярия суда). (В процессе хождений между кабинетами, я спросила у Димы Иванова, ожидавшего меня, кто из секретарей кабинета № 151 30 апреля говорил ему: мол, «дело Желябужского ушло в Новгород, а информация из Новгорода будет 13 мая». Дима ответил, что этого человека теперь в кабинете нет. Ему отвечала девушка, сидевшая в предпраздничный день в том же помещении, что и остальные секретари). Когда секретарь (Соколова Н.И.) выдавала мне дело, она еще раз выразила удивление по поводу «такого интереса к делу Желябужского». Я ответила, что дело это действительно становится популярным. «Читайте об этом в интернете», - добавила я. «Мне некогда читать»,- сказала в ответ Надежда Ивановна. Я же добавила: «Кстати, и Ваша местная пресса уже откликнулась: Новгородская областная интернет-газета пишет об этом деле». «А зачем все это надо?»,- сказала секретарь, - «пусть старик живет у своего опекуна». «Этот человек не опекун, ему еще предстоит оформить попечительство в форме патронажа, - сказала я. - На оформление уйдет время, а решение суда может до тех пор вступить в силу. В результате старого человека повезут в дом престарелых против его воли, хотя за ним есть, кому ухаживать», - продолжила я. «А этот человек - родственник старику?» - поинтересовалась секретарь. «Нет», - ответила я. «А Вы не родственник?» «Нет, - сказала я, - но Желябужский вызвал меня на помощь. Я его знаю с детства и не могу не помочь инвалиду Великой отечественной войны. Ведь он замечательный человек - всю жизнь сам всем помогал, теперь пришло время помочь ему». Далее я стала фотографировать листы дела, и секретарь перестала отвлекать меня своими вопросами. Знакомство с делом Всего в деле после 5 апреля 2013 года появилось 10 документов. А именно: Эти документы лежали в деле не прошитые, с не пронумерованными листами и не были учтены в описи, что вызвало у меня если не тревогу, то недоумение. Но я решила не заострять на этом внимание, не сомневаясь, что получу ответ: мол, не успели их подшить. Все эти документы я сфотографировала (равно как, заодно, и предыдущие – подшитые, которые, впрочем, у нас были сфотографированы раньше – еще Димой Ивановым и адвокатом В.Г. Беляковым) Далее привожу текст вновь появившегося в деле документа, который мне показался особенно важным: «Бланк суда г. Боровичи (герб, адрес) 26.04.2013 г. Боровичи, ул. Гоголя, 99, Боровичская межрайонная прокуратура, Ю.К.Винник г. Боровичи, ул. 9 января, 27, Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на Боровичский р-н , с. Опеченский посад, 1 линия, 18, Администрация Опеченского сельского поселения. Направляем в Ваш адрес копию апелляционной жалобы, поданной на решение районного суда от 05.04.2013. Просим в срок до 17 мая 2013 г. предоставить в суд возражения. Судья Кондратьева В.Л. (Исп.) Соколова Надежда Ивановна (81664)56-027» Из пояснения секретаря по гражданским делам Соколовой следовало, что в Боровичском суде ждут возражений на апелляционную жалобу из трех вышеперечисленных инстанций и лишь после этого (то есть после 17 мая 2013 года) дело может быть отправлено в Новгородский областной суд. На мой вопрос – сообщат ли об отправке дела в Новгород адвокату, секретарь ответила утвердительно. Электронная почта После визита в суд я отправила электронной почтой в Санкт-Петербург информацию по итогам моего ознакомления с делом Желябужского, свои «Записи для памяти» и фотокопию поздравительного письма Путина, которое инвалид войны получил 2 мая из Кремля. От А.Н. Алексеева (автор настоящего повествования – А. А.) по электронной почте я в этот день получила собрание откликов его друзей о «Деревенской истории». Кроме того Андрей Николаевич сообщил мне о том, что он готовит к Празднику 9 мая – свою 4-ю публикацию по делу О.Г. Желябужского на Когита.ру. В публикацию войдут текст моего письма к Сиговой от 02.05.2013 и фрагмент дневника, где рассказывается о поздравительном письме Путина ветерану Желябужскому. И в качестве иллюстрации к тексту будет дано фото кремлевского письма в новгородскую глубинку. 07.05.2013, вторник Дополнение к письму к Сиговой, или За свои слова в ответе Так как мне 6 мая стало известно, что дело Желябужского в Новгородский областной суд еще не ушло (жаль только - не удалось установить фамилии человека, давшего эту ложную информацию Д. Иванову 30 апреля), то я решила исправить свою ошибку в письме к Сиговой от 02.05.2014 (см. часть 4 «Деревенской истории». – А. А.). Ведь в отличие от чиновников, я всегда несу ответственность за свои слова и дела! Вот какое дополнение к письму к Сиговой я послала 7 мая: «Лидия Алексеевна! В своем письме от 02.05.2013 я информировала Вас о том, что апелляционная жалоба по делу № 2- 579/2013, поданная адвокатом В.Г. Беляковым 23.04.2013 уже отправлена из Боровичского районного суда в Новгородской областной суд. Как мне стало известно сегодня, при посещении Боровичского районного суда, упомянутая жалоба судом принята, но в Новгородский областной суд пока не отправлена, а ее копии направлены заинтересованным лицам, включая администрацию сельского поселения Опеченский посад, – для выражения каждым из них своей точки зрения по существу жалобы. Доверенное лицо О.Г. Желябужского – Новиковская О. А. 06.05.2013» 08.05.2013, среда Отпраздновали заранее Утром я попросила Диму узнать у знакомых в Опеченском посаде, в какое время там 9-го мая состоится торжественное мероприятие по празднованию Дня Победы. Мне подумалось, что неплохо бы сфотографировать, как глава сельской администрации А.В. Никитин и его помощник Л.А. Сигова возлагают цветы к могиле неизвестного солдата. Через несколько часов Дима позвонил мне с информацией, что торжественный митинг, оказывается, уже прошел - и в Опеченском посаде, и в Перелучах. Был он сегодня утром – то есть 8 мая. «Трогательная» забота о ветеране Сегодня же днем после того самого митинга, А.В. Никитин приезжал в Горбино к Олегу Георгиевичу – поздравить ветерана с Днем Победы. Лукавый глава администрации привез старику букет красных гвоздик, открытку с пожеланием «крепкого здоровья» и коробку конфет. 09.05.2013, четверг День Победы, или Такое разное отношение к празднику Каждый год я прихожу к Олегу Георгиевичу в День Победы. Я не помню случая, чтобы пропустила этот день, не приехав в деревню, и не поздравив СВОЕГО ветерана. О.Г. Желябужский знает, что я обязательно приду к нему в этот майский день и ждет. Я с подлинным уважением отношусь к Дню Победы, а вот сам Олег Георгиевич этот день скорее не любит. Я как-то расспрашивала его о причинах такого отношения к 9 мая, Олег Георгиевич сказал, что ему тяжело вспоминать ужасы войны: разорванные снарядами тела, погибающих в муках товарищей… Вот и сегодня я приходила к Олегу Георгиевичу. Разница была лишь в том, что ходила я не в Торбасино (за 5 км от своего дома), а в Горбино (за 1,5 км). (Напомним, что 11 апреля состоялся переезд О.Г. Желябужского из дер. Торбасино в дер. Горбино, из собственного дома – в дом социального работника А.А. Кавицына. – А. А.) Ветеран был рад моему приходу. Я принесла ему букетик первоцветов. Вручила угощение и села возле постели больного. Я рассказала Олегу Георгиевичу о недавней поездке в Боровичский суд, говорила о своей работе… Олег Георгиевич интересовался у меня - какие изменения внесены в правила дорожного движения; расспрашивал об устройстве моей машины; рассказывал о своей матери, об эпизодах из детства. Отклики на публикации в Когита.ру как подарок Я читала Олегу Георгиевичу отклики на «Деревенскую историю», которую я и Андрей Николаевич разослали своим друзьям. Эта тема нашего общения Олегу Георгиевичу особенно понравилась. Я читала эти отклики минут 40. Когда же они закончились, О.Г. спросил, есть ли еще отклики. Я сказала, что это только то, что мне успели переслать. Наверняка есть и еще, но после 6 мая у меня не было возможности получить новую электронную почту. В конце моего 5-часового пребывания в доме, где теперь живет Олег Георгиевич, Андрей попросил меня купить для своего подшефного противопролежневый матрас. (Я спрашивала об этом Андрея еще в свой апрельский приезд в деревню). Я пообещала купить матрас и в июле привезти необходимый теперь для старика предмет в Горбино. (Олег Георгиевич, живя в семье, стал лучше и больше питаться, есть те продукты, от которых прежде отказывался (конфеты, сливочный маргарин (от сливочного масла отказывается), салаты ...). В связи с этим появилась опасность пролежней, при условии, что «крутить» себя старый человек в постели не позволяет). Пообещав сделать серьезную покупку, я оговорила, что придется оплатить ее из пенсии Олега Георгиевича, так как подарить матрас я сейчас ему, к сожалению, не смогу: потратилась, в связи с нынешними чрезвычайными обстоятельствами». 13 мая Ольга Новиковская возвращалась в Петербург. Она считает себя неопытным шофером, но уже научилась преодолевать дорогу 400 км из новгородской глубинки до Петербурга за 6 часов, почти как ее сын Иван. На работу в детском саду, где Ольга трудится учителем-логопедом, ей надо было выходить в 15 час. 13 мая (понедельник). Выехала утром и успела. Да еще, по дороге, сумела посетить Боровичский районный суд, где ее ожидали некоторые «сюрпризы». Обо всем этом она написала в своем ответе на запрос корреспондента федерального портала, который (запрос) упоминался в начале этого материала. Здесь уместно привести это ее письмо (в сокращении): «Здравствуйте, О. Ч.! Я вернулась от Олега Георгиевича Желябужского из Новгородской области в Санкт-Петербург 13 мая вечером и теперь со мной можно связаться по телефону Отвечаю на Ваши вопросы. Ответа из Москвы на мое обращение к В.В. Путину от 23.04.2013 пока еще не приходило. Инвалид Великой Отечественной войны Олег Георгиевич Желябужский сейчас живет в доме Андрея Алексеевича Кавицына в деревне Горбино в Боровичском районе. Олег Георгиевич доволен тем, как к нему относятся и как за ним ухаживают Андрей и его гражданская жена Светлана. О.Г. Желябужский и впредь хочет оставаться в этом доме, в этой семье. Решение Боровичского суда от 05.04.2013 о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых) без его согласия - Олега Георгиевича категорически не устраивает. 10.04.2013 с моей помощью Олег Георгиевич Желябужский писал об этом предварительную апелляционную жалобу в Боровичский районный суд. (На тот момент, вопреки закону, Олегу Георгиевичу главой Опеченской сельской администрации А.В. Никитиным не было вручено решение суда от 05.04.2013. По этой причине апелляционная жалоба могла быть только предварительная). Через некоторое время я нашла в Санкт-Петербурге адвоката, который взялся за это дело. 14.04.2013 года Олег Георгиевич заключил договор с адвокатом - Владимиром Геннадьевичем Беляковым. Уже 18 апреля 2013 г. адвокат Беляков ездил в Боровичский суд и ознакомился с делом № 2-579/ 2013 «по исковому заявлению Комитета соц. защиты населения Администрации муниципального района о помещении в стационарное учреждение соц. обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия». Лишь тогда сторона защиты впервые увидела то самое решение суда от 05.04.2013, без которого было невозможно составление мотивированной апелляционной жалобы на данное судебное решение. 24 апреля 2013г. адвокат Беляков вновь ездил в Боровичский суд и официально подал свою апелляционную жалобу. Она была принята. В результате 29.04.2013 из Боровичского суда во все заинтересованные организации (Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского р-на, Боровичская межрайонная прокуратура и Администрация Опеченского сельского поселения) факсом были отосланы копии апелляционной жалобы адвоката, а также сопроводительные письма от 26.04.2013 со следующими текстами: «Направляем в Ваш адрес копию апелляционной жалобы, поданной на решение районного суда от 05.04.2013. Просим в срок до 17 мая 2013 г. предоставить в суд возражения. Судья районного суда Кондратьева В.Л» Приехав 30 мая 2013 в Боровичский район, я наконец-то сумела получить в администрации сельского поселения Опеченский посад доверенность на право ведения судебных дел, которую мне дал Олег Георгиевич. (Я неоднократно просила главу Опеченской администрации А.В. Никитина оформить мне данную доверенности еще в свой предыдущий приезд, в период с 10 по 15 апреля, когда вместе со своими добровольными помощниками вопреки препятствиям, чинимым нам все тем же Никитиным, осуществляла переселение инвалида из дер. Торбасино в дер. Горбино (в благоприятные жилищные условия), но тогда глава Никитин уклонился от оформлении данного документа). Получив доверенность на право ведения судебных дел О.Г. Желябужского, я 6 мая сама побывала в Боровичском суде и лично ознакомилась с делом. В деле № 2-579/2013 были и предварительная апелляционная жалоба О.Г. Желябужского от 10.04.2013, и мотивированная апелляционная жалоба адвоката В.Г. Белякова от 23.04.2013, и последующие документы (текст одного из них я привела выше). Однако меня насторожил тот факт, что апелляционные жалобы и документы, появившиеся в деле после решения суда от 05.04.2013, не были в это дело подшиты, пронумерованы и внесены в его опись. В день отъезда в Санкт-Петербург – 13 мая - с утра я еще раз посетила Боровичский суд и еще раз ознакомилась с делом Желябужского. Мои опасения подтвердились! В деле № 2-579/2013 уже не было ни апелляционных жалоб, ни других документов, датированных после 5 апреля с. г. (дата решения суда). Тех, которые я фотографировала раньше. Я подала в приемную суда ходатайство, сообщающее о замеченных мною нарушениях - исчезновении из дела столь важных документов, и с просьбой подшить, пронумеровать листы и внести в опись все эти документы. (В своем ходатайстве от 13.05.2013 я привела перечень документов). У меня имеется копия, поданного ходатайства со всеми соответствующими отметками о приеме в Боровичском суде данного ходатайства (штемпель суда, дата приема и входящий номер). В тот же день (13 мая), пару часов спустя после того, как я появилась в суде, к О.Г. Желябужскому по новому месту жительства (у Андрея Кавицына) в деревню Горбино, дом 39, приехала комиссия из Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского р-на в составе С.А. Котовой (та, которая представляла Комитет в суде 05.04.2013 и выступала за помещение инвалида ВОВ Желябужского в дом престарелых, против его желания) и еще какой-то дамы. (Об этом мне сообщили по телефону местные жители). Члены комиссии обследовали новые условия жизни инвалида в сельском доме Кавицына. Как поняли А.А. Кавицын, С.Г. Леонова и Д.М. Иванов, присутствовавшие в момент этого обследования, г-жа Котова посчитала сельский дом Кавицына неблагоустроенным на том основании, что… в нем печное отопление и отсутствует водопровод. (Согласитесь – нелепость. Ведь все сельские дома таковы! А сельский человек - Олег Георгиевич - и хочет жить именно в таком деревенском доме!). (Интересный факт, позволяющий судить о намерениях чиновников. Такая тенденциозность в характеристике заурядного деревенского дома подталкивает к мысли о том, что хотят-таки инвалида, фактически принятого в семью, «упечь» в дом престарелых, через силу. Мы пока не станем высказывать предположений, зачем им это понадобилось. – А. А.) Но что на мой взгляд совсем бессовестно - это тот факт, что С.А. Котова в присутствии О.Г. Желябужского сказала, что «Новиковская все возмущается, а никакой апелляции до сих пор так и не подано». Мало того, что это явная дезинформация, как самого инвалида, так и А. Кавицына, ухаживающего за Олегом Георгиевичем, это еще и форма психологического давления на пожилого и больного человека. Или, может быть, в суде «потеряли» пресловутые апелляционные жалобы?! Но ведь был же факс и письмо из суда, в частности, в Комитет социальной защиты, текст которого я здесь уже приводила! Как это все понимать?!! (Дезинформирующее заявление было сделано боровичской чиновницей при свидетелях. Между тем, не знать о том, что в подразделение Администрации Боровичского района, сотрудником которого (подразделения) она является, поступила копия апелляционной жалобы и запрос из суда на представление возражений на эту жалобу, г-жа Котова, лично занимающаяся этим делом, не могла. Остается единственное предположение – что с ее стороны это была намеренная ложь. – А. А.) И еще Вам, наверное, будет интересна информация по поводу недоплаченных в течение 1 года 4 месяцев денег (по 14 тысяч в месяц) инвалиду Великой отечественной войны О.Г. Желябужскому. Подробные разъяснения на эту тему я получила от секретаря сельской администрации Опеченского посада Л.А. Сиговой 30.04.2013 при личной встрече. Чтобы не пересказывать этот разговор, приведу здесь фрагмент своего же письма к Л.А. Сиговой от 02.05.2013. (Кстати, он уже опубликован на Когита.ру). (См часть 4 «Деревенской истории». – А. А.) О. Ч., я и в дальнейшем буду держать Вас в курсе нашей борьбы за права и благополучие Олега Георгиевича Желябужского. С уважением, Новиковская О.А. 14.05.2013» На этом, пожалуй, завершим сегодня наш отчет о развитии «деревенской истории». Тексты откликов, которые поступили на предыдущие «ленты» этого сериала (те, что Ольга Новиковская читала старику Желябужскому), сюда уже не помещаются. Отложим ознакомление читателя с ними – до следующего раза. 15.05.2013. (Тексту упомянутых откликов на «Деревенскую историю см. ниже: раздел … настоящей хроники. – А. А. Октябрь 2014). (6) «…Злоключения ветерана Желябужского Олега Георгиевича» Драматическая история ветерана и инвалида войны, 86-летнего жителя новгородской глубинки, которого местные чиновники пытаются, против его воли, «упрятать» в дом престарелых, впервые рассказанная на Когита ру, стала, предметом освещения на двух региональных и одном федеральном портале. 21 мая 2013 года федеральный портал «Новые хроники» опубликовал корреспонденцию Оксаны Чистовой под названием «Знать не можем доли своей, или Злоключения ветерана Желябужского Олега Георгиевича». С согласия автора, воспроизводим здесь этот материал, с некоторыми сокращениями и в новой авторской редакции: Оксана Чистова ЗНАТЬ НЕ МОЖЕМ ДОЛИ СВОЕЙ… или ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ ВЕТЕРАНА ЖЕЛЯБУЖСКОГО ОЛЕГА ГЕОРГИЕВИЧА *) *) Авторская редакция 22.05.2013. Кто кого «обидел» В последнее время все более актуальной становится тема обижаемых государством ветеранов. Конечно, мы все привыкли жить по принципу «Государство знает лучше, что тебе, гражданин, нужно!», но в последнее время очень часто становятся достоянием гласности случаи откровенного произвола со стороны местных властей. Чиновники порой «перегибают палку» со своим «навязчивым патернализмом» и социальная помощь далеко не всегда достойна, а чаще всего приобретает характер «медвежьей услуги». Очень ярким примером этому служит история случившаяся с 86-летним ветераном Великой Отечественной войны, инвалидом первой группы Желябужским Олегом Георгиевичем из деревни Торбасино, Опеченского сельского поселения, Боровичского района, Новгородской области. А дело собственно вот в чем: во время «Прямой линии» с Владимиром Владимировичем Путиным, которая проходила в апреле 2013 года, к президенту с просьбой о помощи обратилась Новиковская Ольга Андреевна. Обращение осуществлялось посредством смс – сообщения и в письменном виде. В своем письме Ольга Андреевна просила помочь слепому новгородскому ветерану, в глубинке, которого хотят против его воли поместить в «дом престарелых». Друзья – товарищи – защитники Ольга Новиковская - человек, который знаком с ветераном уже порядка 40 лет и пользуется у него абсолютным доверием, но живёт она не рядом, а в Санкт-Петербурге. Ольга Андреевна - учитель-логопед одного из питерских детсадов, имеет дом в соседней деревне, куда каждый год приезжает на пару месяцев летом, бывает и в праздничные дни, вроде майских. Часами при этом сидит у постели больного, разговаривает с ним, помогает, чем может, а главное - оказывает инвалиду моральную поддержку. Ну и, конечно же, каждый день приходит или приезжает на мотоцикле социальный работник – Кавицын Андрей Алексеевич, живущий в соседней деревне. За свою работу Кавицын официально получает 1200 руб. в месяц и сам ветеран охотно «добавляет» из своей не маленькой пенсии. Так продолжалось много лет, пока судьбой Желябужского не «озаботились» наши государственные структуры. Письмо президенту. Ольга Андреевна озаглавила свое письмо президенту – «Спасите инвалида Великой Отечественной войны!». Новиковская просит о том, чтобы чиновники наконец-то стали прислушиваться голосу и запросам ветерана, а не решали за него. Олег Георгиевич не хочет переезжать к «благам цивилизации» – его устраивает ветхий частный дом в глубинке. А главное ветерану нужно хорошее, доброе, просто человеческое отношение к нему. Разве в подобном месте смогут дать все это одинокому пожилому человеку? В ожидании вестей «Ответа» из Москвы на обращение Ольги Андреевны к Владимиру Владимировичу пришлось ждать не долго. 2 мая ветерану принесли письмо из «белокаменной», со следующим текстом: (См. выше: часть 5 «Деревенской истории». – А. А. Октябрь 2014).. «Я протестую!» А тем временем решение Боровичского суда, принятое 5 апреля сего года, о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых) вопреки его желанию - Олега Георгиевича категорически не устраивает. Узнав о таком решении, Олег Георгиевич, с помощью Ольги Новиковской сразу же обжаловал его предварительной апелляционной жалобой. (На тот момент, вопреки закону, Олегу Георгиевичу главой Опеченской сельской администрации Алексеем Владимировичем Никитиным не было вручено решение суда. По этой причине апелляционная жалоба могла быть только предварительная). Через некоторое время Ольга Новиковская нашла в Санкт-Петербурге адвоката, который взялся за это дело. Адвокат, Владимир Геннадьевич Беляков, уже ездил в Боровичский суд и ознакомился с делом «по заявлению Комитета социальной защиты населения Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение соц. обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия». Лишь тогда сторона защиты впервые увидела то самое решение суда, без которого было невозможно составление мотивированной апелляционной жалобы на данное судебное решение. Несколько дней спустя адвокат Беляков вновь ездил в Боровичский суд и официально подал свою апелляционную жалобу. После чего из Боровичского суда в Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского района, в Боровичскую межрайонную прокуратуру и в Администрацию Опеченского сельского поселения факсом были отосланы копии апелляционной жалобы адвоката, а также сопроводительные следующего содержания: «Направляем в Ваш адрес копию апелляционной жалобы, поданной на решение районного суда от 05.04.2013. Просим в срок до 17 мая 2013 г. предоставить в суд возражения. Судья районного суда Кондратьева В.Л» Поход в суд Приехав на майские праздники в Боровичский район, Ольга Новиковская наконец-то сумела получить в администрации сельского поселения Опеченский посад заверенную доверенность на право ведения судебных дел, которую ей дал Олег Георгиевич. Еще в свой предыдущий приезд, в начале апреля она, вместе с добровольными помощниками, вопреки препятствиям, чинимым Никитиным, осуществила переселение инвалида из деревни Торбасино в деревню Горбино, в дом социального работника А. Кавицына. В более благоприятные жилищные условия. На тот момент глава администрации Никитин уклонился от оформления данного документа. Теперь Ольга Новиковская сама побывала в Боровичском суде и ознакомилась с делом. В этом деле были и предварительная апелляционная жалоба Олега Георгиевича, и мотивированная апелляционная жалоба адвоката Белякова В.Г., и последующие документы (текст одного из них приведён выше). Однако, к удивлению Ольги Андреевны, ни апелляционные жалобы, ни документы, появившиеся в деле после решения суда, не подшиты, не пронумерованы и не внесены в опись дела. В связи с этим нетерпимым фактом Новиковская подала в приемную суда ходатайство, сообщающее о замеченных ею нарушениях, и привела в нем перечень документов, так как ранее предусмотрительно их все сфотографировала И только стало все налаживаться… Инвалид Великой Отечественной войны Олег Георгиевич Желябужский на данный момент уже больше месяца как перевезен в дом социального работника Андрея Алексеевича Кавицына в деревне Горбино (в том же Боровичском районе), где Андрей Кавицын проживает со своей гражданской женой Светланой Леоновой. Олег Георгиевич доволен тем, как к нему относятся и как за ним ухаживают в этом доме. Ветеран изъявляет желание и впредь оставаться в доме этой семьи. Как раз в день, когда Ольга Андреевна уехала в Санкт-Петербург, к ветерану по новому месту жительства (у социального работника Андрея Кавицына) в деревню Горбино, дом 39, приехала комиссия из Комитета социальной защиты населения Боровичского района в составе Светланы Анатольевны Котовой и еще одной дамы. В апреле этого года именно Светлана Анатольевна выступала в суде за помещение инвалида Великой Отечественной войны Желябужского в дом престарелых без его согласия. Об их визите Ольге Новиковской сообщили по телефону местные жители. Снова «доброжелатели». Члены этой комиссии обследовали новые условия жизни инвалида в сельском доме Кавицына. Как поняли Андрей Кавицын, Светлана Леонова и Дмитрий Иванов, присутствовавшие в момент этого обследования, Котова посчитала сельский дом Андрея Алексеевича не подходящим для проживания в нем ветерана на том основании, что в нем печное отопление и отсутствует водопровод, т.е. дом является не благоустроенным. А ведь все сельские дома таковы! И сельский человек - Олег Георгиевич - уже привык к этому и не желает менять этот образ жизни! Саботаж. Но более всего Ольгу Андреевну возмутил тот факт, что Светлана Анатольевна Котова в присутствии ветерана сказала, что «Новиковская все возмущается, а никакой апелляции до сих пор так и не подано». Мало того, что это явная дезинформация как самого инвалида, так и социального работника, ухаживающего за Олегом Георгиевичем, так это еще и способ психологического давления на глубоко пожилого и больного человека. Или, может быть, в суде «потеряли» пресловутые апелляционные жалобы?! Но ведь был же факс и письмо из суда в Комитет социальной защиты населения, текст которого приводился выше! Как это все понимать?!! В свете последних событий начинает складываться впечатление, что кому-то очень нужно отправить ветерана в дом престарелых… А если очень нужно - значит есть этому и причина. Очень хочется верить, что не корыстная!! Но в наше время очень наивно искать во всем происходящем другие мотивы. Не досчитались. Также в течение 1 года 4 месяцев инвалиду Великой Отечественной войны Желябужскому не доплачивались деньги в размере 14 тысяч рублей в месяц. Подробные разъяснения на эту тему были получены Ольгой Новиковской от секретаря администрации Опеченского посада Лидии Алексеевны Сиговой при личной встрече. По словам Лидии Алексеевны, Олег Георгиевич должен получать эти деньги со сберегательной книжки, но вот незадача – он лежачий больной и не может самостоятельно этого сделать! Глава администрации Никитин в ответ на просьбу оформить генеральную доверенность Кавицыну, у которого в данный момент и проживает Желябужский, чтобы тот мог получать денежные выплаты со сберкнижки пенсионера, сказал, мол, не может заверять генеральные доверенности – их заверяет только нотариус. «Но нотариусы из города в район не ездят - эти права и обязанность в отношении лежачих больных ныне переданы главам местных администраций», - возразила Ольга Новиковская. Алексей Владимирович тогда сообщил, что готов заверить Кавицыну доверенность только на получение денег со сберегательной книжки Олега Георгиевича. Мы выстоим, мы сможем! На данный момент дело ветерана Желябужского еще далеко от завершения. Остается только надеяться, что Олег Георгиевич, при поддержке своих защитников выстоит против самоуправства местных чиновников и будет получать пенсию, положенную ему государством, в полном размере, и его постоянным местом жительства будет не пресловутый дом престарелых, а дом, в котором ветерану комфортно и в котором о нем заботятся. На самом-то деле случай с Олегом Георгиевичем далеко не единичный. Не ценит нынешнее поколение подвига наших предков и вспоминает о них только в канун годовщины Дня Победы. Эти ветераны жизнью своей рисковали ради нашей свободы, а мы им даже спасибо не можем….нет! не хотим сказать. Слишком стали алчными и циничными. Также 21 мая, на местном портале «Боровичи.Онлайн» был опубликован материал «Деревенская драма». (Здесь этот текст опускаем. – А. А. Октябрь 2014). Как мы уже сообщали, еще месяц назад (25 апреля с.г.) появился материал на эту тему в Новгородской интернет-газете.: «Владимира Путина просят за слепого новгородского ветерана, которого должны против воли поместить в дом престарелых» (Извлечения из этого материала мы приводили выше: часть 2 «Деревенской истории». – А. А. Октябрь 2014) (7) Апелляционная жалоба адвоката В. Белякова и «Возражения» на нее комитета социальной защиты населения Продолжение истории о том, как инвалида войны, 86-летнего жителя новгородской глубинки пытаются «по суду» поместить в стационарное учреждение социального обслуживания (дом престарелых), без его согласия, о тех, кто этому всячески способствует, и о тех, кто этому противодействует. Пришла пора ознакомить читателя с документом под названием «Апелляционная жалоба». Жанр, стиль и даже лексика этого документа специфичны и порой трудны для восприятия «простых людей». Но именно на таком русском бюрократическом языке положено писать такие документы, и тут уж ничего не поделаешь. «В Судебную коллегию по гражданским делам Новгородского областного суда От адвоката Белякова Владимира Геннадьевича, действующего в интересах Желябужского Олега Георгиевича, 1926 года рождения, зарегистрированного в Новгородской области, Боровичском районе, в деревне Торбасино, дом № 9, На решение Боровичского районного суда от 05.04.2013 г. по делу № 2- 579 / 2013 (судья В.Л.Кондратьева) АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА 5 апреля 2013 г. судьей В.Л. Кондратьевой в Боровичском районном суде Новгородской области принято решение об удовлетворении заявления Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района о помещении инвалида Великой отечественной войны Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Данное решение суда принято и доведено до сведения Желябужского с грубыми нарушениями его прав, считаю его незаконным, необоснованным, не мотивированным и не справедливым, в связи со следующим. 1. В соответствии со ст. 12 ГПК РФ суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел. Эти требования закона в процессе подготовки и рассмотрения дела в суде соблюдены не были, а именно: 1.1. Суд определил 28.03.2013 (л.д. …) - направить заинтересованному лицу копию заявления и предложить представить суду письменные возражения, если они имеются. Однако никакой копии заявления Желябужский не получал, поэтому и не было направлено в суд никаких письменных возражений, хотя, как указано в материалах дела Желябужский категорически отказывался от госпитализации (л.д. …), просил его не трогать (л.д. …). 1.2. Суду известно, что Желябужский обездвижен, не видит (л.д. …). Однако суд не оказал никакого содействия в реализации его права, в соответствии со ст. 48 ГПК РФ, на ведение дела в суде через представителей. Желябужский считал, что его представителем в суде должен быть профессиональный адвокат, но суд, в нарушение закона, никак этому не содействовал. 1.3. Из вышеизложенного (в деле. – А. А.) о Кавицыне А.А. ясно, что тот мог бы дать ценные показания по сути дела, но суд не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств, не вызвал Кавицына А.А. как минимум в качестве свидетеля. 1.4. Также суд не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств, и по существу препятствовал этому, отказав в ходатайстве сотрудника Комитета социальной защиты населения С.А. Котовой (л.д. …): «…рассмотреть дело с участием Желябужского с выездом на место. Он в уме, все понимает, хочется послушать его мнение. Не можем лишить его дееспособности». Такими действиями суд фактически отказал Желябужскому в дееспособности. 2. Суд не только не содействовал Желябужскому в установлении фактических обстоятельств дела, но и сам не смог установить важные для дела обстоятельства. 2.1. В феврале 2013 г. по предложению секретаря администрации сельского поселения Опеченский посад Л.А.Сиговой, якобы для оформления прибавки к пенсии, Желябужский передал ей свой паспорт и удостоверение инвалида. Эти документы ему долго не возвращали, и он получил паспорт обратно 17.04.2013 лишь после своего специального обращения в прокуратуру от 11.04.2013. Поскольку копии этих персональных документов без волеизъявления Желябужского появились в деле, можно утверждать, что это сделано с нарушением его прав и скорее для того, чтобы возбудить данное гражданское дело, а не оформлять прибавку к пенсии. 2.2. В письме Боровичской межрайонной прокуратуры от 13.03.2013 по поводу функций органа социальной защиты населения указано (л.д. …): «… определяет попечительство в форме патронажа, осуществляет помощь в подборе лиц способных к выполнению обязанностей попечителя. Требую принять меры в соответствии с указанными полномочиями, о результатах доложить в срок до 15.03.2013». Данное требование прокуратуры не было исполнено. На суде ничего не говорилось о таком важном моменте защиты прав Желябужского. При этом суду известно, что в ПФР социальным работником по уходу за Желябужским, как инвалидом, оформлен Кавицын А.А. (л.д. …), на которого Желябужский никогда не жаловался (л.д. …) и, с которым у него (Желябужского) доверительные отношения (л.д. …). (Уже после суда, а именно - 22.04.2013, до нас дошла пока не проверенная информация о том, что Кавицыну А.А. теперь оформляется попечительство в форме патронажа над Желябужским). 2.3. Как выяснилось недавно, Желябужский на протяжении по меньшей мере одного года и 4-х месяцев получает пенсию более чем на 10 000 рублей в месяц меньше того, что ему полагается как инвалиду Великой отечественной войны, с инвалидностью первой группы (об этом нам стало известно от А.А. Кавицына, который, в свою очередь, ссылается на работника местной администрации). Складывается впечатление, что вся эта затея с помещением Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия, с изъятием паспорта и т. д., была рассчитана, в частности, на то, чтобы Желябужский никогда об этом факте не узнал. Однако на суде об этих фактах никто не говорил, никто не интересовался причинами того, почему так долго Желябужский не получает положенной пенсии. 3. Понимая сложности, связанные с поездками А. Кавицына к Желябужскому, для его обслуживания, дважды в день, из дер. Горбино в дер Торбасино, а также в интересах улучшения собственного положения, Желябужский принял предложение А.А. Кавицына о переезде к нему в дом, в специально подготовленное для него, благоустроенное жилое помещение, и 11 апреля такой переезд в дер. Горбино был организован добровольными помощниками Желябужского (местными жителями и специально приехавшей из Санкт-Петербурга, по его просьбе, О.А. Новиковской). Тем самым устранено главное, выдвигаемое в заявлении Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района основание для помещения Желябужского в социальное учреждение социальной защиты, без его согласия, а именно: неблагополучие условий его местопребывания в деревне Торбасино. (Выделено мною. – А. А.) 4. 9 апреля 2013 г. глава администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитин, в присутствии местных жителей Кавицына А.А. и Иванова Д.М., зачитал только резолютивную часть решения Боровичского районного суда от 5.04.2013, без указания даты его принятия, фамилии судьи, номера дела, и отказался передать копию этого решения О.Г. Желябужскому. Тем самым были созданы искусственные препятствия для подготовки настоящей апелляционной жалобы, которую пришлось упреждать предварительной апелляционной жалобой от 11.04.2013. В связи с изложенным, на основании ст.322, п.п.1, 3 п.1 ст. 330 ГПК РФ, Прошу: Отменить решение судьи В.Л. Кондратьевой от 5.04.2013 по делу № 2- 579/2013. Беляков В.Г. 23 апреля 2013 г.» Даже если читатель не слишком вчитывался в строки официального документа, он мог понять, что: - ныне действующее российское законодательство предусматривает возможность такого «частичного ограничения прав», при котором в некоторых, оговоренных законом, случаях ДЕЕСПОСОБНОГО пожилого человека помещают ВОПРЕКИ ЕГО ВОЛЕ, в так называемое стационарное учреждение социального обслуживания (попросту говоря – в дом престарелых), и это как раз – случай О.Г. Желябужского; (См. об этом подробнее в части 1 нашего повествования). - предпринимается такое «насильственное благодеяние» обычно по (исковому) заявлению органа социальной защиты населения муниципальной власти, как правило, при активном участии администрации по месту жительства пожилого человека, особенно если дело происходит в сельской местности, в глубинке. Ну, о «подвигах» сотрудников администрации сельского поселения Опеченский посад - ее председателя А.В. Никитина и секретаря Л.А. Сиговой - мы подробно рассказывали в предыдущих частях нашего «сериала». Пришло время приглядеться внимательно к линии поведения Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. И ранее в Боровичском районном суде, и в предстоящем заседании Новгородского областного суда, где должна рассматриваться вышеприведенная апелляционная жалоба, противостояние сторон может быть определено как «Орган социальной защиты населения Боровичского района, Новгородской области, против инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского». На суде в Боровичах от Комитета социальной защиты населения представительствовала его сотрудник С.А. Котова. Она же посещала ветерана в порядке обследования его жилищных условий (новых жилищных условий – после переезда в дом социального работника А. Кавицына, в деревню Горбино). Также – именно Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского района был занят оформлением «прибавки к пенсии» инвалиду Великой отечественной войны, с чем подзадержался на полтора года (так что официально признанный и, как говорят, только что погашенный долг государства ветерану составил около 250 тыс. руб.) Наконец, именно названный орган социальной защиты населения ныне занялся оформлением попечительства в форме патронажа над слепым и лежачим инвалидом в лице все того же А.А. Кавицына, который таковое попечительство осуществляет фактически на протяжении уже нескольких лет. Вопрос: какова польза от всей этой «защиты и заботы» тому, чьи интересы данный орган вроде призван защищать, а пока с ним судится. Ну и насколько совпадают интересы и действия этого муниципального органа с интересами и действиями других властных институций (будь то администрация Опеченского сельского поселения, Боровичская межрайонная прокуратура, о которой речь еще впереди, да и сам Боровичский районного суда). Ну, забегая вперед, скажем: вместо пользы тут явный вред, а вот совпадение с линией поведения других местных чиновников – полное. Но вернемся к последовательному изложению событий. В конце апреля с. г. судья В.