Речь идёт об открытых поэтических конкурсах, которые проводит на сайте Stihi.lv замечательный, как я теперь убедился, поэт и человек Евгений Орлов, обитающий и творящий в Риге.
Упомянутый сайт проводит два разнесённых во времени проекта: открытый Чемпионат Балтии по русской поэзии весной и открытый Кубок Мира по русской поэзии – осенью. Первый конкурс проводится с открытым забралом, второй анонимно. Захватывающе интересны оба формата. Что и подтверждается количеством участвующих в них авторов.
Коллега по нашему журналу и давний приятель Алексей Торхов обратил моё внимание на это без преувеличения сказать явление ещё в прошлом году. Я зашёл на сайт и сразу увлёкся поисходящими там событиями, хотя и поспел уже к самой развязке.
Поэтических конкурсов сейчас проходит много, но этот сразу глянулся по многим показателям. Особо приятно удивил меня уровень критического сопровождения конкурса.
В этом весеннем сезоне я заблаговременно списался с организаторами и включился в работу в качестве поэтического обозревателя.
Что же там творится? Желающие участники присылают свои стихи, и отборочная комиссия фильтрует входной базар. После чего проходит предварительный этап и его жюри отбирает 32 лучших, по его мнению, подборки (для Чемпионата) или стихотворения (на Кубке). Далее начинается этап прямых единоборств, где участвующие авторы сходятся друг с другом в соответствии с жеребьёвкой по олимпийской системе. И так вплоть до финального единоборства.
Этот этап судит уже Большое (по количеству и качеству) Жюри, в состав которого входят многие известные и авторитетные поэты. А функция обозревателей состояла в том, чтобы просматривать представленные работы и более или менее подробно высказываться о них. В зависимости от этапа конкурса. Параллельно, а также последовательно в этой роли выступали трое критиков.
Самый известный (и, наверное, самый профессиональный из них) – Ольга Воронина, заместитель главного редактора «Книжного обозрения». А также были хорошо загружены этой работой Вадим Герман и автор этих заметок.
Участников были сотни. То, что со всего мира, понятно. Стран двадцать, не менее. На предварительном этапе мне пришлось познакомиться с подборками стихов 481 поэтов. И о каждом (каждой) сказать хоть несколько слов. Желательно, по сути.
Как писал я в начале одного из своих обзоров «Александру Сергеевичу Пушкину для сочинения полного собрания своих сочинений потребовалось использовать весь свой словарный запас (объёмом от 25 до 40 тысяч слов – тут оценки расходятся). Но какой нужен словарный запас для написания обзора по такому количеству авторов я даже представить себе не могу …».
На этапе прямых единоборств участников было естественно меньше, но разговор уже шёл более обстоятельный. Что требовало от обозревателей ещё больших энергетических и временных затрат. Жюри же судило совершенно независимо и по своим критериям. И мнение обозревателей принимало к сведению. В лучшем случае. Или не принимало вообще.
Участники и читатели тоже комментировали ход борьбы и понравившиеся стихи. Пропагандировали своих фаворитов и делали прогнозы и ставки. В общем, движуха на сайте была постоянная и очень любопытная.
И вообще оформление сайта, его интерфейс и функциональность, удобство взаимной коммуникации, оперативность реакции организаторов на запросы читателей заслуживают самых высоких похвал.
Личные выводы и впечатления
Я узнал много новых для себя и интересных поэтов, познакомился с широким кругом авторов, себя в чём-то показал, приобрёл полезный опыт и наметил перспективы на будущее.
Об итоговых результатах этого чемпионата, а также предыдущих сезонов желающие могут узнать в архивных разделах сайта.
А в сентябре начинается новый сезон. Стартует очередной открытый Кубок Мира по русской поэзии. Следите за сайтом, узнавайте все новости и условия проведения Кубка. И все те, кто хочет попробовать свои силы в таком представительном соревновании приглашаются принять в нём участие. Не пожалеете.
