Израильские зарисовки0

(продолжение. Предыдущие зарисовки см. в №№ 5/2013 и 6/2013) Нам - 66 Нашей стране 66 лет. Она немного старше одних из нас, других моложе. Этот возраст пока что соизмерим с человеческой жизнью. Но для страны – это ничто. Страна-младенец, страна - исторический эксперимент, созданная искусственно после Холокоста, когда выяснилось, что выживших европейских евреев, малую толику от тех, кто веками вкладывал в Европу свой ум и дарования, некуда девать. Мы и говорим непонятно на чем – на искусственном языке, придуманным Бен Иегудой (Лейзером Ицхаком Перельманом) на базе древних текстов и собственной бурной лингвистической фантазии. И на этом языке уже есть стихи, песни и рассказы. Ее почти не видно на карте мира, закорючка, запятая… Кого она может интересовать? Но нет, интересует, да еще и как! Гигантские арабские страны, ее окружающие, разрываемые в кровь собственными проблемами, успевают заявить миру, что виной всему является эта закорючка – Израиль. И европейские политкорректные гуманисты, и руководители ООН, все, кто не может жить без арабской нефти, жарко подтверждают, осуждают: да-да, Израиль виноват во всем! А мы, эта закорючка, есть. За эти малые для страны годы мы вырастили сады в пустыне. Развили лучшее в мире сельское хозяйство и крупнейшие Хайтеки. Проложили по целине дороги, создали инфраструктуру, построили города, вырастили поколения свободных, независимых ни от каких князьков и графьев евреев. Создали такую армию, где каждый солдат – не пушечное мясо, а человек, знающий свою задачу – защитить свою страну от врагов. Это очень-очень маленькая, очень семейная и часто бестолковая и нелепая страна. Но я рада, что она есть. Это и есть мой сионизм – мне хочется, чтобы и дальше Израиль - БЫЛ! Так положено! Израиль, как и почти весь мир, живет по солнечному календарю, но еврейские религиозные праздники привязаны к лунному. Поэтому они катаются туда-сюда в размахе полутора месяцев и в сопредельных годах всегда приходятся на разные числа. Это как-то очень сложно рассчитывается особыми раввинами на весь год вперед. Как понятно, невозможно рассчитать заранее, когда будет вёдро, а когда дождь, и вообще раввины исходят не из этого. Я - человек безнадежно светский и совершенно далека от всякой мистики. Но при этом невозможно не заметить в нашем климате некоторые упорные акономерности. В Пурим, когда бы он ни происходил - в середине февраля или в конце марта - всегда идет дождь. Который портит маскарадные костюмы и сминает уличное гулянье. Почему? Отвечают: так положено! Не знаю, может быть, небеса участвуют в этом веселом карнавале, когда мужчины одеваются женщинами и наоборот, когда надо напиться до того, чтобы не отличать выкриков "Слава Мордехаю!" от "Позор Аману!" Они (небеса) так шутят по-своему! В Йом Кипур, Судный день, страна соблюдает жесткий пост, когда не только не едят, но и не пьют воды. Опять же, этот день приходится на середину сентября или конец октября, но какие бы дни ни были накануне или после него, в Судный день - всегда тяжелый хамсин, осложняющий существование тех, кто постится. Почему? Так положено! Видимо, чтобы проникнуться глубже... За двадцать семь лет, что я в Израиле, исключений из этих странных погодных явлений было три, не больше. Опять же, положено, чтобы дожди заканчивались после Пэсаха (апрель-май) и начинались в Суккот (октябрь - начало ноября). Так оно и происходит. А почему я об этом заговорила сейчас? Я живу в Гило, самом высоком районе Иерусалима. Сейчас март, по утрам 17 градусов, холодный ветер и тяжелые, серые, перегруженные дождем тучи. Вот, кажется, ткни - и польется! Ан нет - ни капли! И не будет до Суккот, потому что так положено! В самолете В самолете летело израильское семейство: родители и двое мальчишек, тринадцати и восьми лет. Мама - маленькая и худенькая, мальчишки милые, но потряс меня папа. Он был двухметровый, похоже, бывший баскетболист. От времени и любви к пище у него отрос живот, бока, второй подбородок и щеки, видные с затылка. Но потряс он меня не этим, а исступленной любовью к своей семье. Ничего подобного я в жизни не видела! Никогда! Каждые пять минут он вылезал из своего кресла и чмокал одного из сыновей или жену - до кого успевал дотянутся ( самолет был полупустым, и все сидели вольно, занимая отдельный ряд кресел). Между поцелуями он доставал фотоаппарат и фотографировал сыновей и жену. Когда память фотоаппарата иссякла, он стал снимать их на мобильник. Рейс был дешевым, без еды, которую можно было приобрести за отдельные деньги. Папаша раз в полчаса, как пушечное ядро, пробегал по проходу, покупал у стюардесс какую-нибудь еду и совал детям и жене. Наконец, он успокоился, сел в кресло и затих перед лэптопом. Проходя мимо, я с любопытством заглянула - что же он там так увлеченно смотрит? Это была видеозапись из жизни его семейства: жена и сыновья. Нет, не зря этих евреев не любят! То, что Израиль поставляет в Голландию тюльпаны, а во всю Европу - розы, я знала давно, мой приятель держал одну из таких теплиц. Пару лет назад я была потрясена информацией, что целый ряд киббуцов, выращивающих картошку, полностью отправляет ее... на Украину и в Белоруссию. Я несколько раз переспрашивала экскурсовода, потому что абсурд не умещался в сознании. А вчера я узнала, что Израиль стал в мире одним из трех ведущих поставщиков черной осетровой икры! Причем, эта израильская икра – зернистая, с бронзовым отливом – одна из лучших на планете. Мало этого, так машины для искусственного снега, необходимого для Олимпиады в Сочи, Россия закупила в Израиле. Нет, что делается, а?!! Осталось наладить экспорт самоваров - в Тулу и пива - в Баварию. У меня зазвонил мобильник Звонок. Музычка, предваряющая рекламу. Обычно выключаю сразу, а тут замешкалась. Женский голос на иврите, возвышенный и торжественный. - Здравствуй! Меня зовут Илана Коэн. Тринадцать лет я пыталась забеременеть, и у меня ничего не выходило, врачи не могли мне помочь. Но потом мне посоветовали пойти к раввину Иосифу Шригеру (фамилию не точно расслышала - Т.), и я сразу забеременела! Теперь я счастливая мать двоих детей! Дальше телефон раввина. Какое счастье с утра! Дискомфорт По пути на работу ощутила какой-то дискомфорт. Оглядела себя, просмотрела сумку - вроде, всё в порядке. Потом тряхнула головой - и поняла. Впервые за очень-очень много лет я не надела серьги! Сижу вот на работе, мучаюсь. Может, уйти домой? Ну, какая же это работа, если уши непристойно голые? Коня на скаку остановит Иду на работу, раннее утро. Навстречу идет девушка, читающая на ходу маленькую книжку. Не прерывая сосредоточенного чтения, она переходит дорогу, по которой в обе стороны несутся нервные утренние автомобили. Они ей сигналят, но она их игнорирует. Когда она поравнялась со мной, я увидела: в руках у нее не книжка, а косметичка! И вот так, на ходу (!) она делала утренний макияж. Героиня! Ежели вы вежливы Трамвай в Иерусалиме появился недавно, около года назад. И оказалось, народ наш еще не очень умеет им пользоваться. Когда трамвай подъезжает, ждущие на остановке бросаются в него, как на приступ Зимнего, а пассажиры, непременно желающие выйти именно на этой остановке, с боем пробиваются к выходу. Некоторым, молодым и спортивным, это удается. Чтобы исправить это положение, на всех остановках появились огромные плакаты: "Сначала выходим, затем входим". Там же стоят сотрудники трамвайной компании, которые вежливо повторяют эту премудрость ожидающим трамвая и раздают брошюрки, где написано то же самое, с наглядными картинками. Такая же наклейка "Сначала выходим, затем входим" украшает все двери трамваев. Вот трамвай подъезжает. Толпа ожидающих, с брошюрками в руках, бросается на приступ, не давая выйти никому. Ничего, дайте срок! Рассказывают, что до нашего приезда в Израиль во всех автобусах пассажиры густо курили, так что сердечники, аллергики и беременные вымирали как класс. Издали закон, переучили народ, теперь никто в транспорте не курит. Постепенно мы и на трамвае научимся ездить! Супер В израильских супермаркетах принята очень удобная система доставки товаров на дом. Закупаешь кучу всякого тяжелого товара: фрукты, овощи, бутылки с водой, с вином, соки, консервы и пр., оставляешь адрес и идешь себе, помахивая сумочкой, как белая леди. А всю эту жуткую тяжесть на твой четвертый без лифта притаскивают играючи могучие арабские грузчики, получают свои чаевые, и все довольны. Но бывают и сбои. Два дня назад я зашла в супер около работы, накупила всякого, заказала доставку. Сижу дома, жду. Как писал Маяковский: "Приду в четыре", - сказала Мария. Восемь, девять, десять". Звоню в супермаркет. - Добрый вечер! Я сделала сегодня у вас покупки с доставкой в полдень. А сейчас уже десять вечера. Где мой заказ? Очень вежливый мужской голос: - Добрый вечер! Я - директор этого супермаркета, меня зовут Эйтан. Это полное безобразие, сейчас я всё выясню и перезвоню. Перезванивает. - Они будут через полчаса. - Еще через полчаса?!! Уже ночь на дворе! - Извините, у них там что-то случилось с машиной. Сижу, жду, накаляюсь понемногу. Между прочим, мне вставать в 5.15 утра! Звонок. - Мы не можем найти твой дом! - А где вы? - Мы на улице Тирош. - Ага. А я живу не на Тирош, а на Таршиш!!! У вас записано! - А-а. Таршиш, да. Сейчас