Л. Кондратьева направила копии апелляционной жалобы адвоката Белякова, представляющего интересы О.Г. Желябужского, в три адреса: Боровичскую межрайонную прокуратуру, в администрацию сельского поселения Опеченский посад и в Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района, с предложением, в срок до 17 мая, «предоставить» свои возражения на эту жалобу. К 17 мая ответов из названных инстанций не поступило, и срок как будто был продлен. Но и после этого «возражения», как стало известно из телефонного разговора с сотрудником Боровичского суда Т.В. Мягковой, поступили только от боровичского Комитета социальной защиты населения. Возникла непростая проблема ознакомиться с этими возражениями. «174411, Боровичи, 9 Января ул., д. 27 тел/факс (81664) 4-15-22 e-mail: km_borov@novgorod.net Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района Председателю Комитета Бурдаковой Галине Борисовне От адвоката Белякова В.Г. и Новиковской О.А., представляющих интересы инвалида Великой отечественной войны Желябужского О.Г. Уважаемая Галина Борисовна! Обращаемся к Вам с письмом, которое будет отправлено параллельно электронной и обычной почтой. Будем признательны, если Вы ответите оперативно, электронным письмом. Как известно, 05.04.2013 , по заявлению Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района, Боровичским районным судом было вынесено решение о помещении Желябужского О. Г. в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. Желябужский, при участии адвоката, обжаловал это решение, и апелляционная жалоба по делу № 2-579/2013 должна теперь рассматриваться в Новгородском областном суде. Как нам известно, из материалов дела, судья Кондратьева В.Л. 26 апреля 2013 года адресовала копию поданной адвокатом Желябужского (Беляковым В.Г.) апелляционной жалобы - в Комитет социальной защиты населения Боровичского района, предлагая Комитету представить свои возражения. Ответ из Комитета социальной защиты населения на этот запрос судьи, как нам сообщено в суде, был получен и приобщен к делу. К сожалению, дело № 2-579/2013 было отправлено из Боровичского суда в Новгородский суд 30 мая 2013 года - раньше, чем мы смогли ознакомиться с ответом, выражающим позицию Комитета социальной защиты населения Боровичского района в связи с апелляционной жалобой по данному делу. На сегодняшний день мы не располагаем копией упомянутого документа, от которого существенно зависят наши дальнейшие действия, С учетом сказанного, убедительно просим Вас выслать нам, доверенным лицам Желябужского О.Г., копию возражений (или, может быть, отказа от возражений) Комитета социальной защиты населения Боровичского муниципального района на апелляционную жалобу по делу № 2-579/2013. В любом случае, просим информировать нас о позиции по данному делу, занимаемой Комитетом социальной защиты населения Боровичского района В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ. Просим ответить по адресу: Новиковской Ольге Андреевне и / или по электронному адресу: Адвокат Беляков В.Г. Новиковская О.А. 2.06.2013». Ответ по электронной почте не заставил себя ждать: «Исх. № 1138 от 3 июня 2013 г. Адвокату Белякову В.Г. и Новиковской О.А. 198259, г. Санкт-Петербург, Уважаемая Ольга Андреевна! Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Новгородской области в ответ на Ваше обращение от 02.06.2013 в отношении Желябужского О.Г. сообщает, что затребованные Вами документы направлены в Ваш адрес 31.05.2013 г. Боровичским районным судом. Председатель комитета Г. Б. Бурдакова» Ну, Ольга Новиковская сочла уместным поблагодарить за ответ, хотя бы тот и был уклончив: «Уважаемая Галина Борисовна! Благодарю за оперативный ответ на наше письмо от 2.06.2013.. К сожалению, из этого ответа невозможно судить о том, какова нынешняя позиция Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района по делу О.Г. Желябужского. Мы ведь не просто запрашивали некий документ, а просили «в любом случае информировать нас о позиции по данному делу, занимаемой Комитетом в настоящее время». То есть нас интересовало, сохраняется ли позиция, выраженная еще в мартовском заявлении Комитета в Боровичский народный суд или же, с учетом новых обстоятельств, она претерпела какие-либо изменения. Тем более, что сотрудник возглавляемого Вами департамента Светлана Котова еще больше месяца назад (25.04.2013) заявила в интервью Новгородской интернет-газете «Ваши новости»: «Мы надеемся, что помещать ветерана в дом престарелых, куда он не хочет, всё-таки не придётся». (См. часть 2 настоящей хроники). Примерно такую же позицию занимает и председатель комитета социальной защиты населения Новгородской области Галина Ефремова: «В конце концов, если даже судебное решение останется в силе, но пожилой человек, находясь в здравом уме, не желает переезжать в дом престарелых, силой его туда, я думаю, не повезут». (См. там же. – А. А.). С учетом заявленного, естествен наш интерес к тому, как эта позиция реализовалась в последних шагах Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского района в этой связи. Что касается позиции нашего доверителя (О.Г. Желябужского), то она Вам известна и выражена в апелляции на решение Боровичского суда от 5.04.2013, за подписью адвоката В. Белякова (см. выше. – А. А.), которая была переслана в ваш департамент с сопроводительным письмом судьи В.Л. Кондратьевой от 26.04.2013. Было бы любезно с Вашей стороны оперативно информировать и нас о позиции Комитета. Но хоть это и не состоялось, для нас ценной является документированная информация о том, что подготовленный стороной заявителя (Комитета) документ по делу № 2-579/2013, который нас особенно интересует, направлен в наш адрес Боровичским районным судом (в чем до сих пор у нас уверенности не было). Надеюсь, эта информация достоверна. О.А. Новиковская. СПб. 4.06.2013». Зная, что скорость доставки почтовых отправлений в наше время порой меньше, чем двести лет назад, доверенные лица Желябужского приготовились к долгому ожиданию. И вдруг… 6 июня О. Новиковская обнаружила в своем почтовом (не электронном!) ящике письмо, отправленное из Боровичского суда, судя по штемпелю на конверте, правда, не 31 мая, а 3 июня (понедельник). Но скорость доставки прямо-таки курьерская. В письме содержалась копия «возражений» из Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского района и сопроводительное письмо судьи В.Л. Кондратьевой с перечислением всех адресов рассылки этого документа, а именно: в Новгородский областной суд; в Комитет социальной защиты населения; Новиковской О.А.; Белякову В.Г.; в администрацию Опеченского сельского поселения; представителю ОАУСО «Боровичский центр социального обслуживания»; Боровичскому межрайонному прокурору К.А. Пешко. «В судебную коллегию по гражданским делам Новгородского областного суда: 173021, г. Великий Новгород, ул. Нехинская, д. 55, ст. 1 через Боровичский районный суд 174400, Новгородская область, г. Боровичи, ул. С. Перовской, д. 72а Заявитель: комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на. 174400, Новгородская область, г. Боровичи, ул. 9 января, д.27, (816)415-22 Лицо, в отношении которого подано заявление: Желябужский Олег Георгиевич Адрес регистрации и проживания: Новгородская область Боровичский район, д. Торбасино, д. 9 ВОЗРАЖЕНИЯ НА АПЕЛЛЯЦИОННУЮ ЖАЛОБУ На решение Боровичского районного суда от 05.04.2013 года по гражданскому делу № 2-579/2013. Решением Боровичского районного суда Новгородской области от 05.04.2013 года заявление Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания гражданина Желябужского О.Г. без его согласия удовлетворено. Данное решение принято на основании объективных сведений (актов, заключений и свидетельских показаний), подтверждающих неспособность Желябужского О.Г., инвалида 1 группы, удовлетворять свои жизненные потребности, отсутствие надлежащего ухода за ним и наличие угрозы состоянию его здоровья и жизни при дальнейшем нахождении в таковых условиях проживания. На момент рассмотрения гражданского дела он проживал один в доме, находящемся в аварийном состоянии и не пригодном для проживания, в антисанитарном состоянии. В апелляционной жалобе на решение суда, поданной в интересах Желябужского О.Г, предъявляются необоснованные претензии в адрес Комитета социальной защиты населения о невыполнении требований прокуратуры о назначении попечительства в форме патронажа. Прежде чем обратиться в суд, комитет социальной защиты населения предложил Администрации Опеченского сельского поселения подобрать кандидата в попечители, а так же было предложено и Кавицину А.А. оформить заявление о попечительстве. Однако в связи с тем, что Желябужский О.Г. отказался переезжать к Кавицину А.А. (здесь и далее - неправильное написание фамилии. На самом деле: «Кавицын»! – А. А.), последний не согласился стать попечителем, Других кандидатов в попечители не было. Обращение в суд стало крайней мерой. После ознакомления с решением суда 11.04.2013 года Желябужский О.Г. переехал в дом Кавицина А.А. по адресу :Боровичский район, д. Горбино, д. 39. Желябужский О.Г. и Кавицын А.А. 13.05.2013 г. обратились в комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на с заявлением о назначении попечительства в форме патронажа. Условия проживания Желябужского А.А. (так в документе! – А. А.) обследованы уполномоченным специалистом комитета совместно с представителем территориального отдела Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Новгородской области в Боровичском районе. В результате данного обследования условия жизни Желябужского О.Г. в настоящее время признаны удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам. По поводу единовременных денежных выплат как инвалиду ВОВ, комитет поясняет, что еще до обращения в суд приняты меры для получения выплат Желябужским О.Г. – из Пенсионного фонда были запрошены все недостающие документы, предложено произвести замену удостоверения Инвалида ВОВ, так как оно не соответствовало назначенной группе инвалидности. Только после решения суда Кавицыным А.А. были надлежащим образом оформлены доверенности на предоставление единовременных денежных выплат Желябужскому О.Г. как инвалиду ВОВ. Все предусмотренные законодательством выплаты Желябужскому О.Г. назначены и выплачиваются. Обращаем внимание суда на то, что независимо от места нахождения Желябужского О.Г., дома или в учреждении социального обслуживания, все назначенные выплаты он будет получать. Разница может быть только в одном: качество жизни и ухода инвалида ВОВ. При этом при содержании в учреждении социального обслуживания государством тратятся дополнительные денежные средства на обслуживание граждан и сохраняются личные сбережения, а при нахождении дома тратятся все личные средства инвалида ВОВ. Председатель комитета \подпись\ Г.Б. Бурдакова». (Круглая печать Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального р-на) Документ интересный и, в известном смысле, даже показательный. Во-первых, несмотря на название («Возражения на апелляционную жалобу»), возражений по существу тут, собственно, нет. Это скорее самооправдания и попытка представить себя (кому? Новгородскому областному суду?) в выгодном свете. Иначе говоря, возражает г-жа Бурдакова составителю апелляционной жалобы только там и тогда, где и когда дело касается роли Комитета социальной защиты населения в этой истории, а составитель жалобы предъявляет к Комитету, как она считает, «необоснованные претензии». Мол, решение Боровичского суда принято «на основании объективных сведений», (которые ему, т. е. суду, поставлял, в частности, боровичский Комитет социальной защиты населения; заметим, ни одного свидетеля, кроме должностных лиц, на суд не приглашали; сам Желябужский о суде был осведомлен практически накануне; понятно, что лично он присутствовать на суде не в состоянии, но и доверить кому-либо представлять в суде свои интересы, включая адвоката, успеть не мог). Про социального работника А.А. Кавицына ложно утверждалось в одном из актов, представленных Комитетом социальной защиты населения в суд, будто тот навещает слепого и обездвиженного ветерана в соседней деревне дважды в неделю (на самом деле – в холодное время года дважды в день!). Один из актов, где уход Кавицына за инвалидом определен как неудовлетворительный (важный аргумент для суда!), доверчиво подписан самим Кавицыным. Однако не следует забывать, что он, как и большинство деревенских жителей, человек от начальства зависимый и поперек не скажет. Правда, если уход за ветераном осуществлял Кавицын, и, по мнению Комитета социальной защиты населения плохо, то почему же тогда предлагали ему стать попечителем в форме патронажа? Нестыковочка в документе! Г-жа Бурдакова пишет: «Обращение в суд стало крайней мерой». Вот так сумели позаботиться чиновники из Комитета социальной (якобы) защиты населения, о «подведомственном» им 86-летнем инвалиде Великой Отечественной войны. Как известно, 11 апреля, через неделю после решения Боровичского суда о принудительном (будем называть вещи своими именами) помещении Желябужского в дом престарелых («для его же блага», как демагогически заявляют местные чиновники), ветеран уступил просьбам своих действительных доброжелателей и защитников и согласился на переезд в соседнюю деревню, в дом своего социального работника (ныне как будто официально обретшего полномочия попечителя в форме патронажа) А.А. Кавицына. И такой переезд состоялся. Кто это все устроил? Приехавшая из Петербурга, ныне – доверенное лицо Желябужского – Ольга Новиковская. Кто этому фактически препятствовал? Местная, Опеченская администрация (о чем шла речь в предыдущих частях нашего повествования). А Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского района? Был в стороне. Если не считать присылки комиссии, в лице своего сотрудника С. Котовой и сотрудницы Боровичского «Центра социального обслуживания». И то, комиссия «поиграла на нервах» старика и ухаживающих за ним Андрея Кавицына и живущего по соседству Дмитрия Иванова (последний делает это совершенно бескорыстно), заявив, в их присутствии, что и новые жилищные условия Желябужского являются неудовлетворительными (будто бы ввиду отсутствия водопровода и центрального отопления; это в деревенском-то доме!). Ну, правда, теперь, подумавши, социальные защитники из Боровичской администрации сочли эти новые условия удовлетворительными, о чем и информировали Новгородский областной суд. В документе Комитета социальной защиты населения умалчивается, что определенная часть пенсии ветерана (правда, небольшая, по сравнению с размерами полагающихся ему выплат) в условиях стационарного учреждения социального обслуживания подлежит удержанию: мол, все личные сбережения сохраняются на его счете. А вот «при нахождении дома» - «все личные средства инвалида ВОВ тратятся». Оно бы и неплохо сберегать личные денежные средства «на сберкнижке». Вопрос – для кого? Каких-либо крупных приобретений ветеран, в свои 86, делать не собирается. Наследников у него, насколько известно, нет. (Правда, живущая где-то на Дальнем Востоке дочь инвалида навещала его несколько десятилетий назад). Так для кого копить? Чтобы осталось государству? Это еще в лучшем случае. А в худшем – подделать завещание слепого человека недолго. Так что ветеран по большому счет прав, отказываясь от накопительства, чтобы обеспечить себе по-настоящему добросовестный и ДОМАШНИЙ уход. На этом завершим наш комментарий к документу, произведенному в боровичском Комитете социальной защиты населения, - документу в сущности самоизобличительному и постыдному. Ибо в нем нет главного: честной, не увертливой позиции и готовности отказаться от своего во всяком случае устаревшего (искового) заявления, которое было два месяца назад удовлетворено решением Боровичского районного суда. Это ж надо умудриться – написать «возражения» против апелляционной жалобы, в которых обойти стороной согласие / несогласие с тем, чтобы эта жалоба была удовлетворена Новгородским областным судом! Мол, пусть суд решает, а мы, профессиональные (административные) «социальные защитники» – тут не причем. Лишь бы к нам не было претензий. 8.06.2013. (8) Ольга Новиковская: возражения на возражения Наш мониторинг «дела О.Г. Желябужского» разворачивается не только во времени, но и в пространстве. Сейчас дело № 2-579/2013, рассматривавшееся в Боровичском районном суде, находится уже в суде апелляционной инстанции – Новгородском областном. Его рассмотрение там назначено на 10 июля 2013 года. В предыдущем выпуске нашего «сериала» (см. Когита.ру 9.06.2013) приводился - дословно - документ под названием «Возражения на апелляционную жалобу на решение Боровичского районного суда от 05.04.2013 года по гражданскому делу № 2-579/2013», за подписью председателя Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района Г.Б. Бурдаковой. Этот документ был откомментирован автором этих строк. Однако мне довелось быть не единственным его комментатором. Другим его «рецензентом» стала Ольга Андреевна Новиковская, доверенное лицо 86-летнего ветерана и инвалида Великой отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского. Текст, отправленный ею в Новгородский областной суд заслуживает того, чтобы быть приведенным здесь. «173021, г. Великий Новгород, ул. Нехинская, 55. Новгородский областной суд тел.: (8162) 67-28-30; (8162) 67-54-09 E-mail: oblsud.nvg@sudrf.ru В коллегию по гражданским делам Новгородского областного суда От Новиковской О.А. - доверенного лица инвалида Великой отечественной войны Желябужского О.Г, зарегистрированного в доме 9 дер. Торбасино, Боровичского р-на, Новгородской обл. По гражданскому делу № 2-579/2013, рассматривавшемуся в Боровичском районном суде 5.04.2013. В связи с «Возражениями на апелляционную жалобу», поступившими по этому делу в Новгородский областной суд через Боровичский районный суд от Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. (адрес заявителя: 198259, г. Санкт-Петербург, пр. Ветеранов, дом 154, кв. 57. Новиковская Ольга Андреевна) ЗАЯВЛЕНИЕ Ко мне, Новиковской О.А., поступила из Боровичского районного суда копия документа под названием «Возражения на апелляционную жалобу», за подписью председателя Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района Г.Б. Бурдаковой, без исходящего номера и даты (!) (приложение 1). Ознакомившись с этим документом, считаю необходимым довести до сведения коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда следующее. Будучи доверенным лицом инвалида Великой отечественной войны Желябужского Олега Георгиевича, я хорошо осведомлена об обстоятельствах дела № 2-579/2013, по которому принято 5.04.2013 ныне обжалуемое моим доверителем решение судьи Боровичского районного суда В.Л. Кондратьевой о помещении его (Желябужского О.Г.) в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. Должна, однако, оговорить, что право представлять интересы О.Г. Желябужского в суде я получила только в конце апреля с. г. и в заседании суда первой инстанции я не участвовала. (Интересы «лица, в отношении которого было подано заявление в суд» в заседании суда первой инстанции вообще никто не представлял). Ввиду этого и еще ряда обстоятельств, доводы и факты, которые я сообщу ниже, могут рассматриваться как дополнительные доказательства, заслуживающие внимания суда апелляционной инстанции. Как я считаю, представленный в Новгородский областной суд Комитетом социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района документ дает искаженную картину событий, предшествовавших и последовавших за судебным рассмотрением этого дела в Боровичском районном суде. Составитель этого документа пытается представить в выгодном свете действия Комитета социальной защиты населения по обеспечению благоприятных жизненных условий и эффективного социального обслуживания 86-летнего ветерана и инвалида Великой отечественной войны, ныне слепого и обездвиженного. При этом не подкрепляет своих утверждений никакими доказательствами, предоставляя верить ему на слово. Те «объективные сведения», поставлявшиеся в суд тем же самым Комитетом социальной защиты населения, были достоверны в том, что касается неблагоприятных условий проживания Желябужского в собственном, обветшавшем доме (где он проживал до 11.04.2013), но, вместе с тем, имела место и заведомая дезинформация, например: что социальный работник А.А. Кавицын (проживающий в соседней деревне) будто бы навещал больного ветерана всего «два раз в неделю» (л.д. 13). Чем создавалось впечатление об «отсутствии надлежащего ухода» за инвалидом (на самом деле Кавицын посещал Желябужского в холодное время года ДВАЖДЫ В ДЕНЬ). При этом председатель Комитета социальной защиты населения г-жа Бурдакова не замечает противоречия в своей собственной версии событий: если Кавицын был прежде так недобросовестен в обслуживании Желябужского, так зачем же предлагать ему стать «попечителем в форме патронажа» (еще до суда 5.04.2013) и зачем назначать его таковым попечителем (уже после суда, о чем пойдет речь ниже). В документе Комитета социальной защиты населения пишется: «Обращение в суд стало крайней мерой». Между тем, направлявшиеся Комитетом на дом к Желябужскому комиссии лишь констатировали, что Желябужский категорически отказывается от помещения его в стационарное учреждение социального обслуживания. Но, как видно, лишь формально и маловразумительно «разъясняли» физически немощному, но безусловно дееспособному и здравомыслящему человеку (что сами же признают! см. л.д. 24) ныне действующий закон, в соответствии с которым пожилой человек и инвалид в определенных случаях может быть помещен в указанное учреждение - без его согласия. Нет, неправильно сказать, что обращение в суд стало для Комитета социальной защиты населения «крайней мерой». В действительности, чиновники из Комитета ДОВЕЛИ ЭТУ СИТУАЦИЮ ДО СУДА, хотя могли бы его избежать. Сам Желябужский о предстоящем суде был осведомлен практически накануне (2 апреля с. г.; см. л.д. 21); понятно, что лично он присутствовать на суде не мог, но и доверить кому-либо представлять в суде свои интересы, включая адвоката, уже не успевал. Свидетелей на суд не приглашали. Как видно, об этом также «позаботились» чиновники из Комитета социальной защиты населения. Вообще, роль работников Комитета социальной защиты населения, обратившегося в суд фактически с «исковым» заявлением в отношении 86-летнего инвалида, равно как и руководителей местной, Опеченской сельской администрации, в этой истории весьма неблаговидна. Достаточно сказать, что с опозданием почти в полтора года (!) Желябужскому была оформлена полагающаяся ему как инвалиду Великой отечественной войны, с 1-й группой инвалидности, доплата к пенсии (14 тыс. рублей ежемесячно). В документе Комитета социальной защиты населения сообщается, что «после ознакомления с решением суда 11.04.2013 года Желябужский О.Г. переехал в дом Кавицина А.А. по адресу: Боровичский район, д. Горбино, д. 39». Тут то ли случайная, то ли намеренная невнятность - что же именно произошло 11 апреля 2013 г.? На самом деле, 9 апреля состоялось по существу фиктивное ознакомление Желябужского главой администрации Опеченского сельского поселения А.В. Никитина с решением суда от 5.04.2013 (нарушения при этом процессуальном действии подробно отражены в апелляционной жалобе адвоката В.Г. Белякова); а вот 11 апреля 2013 года, действительно, состоялся переезд О.Г. Желябужского из собственного дома в деревне Торбасино в дом социального работника А.А. Кавицына в деревне Горбино, где для него было приготовлено отдельное, благоустроенное помещение. Переезд был организован мною (для чего я специально приезжала из Санкт-Петербурга в Боровичский район), и несколькими односельчанами Желябужского, искренне заинтересованными в его благополучии. Причем это происходило ПРИ ОТКРОВЕННОМ ПРОТИВОДЕЙСТВИИ МЕСТНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ и при полном самоустранении работников боровичского Комитета социальной защиты населения. Разумеется, эти неприглядные обстоятельства остались не отраженными в документе, который мною здесь обсуждается. Приехавшая в Горбино месяц спустя (13.05.2013) комиссия, в состав которой входила представлявшая Комитет социальной защиты населения на суде С.А. Котова, признала новые жилищные условия О.Г. Желябужского «удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам». Мало того, Комитетом был запущен процесс оформления попечительства, который, насколько мне известно, завершился назначением А.А. Кавицына попечителем в форме патронажа по отношению к О.Г. Желябужскому. Этот отрадный результат, предполагает де факто, что Желябужский может продолжать жить в условиях ДОМАШНЕГО УХОДА со стороны А.А. Кавицына, что вполне устраивает и самого Желябужского, и его попечителя, и всех тех, кто хочет инвалиду добра, и даже сотрудников опеченской и боровичской администраций. Разумеется, такой благополучный исход острой ситуации с инвалидом Великой Отечественной войны, о котором местные чиновники решили «позаботиться» принудительным помещением его в дом престарелых вопреки его желанию - «не мытьем, так катаньем», и даже при помощи суда, - ситуации, получившей широкий общественный резонанс ввиду вмешательства местных и иногородних и федеральных СМИ (см. приложение 2), возможен лишь при условии отмены гражданской коллегией Новгородского областного суда решения Боровичского районного суда от 5.04.2013. Для чего теперь есть все основания, уже хотя бы в силу существенно изменившихся обстоятельств и условий жизни О.Г. Желябужского. В заключение, отмечу, что Комитет социальной защиты населения Боровичского муниципального района, назвав свой документ «возражениями на апелляционную жалобу», практически выдвигает вовсе не юридически значимые доводы в пользу отказа коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда в удовлетворении апелляционной жалобы адвоката В.Г. Белякова, действующего в интересах О.Г Желябужского. Вместо этого орган, выступавший в суде заявителем (по существу, истцом) ПРОТИВ Желябужского, занимается самооправданиями и «разъяснениями» для вышестоящей судебной инстанции, например, в чем состоит разница сбережения / трат денежных средств инвалида при содержании в стационарном учреждении социального обслуживания или же «при нахождении дома». Обращает на себя внимание в «Возражениях на апелляционную жалобу» обилие мелких фактических неточностей и небрежностей, как я считаю, недопустимых в официальном документе. В частности, неверное написание фамилии – Кавицин (правильно: Кавицын); ошибка в написании инициалов: Желябужский А.А. (правильно: Желябужский О.Г.). Наконец, в документе указано: «Лицо, в отношении которого подано заявление: Желябужский Олег Георгиевич Адрес регистрации и проживания: Новгородская область Боровичский район, д. Торбасино, д. 9» Между тем, это адрес только регистрации О.Г. Желябужского. А местом ПРОЖИВАНИЯ его, с 11апреля 2013 г., является: Новгородская область, Боровичский район, дер. Горбино, д. 39. И об этом сам же составитель «Возражений…» пишет ниже, в тексте документа. Я сочла уместным изложить для коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда свое отношение к так называемым «возражениям на апелляционную жалобу», поступившим от боровичского Комитета социальной защиты населения, за подписью председателя Комитета Г.Б. Бурдаковой, ограничив себя этой и только этой темой. Свою позицию по существу судебного спора я рассчитываю изложить в Новгородском областном суде, где данное дело будет рассматриваться, как мне стало известно (пока из косвенных источников), 10 июля 2013 года (в 10:00). Прошу приобщить данное мое заявление к материалам дела № 2-579/2013 (по нумерации боровичского районного суда). Настоящее письмо отправлено по адресу электронной почты Новгородского областного суда (oblsud.nvg@sudrf.ru) и, параллельно, заказным письмом обычной почтой. О.А. Новиковская. 12 июня 2013 г. Из «Записей для памяти» Ольги Новиковской: «10.06.2013. Возражения на возражения, или: готовь сани летом. …Как показывает опыт, полученный нами в судебных тяжбах по другому делу, на судах второй инстанции (по апелляциионным/кассационным жалобам), судьи участникам процесса говорить практически не дают, обрывают не только представителей, таких как я, но даже профессиональных адвокатов - «ваша позиция ясна». А наши «Возражения на возражения» (это наше условное название - официально документ называется Заявление) написаны на бумаге, следовательно, полученное по почте заказным письмом с уведомлением о вручении заявление должно-таки быть приобщено к делу. А если не приобщат – пеняйте на себя – обязательно обжалуем. То есть получается, что с этого момента - мы начинаем собирать «досье» уже и на Новгородский суд – на случай, если они подмахнут-таки дело Желябужского и посчитают решение районного Боровичского суда правильным. Впрочем, есть и еще одна функция этого заявления – дать понять новгородскому судье, к которому попадет данное дело, что эти защитники (то есть мы) не лыком шиты и, если надо, пойдут дальше и выше. Для пущей убедительности мы прикладываем к своему документу приложения, в одном из которых имеется перечень ссылок на публикации в Интернете по «делу О.Г. Желябужского». Пусть в Новгороде почитают, подумают… Если не о самом Желябужском, но хотя бы о той «головной боли», которая у них может быть в случае согласия с решением судьи В.Л. Кондратьевой из Боровичского районного суда». От себя замечу: не дай Бог в России судиться. Но уж если пришлось – по «жизненным показаниям» - то надо не оступаться по дороге и идти до конца. 13.06.2013. (9) «Перечень безобразий» по делу инвалида войны Желябужского Новые аспекты и штрихи «дела О.Г. Желябужского», вырисовывающиеся из «Перечня безобразий» по этому делу, составленному доверенным лицом 86-летнего инвалида войны – О.А. Новиковской. Ольга Новиковская, доверенное лицо и защитник инвалида Великой Отечественной войны Олега Георгиевича Желябужского, которого чиновники из Боровичского района, Новгородской области стараются «по суду» поместить в стационарное учреждение социального обслуживания, против его воли (согласно российскому законодательству, такое в принципе возможно) принялась готовиться к суду апелляционной инстанции, который должен состояться в Великом Новгороде 10 июля с. г. (10:00), Вскоре поняла, что всего, что хотела бы высказать по этому поводу, ей произнести все равно не дадут (в областных судах на рассмотрение апелляционных дел отводят не часы, а минуты). Однако дописала конспект своей речи до конца, изменив его жанр на «Перечень безобразий по делу инвалида войны Желябужского». С этим документом нам довелось ознакомиться. Воспроизводить его здесь целиком нет необходимости, поскольку большая часть этих «безобразий» уже освещена в предыдущих частях нашей «Деревенской истории». Напомним, субъектами нарушений закона и / или моральных норм показали себя работники Администрации сельского поселения Опеченский посад, Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района, отчасти также и Боровичский районный суд. (Здесь ограничимся лишь одним извлечением из этого текста. – А. А. Октябрь 2014): «...Когда я, в срочном порядке, 10 апреля приехала в Боровичский район, морально поддержать старого человека, а также бороться за его права, то первой своей задачей я считала перевезти О.Г. Желябужского в благоустроенный дом его социального работника Кавицына А.А., проживающего в соседней деревне Горбино. (К этому времени, кстати, в доме Кавицына уже была подготовлена изолированная комната для пожилого инвалида). Я заранее письмом (электронным и обычным), а также в телефонном разговоре предупредила все того же главу Опеченской сельской администрации А.В. Никитина, что 11 апреля 2013 года буду перевозить О.Г. Желябужского из деревни Торбасино в деревню Горбино, и просила обеспечить инвалида санитарным транспортом. Увы, никакой помощи со стороны чиновников не было. Напротив, мне и другим добровольным помощникам инвалида ВОВ чинились всевозможные препятствия. Нам было отказано не только в специализированной машине для транспортировки лежачего больного, но даже и в носилках. Для оформления этого оборудования секретарь Опеченской администрации Л.А. Сигова предложила нам поехать за 20 км в администрацию и подать заявление на выдачу носилок для инвалида. А потом надо было ждать решения по этому заявлению (не издевательство ли?). А ведь та же Сигова прекрасно понимала, что счет идет на часы. Ведь на весеннем солнце подтаивала сельская дорога, покрытая снегом, а значит - на следующий день перевозка О.Г. Желябужского наверняка станет невозможна. Поняв, что поддержки от местной администрации не будет, я сама доставляла фельдшера из медпункта в деревню Торбасино к инвалиду Желябужскому; Дмитрий Иванов предложил использовать длинные сани вместо носилок, житель деревни Стрелка М.С. Герасимов, по просьбе Андрея Кавицына, приехал на полноприводной машине «Нива». Машину мы вынуждены были приспосабливать для транспортировки лежачего больного – с нее были сняты сидения, продумано как привязать сани внутри салона. Однако ноги больного все равно торчали наружу. Везти престарелого больного было очень сложно. Ехали со скоростью 5 км в час, часто делали остановки. Но, как видно, Бог помог. Доехали и довезли. Вечером 11 апреля, узнав, по телефону, что мы, добровольные помощники Желябужского, вопреки всему, все же сумели перевезти инвалида войны в деревню Горбино в благоустроенный дом Кавицына, секретарь Л.А. Сигова даже бросила трубку. (Звонила Сигова Светлане Леоновой – гражданской жене А. Кавицына). Вряд ли это свидетельствует о горячем желании помочь инвалиду!» Читатель скажет: подумаешь! В чем особенно провинились чиновные люди?! Ну, соврали тройку-другую раз слепому лежачему старику и его добровольным помощникам… Ну, не дали санитарной машины и даже носилок, чтобы перевезти его в лучшие домашние условия… Ну, приберегают для кого-то (не для государства же!) накопления на его сберкнижке… Все это – такая «мелочь», на фоне «замечательных» (с их точки зрения) перспектив, которые сулит пожилому инвалиду принудительное водворение в «казенный дом» (что, оказывается, у нас и «по закону» допустимо). Но в том-то и беда, что даже сочувствующему читателю эти безобразия могут показаться мелкими. За которыми, однако, прячется, как минимум, приоритет собственного благополучия должностных лиц (мол, «позаботились!») перед не только благополучием и достоинством, но и жизнью старого человека, который всего лишь хочет, чтобы его «оставили в покое». 16.06.2013 10) Отзывы людей на «дело Желябужского» Что думают о «деле» инвалида Великой отечественной войны Желябужского, из Новгородской глубинки, некоторые читатели «Когиты». Эту композицию я задумывал давно. Уже после первых публикаций материалов «дела» ветерана и инвалида войны Олега Георгиевича Желябужского стали скапливаться отклики, пришедшие как мне самому, так и Ольге Новиковской – ныне доверенному лицу Желябужского. В одном из материалов этого «сериала» я обещал их опубликовать, да все «мешали» очередные события, требовавшие немедленного освещения в нашем мониторинге. Вот, наконец, образовалось «окно», или плес в бурном потоке этих событий. Эти, как говорит О. Новиковская, отзывы людей, или отклики на нашу «деревенскую драму» - иногда сверхлаконичные, иногда довольно пространные, иногда минорные, иногда яростные, иногда философические – составляли картину мнений и были формой моральной поддержки пожилого инвалида из новгородской глубинки и его защитников. Среди авторов писем были и самые, как говорится, «простые люди», и люди широко известные и даже знаменитые, тут – и логопеды, и компьютерные дизайнеры, литераторы и профессора, театроведы и социологи, молодые и ветераны. Приводя эти тексты, я сделал их ВСЕ анонимными, иначе пришлось бы цензурировать и / или авторизовать (согласовывать с авторами), а так – уверен – никто меня за самоуправство, равно как и за нарушение авторских прав не упрекнет. Далее, размышлял – в каком порядке эти «отзывы» представить, пока не остановился на простейшем – хронологическом, т. е. в порядке поступления (все письма относятся к концу апреля – началу мая 2013 года). На письма, поступившие ко мне, я, как правило, отвечал. И эти мои ответы тоже показались уместными в данной подборке. Итак, слово нашим сопереживающим и рефлексирующим читателям. Андрей Алексеев. 19.06.2013 *** …Мне кажется, что питерское телевидение вполне могло бы осветить подробно эту историю и таким образом предать ее гласности. История вопиющая… (Комментарий на Когита.ру) *** …Прочитала историю об инвалиде Великой отечественной войны, проживающем в далекой глухой деревне... Власти! Лучше бы дорогами занялись, чтобы люди на свои деньги их не прокладывали! Вам самим, власть имущим, предложение поночевать в ДОМЕ ПРЕСТАРЕЛЫХ покажется приемлемым, если оно будет против вашего желания?!!... *** …Сплошное чиноуправство и бездушие. И это по отношению к кому? Беспомощному старику - инвалиду войны!.. *** …В русском языке есть поговорка: "Дома и стены помогают". Я против того, чтобы пожилого человека, которому осталось уже не так много прожить на этом свете, увезли в совершенно не знакомое для него место. Ведь пожилому человеку трудно адаптироваться на новом месте и для него это будет искусственно созданный стресс, который может отрицательно повлиять на здоровье… *** …Мне безумно жаль этого замечательного человека, он не заслужил такого отношения к себе. НЕЛЬЗЯ здравомыслящего человека без его воли перемещать в государственное учреждение, ведь для него в его возрасте это равносильно смерти. Я не сильна в юридической подоплеке этого вопроса, но с чисто человеческой точки зрения я считаю, что человек должен сам выбирать место своего проживания. В конце концов, в нашей стране все люди СВОБОДНЫ. Я желаю здоровья ему и благоприятного исхода этого дела. А Вам (обращено к О. Новиковской. – А. А.) терпенья!.. *** …Возмутительная история о том, как наши власти "заботятся" о человеке, не интересуясь ни его мнением, ни его благополучием, а заботясь только о том, чтобы с ними ничего не случилось (не дай бог, получить выговор по службе и т.д.). Руководствуясь только соображениями о сохранении своей шкуры, представители власти и закона в районе творят поистине противозаконные действия: кто и какое право может иметь на то, чтобы переселить человека из его собственного дома без его согласия, изъять у него паспорт... Каким же беззащитным должен чувствовать себя в отношениях с ними немощный старый человек. Но история еще не закончена, будем надеяться на благополучный конец… *** Письмо из Москвы: …История возмутительная. Странно, что Путин, немедля устроив детскую площадку обратившейся во время прямого эфира многодетной семьи с приемышами, до сего дня не отреагировал на обращение инвалида. Я думаю, что в ближайшее время справедливость возобладает… Мой ответ: ...