Приложение
С трудами моих коллег можно познакомиться на сайте, а я ниже хочу привести примеры собственной работы как обозревателя.
Фрагмент обзора «Анализ и прогноз» на стадии одной шестнадцатой финала, написанный, разумеется, до того как Жюри приняло своё решение.
Пара
ГРУВЕР Анна, Донецк (Украина). Подборка «Ничья»
ЛУКШТ Игорь, Москва (Россия). Подборка «Чарка на посох»
Общая характеристика
Кого предпочтёт жюри, одного и столпов современной поэзии Игоря Лукшта или главного перспекта конкурса юную Аню Грувер, к своему 16-летию уже ставшую членом СП Москвы и собравшую внушительную коллекцию публикаций в самых разнообразных изданиях, предсказать трудно. Следует отметить, что оба оппонента в добавление ко всем своим достоинствам ещё и внешне очень привлекательны. Конечно, каждый по-своему.
Первое стихотворение своей подборки Игорь Лукшт начинает словами: «Ушли, поклонившись младенцу, волхвы…».
Истинный христианин, он и сам представляется мне мудрым волхвом, могучим язычником, былинным сказителем. И ещё он очень похож на святого Франциска, говорившего с птицами и зверями на их языке. На его развёрнутые поэтические полотна мир умещается во всей своей полноте и разноголосии. Профессия скульптора тоже накладывает свой отпечаток. В его стихах и отсечено всё лишнее, и вылеплено всё необходимое. С тщательной проработкой деталей и ощущением пространственного объёма.
«Полощет дева на мостках
тряпицы розовых рубах.
Чуть в дымке, в зеркале реки
белеют рук тугие стебли –
живую гладь воды колеблют
и нежных лилий хохолки…».
Его стихи представляют Божий мир во всей его всеобъемлющей красоте. При этом они отнюдь не отрешены, не бесстрастны. Живая человеческая боль негромко пульсирует в них и ощущается подступающим к горлу комом.
Вокруг Ани Грувер в комментариях сгущалась какая-то мистическая и отчасти зловещая атмосфера. Многочисленные почитательницы, поражённые не по-детски зрелой силой её стихов, примеряли к ней участь то Ники (Турбиной), то Нади (Рушевой). Для таких опасений опредёленные основания есть. «Ахиллесова девочка», по названию одного из её стихотворений, действительно, уязвима и беззащитна. И в стихах, и, очевидно, в жизни. С которой она ведёт диалог и не слышит ответа.
Пронзительнейшие стихи. Можно понять, почему после их прочтения возникают апокалиптические пророчества.
Я так не думаю. Я думаю по-другому.
Ане я написал, что у неё все будет хорошо, что я в этом уверен.
И ни умение писать стихи, ни красота этому не в состоянии помешать.
Батл цитат
ИГОРЬ ЛУКШТ
«Влекома любовью и болью, по ком
рыдает душа в долгих шелестах вьюги?
Скрипит над державой заржавленный флюгер –
всё царь, всё разбойник, всё шут с бубенцом,
то юг полыхает, то запад дымится…
И мечется сердце в багряной темнице,
и горло тревожит мольбой и стихом…».
«А в голубых тенях ракит
на волнах церковка рябит,
мерцает синий куполок
людской заступницы Марии,
дробятся башенки лепные,
свод неба светел и глубок…».
«Двадцать лет, что миг, всё чаще в дымке зелени
чёрный креп затягивает льдышку зеркала.
Фант судьбы ль? Бросает камни ли Вселенная?
Но скудеет поле жизни драгоценное
без любимых, верных, близких. Мир велик, но вдов,
хлеб горчит в глухую в пору астероидов…».
АННА ГРУВЕР
«Видишь сорняк под забором? Так же и я росла.
Пыль поднимала свора лохматых бродячих собак,
……………………
мне они лижут ладони, тебе – прогрызут до кости.
«Слышали? Нет больше жалости! Нюрка теперь – одна».