будем. Через двадцать минут являются. У меня темнеет в глазах. Все мои покупки были аккуратно уложены в четыре больших пластмассовых ящика. Для удобства и скорости они всё это свалили в один мешок. За время, что они где-то таскались по нашей жаре, замороженная рыба, естественно, растаяла, пакет прорвался, и в вонючей липкой рыбной вони оказалось всё: бутылки, скисшие и смятые йогурты, частично раздавленные персики и помидоры и весь пол, на который они брякнули это мешок. Я немедленно вернула им эту страшную рыбу, йогурты, творог. - Так. Это я не беру! - Ой! Мы тебе через двадцать минут привезем замену! - Смотри, если через двадцать минут вас не будет, я дверь не открою, спать пойду! Они умчались, а я злобно выбрасывала раздавленное, мыла фрукты, пол и вонючие бутылки. Через полчаса, запыхавшиеся, притащили мне замену, и я в начале первого рухнула в кровать. Утром, невыспавшаяся и злая, поехала на работу и зашла в этот супер. Попросила вызвать директора, с которым разговаривала вечером. Вышел симпатичный парень, лет тридцати, в ухе жемчужная сережка. Рассказываю ему всю вчерашнюю историю. Эйтан выслушивает внимательно, что-то записывает, обещает разобраться, чтобы такого больше не случалось. Потом говорит: - Подожди, пожалуйста! Жду, не понимаю, зачем. Через несколько минут он возвращается. В руках букет роз и бутылка хорошего шардоне. Улыбается очаровательно. - Это тебе. Хороших тебе выходных! И вся моя злоба тает, а физиономия сама расплывается в улыбку. Супер! Разговор Иду на работу. Раннее утро, еще не жарко. Дорожка между домами окружена кустарниками и деревьями, которые буквально гнутся от количества цветов на ветках. Белые, красные, фиолетовые желтые, розовые - праздник для глаз. Дети разных возрастов, поодиночке и стайками, пробегают в свои школы. Впереди вижу мальчишку, лет семи-восьми. За спиной ранец. Он никуда не бежит, а что-то увлеченно и радостно рассказывает черно-белой кошке, сидящей на ограде на уровне его головы. Кошка смотрит на него с некоторым осторожным изумлением, но не убегает, слушает. Проходя мимо, слышу: - Правда, это хорошо? Вот что ты скажешь? Что сказала кошка, я не узнала, но у мальчишки было такое счастливое лицо! Уверена, что в школу он опоздал. Чудесное лекарство Мой семейный врач, умница и прекрасный специалист, рассказала мне дивный случай из практики. У нее был пациент, бывший российский полковник. Было ему уже за восемьдесят, и его привела к ней помощница, приставленная к нему социальной службой. И старик начал умирать прямо в кабинете, давление падало стремительно, сердце сбивалось с ритма. Доктор сказала сестре вызвать амбуланс, чтобы везти его в больницу. - Не надо амбуланса, - прохрипел старик, - мне бы до дому добраться, там у меня лекарство... - Какое? - Коньяк. Врач моя из России, поэтому она не отмахнулась от этого бреда, а сказала помощнице старика: - Он живет близко? Несите! И та побежала. А старик уже стал отключаться, глаза закатились, сознание уплыло, пульса не было. Медсестра связалась с амбулансом: - Скорее! Мы его теряем! Тут примчалась помощница старика. Раскрыла ему серые губы и влила стопку коньяка. А потом засунула туда же... солёный огурец. Умирающий открыл глаза. Пожевал. Потом сел. Лицо порозовело. Он выпил еще стопку. Встал. И ушел домой на своих ногах. Врач позвонила в амбуланс, чтобы отменить вызов. - Что? Мы опоздали? Умер? - Наоборот! Нет, ну какой мужик, а? Настоящий полковник! Он и сейчас жив-здоров. Больница "Шаарей Цедек" Я пришла к своему семейному врачу, и тут выяснилось, что давление у меня упало туда, где его уже не видят аппараты, пульс не прощупывается, сердце бьется как-то неправильно, да и вид, наверно, был соответствующий. Врач испугалась и вызвала амбуланс (хотя я уверяла, что рюмка коньяка всё исправит в лучшем виде!) Приехала команда молодых красивых юношей в белых халатах с алыми магендовидами, моего пульса они тоже не обнаружили, ловко уложили меня на коляску, пристегнули и вкатили в машину, которая с устрашающим воем понеслась по Иерусалиму. Внутри оказалось интересно: амбуланс был весь набит мягкими мишками, обезьянками и прочей плюшевой живностью. Так что я поинтересовалась, не филиал ли он магазина игрушек? Ребята рассмеялись и нацепили на меня кислородную маску. После этого стали задавать всякие вопросы: номер паспорта, телефона и пр. Я удивилась алогичности действий – в маске было отвечать невозможно, и я ее сняла. Тут мы приехали в приемный покой больницы Шаарей Цедек («Ворота Праведности»). Там меня пересадили на стул, пожелали скорейшего выздоровления и убежали. Я попала в общую систему, и мне предложили на выбор: посидеть или же полежать на каталке в отделении для лежачих. Я с ужасом посмотрела на лежачих – это всё были старики с серыми лицами, лет за 90, окруженные нервными или скучающими родственниками, и сказала, что я, пожалуй, посижу. Система, в которую я попала впервые, работает так: людей из приемного покоя вызывают в порядке очереди на разные проверки. Когда все они завершаются, пациента приглашает врач, который решает, что с ним делать дальше. Шаарей Цедек – старая больница, которую, похоже, не ремонтировали со времени строительства. Приемный покой крохотный, стены грязные, стулья обшарпанные, неудобные, часть спинок сломана. Воздух насыщен ароматами единственной кабинки туалета, давно не мытой. Сидячие пациенты, которые ждали очереди, были следующего состава: двенадцать арабов, семь религиозных ортодоксов и, значит, я. Между проверками: кардиограмма, анализ крови, рентген и пр. - проходило столько времени, что я благословляла современную технику: в моем мобильнике было скачано множество книг. Мимо бегал молодой больничный персонал в голубых халатиках. Одна юная медсестричка весело гнала перед собой серебряный воздушный шарик с розовым бантиком. Шарик не был привязан ниточкой, не улетал восвояси, а, похоже, слушался движения ее ладошки на расстоянии. Всё было тихо и скучно, но вдруг раздался дикий крик. - Сволочи!!! Я вас всех убью!!! Это визжал молодой араб. Больничный персонал реагировал на это спокойно – то ли он видал! – и буяна мягко увели куда-то. Обычная путаница с моими двумя фамилиями тут, в больнице, обрела новую форму: видимо, компьютер произвольно выбирал то одну фамилию, то другую. Поэтому очередная сестричка, приглашающая меня на очередную проверку, выкликала всякий раз что-нибудь иное: - Разуска! Разомски! Сатр… статр! Стративски! Мне не привыкать, я на всё откликалась. После пяти часов проверок и скучного ожидания я проголодалась, спросила, где тут буфет, добрела до него и купила невкусный бутерброд и стаканчик горячего какао, по цене виллы в Болгарии. Наконец, меня пригласили к доктору, длинному, носатому и юному. Он еще раз попытался найти у меня пульс, просмотрел результаты анализов и задал много вопросов. Мне всё это давно надоело, и я попросила поскорее отпустить меня домой. Доктор мило улыбнулся и сказал, что он - молодой врач, а отпустить меня может только более опытный, которого мне придется еще немного подождать. Я подождала «еще немного», то есть полтора часа, и оба врача, Молодой и Опытный, опять же проверили всё, включая мои две длинные и трудные фамилии, которые всё никак не хотели состыковаться в компьютере, и мне пришлось – в который раз! – объяснять, что эти двое – одна я. Опытный спросил, не хочу ли я остаться в больнице, но я попросила меня отпустить. Он сухо пожелал мне выздоровления и вышел. Молодой радостно сказал, что я могу теперь идти и передать медицинскую папку с результатами анализов моему лечащему врачу в поликлинике. Я спросила его, как мне отсюда добраться до такси, и Молодой Доктор радостно сказал, что это очень просто: надо пройти по коридору налево, потом направо, потом опять налево, там будут лифты, подняться со второго на четвертый этаж, и вот там, у входа в Шаарей Цедек, полно такси. Мы расстались друзьями. Я побрела по означенному маршруту, и поскольку коридоры в больнице длинные, он дался мне нелегко. Ну, наконец-то я у выхода-входа в больницу, и там вдалеке маячат такси. У входных дверей спит охранник, и я выхожу в толпе людей, покидающих больницу, через проверочные воротики. Вдруг раздается звон, охранник вскакивает, как не спал, обегает толпу выходящих, растопыривает руки и орет, что кто-то из нас вынес предмет, принадлежащий больнице. Он загоняет нас обратно, как стадо гусей, и у каждого внимательно проверяет сумку. Мои силы и терпение уже давно на пределе, и я, сжав зубы, внушаю себе, что через минуту я уже пойду к такси. Вдруг охранник выхватывает из моей сумки медицинскую папку с приклеенным чипом, на который, как я поняла, и сработала электронная система, и говорит, что я украла имущество больницы, и с этим он меня не может выпустить! Тут я не выдерживаю и устраиваю «крик на лужайке», что эти документы мне дали в больнице для семейного врача! И что я хочу уехать немедленно! И что он себе позволяет!.. Охранник запихивает «имущество больницы» себе за пазуху и вызывает охрану. Приходит охрана – двухметровый эфиоп в полицейской форме. Он брюзгливо смотрит на меня сверху вниз, забирает папку и сообщает, что я должна вернуться в приемный покой, сдать «имущество больницы» и получить выписку для моего врача. Остатками сознания я уже понимаю, что он прав (ох уж этот Молодой Доктор, который мне не объяснил, что я должна делать!!!), но ноги не держат, поэтому я что-то шиплю, злобное и бессмысленное. Полицейский отвечает, что несет мою папку в приемный покой, поворачивается и уходит длинными шагами. Я пытаюсь поспеть за ним (у него же все мои документы!), хватаюсь за стены, угрожаю ему (шепотом) какими-то карами, и он, как ни странно, замедляет шаги. Он идет не тем путем, что я добиралась до выхода из больницы, а темными и крутыми служебными лестницами, с которых я сползаю с шипением, как раздавленная змея. Наконец, мы с ним оказываемся в родном мне приемном покое больницы. Полицейский с облечением сует сворованное мной «имущество больницы» в какое-то окошечко и растворяется в воздухе. «Подождите», - говорит мне женщина в окошечке. Я жду, уткнувшись лбом в стекло. Видимо, поняв, что я не совсем в форме, она молниеносно выдает мне бумаги и говорит, что я могу идти. - Попросите кого-нибудь помочь мне дойти до такси. Она выскакивает из своей стеклянной кабинки, крепко подхватывает меня и осторожно ведет к выходу. Оказывается, около приемного покоя, в двух шагах стоят такси (ох уж этот Молодой Доктор!) Сев в машину, я говорю этой милой женщине: - Спасибо тебе за помощь. Я ведь понимаю, что это – не твоя работа. Она мне улыбается, искренне желает скорейшего выздоровления, и я без малейших осложнений прибываю домой. Мёд Приятель рассказал, что в Иерусалиме, недалеко от меня, одна русскоязычная дама продает хороший мед из частного улья, и предложил, что он к ней заедет и купит для меня. Я ей позвонила предварительно. - Здравствуйте! Мне сказали, что вы продаете мед. - (резкий голос) Да? - Так вот, я хотела бы узнать, какой у вас мед. - (раздраженно) Что значит, какой? - Э-э-э… ну знаете, мед бывает разный – липовый, облепиховый… - Вы совершенно безграмотны и бескультурны, то, что вы сказали – чушь! В Израиле нет лип! А то, что вы покупаете в супермаркетах – это подлог, в ульи ставят разведенный сахар и потом выдают это за подлинный мёд! Я (растерявшись от неожиданного наезда): - Да, я понимаю. Мне и сказали, что у вас натуральный мёд. Мне он как раз сейчас нужен для выхода из пневмонии… - Берите ручку, записывайте! - Простите? - Я сказала, записывайте, что тут непонятного? Я продиктую вам средство от пневмонии! - Большое спасибо! Но не стоит, меня лечат квалифицированные врачи… - Имейте ввиду, я вам не навязываюсь! Хотите записывайте, хотите – нет, а мне пора делать вечерний променад! - Извините, что я вас задержала звонком. Так мой знакомый может заехать за мёдом? - Да! Щелчок. Дама отключается. Мёд оказался душистым и вкусным. Неземная моя красота В автобус вслед за мной входит молодая женщина, садится рядом. Неожиданно обращается ко мне: - Я хотела сказать тебе: какая ты красивая! Я на тебя всё время смотрела, пока мы ждали автобуса, какая у тебя прекрасная фигура, как ты красиво двигаешься, как стильно ты одета! Я подумала: какая прекрасная молодая девушка! Смотрю на ненормальную, ошалев. Одета я была в джинсы и рубашку - где тут стильность? На вечер у меня был назначен парикмахер - обросла я, как швабра. Фигура - гм! – не девичья. Сумела сказать только: - Какая еще молодая девушка! Моему сыну двадцать семь лет!.. Но чокнутая энтузиастка не успокоилась. - Да, я сейчас вижу, что ты старше, чем казалась. Но ты в замечательной форме, просто исключительной! Смотреть на тебя - радость! Пусть у тебя всё будет хорошо в новом году! Я желаю ей того же самого и выхожу из автобуса. Сумасшествие - оно бывает очень разным, иногда может приобретать и вот такие, неожиданно приятные для окружающих формы... А может, она лесбиянка? Тут, к сожалению, я ей ничем помочь не смогу... И вдруг я всё поняла. Только что был праздник Рош а-Шана, еврейский Новый год. По традиции, к этому времени высшие сферы разбирают на своих ангельских комиссиях поведение каждого человека за прошедший год и, по итогам, определяют ему судьбу на год грядущий. Но поскольку люди по природе своей ленивы и часто спохватываются в последний момент, то им даются еще десять льготных дней, чтобы они успели отдать долги, исправить ошибки, сделать какие-то добрые дела, извиниться перед тем, перед кем виноваты. Через десять дней наступает Йом Кипур, Судный День, и тогда уже выставляется окончательная отметка. Так что эта моя собеседница просто добирала себе очки! Сионист Фошкин Израильтяне это все давно знают, но просвещение должно распространяться шире. Так исторически сложилось, что несколько первых волн евреев, строивших нашу маленькую страну, были, в основном, из России. Поэтому в 1937 году Израиль широко отметил пушкинский юбилей. Никто тогда, слава богу, не озадачивался проблемой, "наша" это культура или "не наша". Шлёнский перевел на иврит "Евгения Онегина", и Пушкина изучали в школах. В Тель-Авиве-Яффо есть улица Пушкина. Время шло, русских евреев размыло новыми потоками соплеменников - из Германии, из арабских стран, из США, из Южной Америки, Франции, Индии и пр. А улица Пушкина осталась. А на иврите это имя можно прочесть как Фошкин. Так вот, стоя на этой улице, я поинтересовалась у молодого израильтянина, кто это - тот, в честь кого назвали улицу. Он ответил, подумав, что Фошкин - один из первых сионистов. Водитель автобуса Вчера ждала своего автобуса около часа и озлилась. Когда он, наконец, подъехал, вскочила в него и, отмечая проездной, раздраженно буркнула водителю: - Я ждала почти час, это полное безобразие! И вдруг слышу в ответ дрожащий тоненький голосок: - Простите, пожалуйста! Я знаю, что я ужасно опаздываю по графику... Но я только первый день сегодня на трассе... Поднимаю глаза. На водительском месте сидит красавица-блондинка, с тонким породистым лицом, того же типа, что Марина Влади. Светлые, широко поставленные глаза полны слез. Ей лет 45. Совершенно невероятный облик для начинающего водителя автобуса! Сажусь и всё время смотрю на нее в зеркале. Она страшно напряжена, нервничает, кусает губы. На переднем сиденье справа сидит немолодой крупный мужик и иногда тихонько подсказывает ей, куда сворачивать. Видимо, экзаменатор. Чувствую себя подлой тварью: человек трудный экзамен сдает, а я на него набросилась с претензиями. Автобус она ведет медленно, но мягко и осторожно. Перед своей остановкой не выдерживаю, подхожу к ней и говорю: - Не волнуйтесь, всё в порядке, вы прекрасно ведете автобус! Улыбнитесь! Она растерянно улыбается и становится еще красивее. Оборачиваюсь к экзаменатору. - Правда, она отлично справляется? Да? Он кивает с улыбкой. Я желаю им обоим хорошего года и выхожу. Надеюсь, она сдаст экзамен! В автобусе Этой паре было сильно за восемьдесят. Они сидели недалеко от меня и беседовали излишне громко, как говорят люди, преодолевающие глухоту. В основном говорила жена, хорошо поставленным разработанным голосом, а муж иногда вставлял короткие реплики. У старика на коленях сидел апельсиновый пуделёк, которого они везли к ветеринару. Я пыталась читать, но чужие фразы на больших децибелах перебивали тихий текст. - Нет, как это ты не пойдешь в ресторан? Чтобы я пошла без тебя? Даже и не думай! Этого не будет никогда! И как будто мы часто по ресторанам ходим? Последний раз были шесть лет назад – на свадьбе у Верочки! - Это утомительно и скучно. И трата денег… – тихо отбивался старик. - Ничего! Мы можем себе это позволить! Я тоже не хотела идти, у меня совершенно нечего надеть, кроме старого синего платья. А тут мне принесли эту дивную шелковую кофту! Это знак! Божественный знак! Вот ты не веришь в божественные знаки, а я их всегда чувствую! Нельзя нарушать божественные указания! Пойдем в ресторан, это решено! Старик обреченно молчал и почесывал пуделя за ушами, гася свое раздражение в мягкой шерсти. Его жена победительно замолкла и достала косметичку. Отработанными за семьдесят лет движениями подвела глаза, подчернила брови, намазала алой помадой губы. Юная хорошенькая девчонка ошалело смотрела на нее, открыв рот. Потом они вышли: худой горбящийся старик в летней старомодной шляпе, сидящей на больших растопыренных ушах, с пуделем на руках, и маленькая круглая старушка в весёленьком платье не по возрасту. Я вдруг подумала: какими они были красивыми когда-то!.. Подарок Любите ли вы звук дрели, как люблю его я? Когда ты сидишь дома в гриппе, то самое главное лечение - покой и сон. А в это время соседи делают капитальный ремонт, чего грипп совершенно не учел. Так вот вчера весь дом трясся и подпрыгивал от грохота двух боевых отбойных молотков. Спастись от них было некуда, и к вечеру я была равно готова к самоубийству и к убийству. А сегодня рабочие перешли на дрель. Так вот, скажу вам, дрель по сравнению с отбойными молотками - слаще звуков МоцАрта! В трамвае В трамвай входит молодой религиозный папаша, увлеченно разговаривающий по мобильнику. Молодой, это слабо сказано - юный. Ему лет 18-19, не больше, борода еще только пробивается неровными кустиками. За ним хвостиком идет двухлетний сын. И вдруг перед малышом двери трамвая закрываются! Я успела только ахнуть и вскочить с места. Папаша прервал разговор и застыл с открытым ртом. А солдат, стоящий рядом, отреагировал молниеносно: прыжок вперед - и он с силой раздвинул почти закрывшиеся автоматические двери. Потом втащил малыша в трамвай. Без него, в