Из 3 млн обращений к Путину по "Прямой линии", думаю, и таких была не одна тысяча. Так что лично Путинские вмешательства и демонстративные благодеяния - случайность. Справедливость, конечно, возобладает, но в отдаленной исторической перспективе. А пока - не оставляем стараний… *** …Я позвонил своей коллеге по Новгородской области; договорились, что я перешлю ей материал и она подключится… Мой ответ: …Тронут Вашим оперативным откликом. Расчета на такой Ваш ход в моей рассылке не было. Но, конечно же, он на пользу делу. Спасибо! *** …Я уже не первый раз удивляюсь (поражаюсь) твоему терпению в столь безобразных делах. Кажется, вот-вот должен грянуть гром и поразить всех нечестивцев. Но такой сюжет - для сказок. А в жизни всё оказывается гораздо сложнее. Вот почему некоторые не выдерживают и уходят из такой жизни, не дождавшись праведного суда. Или совершают самосуд, нарушая строгий закон. Всё-таки должна как-то заговорить совесть, глас Высшего суда, о коем писал когда-то Лермонтов. Но сколько её ждать?! И все ли ей подвластны? Твой наивный друг… Мой ответ: …Благодарю за столь "наивный" отклик. Зло всегда универсально. Добро - локально. Поэтому последнее кажется эпизодическим. А праведный суд - нечаянным… *** Письмо из Калифорнии: …Твоя история - ужасна, но, с другой стороны, - обыденность... сил Оле и тебе... и старику Желябужскому... Мой ответ: … Спасибо! Все же думаю, этим заурядным мерзавцам (это не оскорбление, а термин. Читай у Салтыкова-Щедрина) - с нами не повезло… *** Письмо из Москвы: … Примите мои восторги Вами с Ольгой… К сожалению, приходится расписаться в своей неспособности помочь Вам советом. Мне понятны Ваши и Олины помыслы, действия и письма, я не вижу в них ни крамолы, ни ошибок, ни задних мыслей. Но я совершенно теряюсь перед людьми с задними мыслями, т.е. с мыслями о своей корысти в создавшейся или намеренно создаваемой ситуации, каковыми мне видятся те местные чиновнички. Я попыталась представить, что у них корысти нет, просто ошиблись с подачей в суд, а теперь самолюбие не позволяет признавать ошибку под напором городских «умников». Но паспорт тут причём? Почему не прибежать и не отдать его, щоб чего-нибудь плохого не подумали. А как не отдать постановление суда (пусть копию) «ответчику»? И не находится у меня оправданий для этих людей. А у них самих находятся оправдания и, небось, одно из первых крутится вокруг справедливости, как они её понимают, которая отдаёт завистью («ишь сколько получает, а мы работаем и…»). Олину же справедливость я оцениваю как добро, и пусть она победит! А Олегу Георгиевичу желаю в тепле, спокойствии и заботах о нём прожить столько лет и дней, сколько ему отпущено. Мой ответ: Спасибо за отклик. Помогать советом тут не надо. Мы справимся. А моральная поддержка всегда ценна. Конечно, факторы «самолюбия», бескультурья и корысти у этих чиновников переплетены. На последний я пока только намекаю, возможно, и удастся доказать. Но в любом случае – мерзавцы, конечно. Однако с Ольгой и ее соратниками им не повезло… *** ,,,Если мой "отклик" на историю с Желябужским войдет в какую-то публикацию, прошу мое имя при этом не упоминать. Объясню, почему. Первая часть простая. Боюсь переврать, но суть передам, надеюсь, верно. Когда И. Бродского при сходе с самолета в эмиграцию спросили, как он относится к, допустим, Освенциму, он ответил, что никак. И пояснил: сострадать можно человеку, а миллионам - нет. История старика, которого вот-вот сунут умирать в голодное общежитие за решетку, - это и есть тот самый миллион. Видимо, обыкновенная история. Простое убийство. Подкрепленное самым простым и уважительным мотивом - украсть. Причем дистанции между "убить" и "украсть три копейки" нет, совсем. Мне кажется, тут давно не старинный "бюрократизм". Это что-то, извините за выражение, с душой, она совсем бытовая. Вторая часть - причина, по которой я аноним. Она (часть) не имеет отношения к факту, который не требует особой оценки. Ну, в скотском государстве оскотиниванию - режим наибольшего благоприятствования. Делов-то. А вот подробности какие-то странные. Что за покупки на деньги несчастного пенсионера квартир и "тракторов", чтоб прокладывать дорогу к дому опекаемого? Что за неожиданная покладистость героя по части переселения в квартиру А.А. Кавицина (на деле, надо думать, в его, Желябужского, квартиру)? Понимаю, что это не мое собачье дело, это какие-то внутридеревенские счеты. Но, как сказал бы Твардовский, все же, все же, все же... Беру грех на душу, но не обманули ли там по дорожке и О.А. Новиковскую? Стыдно не обмануть хорошего человека, как стыдно не украсть, если можно украсть… Мой ответ: …Благодарю Тебя за отклик. От своей «анонимности» (я и не предполагал использовать имена своих корреспондентов, разве что с их согласия и / или по их желанию) он не теряет в содержательности. История, разумеется, обыденная. И душу рвать из-за «миллиона» не стоит. Хотя для кого-то данный конкретный старик - вовсе не «миллион». И государство скотское, и дальнейшему оскотиниванию дорога открыта. Полезно эти картинки иногда высвечивать. Что касается «подробностей», то Ольга не без оснований утверждает, что знает эту деревенскую публику достаточно хорошо и не обманывается насчет истинных мотивов любого из действующих лиц этой драмы. У каждого в этом деле свой интерес, у некоторых он, может, и не бескорыстный. Но даже когда так, есть разница между людьми, лишенными чести и совести, и теми, кто, по крайней мере, совести не лишен, хотя бы и не был «праведником». Вот так я бы ответил на твои сомнения в порядочности ближайшего окружения старика Желябужского. … …Я понял, спасибо. Почему-то как-то полегчало, и захотелось надеяться, что, по Шварцу, все, может быть, еще закончится ничего себе… *** Письмо из Москвы: …Ну как это можно назвать? Издевательство и произвол в своей крайней сконцентрированной форме, которые, как мне кажется, являются выражением системного кризиса - в сфере правовой, в сфере морали, как индивидуальной, так и коллективной, и конечно же, в сфере профессионально-чиновничьей. При всем том, что такая тотальная социальная деградация представляется катастрофичной, поражает и то, что есть еще не очерствевшие душой люди, которые находят в себе силу сопротивляться этой слепой силе. Хотя думаю, что описанных ситуаций в окружающей нас реальности множество, а людей, желающих и способных им противостоять очень немного. Силы неравные. Тяжко это... Мой ответ: …Ну, все точно Ты обозначаешь. Этаких мерзопакостных ситуаций, конечно, побольше, чем людей готовых им противостоять. Для такового противостояния нужны: нравственность, культура и воля к жизни, что имеют потенцию не только прорастать, но и прирастать, по мере человеческого самостояния и общественной самоорганизации. На то - и расчет, и надежда. Так что не станем унывать… *** Письмо из Харькова: …Не знаю, вправе ли я вмешиваться во внутренние дела другого государства. На случай, если сочтёте, что да, предлагаю весьма краткий отклик: О «ДЕЛЕ ЖЕЛЯБУЖСКОГО» Есть в исторической Руси пределах места, где инвалиду-Победителю всё, вплоть до койки в доме престарелых, подарят. Если нужно – принудительно. Мой ответ: …Стихотворных откликов на эту тему у меня еще не было. Рецензия на нашу российскую действительность – исчерпывающая… *** ,,,С большим интересом прочёл Вашу "Деревенскую историю". Думаю, необыкновенная активность, проявленная Ольгой (да и Вами тоже) в защите бедняги Желябужского от посягательств Н-а и его подельников (или сообщников) на немаленькую пенсию этого человека, явилась полной неожиданностью для них. Думается, это очень редкий случай для нашей глубинки, когда находится некто, не жалеющий ни сил, ни времени для дела, не сулящего никакой выгоды. В то же время этот случай должен оказаться очень полезным для нашего угнетённого общества, если он закончится отменой несправедливого решения суда и наказанием лиц, посягнувших на благополучие достойнейшего человека, и в том числе судьи, не посчитавшейся с его волей или не вникнувшей в суть проблемы. Очень важно. чтобы об этом случае узнало как можно больше людей из глубинки. Это поможет им обрести надежду победить в борьбе за справедливое решение хоть, может быть, и мелких, но важных для личной жизни проблем. Именно таким путём мы когда-нибудь придём к возникновению в нашей стране гражданского общества! Восхищаюсь Ольгой Новиковской. И вы с Беляковым тоже молодцы. Так держать! Мой ответ: …Спасибо Вам за этот отклик! Действительно, три чувства возникают: сострадания к человеку, который всего лишь «хочет умереть в кругу своих»; ненависти к служивым мерзавцам (это не оскорбление, это термин, введенный Салтыковым –Щедриным); веры и надежды на гражданское общество, которое прорастает «сквозь асфальт». Ваши приветы Ольге и ее подзащитному – передам… *** …Цинизм этого дела перешел всякие границы -- но рыба дохнет с головы: если летом можно было вопреки общему возмущению поступить с тремя молодыми женщинами НЕ ПО ЗАКОНУ, то почему бы властям пониже не поступить таким же образом с беспомощным стариком? Самое ужасное, что, поскольку на законные методы борьбы с беззаконием надежды мало, то остается надеяться на верховную власть - ту самую, которая... И все-таки хочется надеяться, что усилия трех неравнодушных и благородных людей, включившихся в борьбу, в сущности, за жизнь человека, будут вознаграждены: неправомерное судебное постановление отменят, и это случится не слишком поздно для 86-летнего человека, который в конце своей жизни получил такой стресс. Искренне желаем ему здоровья и благополучия. К сожалению, мы еще очень нескоро станем демократическим государством, в котором власти будут думать о своих гражданах, а не о собственной выгоде и желании выйти сухими из воды… Мой ответ: …Итак: уповать на Закон не приходится. Кстати сказать, «гуманный» российский Закон предусматривает в некоторых случаях принудительное помещение в дом престарелых дееспособного гражданина, якобы в его интересах. Кто от этого наживается – другой вопрос. Уповать на Верховную власть – нелепо, хоть иногда и можно воспользоваться моментом и урвать от нее какую-нибудь подачку. Остается уповать на Людей, которые – не Закон и не Власть, а просто Люди, иногда самоорганизующиеся в Гражданское общество, которое – не обязательно на Болотной, а может быть и «демонстрацией семерых» (как 45 лет назад), или даже вообще в одиночку: «если не я, то кто же?» Вот так и спасается честь – Личности и Страны. Сначала Личности, потом Страны… *** Письмо из Литвы: Дорогой А.! Лучше тебя и Оли поучаствовать в судьбе Олега Георгиевича нельзя. Можно лишь попечаловаться. Негодяи сельско-уездного масштаба, как могут, соответствуют образцам, сияющим (зияющим) с вершины вертикали. Хотя, конечно, на одну вертикаль эту порчу не повесишь. Эвон когда написал Щедрин сказку «Пропала совесть», а жизнь протёкшая всё течёт и течёт. «Пропала совесть. Легче сделался ход человека: ловчее стало подставлять ближнему ногу, удобнее льстить, пресмыкаться, обманывать, наушничать и клеветать. мудрые мира поняли, что они наконец освободились от последнего ига, которое затрудняло их движения А бедная совесть лежала между тем на дороге, истерзанная, оплёванная, затоптанная ногами пешеходов. Всякий швырял её, как негодную ветошь, подальше от себя; всякий удивлялся, каким образом в благоустроенном городе, и на самом бойком месте, может валяться такое вопиющее безобразие». А те невезучие, кому злокозненно подбрасывали эту ветошь, узнавали, что «...есть на свете горесть, лютейшая всех горестей, – это горесть внезапно обретённой совести». Пожелать ли этой горести стервятникам, что клюют беззащитного старика? Или им больше пристало оказаться в когтях других стервятников, приставленных охранять право? Мой ответ: …«Пожелать ли этой горести (внезапного обретения совести. АА) стервятникам, что клюют беззащитного старика? Или им больше пристало оказаться в когтях других стервятников, приставленных охранять право?». Ну, не будем идеалистами. Нехай стервятники разных мастей терзают друг друга. Опять же, сами стервятники могут быть заботливыми семьянинами, чадолюбивыми и радеющими о родителях. Пусть с гнильцой. Но пожелать им можно только «вымереть». Так ведь они уже и потомков успели отравить. Откуда у тех совести-то взяться? Стало быть, не хранить ее надо и / или подбрасывать, а ВЫРАЩИВАТЬ заново. Бросать семена. Глядишь – где и прорастут. А вот «Негодяи сельско-уездного масштаба» - хорошо сказано. Беру на вооружение… ** Письмо из Абхазии: …Сюжет с сельским инвалидом прочла со вниманием. Думаю очень полезный опыт. Но, мне кажется, что надо потом оставить выжимки. Много повторов. М.б., я и не права... Рада буду поместить на своём сайте (правозащита)… Мой ответ: ... Да, история поучительная. Повторы намеренные. Во-первых, одни и те же факты, в разных ракурсах (пересечение лучей прожекторов гласности). Во-вторых, Ольга дает своего рода "мастер-класс" персонализированной правозащиты. В-третьих, лишний гвоздь в крышку гроба мерзавцев не помешает. Разместить на твоем сайте, конечно, можно. Если есть время и место… *** Письмо из Киева: …Тут в голову приходит лишь одно слово: "ГНУСНОСТЬ"... Это и ГНУСНАЯ подлость, ГНУСНОЕ мошенничество, ГНУСНЫЕ людишки... Что со всей этой чудовищно отвратительной мерзостью делать?! Делать - здесь и сей момент, поскольку речь - об измывательстве над глубоким стариком. То есть не о благородной перспективе исторических оценок и исторических деяний по нравственно-правовому "обустройству России" речь, начиная от знаково-символичных Радищева, Чаадаева, Герцена (известный ряд)... Почему-то до сих пор на все эти гнусные мелкие людишки - и больших для каждого такого сельца начальничка - ничего не действует, кроме, похоже, их страха перед чуть-чуть большим начальничком (просто большого начальника, не говоря уже о "кремлёвских небожителях", можно и надуть, - а обманываться в подобных случаях в своих "верных подопечных" те почти всегда готовы, ведь сами преимущественно таковы же!)... Первое, что приходит в голову, - это скандал, который может докатиться и до работодателя таких подонков, "ославить" в людской молве всех их и каждого... Публичный скандал как первый шаг в противоборстве с вездесущим российским (евразийским) злом - чиновничьим произволом и людским ему потаканием - подходит, думаю... А как перепахать корни зла - большой разговор. Начинать же - именно так, как Ты с Ольгой и близкими по этому делу: бить в колокол... Сил и терпения - вам и всем, кто рядом!.. Мой ответ: Интересно, что даже и наигнуснейшие – в общем не так уж и циничны. Конечно, они боятся огласки (которая им теперь обеспечена и как бы «портит карьеру», так сказать, «позорит»). Но механизмы самооправдания работают – даже в самоочевидных случаях. И они ВЕРЯТ, что все зло не от них, а в худшем случае – другой виноват, а в лучшем – «жизнь такая». Даже вор испытывает неловкость скорее от того, что не сумел украсть, чем от того, что украл. Такие у него понятия. «Бить в колокол» - да. А еще – «свистеть в свисток». Письма Ольги в Опеченскую администрацию, с дотошным описанием их речей и подвигов, – наихудшая им казнь. Просыпается страх начальственного недовольства. И только на самом верху скандалов не боятся, и то до поры, пока «сам» не нахмурит бровь. Между прочим, тут, как в игре в «21», не должно быть перебора. В этом смысле скандалы не проходят зря. Вот, например, мент, который подбрасывал Егору наркотик, недавно, по слухам, сел… ЗА «КРЫШЕВАНИЕ НАРКОМАНОВ». Перебор вышел… …Вчера уже было поздновато развивать и дополнять сказанное. Один момент в той истории представляется мне весьма важным, чтобы быть отмеченным специально. Речь о жанре "письма президенту" (="царю-батюшке" и т.п.). Мне кажется, что твоя корректирующая (и как бы "снижающая" в смысловом плане) характеристика этого жанра как «наивного» - недостаточна, и хотя я понимаю, что это не всё, что Ты мог бы сказать по этому поводу, плюс я не знаю действительного отношения Ольги к этой своей акции (кроме написанного, что-то в таких случаях может «оставаться в уме»), не лишними для вас могут быть и последующие мои соображения. Такие челобитные, как «письмо президенту», какими бы резонами они ни обосновывались, добавляют ЛЕГИТИМНОСТИ «президентской вертикали» («имперской», вообще – бюрократической госвласти). Получается как бы «общенародное» признание этой сверх-власти, воистину «трансцендентной» - выше всяких реальных возможностей любого должностного лица и института, если иметь в виду систему реальных компетенций, правило, а не показательно-показушный пример. Именно по случаю очередного «явления народу» очередного «Демиурга» (как в оное время в случае как бы ответного «письма Сталина тов. Иванову»)... Ведь почему громогласно устраивается «День Путина»?! Мол, пишите письма, спрашивайте, короче, просите, и получайте - от милостей Всевластия! (Не все, конечно, а кому повезёт: сами понимаете, ВВП – «живой человек», имеет не более 24-х часов в сутках). И весь этот преднамеренно создаваемый спектакль - ВМЕСТО системы ответственной коммуникации ВСЕХ управленцев по каналам двусторонней (многосторонней) взаимо-обратимой связи. На ВСЕХ уровнях власти! Спектакль, долженствующий продемонстрировать всем и каждому, что потому и нужен «царь-батюшка», по современному, – «президент», или «автор и режиссёр-дирижёр», что «бояре» никогда не внушали полного доверия, а прочая «дворцовая челядь» - и вовсе заведомые мошенники… Спасаем же наш народ (российский, в данном случае) исключительно через земного представителя трансцендентных сил, всенародно одобряемого и избираемого, даже многими любимого… В логике гражданского общества и гражданского действия, напротив, наиболее уместными представляются обращения к общественности (вместе с понятными институализированными акциями по вертикали судебной власти – как призванной «уравновесить» вертикаль власти исполнительной и реализовать правоприменительный потенциал Закона). В более-менее действенной когда-то форме (сейчас - не знаю) «писем в редакцию» (здесь и сейчас, где жертва – инвалид Второй мировой, открытое письмо, скажем, в «Красную звезду» или «Человек и Закон», если таковые ещё выходят в России). Иначе говоря, если обращение к ВВП поможет подопечному Ольги и всех, к этому делу близких (чего ни бывает!), то это, конечно, хорошо. В краткосрочной перспективе. И плохо – в масштабе большого социального времени России… Мой ответ: …Тут опасна абсолютизация, - твоей идеи (в принципе – резонной), как и любой другой. Конечно, не стоит легитимизировать своей «челобитной» заведомо нелегитимную власть, но – продолжая эту мысль – любой социальный институт в нашем обществе нелегитимен, поскольку контролируется и подчиняется этой власти. И еще – попробуй объяснить свою истину человеку, которому важен житейский результат, а не абстрактная чистота социального поведения. Ты и сам делаешь эту оговорку. Лично я не стал бы апеллировать к «отцу нации», каковым тому хочется себя видеть. И в силу твоих соображений, и просто в силу самоуважения. (Я Путина иначе, чем «1-е должностное лицо государства» не называю). Но и не стану отговаривать других от такой инициативы. Кстати сказать, обращение к «царю-батюшке» есть просто форма взаимодействии с институтом высшей власти, где имя и отчество адресата не имеет никакого значения. А еще - форма нормального «лукавства» низов перед верхами, которыми первым иногда тоже удается хоть немного манипулировать. Так что в этой борьбе – все средства хороши, кроме аморальных… …Мой низкий поклон Ольге. Ольга, согласен с Тобой, нашла абсолютно адекватный способ ведения дела и борьбы с чиновниками - до полной победы. В которую очень хочется верить, хотя жизнь и подсказывает, что таковая возможна лишь как исключительный случай - совпадение во времени и пространстве не только предельных усилий защитников ветерана и его собственной жизнестойкости, но и трудно прогнозируемого "чиха" из "Кремля" ("ответ президента товарищу Ветерану" - вообще для старого "Крокодила"!) и ещё сложнее прогнозируемой рефлекторной суеты с минимальным к.п.д. его челяди по всей "вертикали". Прошу передать праздничный привет Олегу Георгиевичу... И да пребудет с ним не умалимая сила Георгия-Победоносца! Что до методы Ольги (как здесь, так и ранее, в случае с Егором, как в специфических моментах ведения дела, так и в жизненной позиции в целом), то с удовольствием замечаю, что угадывается её верность парадигме драматической социологии и социологической ауторефлексии - во множестве потенциальных эвристических вариантов таковой, никак не замыкаемых на цеховой академической дисциплине… ** …Материал об ужасающей судьбе деревенского жителя, участника войны, позволяет судить о глубочайшем регрессе человека у власти, но мне представляется, что именно советский человек оказался таким примитивным, что не выдерживает никакого испытания властью. В Платоновской философии - это человек с душой раба, движим только биологическими потребностями. Такими представляются мне все видимые представители власти и поскольку они примитивы - то формируют именно такие отношения со своим народом. Ложь - самая отчетливая их характеристика… Мой ответ: …Согласен с Вами. Наш «человек во власти», как правило, решает СВОИ проблемы, в худшем случае - за счет других, в лучшем случае – при известном балансе личных и общественных интересов. Не обязательно только биологические потребности им движут, но почти исключительно эгоистические, еще хорошо если преобладают потребности самосохранения (у власти же). Ничего кроме избирательных притеснений нижестоящих вышестоящими (в случае недостатка лояльности или же - «не по чину брал», и «вот, погорел») этой общей тенденции современные высшие чиновники противопоставить не могут. Потому что сами – такие... *** …Наконец, прочитала «Деревенскую историю» - лучше поздно, чем никогда. Конечно, в самом начале «зацепилась» за статью Федерального закона об «Ограничении прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг». Потрясающая формулировка! Сразу возникло множество ассоциаций – не буду их описывать – просто жуть берёт! Подумалось – я хоть и «Житель блокадного Ленинграда», но не инвалид (и потому «вторую» пенсию не получаю), может, в этом – спасение от «социальных услуг»? Но какой возраст юридически считается «пожилым»? Вот вопрос!.. Мой ответ: …Статья 15 Федерального закона "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов", принятого в 1995 году, действительно, жутковатая. Ну, у нас еще и не такие законы напринимала Государственная дума, особенно в последнее время («взбесившийся принтер»). А в вышеупомянутом Законе есть еще и такая декларация: «Статья 20. Стационарное социальное обслуживание Стационарное социальное обслуживание направлено на оказание разносторонней социально-бытовой помощи гражданам пожилого возраста и инвалидам, частично или полностью утратившим способность к самообслуживанию и нуждающимся по состоянию здоровья в постоянном уходе и наблюдении. Стационарное социальное обслуживание включает меры по созданию для граждан пожилого возраста и инвалидов наиболее адекватных их возрасту и состоянию здоровья условий жизнедеятельности, реабилитационные мероприятия медицинского, социального и лечебно-трудового характера, обеспечение ухода и медицинской помощи, организацию их отдыха и досуга. Стационарное социальное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов осуществляется в стационарных учреждениях (отделениях) социального обслуживания, профилированных в соответствии с их возрастом, состоянием здоровья и социальным положением». Вроде все правильно, но на фоне нашей реальности звучит издевательски. Я не думаю, что во времена нашей молодости дома престарелых были более гуманными и благоустроенными… *** Из статьи «Насильственное милосердие в Боровичах: дело инвалида Желябужского», опубликованной на Новгородском информационном и аналитическом портале «Лики»: «…Журналист Андрей Алексеев и продолжение этой истории написал, столь же многословное и доказательно – за что ему большое человеческое спасибо: я уже начал разуверяться в том, что есть такие люди, что выливают на страницы газет не только накипь фактов с примесью собственного мнения». *** Из письма А. Алексеева коллегам, от 29.04.2013: …Как видите, после «Нашего заурядного / незаурядного случая» - (дела 2010-2012 гг., которое мы во всяком случае не проиграли) жанр публичной социологии в форме судебного очерка не оставляет Вашего корреспондента. И опять та же троица (логопед Ольга Новиковская, социолог Алексеев и адвокат Беляков) воюют за справедливость, только не вообще, а за спасение конкретного старика. …С одной стороны – профессионально говоря - «модельная ситуация»: вот такова она наша нынешняя российская жизнь, и без всякой «политики». С другой – живой, страдающий, обманутый человек, на которого этой власти (в данном случае – в лице ее «низовых» представителей) глубоко «нас…ть», да еще, похоже, и поживиться можно. *** Из «Записей для памяти» О. Новиковской (март 2013): «…Судьба этого 86-ти летнего слепого лежачего старика мне не безразлична. Я знаю Олега Георгиевича с детства (40 с лишним лет). И всегда этот человек был добр ко мне и членам моей семьи. Сначала он помогал моей бабушке Ольге Тимофеевне, потом маме, потом мне и моим детям (то дров наколет, то вскопать огород поможет, то воды принесет, то насос починит, то часы, то велосипед…). И это при условии, что живем мы на расстоянии в 5 км друг от друга. Надо сказать, что помогал Олег Георгиевич не только нам, но и вообще всем, кто в этом нуждался. Помогал просто так, по доброте душевной, естественно, без всяких денег, за что и был прозван Чудаком и Собачником. (Тогда он содержал больше десятка маленьких собачек. Животные плодились, а добрый человек не мог уничтожать щенков или отдавать их в плохие руки). А некоторые называли его «Святым человеком»...». 20.06.2014 (11) Меж- и внутриведомственная переписка. А также проект речи О Новиковской в суде Завтра – 10 июля 2013 года - коллегия по гражданским делам Новгородского городского суда рассматривает апелляционную жалобу, поданную в интересах Олега Георгиевича Желябужского, на решение Боровичского районного суда от 5.04.2013. В конце июня на домашний адрес Ольги Новиковский пришел конверт из Департамента социальной защиты Новгородской области. Документ на официальном бланке обращал на себя внимание отсутствием даты, исходящего номера… Но, как видно, и такое бывает в бюрократической практике. В документе, за подписью руководителя Департамента А.З. Дряницына, указывалось: «Департамент социальной защиты населения Новгородской области на Ваше обращение в интересах Желябужского О.Г. сообщает следующее…». Между тем, в названный Департамент О.А. Новиковская вроде не обращалась… Скорее всего, это результат многочисленных пересылок из одной инстанции в другую. (Например, Новиковская еще в апреле обращалась к Президенту РФ по так называемой «Прямой линии», или – позже - в приемную Полномочного представителя Президента РФ по Северо-Западу; могли оттуда переслать). Вообще, это обычная формула: «в ответ на Ваше обращение…» - без указания адреса и даты обращения, чтобы гражданин гадал – на какое же из его обращений отвечают и не мог проконтролировать, на те ли вопросы и просьбы отвечают, которые он тогда высказывал. Дальше – тоже как обычно – излагается то, что гражданину и так известно, чтобы ему в этом бюрократическом многословии вылавливать крупицы новой фактической информации или же трактовки уже известного. Так, уж всяко доверенному лицу Желябужского, т. е. Ольге Новиковской, известно и про то, что пожилой инвалид живет теперь в благоустроенном доме А.А. Кавицына, а этот последний назначен его попечителем в форме патронажа. А также известно, что «решение суда о принудительном помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания не вступило в законную силу в связи с его обжалованием адвокатом Олега Георгиевича». Интересно, что в этом документе не указывается дата заседания коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда, а именно – 10 июля (заметим, это завтра!), где будет рассматриваться апелляционная жалоба, и на которое, понятно, поедет О. Новиковская. Ну, и в заключение. «успокаивающая» фраза: « Сложившаяся ситуация находится на контроле у комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района и Администрации Боровичского муниципального района, которые действуют в интересах Желябужского О.Г., не ущемляя его права» (!! – А. А.). Пожалуй, адресат этого письма так и оставалась бы в некотором недоумении насчет его реквизитов и содержания, если бы не возникшая у автора этих строк возможность прикоснуться к ВНУТРИВЕДОМСТВЕННОЙ переписке вокруг нашумевшего дела инвалида Великой отечественной войны, о котором (инвалиде и его благополучии ) так по-разному пекутся местные чиновники и некоторые его друзья и защитники его интересов. А надо напомнить, что среди «отзывов людей» (см часть 10 нашей хроники) был отклик и от одного достаточно высокопоставленного должностного лица, с которым автору приходилось вместе стоять на баррикадах у Мариинского дворца в августе 1991 года. Тот, уже после первой публикации на Когита.ру, инициативно переслал наш материал своей новгородской коллеге (должностному лицу аналогичного статуса и профиля) с просьбой «обратить внимание». Та - запросила Новгородский областной орган социальной защиты населения, оттуда, как видно, ушел запрос в соответствующую структуру Боровичской администрации, и далее по цепочке, вплоть до администрации сельского поселения Опеченский посад, к которому относятся деревни Торбасино и Горбино (бывшее и нынешнее места проживания ветерана Желябужского). Откуда информация пошла обратно – вверх и вбок - так что достигла моего старинного знакомого в его начальственном кабинете. И тот счел за благо переслать мне поступившие к нему материалы меж- и внутриведомственной переписки, справедливо рассудив, что служебных тайн эти материалы в себе никак не содержат. Я тоже так думаю, и потому воспроизвожу их дословно, опустив только исходящие номера. «Кому: Уполномоченному От кого: Уполномоченный 17/06/2013 № ОТВЕТ НА ОБРАЩЕНИЕ В ИНТЕРЕСАХ ЖЕЛЯБУЖСКОГО О.Г. Уважаемый ! В ответ на обращение в интересах Желябужского Олега Георгиевича, проживающего в Боровичском районе Новгородской области, сообщаю следующее. В настоящее время комитетом социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района над Желябужским О.Г. установлено попечительство в форме патронажа в соответствии с областным законом от 25 декабря 2007 года № 235-ОЗ «О наделении органов местного самоуправления муниципальных районов и городского округа Новгородской области отдельными государственными полномочиями по решению вопросов организации и осуществления деятельности по опеке и попечительству над совершеннолетними гражданами». Желябужский Олег Георгиевич проживает в доме своего попечителя Кавицина А.А. Условия проживания соответствуют государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормам. Сложившаяся с Желябужским О.Г. ситуация находится на контроле Администрации Боровичского муниципального района и комитета социальной защиты Администрации Боровичского муниципального района. Подробная информация о Желябужском О.Г., подготовленная Администрацией Боровичского муниципального района, прилагается к настоящему письму. Приложение на 3 листах в 1 экз. Уполномоченный » *** «Кому: Департамент социальной защиты населения Новгородской области От кого: Новгородская обл. Администрация Боровичского муниципального района. Ул. Коммунарная, д. 48. г. Боровичи 174400 Тел. (81664) 9-12-08 факс 9-12-99 email: admin@boradmin.ru 29/05/2013 № На № 20/05/2013 О ПРЕДСТАВЛЕНИИ ИНФОРМАЦИИ В связи с обращениями в отношении Желябужского Олега Георгиевича Администрация муниципального района сообщает, что 13.03.2013 из прокуратуры поступила информация о неудовлетворительных и непригодных для жизни условий проживания Желябужского О.Г. По данной информации и во исполнение указаний прокуратуры представителями комитета дважды был осуществлен выезд по месту жительства Желябужского О.Г. в д. Торбасино, д. 9. Во время посещений было установлено, что Желябужский Олег Георгиевич, 1926 года рождения, проживает один по указанному адресу, является инвалидом первой группы Великой отечественной войны. Проживает в жилом помещении, которое находится в аварийном состоянии и непригодно для проживания. В коридоре отсутствует половое покрытие, нет двери, печь находится в неисправном состоянии, поэтому в доме холодно. Место, где лежит Желябужский О.Г.Б обогревается электрическим обогревателем. Электропроводка также в неисправном состоянии. Сам Желябужский О.Г. обездвижен, не видит, самостоятельно не может удовлетворять свои жизненные потребности, утратил способность к самообслуживанию. Питание однообразное и крайне неудовлетворительное. Во время посещений по месту жительства сотрудниками Администрации муниципального района и прокуратуры было установлено, что из продуктов питания, кроме черствого хлеба, ничего не было. В ПФ РФ по уходу за инвалидом оформлен гражданин Кавицин Андрей Алексеевич, проживающий в соседней деревне Горбино Боровичского района, который не обеспечивал уход за ним. 20.03.2013 комиссией в составе: заместителя Главы администрации Опеченского сельского поселения Сиговой Л.А., ведущего служащего Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Котовой С.А., врача общей практики ГОБУЗ «Центр общей врачебной (семейной) практики Опеченской амбулатории» Евстигнеевой Л.К. заведующей отделением срочного социального обслуживания ОАУСО «Боровичский ЦСО» Косуровой ЛГ был осуществлен выезд по месту жительства Желябужского О.Г. с целью предложить ему госпитализацию в учреждение здравоохранения или услуги Центра социального обслуживания. Однако Желябужский О.Г. категорически отказался от осмотра его врачом и от госпитализации в больницу. Также было предложено помещение его в учреждение социального обслуживания или переезд в дом Кавицина А.А. От данных предложений Желябужский О.Г. категорически отказался. По результатам обследования условий жизни инвалида был составлен акт, в котором отражен факт отказа его от медицинских услуг. Желябужскому О.Г. были разъяснены возможные последствия принятого им решения, в том числе положения статьи 15 Федерального закона от 2 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов». Прежде чем обратиться в суд комитет социальной защиты населения предложил Администрации Опеченского сельского поселения подобрать кандидата в попечители, а также было предложено и Кавицину А.А. оформить заявление л попечительстве. Однако в связи с тем, что Желябужский О.Г. отказался переезжать к Кавицину А.А., последний не согласился стать его попечителем. Других кандидатов в попечители не было. Учитывая, что Желябужский О.Г. не способен самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и активному передвижению) и дальнейшее нахождение в вышеуказанных условиях может повлечь ухудшение состояния его здоровья или угрозу для его жизни, обращение в суд стало крайней мерой. 21.03.2013 комиссией по рассмотрению вопросов опеки и попечительства совершеннолетних граждан принято решение о подаче в суд искового заявления о принудительном помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания. Во избежание ухудшения здоровья Желябужского О.Г. или возникновения угрозы его жизни, а также в целях защиты его прав и законных интересов, 25.03.2013 в Боровичский районный суд было направлено направлено исковое заявление о помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Решением Боровичского районного суда Новгородской области от 05.04.2013 заявление комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания гражданина Желябужского О.Г. без его согласия удовлетворено. После ознакомления с решением суда 11.04.2013 Желябужский О.Г. переехал в дом Кавицина А.А. по адресу: Боровичский р-н, д. Горбино, д. 39. В настоящее время в связи с подачей апелляционной жалобы адвокатом Желябужского О.Г. данное решение суда еще не вступило в законную силу. 13.05.2013 Желябужский О.Г. и Кавицин А.А. обратились в комитет социальной защиты населения Боровичского муниципального района о назначении попечительства в форме патронажа. Условия проживания Желябужского О.Г. в доме Кавицина А.А.. обследованы. Уполномоченным специалистом комитета совместно с представителем территориального отдела Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Новгородской области в Боровичском районе. В результате данного обследования условия жизни Желябужского О.Г. в настоящее время признаны удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам. Вопрос о назначении попечителя рассматривался 23.05.2013 на заседании комиссии по рассмотрению вопросов опеки и попечительства. Распоряжением комитета социальной защиты населения Боровичского муниципального района от 24.05.2013 № 355 установлено попечительство в форме патронажа над Желябужским О.Г. Попечителем назначен Кавицин А.А. По поводу единовременных денежных выплат, как инвалиду ВОВ, комитет социальной защиты населения пояснил, что еще до обращения в суд приняты меры для получения выплат Желябужским О.Г. Из Пенсионного фонда были запрошены все недостающие документы, а также Администрации Опеченского сельского поселения было предложено произвести замену удостоверения инвалида ВОВ, так как существующее не соответствовало назначенной группе инвалидности. В настоящее время все предусмотренные законодательством выплаты Желябужскому О.Г. назначены и выплачиваются. Заместитель Главы администрации района И.А. Шуневич» Что сказать об этих документах? Приведу здесь полный текст своего вчерашнего письма тому самому должностному лицу, которое инициировало эту меж- и внутриведомственную переписку. (Боюсь, что среди питерских чиновников мой корреспондент – «белая ворона»). «Здравствуйте, ! Сердечное спасибо, за внимание к случаю ветерана Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского в новгородской глубинке и за присланные материалы. Теперь более-менее понятно, как протекали чиновные игры вокруг этих событий, лишь косвенные отголоски которых (игр) поступали к нам до сих пор. Впрочем, и по этим отголоскам нам удавалось отчасти восстановить действительную картину ведомственных взаимодействий, притом, что все описанные обстоятельства изнутри ситуации Желябужского нами наблюдались непосредственно. Отчасти СМИ способствовали решению данной проблемы, ибо с легкой руки Когиты к этому делу подключилась и боровичская, и новгородская, и даже федеральная электронная пресса. В частности, на Когита.