Так я росла… и выросла. Некуда больше расти.
Мне остается падать, яме не вижу дна…».
«Девочка-медь, люби его. Люби его, девочка-плеть,
он выпьет тебя до дна, не бойся дотла сгореть.
……………………
Только – не подавай виду,
что любишь её…».
«Я устал искать путь назад.
Я поклялся вернуться в срок, опоздал, а теперь, не зная дороги, хочу бежать.
Забери меня, Тень, и пришей к ногам. Я хочу опять перестать расти.
Отпусти меня, Господи. Отпусти!
……………………
Оставайся.
Тебя разыграют в цирк, тебя разыграют в тир.
Развинтят, заново соберут. О дивный и новый мир
затянет на шее в петлю резиновый жгут.
Маски рыб, крокодилов и птиц
без сердец и без лиц
над тобою уже начинают суд…».
Мои симпатии
Моё сердце разрывается между привязанностью к давнему знакомцу, мудрому и сильному поэту и человеку Игорю Лукшту и удивлением перед этой удивительной девочкой Аней Грувер.
Мой прогноз
Без прогнозов.
Следующий фрагмент относится к другому сегменту обозрений. Дело в том, что хороших авторов было намного больше, чем мест (32-х) на этапе прямых единоборств. Поэтому многие из них в эту часть конкурса не попали. И обозреватели уже сверх программы писали отдельные эссе о тех из них, которые им особенно понравились.
Пример моей работы, посвященной поэту Анне Гераскиной.
Из тех, кто не попал в плей-офф… А я бы их не пропустил. В смысле, взял бы обязательно…
О конкурсной подборке Анны ГЕРАСКИНОЙ.
Письма с этого света
Имя я запомнил сразу. Ну, как запомнил? Что зовут Анна (Аня, значит), это точно. И фамилия как-то на «А». Оказалось – Гераскина. Такое.
На фото молодая, с виду красивая и благополучная женщина (это «благополучная» с виду, а красивая без всяких оговорок) на фоне паркового пейзажа. А, может, и кладбищенского. «После прогулок моих утомясь, я опираюсь на урну…» (К. П.). И стихи запомнил сразу и прочно – два плюса в обзоре. Подборку «Слушайся старших» (хотя не могу сказать, что название особо внятное). Почему запомнил? Так моя тема. Я даже хотел эти заметки озаглавить своей строчкой «…у толстой стены, отделяющей рай от ада…». Это тема тотального отчаяния, ощущений человека, стоящего у края и на краю. Долго стоящего. Всю жизнь. И после смерти. Конечно, читать это невыносимо больно, мучительно. А жить так?
Первое стихотворение «НИИскреннее».
Правда, игровое название здесь, может, и ни к чему. А, может, эта ирония просто самодельная анестезия от невыносимой муки. Когда беспредельным отчаянием пропитана вся окружающая действительность. И сколько людей испытывает его. Кто от бесконечной нужды, кто от возраста и болезней. Оно проглядывает за вымученными улыбками, оно слышится за громкими фразами и эффектными остротами. Стоит подойти поближе, заглянуть в глаза.
Беспросвет.
«У Надежды целый день навыворот, наизнанку.
У неё дела не ладятся спозаранку
У Надежды руки белые от крахмала –
Как же много нужно ей, как же мало!..»
Почему так невыносимо?
«Маменька, погляди-ка, в спине ли нож?...»
Жить с ножом в спине – как это знакомо! Тем более, пристроенным туда собственными руками.
«Я его посеяла. Прорядила.
А собрать по осени позабыла…»
Ничего, уже почти не беспокоит.
«У Надежды кот плешивый да сон паршивый.
Снится, что с сантехником согрешила…».
Это из редких радостей. Жизнь по кругу, жизнь беличье колесо.
«Попросила Высшего о прощении,
И пошла работать в своё НИИ.
Лаборанткой, маменька.
Старшей, папенька, в отделении.