лучшем случае, ребенок остался бы один на платформе. В худшем - двери бы раздавили его ручку. А папаша, даже не взяв на руки перепуганного сына, вернулся к своей беседе. Надрать бы ему уши, обормоту! Вот так и забывают младенцев в машине!.. Личный контакт Поскольку сын получил в Германии рабочий договор на два года, я отнесла его анкету и просьбу отменить ежемесячный налог, который платит каждый житель Израиля в наш Институт Национального Страхования. И хорошо, что отнесла, а не послала по факсу! Подходит моя очередь, сажусь к чиновнице. Отдаю бумаги. Кратко объясняю, в чем суть. Она читает анкету, слегла хихикает в процессе чтения и говорит: - Он музыкант? - Музыкант. - Договор у него на два года? - Да. - Так зачем же он отменяет оплату налога? Музыкант - это же не профессия! Через два года договор закончится. Он вернется, начнет искать нормальную работу. И будут у него проблемы с восстановлением статуса! Думаю: "Ах ты, старая грымза! Музыкант - не профессия? Конечно, профессия - это тридцать лет просидеть в этом заведении!" Говорю тепло и приветливо: - Да, конечно, ты права! Но понимаешь, он так захотел. - А сколько ему? Двадцать семь? Так он же еще ребенок, ничего не понимает. Давай, мы с тобой эту анкету отложим, чтобы у него проблем потом не было. Думаю: "А ведь эта корова может спокойно зажать просьбу, с нее станется!" Говорю: - Спасибо тебе, что ты все так хорошо объяснила! Я сейчас пошлю ему смс-ку, напишу всё, как ты сказала! Беру мобильник, делаю вид, что пишу. Одновременно обаятельно с ней беседую на посторонние темы. Потом смотрю на телефон, говорю: - Нет, видишь, он пишет, что по-прежнему просит отменить плату. Ты же понимаешь, дети в этом возрасте думают, что они всё знают, и нас с тобой не послушают. - Да-да, не слушают и нарываются! Вот и моя дочь такая! Так я пишу в компьютере: «отменить оплату с согласия матери после устной беседы с ней». Думаю: "Причем тут согласие матери? Он совершеннолетний!" Говорю: - Конечно! Именно так, как ты говоришь. Большое спасибо! Когда будет ответ? - Через две-три недели, письмом. В общем, надеюсь, всё будет в порядке! А если нет, я еще раз туда схожу, мы теперь с этой чиновницей - лучшие подружки! Утреннее Еду на работу, автобус переполнен. Передо мной затылок выкрашенных в золотой цвет волос, забранных в хвостик. Отрываюсь от читалки на скребущий звук - соседка спереди запустила ногти в свою шевелюру и сладострастно чешется. Потом одной руки ей оказывается мало, она засунула туда же вторую пятерню и теперь скребет себя сразу десятью пальцами. Мне уже не до читалки - не могу оторваться от происходящего действа. Златовласка сдирает резинку с хвоста и встряхивает волосами. Я нервно подпрыгиваю и пытаюсь стряхнуть с колен неизвестно что, то, что могло на меня высыпаться. Теперь она чешет и затылок. Затем, разобрав челку на тонкие прядки, ногтями проводит от корня до конца волос... Не выдерживаю, наклоняюсь к ней и спрашиваю напрямую: - Извини, у тебя вши? Она злобно на меня оглядывается, не отвечает, быстро забирает золото в хвост и сидит нахолившись. Периодически ее рука тянется к голове, но, вспомнив о мерзкой наблюдательнице сзади, она руку отводит. ...Когда мы приехали в Израиль, одним из первых потрясений было, когда двухлетний Данька принес из садика вши. По моим тогдашним представлениям, вши - порождение разрухи, голода, нехватки воды. В окопах, в очередях за хлебом. А тут - чистенький домашний ребенок, мирная сытая жизнь. Откуда?!! Оказалось, что вши появились в Израиле за несколько лет до нашего приезда. Люди поначалу просто не понимали, что это такое, приносили насекомых врачам. Быстро появились специальные шампуни, расчески с увеличительным стеклом и прочие приспособления, так что вшей у ребенка я вывела за несколько дней, а израильтяне привыкли к этому явлению, как к неизбежным инфекциям в детских учреждениях. Несколько лет назад я читала, что вши в стране исчезли так же внезапно, как и появились.... Похоже, что не все. Сижу вот, жду, не зачешусь ли... Жизнь удалась! У меня два раза в месяц убирает дом славная женщина из Молдавии. Я отдала ей ключ, она приходит, когда я на работе, и я возвращаюсь в сверкающую чистотой квартиру. Сегодня утро выходного дня. Вылезла из кровати, блаженно оглядела убранную накануне квартиру, заварила крепкий чай, который в свободные дни пью утром долго-долго, с медом, лимоном, книгой и удовольствием. Но посмотрев сонными еще глазами на свою чашку (любимую, питерскую, ленинградского фарфорового завода), я удивилась, что мой чай пенится, как содовая. Открыла чайник, в котором воду кипятила - он весь в пене и пахнет кислым. Зашла на технический балкон. Там, среди бытовой химии, в первом ряду стояла бутылка с жидкостью, растворяющей осадки камня на посуде. Звоню своей уборщице. - Лиза, ты мыла чайник, да? - Мыла. Там у тебя стоит бутылка и на ней такой рисунок - что это от камня. И такой это хороший лимонный сок, я сразу всё отчистила! А что? - Лиза, это не лимонный сок. Это сильнейшая химическая кислота. Когда я ею растворяю камень в чайнике, я потом его долго мою, несколько раз кипячу воду и сливаю, чтобы ничего не осталось. Если бы я по рассеянности хлебнула утреннего чайку с этим "лимонным соком", он бы мне выжег всё нутро... -ОЙ! Я ж не знала! Я ж хотела, как лучше! Это ж тебя ангел-хранитель спас!!! Наверно, он, больше некому. Спасибо тебе, мой милый ангел-хранитель! Хозяева и уборщики Так получилось, что я давно начала пользоваться услугами приглашенных уборщиц, поскольку собственная спина слишком усердно скандалила после мытья полов. В Израиле желающих нанять уборщицу или, как тут говорят, "помощницу по дому", больше, чем самих помощниц. В начале 90-х, когда ежедневно в страну прилетало из бывшего СССР по несколько самолетов с репатриантами, ситуация была иной: практически все мы прошли опыт черных работ, за которые тогда платили копейки, конкуренция была огромной. Время шло, мы осваивали язык, заканчивали всякие курсы, находили работу по профессии… Это не всех коренных израильтян радовало. Как-то, когда мы еще жили в центре абсорбции, мне встретилась дама, у которой в этом районе была вилла. Она иногда приглашала к себе в дом на праздники семьи репатриантов, поэтому мы были немного знакомы. Она мне заулыбалась. - Как хорошо, что я тебя встретила! Я никак не могу найти Марину. Мне нужно срочно убрать дом, а она так хорошо это делает! - Увы! Марина уехала из центра абсорбции. Она - биолог, доктор наук, и ее взяли на работу в университет. Дама изменилась в лице, улыбка исчезла. Не попрощавшись, она развернулась и ушла, спиной выражая возмущение. Другой похожий случай произошел в институте Яд Вашем. Там убирал комнаты и мыл туалеты немолодой репатриант с Украины. К нему все сотрудники относились прекрасно, улыбались ему, заботливо спрашивали, хорошо ли ему в Израиле, и рад ли он тому, что приехал. Задавали стандартный вопрос: - Ну что? Вкусная здесь еда, да? Он отвечал, что всё хорошо, и продолжал добросовестно работать. Однажды он убирал кабинет, и при нем зашел профессиональный спор о какой-то из еврейских общин, уничтоженных на Украине в период Холокоста. Уборщик извинился за то, что вмешивается в разговор, и дал точную справку по этому вопросу. Оказалось, он историк, который всю жизнь ездил по Украине, собирал материал на эту тему и является составителем уникального архива. Его тут же взяли в штат научных работников Яд Вашем. После этого многие из старых сотрудников перестали с ним здороваться. Когда я перешла из разряда "помощниц по дому" в работодательницы, мне пришлось перевидать много разных уборщиц. Первой появилась Надя, статная молодая женщина из Белоруссии. Смущаясь, я спросила, есть ли у нее какой-то израильский статус (за наём на работу нелегала положен огромный штраф, что-то около десяти тысяч шекелей). Она заверила меня, что у нее есть статус временного жителя, и прекрасно убрала мою квартирку. Через две недели я позвонила ей на мобильный. - Надя, здравствуйте! Можете ко мне прийти еще раз? - Не могу. Я в тюрьме, завтра меня высылают. То есть она была нелегалкой, ее отловили и отправляют домой. Потом ко мне пришли две могучие красавицы, Оксана и Зоя, обе зеленоглазые, с богатейшими волосами ниже талии, у одной русыми, у другой каштановыми. Они сказали, что привыкли работать вместе и что у них израильская рабочая виза. Потом они весело бросились на уборку. Во время работы красиво распевали на два голоса украинские песни, мебель двигали играючи. Волосы, забранные для работы в конские хвосты, со свистом смахивали с полок мелкие предметы. Через два часа моя квартира засверкала невозможной чистотой, а девушки от работы чуть порозовели и стали еще краше. Я с ними договорилась на следующий раз. В назначенный день они не пришли. Я позвонила Оксане на мобильный. - Мы с Зоей в тюрьме, нас высылают. Так. Мне повезло, что их поймали не в моем доме – денег на штраф у меня не было. Через некоторое время я обнаружила, что у меня из шкатулки пропало малахитовое ожерелье. Видимо, девушки не удержались. Следующая помощница была мне рекомендована знакомыми, это была дама надменного вида, гражданка Израиля, с пышным именем Элеонора. Сначала она приехала осмотреть место работы. Обошла квартирку. Поморщилась. - Бедненько тут у