ру а течение апреля-июня продолжался 10-частный сериал-мониторинг этого дела. . Ваше личное подключение к этому делу, как видно, тоже сыграло свою немаловажную роль. На днях на питерский адрес Ольги Новиковской поступила бумага из Департамента социальной защиты населения Новгородской области, в которой использованы те же формулировки, что и в присланных Вами документах. Обращает на себя внимание, что все эти документы, в отличие от поступавших к нам ранее (из прокуратуры, из административных органов и проч.), составлены довольно тщательно и достаточно грамотно. (Небось, местную интеллигенцию мобилизовали!). Тональность документа из боровичской администрации – благостная: мол, все делалось правильно, в интересах «неудобного» инвалида, и вот теперь якобы кончилось - ко всеобщему удовлетворению: и жизненные условия изменились к лучшему, и попечитель в форме патронажа назначен, и деньги (ранее утаивавшиеся от инвалида войны) ему перечислены. Все так. За исключением одного обстоятельства, которое лукаво замалчивается, точнее – подается тоже как благополучное: «В настоящее время в связи с подачей апелляционной жалобы адвокатом О.Г. Желябужского данное решение суда (еще от 5.04.20113: о помещении пожилого инвалида в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. – А. А.) ЕЩЕ (выделено мною. – А. А.) не вступило в законную силу». ЕЩЕ! А если / когда вступит – УЖЕ?! Решение суда надо исполнять, если оно не отменено, как о том (об отмене) просит адвокат Желябужского В.Г. Беляков. Дело в том, что не далее, как послезавтра, 10 ИЮЛЯ (среда), в 10 час., в Новгородском областном суде состоится заседание коллегии по гражданским делам, где будет рассматриваться дело Желябужского (о принудительном помещении в казенный дом, говоря попросту). И решение суда апелляционной инстанции вовсе не предопределено. Мало того, Комитет по социальной защите населения администрации Боровичского муниципального района – тот самый, «на контроле» у которого, как Вам сообщает Ваша коллега из Новгорода , находится сейчас сложившаяся с О.Г. Желябужским ситуация, так вот – этот самый административный орган направил в Новгородский областной суд документ, который называется ВОЗРАЖЕНИЯ (на апелляционную жалобу в интересах Желябужского), правда, практически уклоняется от изъявления своей позиции по существу указанной жалобы (как-никак, нынешние жизненные условия инвалида они признали удовлетворительными и сами же назначили ему попечителя в форме патронажа). Ну, а Боровичская межрайонная прокуратура, так та, то ли по халатности «не в теме», то ли намеренно дезинформирует областной суд о том, что обстоятельства жизни Желябужского никак не переменились и НАСТАИВАЕТ НА ОТКЛОНЕНИИ АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ЖАЛОБЫ, т. е. о водворении Желябужского в дом престарелых, вопреки его желанию, а теперь еще и вопреки здравому смыслу и изменившимся обстоятельствам. Насколько внимателен будет к нетривиальным обстоятельствам этого дела Новгородский областной суд, каким будет его решение – трудно предугадать, памятуя о независимости нашего суда и всяких прочих моментах. Итак: администрация сельского поселения Опеченский посад, в зоне ответственности которого находится сельский житель, ветеран и инвалид Великой Отечественной войны О.Г. Желябужский, и органы администрации Боровичского муниципального района, о чьих «подвигах» вроде бы исчерпывающе поведано на портале Когита.ру и в других СМИ, пытаются обрисовать свою деятельность перед вышестоящими инстанциями в наиболее благоприятном свете (отчасти в надежде, что противоречия в их позиции останутся не замеченными). Вопрос: не окажутся ли вышестоящие инстанции слишком доверчивыми?! Так или иначе, дело Желябужского можно будет считать исчерпанным лишь после того, как Новгородский областной суд отменит решение Боровичского районного суда и примет новое решение, оставляющее без удовлетворения заявление Комитета по социальной защите населения администрации Боровичского муниципального района о помещении пожилого инвалида в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. Еще раз спасибо – за внимание к этой истории. Ваш – Андрей Алексеев. 8.07.2013». Мне остается привести здесь текст, подготовленный О.А. Новиковской, для выступления в Новгородском областном суде 10 июля 2013 года, где во второй инстанции рассматривается дело № 2-579/2013 (из Боровичского районного суда): «Уважаемый суд! Я являюсь представителем, доверенным лицом Олега Георгиевича Желябужского, дело которого сегодня рассматривается в апелляционной инстанции в Новгородском областном суде. От его имени я оспариваю решение Боровичского районного суда от 5.04.2013 о помещении его (Желябужского) в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. О.Г. Желябужский выбрал меня в качестве своего представителя, думаю, потому, что знает меня с детства и безусловно доверяет мне. В дополнение к доводам, изложенным в апелляционной жалобе, я имею сообщить суду следующее. Олег Георгиевич Желябужский – инвалид Великой отечественной войны, бОльшую часть жизни проживший в Боровичском районе, в собственном доме, в деревне Торбасино. Ему – 86 лет, последние несколько лет он полностью ослеп и обездвижен, имеет 1-ю группу инвалидности. Повседневный уход за ним вот уже несколько лет осуществляет социальный работник, а ныне – попечитель в форме патронажа А.А. Кавицын. До недавнего времени (а именно – до 11 апреля с. г.) Кавицын, проживающий в соседней деревне – Горбино, навещал пожилого инвалида каждый день, а в холодное время года – дважды в день. Качеством осуществлявшегося Кавицыным ухода за ним Желябужский вполне удовлетворен. Сведения о том, что Кавицын пренебрегал заботой об инвалиде, фигурирующие в некоторых актах обследования условий жизни Желябужского, представленных в деле (л.д. …), не соответствуют действительности. С чем можно согласиться в упомянутых актах – это с тем, что дом, в котором до недавнего времени жил О.Г. Желябужский, обветшал и находится в аварийном состоянии. Собственно, это было главным аргументом для обращения в суд со стороны Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района, с целью помещения Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия (а Олег Георгиевич на такую перемену в своей жизни категорически не соглашался). Я могла бы оспаривать решение Боровичского районного суда от 5.04.2013, удовлетворившего заявление боровичского Комитета социальной защиты населения, указанием на такое существенное нарушение Гражданско-процессуального кодекса РФ, как «рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания» (ст. 330 ГПК РФ). Суд проходил в отсутствие представителей Желябужского, притом что извещен о предстоящем суде сам инвалид был лишь за два дня до предстоящего суда (л.д. …) и не имел возможности ни пригласить адвоката, ни направить на суд своих доверенных лиц. (Моя собственная доверенность на ведение судебных дел Желябужского была получена уже после суда). Однако мне представляется решающим основанием для отмены решения Боровичского районного суда новое обстоятельство, возникшее после суда 5.04.2013, а именно – организованный 11 апреля 2013 года инициативными помощниками О.Г. Желябужского его добровольный переезд в дом своего социального работника (ныне – попечителя в форме патронажа) А.А. Кавицына, в деревне Горбино, в специально оборудованное для него отдельное помещение, в котором он вот уже два месяца как проживает в благополучных ДОМАШНИХ условиях, при постоянном заботливом уходе своего попечителя. Эта радикальная смена жизненных условий пожилого инвалида становится в деле № 2-579/2013 НОВЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ, которое обессмысливает решение Боровичского районного суда от 5.04.2013 о помещении О.Г. Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. Решение, с которым мой доверитель по-прежнему категорически не согласен. Надеюсь, это новое обстоятельство будет принято Новгородским областным судом во внимание. Должна заметить, что и сам инициатор этого решения районного суда – Комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района – в документе, названном «Возражения против апелляционной жалобы», в сущности против отмены решения Боровичского районного суда от 5.04.2013 не возражает, а лишь подтверждает новые обстоятельства / доказательства в настоящем деле: «…11.04.2013 года Желябужский О.Г. переехал в дом Кавицина А.А. по адресу: Боровичский район, д. Горбино, д. 39… Условия проживания Желябужского обследованы уполномоченным специалистом комитета совместно с представителем территориального отдела Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Новгородской области в Боровичском районе. В результате данного обследования условия жизни Желябужского в настоящее время признаны удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим правилам и нормативам». (Замечу, что свой подробный комментарий от 12.06.2013 к документу «Возражения на апелляционную жалобу», подписанному председателем Комитета социальной защиты населения Г.Б. Бурдаковой (см. часть 2 настоящей ъроники. – А. А.) , я выслала в адрес Новгородского областного суда, параллельно – электронной почтой и заказным письмом, еще месяц назад, с просьбой приобщить его к делу № 2-579/2013). Как известно, в мае с.г. состоялось официальное оформление А.А. Кавицына попечителем пожилого инвалида в форме патронажа (что, думаю, может подтвердить присутствующий здесь представитель Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района). Таким образом, проблема, которую решением Боровичского районного суда от 5.04.2013 предписывалось решать насильственными действиями, решена «мирным путем», ко всеобщему удовлетворению – не только самого Желябужского, но даже и выступившего по отношению к нему фактически в качестве «истца» (заявителя) Комитета социальной защиты населения. (Так, представитель Комитета С.А. Котова еще в апреле заявила корреспонденту Новгородской интернет-газеты «Ваши новости»: «Мы надеемся, что помещать ветерана в дом престарелых, куда он не хочет, всё-таки не придётся»). Еще раз подчеркну: речь идет о пожилом инвалиде, защитнике нашей родины, которому мы все должны в ноги поклониться, а не навязывать ему ведомственную «заботу», в которой он вовсе не нуждается и от которой отказывается. Задача обеспечения проживания и ухода за инвалидом Великой Отечественной войны О.Г. Желябужским не в «казенных», а в домашних условиях, ныне, слава Богу, решена. И Новгородскому областному суду остается лишь утвердить это положение дел своим решением. Прошу приобщить текст моей речи к делу № 2-579/2013 . О.А. Новиковская. Июнь 2013» Итак: завтра, 10 июля 2013 года, в 10:00, в Новгородском областном суде слушается в апелляционной инстанции дело, которое так и хочется назвать: «Государство против инвалида Великой Оотечественной войны О.Г, Желябужского». продолжение (окончание?) следует. 8.07.2013. 18:00. (12) Гражданин выиграл дело у государственных институтов (предварительная информация) Новгородский областной суд не только отменил решение Боровичского районного суда, но и принял свое решение, отказывающее в удовлетворении заявления комитета социальной защиты населения администрации Боровичского мунициального района, тем самым окончательно закрыв это дело. А теперь – воспроизведем два письма, отправленных уже после этого суда. Одно – своего рода рассылка от адвоката В.Г. Белякова; другое - мое письмо одному из коллег, принимавшему участие в этом деле. (1) Уважаемый читатель! В мае 1944 года на фронтах Великой отечественной был тяжело ранен рядовой Олег Георгиевич Желябужский. 5 апреля 2013 года местная власть (Боровичский район, Новгородской обл.) решением суда пыталась «депортировать» 86-летнего инвалида ВОВ Желябужского О.Г. в дом престарелых, против его воли. По времени это совпало с выявившимся впоследствии фактом, что от него полтора года утаивали положенную ему по закону прибавку к пенсии (задолженность государства за это время достигла 240 тыс. руб.). 10 июля мы победили - решение Боровичского районного суда о помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социальной защиты, без его согласия, от 5.04.2013 отменено Новгородским областным судом, и принято новое решение – оставить без удовлетворения соответствующее исковое заявление Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. Мы – это социолог-журналист Андрей Алексеев, учитель-логопед Ольга Новиковская, адвокат Владимир Беляков (все трое – из Петербурга), односельчанин Желябужского Дмитрий Иванов, ну, и, разумеется, сам О.Г. Желябужский. Но не всем выжившим в войне, закончившейся 68 лет назад, удается спастись от нынешней власти. В том же Боровичском районе Новгородской области недавно в доме престарелых закончили свой жизненный путь месяца через два после попадания туда (кажется, тоже против своей воли; такая возможность предусмотрена нашим «гуманным» законом) два ветерана (старушка и старичок, из разных семей). О развитии обстоятельств «дела Желябужского» подробно рассказывалось на портале «Когита.ру» в течение апреля–июля 2013 года. Адвокат В. Беляков. 11.07.2013 (2) …Сегодня состоялся суд в Новгороде. Защитники Желябужского выиграли его по всем статьям. Их оппоненты если не от стыда, то с перепугу на суд не пошли. Апелляционный суд не только отменил решение Боровичского районного суда , но и принял свое решение, отказывающее в удовлетворении заявления боровичского комитета социальной защиты населения, тем самым окончательно закрыв это дело. Случай не частый, когда апелляционный (областной) суд по одному делу заседает чуть не 50 мин. и дает апеллирующим произнести свои речи до конца… А. Алексеев. 10.07.2013. Этой скупой информацией пока ограничимся. Подробный «разбор полетов» - впереди. 12.07.2013. (13) О чем следует просить суд апелляционной инстанции («мастер-класс» для граждан) Как мы уже сообщали, Новгородский областной суд 10 июля 2013 года принял решение, отвечающее интересам ветерана из новгородской глубинки, и принудительное помещение в дом престарелых ему больше не грозит. Здесь - обещанный «разбор полетов» ряда действующих сил и лиц этой драматической истории. К суду второй инстанции по «делу О.Г. Желябужского» команда его защитников готовилась основательно. Мне уже случалось приводить полный текст арелляционной жалобы на решение Боровичского районного суда от 5.04.2013, присудившего Олегу Георгиевичу помещение его в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия (точнее – против его воли) – возможность, предусмотренная статьей 15 Федерального закона от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ "О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов"(этакое частичное ограничение прав дееспособного гражданина, разумеется, в его гражданина, интересах, которые он «недостаточно осознает»). Практика такого принудительного социального обслуживания в отечественной социальной политике довольно распространена. Ну, вроде отъема детей у нерадивых родителей и помещения их в детский дом или в другую семью, при том что согласия у несовершеннолетних не спрашивают… Только тут это касается «пожилых и / или инвалидов», дееспособных, которые, однако, не могут в быту обходиться без посторонней помощи. (Последнюю в домашних условиях обычно осуществляют родственники и / или попечители в форме патронажа). Я не берусь сейчас освещать все нюансы – обстоятельства и мотивы – этой государственной заботы (в случае водворения в дом престарелых и т. п.), вот только зачастую чиновные лица в этом деле проявляют какую-то повышенную заинтересованность, хорошо если бескорыстную. О том, как это было в данном случае, читатель может судить из всего нашего предшествующего рассказа. Представлю состав команды волонтеров, вставших на защиту интересов 87-летнего (исполнилось в июле 2013 года) инвалида 1-й группы, как он сам (а не чиновники) их (эти интересы) понимает: - петербургский учитель-логопед (работающая в специализированном детском саду) Ольга Андреевна Новиковская; на лето каждый год приезжает в деревню Стрелка, Боровичского района, Новгородской области, что в 5 км от деревни, где до недавнего времени жил Желябужский, а теперь (после вселения последнего в дом своего социального работника, а ныне - попечителя в форме патронажа А.А. Кавицына в дер. Горбино), еще более близкая ему соседка; доверенное лицо О.Г. Желябужского по ведению судебных дел; - односельчанин О.Г. Желябужского, молодой человек Дмитрий Иванов, проживающий в дер. Горбино, в соседнем с Кавицыным доме (избе); тоже доверенное лицо О.Г. Желябужского по ведению судебных дел; - петербургский адвокат и правозащитник Владимир Геннадиевич Беляков, заключивший с О.Г. Желябужским договор о представительстве его интересов в суде, на общественных началах. Таков основной состав команды. Впрочем, есть и «тренер», и «запасные», чье участие является по преимуществу заочным. После упомянутого решения Боровичского районного суда от 5.04.2013, распорядившегося судьбой ветерана Великой Отечественной известным образом, произошло несколько ключевых событий, радикально изменивших жизненную ситуацию Желябужского и внесших существенно новые обстоятельства в его дело. Это, во-первых, переселение пожилого инвалида из его собственного, пришедшего в негодность дома в дер. Торбасино (где он прожил бОльшую часть жизни) в достаточно благоустроенный дом А. Кавицына в дер. Горбино, которое состоялось 11 апреля 2013 года. На такое не простое для старика решение его подвигли, нет, не местные чиновники, посылающие или даже лично вручающие ему (вроде главы администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитина) открытки с поздравлением по случаю дня Победы), а его младшие друзья (родных-то практически не осталось), в частности, срочно приехавшая из Питера О. Новиковская. Местная администрация от помощи в этом деле устранилась и скорее мешала, если не вредила (о чем нам приходилось писать ранее. Во-вторых, апелляционная жалоба от 24.04.2013 на вышеупомянутое решение Боровичского районного суда, лично доставленная адвокатом В. Беляковым из Питера в Боровичский суд. В-третьих, действия комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района, который (комитет), с одной стороны был инициатором судебного разбирательства, заявителем (истцом) по «делу Желябужского», на предмет водворения его в дом престарелых, без его согласия, однако после переселения «неудобного старика» к Кавицыну, стал «гасить скандал» и своим распоряжением от 24.05.2013 назначил бывшего социального работника А.А. Кавицына попечителем в форме патронажа над Желябужским, чем само по себе помещение в стационарнооое учреждение социального обслуживания как будто исключается. Пожалуй, немаловажным фактором развития событий в «деле Желябужского» стал и общественный резонанс, вызванный выступлениями СМИ, включая наши собственные публикации - настоящий мониторинг этой истории на Когита.ру. К суду второй инстанции по «делу О.Г. Желябужского» команда его защитников готовилась не только основательно, но и загодя. Отслеживали все «возражения» на апелляционную жалобу, поступившие еще в июне в Боровичский суд от участников первого судебного процесса (комитет социальной защиты населения; местная прокуратура). Писали «возражения на возражения» и заблаговременно представляли их в Новгородский областной суд, куда дело должно было поступить. Сочиняли тексты речей для суда апелляционной инстанции. (Текст предстоящей речи О. Новиковской см. ранее: часть 11 настоящей хроники). Стоит заметить, что главный «оппонент» Желябужского и его защитников в суде, а именно – комитет социальной защиты населения боровичской администрации, занял «выжидательно-оправдательную» позицию: мол, у них «не было иного выхода», как заявить на Желябужского в суд, поскольку сам он «категорически отказывался» менять место жительства (переезжать хоть к Кавицыну, хоть – тем более – в дом престарелых). Уже пару месяцев спустя после переселения Желябужского, комитет социальной защиты населения не поленился отправить в дер. Торбасино комиссию со специальной целью зафиксировать состояние ПРЕЖНЕГО (!!) жилища инвалида. Дом Желябужского был заколочен. Заставили Кавицына открыть (разумеется, без ведома хозяина) и сделали несколько фотографий: окна без занавесок, поломанный стул посреди комнаты, мусор на полу, картина упавшая (или снятая?) со стены... И… в порядке самооправдания, что ли, поместили эту фотографию в местной газете под заголовком: «В таких условиях жил инвалид». (Нет, чтобы написать: «Таким выглядит сегодня оставленное хозяином жилище»). Мы еще вернемся к этому сюжету чиновной бестактности и измывательства над слепым и обездвиженным стариком. Здесь еще отметим, что за истекшие со времени первого суда три месяца боровичский комитет социальной защиты населения и администрация Опеченского сельского поселения достаточно оперативно организовали начисление Желябужскому дополнительных денежных выплат, положенных ему, как инвалиду военной травмы, «в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 22 февраля 2012 г. № 142 «О финансовом обеспечении и осуществлении выплаты ежемесячной денежной компенсации, установленной частями 9, 10 и 13 статьи 3 Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат (далее ЕДК по № 306-ФЗ)» (см. документ из Департамента социальной защиты населения Новгородской области, без даты, поступивший на имя О.А. Новиковской в конце июня 2013 г.). Ранее возможность получения этих выплат от ветерана утаивалась, так что государство за полтора года задолжало ему 240 тыс. руб. Теперь и эта задолженность погашена. Местная администрация заверила доверенность, выданную Желябужским на имя своего попечителя в форме патронажа Кавицына А.А., что дает возможность получения указанных денег со счета в сбербанке. Ранее, до того как щекотливая история с как будто пропавшими ветеранскими деньгами стала достоянием гласности, эта проблема как-то зависала в бюрократической паутине. Но вернемся к последним шагам команды защитников Желябужского. Предлагаем вниманию читателя текст «Объяснений» (по существу – речи на суде), заранее приготовленных адвокатом В.Г. Беляковым и отражающих как сюжеты апелляционной жалобы от 24.04.2013, так и ряд новых, возникших уже после подачи этой жалобы обстоятельств. (Здесь приводится только заключительная часть этого текста. – А. А Октябрь 2014.) Из Объяснений адвоката В.Г.Белякова …Подводя итоги: на суде 05.04.2013 были неправильное определены обстоятельства, имеющие значение для дела. Кроме того, новые, возникшие уже после суда обстоятельства (переселение Желябужского О.Г. в благоустроенное помещение, назначение ему попечителя в форме патронажа, одобрение им вновь установившегося порядка социального обслуживания на дому) делают решение Боровичского районного суда на данный момент не соответствующим фактическим обстоятельствам и неадекватным. В связи с изложенным, на основании ст.ст. 226, 322, п.п.1, 3 п.1, п.п.2 п.4 ст. 330, ст. 327, п.2 ст.328 ГПК РФ, Прошу: 1. Отменить решение судьи В.Л.Кондратьевой от 5.04.2013 по делу № 2-579/2013 и принять новое решение - оставить без удовлетворения исковое заявление Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района. 2. В связи с выявленными нарушениями законности вынести в адрес Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района частное определение с требованием выдать Кавицыну А.А. удостоверение о попечительстве в форме патронажа над Желябужским О.Г. в соответствии с законом и «Распоряжением об установлении попечительства над Желябужским О.Г. в форме патронажа» от 24.05.2013. Прошу приобщить текст моих объяснений к делу № 2-579/2013 . Адвокат В.Г. Беляков. Июль 2013 Как видно, вся «чиновная рать», на протяжении этих трех месяцев, выступала против собственных интересов Желябужского довольно дружно. Раньше мы подробно останавливались на действиях (бездействии) местной администрации и комитета социальной защиты населения. Теперь к ним добавились (в том же качестве) местная прокуратура и районный суд. Иногда это просто бюрократическая неряшливость (как, например, в оформлении удостоверения попечителя А.А. Кавицину), иногда – чиновное бездушие (вроде бюрократических препон переселению пожилого инвалида в благоустроенное жилище), иногда - намеренное утаивание от Желябужского и / или его защитников существенной для ветерана информации), или даже дезинформация о якобы не изменившемся месте жительства Желябужского (см. «возражения» Боровичской межрайонной прокуратуры), и т. п. Чем руководствовались чиновники? Иногда корпоративными интересами своего ведомства, иногда раздражением от того, что все их действия строго документируются гражданскими активистами и получают освещение в СМИ; не исключены и корыстные интересы, но мы сейчас в эту тему вдаваться не будем. Ибо главным в борьбе за отмену решения Боровичского суда оставался факт, отраженный уже в апелляционной жалобе и четко акцентированный в «Объяснениях» адвоката и в речи доверенного лица Желябужского – Ольги Новиковской: (Приносим извинение за повтор – цитирование текста, уже приводившегося выше. Однако это место является ключевым в нашем повествовании. –А. А. Октябрь 2014) «…Мне представляется решающим основанием для отмены решения Боровичского районного суда новое обстоятельство, возникшее после суда 5.04.2013, а именно – организованный 11 апреля 2013 года инициативными помощниками О.Г. Желябужского его добровольный переезд в дом своего социального работника (ныне – попечителя в форме патронажа) А.А. Кавицына, в деревне Горбино, в специально оборудованное для него отдельное помещение, в котором он вот уже два месяца как проживает в благополучных ДОМАШНИХ условиях, при постоянном заботливом уходе своего попечителя. Эта радикальная смена жизненных условий пожилого инвалида становится в деле № 2-579/2013 НОВЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ, которое обессмысливает решение Боровичского районного суда от 5.04.2013 о помещении О.Г. Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия. Решение, с которым мой доверитель по-прежнему категорически не согласен. Надеюсь, это новое обстоятельство будет принято Новгородским областным судом во внимание…» Аргументация, как видите, сильная. Да и все поведение «истца» (Боровичского комитета социальной защиты населения) и его, так сказать, «подельников» давало основания думать, что «чиновная рать» теперь не станет слишком настаивать на помещении Желябужского в «казенный дом», коль скоро сама признает нынешние условия его жизни удовлетворительными и т. п. Однако против отмены состоявшегося в районном суде решения они продолжали официально (документально) возражать, от «иска» к Желябужскому не отказывались, настаивали на правильности своих действий. Ну, если бы, не дай Бог, Новгородский областной суд встал на их сторону, тогда решение районного суда вступило бы в законную силу, а судебным исполнителям все равно, какими могут быть последствия насильственного перемещения крепкого духом, но не телом ветерана - хоть из дер. Торбасино, хоть из дер. Горбино за 40 км в гор. Боровичи. Но ведь и судебное решение в интересах Желябужского может быть разным. В апелляционной жалобе от 24.04.2013 содержалась единственная просьба к суду: «Отменить решение судьи В.Л. Кондратьевой от 5.04.2013 по делу № 2- 579/2013». Однако что значит отменить? Фактически это значит, что надо принять новое решение, которое примет – КТО? А все тот же районный суд (если не в том же, то в другом составе), с учетом будь то новых обстоятельств, будь то хотя бы того факта, что суд второй инстанции прежнее решение отменил (каковы бы ни были причины такой отмены; а они могут быть и чисто формальные, благо процессуальных нарушений при рассмотрении этого дела было более чем достаточно). То есть возникает опасность возврата дела в нижестоящую судебную инстанцию. А там… все сначала! И вот тут – ВНИМАНИЕ! - мера пусть не абсолютной защиты от продолжения (круговорота?) судебной волокиты (почему «не абсолютной»? но ведь участники процесса только ПРОСЯТ, а выполнить ли просьбу – РЕШАЕТ суд). Эту меру не всегда предусматривают даже профессиональные адвокаты. Каковы прерогативы суда апелляционной инстанции? Статья 328 Гражданско-процессуального кодекса РФ («Полномочия суда апелляционной инстанции») гласит: «По результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе: 1) оставить решение суда первой инстанции без изменения, апелляционные жалобу, представление без удовлетворения; 2) отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение; 3) отменить решение суда первой инстанции полностью или в части и прекратить производство по делу либо оставить заявление без рассмотрения полностью или в части; 4) оставить апелляционные жалобу, представление без рассмотрения по существу, если жалоба, представление поданы по истечении срока апелляционного обжалования и не решен вопрос о восстановлении этого срока». Нельзя сказать, чтобы простому смертному тут все было понятно, в силу хотя бы стилистической и логической «непрозрачности» текста. Но профессионалы-то знают, что, в соответствии с этой статьей: А. Апелляционная жалоба может быть оставлена без удовлетворение (а решение суда, первой инстанции оставлено без изменения); Б. Апелляционная жалоба может быть удовлетворена – полностью или частично. При удовлетворении апелляционной жалобы (Б) возможны варианты: а) в случае просьбы ОТМЕНИТЬ - и только! - решение суда первой инстанции, может состояться такая отмена с отправкой дела обратно, на новое рассмотрение (обычно в тот же суд, но, возможно, в новом составе); б) в случае просьбы ИЗМЕНИТЬ решение суда первой инстанции (изменить полностью или в части) и ПРИНЯТЬ НОВОЕ РЕШЕНИЕ, может быть принято такое - новое! - решение. Это решение должно относиться к исходному иску (в данном случае – заявлению комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района), который был в свое время районным судом удовлетворен, а вот апелляционная инстанция может оставить его БЕЗ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ. В таком случае, никуда больше дело посылать не надо. Производство по нему закрыто. Вердикт окончательный. Однако для того, чтобы не просто было отменено решение суда первой инстанции, а еще и принято новое - противоположное! – решение, надо высокий суд об этом ПОПРОСИТЬ! (Конечно, суд апелляционной инстанции может принять решение и без просьбы, но скорее нет, чем да, по опыту). Вот в этой казуистике и «зарыта собака»! И непредусмотрительность просителей может обойтись им дорого: деньгами, временем, а в исключительных случаях - и жизнью. То обстоятельство, что «в последнюю минуту» команда защитников Желябужского догадалась уточнить и дополнить свое апелляционное обращение (в формулировке «Объяснений» адвоката В. Белякова: «Прошу… отменить решение судьи В.Л. Кондратьевой от 5.04.2013… и принять новое решение - оставить без удовлетворения исковое заявление Комитета социальной защиты населения…» было, думается, их большой удачей. Что ж, пусть эта удача станет «ноу-хау» для тех кому придется отстаивать свою позицию в судах апелляционной инстанции (что может оказаться эффективным по крайней мере в случае достаточно высоких шансов на отмену решения суда первой инстанции). Наш «разбор полетов» пока касается только событий, непосредственно предшествовавших заседанию коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда. Среди этих событий, как читатель мог убедиться, есть такие, которые хотя бы отчасти предопределили решение указанной коллегии. Мы остановились на некоторых шагах команды защитников О.Г. Желябужского, рассмотрели двойственную и довольно противоречивую позицию его «гонителей» (хоть в кавычках, но будем называть вещи своими именами). Впереди - рассказ о самом суде, где тоже было немало интересного, впрочем, его финал нам известен. Но это уже в следующей серии нашего сериала-мониторинга. Сейчас же вернемся лишь к очередной публикации на местном информационном ресурсе «БоровичиОнлайн». Она состоялась уже после суда, а именно 18 июля 2013 года. Напомним, что два месяца назад на этот самом ресурсе появилась заметка журналиста Сергея Евдокимова под названием «Деревенская драма». В заметке излагались факты – от решения Боровичского районного суда о помещении Желябужского в дом престарелых, без его согласия, до организованного его младшими друзьями добровольного переселения пожилого инвалида в дом его будущего попечителя Кавицына и обращения Ольги Новиковской по «Прямой линии» к В.В. Путину в защиту ветерана и инвалида Великой отечественной войны. Названный информационный ресурс обещал «следить за развитием этой запутанной истории». И вот появляется заметка того же С. Евдокимова под названием «Новый виток в деле ветерана». Здесь сообщается, что «…Новгородский областной суд… на прошлой неделе рассмотрел это дело и отменил прежнее решение Боровичского районного суда. Таким образом, Олег Желябужский не будет помещен в стационар учреждения социального обслуживания без своего собственного согласия». Интересно, однако, другое. Журналисту (которого защитники Желябужского приглашали, кстати сказать, и на суд в Новгород, причем с гарантированной доставкой туда и обратно) присутствовать на суде не довелось, зато случилось лично встретиться с «представителями администрации Боровичского муниципального района». Те объяснили ему, что «прошение о помещении ветерана в учреждение социального обслуживания» было «вынужденной мерой», так как ветеран «наотрез отказывался от переезда из своего дома, который находится в ветхом состоянии», к социальному работнику А. Кавицыну, проживающему в соседней деревне. «Добавим, - пишет С. Евдокимов, - что при личной встрече с представителями администрации Боровичского муниципального района (которая состоялась сразу после публикации материала в газете Дисконт) нам удалось узнать, что они вполне удовлетворены переездом ветерана к его опекуну (не безобидная оговорка: опекун назначается только над недееспособным гражданином; в данном же случае имеется в виду не опекун, а попечитель в форме патронажа. – А. А.) (Андрею Кавицыну) и на дальнейшем принуждении к его переезду в интернат настаивать не будут. Потому что главной целью, которую они преследуют, было улучшение жилищных условий Олега Георгиевича Желябужского». Что ж, эта цель была достигнута, только вовсе не «представителями администрации», а волонтерами-помощниками Желябужского, действительно, а не на словах озабоченными судьбой пожилого инвалида. (Здесь стоит заметить, что местная администрация усиленно насаждает мнение о своей судебной тяжбе с Желябужским как форме ЗАБОТЫ О НЕМ, побудившей его к смене места жительства (от чего раньше отказывался). Бессовестность такого самооправдания очевидна). Как бы в подкрепление того тезиса, что наши чиновники исполнены забот о благе граждан, информационный ресурс «БоровичиОнлайн» сопровождает эту заметку фотографиями покинутого жилища (внутреннего помещения дома Желябужского), сделанными, кстати, при незаконном проникновении в дом: беспорядок, запустение, разруха… И подпись: «В таких условиях жил инвалид». …О том, что происходило в Новгородском областном суде 10 июля 2013 года, см. в нашем следующем материале. 22.07.2013. (14) «Оставить дедушку в спокойствии…» (Дима Иванов)/ Как проходил суд в Новгороде Рассказ о том, как «восторжествовала справедливость» (можно и без кавычек!) в Новгородском областном суде 10 июля 2013 года. Рассказывает наблюдающий и рефлексирующий участник судебного процесса Ольга Новиковская. Для рассказа о заседании коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда 10 июля 2013 года, по апелляционной жалобе на решение Боровичского районного суда ль 5.04.2013 о помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания, без его согласия, воспользуюсь, с разрешения автора, дневником («Записями для памяти») доверенного лица Желябужского – Ольги Новиковской. А. Алексеев Из «Записей для памяти» О. Новиковской: «10.07.2013 среда. Дорога из деревни в Новгород Утром мы с Димой (Дмитрий Иванов – односельчанин Желябужского и тоже его доверенное лицо. – А. А.) выехали из Стрелки (деревня, соседняя с той деревней Горбино, где ныне проживает Желябужский, в доме А.А. Кавицына. – А. А.) в 5.40 часов утра. До Новгорода расстояние 200 км; да еще подъезд к городу от трассы, плюс проезд по незнакомым мне улицам самого Великого Новгорода до ул. Нехинской, дом 55, где расположен областной Новгородский суд, составляет около 20-30 километров. С утра был сильный туман, да и наша проселочная дорога, идущая от Стрелки до Опочно не позволяла ехать быстро. Так что путь в 40 км до Боровичей занял у нас целый час. Дальше ехать стало лучше. Возникла и еще одна сложность – уже в Великом Новгороде. Мост, по которому мы должны были переехать реку Волхов (так вел нас навигатор), оказался закрыт. Пришлось уже вопреки советам умного прибора, искать маршрут по Новгороду самостоятельно. (Спасибо, новгородцам – подсказали.) В итоге, дорога до областного суда заняла у меня, как я и предполагала 4 часа. В Новгородском суде нас с Димой уже ждал Владимир Геннадьевич (В.Г. Беляков – адвокат Желябужского. – А. А.), приехавший сюда из Тосно (его путь составил 150 км). Я вручила адвокату на подпись заготовленные для этого судебного заседания ходатайства Судебное заседание второй инстанции в Новгородском областном суде Закончив с техническими делами, мы поднялись к залу суда на 2-й этаж. Перед залом суда 2а, где должно было проходить наше судебное заседание, уже сидел мужчина. У него было дело с Госстрахом (так он сказал) и, что удивительно, назначенное так же, как у нас, на 10 часов. Когда подошло время, пристав пригласил мужчину зайти в зал вместе с нами и он был невольным свидетелем дальнейших событий. Начали с дела Желябужского. Опросили присутствущих, кто тут по данном делу, взяли наши документы и доверенности. Отдельно спросили с адвоката его ордер. Затем сообщили нам фамилии судей: И.Ю. Васильева – судья-докладчик, Колокольников, Иванов, а также прокурор Степанова. (Фамилию секретаря я записать не успела) В начале слушания адвокат Беляков, как мы раньше и договорились, информировал суд о том, что по просьбе О.Г. Желябужского он ведет аудиозапись судебного заседания . Сначала адвокат зачитал ходатайство, которое судом было выслушано, удовлетворено и приобщено к делу. Вот его текст: «В Новгородский областной суд по апелляционной жалобе по делу № 2-579/2013 Боровичского районного суда От адвоката Белякова В.Г. и представителя О.Г. Желябужского - Новиковской О.А., проживающей по адресу: Ходатайство В этом году уже после суда 5.04.2013 А.А. Кавицын был назначен попечителем в форме патронажа над О.Г. Желябужским. Это отражено в распоряжении от 24.05.2013 председателя Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Г.Б. Бурдаковой (приложение 1), а также в удостоверении попечителя, выданного Комитетом социальной защиты населения А.