Самой главною да по щучьему по велению…»
Даже к такой карьере можно притерпеться. Хочется, да не получается.
«У неё и обед остыл, и отдел постыл.
Господи, ты её пораньше бы отпустил…»
Господь – кто-кто, но точно не садюга. Отпустит!
Вы, конечно, обратили внимание на имя героини. Как обстоят дела у двух её товарок и думать не хочется.
Следующий текст – «Света под снегом». Казалось бы, можно ли ещё пронзительней? Можно. Продолжение темы. Когда единственным выходом из земного ада мнится рай небесный. «Я для себя всё же выпрошу место у толстой стены, отделяющей рай от ада…» (В. Г.) Но желанный рай оборачивается всего лишь чистилищем. Чистилищем, не очищающим и не спасающим душу. Знаем, соприкасались. «Две недели в раю» посмотрите (того же автора – В. Г.).
Герой стихотворения – ещё один из «наших». Который ходил, ходил под Богом, к Богу и попал.
«Уходил купаться и канул в Лету…»
А что там?
«Я пишу тебе с того света.
Вернее для тебя он “тот”, для меня он “этот”…»
Полная оборотка. Всё тот же беспросвет. У предыдущей Надежды «…нет надежды и нет спасения…». У безымянного героя «тут одни воскресения. От покойников нет покоя. От радости нет спасения…». Лучше? Всё та же суета, бессмысленная суета вокруг.
У Алены Бабанской «нелетальные ангелы». У Анны Гераскиной «вокруг херувимы – господни куры». Тоже не высокого полёта птицы. Сведения подтвержденые уже из двух источников, однако!
Но есть ещё Света, потерянный свет. Безвозвратно утерянный шанс. Безвозвратно?
«Света, как же мы косоглазы, как же мы косороги,
Косноязычны, косматы…»
(«…Какие мы, Янка, болванские идиоты, какие мы кретинские дураки! – это уже голос Лиене Приеднице вплетается).
Но …
«Я увернусь…» (В смысле, вернусь).
«Я куплю нам январь на память.
В холоде мягче стелить и не страшно падать.
Снегом пройду, и прилягу тихонько с краю.
И когда ты – засыпаешь.
Я тебя – засыпаю…».
Лирическое завершение пронизывающее насквозь.
Завершающее стихотворение подборки «До свадьбы заживет». Тут вроде бы понятно.
«Ситуация патовая. Ситуация аховая…»
«…под рёбрами горячо.
Кажется, ты изувечен, кажется, обречён…»
Но куда уже дальше нагнетать. Попробуем поболтать, заболтать, поботать чуть ли не по фене.
«Чё?...».
«Ты ушами хлопай, глазами лупай,
Притворяйся трупом. Нарваться – глупо…»
«Группируйся …! Береги печенку…»
Но привкус настоящего горя-беды никуда не денется. Разве что станет чуть приглушённей. А сам человек сделает выводы. Какие-никакие.
«Будь умнее, друг…»
«Не люби нечестных, не тронь болтливых.
Не ходи до ночи дорожками у залива,
Не корми досужих до мелких сплетен проворных чаек…»
(И опять другие строчки других – И. Е. – вспоминаются: «Обходить за милю скифа или сармата, / не дразнить варяга и не замать атлета, / чтоб, озлясь, не бросил в спину: “А ты сама-то, / кто такая?” Я-то? Господи, нет ответа…»).
Самое время вспомнить о гордости, о её спасительном женском начале.
«…гордость, по сути – женского рода. Считай что баба.
Так люби её.
Так храни её.
Так имей её.
Знать куда бы…»
Хм. Гордыня, гордость, горечь. Последний текст мне кажется менее цельным в целом. Но первые два не отпускают.
Откуда Анна Гераскина знает всё это? Скажете, стилизация. А, может, просто поэт?
И еще и прозаик. Название рассказа, с которым она стала лауреатом премии «Дебют», «Я тебя не слышу», вам ни о чём не говорит?