вас. Назвала высокую цену за уборку. Я согласилась. - Да, и еще вы оплатите мне бензин, я еду к вам на своей машине издалека! Согласилась и на это. Отдала ей ключ. Я вернулась домой после работы в тот день, когда Элеонора должна была у меня убирать в первый раз. Обошла дом. Полы и раковины оставались грязными, пыль не стерта, я поняла, что она не приезжала. Потом заметила одно изменение: со стола исчезли оставленные деньги. Набрала ее номер. - Здравствуйте, Элеонора! Я пришла домой и не заметила, чтобы вы убрали что-нибудь еще, кроме денег. - Как это?!! Я работала у вас четыре часа, не отдыхая ни секунды! Я четыре часа мыла вашу плиту!!! Такая ужасно грязная плита, что мне на остальное просто не хватило времени! Я с интересом подошла к плите. Она была слегка протерта. - Верните мне, пожалуйста, ключ. Меня такая работа устроить не может. - Какое хамство! А мне о вас говорили, что вы – интеллигентный человек! Больше не обращайтесь ко мне никогда! - Обещаю. Потом у меня появилась Вера. Когда я ее встретила на остановке автобуса, чтобы проводить на первый раз к своему дому, я просто обалдела – так она была красива. Примерно моего возраста, точеная фигура, на высокой шее гордая головка с непомерно тяжелым узлом темных, чуть вьющихся волос с благородной проседью, великолепные глаза, ресницы, излом тонких бровей, чуть запавшие смуглые щеки, точно вылепленные губы. Трудно было оторвать от нее взгляд. Тип Одри Хепберн, но на еврейский манер, библейская красавица. Пока мы шли к дому, она держалась надменно, на мои вопросы отвечала сквозь зубы. Показав ей квартиру, я не удержалась: - Вера, извините меня, но вы так красивы, что я просто потрясена! Тут вдруг она разрыдалась. Я напоила ее чаем и выслушала грустную и какую-то нелепую историю жизни, где не состоялась ни личная жизнь, ни дружеский круг. Абсолютно одинокий человек. Приехала из Баку в Израиль, иврита не выучила, живет на пособие, подрабатывает уборками, каждый день по много часов. Все заработанные тяжким трудом деньги (довольно приличные) тратит на покупку дорогих украшений. Действительно, переодевшись для работы в спортивный костюм, она сняла с рук кольца и браслет с крупными изумрудами. Длинные серьги этого же гарнитура, изумительно шедшие к ее лицу и загорелой шее, остались у нее в ушах и вспыхивали радужными всполохами. Всё вместе, со шваброй и тряпками смотрелось фантастически. Работала она добросовестно и внимательно, как у себя. Но возникла проблема иного рода. Проникшись ко мне симпатией, она всё время работы хотела со мной разговаривать, непрерывно. Мои попытки отвлечься на компьютер или книгу не удались. Тем было несколько. Рассказы, как ей хорошо жилось при советской власти в Баку, где она работала на каком-то крупном заводе химиком. И о преступнике Горбачеве, который загубил прекрасную страну, и надо его расстрелять. Вторая тема: какая я бездарная, неумелая хозяйка (не могла с этим не согласиться!), и как мне надо всё переделать в доме так, как она мне указывает. Третья тема: она хочет покончить жизнь самоубийством, но всё не найдет наиболее подходящего способа. Через четыре часа ее работы дом был убран идеально, а я была измочалена этими монологами так, как будто самолично вычистила шестиэтажный особняк. Впрочем, это решилось легко: я отдала Вере ключ, и весь год, что она у меня убиралась, не могла нарадоваться на чистый дом, когда возвращалась, сознательно задержавшись на работе допоздна. Ну а то, что она по-своему перекладывала все вещи, это было не страшно – постепенно я их отыскивала в разных ящиках, аккуратно сложенные и упакованные в разные коробки и пакеты. Я - советский человек! В субботу мой компьютер стал перегреваться, скрипеть и задумываться над любой моей просьбой. Я его выключила, чтобы передохнул и остыл. Минут через десять пробую включить – ап! Большая кнопка, которая выкл.-вкл., западает внутрь и застревает. Компьютер мертв. Караул! Что я буду делать целый выходной?!! При этом посуда не мыта, и вообще были планы уборки и косметических процедур, но как же без компьютера? Я взяла один инструмент из маникюрного набора, аккуратно засунула изогнутый кончик в щель между кнопкой и стенкой компьютера и поводила туда-сюда. Щёлк! Контакт сомкнулся, и компьютер включился. Ура! Теперь можно спокойно отдыхать по хозяйству, включив музыку. Техник, который пришел на следующий день, сказал, что ничего подобного в жизни не видел – чтобы из компа торчала рукоятка маникюрного ножичка, и компьютер при этом работал! Эх, мальчик, не рос ты в СССР! Еще раз о репке Пошла я вчера в супермаркет, стою в овощном отделе, выбираю свеклу. Вдруг что-то легкое стукается о мое плечо и падает вниз. Хватаюсь за ухо - ой! Это слетела серёжка, серебряная с бирюзой, между прочим, мне их сын подарил. Тут мне уже не до свеклы. Сажусь на корточки, начинаю искать - на полу нет. А внизу стоят друг на дружке два огромных пластиковых ящика с репой, килограмм на десять каждый, не меньше. Стала я перекладывать репку из верхнего ящика в соседний, с луком. Зрелище со стороны еще то. Солидная дама, европейски одетая, в очках, сидит в магазине на корточках и перекладывает репку из ящика в ящик! Добралась до дна - нет. А дно ящика решетчатое. Составила пустой ящик на пол, стала в него перекладывать репку из нижнего ящика. Переложила все десять килограмм, добралась до дна. И вот - в отверстии на дне ящика сверкнуло - под всеми слоями репы лежала моя сережка! Это ж надо, какая пробивная способность - пролетела насквозь два ящика с репой! Прямо ртуть! Горжусь: справилась с репкой сама, без дедки, внучки, Жучки, кошки и мышки! Не бывает, а вот есть! Приходилось ли вам терять мобильные телефоны? Где не только все номера (ни одного не помню наизусть!), но адреса, рабочий дневник, фотографии, музыка, фильмы, книги, список дней рожденья друзей и пр., и пр., и пр. Раннее утро, набитый автобус. На улице вернувшаяся зима: дождь с ветром и градом. Дремлю, слушая музыку, мобильный в руке. Когда подъезжаю к своей остановке, сонная, сую мобильник в карман и вываливаюсь в толпе наружу, в проливной дождь. Музыка в ушах обрывается, мне ясно, что, когда запихивала мобильник в карман, выскочил из него проводок наушников. Сую в карман руку... И понимаю, что положила телефон мимо кармана... Связи с миром порвались, возвратилась в каменный век. Обозвала себя идиоткой. Добрела до работы. Послала израильским друзьям по электронной почте просьбу прислать мне свои телефоны. Набрала номер своего мобильника. Никто не ответил, и я вспомнила, что с утра забыла включить звук. Обозвала себя идиоткой снова. Написала письмо в автобусную компанию "Эггед" с описанием истории и просьбой со мной связаться, если вдруг телефон найдется. Безнадюга. Сижу, вспоминаю, сколько важных телефонов и иных данных мне будет почти невозможно получить. Мрачно прикидываю: сообщить на работе ( мобильник от нее), возможно, придется платить какой-то штраф - телефон-то Галакси-3, не жук начхал. Потом идти покупать новый аппарат. Хочется завыть, в унисон с погодой. Обреченно набираю еще раз свой номер, чтобы послушать прощальные гудки. Мужской голос, на иврите: - Доброе утро! - А-а-а! Доброе утро! - Еще не веря, дрожащим голосом. - Ты - водитель автобуса? - Да. - А я - хозяйка этого телефона... Тебе его передали?.. Я могу его получить?.. - Да. Я подъеду к твоей остановке через десять минут. Выходи. Несусь. Подъезжает автобус. Водитель, улыбаясь, протягивает мне мой дорогой, дорогой мобильник! Бормочу какую-то благодарственную чушь, прижимаю к себе найденного и, сияя, возвращаюсь на работу. Тут как раз и солнце выглянуло. Чисто израильское Собираюсь снять деньги из банкомата. Передо мной две молодые арабки: в брючках, просторных кофтах, головы замотаны платками так, что видна только середина лица – от глаз до нижней губы. Вокруг них крутятся трое мелких ребятишек, которые периодически дергают матерей, а те им что-то говорят по-арабски. Арабки суют разные карточки в банкомат, что-то у них там не получается. Потом одна арабка говорит другой: - Ну ладно, Настя. Ничего, пошли попробуем в другом банкомате. Снова о моей красоте В нашем отделе уборщицей работает молодая женщина из Эфиопии, с запоминающимся именем Таруса. Ей не больше двадцати лет, хорошенькая, старательная, приветливая. Иврита у неё слов на пятьдесят. Каждое утро заходит ко мне в кабинет, зубы сверкают в улыбке: - Есть солнце! - Здравствуй, Таруса! Да, сегодня хорошая погода. - Солнце - хорошо! - Очень хорошо. Заглядывая несколько раз в течение дня, она всегда спрашивает: - Мусор - есть? Можно просто очистить корзину от бумаг, но ей хочется пообщаться. А вчера она меня совершенно огорошила. Зашла и говорит: - Ты - красивый! Нет, приятно, конечно, но странно. В мои двадцать лет мне и сорокалетние казались глубокими стариками, близкими по возрасту к бабушке, а мне уже давно не сорок... И потом, подозреваю, что ей все белые - на одно лицо. Ответила: - Ты тоже красивая! И тут она напряглась, ища слово, и говорит: - Одежда – красивый! А-а, ну тогда всё в порядке! Вчера в лифте Конец рабочего дня. На каждом этаже лифт останавливается, чтобы впустить новую порцию людей. Две девушки-секретарши. Солдат. Пожилой мужчина начальственного вида. Религиозные дамы средних лет. Уборщица с мешком