А. Кавицыну, в доме которого с 11.04.2013 проживает О.Г. Желябужский (приложение 2). В силу времени возникновения, вышеуказанные доказательства, лишающие смысла решение Боровичского районного суда 5.04.2013 по данному делу, ранее не могли быть представлены. В соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ, Просим 1. Вынести определение о принятии новых доказательств. 2. Приобщить к материалам дела копии вышеуказанных документов (приложения 1 и 2) 3. Приобщить настоящее ходатайство к материалам дела. Адвокат Беляков В. Г. Новиковская О.А. 10.07.2013» Далее, судья-докладчик Васильева зачитала (кажется, в сокращении) исковое заявление Боровичского комитете СЗН и апелляционную жалобу адвоката Белякова. Далее зачитывались возражения на апелляционную жалобу из Боровичского комитета СЗН и мои возражения на возражения (очень кратко в 3 фразы). Было сообщено о представленных по запросу суда документах из Боровичского комитета социальной защиты населения: - акт обследования условий жизни гражданина, выразившего желание стать попечителем от 13.05.2013 - заявление на попечительство от Кавицына, - заявление Желябужского на назначение ему попечителя - Кавицына - распоряжение от 24.05.2013 Бурдаковой о назначении Кавицына попечителем в форме патронажа над Желябужским - заключение территориального отдела федеральной службы по надзору в сфере зашиты прав потребителей от 16.05.2013, - акт санэпидемиологической экспертизы от 13.05.2013; - акт обследования условий жизни гражданина, в отношении которого назначается попечитель от 10.06.2013. После этого судья Васильева сообщила, что Комитет СЗН просит рассмотреть дело в их отсутствие, решение оставляет на усмотрение суда, условия проживания Желябужского в настоящее время признаны удовлетворительными и соответствующими санитарным нормам. . Председательствующий судья (мужчина) спросил нас (адвоката Белякова, Новиковскую и Иванова), поддерживаем ли мы апелляционную жалобу. «Да», - ответили мы. Далее, дали слово адвокату Белякову для его объяснений. Он начал читать «Объяснения», но через 2-3 фразы судья Васильева прервала его: «Не повторяйтесь – это было в апелляционной жалобе». (Комментарий В. Белякова: Следует отметить, что судья Васильева в своем выступлении, в нарушение ст. 327 ГПК РФ, не привела никаких доводов и доказательств апелляционной жалобы. Также, прервав адвоката Белякова, она не дала ему высказать суду эти доводы. В. Б.) Помню, адвокат ссылался на ст. 12 ГПК РФ, успел сказать только о том, что Желябужскому не вручили копии искового заявления в суд, не сообщили время и место судебного заседания. Беляков сказал: «Тогда изложу новые моменты по сравнению с апелляционной жалобой» и продолжил читать свои объяснения, но уже выборочно. Адвокат обратил внимание суда на то, что Кавицыну выданы документы с ошибками: неверно прописана фамилия Кавицин, вместо Кавицын; а в удостоверении № 126 на имя Кавицына сказано, что оно о попечительстве, но не указано, что в форме патронажа, а это принципиально разные вещи. Во-вторых, в удостоверении указано о попечительстве над недееспособным гражданином, каковым Желябужский вовсе не является. (Ошибка чиновников из Комитета социальной защиты населенияЮ как видно, не безобидная! – А. А.) Прокурор и судья-докладчик почти в один голос его опять прервали вопросом: «Вы не согласны с тем, что он назначен попечителем?» В.Г. Беляков ответил, что с распоряжением он согласен, но документ этот неправильно оформлен. Тогда прокурор спросила: «А это что, вопрос суда?» На что адвокат ответил: «В соответствии со ст. 226 ГПК РФ суд, обнаружив нарушение законности, выносит соответствующее частное определение, и об этом я буду говорить дальше». Судья Иванов уточнил: «Вправе выносить». Далее адвокат Беляков указал на то, что комитет СЗН подтвердил в своих возражениях довод апелляционной жалобы о том, что Желябужский на протяжении по меньшей мере одного года и 4-х месяцев получает пенсию более чем на 10 000 рублей в месяц меньше того, что ему полагается как инвалиду Великой отечественной войны, с инвалидностью первой группы. Следующий момент – факт переезда Желябужского О.Г. к Кавицыну и факт признания в настоящее время условий жизни Желябужского О.Г. удовлетворительными и соответствующими государственным санитарно-эпидемиологическим нормам и правилам подтвердила в своих возражениях председатель комитета СЗН администрации Боровичского муниципального Г.Б.м Бурдакова - это лист дела 46-47. Судья Васильева опять прервала адвоката: «Зачем Вы об этом говорите – всё это есть в представленных документах». Адвокат ответил: «Но в апелляционной жалобе этого не было, я как раз привожу то, о чем мы в апелляционной жалобе не говорили». Судья Васильева опять перебила адвоката тем, что это уже известно, и тогда Беляков стал завершать своё выступление следующим: «…В связи с изложенным, на основании ст.ст. 226, 322, п.п.1, 3 п.1, п.п.2 п.4 ст. 330, ст. 327, п.2 ст.328 ГПК РФ, прошу: Отменить решение судьи В.Л. Кондратьевой от 5.04.2013 по делу № 2-579/2013 и принять новое решение - оставить без удовлетворения исковое заявление Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального район… (Выделено мною – А. А.)». Во время суда я старалась записывать то, что успевала. Когда же я подняла глаза, то увидела, что судьи-мужчины сидят степенно, а вот Васильева - судья-докладчик как-то напряжена. Она пристально посмотрела на меня, я столь же пристально посмотрела на нее. Дружелюбия в наших взглядах не было. Васильева после прочтения адвокатом своих объяснений сказала: «Вот Вы пишете - нарушения процессуальные. Зачем Вы все это говорите?» спросила судья Васильева. Вы, что, хотите, чтобы Желябужского поместили в стационарное учреждение? Он, что согласен с помещением в стационарное учреждение?» - «Нет, ни в коем случае!», отвечал адвокат. (Я тоже с места не выдержав, воскликнула: «Категорически нет!») Далее пишу по аудиозаписи дословно: «Васильева: «Но это из Вашей апелляционной жалобы не ясно, ни в выступлении не просматривается» Беляков: «Он всегда возражал против помещения…» Васильева: «Почему Вы, как представитель (обращается к адвокату - явная оговорка – О.Н.) в соответствии с законом не написали письменный отказ на помещение в стационарное учреждение. Беляков: Когда я почитал возражения, я понял, что они (комитет социальной защиты населения. – А. А.) согласны по существу. Васильева: Вы спор затеяли, а не попытались по существу. Беляков: Я надеялся, что они, видя все обстоятельства, просто сами откажутся от иска. Васильева: Что надеяться, если в законе, что в случае несогласия, отказа, пишется письменное заявление именно в комитет. Беляков: Ясно. Они могли нам предложить это, то же самое, сделать сами. Так что это вина скорее их. Очень жаль, что их здесь нет, у меня очень много к ним вопросов. И поэтому… Васильева: К Вам тоже есть вопросы. Например, почему Вы тогда не написали заявление об отказе от его имени, если он не был согласен? Беляков: На этот вопрос очень простой ответ. Да, Вам известно, что он не согласен. И нам он постоянно об этом говорит. Просто, это очевидно. Семенова-прокурор: Но оформить надо было юридически этот отказ. У Вас столько представителей. Беляков: Я все понимаю. Но мы думали, что достаточно благоразумен будет комитет соцзащиты. Видя все это, он бы сам отказ написал. Новиковская (пытается сказать с места): С одной стороны… Судья Иванов стучит: В суде говорит только один. Васильева: Нет вопросов. Судья Иванов: У прокурора есть вопросы? Судья-мужчина (то ли Иванов, то ли Колокольников): Представитель Новиковская. Новиковская: Да. Судья-мужчина: Не повторяясь, есть что дополнить? Новиковская: Да». Я начала произносить заранее подготовленную речь, волнуясь, и боясь, что меня сейчас прервут, поэтому первый абзаца своей речи несколько скомкала. Однако, начиная со слов речи: «Олег Георгиевич Желябужский – инвалид Великой отечественной войны, бОльшую часть жизни проживший…» я взяла себя в руки и стала читать речь с выражением и расстановкой. Правда, голос мой иногда дрожал, иногда становился каким-то странным - местами как-то угасал, становился слабым, но потом сила голоса ко мне возвращалась. Со стороны было понятно, что человек очень волнуется. (Это я комментирую уже, прослушав аудиозапись). Меня даже не прервали, как адвоката. (Напомню окончание речи О.А. Новиковской, текст которой публиковался ранее: «…Как известно, в мае с.г. состоялось официальное оформление А.А. Кавицына попечителем пожилого инвалида в форме патронажа. Таким образом, проблема, которую решением Боровичского районного суда от 5.04.2013 предписывалось решать насильственными действиями, решена «мирным путем», ко всеобщему удовлетворению – не только самого Желябужского, но даже и выступившего по отношению к нему фактически в качестве «истца» (заявителя) Комитета социальной защиты населения. Еще раз подчеркну: речь идет о пожилом инвалиде, защитнике нашей родины, которому мы все должны в ноги поклониться, а не навязывать ему ведомственную «заботу», в которой он вовсе не нуждается и от которой отказывается. Задача обеспечения проживания и ухода за инвалидом Великой Отечественной войны О.Г. Желябужским не в «казенных», а в домашних условиях, ныне, слава Богу, решена. И Новгородскому областному суду остается лишь утвердить это положение дел своим решением». – А. А.) Когда я благополучно закончила свой монолог, прокурор спросила. Прокурор Семенова: Вы ему не родственница? Новиковская: Нет. Прокурор Семенова: Вы живете в одной деревне? Новиковская: Нет, в соседних деревнях. Я знаю его с 10-ти лет, но не родственница. Наверное, поэтому он за помощью ко мне обратился. Он знает, что я его в трудную минуту не оставлю. Прокурор Семенова: Когда он к Вам обратился? Новиковская: За помощью? Прокурор Семенова: Да. Новиковская: Когда узнал о суде – 2-го апреля. Прокурор Семенова: Вы знали, в каких условиях он живет? Новиковская: Да, знала. Прокурор Семенова: Спасибо, больше нет вопросов. Новиковская: Но он возражал против изменения этих условий. Я же насильственными способами не действую. (Надо сказать, этот намек-обвинение прокурора, уже и прежде слышанное мною , меня, тем не менее, ранило)». Затем очень хорошо выступил Дима Иванов. Я была приятно удивлена. Ведь я не ожидала, что он не просто скажет, что поддерживает адвоката, а начнет небольшое, но убедительное выступление перед судом в защиту старика и его попечителя. Привожу Димин монолог и диалог с судьями полностью. Надо сказать, что к Диминым словам судьи отнеслись с интересом, а к самому Диме даже с уважением, которого (уважения) я не почувствовала в суде ни к адвокату, ни к себе. «Судья-мужчина: Свидетель (так сказано! – О. Н.) Иванов, есть что дополнить? Дима: Уважаемый суд, я что хочу сказать, чтобы Вы обратили внимание вот на что, что инвалид Великой отечественной войны, участник, то бишь, пенсионер… Оставить его в спокойствии, чтобы он жил последние годы, доживая в домашних условиях патронажа, куда он уже перевезен и живет теперь в благоустроенных условиях… Я также его навещаю, что-то помочь или помыть… Всё. Он теперь… Соседи мы - рядом живем в деревне Горбино. Кавицын живет - 39 дом, а я дом - 41. Я прошу, чтобы оставили его в спокойствии. Васильева: Поскольку Вы с ним общаетесь… Дима: Да, да. Васильева: Живете в одной деревне? Дима: Да, да. Васильева: То есть Желябужский сейчас знает… Дима: Да, да. Васильева:… что сейчас судебное заседание… Дима: Да, да. Васильева: Он не хочет, отказывается ехать… Дима: Нет, нет, ни в коем случае. Полностью его теперь все устраивает. Васильева: … в стационарное учреждение. Его все устраивает? Дима: Да, да, полностью. Васильева: В каком он сейчас состоянии, положении? Дима: Он лежащий человек. Васильева: Его условия жизни там лучше? Дима: Да, да. Лучше. Он поправился за эти 2 месяца, что перевезен. И цвет кожи поменялся. Питание совсем другое, не такое как было раньше. Васильева: То есть он имеет намерение проживать там дальше у Кавицына? Дима: Да, да. Пока он жив, и, слава Богу. Васильева: Кавицын тоже хорошо к нему относится? Дима: Да, без всяких замечаний. Я сосед, вот, хожу каждый день. Никаких замечаний, нареканий к Кавицыну нет. Прокурор Семенова: Он в отдельном помещении? Дима: Отдельно. Сделана комната ему, всё. Прокурор Семенова: Она теплая? Дима: Теплая, печное отопление. Печка поставлена. На худой конец, вдруг будет ему прохладно – есть обогреватель. Но дедушка любит, чтобы было прохладно. Печку жарко мы, он не топит – Кавицын. Поставлен электрообогреватель нового типа». Судья- мужчина: Слушаем заключение (прокурора). Прокурор Семенова: О ситуации, в которой находится Желябужский последние годы было известно многим, и представителям и знакомым. Однако, в общем изменить эту ситуацию до того (выделено голосом - О. Н.), пока комитет социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района не решился решать, никто особо не стал решать. И я полагаю, что все-таки свои требования в своем заявлении комитет социальной защиты населения, принятые в отношении Желябужского, они законны и обоснованы и на момент вынесения решения были как раз те основания, которые предполагали, и, считаю, давали основания принять решение от 5 апреля. 2013 года. Ну, именно, наверное, это решение сподвигнуло всех представителей, знакомых о том чтобы как-то воздействовать. Не воздействовать, но помочь Желябужскому Олегу Георгиевичу, который очень не хотел, значит, ехать в учреждение социального обслуживания. И он дал согласие переехать к Кавицыну. О том, что условия, в которых он находится, значит, сейчас вполне приемлемые, допустимые, хорошие, нет угрозы для его жизни, здоровья, это подтверждено документально, это сейчас подтвердил один из представителей. Учитывая все эти обстоятельства, я полагаю, что на сегодняшний момент оснований для, значит, направления его принудительно в социальное учреждение нет. Поэтому принятое решение, …(сказано какое-то одно слово, сказано неразборчиво – О. Н.) отменить». Затем все три судьи удалились в совещательную комнату. Диктофон работал и записал произошедший в перерыве диалог между адвокатом Беляковым и прокурором Семеновой (время записи 33:53). Адвокат подошел к прокурору и сказал следующее: «Уважаемый прокурор, при аналогичном помещении стариков в дом престарелых они погибали через 2 месяца. Вы бы разобрались. Я не знаю, как это всё проходит мимо глаз прокуратуры». Прокурор Семенова ответила: «Пишите заявление в Боровичскую прокуратуру». Беляков: «Вы, наверное, читали возражения Боровичской прокуратуры. Вам не кажется, что они не соответствуют занимаемой должности?» Семенова: «Я ещё раз Вам говорю, что должно быть заявление». Беляков: «Они там вообще пишут о том…» Семенова (прерывает Белякова): «Тогда пишите в прокуратуру области». Беляков: «Это безобразие – такое отношение к людям». …Минут через 10 судьи вернулись и зачитали свое решение, как я поняла, точно соответствующее по формулировкам просьбе адвоката. То есть без повторной пересылки дела Желябужского в Боровичский районный суд. (К сожалению, мы от радости несколько расслабились и эти слова не записали на диктофон). Всего судебное заседание длилось около 50 - 40 минут. Как позже сказал Андрей Николаевич - «уникальный случай», чтобы в суде второй инстанции так долго занимались одним делом. (Напомню просьбу из «Объяснений» адвоката В.Г. Белякова: «1. Отменить решение судьи В.Л. Кондратьевой от 5.04.2013 по делу № 2-579/2013 и принять новое решение - оставить без удовлетворения исковое заявление Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального района». По свидетельству всех участников судебного процесса со стороны Желябужского, решение коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда дословно совпадает с этой просьбой. Что касается второй просьбы – о частном определении в адрес Комитета социальной защиты населения администрации Боровичского муниципального - то она удовлетворена не была. Но на фоне пункта 1 это, пожалуй, уже и не принципиально. – А. А.) Уважение к неприятелю, или встреча с судьей Васильевой вне зала суда После судебного заседания, я пошла в гражданскую канцелярию предупредить о том, чтобы решение Новгородского суда участникам дела выслали почтой. (Чтобы мне снова не ездить в Новгородский суд). Тут я встретила судью-докладчика Васильеву в неформальной обстановке – она шла по коридору 3-го этажа Новгородского суда. Я ее поначалу не узнала, так как судья была в обычной одежде, а не в черной мантии. Я, пробегая мимо (внизу меня ждали Владимир Геннадьевич и Дима), спросила у встречной женщины (ею и оказалась судья Васильева), в той ли стороне коридора находится гражданская канцелярия. Женщина в ответ спросила о том, что мне там нужно. Тут уже я ее узнала и ответила. Судья-докладчик сказала, что предупреждать в канцелярии о почтовой отправке решения суда нет необходимости, это обычная практика - решение суда Желябужскому и Кавицыну вышлют почтой. Затем судья Васильева сменила тему. В этот раз она, в отличие от судебного заседания, говорила человеческим, а не официальным тоном. Судья Васильева сказала мне, что надо бы понаблюдать за попечителем Кавицыным - насколько хорошо он будет выполнять свои обязанности по уходу за стариком. (Складывалось впечатление, что Кавицыну не доверяют в Новгородском суде). Так как мне показалось, что судья говорит со мною не равнодушно, а даже с симпатией, то я посетовала ей, что на суде нас «клевали напрасно». Я неоднократно пыталась наводить в доме старика порядок, но он никому не разрешал этого делать». Ведь, добавила я, «слепой человек боялся, что после уборки он может не найти наощупь какие-то свои вещи». И еще я сказала судье Васильевой, что ни Комитету социальной защиты, ни местной администрации, мы защитники Желябужского не могли ни в чем доверять, ведь они во всем чинили нам препятствия: отказали в машине скорой помощи для перевозки инвалида, не дали даже носилок. И тут я второй раз в жизни поймала себя на мысли, что сквозь профессиональную неприятие, вызываю у некоторых судей (с остатками человеческой совести), чувство уважения к «противнику». (Примерно такое ощущение было у меня иногда и в отношении судьи Анискиной, с которой мне приходилось сталкиваться в коридорах Красносельского районного суда в промежутках между судебными заседаниями по делу Егора Новиковского. Анискина ведь тоже поняла со временем, что судит невиновного инвалида). Впрочем, не исключено, что я и сама в некоторых отношениях так же доверчива, как старик Желябужский. Что привело Вас в это богоугодное (гм!) заведение?» Мы вышли из зала суда почти счастливые. Владимир Геннадьевич «перебросил» аудиозапись с судебного заседания на мой компьютер. Угостил нас с Димой клубникой со своего огорода. Мы ели и оживленно разговаривали. В фойе суда сидели пожилые женщины, в ожидании начала слушания своих дел. Владимир Геннадьевич спросил их с улыбкой: «Что привело Вас в это богоугодное заведение?», а я добавила «Не богоугодное!» Мы вместе поулыбались и женщины сказали, что пришли сюда не от хорошей жизни. В ответ женщины спросили и у нас, а вы дело выиграли? Мы с радостью сообщили, что наше дело было «местные чиновники – против старика-инвалида Великой отечественной войны». Чиновники хотели упечь пожилого инвалида в дом престарелых, а утаенные от него деньги (от его недоплаченной в течение 1,5 лет пенсии), спрашивается, кому? А мы старика отстояли - он останется дома. Женщины обрадовались: «И деньги ему все вернут?» «Да», - ответила я. (Но уже без прежней радости. Эта тема была отдельная, и рассказывать об этих проклятых деньгах было слишком долго). Мы пожелали удачи женщинам, и вышли на улицу. Праздник перед Новгородским судом Перед зданием Новгородского областного суда была беседка, и мы, достав из машины свои съестные припасы, сели праздновать свою победу прямо под объявлением о том, что курить и распивать спиртные напитки запрещено. (Объявление мы заметили позже). Впрочем, мы распивали компот из красной смородины и «закусывали» печеньем. У запасливого Димы даже нашлись стеклянные стаканчики и мы подняли бокалы за победу в нашем казалось бы безнадежном деле. Затем Владимир Геннадьевич рассказал нам с Димой о замечательном священники отце Михаиле в их городе Тосно. О том, как о. Михаила обижают старшие по церковному званию, о том, что и в той церковно-чиновничьей системе царят те же порядки – люди неравнодушные и честно выполняющие свои обязанности всем остальным мешают. Затем адвокат стал хвалить меня за стойкость и мужество и даже прочитал стихи Пушкина о женщине и «Если жизнь тебя обманет, не печалься не сердись …». После этого Владимир Геннадьевич поцеловал мне руку в знак уважения. Я с улыбкой подумала, что сегодня видеокамеры, просматривающие пространство перед зданием Новгородского суда, засняли, прямо скажем, необычную для этого места сцену. Адвокату же я ответила, что мужественной себя не считаю, просто, говоря словами все того же Олега Георгиевича, «раздразнить можно и воробья, а воробей в гневе страшен». Вот я и есть тот самый воробей. После нашего «праздничного застолья» во дворе Новгородского областного суда мы стали собираться в путь. Адвокат Беляков – в Санкт-Петербург, а мы с Димой - в Боровичи. Адвокат уехал, а мы с Димой еще какое-то время посвятили Диминым медицинским делам в городе Новгороде. Кроме того у Димы разболелся зуб – пришлось заехать еще и в аптеку. Звонок в Санкт-Петербург Пока Дима занимался медицинскими делами, я позвонила в Санкт-Петербург., Первое, что я сказала нашему «тренеру-наставнику», было: «Мы полностью победили!» я имела в виду, что возвращения дела на повторное слушание в Боровичский дом «кривосудия» уже не будет (!!). Окончательное решение по делу № 20-579/2013 принято здесь – в Новгороде. Центральная библиотека г. Боровичи Приехав в Боровичи, мы с Димой отправились со списком по магазинам. Делали нужные покупки. Покупали трубу для печки, электропровод, краску, продукты. Мне как-то хотелось отблагодарить и Диму за те хлопоты, которые у него возникли в связи с его новым соседом Олегом Георгиевичем, со всеми этими судебными делами. Я сделала Диме много, но небольших подарков в местном магазинчике. Важной нашей задачей при посещение Боровичей было посещение библиотеки , где мы воспользовавшись Интернетом, отправили по электронной почте две аудиозаписи – суда 10.07.2013 и моего разговора с хамоватым Кавицыным накануне этого суда. Кроме того, я получила электронную почту от отца, в том числе и Часть 11 Деревенской истории, опубликованной накануне на Когита.ру. Когда, мы с библиотекарем, по живой ссылке из письма отца вышли на Когита.ру и стали копировать ее на мою флешку, я посоветовала сотруднице библиотеки потом почитать этот материал. Интересно, сказала я, там написано о вашем новгородском инвалиде Великой отечественной войны, которого мы сегодня отстояли в Новгородском суде. Старого, но дееспособного человека, насильственно хотели поместить в дом престарелых. «Молодцы!» - сказала библиотекарь. Мне показалось, что она уже знала об этой истории. Если не читала, мне думается, она все-таки почитает «Деревенскую историю» на портале Когита.ру». На сей раз обойдусь без комментариев, хоть поведение любого из участников этого судебного процесса того и заслуживает. Некое общее резюме «Деревенской истории» отложу до следующей и, вероятно, уже последней публикации в рамках нашего «кейса». Там же, возможно, затрону некоторые «нюансы» этой истории, до сих пор, остававшиеся в тени. 25-28.07.2013. (15) Государство против ветерана и инвалида Великой Отечественной (С чего начиналось это дело) На протяжении апреля-июля 2013 нами проводился мониторинг несколько необычного судебного дела, которое правомерно назвать: «Государство против инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского». Дело, вопреки обыкновению, окончилось в Напомним читателю экспозицию и начало этой истории, описанное в части 1 нашего «сериала»: «…В глубинке Боровичского района, Новгородской области живет 86-летний инвалид Великой Отечественной войны, ныне – не видящий и обездвиженный, Олег Георгиевич Желябужский. Человек он замечательный (потом расскажем обстоятельно), сделавший в свое время односельчанам много добра, так что даже прослыл «чудаком». Ну и односельчане ему (не все, но многие) платят тем же - кто как умеет. Ниже увидите. А еще у старика Желябужского есть человек, пользующийся его абсолютным доверием, но живущий не рядом, а в Санкт-Петербурге. Это – Ольга Андреевна Новиковская, учитель-логопед одного из питерских детсадов. Та имеет дом в соседней деревне, куда каждый год приезжает на пару месяцев летом, бывает – и в праздничные дни, вроде майских. Часами при этом сидит у постели больного, разговаривает с ним, помогает чем может. Повседневный же уход за инвалидом осуществляет местный житель Андрей Кавицын. Который за это, как «социальный работник», получает официально 1200 руб. Ну, и сам старик охотно доплачивает от своей не маленькой пенсии. Так продолжалось много лет, и все заинтересованные лица были довольны, пока судьбой Желябужского не озаботились наши официальные, государственные структуры...». Впрочем, государственная структура (а профилирующим органом в данном случае является комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района), надо признать, была не первой, кто «озаботился» условиями жизни и судьбой ветерана. Дело в том, что инвалиды войны (да еще первой группы) – их ведь уже немного осталось! – получают неплохую, особенно по деревенским меркам, пенсию (несколько десятков тысяч рублей). До которой много охотников на селе, тем более, что старик не скуп и с лихвой оплачивает всякую оказанную ему соседскую помощь. Но помощники бывают разные. Вот один – любитель выпить, который то натопит печь старику, то запьет, забудет. А мамаша пьяницы - сначала помогала по хозяйству, а потом перестала, оплату, однако, требует – за услуги сына, иначе тот пропьет, а если деньги пойдут мамаше, то у того всякий интерес пропадает. В общем, старик Желябужский отказал этой семейке (которой, кстати, сам, когда был «в силе» много безвозмездно помогал; такой у него характер). И сделал выбор в пользу Андрея Кавицына - мужика из соседней деревни (Горбино), расположенной за пару километров от его дома (в дер. Торбасино). Тот, разумеется, тоже не бескорыстен, но на него можно положиться: как минимум раз в день (а в холодное время года и дважды в день) он приедет на мотоцикле (или, если мотоцикл сломался, и пешком придет, чтобы принезти старику приготовленную пищу, растопить печь и т. п., осуществить необходимый уход. Такой выбор О.Г. Желябужского, разумеется, не понравился упомянутым соседям, в дело вмешалась их родственница, проживающая в Боровичах (за 40 км). Пыталась надавить на старика – не вышло, тогда вознамерилась устроить ему «не скучную жизнь». Выразилось это в заявлении в Боровичскую межрайонную прокуратуру. Оттуда явились к старику с «проверкой», удостоверились, что дом Желябужского – в аварийном состоянии, в доме он держит кошек и слепую собаку, от которых антисанитария, А социальный работник А. Кавицын - со слов соседей, но не самого Желябужского, который как раз им доволен! – будто бы не обеспечивает незрячему и лежачему больному необходимого ухода и т. д. Короче, как могла, всем навредила «хабалка» (так в деревне зовут таких ушлых баб). Что касается «государственной машины», то та пришла в движение (возбудилась): комиссия составила акт, прокуратура написала отношение-предписание в комитет социальной защиты населения Боровичской администрации и т. д. Вот эту «предысторию» мы раньше не рассказывали, хотя о первичном импульсе «проговорилась» цитированная нами ранее сотрудник комитета социальной защиты населения Боровичского муниципального района С.А. Котова в своем интервью Новгородской интернет-газете «Ваши вести»: «В прокуратуру района обратилась гражданка, которая сообщила, что ветеран проживает в очень тяжёлых условиях, что человек, ухаживающий за ним, присваивает его пенсию…». (См. ранее: часть 2 «Деревенской истории»). Впрочем, обращение из прокуратуры в комитет социальной защиты населения присутствует в судебном деле № 2-579/ 2013. (Здесь текст это документа опущен. А. А Октябрь 2014). (Как видно, Прокуратура напоминает комитету социальной защиты населения о таких его функциях, как организация попечительства в форме патронажа; к этой теме еще вернемся. Однако названный комитет пошел иным путем). Вскоре Желябужского в дер. Торбасино посетила новая комиссия, уже из комитета социальной защиты населения. Составила «Акт обследования условий жизни гражданина» от 20.03.2013. А уже 25 марта комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района обратился в Боровичский районный суд со следующим заявлением: (Здесь полный текст этого заявления опущен. – А. А.) Из Заявления Комитета социальной защиты в суд: «…Во избежание ухудшения состояния здоровья Желябужского О.Г. или возникновения угрозы его жизни, а также в целях защиты его прав и законных интересов, необходимо ограничить права Желябужского О.Г. при оказании ему социальных услуг, а именно осуществить помещение Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Учитывая указанные обстоятельства и необходимость более быстрого рассмотрения данного вопроса, просим суд принять меры к максимальному сокращению сроков составления судебных актов. С учетом всего вышеизложенного, в соответствии со ст.ст. 10, 15 Федерального закона от 02 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов», ст.ст. 3, 22 ГПК РФ, ПРОШУ 1. Осуществить помещение Желябужского Олега Георгиевича, 05.07.1926 года рождения, уроженца г. Ленинграда, проживающего по адресу: Новгородская область, Боровичский район, деревня Торбасино, д. 9, в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Зам. председателя комитета Н.В. Шлячина» Как читатель уже мог заметить из приведенного выше текста статьи 15 Федерального закона от 02 августа 1995 годам «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов», российское законодательство допускает такое «ограничение прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг, как помещение их без их согласия (т. е. ПРОТИВ ИХ ВОЛИ, иначе говоря – ПРИНУДИТЕЛЬНО) в стационарное учреждение социального обслуживания – в случаях, предусмотренных статьей вышеупомянутой статьей (см. выше; а кому неохота вникать в дебри закона, поясним: - если они (эти граждане) «…лишены ухода и поддержки со стороны родственников или иных законных представителей и при этом не способны самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и (или) активному передвижению)». Ну, утрата способности к самообслуживанию и (или) активному передвижению – это, очевидно, случай Желябужского – незрячего и лежачего инвалида. Что касается ухода и поддержки – в данном случае, со стороны оформленного в ПФР относительно Желябужского в качестве социального работника жителя дер. Горбино А. Кавицына - то это комиссия так посчитала, что того и другого Желябужский лишен, сам же Желябужский, кстати, безусловно дееспособный (т. е. здравомыслящий и способный отвечать за свои слова и действия, о чем еще пойдет речь), думает иначе и вовсе не хочет, чтобы его принудительно перемещали из собственного деревенского дома (пусть ветхого и неблагоустроенного) в городской дом престарелых (где, как известно, несмотря на медицинское обслуживание, старики долго не живут). Что касается социального работника Кавицына, то тот, в общем-то, заинтересован - материально - продолжать ухаживать за Желябужским (который, стоит заметить, предоставляет ему распоряжаться своей не маленькой пенсией по собственному его, Кавицына, усмотрению), И постольку Кавицын специально приготовил в собственном доме отдельное помещение, в котором готов разместить инвалида (см. выше – в тексте заявления). Однако Желябужский и этого пока не хочет, привыкнув к своему многолетнему жилищу и опасаясь перенапряжений с переездом даже за несколько километров (из одной деревни в другую). Боровичских же чиновников, «социальных защитников населения», мало волнуют желания и опасения инвалида. Им – лишь бы к ним самим не было претензий, а таковых не будет, если слепого и лежачего больного, по решению суда, насильственно повезут в стационар, чему тот сопротивляется, вплоть до объявления голодовки (см.часть 1 настоящей хроники). Кстати, неизвестно, довезут ли живым, не говоря уж о психологическом стрессе. Якобы Желябужскому «разъяснили» «возможные последствия принятого им решения» (отказа покинуть свой дом), «в том числе положения ст. 15 Федерального закона № 122-ФЗ», согласно которой его могут ПО СУДУ, водворить в дом престарелых – БЕЗ ЕГО СОГЛАСИЯ. Но гарантировать, что 86-летний старик, без квалифицированной юридической помощи, вполне оценил такую опасность для себя (даже если его действительно информировали о существовании такого закона), думаю, нельзя. Так или иначе, не прошло и недели, как комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района обратился в суд с тем заявление, которое приведено выше. А еще через 10 дней – 5.04.2013 – состоялся суд. Почему такая срочность? В заявлении комитета социальной защиты населения написано: «…Во избежание ухудшения состояния здоровья Желябужского О.Г. или возникновения угрозы его жизни, а также в целях защиты его прав и законных интересов… Учитывая указанные обстоятельства и необходимость более быстрого рассмотрения данного вопроса, просим суд принять меры к максимальному сокращению сроков составления судебных актов». Ну, если государственная машина проявляет такую оперативность и разворотливость, то ищи здесь чью-нибудь персональную заинтересованность. Здесь стоит заметить совпадение во времени нескольких обстоятельств. До недавнего времени, местные чиновники, вдруг начавшие проявлять такую заботу по отношению к инвалиду Великой Отечественной войны, скрывали от него, что, оказывается, согласно Постановлению Правительства РФ от 22 февраля 2012 г. № 142 «О финансовом обеспечении и осуществлении выплаты ежемесячной денежной компенсации, установленной частями 9, 10 и 13 статьи 3 Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат (далее ЕДК по № 306-ФЗ), Желябужскому, как ветерану Великой Отечественной войны, имеющему первую группу инвалидности, вот уже полтора года как положена доплата к пенсии - ни много ни мало – 14 тыс. руб. ежемесячно. Желябужский об этом, понятно, не знал. А зам. главы Администрации сельского поселения Опеченский Посад (Л.А. Сигова) объясняет невыполнение Постановления Правительства РФ тем, что он, видите ли, «во время не написал заявление» (!!) (См. выше: часть 4 «Деревенской истории»). И еще одно «случайное» (?) совпадение. Вся эта активность вокруг инвалида Великой Отечественной войны началась в марте 2013, когда не только прокуратура адресовала комитету социальной защиты населения свое обращение-предписание (см. выше)., но и… истек срок доверенности Желябужского А. Кавицыну на получение пенсии инвалида Правда, в феврале сотрудник Администрации сельского поселения вытребовала у Желябужского паспорт, якобы для оформления пенсионных дел. Но получить этот паспорт обратно стоило изрядных трудов доверенным лицам Желябужского (понадобилось персональное обращение Желябужского в прокуратуру в апреле 2013 года), а тем временем – копия паспорта, таким образом «выманенного» у старика, легла, без его ведома, приложением к заявлению комитета социальной защиты населения в суд Когда доверенные лица Желябужского (О.А. Новиковская, адвокат В.Г. Беляков») предали гласности подозрительную историю с утаенной от ветерана добавкой к пенсии (за полтора года накопилось около 240 тыс. руб.!), местные чиновники подсуетились и быстренько оформили и счет в сбербанке, и задолженность государства по выплате дополнительного пособия. (Сейчас задолженность уже погашена). Так что теперь уже невозможно проверить, кому достались бы эти денежные средства при ином повороте событий. О предстоящем 5 апреля 2013 года (пятница) суде Желябужский был извещен лично обоими руководителями Администрации сельского поселения Опеченский Посад (А.В. Никитиным – Главой администрации, и Л.А. Сиговой – заместителем Главы) за пару дней (во вторник, 2 апреля. 2013 года). Это – согласно отпечатанному на принтере акту, который заслуживает того, чтобы быть приведенным здесь. «АКТ 02.04.20213 г. Составлен комиссией в составе Главы Опеченского сельского поселения А.В. Никитина, зам. Главы Л.А. Сиговой, жителя д. Горбино АА. Кавицина в том, что 02.04.2013 года Желябужский О.Г. был ознакомлен с заявлением комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении его в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. По данному заявлению назначено судебное заседание назначено на 05.04.2013 года. От подписи Желябужский О.Г. отказался. Подписи членов комиссии: А.В. Никитин Л.А. Сигова А.А. Кавицын» Акт этот был составлен либо задним числом (не распечатывали же его на принтере в доме Желябужского, в деревне Торбасино!), либо заблаговременно. Примечательно, что третья подпись здесь Кавицына. (Тот и не такое подписывал, когда начальство велит; например, документ, в котором утверждается, что сам Кавицын навещает Желябужского не 2 раза в день, а будто бы 2 раза в неделю). Главное же тут вот, что: «От подписи Желябужский О.Г. отказался». (И это тоже отпечатано на принтере!) Теперь не проверишь, как его информировали о заявлении комитета социальной защиты населения, равно как и о предстоящем суде. Например, Кавицын, с которым О. Новиковская разговаривала по телефону из Санкт-Петербурга в тот же день, 2 апреля, объяснял, что суд посвящен назначению опекуна (?!) Желябужскому. Не опроверг эту дезинформацию и Глава Администрации сельского поселения Опеченский Посад А.В. Никитин, которому Новиковская звонила 3 апреля. Поскольку «от подписи Желябужский отказался» (кстати, подписи в чем – в ознакомлении, в согласии?! Можно предположить, что так было срежиссировано заранее), постольку у заведомо заинтересованного лица, в отношении которого подавался этот иск (заявление) НЕ ОКАЗАЛОСЬ НА РУКАХ того самого заявления, удовлетворения которого просит у суда комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского района (см. выше). Известно только, что 5 апреля состоится какой-то суд. Точное время и место даже в акте не отражено. Обратиться за советом, за консультацией Желябужскому не с чем и не к кому. Времени на то, чтобы найти человека, который мог бы представлять его интересы в суде, слепому и обездвиженному старику не оставлено. (А тут, кстати сказать, нужен профессиональный адвокат; и случай вовсе не тривиальный). Петербурженка О.А. Новиковская, которую Желябужский знает 40 лет и которой безусловно доверяет, узнала о предстоящем через 2 дня суде случайно, да еще при изрядном искажении информации (см. выше). Глава Опеченского сельского поселения А. Никитин, которому она тут же стала звонить, от внятных ответов уклонялся, заверил ее, что на данном судебном заседании решение не будет (не может быть) принято, а разве что на следующем. На что Новиковской оставалось лишь просить Никитина (который собирался быть на этом суде) способствовать ее вызову в качестве свидетеля на следующее заседание. Дело еще обострялось объявленной пожилым инвалидом голодовкой, от которой его, по счастью, удалось отговорить односельчанам, желающим ему добра. Так или иначе, заседание суда 5 .04.2013, по заявлению комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального район о помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия, было первым и последним. На нем присутствовала: от организации-заявителя сотрудник комитета социальной защиты населения А.А. Котова, а в качестве одного из «заинтересованных лиц» - Глава Администрации сельского поселения Опеченский Посад А.В. Никитин. Свидетелей (хотя бы того же социального работника А. Кавицына) не вызывали. Интересы «ответчика» - О.Г. Желябужского – не представлял никто. Судебная власть у нас настолько сливается с административной, что такое неравноправие сторон суд вполне устроило. Заявление комитета социальной защиты населения и т. д. было Боровичским районным судом удовлетворено. И при условии, что в течение месяца это решение не будет обжаловано (а на это явно рассчитывали), 6 мая, т.е. накануне дня Победы, судебные исполнители уже могли принудительно перевозить инвалида Великой Отечественной войны из собственного дома в деревне Торбасино в Боровичский Центр социального обслуживания (иначе говоря – дом престарелых). Все – ПО ЗАКОНУ! На этом моменте прервем наш рассказ, отложив представление и анализ принятого Боровичским судом решения и последующих событий до следующей части нашего «сериала» 5-8.10.2013. (16) «Решение Боровичского районного суда утратило смысл, но не силу…» (ретроспектива судебного дела) Продолжаем рассмотрение судебного дела, которое нами было названо: «Государство против инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского». Сразу оговорим, что в конечном итоге, в апелляционной инстанции дело, вопреки обыкновению, окончилось в пользу не государства, но гражданина. Приведем здесь полный текст решения Боровичского районного суда от 5.04.2013: (Да простит нам читатель столь «дотошное» цитирование судебных документов, об которые можно сломать язык, но от которых, как правило, зависит благополучие и жизнь человека. Кроме того напомним, что этого требует наш жанр – изыскания, кейса, а не просто повести non fiction. – А. А. Октябрь 2014). «Дело № 2-579/2013 РЕШЕНИЕ Именем Российской Федерации г. Боровичи Новгородской области 05 апреля 20123 года Боровичский районный суд Новгородской области в составе: судьи Кондратьевой В.Л. с участием помощника Боровичского межрайонного прокурора Винник Ю.К. при секретаре Бахштейн Е.В. рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлению комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социально обслуживания гражданина без его согласия установил: Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района обратился в Боровичский районный суд Новгородской области с заявлением о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия, указав следующее: (Далее идет почти дословный пересказ документа – Заявления комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении инвалида Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. См. ранее: часть 15. – А. А.) Желябужский Олег Георгиевич, 05 июля 1926 года рождения, проживает один в деревне Торбасино, д. 9 Опеченского сельского поселения Боровичского района, является инвалидом первой группы Великой Отечественной войны. Желябужский О.Г. обездвижен, не видит, самостоятельно не может удовлетворять свои жизненные потребности, утратил способность к самообслуживанию. Питание однообразное и крайне неудовлетворительное. В настоящее время Желябужский О.Г. проживает в жилом помещении, которое находится в аварийном состоянии и не пригодно для проживания. В коридоре отсутствует половое покрытие, нет двери, печь находится в неисправном состоянии, поэтому в доме холодно. Место, где лежит Желябужский О.Г., обогревается электрическим обогревателем. Электропроводка также в ветхом состоянии, В ПФР по уходу за инвалидом оформлен гражданин Ковицин Андрей Алексеевич, проживающий в соседней деревне Горбино Боровичского района, который не обеспечивает должного ухода за ним. 20 марта 2013 года комиссия в составе заместителя главы Опеченского сельского поселения Сиговой Л.А., ведущего служащего комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Котовой С.А., врача общей практики ГОБУЗ «Центр общей врачебной (семейной) практики Опеченской амбулатории» Евстигнеевой Л.К., заведующей отделением срочного социального обслуживания ОАУСО «Боровичский ЦСО» Косуровой Л.Г. - был осуществлен выезд по месту жительства Желябужского О.Г. с целью предложить ему госпитализацию в учреждение здравоохранения или услуги Центра социального обслуживания. Однако Желябужский О.Г. категорически отказался от осмотра его врачом и от госпитализации в больницу. Также было предложено помещение его в учреждение социального обслуживания, переезд в дом Ковицина А.А. От данных предложений Желябужский О.Г. категорически отказался. По результатам обследования условий жизни инвалида был составлен акт, в котором отражен факт отказа его от медицинских и социальных услуг. Желябужскому О.Г. были разъяснены возможные последствия принятого им решения, в том числе положения ст. 15 Федерального закона от 02 августа 1995 годам № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов». (Извлечение из ст. 15 названного Федерального закона см. выше. – А. А.). 21 марта 2013 года комиссией по рассмотрению вопросов опеки и попечительства совершеннолетних граждан Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района принято решение о подаче в суд искового заявления о принудительном помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания. Желябужский О.Г. не способен самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживания и активному передвижению) дальнейшее нахождение в вышеуказанных условиях может повлечь ухудшение состояния его здоровья или угрозу для его жизни. Решить вопрос об установлении попечительства в форме патронажа не представляется возможным в связи с тем, что отсутствуют граждане, выразившие желание быть его попечителем. Во избежание ухудшения состояния здоровья Желябужского О.Г. или возникновения угрозы его жизни, а также в целях защиты его прав и законных интересов, необходимо ограничить права Желябужского О.Г. при оказании ему социальных услуг, а именно осуществить помещение Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. (Пересказ заявления комитета социальной защиты населения закончен. – А. А.) В судебном заседании представитель заявителя – комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района Котова С.А. поддержала заявленные требования по основаниям, изложенным в заявлении, пояснила следующее: Желябужский О.Г. более двух лет находится один в крайне тяжелом физическом состоянии: не ходит и не видит. Он лежит в неблагоустроенном жилом доме, находящемся в ветхом и непригодном для проживания состоянии. Желябужскому О.Г. была предоставлена квартира в г. Боровичи, он выдал доверенность Ковицину А.А. (Ошибка в написании фамилии. Правильно: «Кавицын». – А. А.), который квартиру продал. Из ветхого и непригодного для (по-видимому, пропущено слово «проживания». – А. А.) жилья Желябужский О.Г. никуда не переехал. Внутри помещения антисанитария. Должного ухода Желябужский О.Г. не получает. От помещения в учреждение социальной защиты (описка: имелось в виду не «защиты», а «обслуживания». – А. А.) или лечебное учреждение категорически отказывается. (Котова. – А. А.) Просила суд поместить Желябужского Олега Георгиевича, 05 июля 1926 года рождения, уроженца г. Ленинграда, проживающего по адресу: Новгородская область, Боровичский район, деревня Торбасино, д. 9 в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. В судебное заседание заинтересованное лицо Желябужский О.Г. не явился (!! Понятно, что «не явился»: за 40 км от дома, слепой и лежачий больной. – А. А.) , о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежаще (заметим: за два дня до заседания суда. – А. А.), от подписи об извещении категорически отказался, о чем составлен акт от 02 апреля 2013 года. В судебном заседании представитель заинтересованного лица – Администрации Опеченского сельского поселения Боровичского района – Никитин А.В. пояснил следующее. Желябужского О.Г. он знает, последние годы состояние его ухудшилось, но память хорошая и человек находится в здравом уме. Проживает он один в ветхом жилье, категорически отказывается от каких-либо изменений в жилище, в том числе и от уборки помещения (имеется в виду: не разрешает кому-либо производить уборку помещения. – А. А.) . Доверительные отношения у Желябужского О.Г. с Ковициным А.А. из деревни Горбино. От любых предложений по изменению условий жизни Желябужский О.Г. категорически отказывается. Ухода надлежащего за ним нет, антисанитарные условия. В судебном заседании представитель заинтересованного лица – ОАУСО «Боровичский ЦСО» - по доверенности Косурова Л.Г. не возражала против удовлетворения заявления, пояснила, что в составе комиссии присутствовала при обследовании жилищно-бытовых социальных условий Желябужского О.Г. Условия совершенно нечеловеческие. Суд, выслушав представителя заявителя, представителей заинтересованных лиц, исследовав материалы дела, находит заявленные требования подлежащими удовлетворению. Согласно ст. 7 Конституции РФ, Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. С этой целью государством обеспечивается поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты. В соответствии со ст. 9 Федерального закона от 02 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» помещение граждан пожилого возраста и инвалидов в стационарные учреждения социального обслуживания без их согласия или без согласия их законных представителей допускается на основаниях и в порядке, предусмотренных статьей 15 настоящего Федерального закона. В соответствии со ст. 15 Федерального закона 02 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг допускаются в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом, и могут выражаться в помещении этих граждан без их согласиях в учреждения социального обслуживания в случаях, если они лишены ухода и поддержки со стороны родственников или иных законных представителей и при этом не способны самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и (или) активному передвижению) или признаны в установленном законом порядке недееспособными. Вопрос о помещения граждан пожилого возраста и инвалидов в стационарные учреждения социального обслуживания без их согласия или без согласия их законных представителей по основаниям, предусмотренным в части первой настоящей статьи, решается судом по представлению органов социальной защиты населения. В судебном заседании установлено следующее. (Далее – новый повтор информации из документа – поданного в суд Заявления комитета социальной защиты населения Администрацмии Боровичского муниципального района, но уже как фактов, установленных самим судом. – А. А.) Желябужский Олег Георгиевич, 05 июля 1926 года рождения, является инвалидом первой группы Великой Отечественной воны, он обездвижен, не видит, самостоятельно не может удовлетворять свои жизненные потребности, утратил способность к самообслуживанию. Питание является однообразным и крайне неудовлетворительным. В настоящее время Желябужский О.Г. проживает один в доме № 9 деревни Торбасино, Опеченского сельского поселения Боровичского района Новгородской области. Дом находится в аварийном состоянии и непригодном для проживания антисанитарном состоянии, что подтверждается материалами дела. В ГУ – Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Боровичском районе по уходу за инвалидом оформлен гражданин Ковицин Андрей Алексеевич, проживающий в соседней деревне Горбино Боровичского района, который не обеспечивает должного ухода за ним. Желябужский О.Г. отказывается от осмотра его врачом и от госпитализации в больницу и в учреждение социального обслуживания. Суд находит обоснованным заявление о том, что Желябужский О.Г не способен самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и активному передвижению), дальнейшее нахождение в вышеуказанных условиях может повлечь ухудшение состояния его здоровья или угрозу для его жизни. (Здесь и далее выделено мною. – А. А.). Таким образом, заявление Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия подлежит удовлетворению в полном объеме. Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд решил: Заявление Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания гражданина без его согласия – удовлетворить. Желябужского Олега Георгиевича, 05 июля 1926 года рождения, уроженца г. Ленинграда, проживающего по адресу: Новгородская область, Боровичский район, деревня Торбасино, д. 9, поместить в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Новгородского областного суда через Боровичский районный суд Новгородской области в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме. Судья В.Л. Кондратьева» Итак, Боровичский районный суд ПРИГОВОРИЛ О.Г. Желябужского к ПОЖИЗНЕННОМУ помещению в дом престарелых – БЕЗ ЕГО СОГЛАСИЯ, т. е. вопреки его категорическим возражениям, причем сделал это, руководствуясь БУКВОЙ ЗАКОНА (в данном случае – ст. 15 Федерального закона от 02 августа 1995 года № 122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов»). Решение это в полном объеме до сведения О.Г. Желябужского, следует заметить, так и не было доведено. Глубоко обеспокоенная поступившей к ней неофициальной информацией о судебном приговоре от 5.04.2013, Ольга Андреевна Новиковская, петербурженка, которая знакома с Желябужским чуть не 40 лет, предпринимает чрезвычайные усилия, чтобы - сначала в Петербурге, а затем срочно приехав в Боровичский район - добыть текст этого решения. Однако Глава Администрации сельского поселения Опеченский Посад А.В. Никитин, этому всячески препятствует: сначала сам предлагает выслать это решение для Новиковской факсом, потом уклоняется от этого, наконец, отказывается это сделать (см. ранее: часть 3 настоящей хроники) . Так что, в конечном итоге, приходится петербургскому адвокату В.Г. Белякову специально ехать за 350 км в г. Боровичи, чтобы там скопировать это решение в канцелярии Боровичского районного суда. 9 апреля 2013 г. глава Администрации Опеченского сельского поселения Никитин посещает Желябужского и официально сообщает ему о решении суда. По счастью, это происходит при свидетелях, один из которых улавливает смысл решения: вовсе не назначение «опекуна», а помещение гражданина в стационарное учреждение социального обслуживания БЕЗ ЕГО СОГЛАСИЯ. Однако оставить Желябужскому копию этого документа Никитин отказывается (возможно, опасаясь, что она попадет в руки вероятных защитников Желябужского). 10 апреля в Боровичский район экстренно (только что сняв швы после перенесенной операции) приезжает из Петербурга, на своей машине, О. Новиковская. Ведь с момента решения суда (5.04.2013) счет идет если не на часы, то на дни. Коли ничего не предпринять, Желябужского в начале мая могут принудительно переместить из его деревенского дома в Боровичский дом престарелых. Новиковская заранее, по междугороднему телефону, предупредила о своем поездке администрацию сельского поселения Опеченский Посад. Просила оказать ей содействие в вызове машины скорой помощи, для того чтобы «в присутствии врачей транспортировать лежачего и слепого больного в специально приготовленную для него комнату в доме его социального работника А.А. Кавицына, расположенном в другой деревне (Горбино)» . Глава администрации сельского поселения Никитин вроде обещал помочь. …Не только не помог, а стал всячески мешать. Врачам местной амбулатории, насколько можно понять, было запрещено участвовать в переезде инвалида. Когда Новиковская 11 апреля обратилась в администрацию с просьбой хотя бы выделить носилки, ей было издевательски (хоть, может быть, и не осознавали, что издевательство…) предложено написать соответствующее заявление и ждать административного решения. Между тем, дело шло к весенней распутице и счет шел уже не на дни, а на часы. Перевозили Желябужского из одного деревенского дома (его собственного, ветхого и аварийного) в другой (благоустроенный, принадлежащий А. Кавицыну) «всем деревенским миром». Новиковская съездила в село, на другом берегу р. Мсты и фельдшер из тамошнего медпункта согласилась участвовать в перевозке. Малолитражка Новиковской конструктивно не годилась для транспортировки больного, но нашелся в одной из окрестных деревень владелец «Нивы» - автомашины, где сняв задние сиденья и открыв багажник можно было устроить подобие медицинского транспорта. Отсутствие носилок кое-как восполнили старыми, самодельными санями, на которые уложили и перенесли, а затем задвинули в машину лежачего больного. Ехали по деревенским ухабам со скоростью 5 км в час, руками удерживая выступающие из машины сани с больным. В перевозке участвовали также А. Кавицын, а также его сосед по деревне Горбино - Дмитрий Иванов, молодой человек, принимающий активное бескорыстное участие в судьбе ветерана. Переезд, даже за несколько км дался старику Желябужскому нелегко, он не зря даже и его опасался. (В частности, военная контузия ныне аукается острой головной болью при любой перемене положения тела). Но, слава Богу, обошлось. Инвалид был размещен в давно приготовленной для него отдельной, удобной комнате в доме А. Кавицына.. С этого момента (11.04.2013) решение Боровичского районного суда от 5.04.2013, имевшее своим главным основанием неблагополучие жилищных условий О.Г. Желябужского ПОТЕРЯЛО СМЫСЛ. Это было достигнуто группой волонтеров – социальных защитников инвалида Великой Отечественной воны (не путать с органами социальной защиты населения и прочими «правоохранителями»). Однако указанное судебное решение утратило смысл, но не силу. О. Новиковская еще до того, как выехать в Боровичский район нашла адвоката-правозащитника – Владимира Геннадиевича Белякова, который согласился представлять интересы О.Г. Желябужского в суде. Но чтобы оспаривать в вышестоящей, апелляционной, судебной инстанции решение Боровичского районного суда, надо по крайней мере располагать его текстом. А глава сельской администрации этот документ продолжает скрывать. А время идет: срок подачи апелляции с момента вынесения решения – месяц. В тот же день, 11 апреля, О. Новиковская отправляет из местного почтового отделения (куда еще тоже надо доехать) ПРЕДВАРИТЕЛЬНУЮ апелляционную жалобу, за подписью Желябужского: «В Судебную коллегию по гражданским делам Новгородского областного суда От Желябужского Олега Георгиевича, зарегистрированного в Новгородской области, Боровичском районе в деревне Торбасино, дом № 9 АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА (ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ) 05 апреля 2013 г. Боровичским районным судом Новгородской области принято решение об удовлетворении заявления администрации Боровичского муниципального районного суда о помещении меня в стационарное учреждение социального обслуживания без моего согласия. 09 апреля 2013 глава Администрации сельского поселения Опеченский посад А.В. Никитин в присутствии А.А. Кавицына и Д.М. Иванова зачитал только резулятивную часть указанного решения без указания даты его принятия, фамилии судьи, номера дела и отказался передать его мне. Данное решение суда принято и доведено до меня с грубыми нарушениями моих прав, считаю его незаконным, необоснованным, не мотивированным и не справедливым. Полная апелляционная жалоба будет подана моими представителями после ознакомления с полным решением суда, протоколом судебного заседания и материалами дела. ПРОШУ: Отменить указанное решение суда Желябужский О.Г. 11 апреля 2013 г.» Дальше начинается изматывающая нервы борьба с местными чиновниками: А) чтобы заверили доверенности О.Г. Желябужского: одну общую – на имя А. Кавицына и две специальные, на ведение судебных дел - на имя О.А. Новиковской и Д.М. Иванова (отныне – ближайшего соседа Желябужского). Такие доверенности теперь разрешено заверять главам местных администраций, поэтому нотариусы из Боровичей в глубинку ни за какие деньги ехать не соглашаются, а Глава администрации Опеченского сельского поселения Никитин – с этим не торопится. Да к тому же оказывается, что паспорт Желябужского как забрали в феврале в администрацию, сельского поселения, так до сих пор и не вернули, а без паспортных данных какая может быть доверенность? Местный чиновник начинает «кочевряжиться»: слишком много доверенностей хотят, чтобы он заверил. Приходится консультироваться (по телефону) в Новгородской нотариальной палате и объяснять Никитину, что он самоуправствует. В конечном итоге, все три доверенности были заверены, но не сразу, а Новиковская 15 апреля вынуждена была уехать в Петербург, так и не получив заверенного документа, дающего ей право знакомиться с материалами судебного дела № 2-579/ 2013 в Боровичском районном суде. (Для первичного ознакомления с материалами дела пришлось специально выезжать из Петербурга в Боровичи адвокату, с которым у Желябужского было оформлено соглашение, - В.Г. Белякову). Б) Отдельная эпопея – взаимоотношения с Боровичским районным судом, куда, уже получив, наконец, соответствующую доверенность, не однажды обращаются то Новиковская, то Д. Иванов - для ознакомления с материалами дела, которое – уже после решения от 5.04.2013 - пополняется новыми документами (апелляционная жалоба, возражения на нее и т. п.), которые вдруг потом из дела куда-то исчезают, и т. д., и т. п. В) Наконец, уже в мае - комиссия из Боровичского комитета социальной защиты населения, во главе с С.А. Котовой, обследующая новые жилищные условия О.Г. Желябужского. Эта комиссия в соответствующем акте признает их удовлетворительными, а Желябужскому и его новым домочадцам (А. Кавицыну и его гражданской жене С. Леоновой) сообщает обратное, поскольку «нет водопровода и централизованного отопления» (это – в деревенском-то доме!). Во всех случаях – главное оружие чиновника, хоть относительно высокопоставленного, хоть самого мелкого, - это ДЕЗИНФОРМАЦИЯ, а если нам не заботиться о политкорректности, то попросту ВРУТ (с умыслом, чтобы пустить человека по ложному следу, или даже нечаянно, так просто, из разгильдяйства). Где-то уже в июне Ольга Новиковская, готовясь к предстоящей речи в Новгородском суде, составила «для внутреннего пользования» интересный документ под названием «Перечень безобразий по делу инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского». «Безобразий» набралось с десяток страниц. Извлечения из этого документа мы публиковали (см ранее: часть 9 «Деревенской истории»). Между тем, уже в апреле четко определился круг долгосрочных и действительных (а не мнимых!) защитников интересов ветерана. Это: - учитель-логопед, проживающая в Петербурге – О.А. Новиковская; - сельский житель, ближайший (с апреля 2013 года, после переезда Желябужского в дом А. Кавицына) сосед Желябужского Д.М. Иванов; - петербургский адвокат В.Г. Беляков: - автор этих строк, социолог и журналист А.Н. Алексеев. Скоро из контактов с местными чиновниками стало ясно, что именно они – руководители Администрации сельского поселения Опеченский Посад А.В. Никитин и Л.А.Сигова, сотрудник комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района С.А. Котова и некоторые, добавившиеся к ним позднее, - являются главными «антигероями» этой историями. Их роль в «деле Желябужского» заведомо неприглядна и направлена на то, чтобы помещать защите его прав и интересов, а вовсе не на их (этих прав и интересов) защиту. Можно указать ряд общих принципов (правил), которые выработала для себя «команда Желябужского». А. ПРОТОКОЛЬНОСТЬ: все свое взаимодействие с социальными институциями (их представителями) этой командой строго протоколировалось и документировалось – будь то в дневнике («записи для памяти О. Новиковской), будь то в фотоархиве (Новиковская, Иванов, Беляков), в аудиозаписях (все трое), в текстах собственных обращений в официальные органы или в деловой переписке, где подробно фиксировались предыдущие события (Алексеев, Новиковская, Беляков). Не случайно этот наш очерк («Деревенская история») так насыщен документами. Это, в сущности, не документальная история, а ИСТОРИЯ В ДОКУМЕНТАХ. Своего рода «ноу-хау» этой команды защитников права от «правоохранителей» и «правоприменителей» было (см. ранее: часть 3 настоящей хроники): «…чиновник не любит оставлять «следов» (а от устных заявлений всегда можно потом отказаться!). Поэтому после словесного, в том числе телефонного общения с чиновником, полезно «по горячим следам» фиксировать этот разговор на бумаге и… посылать ему же «для памяти». Он, конечно, может и от записанного отречься, но по крайней мере будет знать, что рано или поздно придется держать ответ за свои поступки. Именно так поступает О. А. Новиковская, чем заставляет своего адресата почувствовать себя припертым к стенке, и во всяком случае воздержаться от слишком явного пренебрежения своими функциональными обязанностями и этическими нормами» .Б. ВЫДЕРЖКА: чиновник в общении с гражданином сплошь и рядом если не профессиональный, то стихийный провокатор. Он своими словами и действиями подталкивает «рядового» человека к высказываниям и шагам, которые потом позволят его же (гражданина) и упрекнуть, так что на фоне мелкой невыдержанности «клиента» как бы бледнеют и приобретают оправдание всевозможные чинимые бюрократом несправедливости, бестактности, а иногда и беззакония. У самого чиновника выдержка не глубинная, а напускная, и «держащих себя в руках» граждан он боится, нервничает и даже порой впадает в истерику. (Поучительна в этом отношении подробно описанная в части 3 настоящей хроники - история общения О. Новиковской с руководителями Администрации сельского поселения Никитиным и Сиговой). В. АПЕЛЛЯЦИЯ К ВЛАСТИ: за несколько месяцев, что продолжалась эта борьба (подчеркнем: борьба «по жизненным показаниям»; такую нельзя прекращать, даже когда затягивается на годы) команда Желябужского адресовалась в органы власти (с обращениями, жалобами, заявлениями) свыше 30 раз. Здесь - и органы прокуратуры, и органы муниципальной власти, и военкомат, и пенсионный фонд, и аппарат полномочного представителя Президента РФ по Федеральному округу, и сам Президент РФ (высшее должностное лицо государства – тоже «орган»), и СМИ, и, понятно, судебные органы, и так называемые органы социальной защиты населения… Нет, никаких иллюзий насчет эффективности каждого отдельного обращения защитники Желябужского не питали. Но из «параллелограммов сил» складывается определенный вектор. В какой-то мере от усилий адресантов зависит, проляжет ли этот вектор в сторону здравого смысла и справедливости, или нет. А представители власти – практически все – руководствуются вовсе на абстрактными представлениями о добре и зле, и даже не законом, а собственными их (чиновников) интересами. И нужно так «спланировать» столкновение этих интересов, чтобы на выходе выиграл, а не проиграл Человек. (Это трудно, но в принципе возможно). Г. АПЕЛЛЯЦИЯ К ОБЩЕСТВЕННОСТИ (ГЛАСНОСТЬ): в конечном счете, вся сила власти в «тайне» (это еще молодой Маркс отмечал). Высвети деятельность бюрократа на скрещении «прожекторов гласности», и он начнет падать еще до того, как его подстрелят. Эта форма борьбы за права и жизнь ветерана и инвалида Великой Отечественной войны активно использовалась нашей командой (начиная с детализированного мониторинга на «Когите» и еще в целом ряде средств массовой информации, прежде всего - электронных (см. выше). В частности, наши «антигерои» - «изувековечены», выставлены на всеобщее обозрение (позорище?) в Сети. Только в сочетании – протокольность, выдержка, апелляция к власти и апелляция к общественности (гласность) – могут дать (и в данном случае возымели) позитивный эффект. Государственная, чиновная машина довольно мобильна и креативна, когда дело идет об интересах отдельных ее «винтиков», а так, в норме и в целом (когда персонального интереса нет), она весьма инерционна и неповоротлива. Вот и тут: изменилась ситуация с условиями жизни Желябужского, ввиду которых (правильно или нет – другой вопрос!) было вынесено некое судебное решение. Это изменение ситуации окончательно обессмыслило это решение, однако, утратив смысл, решение остается в силе. И сколько же надо усилий, чтобы заставить эту машину хотя бы притормозить. Не говоря уж о смене направления движения. Когда в суд поступила апелляционная жалоба адвоката В. Белякова, принимавшая решение по этому делу в Боровичском суде судья (В.Л. Кондратьева) запросила у всех «заинтересованных лиц» (речь идет о юридических лицах) ВОЗРАЖЕНИЯ на эту апелляционную жалобу. чтобы затем, вместе с делом переслать их в Новгородский областной суд. Откликнулись не все, а только комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района и Боровичская межрайонная прокуратура. (Кстати сказать, Администрация сельского поселения Опеченский Посад отмолчалась). Боровичская прокуратура, за подписью в свое время присутствовавшей на суде 5.04.2013 Ю.К Винник) прислала возражения совершенно беспардонные - или по незнанию (не проверили; и даже саму опровергаемую апелляционную жалобу не читали!) или же намеренно дезинформирующие апелляционную инстанции насчет того, в каких условиях сегодня живет Желябужский. Повторяя фигурировавшую на суде информацию (при том что с тех пор ситуация радикально изменилась) прокуратура настаивает на отклонении апелляционной жалобы. (См. ранее: часть 11 настоящей хроники). Что касается комитета социальной защиты, то, вместо того чтобы просто отозвать (такая процедура прекращения судебного разбирательства Гражданским процессуальным кодексом предусмотрена) свое первоначальное заявление о помещении гражданина в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия - это юридическое лицо стало «вилять»: мол, с одной стороны, мы «правильно» настаивали на принудительном водворении Желябужского в дом престарелых, а с другой стороны – после состоявшегося переезда Желябужского в дом А. Кавицына (где условия жизни – удовлетворительные, т. е. отвечают санитарно-эпидемиологическим нормативам и т. п.) комитет социальной защиты населения нашел-таки Желябужскому попечителя в форме патронажа, назначив в этом качестве А.А. Кавицына. Хоть документ и называется «Возражения…», комитет социальной защиты населения как бы умывает руки, оставляет конечное решение на усмотрение суда (хотя прямо – и это не сказано). (См. ранее: часть 7 настоящей хроники). Ну, команда Желябужского «отрецензировала» такую половинчатую и увертливую позицию, частности, в документе «Возражения на возражения…», за подписью О. Новиковской. (Документ был направлен в Новгородский суд, еще чуть ли не за месяц до рассмотрения там апелляционной жалобы; см. ранее: часть 8 «Деревенской истории»). …А что же сам старик Желябужский? Можно сказать, что после переезда в дом своего социального работника, а впоследствии - попечителя, он, всегда крайне неприхотливый в быту, пообвык в новых, относительно комфортных условиях, вроде поздоровел физически, питание стало более разнообразным.. Он подтвердил новой доверенностью на имя Кавицына полную свободу тому распоряжаться его пенсией и неожиданно возникшими накоплениями (задолженность государства по дополнительному пособию; см. выше). И в самом деле, для кого ему копить, коль скоро давно потеряна связь с родственниками? Сам Кавицын, будучи назначен попечителем в форме патронажа, как иногда случается с людьми, оказавшимися «при исполнении», несколько возгордился, стал вести себя с членами «команды Желябужского», в отличие от него никак от старика не кормившихся, порой вызывающе. Возможно, опасался, что запросят себе из средств Желябужского какое-нибудь вознаграждение. Ну, опасался напрасно. По счастью, эта его заносчивость никак не отразилась на заботе об удовлетворении жизненных потребностей подопечного. Старик по-прежнему им доволен. Надо сказать, что попечитель Кавицын, которому «здесь жить», уж очень озабочен тем, чтобы «не ссориться» с начальством, от которого, как едва ли не каждый деревенский житель он крайне зависим. Возможно, поэтому – он не принял предложения Новиковской выступить в Новгородском суде свидетелем, что было бы естественно, тем более в его новой роли попечителя. И еще, он как-то слишком уверенно заявлял, что зря Новиковская и ее «подельники» за исход этого суда так беспокоятся. Можно было понять его так, что «у нас тут с начальством все договорено», никакой дом престарелых старику больше «не светит», коль скоро есть он, Кавицын. Ну, от избыточной самонадеянности ли, из доверительных ли контактов с местной властью проистекала такая уверенность – не будем гадать. А благодарность такие люди обычно понимают исключительно в материальном смысле. В отличие от Кавицына (да, кстати, и самого Желябужского, который в судебные дела не очень вникал), команда его защитников вовсе не склонна была «расслабляться». Думали над тем, как правильно построить защиту Желябужского в апелляционном суде, чтобы решение о принудительное помещении инвалида в стационарное учреждение социального обслуживание было отменено. Сошлись на том, что не надо клеймить чиновников за их «безобразия», и апеллировать следует не к абстрактной справедливости, а к здравому смыслу. 10 июля 2013 года в Новгородском суде заседала коллегия по гражданским делам, рассмотревшая дело № 2-579/ 2013, поступившее к ней в апелляционном порядке из Боровичского районного суда. Из письма автора этих строк от 10.07.2013: (Намеренный повтор. См. также выше: часть … А. А. Октябрь 2014). «…Сегодня состоялся суд в Новгороде. Защитники Желябужского выиграли его по всем статьям. Их оппоненты если не от стыда, то с перепугу на суд не пошли. Апелляционный суд не только отменил решение Боровичского районного суда , но и принял свое решение, отказывающее в удовлетворении заявления боровичского комитета социальной защиты населения, тем самым окончательно закрыв это дело. Случай не частый, когда апелляционный (областной) суд по одному делу заседает чуть не 50 мин. и дает апеллирующим произнести свои речи до конца…» Как и почему так именно произошло - поясним в следующей части нашего «сериала». 7-9.10.2013. (17) Протоколизм, выдержка, гласность. А также – полный текст апелляционного определения Новгородского суда Попытка боровичских чиновников поместить инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания вопреки его воле (что, впрочем, допускается российским законодательством) не прошла. Анализ апелляционного определения Новгородского областного суда. Как читателю уже известно, исполнение принятого 5.04.2013 судьей Боровичского районного суда В.Л. Кондратьевой скоропалительного и без всестороннего рассмотрения доводов «за» и «против», а также с нарушением процессуальных норм решения о помещении инвалида Великой Отечественной войны О.Г. Желябужского в стационарноое учреждение социального обслуживания без его согласия, было приторможено только апелляционной жалобой, поданной представителями Желябужского. Жалоба должна была рассматриваться коллегией по гражданским делам Новогородского областного суда. Ввиду изменившихся жилищных условий инвалида (уже после решения суда состоялся, по инициативе петербуженки О.А. Новиковской и при участии односельчан Желябужского, его переезд из аварийного собственного дома в дер. Торбасино в благоустроенный дом ухаживающего за ним социального работника А.А. Кавицына в дер. Горбино) решение о принудительном помещении в дом престарелых, в котором почему-то были очень заинтересованы местные чиновники, потеряло всякий смысл. Тем не менее, решение это подлежало исполнению, пока не будет отменено в судебном порядке. Сами деятели из Администрации сельского поселения Опеченский посад и из комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района, наконец, занялись оформлением А. Кавицына в качестве попечителя Желябужского в форме патронажа. Была погашена и вскрывшаяся задолженность государства по выплате Желябужскому дополнительного к пенсии пособия. Но решение Боровичского суда по-прежнему оставалось в силе, а согласно этому решению Желябужский подлежал-таки водворению в «казенный дом». Со стороны местных чиновников наблюдались противоречивые действия. С одной стороны ими утверждалось официально, что они (чиновники) действовали в интересах здоровья и благополучия Желябужского и, мол, суд правомерно их в этом поддержал. С другой стороны, они сами фактически дезавуировали судебное решение (и собственную прежнюю позицию) назначением Кавицына попечителем в форме патронажа (в чем, в случае помещения Желябужского в дом престарелых, смысла нет). Параллельно, ими выражалась крайняя форма неудовольствия действиями реальных защитников Желябужского, не исключая распространения о них ложной информации. Односельчане, у которых все эти события разворачивались на глазах, сочувствовали инвалиду и его добровольным помощникам. Ну а те, кто жил не рядом, больше прислушивались к слухам и недобросовестным пересказам этой истории. Интересна позиция СМИ. Местные журналисты поначалу очень резво взялись защищать инвалида Великой Отечественной войны (тем более - в преддверии дня Победы, да еще Новиковская обнародовала свое обращение, отправленное на «Прямую линию» к Путину). Но потом их интерес к этой теме как-то увял, а портал «БоровичиОнлайн» так даже поменял свою позицию на обратную и стал защищать» местных чиновников, которые-де «спасали» инвалида из аварийного дома. (Даже специально послали фотографа, чтобы тот сфотографировал – в спешке покинутое хозяином жилище, сопроводив потом публикацию снимка многозначительной надписью: «В таких условиях жил инвалид»). В общем, по совокупности косвенных признаков, поручиться за позитивный исход суда апелляционной инстанции было никак нельзя. Известно, что даже вопреки очевидностям государственная (в том числе – судебная) машина очень не любит давать задний ход. Даже если предположить, что коллегия по гражданским делам Новгородского областного суда отменит решение Боровичского районного, вполне вероятно, что эта отмена окажется мотивирована чисто процедурными, процессуальными нарушениями в суде первой инстанции (а таковых было немало). Тогда дело вернется в Боровичский районный суд, и судебное разбирательство пойдет «по второму кругу», т. е. предстоит заново доказывать, что для удовлетворения заявления комитета социальной защиты населения о помещении Желябужского в стационарное учреждение социального обслуживания нет (особенно теперь – нет!) оснований. В предыдущих сериях нашего мониторинга мы подробно рассматривали возможные варианты исхода апелляционного суда (см. ранее: часть 13 настоящей хроники) и сам ход этого суда 10 июля 2013 года, используя материалы аудиозаписи (см. ранее: часть 14). Надо сказать, что судебное разбирательство в Новгороде происходило довольно «остро», и по тому, как судьи обрывали адвоката (В.