мусора. Три араба-рабочих. Когда лифт доезжает до низу, я начинаю дико, неприлично ржать. Все, естественно, на меня уставляются. Я говорю: - Посмотрите на себя! Тут они осмотрелись и стали тоже хохотать. Каждый из них заходил в лифт, уставившись в свой Айпод или Айфон, и так и ехал, не глядя ни на кого и сосредоточенно тыча пальцами в экран, пока я их не оторвала. Я спрятала свой Айфон в сумочку и вышла первой, пожелав всем хорошего вечера. Улучшение качества жизни Купила наконец-то обложку для мобильника. Красивую! Теперь его в упор не узнаю. Сегодня опоздала на работу, потому что не могла его найти в своей квартире. Позвонила на него, но он не отозвался, поскольку выключила его с вечера. "Ищет бедная старушка на подушке, под подушкой..." За компом, на стиралке, у плиты, в холодильнике, в ванной. А он всё это время лежал на столе, открыто и спокойно. В новой красивой обложке. Опростоволосилась Ехала домой усталая, после работы, в набитом автобусе. День выдался какой-то сильно выматывающий, мечтаю добраться до дома и залезть в душ. Входит молодая женщина, с инвалидной палочкой и сложенным ходунком, встаёт рядом со мной. Я, кряхтя, подымаюсь и уступаю ей место. Она усаживается, ставит рядом все эти причиндалы, достаёт мобильник и бодро говорит по-русски: - Да, я купила маме палку и ходунок. Скоро буду. Ну не просить же её встать! В иерусалимском трамвае Конец рабочего дня, трамвай набит. Стройная девушка-контролер, в белой фирменной блузке, проверяет проездные карточки. Останавливается около четверки мускулистых арабских парней. - Карточку, пожалуйста. Парень сидит развалясь, отвечает нагло и насмешливо: - Не заплатил я. Ну что ты мне сделаешь, а? Выхожу с чувством, что проглотила ежа. Умейте сказать! Была на свадьбе, выходила замуж дочка друзей. Израильские свадьбы - это испытание для норных людей: народу - человек пятьсот (и это еще скромная свадьба!), почти никто никого не знает, поговорить с соседями по столу невозможно, поскольку музыка на нечеловеческих децибелах забивает уши и затыкает рты... В толпе у бара я увидела незнакомую даму, она была на голову выше меня и в три раза шире. Но я зацепилась взглядом за её серьги - дивной красоты, старинные, думаю, начала XIX века. В середине - крупный голубой топаз, радостно поигрывающий гранями, в обрамлении чешских гранатов. Я же чокнутая на украшения! Подошла к даме и говорю: - Не смогла удержаться, чтобы не сказать вам: какие у вас изумительные серьги! Дама выпрямилась, стала еще выше и отрезала надменно, не глядя на меня: - Это мне МУЖ подарил! Я попятилась, растворилась в толпе и стала дико хохотать. Это ж надо - в одну фразу столько вложить интонацией! 1. У меня есть МУЖ - то есть у меня почетный статус семейной дамы, не прошмандовка какая. 2. Мой МУЖ - великолепно зарабатывает, мало кто может себе позволить дарить жене такие украшения. 3. Мой МУЖ меня обожает, на руках носит, холит и балует. 4. Мой МУЖ так преклоняется передо мной, что не позволил бы себе подарить что-нибудь дешевое, недостойное меня. Учитесь, дамы! Фейсбук бывает опасен Сажусь в такси, говорю адрес. Водитель резко трогается с места, и я шалею. Левой рукой он крутит руль, а в правой держит АйФон и пишет коммент в Фейсбуке!!! - Нееет! - взвыла я. - Я выйду, и тогда делай, что хочешь! А сейчас смотри, прошу тебя, на дорогу! Я хочу доехать живой! - Ладно, - он недовольно отложил телефон с недописанной фразой и успел вынырнуть из-под выскочившего сбоку грузовика... До самой смерти В автобусе рядом со мной сидит ухоженная элегантная дама, лет семидесяти пяти, и с увлечением читает русскую газету. Я скосила глаза на заголовок статьи: "Каких женщин предпочитают мужчины". Бюрократия по-израильски В подъезде сидел комендант. У всех входящих он строго требовал пропуск, но если ему пропуска не давали, то он пускал и так. Ильф и Петров, "Золотой теленок". Перед походом к дантисту пошла снимать деньги из банкомата "Апоалим", рядом с работой. Ап! Он глотает мой Исракарт и пишет на мониторе: "Ваша карточка отменена. Обращайтесь в отделение вашего банка". Что такое? Деньги на счету есть, срок карточки истекает через два года… Захожу в "Апоалим", объясняю ситуацию. - Вам может помочь только Шимон. Иду к Шимону. - Ваш банкомат проглотил мою карточку. Как мне ее получить? - Я могу вернуть вам карточку только после получения письменного подтверждения из отделения вашего банка. Говорю в полной растерянности: - Ой! Такое со мной в первый раз… и минуса на счету нет. - Сочувствую, но помочь не могу, без письма из вашего банка отдавать кредитки не положено. - Что же мне делать? Я иду к зубному, мне нужны наличные… - А в каком вы банке? - В "Яхав". - А звать вас как? - Татьяна. Я могу показать паспорт, рабочую карточку… - Да не надо ничего. Вот ваша кредитка. - Спасибо большое! - Не за что! История 2. Повеселив зубного врача заявлением, что я пришла к нему без денег, на другой день поехала в свое отделение банка "Яхав". А оно закрыто. Причем, навсегда. Останавливаю кого-то из сотрудников моего Учреждения. - Вы не знаете, куда переехало наше отделение банка? - Кажется, в центральное здание. Еду к центральному зданию. Выстаиваю очередь. - Вам надо не к нам, а в ваше отделение банка. - А где оно?!! - За Зданием Народов, там, где новые корпуса выстроены, знаете? Отправляюсь туда. Новенькое здание, у входа охранник. Он меня останавливает, но очень приветливо. - Без номера входить нельзя. - А как его получить? И он, явно гордясь суперсовременным оснащением банка, показывает: - Вот тут на компьютере набираешь номер своего паспорта и получаешь номерок очереди. Набираю. Номерка мне компьютер не выдает. - А, - говорит охранник, - бумага кончилась. Иди так! Иду так. Милая банковская сотрудница мне объясняет. - Понимаешь, когда мы сюда переехали, то отменили все прежние кредитки и чековые книжки. Сейчас я дам тебе новые. - Спасибо, но почему же вы об этом не известили меня? - Ой, извини, у нас столько клиентов, что мы просто не успели всех известить! Так что всё хорошо закончилось. Ночные страсти Я аллергик на укусы насекомых. Какой-нибудь жалкий москит, не видный глазу, укусит ночью в подбородок, и утром я уже встаю с заплывшим глазом, как ткачиха с поварихой. А уж если пчела или оса… Опыт был единственным и много-много лет назад, но впечатляющим: мелкая пчелка цапнула за мизинец. Рука распухла до подмышки, температура подскочила до сорока. В общем, неинтересно было. Боюсь всяких ос, и это не фобия, а понимание реальной опасности. Это всё преамбула. А теперь амбула. Поздним вечером, видимо, ошалев от третьего дня хамсина, в окно влетела оса. Причем в то время, когда все осы давным-давно спят. Неправильная такая оса-полуночница. Ошалело рванула к соблазнительному свету монитора, стукнулась об экран и отскочила… мне в рот. Снайперски. Меня спасла какая-то доля секунды. Я выплюнула осу на стол и прибила мышью. Тут меня затрясло ледяным ужасом. Я выпила две рюмки коньяку и оттаяла. Незавидно было бы помереть от укуса в рот какой-то безумной осы. Смешно и глупо. Фобия Мой семейный доктор рассказала о новом массовом явлении. Сегодня к врачам потоком идут молодые, здоровые и крепкие юноши и девушки. Если у них что-то где-то заболело или показалось, что заболело, или появилось какое-то пятнышко на коже – они впадают в состояние ужаса и паники. Они ставят себе самые страшные диагнозы. Они боятся двигаться, есть, пить. Они не могут учиться и работать. Они прощаются с жизнью. Врачи дают им успокаивающие, транквилизаторы, беседуют с ними. Это помогает, но временно. Я вспомнила свою юность. Было полно всяких любовных переживаний, были страдания по поводу своей некрасивости. Но страх травм или болезней? Этого мы не знали. Наоборот, было абсолютное чувство своей неуязвимости. До идиотизма. Лезли в горы без серьезных карт, бродили в одиночку по глухим лесам, вязли в болотах. Ввязывались во всякие авантюры. Вдвоем с подругой мы на попутках ездили в Прибалтику, в грузовиках с шоферюгами. И всегда обходилось. Сейчас я себе ясно представляю, какими мы были обормотами и что могло произойти. Но тогда внутри звенела уверенность: со мной ничего плохого случиться не может! А всяких скучных тетушек и бабушек, которые в день рожденья произносили воняющую нафталином бессмысленную фразу: «Главное – здоровье!», - мы терпеть не могли. То, что происходит с молодыми сейчас – это знак времени, эпохи Интернета. Плата за неограниченный поток информации, который не всякому оказался по силам. Видимо, есть какой-то смысл в том, что предыдущие времена, в разных культурах, носителями знаний были определенные группы людей – жрецы, шаманы, монахи, каббалисты. Для остальных эта премудрость была закрыта. До знания человек должен дозреть, быть к нему готовым. Иначе он может сломаться. ЛЕТО 2014 Сирена в Иерусалиме Вчера в десять вечера. Последний раз я ее слышала 24 февраля 1991 года. Не запомнить было бы сложно: гости приехали из разных городов на мой день рожденья, несмотря на войну в Персидском заливе, и остались ночевать - уезжать было рискованно. Мы прохохотали и частично продремали эту ночь, и сирена выла дважды - прощальные подарочки покойного Саддама Хусейна. Вчера на Иерусалим наши соседи-палестинцы отправили четыре ракеты. Одна повредила дом. Пострадавших