Г. Белякова) и какие вопросы задавали другим представителям Желябужского, интрига сохранялась до самого последнего момента (обнародования резолютивной части апелляционного определения). Тем с бОльшим облегчением услышали защищавшие в суде интересы Желябужского адвокат В.Г. Беляков и доверенные лица инвалида О.А. Новиковская и Д.М. Иванов, что коллегией по гражданским делам Новгородского областного суда решение Боровичского районного суда Новгородской области от 5.04.2013 не только отменено, но и принято по делу НОВОЕ РЕШЕНИЕ (!), которым «в удовлетворении заявления Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия отказать». Это была победа «вчистую», так сказать не «по очкам», а «нокаутом». И то сказать, боровичские чиновники сами «сдали» этот бой, (Наверное, не случайно «истец» - комитет социальной защиты населения Боровичской администрации - и «заинтересованные лица», в частности, представители от Администрации Опеченского сельского поселения, на суд не явились). Пару недель спустя из Новгородского областного суда Желябужский (в дер. Горбино) и его защитники (в Петербурге) получили на руки копии итогового документа, из которого явствуют мотивировка и обоснование (логика) суда апелляционной инстанции. Приведем здесь полностью этот документ, с нашими пояснениями: «Судья Кондратьева В..Л. 19 июня 2013 года Дело № 2 -579/13-33-1066 (Судья Кондратьева – та, которая рассматривала данное дело в Боровичском районном суда. – А. А.) АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ Судебная коллегия по гражданским делам Новгородского областного суда в составе: председательствующего - Колокольцева Ю.А., судей – Иванова И.С. и Васильевой И.Ю., при секретаре Горбачевой А.В., с участием прокурора Степановой Е.И., представителей Желябужского О.Г. Белякова В.Г., Иванова Д.М., Новиковской О.А., рассмотрев в открытом судебном заседании 10 июня 2013 года по докладу судьи Васильевой И.Ю. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Желябужского Олега Георгиевича – адвоката Белякова Владимира Геннадиевича на решение Боровичского районного суда Новгородской области от 05 апреля 2013 года (см. ранее:часть 16 настоящей хроники.. – А. А.) , которым постановлено: Заявление Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания гражданина без его согласия (см. ранее: часть 15. – А. А.) удовлетворить Желябужского Олега Георгиевича, 05 июля 1926 года рождения, уроженца г. Ленинграда, проживающего по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер Торбасино, д. 9, поместить в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия, (По указанному адресу Желябужский проживал на момент заседания Боровичского суда, позже место его проживания изменилось. – А. А.) установила: (Все написанное выше – одно многосоставное предложение: «Судебная коллегия… рассмотрев… установила…». Предложение, понятно, неудобочитаемое. Такова структурная и «грамматическая» норма судебных решений и определений. Далее идет почти дословный пересказ решения Боровичского районного суда, в свою очередь почти дословно пересказывавшего заявление комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района. – А.А.) Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района (далее – Комитет) обратился в суд с заявлением о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского О.Г. без его согласия. При этом указал, что Желябужский О.Г., 05 июля 1926 года рождения, проживает один по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер. Торбасино, д. 9, является инвалидом первой группы Великой Отечественной войны. Желябужский О.Г. обездвижен, не видит, самостоятельно не может удовлетворять свои жизненные потребности, утратил способность к самообслуживанию. Питание однообразное и крайне неудовлетворительное. В настоящее время Желябужский О.Г. проживает в жилом помещении, которое находится в аварийном состоянии и не пригодно для проживания. (Если следовать правилам логики и грамматики, то здесь нужны либо кавычки, либо - если пересказ - повторение в каждом новом предложении, что это указано именно Комитетом социальной защиты населения. Возможна также формула: «Комитет социальной защиты населения указал следующее…». Иначе фраза воспринимается как утверждение того, кто пересказывает. Однако судебная казуистика соблюдением правил логики и грамматики себя особо не обременяет. – А. А. Октябрь 2014). В коридоре отсутствует половое покрытие, нет двери, печь находится в неисправном состоянии, поэтому в доме холодно. Место, где лежит Желябужский О.Г., обогревается электрическим обогревателем. Электропроводка также в ветхом состоянии, В ПФР по уходу за инвалидом оформлен гражданин Кавицын А.А., проживающий в соседней дер. Горбино Боровичского района, который не обеспечивает должного ухода за ним. 20 марта 2013 года комиссия в составе заместителя главы Опеченского сельского поселения Сиговой Л.А., ведущего служащего Комитета Котовой С.А., врача общей практики ГОБУЗ «Центр общей врачебной (семейной) практики Опеченской амбулатории Евстигнеевой Л.К., заведующей отделением срочного социального обслуживания ОАУСО «Боровичский ЦСО» Косуровой Л.Г., был осуществлен выезд по месту жительства Желябужского О.Г. с целью предложить ему госпитализацию в учреждение здравоохранения или услуги Центра социального обслуживания. Вместе с тем, Желябужский О.Г. категорически отказался от осмотра его врачом и от госпитализации в больницу. Также было предложено помещение его в учреждение социального обслуживания, переезд в дом Кавицына А.А. От данных предложений Желябужский О.Г. категорически отказался. По результатам обследования условий жизни инвалида был составлен акт, в котором отражен факт отказа его от медицинских и социальных услуг. Желябужскому О.Г. были разъяснены возможные последствия принятого им решения, в том числе положения ст. 15 Федерального закона 02 августа 1995 года № 122-ФЗ №О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов». По изложенным основаниям, учитывая, что дальнейшее нахождение в вышеуказанных условиях может повлечь ухудшение состояния здоровья Желябужского О.Г. или угрозу для его жизни, а решить вопрос об установлении попечительства в форме патронажа не предоставляется возможным, в связи с тем, что отсутствуют граждане, выразившие желание быть его попечителем, 21 марта 2013 года комиссией по рассмотрению вопросов опеки и попечительства совершеннолетних граждан Комитета принято решение о подаче в суд искового заявления о принудительном помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания. Учитывая приведенные обстоятельства, Комитет просил суд осуществить помещение Желябужского О.Г., 05 июля 1926 года рождения, уроженца г. Ленинграда, проживающего по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер Торбасино, д. 9, в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия. Судом (Боровичским районным судом. – А. А.) постановлено вышеуказанное решение (т. е. решение, удовлетворяющее просьбу Комитета социальной защиты населения. – А.А.)... В апелляционной жалобе представителя Желябужского О.Г. (см. ранее: часть 7 «Деревенской истории». - А. А.) – адвокат Беляков В.Г. не согласен с решением суда, считает решение незаконным, постановленным с нарушением норм материального и процессуального права, ссылаясь при этом на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом обстоятельств, а также на несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела. В связи с чем, Беляков В.Г. полагает оспариваемое решение суда подлежащим отмене. Доверенным лицом Желябужского О.Г. – Новиковской О.А., действующей на основании доверенности от 18 апреля 2013 года, представлено заявление (см.: ранее: часть 8 настоящей хроники. - А. А.), в котором последняя поддерживает доводы апелляционной жалобы, полагает, что нет оснований принудительно помещать Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания. В представленных письменных возражениях на апелляционную жалобу (см. ранее: часть 6 настоящей хроники. - А. А.), Комитет социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района, помощник Боровичского межрайонного прокурора Винник Ю.К. выражают несогласие с доводами, изложенными в апелляционной жалобе, полагая решение суда законным, обоснованным и не подлежащим отмене. В отзыве на апелляционную жалобу заинтересованное лицо ОАУСО «Боровичский центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов» решение вопроса о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского О.Г. без его согласия оставляет на усмотрение суда. Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и письменных возражений, заслушав представителей Желябужского О.Г. Белякова В.Г., Иванова Д.М., Новиковскую О.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Степановой Е.И., полагавшей решение суда подлежащим отмене (расшифровку аудиозаписи заседания коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда от 10 июля 2013 г. см. ранее: часть 14 настоящей хроники.. - А. А.)., судебная коллегия приходит к следующим выводам. В силу ст. 5 Федерального закона от 02 августа 1995 года № 122-ФЗ №О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» (далее – Федеральный закон) граждане пожилого возраста (женщины старше 55 лет, мужчины старше 60 лет) и инвалиды (в том числе – дети-инвалиды), нуждающиеся в постоянной или временной посторонней помощи в связи с частичной или полной утратой возможности самостоятельно удовлетворять свои основные жизненные потребности вследствие ограничения способности к самообслуживанию и (или) передвижению, имеют право на социальное обслуживание, осуществляемое в государственном и негосударственном секторах системы социального обслуживания. Социальное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов осуществляется по решению органов социальной защиты населения в подведомственных им учреждениях либо по договорам, заключаемым органами социальной защиты с учреждениями социального обслуживания иных форм собственности. В соответствии со ст. 7 Федерального закона при получении социальных услуг граждане пожилого возраста и инвалиды имеют право на: уважительное и гуманное отношение со стороны работников учреждений социального обслуживания; выбор учреждения и формы социального обслуживания, в порядке, установленном органами социальной зашиты населения субъектов Российской Федерации; информацию о своих правах, обязанностях и условиях указания социальных услуг; согласие на социальное обслуживание; отказ от социального обслуживания; конфиденциальность информации личного характера, ставшей известной работнику учреждения социального обслуживания при оказании социальных услуг; защиту своих прав и законных интересов, в том числе в судебном порядке. Граждане пожилого возраста и инвалиды имеют право получать информацию о видах и формах социального обслуживания, показаниях на получение социальных услуг и об условиях их оплаты, а также о других условиях их предоставления (ст. 8 Федерального закона). Социальное обслуживание осуществляется при условии добровольного согласия граждан пожилого возраста и инвалидов на получение социальных услуг, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом (ст. 9 Федерального закона). Вместе с тем, согласно приведенной правовой норме помещение граждан пожилого возраста и инвалидов в стационарные учреждения социального обслуживания без их согласия или без согласия их законных представителей допускается на основании и в порядке, предусмотренных ст. 15 настоящего Федерального закона, а также Законом Российской Федерации «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». Так, согласно ст. 15 Федерального закона ограничения прав граждан пожилого возраста и инвалидов при оказании им социальных услуг допускаются в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом, и могут выражаться в помещении этих граждан без их согласиях в учреждения социального обслуживания в случаях, если они лишены ухода и поддержки со стороны родственников или иных законных представителей и при этом не способны самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и (или) активному передвижению) или признаны в установленном законом порядке недееспособными. Вопрос о помещении граждан пожилого возраста и инвалидов в стационарные учреждения социального обслуживания без их согласия или без согласия их законных представителей по основаниям, предусмотренным в части первой настоящей статьи, решается судом по представлению органов социальной защиты населения. Отказ от услуг стационарных учреждений социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов, утративших способность удовлетворять свои основные жизненные потребности или признанных в установленном порядке недееспособными, производится по письменному заявлению их законных представителей в случае, если они обязуются обеспечить указанным лицам уход и необходимые условия проживания. Как установлено судом и следует из материалов дела, Желябужский О.Г., 05 июля 1926 года рождения, является инвалидом первой группы Великой Отечественной воны, он обездвижен, не видит, самостоятельно не может удовлетворять свои жизненные потребности, утратил способность к самообслуживанию, его питание является однообразным и крайне неудовлетворительным. На дату вынесения судом первой инстанции обжалуемого решения Желябужский О.Г. проживал один по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер. Торбасино, д. 9., В соответствии с актом обследования условий жизни гражданина, нуждающегося в установлении попечительства от 20 марта 2013 года указанный жилой дом находится в аварийном, непригодном для проживания, антисанитарном состоянии. В ГУ – Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Боровичском районе по уходу за инвалидом оформлен гражданин Кавицын Андрей Алексеевич, проживающий в соседней дер. Горбино Боровичского района, который не обеспечивает должного ухода за Желябужским О.Г. Согласно указанному акту Желябужский О.Г. отказался от осмотра его врачом и от госпитализации в больницу и в учреждение социального обслуживания. Удовлетворяя заявление Комитета о помещении Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия, суд, исходя из установленных обстоятельств дела, расценил заявление, как обоснованное, поскольку Желябужский О.Г. не способен самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности (утрата способности к самообслуживанию и активному передвижению) и дальнейшее нахождение в вышеуказанных условиях может повлечь ухудшение состояния его здоровья или угрозу для его жизни. Вместе с тем, согласно ст. 12 ГПК РФ гражданское судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. (Из ГПК РФ: «Статья 12. Осуществление правосудия на основе состязательности и равноправия сторон 1. Правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. 2. Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел». – А. А.). По смыслу вышеприведенной нормы принцип состязательности может быть реализован в процессе только в случае предоставления каждому из лиц, участвующих в деле возможности присутствовать в судебном заседании. В материалах дела имеется акт от 02 апреля 2013 года, составленный комиссией в составе Главы Опеченского сельского поселения Никитина А.В., заместителя Главы Сиговой Л.А., жителя дер. Горбино Боровичского района Кавицына А.А., в соответствии с которым 02 апреля 2023 года Желябужский О.Г. был ознакомлен с заявлением Комитета о помещении его в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия.. Также Желябужский был извещен о том, что судебное заседание по рассмотрению указанного заявления назначено на 05 апреля 2013 года. Судебное заседание, в котором требования Комитета в отношении Желябужского О.Г. были разрешены по существу, состоялось 05 апреля 2013 года. Вместе с тем, проверив материалы дела, судебная коллегия полагает, что Желябужский О.Г. был лишен возможности реализовать процессуальные права, предусмотренные ст.ст. 35, 39 ГПК РФ, и в результате чего не было обеспечено гарантированное законом право Желябужского О.Г. на судебную защиту прав и доказательств, возражений, относительно заявлений Комитета. (Внимание! Это первый пункт, по которому Судебная коллегия по гражданским делам Новгородского областного суда согласилась с доводами защитников О.Г. Желябужского. – А. А. Октябрь 2914). (Из ГПК РФ: «Статья 35. Права и обязанности лиц, участвующих в деле 1. Лица, участвующие в деле, имеют право знакомиться с материалами дела, делать выписки из них, снимать копии, заявлять отводы, представлять доказательства и участвовать в их исследовании, задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям, экспертам и специалистам; заявлять ходатайства, в том числе об истребовании доказательств; давать объяснения суду в устной и письменной форме; приводить свои доводы по всем возникающим в ходе судебного разбирательства вопросам, возражать относительно ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле; обжаловать судебные постановления и использовать предоставленные законодательством о гражданском судопроизводстве другие процессуальные права. Лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. ». «Статья 39. Изменение иска, отказ от иска, признание иска, мировое соглашение 1. Истец вправе изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска, ответчик вправе признать иск, стороны могут окончить дело мировым соглашением. ». – А. А.) При этом судом в целях выполнения задач, предусмотренных ст. 148 ГПК РФ, не выполнены требования ч. 2 ст. 147, 149, ч. 1 ст. 150 ГПК РФ, в том числе не обеспечена ответчику, являющемуся дееспособным, но в силу возраста и состояния здоровья лишенным возможности лично участвовать в судебном разбирательстве, быть опрошенным судом и представить суду свои согласие или возражение по существу заявленных требований, в том числе с учетом положений статей 7, 8 и 15 Федерального закона. (Из ГПК РФ: «Статья 148. Задачи подготовки дела к судебному разбирательству Задачами подготовки дела к судебному разбирательству являются: уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела; определение закона, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установление правоотношений сторон; разрешение вопроса о составе лиц, участвующих в деле, и других участников процесса; представление необходимых доказательств сторонами, другими лицами, участвующими в деле; примирение сторон». «Статья 147. Определение суда о подготовке дела к судебному разбирательству 2. Подготовка к судебному разбирательству является обязательной по каждому гражданскому делу и проводится судьей с участием сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей». «Статья 149. Действия сторон при подготовке дела к судебному разбирательству 1. При подготовке дела к судебному разбирательству истец или его представитель: 1) передает ответчику копии доказательств, обосновывающих фактические основания иска; 2) заявляет перед судьей ходатайства об истребовании доказательств, которые он не может получить самостоятельно без помощи суда. 2. Ответчик или его представитель: 1) уточняет исковые требования истца и фактические основания этих требований; 2) представляет истцу или его представителю и суду возражения в письменной форме относительно исковых требований; 3) передает истцу или его представителю и судье доказательства, обосновывающие возражения относительно иска; 4) заявляет перед судьей ходатайства об истребовании доказательств, которые он не может получить самостоятельно без помощи суда». «Статья 150. Действия судьи при подготовке дела к судебному разбирательству 1. При подготовке дела к судебному разбирательству судья: 1) разъясняет сторонам их процессуальные права и обязанности; 2) опрашивает истца или его представителя по существу заявленных требований и предлагает, если это необходимо, представить дополнительные доказательства в определенный срок; 3) опрашивает ответчика по обстоятельствам дела, выясняет, какие имеются возражения относительно иска и какими доказательствами эти возражения могут быть подтверждены; 4) разрешает вопрос о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, а также разрешает вопросы о замене ненадлежащего ответчика, соединении и разъединении исковых требований; 5) принимает меры по заключению сторонами мирового соглашения, в том числе по результатам проведения в порядке, установленном федеральным законом, процедуры медиации, которую стороны вправе проводить на любой стадии судебного разбирательства, и разъясняет сторонам их право обратиться за разрешением спора в третейский суд и последствия таких действий; 6) извещает о времени и месте разбирательства дела заинтересованных в его исходе граждан или организации; 7) разрешает вопрос о вызове свидетелей; 8) назначает экспертизу и эксперта для ее проведения, а также разрешает вопрос о привлечении к участию в процессе специалиста, переводчика; 9) по ходатайству сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей истребует от организаций или граждан доказательства, которые стороны или их представители не могут получить самостоятельно; 10) в случаях, не терпящих отлагательства, проводит с извещением лиц, участвующих в деле, осмотр на месте письменных и вещественных доказательств; 11) направляет судебные поручения; 12) принимает меры по обеспечению иска; 13) в случаях, предусмотренных статьей 152 настоящего Кодекса, разрешает вопрос о проведении предварительного судебного заседания, его времени и месте; 14) совершает иные необходимые процессуальные действия. 2. Судья направляет или вручает ответчику копии заявления и приложенных к нему документов, обосновывающих требование истца, и предлагает представить в установленный им срок доказательства в обоснование своих возражений. Судья разъясняет, что непредставление ответчиком доказательств и возражений в установленный судьей срок не препятствует рассмотрению дела по имеющимся в деле доказательствам. ». – А. А.) Указанное не позволило суду первой инстанции правильно и в полном объеме в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 196 ГПК РФ установить имеющие значение по делу обстоятельства, что привело к принятию неправильного решения. (Важный момент! Именно нарушение процессуальных норм, игнорирование требования состязательности и равноправия сторон в процессе и т. д. – привело к тому, что суд первой инстанции не установил правильно и в полном объеме имеющие значение по делу обстоятельства. – А. А.) (Из ГПК РФ: «Статья 196. Вопросы, разрешаемые при принятии решения суда 1. При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению. . – А. А.). Так, ч. 3 ст. 15 Федерального закона установлен особый, исключительный случай, когда гражданин (который по вступившему в законную силу решению суда признан недееспособным, либо решено о принудительном оказании ему социальной помощи ввиду его неспособности самостоятельно обслуживать себя) даже в случае, если есть основания в принудительном порядке оказывать ему социальную помощь, может отказаться от нее. Таким образом, указанной нормой предусмотрено, что отказ от услуг стационарных учреждений социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов, утративших способность удовлетворять свои основные жизненные потребности или признанных в установленном порядке недееспособными, производится по письменному заявлению их законных представителей в случае если они обязуются обеспечить указанным лицам уход и необходимые условия проживания, к числу которых («которых…»; надо полагать - не «условий», а «законных представителей». – А. А.) относятся и попечители. (Строго говоря, в момент рассмотрения «дела Желябужского» Боровичским районным судом официально назначенного попечителя у Желябужского не было, он появился позже. Поэтому указанная правовая норма к данному случаю отношения не имеет. Здесь скорее следовало бы говорить о НОВЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, возникших в промежутке между решением суда первой инстанции и его апелляционным рассмотрением. – А. А.) Согласно представленному в суд апелляционной инстанции Комитетом распоряжению от 24 мая 2013 года № 355 на основании решения комиссии по рассмотрению вопросов опеки и попечительства совершеннолетних граждан, заявлений Желябужского О.Г. и Кавицына А.А., иных представленных документов в соответствии со ст. 41 ГК РФ установлено попечительство в форме патронажа над Желябужским О.Г.; попечителем Желябужского О.Г. назначен Кавицын Андрей Алексеевич, 27 мая 1963 года рождения, зарегистрированный по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер. Горбино, д. 39. В настоящее время Желябужский О.Г. проживает совместно со своим попечителем в жилом доме по указанному выше адресу. Заключением Территориального отдела Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Новгородской области в Боровичском районе от 16 мая 2013 года № 40, актами обследования условий жизни гражданина, выразившего желание стать опекуном или попечителем совершеннолетнего недееспособного или не полностью дееспособного гражданина (вызывает недоумение упоминание здесь опекунства или попечительства над «совершеннолетним недееспособным или не полностью дееспособным гражданином»: дееспособность Желябужского никем не ставится под сомнение, а «неполная дееспособность» относится только к лицам от 14 до 18 лет. – А. А.) , (здесь, по-видимому, пропущено слово «актом». – А. А.) санитарно-эпидемиологической экспертизы от 13 мая 2013 года и актом обследования условий жизни гражданина, не способного самостоятельно удовлетворять свои жизненные потребности, в отношении которого назначено попечительство в форме патронажа, от 10 июня 2013 года установлено соответствие жилого дома № 39, расположенного по адресу: Новгородская область, Боровичский район, дер. Горбино, и условий проживания в нем Желябужского О.Г. требованиям государственных санитарно-эпидемиологических правил и нормативов, условия жизни Желябужского О.Г. являются удовлетворительными. При таких обстоятельствах (сложившихся, понятно, уже после решения Боровичского районного суда от 5.04.2013. – А. А.) в настоящий момент предусмотренные законом основания для помещения Желябужского О.Г. в стационарное учреждение социального обслуживания без его согласия отсутствуют, в связи с чем обжалуемое решение суда как необоснованное, основанное на неполно выясненных значимых обстоятельствах дела, принятое с нарушением норм процессуального права (см. об этом выше. – А. А.) в силу ч.ч. 1, 3 ст. 330 ГПК РФ подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении заявления Комитета в отношении Желябужского О.Г. о помещении в стационарное учреждения социального обслуживания гражданина без его согласия. (Логика апелляционного определения, по-видимому, такова: суд первой инстанции допустил процессуальные нарушения, в частности. не обеспечил состязательности сторон. В итоге, он не сумел разобраться во всех обстоятельствах дела. Между тем, эти обстоятельства - теперь - таковы, что обжалуемое решение оказывается необоснованным. Суд второй инстанции, не без бюрократического изящества, увязал процессуальные нарушения свновь возникшими обстоятельствами, которые, при отсутствии таковых нарушений суд мог бы предусмотреть. – А. А. Октябрь 2014_. (Из ГПК РФ: «Статья 330. Основания для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке 1. Основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: 1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; 2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; 3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; 4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права. 3. Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения суда первой инстанции, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения. ». – А. А.) Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия (Из ГПК РФ: «Статья 328. Полномочия суда апелляционной инстанции По результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе: 1) оставить решение суда первой инстанции без изменения, апелляционные жалобу, представление без удовлетворения; 2) отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение; 3) отменить решение суда первой инстанции полностью или в части и прекратить производство по делу либо оставить заявление без рассмотрения полностью или в части; 4) оставить апелляционные жалобу, представление без рассмотрения по существу, если жалоба, представление поданы по истечении срока апелляционного обжалования и не решен вопрос о восстановлении этого срока». – А. А.) (Намеренный повтор. См. текст этой статьи также выше: раздел 11 настоящей хроники. – А. А. Октябрь 2014) определила: Решение Боровичского районного суда Новгородской области от 05 апреля отменить. Принять по делу новое решение, которым в удовлетворении заявления Комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района о помещении в стационарное учреждение социального обслуживания Желябужского Олега Георгиевича без его согласия отказать. (Выделено мною. – А. А.) Председательствующий Ю.А. Колокольцев Судьи И.С. Иванов И.Ю. Васильева» (Если сравнить апелляционное определение Новгородского областного суда с требованиями адвоката В.Г. Белякова в его «Объяснениях» (см. ранее: часть 13 настоящей хроники. – А. А.) , можно заметить, что суд проигнорировал просьбу вынести частное определение в адрес комитета социальной защиты населения Администрации Боровичского муниципального района, который даже удостоверение попечителя на имя А. Кавицына не сумел оформить правильно. Но, по нашему мнению, этот последний ляп – не самое главное из прегрешений боровичских чиновников. И новое решение Новгородского областного суда - отказ в удовлетворении их заявления в отношении Желябужского, - куда более чувствительный по ним удар). *** Подведем итоги. Нетривиальный результат (определение апелляционного суда в пользу гражданина) произошел: а) из энергичных действий защитников Желябужского, строго говоря, выходящих за рамки судебной процедуры, а именно – благодаря изменению тех обстоятельств, которыми мотивировалось (аргументировалось) первое судебное решение. Не всегда такое возможно; в этом смысле можно говорить о специфических (для данного случая) факторах изменения судебного решения; б) факторами, которые равно значимы для всякой правозащиты (а не только для данного или подобных случаев) является отмеченная выше (см. ранее: часть 16 настоящей хроники) триада: ПРОТОКОЛИЗМ - ВЫДЕРЖКА – ГЛАСНОСТЬ. Это те «три кита», на которых зиждется победа гражданских активистов над социальными институтами и административным ресурсом. В более широкой ретроспективе можно говорить о своего рода «формуле антиразгильдяйства»: ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬ + КОМПЕТЕНТНОСТЬ + ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Столь подробный разбор данного «кейса» был направлен на изучение возможностей эффективного общественного сопротивления негативным проявлениям государственной машины. Впрочем, мы далеки от анархического отрицания указанной машины, как таковой. Речь идет о том, чтобы если не исключить, то ослабить «приватизацию» государственного аппарата его «служащими», его использование ими в собственных корыстных ли, корпоративных ли интересах. Речь – о том, чтобы способствовать его (этого аппарата) постановке хоть в какой-то мере на службу интересам граждан. В этом – объективный смысл деятельности наших героев, равно как и подробного описания этой деятельности. *** Нам осталось лишь осветить родословную и биографию нашего главного героя – ветерана и инвалида Великой Отечественной войны, 1926 г. рожд., Олега Георгиевича Желябужского. Пообещаем читателю и здесь некоторые неожиданности. 15-16.10.2013. (18) Семейная хроника О.Г. Желябужского Родословная и история жизни ветерана и инвалида Великой Отечественной войны, ныне - жителя Боровичского района, Новгородской области, Олега Георгиевича Желябужского – во всяком случае незаурядны. Вот они, записанные с его слов Ольгой Новиковской. А. Алексеев. До сих пор, погрузившись в мониторинг эпопеи защиты инвалида Великой Отечественной войны от сомнительной заботы со стороны государства (вплоть до заботы «по суду» и судебной же защиты его прав и интересов), мы мало говорили о самом О.Г. Желябужском: откуда он родом, кем воспитывался, как складывалась его жизнь, давно ли поселился в деревне и т. д. Упоминались только его добросердечие и бессеребренничество, вплоть до «чудачества», его любовь к животным и снисходительность к людским недостаткам. Кто-то даже пустил по деревне словечко «святой». Ну, может и не «святой», но многие люди говорят о нем с теплом и благодарностью, хоть немало и таких, кто злоупотреблял его доверчивостью. Вот, рассказывают, была такая почтальонша, носила ему пенсию – так она регулярно часть этой пенсии прикарманивала. А когда вскрылось, старик сам ее прикрыл: «Ладно… у нее же дети!». Ольга Новиковская, знающая Олега Георгиевича больше 40 лет, не раз слушала его рассказы – о самом себе, о своем прошлом (только про войну не любил рассказывать). Кое-что за О.Г. даже записывала. А вот теперь, этим летом, решила порасспросить его систематически, и записать – на диктофон. В итоге возникла достаточно связная и полная семейная история. Полная запись хранится теперь в домашнем архиве Ольги. Я же здесь расскажу эту семейную историю вкратце, подробно останавливаясь лишь на наиболее интересных моментах. У Олега Георгиевича – прекрасная память и нет склонности к фантазиям. Но иногда сообщаемое им казалось настолько фантастичным, что Ольга, по возвращении в Петербург, принялась проверять по литературным источникам. И вот одна из генеалогических гипотез получила если не доказательство, то подтверждение. Другая - не подтвердилась. Но ведь то было именно предположение рассказчика о родственной связи с человеком с не часто встречающейся фамилией. Итак: «Семейная история О.Г. Желябужского, составленная О.А. Новиковской, со слов самого Олега Георгиевича в апреле-августе 2013 года». Олег Георгиевич Желябужский родился 5 июля 1926 года, в г . Ленинграде. Однако с 4-х лет, вместе с родителями, стал жить в г. Пушкине. Его родители: отец – Георгий Алексеевич Желябужский (ок. 1885 – ок. 1960); мать – Любовь Германовна Шутова (в замужестве – Желябужская) (1886 - 1970). Это был довольно поздний брак. О.Г. был единственным ребенком у отца с матерью. Кроме него, у матери, Любови Германовны, была старшая дочь - Ирина (не от Г.А. Желябужского), возможно, внебрачная. О.Г. был маленьким ребенком, но старшую сестру помнит. Она жила в семье родителей О.Г. В возрасте где-то 15 лет она подверглась изнасилованию и повредилась умом. Ее поместили в психиатрическую больницу, где она находилась постоянно. Умерла Ирина в этой больнице, в блокаду Ленинграда. У отца О.Г., Георгия Алексеевича, тоже был старший ребенок (не от Л.Г. Шутовой) - Сергей Желябужский. Тот был на 12 лет старше О.Г. и жил на Кавказе. Много лет спустя О.Г. узнал , что С,Г. Желябужский возглавлял музей писателя В.Г. Короленко в Джанхоте. О. Г. лишь однажды в детстве видел своего старшего сводного брата. Он до сих пор обижен на мать за то, что та никак не способствовала его общению с братом. Обратившись к генеалогии, начнем с отцовской линии. Отец О.Г., Георгий Алексеевич Желябужский, был «из дворян». О.Г. помнит о существовании документа – дореволюционного послужного списка его отца. Там, кроме мест службы и сумм жалования, назначавшегося Г.А. Желябужскому, было указано, что он дворянин, но не имеющий земли. Дед О.Г. по отцовской линии – Алексей Алексеевич Желябужский - инженер путей сообщения, по свидетельству отца О.Г., «жил на колесах», от Петербурга до Дальнего Востока. Он умер еще до революции. Так же и бабушка О.Г. по отцовской линии, жена А.А. Желябужского, умерла до революции. Ее звали Варвара Николаевна Огарева (в девичестве). У А.А. Желябужского и В.Н. Огаревой (в замужестве – Желябужской), кроме Георгия Алексеевича (отца О.Г.), был еще сын Борис Алексеевич (на год-полтора старше Георгия). Были еще две дочери. Старший брат отца (дядя О.Г.) Б.А. Желябужский до революции служил офицером. Отца же О.Г. – Георгия Алексеевича – в армию «не взяли по глазам». До революции он работал на железной дороге, контролером («проверял билеты», говорит О.Г.). О его жизни после революции скажем ниже. Дальше – семейная легенда № 1. Сейчас трудно установить, сам ли О.Г. это предположил, или легенда возникла до него, но до самого недавнего времени Олег Георгиевич был уверен, что Варвара Николаевна Огарева, его бабушка, являлась (точнее – числилась) дочерью Николая Платоновича Огарева (1813-1877), известного русского поэта и публициста, друга и сподвижника Александра Ивановича Герцена (1812-1870) . Почему «числилась»? Да потому, что Наталья Алексеевна Тучкова (1829-1913), будучи женой Н.П. Огарева, как известно, с 1857 года фактически стала жить вне брака с А.И. Герценым и имела от него троих детей (рано умерших). О.Г. определяющий эту ситуацию, как «у Герцена с Огаревым была одна жена на двоих», исходя из фамилии и отчества В.Н. Огаревой, своей бабушки, полагал, что она и есть одна из детей А.И. Герцена и Н.А. Огаревой, только «записанной» за Н.П. Огаревым. Исторические изыскания, проведенные Ольгой Новиковской, которых, понятно, не проводил Олег Георгиевич, разрушили эту семейную легенду, поскольку у Наталии Алексеевны Тучковой (Огаревой, Герценой) Варвары среди детей не было (в чем нетрудно убедиться хотя бы из ее опубликованных подробнейших мемуаров . Таким образом, правнуком А.И. Герцена (а формально – Н.П. Огарева) по отцовской линии О.Г. Желябужский заведомо не является. Тем не менее, отцовская линия О.Г. Желябужского богата пересечениями с другими историческими личностями, И здесь предпринятые проверки сообщенных Олегом Георгиевичем семейных фактов эти факты не опровергают. Из раннего детства, по существу - младенчества, О.Г. помнит «дядю» - Андрея Желябужского, подарившего ему тряпичную игрушку. (О.Г. не помнит отчества «дяди», но из Интернета Ольга Новиковская выяснила, что он был Алексеевич; удалось установить и годы его жизни: (1850-1932)). О.Г. затрудняется указать степень родства, скорее всего, это был брат деда О.Г. – Алексея Алексеевича Желябужского. Андрей Алексеевич Желябужский был первым мужем актрисы Марии Федоровны Андреевой (1868- 1953) (О.Г. говорит, что ее фамилия была не Андреева, а, «кажется, Юрковская» (по литературным источникам, это, в самом деле, ее настоящая фамилия, а Андреева – сценический псевдоним). Андрей А, Желябужский был действительным статским советником, работал инспектором (О.