нет. Утро. Мягкий рассвет. Сейчас в душ и на работу. Вчерашнее Я приняла снотворное и легла с книжкой, ожидая, когда сон заявится. Он только начал заявляться, и тут завыла сирена. Я знаю инструкцию обороны тыла: за пятнадцать секунд добежать до ближайшего бомбоубежища. Но до того мне надо было бы как-то одеться, по минимуму: бюстгальтер, трусики, юбка, футболка. Босоножки. Очки на нос - лишняя секунда. Схватить бутылку с водой, деньги и документы - еще три. И потом бежать вниз на пять этажей до подвального бомбоубежища. Я, кстати, туда заглядывала. Его расчистили от хлама, поставили скамейки - человек на десять. Крохотное вентиляционное окошко. Если все жильцы соберутся, то это двадцать пять взрослых и семнадцать детей, от грудных до старшеклассников. Даже если все уместятся на полу, впритирку, воздуха там хватит ненадолго. За отпущенные пятнадцать секунд я это всё сообразила. И приняла волевое решение - перевернулась на другой бок. Потом, после нескольких взрывов, пошла к компьютеру, чтобы выяснить ситуацию. Почтовые голуби мира Гениальное изобретение - железный купол - определяет направление ракеты и сбивает ту, которая летит на жилые массивы. А те, что на пустыри, пропускает - нехай себе падают. Это делается из экономии: каждый вылет встречной ракеты из купола обходится в 45 тысяч долларов, как писали. Так вот, хорошо, если бы этот купол научился не расстреливать палестинские ракеты, а поворачивать их в полете на 180 градусов! Чтобы они, как почтовые голуби, возвращались точно домой, откуда их выпустили... Это было бы экономно и эффективно. Как бы быстро мы достигли мира! Разбудили в 23 часа Уже час всё вокруг грохочет. Палестинцы, которые живут под боком, в деревне Бейт-Джала, густо палят в воздух, как на свадьбе, радуясь своей очередной победе над Израилем - то есть тому, что Хамас отверг перемирие. Ракетами обстреляны наши южные города и центр страны. Они метко попали ракетой по своим же проводам (это после того, как мы им вчера всё починили) и опять частично сидят без света. Среди израильтян первый убитый, Дрор Ханин, 37. Он привез солдатам на КПП всякой вкусной еды и погиб от минометного обстрела. Светлая память. Новости с утра Израиль листовками и телефонными звонками - всегда! -предупреждает гражданское население Газы о предстоящих обстрелах определенных участков и просит их перейти в другое место и спрятаться ( назовите хоть одну воюющую страну, сейчас или в прошлом, которая бы так вела себя по отношению к противнику!). Мы бомбим жилые районы, потому что именно там, в больницах и школах, палестинцы устраивают склады ракет и оружейные мастерские. NB! Хамас запрещает гражданскому населению следовать призывам израильтян и покидать свои дома. Почему? Больше жертв среди своего населения - больше причин для воплей об израильском агрессоре и призывов к "праведной мести". В автобусе прослушала отрывок новостей. Женский голос, вопли на арабском. Переводчик: - Она жалуется на то, что помещение, куда они спрятались, тесное, не хватает для всех мест и воды. Наш израильский комментатор: - У гражданского населения Палестины, в отличие от израильтян, нет никаких бомбоубежищ, поэтому их положение очень тяжело. Моя злобная реплика: - Потому что строительный бетон, который Израиль им постоянно поставляет, они используют не на строительство домов и бомбоубежищ, а на сооружение туннелей, по которым грузовиками перегоняют к себе оружие и ракеты! Утренние заголовки подряд Попробуйте выстроить общую логическую картинку. Ну как? "Террористы обстреляли Кирьят-Малахи, Кирьят-Гат и окрестности Иерусалима" "Террористическая организация ХАМАС в ночь на четверг, 17 июля, официально заявила о своем согласии на пятичасовое прекращение огня для доставки гуманитарных грузов из Израиля в сектор Газы" "Израильский работодатель уволил арабов, снимавших ракетный обстрел в Ашдоде под крики "Аллах Акбар" "С начала операции 320 жителей сектора Газы получили медицинскую помощь в Израиле" "Палестинское информационное агентство "Маан" приводит заявление премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, назвавшего действия израильской армии в секторе Газы государственным терроризмом" "Генсек ООН призвал Израиль проявить сдержанность в Секторе Газа" О разнице в ведении войны Израиль старается минимизировать, часто с ущербом для себя, потери среди гражданского населения ПА. А это рассказал сын близких друзей, отпущенный на сутки домой - отоспаться. Он служит в особых частях, которые всегда первыми бросают в самые горячие точки. Так вот, его группа вошла в Газу еще до начала массированной военной операции. Они зашли в жилой дом, под которым (разведка донесла точно) был огромный склад оружия. Дом просторный, очень богатый, шикарная мебель, декор из цветной мозаики, ковры. Всё, что можно, покрыто позолотой. Такой типа восточный дворец. В доме молодая женщина под чадрой и трое ребятишек: двух, пяти и восьми лет. На каждом - пояс шахида, который им надела родная мамочка. Наши ребята, рискуя жизнью, снимали с детей эти чертовы пояса, начиненные взрывчаткой. Мамаша молча стояла рядом. Вот с кем нам приходится воевать. И договариваться о мире. Свинья под дубом Ну вот, после того, как ООН обнаружила в двух школах Газы склады ракет, мы дождались ее резолюции. «Совет ООН не осудил использование ХАМАСом гражданского населения в качестве живого щита, но в их гибели обвинил Израиль. Этим своим заявлением Совет ООН дал понять ХАМАСу и другим террористическим организациям, что использование граждан в качестве живого щита является эффективной стратегией» - написано в Фэйсбуке на странице премьер-министра Израиля. Никто не удивлен? США, Франция, Испания, Бразилия, всех и не упомнишь, уже осудили Израиль за агрессию и «неадекватную реакцию». Я понимаю, что меня не услышат, но скажу. В мире много горячих точек, где льется кровь, где дикость и жестокость сегодня правят бал: Донбасс, Нигерия, Сирия, Египет и др. и пр. Мировое сообщество реагирует на всё это, осуждает, но как-то вяло. А вот стоит Израилю начать адекватный ответ на теракты и обстрелы его городов, тут все гуманисты просто позавтракать забывают, лишь бы успеть вострубить свой гневный протест. Но противостояние Израиля и ПА, это не просто наша местная забота и головная боль. Мы защищаем свою страну, но вместе с тем мы защищаем ценности цивилизованного мира от чумы исламского фундаментализма. Израиль – так уж сложилось исторически – стойкий оловянный солдатик на границе между западной культурой и диким фанатизмом, вооруженным самым современным смертоносным оружием. Ваша мирная, спокойная жизнь, где уважают человеческую личность и право на свое мнение, где женщина – полноправный член общества, где любят и берегут своих детей, где защищают природу и животных от уничтожения, где уважают науку и радуются искусству – всё это до визга, до крови ненавистно палестинцам и исламским фанатикам гигантского мусульманского пространства. Наши враги, которых вы поддерживаете словом и делом, согласны только на одно решение конфликта: чтобы Израиля не было. И вы полагаете, если Израиля не станет, вот тогда-то вы вздохнете спокойно? Выньте бананы из ушей: исламисты открыто вопят, что следующий враг Аллаха после Израиля – западная цивилизация. Осуждая Израиль, давя на него вашими СМИ, резолюциями, угрозами экономических санкций и одновременно поддерживая его врагов, вы приближаете катастрофу собственного мира и благополучия. Не из гуманных соображений, а из здорового эгоизма вам было бы выгоднее поддерживать Израиль и помогать ему в его борьбе против всеобщего и страшного врага. Ваш союз с теми, кто стремится уничтожить всё, что вам дорого – противоестествен, как союз человека с бандитами, пришедшими к нему в дом, чтобы прикончить его самого и всю его семью! Сердитое Зашла к начальнице нашего домкома, отдать деньги за уборку лестниц, электричество и пр. - Татьяна! Ты знаешь, мне Мирьям сказала (соседка с первого этажа), что видела, как в наше бомбоубежище ночью приходит какой-то араб. Мы с ней спустились - там сломан замок, ручка двери, и лежит матрац. - Лилах, вы позвонили в полицию? Надо проверить, кто это. - Да? Ты думаешь, надо? Идиотка! У нее пятеро маленьких детей!.. - Обязательно, Лилах! Сегодня в Иерусалиме было два теракта. Звони сейчас. - Ой! Мне некогда! Я суп поставила. Звоню сама. - Полиция! Дана слушает. Называю себя. Рассказываю ситуацию. Прошу прислать кого-нибудь проверить бомбоубежище. - Татьяна, этот араб сейчас в подвале? Ты его видишь? - Нет, я его не вижу! (Трам-пам-пам!) Он, наверно, приходит ночевать. - Ну раз его там нет, мы ничего не можем сделать. Когда он придет, позвоните. - Дана! Ты знаешь, что сегодня было в Иерусалиме два теракта? Ты знаешь, что сейчас война? Может, он туда перетаскивает взрывчатку! Я звоню в полицию, чтобы вы прислали людей и всё проверили! - Мы приезжаем в экстренных случаях. А это не экстренный. Ты, если хочешь, пойди в ваше отделение полиции и оставь там заявление... - Ты, Дана, гарантируешь мне, что случай не экстренный?!! Ты гарантируешь, что не будет теракта? - Татьяна, ты очень некрасиво разговариваешь. Я больше ничего не могу сделать. Если он придет, звоните, мы пришлем людей. Назавтра я позвонила в полицию еще раз. Попала на нормального мужика. Он задал только самые