Г. говорит – «главным контролером») на железной дороге, Впоследствии они с М.Ф. Андреевой разошлись. О.Г. рассказывал Ольге Новиковской о М.Ф. Андреевой, о ее роли в русской революции (партийная кличка – «Феномен»), ее связях с Саввой Морозовым, гражданском замужестве за А.М. Горьким. Что из этого он слышал от отца, что знал из литературных источников – сейчас сказать трудно. А вот один эпизод, касающийся непосредственно биографии Г.А. Желябужского, отца О.Г., - это сугубо из семейной памяти, Отец О.Г. в начале 30-х гг. был осужден за растрату казенных денег – на 10 лет. Но М.Ф. Андреева, случайно узнавшая об этом, сумела, как Олегу Георгиевичу рассказывали родители, каким-то образом сделать так, что срок родственнику ее бывшего супруга был скощен до 3-х лет. Из литературных источников (О.Г. об этом не упоминал): сын М.Ф. Андреевой и А.А. Желябужского - Юрий Андреевич Желябужский (1888-1955) – известный советский кинооператор, режиссер и сценарист. Олегу Георгиевичу он, скорее всего, приходился двоюродным дядей. На этом пока закончим про отцовскую линию. Обратимся к материнской. Тут нас ожидают еще большие неожиданности. Любовь Германовна Шутова (в замужестве – Желябужская), мать О.Г., как уже отмечалось, родилась в 1886 году. Правда, при обмене паспортов в начале 50-х гг., ей был ошибочно записан год рождения 1896 (!!). Допустившая такой ляп паспортистка уговорила мать О.Г. примириться с этой ошибкой: мол, это может облегчить устройство на работу (так поясняет О.Г.). Родители Л.Г. Шутовой (матери О.Г.): отец – Герман Михайлович Шутов; мать – Надежда Григорьевна. Бабушка О.Г. по материнской линии, Надежда Григорьевна была купеческой дочерью. Рано оставшись сиротой, она воспитывалась в другой купеческой семье – Зотовых, которые владели кожевенным заводом в поселке Волгино, близ Боровичей. Выйдя замуж, бабушка О.Г. вскоре овдовела. От первого мужа у нее осталась дочь – видимо, Ольга (О.Г. называет ее «Лелей»). Второй брак бабушки О.Г. был с Германом Михайловичем Шутовым. У Г.М. и Н.Г. Шутовых было пятеро детей: четыре дочери: Клавдия, Евгения, Вера и Любовь (Любовь - младшая из сестер – мать О.Г.); А также был сын - Иван. (О тетках О.Г. по материнской линии и их потомках будет рассказано отдельно). Семья Шутовых жила в Гатчине. Теперь остановимся на фигуре деда О.Г. по материнской линии – Германа Михайловича Шутова. Личность этого человека нашла отражение в исторических источниках, а именно: в списке захоронений «Нового кладбища» Гатчинского некрополя, опубликованном в интернете. «905. Шутов Герман Михайлович (ск. в 1901 г.). Смотритель Гатчинского императорского дворца». (http://history-gatchina.ru/town/nekropol/nekropol21.htm ). К сожалению, это единственное упоминание, найденное нами в Сети. Дальше - информация из рассказа Олега Георгиевича Желябужского, в свою очередь почерпнутая им из рассказов матери - Любови Германовны Шутовой. Назовем это семейной легендой № 2. Согласно официальной информации, Г.М. Шутов умер в 1901 году. От О.Г. узнаем, что тот скончался, когда его младшей дочери Любови (матери О.Г.) было около 12 лет. Если та родилась в 1886 году, то получается: что дата смерти ее отца – 1898. Таким образом, О.Г. ошибся в этой дате всего на три года. Дед О.Г. по материнской линии, Герман Михайлович Шутов был генералом (должность, вполне подходящая для смотрителя императорского дворца), причем персоной, особо приближенной к императору Александру III (1845-1894). Генеральскую должность он получил в 20-летнем возрасте (!!). И обязанности коменданта (смотрителя) императорского дворца в Гатчине исполнял фактически всю жизнь. Согласно семейной памяти Шутовых-Желябужских, только ему император (болевший почками) доверял доставку гатчинской питьевой воды в Ливадию («другой воды царь не пил»). Происхождение генерала Германа Шутова было довольно таинственным. Ребенком 1,5 лет Герман был привезен в Россию из Франции. Рос он в царском дворце в Гатчине. Кто его родители - Герману Шутову никогда не говорили. О его скоропалительной генеральской карьере уже сказано. О.Г. заметил, рассказывая свою родословную Ольге Новиковской: «Самое загадочное, как дед Герман во дворец и в генералы попал» и «имел там большое влияние». Когда Александр III умирал в Ливадии (1894), генерал Шутов был при нем, в числе самых близких. Генерал Шутов вместе с семьей проживал в помещениях Гатчинского дворца (позже – в собственном доме, в Гатчине). Будучи, по-видимому, несколько старше царя Александра III, генерал Шутов… чертами лица очень походил на него. (В этом убеждают и сохранившиеся до наших дней семейные фотографии) …Понятно, что все сказанное выше – не доказательство кровного родства. Однако семейная легенда Желябужских такова, что дед О.Г. по материнской линии был сводным братом императора Александра III и одним из внебрачных детей царя Александра II («Освободителя») (1818-1881). Историческим фактом является чрезвычайная влюбчивость и изобилие внебрачных связей у Александра Николаевича Романова, сына царя Николая I. Только в Википедии указано семеро его достоверно установленных и / или предполагаемых не узаконенных внебрачных детей , из которых трое родились еще в 1840-х гг, в пору пребывания будущего императора цесаревичем. На период 1838-1839 гг. приходится пребывание А.Н. Романова в Европе. Возможно, бывал он в Европе и позже. Кстати, именно там он познакомился со своей будущей женой, принцессой Гессенского дома, на которой женился в 1841 году. Среди так или иначе зафиксированных в истории внебрачных детей Александра II Германа Шутова, понятно, нет. Но мало вероятно, чтобы исторические сведения о потомках любвеобильного цесаревича / императора были полными. Скажем так: нет неоспоримых доказательств в пользу реальности данной семейной легенды нашего рассказчика, но нет и фактов, безусловно ее опровергающих. Сохраним за этой историей статус гипотезы. …А вот одно из детских воспоминаний О.Г. Когда Олегу Георгиевичу было 4-5 лет, его мать пошла вместе с ним в Александровский дворец в г. Пушкине, который тогда был открыт для народа как музей. (Это был 1930 или 1931 год; тогда семья Желябужских жила в Пушкине). В залах дворца-музея, как водится, сидели женщины-смотрительницы, видимо, из бывших царских слуг. Вот эти смоотрительницы признали в матери О.Г. одну из (убиенных) великих княжон, а именно - Татьяну. Они бросились целовать подол ее платья. В этот момент в зал вошла группа экскурсантов–комсомольцев. Любовь Германовна очень испугалась, стала прятаться за колоннами, потом вышла с сыном на улицу и, скрываясь за кустами, очень быстро пошла по аллее… Так рассказывает этот эпизод ее сын 83 года спустя. …Еще один, относительно недавний, эпизод, имеющий отношение к родословной нашего рассказчика, впрочем, затруднительный для проверки. Лет 25 назад (примерно в 1988 г.) в деревню Торбасино приезжали, как вспоминает О.Г., «киношники». Они снимали документальный фильм под названием, кажется, «Записки провинциала». В фильме был сюжет, посвященный О.Г. Желябужскому (часовому мастеру-изобретателю). Так вот, эти «киношники» (О.Г. называет даже их фамилии) приглашали («долго уговаривали») О.Г. Желябужского, в порядке «культурного обмена», поехать (а они с ним) во Францию. Вроде, по их словам, он мог бы там вступить в какое-то дворянское общество. Так или иначе, Олег Георгиевич от этого предложения отказался («не с кем было оставить собак»). Еще, тогда обсуждалась тема предков Желябужского. Будто бы эти «киношники» искали в Гатчине могилу генерала Шутова, однако не нашли. Других интересных подробностей этой истории наш рассказчик не припоминает. Теперь обратимся к собственной жизненной истории Олега Георгиевича Желябужского. Но сначала еще несколько слов о его родительской семье. Его мать Любовь Германовна – младшая дочь генерала Шутова – окончила гимназию в Гатчине. Еще до революции, а также после – работала на железнодорожной станции Гатчина, счетоводом. Там и познакомилась с отцом О.Г. - Г.А. Желябужским, который тоже на тот момент работал счетоводом. В 1926 г родился сын Олег. О.Г. было около 4-х лет, когда семья переехала жить в г. Пушкин. Родители О.Г. жили не дружно, часто ссорились. О.Г. считает, что мать и отца «связывала какая-то тайна». Георгий Алексеевич при ссорах с женой часто угрожал ей - «донесу». Любовь Германовна тут же замолкала. Вообще, об отце Олег Георгиевич отзывается плохо: «гуляка, пьяница». В начале 30-х гг. он работал в торговле, Совершил растрату и был осужден на длительный срок, правда, в заключении пребывал относительно недолго, благодаря заступничеству М.Ф. Андреевой (о чем уже рассказывалось). Мать О.Г. тогда тоже была арестована. Пятилетнего сына отправили бы в детский дом, если бы сосед, профессор Лубянский не забрал мальчика к себе. Мать О.Г. вскоре освободили, но лишили жилья и работы. Некоторое время она с сыном бедствовала («не могла найти работу, скиталась по знакомым»), пока не переехала в г. Пудож, в Карелию, где ее взяли учительницей. Любовь Германовна преподавала немецкий и французский языки, а также рисование. От школы она получила жилье. О.Г. поступил в школу в Пудоже, сразу во второй класс Вышедший из заключения, отец О.Г. приехал к семье в Карелию. Георгий Алексеевич «устроился на работу в леспромхоз, но пьянствовал». Год-полтора спустя семья перебралась в Новгородскую область: сначала отец, устроившийся работать в г. Боровичи, потом и мать с сыном. Но в городе работы ей не нашлось, и она была направлена учительницей иностранных языков в большое село Гряды. О.Г. отучился в Грядах в школе, наверное, три учебных года. В 1941 году (О.Г. – 15 лет) началась война. Подростком О.Г. в условиях военного времени самоучкой освоил несколько рабочих специальностей: и трактором КТЗ (с железными колесами) управлял, и паял-чинил посуду, и к часовому делу пристрастился, плотничал, столярничал, даже кузнечного дела испробовал. Помогал матери, устроившейся декоратором в эвакуированный в Боровичи Ленинградский театр оперетты. Потом отец устроил его чертежником в также эвакуированный «Ленуголь». В ноябре 1943 года (О.Г. – 17,5 лет) пришла повестка из военкомата. (О.Г. не был добровольцем, но как бы сам «напросился»: в ответ на упрек военкома, мол, от армии прячешься, сгоряча порвал свою бронь работника «Ленугля»). …По железной дороге призывников отправили в Ленинград. По дороге (в Тихвине) О.Г. сильно заболел - потерял сознание. Температура - 41 градус. (Диагноз О.Г. не помнит). Ввиду болезни, вместо фронта О.Г. направили в госпиталь в Ленинграде на Суворовском пр. В госпитале О.Г. пролежал до тех пор, пока не прорвали блокаду Ленинграда. После выздоровления О.Г. отправили на фронт. Их рота пехоты шла на фронт маршем. «Месяц шли до фронта». Кстати, проходили через Гатчину. Там на одну ночь О.Г. с другими солдатами был размещен на ночлег в бывшем доме своего деда генерала Г.М. Шутова. О.Г. сразу узнал этот дедовский дом, который ему показывали в детстве Потом рота маршем пошла на Волосово. После - шли лесами, дорогами, сожженными деревнями. «Крутились на треугольнике между городами Новгород, Псков, и, кажется, станцией Бурга», - вспоминает О.Г. Когда солдаты прибыли под Новгород, то оказалось, что командир, в чье распоряжение прибыло пополнение, большую часть оружия куда-то отправил. («Ему было дано такое распоряжение»). На другой день кое-какие винтовки солдатам все-таки раздали, но хватило не всем. О.Г., «как молодому, винтовку не дали». Тогда другой солдат «подсунул» новобранцу осколок доски с острым концом, издали напоминающим штык, со словами: «Возьми - пригодится!». «С этой доской я даже немца в плен взял», вспоминает О.Г. «Но, мне кажется, немец, скорее, сдался сам. А может быть подумал, что это такое «новое вооружение»» - улыбаясь, добавил рассказчик. Бои здесь были не большие – «скорее стычки» с противником. Потом рота, где был О.Г., опять пошла маршем по лесам - в сторону Эстонии. Проходили г. Гдов, дошли до реки Нарова. В 20 км от г. Нарвы О.Г. участвовал в своем первом и последнем большом бою. Вспоминать этот бой О.Г. не хочет. («Видел людей без рук, без ног; человека с вывалившимися кишками – он страшно кричал, был еще жив»). О.Г. в этом бою никого не убил - не успел. И даже рад этому. Его самого ранило и контузило. 18-летний боец получил тяжелое ранение в бедро («там, где у брюк находится карман»). После ранения О.Г. попал в военно-полевой госпиталь - «это такая землянка». Там хирург Михаил Тарасов («ему было 26 лет – сразу после института попал на фронт») сделал на ране О.Г. крестообразный разрез 22 на 18 см и положил туда мазь. Мази ушло на рану больше чем поллитра. Три дня О.Г. лежал в этой землянке. Температуры у него, по счастью, не было. Потом раненых переправили через реку и на санитарной машине повезли по гати. («Это такая дорога устланная бревнами – бревна лежат наискось, чтобы машины не так сильно трясло»). Раненых повезли в Сланцы в пересыльный госпиталь. Через неделю из Сланцев О.Г. вместе с другими ранеными отправили уже в Ленинград. Там Желябужского положили в больницу им. Куйбышева. В этой больнице О.Г. пролежал 4 или 5 месяцев. «А я-то думал, что рана через недельку заживет. Даже спросил врача - когда мне на фронт? А тот говорит – «Всё, военная эпопея для тебя закончилась». Комиссовали О.Г. в город Боровичи, откуда он призывался. 10 лет после фронтового ранения О.Г. «скакал на костылях». В результате ранения возникла контрактура. (Раненая нога была все время в согнутом состоянии и не могла распрямляться). В 1944-46 году О.Г. с матерью жили очень трудно. О.Г. пытался что-то заработать ремонтом часов. Пенсия инвалида войны 2-ой группы тогда была 33 или 36 рублей. Мать О.Г. не работала – «меня обслуживала». «Жили впроголодь». Вскоре к О.Г. явился инспектор из Новгородского финотдела. Инспектор был «одет весь с иголочки». А с ним женщина и милиционер. Фининспектор стал требовать с О.Г. уплатить налог за частное предпринимательство (ремонт часов на дому) – «он потребовал того, что я не зарабатывал». Происходило это так. Инвалид сидел склонившись над часами, когда на него фининспектор «налетел с криком и начал топать ногами». О.Г., не успев опомниться, схватил топор (он рядом лежал) и запустил им в инспектора. К счастью, топор ударил фининспектора по спине плашмя. 4 дня после этого события О.Г. «ждал, что за ним придут». Но не пришли, а вызвали часовщика-инвалида в прокуратуру. Там стали расспрашивать О.Г., а также и свидетелей события - женщину и милиционера. К счастью, в прокуратуре посчитали, что в этой ситуации О.Г. был скорее прав, чем не прав. После данного случая «больше ни одна сволочь ко мне не приходила!», говорит О.Г. Но хозяйка комнаты после этой истории «попросила съехать». (Ольга Новиковская спросила О.Г. про День победы. И тот ответил: «День Победы я что-то не помню. Я тогда жил вместе с матерью в съемной комнате. Занимался часами. Никуда ходить не мог»). Отец О.Г. – Георгий Алексеевич Желябужский тоже жил в Боровичах, но отдельно от семьи. Отец «часто менял женщин». О.Г. помнит еще, что после войны его отец устроился в контору рабочего снабжения заготовителем. О.Г. говорит, что первое время после ранения он практически не мог передвигаться, а когда научился «скакать на костылях», то стал работать в разных учреждениях. Сначала в автодорожном техникуме. Но там была очень маленькая зарплата. Поэтому О.Г. устроился токарем «в водопровод» (ЖКО – жилищно-коммунальное хозяйство). Потом перешел на асфальтный завод - тоже токарем. «С жильем всегда было трудно», говорит О.Г. Вечная теснота, клопы. Чтобы решить вопрос с жильем в 1946 г. отец - Георгий Алексеевич - посоветовал сыну взять ссуду на покупку дома. Тогда ссуду в 5,5 тысяч рублей давали инвалидам войны на приобретение сельского дома. Разрешалось купить дом в деревне и перевезти его в Боровичи. (Потом перевозить дома из деревни в город запретили). О.Г. взял эту ссуду. Насколько поняла Ольга Новиковская, часть денег он отложил на мотоцикл, переведя их в «вечную валюту» – купил на барахолке и у знакомых золотишко. Остальную же часть денег с этой ссуды отец О.Г. предложил пустить «в дело» с целью их увеличения. Отец поехал куда-то с деньгами, купил там пряники и рассчитывал в Боровичах выгодно их продать. «Но что-то у отца не получилось». В результате пряники эти съели сами. А за то, что ссуду инвалид войны истратил не по назначению, на него наложили штраф. На беду в это время грянула послевоенная денежная реформа. Странное дело, но долг О.Г. перед государством на новые деньги не был пересчитан. В результате в один день долг инвалида многократно вырос. О.Г. несколько лет честно платил свой долг государству, но тот не уменьшался, а, наоборот, из-за пеней только возрастал. О.Г. вспоминает, что можно было бы покрыть долг в последние дни перед денежной реформой, но надо было срочно достать деньги. Свободных денег не было. О.Г. хотел продать золотые часы. Но не сумел найти покупателя. («Люди боялись купить часы, думали, что они фальшивые»). В результате долг+штраф+пени О.Г. с 5,5 тысяч рублей выросли до 30 с лишним тысяч. О.Г. ежемесячно успевал покрывать только набегавшие пени, а сам долг никак не уменьшался. В это время О.Г. работал в ЖКО токарем, а на дому все свободное время чинил часы для заказчиков. В жилищно-коммунальном хозяйстве инвалид войны, передвигающийся на костылях, работал вместе с пенсионером – бывшим прокурором. (В ЖКО этот прокурор был электриком). Вот бывший прокурор и спросил как-то О.Г.: «Почему ты - не пьёшь, не куришь, работаешь не разгибая спины, а так бедствуешь?» О.Г. рассказал тому о своем долге пред государством. «Прокурор сначала не поверил», но О.Г. показал ему свои квитанции о ежемесячных выплатах. Бывший «прокурор вмешался – написал письмо куда надо» и долг с О.Г. был снят. Произошло это уже в 1952-53 году. В 1947-48 году О.Г. поехал в Ленинград, чтоб осуществить там свою мечту – купить мотоцикл. Ведь на мотоцикле он бы смог нормально передвигаться. Пришел О.Г. в Ленинграде в официальный магазин – «в скупку на Невском». Там он хотел продать «свое золотишко». Но милиционер, дежуривший в магазине, грубо отнял у него золото – так как заподозрил, что оно краденое. «Я к прокурору. Тот говорит - поживите в гостинице, подождите пока мы разберемся». О.Г. ответил: «Мне не хватит денег жить в гостинице и ждать. В кармане у меня оставалось еще 400 рублей. Я на аэродром - сел на самолет и полетел в Москву». В дороге О.Г. рассказал соседу-пассажиру о своей истории. Тот посоветовал обратиться к Швернику. В Москве О.Г. попал на прием к Швернику и тот действительно помог. Шверник сказал О.Г.: «Проверим. Если Вы не виноваты – все получите обратно». Из Москвы О.Г. поездом вернулся в Боровичи. «Ездил за мотоциклом, а вернулся домой с пустыми руками». Но через 1,5 -2 недели Желябужскому пришел вызов в Ленинград. Ему даже передали бесплатный билет на поезд до Ленинграда. В Ленинграде О.Г. «все вернули и даже деньги за моральный ущерб. Все расходы - за счет ленинградской милиции». Когда О.Г. во второй раз поехал в Ленинград с целью купить мотоцикл, то уже поехал не один, а со своим отцом. Мотоцикл отец с сыном купили, но в багаж его на Московском вокзале брать отказались. Тогда отец пошел к начальнику вокзала. Оказалось, что начальник Московского вокзала помнил «дядю» Андрея Желябужского. Он помог оформить мотоцикл в багаж и отправить его в г. Боровичи. (Некоторые эпизоды жизни О.Г. выглядят «сказками со счастливым концом». Но чего только не бывает в жизни: сегодня не везет, а завтра повезло). Через 10 лет после ранения О.Г., неожиданно для себя, снова смог ходить. (Хотя и вынужден был потом всю жизнь мастерить себе обувь с высокими каблуками. Или же подкладывал под пятки внутри сапог деревянные колобашки – ведь раненая нога в стопе по-прежнему оставалась скрюченной). Чудо с О.Г. (способность ходить) случилось в соответствии с поговоркой «не было бы счастья, да несчастье помогло». Произошло это так. Олег Георгиевич холодную зимнюю ночь 1954 года вынужден был просидеть на улице. Он караулил мешок картошки. Картошку дал товарищ, к которому О.Г.приехал в пригород. Этот товарищ и принес свой, щедрый по тем временам, подарок на автобусную остановку. Последний автобус в тот вечер, на беду, не пришел. Бросить картошку Олег Георгиевич не мог – время-то было голодное, а нести ее обратно к дому товарища, будучи на костылях, был не в состоянии. Вот и просидел инвалид с мешком картошки на морозе до самого утра – до первого утреннего автобуса. О.Г. в эту ночь очень замерз, но вот это-то и сыграло свою положительную роль. (Оказывается, в самом деле, существует метод лечения холодом). На следующее утро, скрюченная в течение 10-ти лет нога О.Г. разогнулась. Случилось это в момент, когда О.Г. после завтрака встал из-за стола. Он вдруг понял, что стоит на двух ногах. О.Г. спросил свою мать: «Ты ничего не замечаешь?». Но Любовь Германовна не заметила – ведь она сидела напротив, и стол закрывал от нее ноги сына. С этого момента жизнь О.Г. стала налаживаться. Когда Олег Георгиевич смог ходить без костылей, и избавился от долга государству, он смог жениться. Было это в 1954 году. («До той поры я 10 лет скакал на костылях и о женитьбе не думал» - говорит О.Г.) О.Г. устроился работать в государственную часовую мастерскую. Кое-что начал зарабатывать. С каждой зарплаты старался откладывать сколько мог. Хранил О.Г. свои сбережения не в деньгах, а покупал золотые изделия – то часы, то серьги, то колечки. Жена была старше О.Г. на год или два. Жену Олега Георгиевича звали Елена Аркадьевна. Она взяла фамилию Олега Георгиевича. Жена О.Г. работала на комбинате огнеупоров «в литейке формовщицей». Примерно через год (июнь - июль 1955 г.) у Олега Георгиевича и Елены Аркадьевны родилась дочь Евгения. Жена О.Г. была не доброй женщиной. Она не любила свекровь. «Я на работе, а жена мою мать не кормит. А однажды я застал ее с кавалером». После этого Олег Георгиевич расстался с женой. Тогда их дочке Жене было лет 5. (Официально супруги не разводились). Жена Елена Аркадьевна воспитала дочь Евгению в нелюбви к отцу. Больше О.Г. своей дочери ребенком не видел. Последние годы городской жизни (60-е гг.) О.Г. жил с матерью, работал в часовой мастерской. К этому времени он стал очень искусным часовым мастером. (Здесь надо заметить, что страсть к часам появилась у О.Г. рано – в 4-5 лет. Тогда он вместе с родителями ходил к часовщику и впервые увидел много часов сразу. Эта картина произвела на мальчика неизгладимое впечатление. Потом О.Г. всю жизнь занимался часами: чинил, изобретал их сам, интересовался конструкциями часов знаменитых мастеров из России и других стран). В выходные дни на мотоцикле О.Г. часто ездил по окрестностям Боровичей. Заезжал к друзьям, ездил в лес за грибами и ягодами. (Однажды сломал ногу, когда ехал на мотоцикле – задев ногой за пень). Бывая на природе, О.Г. надумал переселиться в деревню. Надо еще сказать, что жилищные условия у него были очень плохие. О.Г. продолжал жить с уже очень пожилой к тому времени (возраст – за 80) матерью в «маленькой съемной комнатке в рабочем бараке на Поселке». (Кстати, Дима Иванов рассказывал Ольге Новиковской, что барак на 4 семьи, где тогда жил О.Г. (или аналогичный ему «барак на Поселке»), теперь сделан в Боровичах чем-то вроде музея быта послевоенных лет). Прежде, чем обратиться к следующему, деревенскому периоду жизни О.Г. Желябужского, - еще несколько слов о родственниках О.Г. по материнской линии. Напомним, что у гатчинского генерала и смотрителя императорского дворца Г.М. Шутова, кроме младшей дочери Любови (матери О.Г.) было еще четверо детей, да еще у бабушки О.Г. - Надежды Григорьевны - была дочь от первого брака (см. выше). Старшая дочь «Леля» (от первого брака Н.Г.) осталась старой девой. Она заведовала детским домом для девиц в г. Пушкине. В 1924 г. Лёля была убита грабителями. Старшая совместная дочь Шутовых - Клавдия - вышла замуж за дворянина. Его фамилия, «кажется, Иванов». Семья Клавдии жила в Гатчине. У Клавдии Германовны был сын, тоже Герман - 1900 года рождения. (Хоть и намного старше О.Г., Герман приходился ему двоюродным братом). Когда произошла революция, Герман воевал на стороне белых, но заболел тифом. «Белые его бросили, а красные подобрали и выходили» (так выразился О.Г.). После этого Герман перешел на сторону красных. Потом Герман стал членом партии большевиков. «Герман был хорошим оратором» - рассказывает О.Г. то, что он слышал от матери. С.М. Киров приблизил его к себе, сделал своим секретарем. Жил Герман, рассказывает О.Г., в одном доме с Кировым, в соседних парадных, но их квартиры сообщались. Этот дом был расположен на Петроградской стороне ("недалеко от Артиллерийского музея", вспоминает О.Г.). Дом, где жил Киров, называли «серый дом» (Каменностровский пр. д. 26/28; там, как известно, теперь размещается музей-квартира Кирова). Ребенком 5-6 лет О.Г. несколько раз бывал, вместе с матерью, дома у ее племянника Германа О.Г. помнит даже, как однажды он «пил кофе за одним столом с Кировым». Когда С.М. Кирова убили в 1934 г, «был слух, что Герман бежал за границу». Мать Германа – Клавдию Германовну - выслали в Казахстан. (На тот момент она была уже вдовой). Через три года Клавдию Германовну освободили, и она вернулась в Ленинград. Еще одна дочь Шутовых, сестра матери О.Г. - Евгения Германовна - вышла замуж за инженера-конструктора Строковского, работавшего на заводе в г. Рига. До революции у них была яхта. (У О.Г. есть фотография этой яхты). У супругов Строковских родился сын. В детстве его звали «Беби». Сестра матери Вера Германовна вышла замуж в г. Чебоксары. Были ли у нее дети, О.Г. не знает. Понятно, рассказ О.Г.Желябужского изобилует пропусками: что-то он не помнит, что-то (о родственниках) не знал никогда; возможны аберрации памяти, однако некоторые эпизоды помнятся ярко. Не следует забывать, что эта семейная история рассказана 87-летним человеком, который, к тому же обездвижен и не видит. В 1969 году О.Г. Желябужский купил старенький дом в деревне Торбасино, Боровичского района, и переехал в него вместе со своей матерью. (Ей было тогда 83 года. У Любови Германовны к этому времени начал помрачаться разум). После городской клетушки с клопами деревенский дом из двух комнат, а также с чердаком, подвалом и верандой, показался бывшему боровичанину роскошными хоромами. В первый же год О.Г. прорубил в доме еще одно окно, чтобы иметь возможность видеть не только восход, но и заход солнца прямо из своего жилища. Тогда же вновь испеченный сельчанин сжег в печке свой паспорт. Сжег,,, «за ненадобностью». Чем вызвал изумление у работников местного сельского совета. (Паспорт же матери О.Г. сохранился). Чтобы понять этот поступок бывшего горожанина, О.Г., надо знать, что долгие годы советские сельские жители не имели паспортов. Таким способом их удерживали на селе. В город податься без паспорта было нельзя. Сельская молодежь убегала из деревень в города двумя способами: девушки выходили замуж за горожан, получая таким образом паспорт; а парни оставались на сверхсрочную службу в армии и тоже получали недоступный им прежде документ. Олегу Георгиевичу, когда он переехал в деревню Торбасино, было 43 года. Он стал работать в сельской библиотеке в деревне Горбино, куда ездил на мотоцикле за несколько километров. Дома О.Г. ухаживал за больной матерью. (Мать умерла в 1970 г.). У матери О.Г. была маленькая собачка. Собачка принесла щенят. Раздать их Олег Георгиевич не сумел. Так у О.Г. Желябужского началась многолетняя эпопея с собаками. Животные плодились, а добрый человек не мог уничтожать щенков или отдавать их в плохие руки. Максимальное количество собачек (типа болонок) проживавших в его доме в Торбасине в период с 1970 по 1985 гг. было – 22 штуки. Инвалид войны тратил на их прокорм всю свою пенсию и зарплату сельского библиотекаря. Так О.Г. получил свое прозвище Чудака или Собачника. Потом собачки, скрещиваясь внутри своей большой семьи, стали вырождаться, часто болеть. Их число сократилось до 16–18-ти. Однажды, один «сердобольный» человек принес О.Г. какое-то средство от блох и посоветовал вымыть животных. На следующий день после мытья собаки стали гибнуть, одна за другой. Несколько выживших собачек, счастливо дожили свою жизнь в доме любящего хозяина. Последняя собака того семейства имела кличку Щукарик в честь деда Щукаря, так как по характеру напоминала этот литературный персонаж. После того как династия болонок всех мастей закончилась, О.Г. пришлось снять и выбросить пол в комнате, где прежде жили животные. Ведь после большого количества щенят, а также старых больных животных, пол там был безнадежно испорчен. В результате, последние 25 лет в доме О.Г. в Торбасине, в одной из комнат было вместо пола положено несколько досок посередине, да сделаны перила, чтобы случайно не упасть в подвал. (Ширина «моста» через комнату была метра 1,5). После шумного и беспокойного семейства болонок у старика Желябужского были и другие животные: пес Тошка, кошка Пуська… Периодически появлялись приблудные кошки, брошенные больные собаки. Несколько лет назад холодной зимой замерзшая крупная собака пришла в дом О.Г. и легла рядом с ним на кровать. Проснувшись, О.Г. поначалу подумал, что это волк; тем более, что собака укусила слепого (тогда уже слепого) старика, когда он дотронулся до нее. (Потом эту собаку О.Г. отдал Кавицыну). Сейчас из животных у старика осталась только небольшая старая глухая собачка Тотошка. Она и переселилась вместе со своим хозяином из Торбасина в Горбино в дом к Андрею Кавицыну. Кроме кошек и собак, каждое лето в доме старого человека жили еще 4 семьи ласточек. Последние четверть века они вили гнезда в избе О.Г. и радовали его своим щебетанием. Бывало, что О.Г. даже чинил им гнезда. Птенцы-слетки так привыкали к соседству с человеком, что во время своих первых вылетов из гнезда часто садились отдохнуть на грудь, лежащего на постели хозяина дома. Как бы ни смеялись местные жители над Чудаком-собачником, О.Г. был вполне доволен своей судьбой. Жизнь в деревне ему нравилась. О.Г. оказался рачительным хозяином. Пока был в силах, он постоянно поправлял свой не новый, но еще вполне годный для жизни дом: выложил камнями (собирал их в окрестностях) часто отсыревающий после дождей и талых вод подвал, постоянно латал крышу. Кроме того, бывший горожанин выращивал у себя в огороде овощи, сажал плодовые деревья и кусты, даже выкопал перед домом маленький пруд. Сейчас все это заросло и пришло в запустение. Однажды к Олегу Георгиевичу в Торбасино приехала его взрослая дочь - Евгения Олеговна (медсестра). Было это в конце 70 - начале 80-х годов. Приезжала она вместе со своим мужем Александром (стоматологом) и маленькой дочкой - девочкой лет 5-ти. Тогда О.Г. Желябужский передал дочери браслет червонного золота. Евгения, вроде, сначала не хотела брать ценную вещь, но потом все-таки взяла. (Браслет был куплен О.Г. еще в Боровичах с целью вложения денег). После этого дочь Евгения уехала вместе с семьей (матерью Еленой Аркадьевной, мужем и ребенком) на постоянное место жительства на Дальний Восток. (Оттуда дочь написала О.Г. 1 или 2 письма. После чего связь прервалась). Пишет Ольга Новиковская (уже не со слов О.Г., а «от себя»): «…Я познакомилась с О.Г. в 1971 году. Я тогда была 11-летней школьницей и ходила за книгами в сельскую библиотеку в деревне Горбино. Как раз там и работал библиотекарем Олег Георгиевич. О.Г. всегда был добр к детям – чинил всем велосипеды, игрушки. Взрослым же безотказно ремонтировал часы, моторы, насосы, чайники, утюги, мотоциклы, машины. Его фирменным изделием стали удобные тележки на велосипедных колесах, которые могли проехать по любой грязи и доставить по бездорожью груз любых габаритов. Кстати, я до сих пор вижу такие тележки у некоторых местных жителей. К моей маме Елене Ивановне Алексеевой Олег Георгиевич испытывал трепетное чувство. Мама же старалась его не обидеть, хотя с самого начала ей было понятно, что их союз не возможен. Мама часто покупала в Ленинграде книги для О.Г. по часовому делу, заказывала иностранные статьи в библиотеках, делала из них выписки, фотографировала схемы часов, посылая в деревню почтой нужные для часовщика-изобретателя материалы. Каждое лето мы с мамой навещали О.Г. в Торбасине. У него на профилактическом обслуживании не однажды бывали и наши старинные стенные часы с боем. О.Г. всегда помогал моей бабушке Ольге Тимофеевне Ларионовой, потом и мне , когда мои дети были маленькими: то дров наколет, то вскопать огород поможет, то воды принесет, то насос починит, то часы, то велосипед…. И это при условии, что наши деревни Стрелка и Торбасино находятся на расстоянии 5 км одна от другой. Надо сказать, что помогал Олег Георгиевич не только нашей семье, но и вообще всем, кто в этом нуждался. Помогал просто так, по доброте душевной – чаще всего местный Чудак чинил всякую технику. Торбасинский Кулибин изобретал и делал своими руками какие-то полезные мелочи, и не только. Например, он сам разработал и собрал U-образный двигатель внутреннего сгорания для мотоцикла. Тогда, несколько десятилетий назад, этот двигатель у него хотел купить какой-то музей техники, но О.Г. не отдал свое изобретение. Он рассчитывая сделать для себя новый легкий мотоцикл. (Сейчас этот двигатель находится у моего старшего сына Ивана. Два года назад О.Г. передал его Ване на хранение. Когда сын почистил и привел двигатель в порядок, я предложила передать его в музей, но Иван сказал, что ему жалко с ним расставаться). Окружающие относились к странноватому старику по-разному. Дети любили, взрослые часто смеялись. Были и такие бессовестные люди, которые обманывали и обворовывали доверчивого человека. Дом свой в Торбасине хозяин никогда не запирал, поэтому однажды в его отсутствие в избу влезли воры. Украдены были, в том числе, и необычные часы, которые О.Г. сам изобрел, выточил и собрал. (Кроме времени часы показывали числа и дни недели). Воров этих позже нашли, но О.Г. забрал свое заявление из милиции. Он не захотел «портить жизнь молодым глупым парням». (К нему приходила мать одного из воров и просила пожалеть сына). Несколько лет назад одна почтальонша (теперь она уволена) в течение длительного времени обманывала О.Г. Она приносила старику пенсию на несколько тысяч меньше назначенной ему государством. Вновь появившуюся прибавку к пенсии инвалида войны, предприимчивая сотрудница почты забирала себе. Но через какое-то время это вскрылось. (Тогда, по просьбе О.Г., я писала в Новгород письмо с вопросом о величине его пенсии). И опять старик не стал давать хода уголовному делу в отношении нечестного человека. «Ведь у нее дети, как они останутся без матери», рассудил старик. Я помню истории и с разного рода попрошайками, пользующимися добротой О.Г. Одну бездомную побирушку О.Г. приютил зимой. Когда же та собралась уходить, отдал ей свои единственные целые валенки. А ближайшая соседка по Торбасину - Шура Колесиха? Та ездила на Украину и вставляла себе зубы за cчет инвалида войны Желябужского. Кроме Шуры появился в окружении доверчивого старика и новый горбинский дачник Магамед. Тот периодически навещал старого человека и тоже просил у него деньги. Олег же Георгиевич с легкостью их давал: «Надо же помочь человеку, ведь он опять остался без работы!» - сочувствовал старик сорокалетнему бездельнику. Я считаю, многим обязан старику Желябужскому и его бывший социальный работник, а ныне - попечитель в форме патронажа Андрей Кавицын. С апреля 2013 года, как уже знают читатели «Деревенской истории», опубликованной на Когита.ру, О.Г. Желябужский живет уже не в полуразвалившемся собственном доме в Торбасине, а в благоустроенном доме своего попечителя в соседней деревне – Горбино. За инвалидом ухаживают Андрей Кавицын и его гражданская жена Светлана Леонова. Ухаживают добросовестно, но «ревниво»: чтобы, не дай Бог, старик не вздумал еще кому-нибудь из односельчан помочь деньгами из своих значительных (несколько десятков тысяч рублей) пенсии и пособия инвалида Великой Отечественной войны первой группы. Для Кавицына же средства подопечного старика уже давно стали главным материальным источникам существования. Ну и слава Богу: Олегу Георгиевичу, в его нынешнем состоянии кроме покоя, ухода и человеческого тепла, ничего не нужно; а накапливать сбережения ему не для кого». Из рассказа О.Г. Желябужского от 13.07.2013: «…В Гатчине у моего деда Германа был дом – 14 комнат. Кажется, на Коннетабельской улице (Вероятно, название изменилось. – А. А.). Точно не помню. Он от Гатчинского дворца совсем близко. У дома высокий фундамент из больших тесаных камней. В начале 20 века дом был одноэтажный, деревянный. Потом было надстроено 2 этажа и дом стал 3-этажным». *** «…А еще у меня (шутит. – А. А.) замок в Польше есть. Ему 600 лет», - сообщает О.Г. Об этом замке рассказывал Олегу Георгиевичу его отец Георгий Алексеевич Желябужский. О.Г. даже видел фотографию этого замка. (Один из родственников отца еще в царское время ездил в Польшу и сфотографировал этот родовой замок). Дед Алексей Алексеевич рассказывал отцу О.Г., что в Польше было восстание против короля, «кажется, Сигизмунда» (согласно литературным источникам, действительно, Сигизмунд). Предок О.Г.- Желябужский участвовал в этом восстании. Но восстание было подавлено сторонниками короля. В результате, поляку Желябужскому пришлось спасаться бегством. Бежал он в Россию. Было это во времена Ивана Грозного. В исторической литературе есть информация о потомке того Желябужского - Иване Афанасьевиче. Иван Афанасьевич Желябужский (1638 - после 1709) в Википедии определяется как русский государственный деятель, дипломат, мемуарист. Известны его мемуары и дневники, в которых он описывал жизнь при дворе петровских времен. Разумеется, документальных подтверждений родственной (генеалогической) связи нашего рассказчика с теми Желябужскими из XVI-XVIII веков – нет. Но я лично не сомневаюсь в реальности этой семейной легенды № 3. P. S. На этом завершается наша «Деревенская история». В ней причудливым образом переплелись наши современные будни и история России. И каждый из участников и героев этой истории (героев в кавычках и героев без кавычек) может почувствовать себя причастным к чему-то, куда большему, чем он сам (не исключая 400-летия дома Романовых). И вместе с тем, нет ничего более значительного, чем жизнь и судьба конкретного человека - Личности, ее уникального ценностного мира, ее жизненного пути, ее страданий и наслаждений, ее удовлетворенных/не удовлетворенных интересов и реализованных или попранных прав. А. Алексеев. Апрель-октябрь 2013. Автор благодарит О.Г. Желябужского, О.А. Новиковскую, В.Г. Белякова, Д.М. Иванова – за информационный и деятельный вклад в настоящую работу. - А. А. Октябрь 2014. Конец Напечатано в журнале «Семь искусств» #1(59)январь2015 7iskusstv.com/nomer.php?srce=59 Адрес оригинальной публикации — 7iskusstv.com/2015/Nomer1/Alekseev1.php