необходимые вопросы: кто видел, как араб входил в бомбоубежище? данные свидетельницы? что сломано в бомбоубежище? и пр. Сказал, что прямо сейчас высылает бригаду на проверку. Уфф. Полиция реабилитирована в моих глазах! Бдящие Утром несусь на автобус с предварительным забегом в соседний двор, где стоит огромный мусорный контейнер, закидываю туда мешок. Из воздуха рядом немедленно концентрируется невысокий пожилой мужичок с черной кипой на голове и молитвенником подмышкой, завернутым в бархатную ткань. - Как тебе не стыдно! - ??? - Ты вот выбросила мусор в левую часть контейнера. Что, тебе трудно было обойти его и выбросить мешок в правую часть? Там гораздо больше места! А ты бросила в левую часть, где уже много мешков. И теперь твой мусор будет вонять. А я буду его нюхать. Тебе-то всё равно, ты живешь не в этом доме ( всё знает!), а я живу тут. И буду нюхать твой мусор! А если бы ты обошла контейнер и выбросила мешок в правую часть, где много места, твой мусор бы не вонял. Но ты поленилась сделать несколько шагов и выбросить мусор в правую часть, где мало мешков. Ты выбросила его в левую, где мешков уже много, и твой мусор теперь будет вонять, а я, живущий в доме рядом, буду нюхать эту вонь… Тут я поняла, что опаздываю на автобус, повернулась и помчалась, так и не ответив ни слова. Да и что бы я могла ответить? С первого взгляда Иду на работу. Шагающий навстречу высокий мужчина в спортивном костюме уже издали не сводит с меня глаз. Я автоматически распрямляю спину, делаю шаг упругим, а выражение лица слегка загадочным. Он решительно пересекает тротуар наискосок и идет прямо ко мне. И говорит: - Не дашь ли мне несколько шекелей? Поговорили Бегу на автобус. Меня останавливает религиозная тетка невнятного возраста. - Ты не могла бы мне помочь? - ??? - Где улица Канфей А-Нешарим? - Это она и есть, ты на ней стоишь. Тетка раздраженно: - Что ты мне голову морочишь? Я сама знаю, что это Канфей А-Нешарим!!! Бегу дальше, ничего не понимаю. Первая книга (электронная?), которая была разбита Читая на ночь свою электронную книжку, я всегда боюсь, что засну, а она упадет и разобьется. И вдруг сообразила: с Моисеем так и произошло! Он пообщался с Создателем, принял с благодарностью скрижали Завета и начал спускаться с горы Синай к евреям. Устал по дороге, сел передохнуть, задремал. А книжка соскользнула с колен и разбилась. А может, мышка пробежала, хвостиком махнула… А потом эту историю переврали кто во что горазд. Что, мы не знаем, как история пишется? Повезло На крутом развороте мне на колени плюхается пятиклассник с набитым ранцем. Смахивает мои очки на пол. Извиняется. Я ему благодарно улыбаюсь. Во-первых, очки пластиковые и не разбились, и никто на них не успел наступить. Во-вторых, мальчишка довольно мелкий. Я оглядела огромных увесистых пассажиров, стоящих рядом, и порадовалась, что мне повезло! Поклонник Вечер. Возвращаюсь из парикмахерской. Недалеко от дома ко мне подходит молодой человек, лет тридцати. - У тебя не найдется зажигалки? - Я не курю. - Совсем не куришь? Молодец! Так гораздо здоровее. И вообще никогда не курила? - Нет, курила, но бросила. - О! Так у тебя очень сильная воля! - Нет, просто я курила мало, для компании. Поэтому и бросила легко. Вроде, тема исчерпана, но он продолжает идти рядом. - Ты живешь здесь, в Гило? - Да. - Я тоже! Тебе здесь нравится? - Очень. - И мне. Может, мы с тобой соседи? Не знаю, что отвечать на этот вопрос, потому молчу. Но он не унимается. - Меня зовут Наум. Киваю. - У тебя оправа очков очень стильная, мне нравится. Снова киваю. - Да ты и сама красивая. - Спасибо. Парень – ровесник моего сына. Чего он хочет? Темно, конечно, но не настолько же! Незаметно убыстряю шаг. Он не отстает. - А погода какая хорошая! - Да, отличная. - Тебе нравится твоя квартира? - Нравится. - Смотри, если захочешь ее продать, я могу тебе помочь. Я – риэлтор, это моя работа. Мне становится дико смешно. - Нет, спасибо, я не собираюсь менять квартиру. Он останавливается и говорит мне в спину. - А еще я отлично убираю квартиры. Тебе уборщик не нужен? В автобусе Молодой худощавый мужик, рыжий, в религиозном прикиде, влезает в автобус и громко обращается к пассажирам на иврите, с французским акцентом: - Извините! В этом автобусе ехала моя жена, и она обронила паспорт с кредитной карточкой. Никто не находил? Что тут начинается! Все сорок или пятьдесят пассажиров, как один, отрываются от своих айфонов и начинают активно искать под креслами и за креслами, и под ногами, и в щелях между сиденьями и стенкой. Некоторые просто ползают по автобусу. Водитель тоже подключается к поискам. Автобус стоит. Дождь на улице идет. Смеркается. Нас объезжают другие удивленные автобусы, идущие по маршруту. - Я ее помню! Я еду с кольца. Она вот тут сидела, да? В черном пальто? - Вот еще там загляни! - Водитель, тебе не передавали? - Да не передавали мне! - А она точно в этом автобусе ехала? - Я же говорю, я ее помню! Я тут с кольца. Она была в черном пальто и зеленом платке! - Может, она в другом месте обронила? - Надо срочно отменить кредитку! В середине салона стоит весь в черном, как дирижер, рыжий муж, размахивает рукой и бурно беседует с женой по мобильнику, по-французски, уточняя подробности. Периодически он сообщает: - Она говорит, что сидела справа, у окна. Активная пассажирка мне: - А ты встань, она тут как раз сидела, справа, где ты! Я ее помню, она в черном пальто! Встань, может, паспорт как раз тут! - Я уже посмотрела, его тут нет. Активная пассажирка: - Ноги подними! Поднимаю. Активная пассажирка: - Нет, нету! А может, она дальше сидела? Я ее помню, в черном пальто и зеленом платке! Наконец, водитель вспоминает о графике, предлагает всем сесть на места и ехать дальше. Рыжий муж всех благодарит и выходит. Едем. Активная пассажирка садится рядом со мной и говорит: - Она, наверно, не в этом автобусе ехала. Сами всё теряют, а людям домой не попасть! На почте Вытащила себя в выходной из дому пораньше, почти к открытию почты, чтобы получить посылку побыстрее. Мой номер очереди оказался 153. Посмотрела на табло, там горит номер 38. Спрашиваю: - Табло сломано? - Нет, оно в полном порядке. Израильтяне всё больше покупают товары по Интернету, почта не справляется с растущим потоком посылок, сотрудники ее работают на износ. Пошла в кафе, посидела за уличным столиком с чашкой мятного чая. Написала пару писем, ответила на комментарии в Фейсбуке. Нежаркое солнце, кошки прогуливаются. Старичок в черной кипе сидит за соседним столиком, изучает Тору. Я никуда не тороплюсь, электронную книжку читаю. Через два часа зашла на почту, там уже светится 130-й номер. Народу пропасть. Девушки, почтовые работницы, таскают посылки и взмокли, как водоносы. Рядом со мной садится ослепительной красоты дама лет восьмидесяти. Породистое загорелое лицо, яркие голубые глаза, высокая шея, седые волосы уложены в элегантную прическу, в ушах овальные бирюзовые серьги. Она обращается ко мне по-русски. - Простите, у вас какой номер? - 153. А у вас? - 287, - вздыхает соседка. – А мне только марку для письма купить. - Вы из Петербурга. - Да, а как вы узнали? – удивляется она. - По произношению. - Если б я знала, что тут столько народу, не пошла бы. - Я вам куплю марку, моя очередь скоро. - Ну что вы! Я не хочу вас затруднять! - Это минутное дело. Жалко из-за одной марки два часа тут сидеть. - Понимаете, у меня подруга в Германии, она гораздо старше меня. Дети выросли, муж умер, а Скайп она так и не освоила. Вот я ей и пишу. У приемных окошек трется только что пришедшая посетительница. На ней черные в красных цветах штанишки, зеленая с синим куртка, седые волосы распущены по плечам и с одного боку кокетливо прихвачены розовой заколкой с бантиком. На губах красная помада, на носу очки в оправе со стразами, в руке стаканчик с кофе. Она старается незаметно приладиться к тому, кто сейчас получает посылку, а очумевшая от долгого сидения очередь следит за ней, как рысь за зайцем. Очередь: - Госпожа! У тебя какой номер? Тетка старательно не слышит. Очередь: - Госпожа с кофе! Да ты, которая у третьего окошка! Тетка огрызается: - Я тут просто так стою! Очередь: - А ты не стой просто так, ты сядь. Тебе еще два часа ждать, ты ведь только пришла. Тетка: - Я только спросить! Чтобы спросить, не надо стоять в очереди! Очередь (прозорливо): - Спросить? А в руках у тебя извещение на посылку! У нас у всех тут такие. Тетка (пытается изменить настроение очереди в свою пользу): - Ведь это же безобразие! Что в стране делается! Ради одной посылки ждать два часа! А правительству наплевать! Очередь не поддается: - А ты всё-таки сядь. Тетка садится, страшно недовольная. Я перевожу соседке эту перепалку, она звонко смеется. Потом говорит: - Мы уже старыми приехали, когда дочка написала, что ждет ребенка. Сначала ходили в ульпан, пытались учить иврит, а потом и необходимость в этом отпала – везде говорят по-русски. А вот, два дня назад, евангелисты устроили концерт для ветеранов из России – со всей страны привезли стариков. Выступал мэр Иерусалима Нир Баркат, потом говорил евангелистский проповедник. А в конце речи он встал на колени и попросил прощения у всех нас. За то, что христианский мир не вмешался и не остановил Холокост. А потом был прекрасный концерт… В это время к окошечкам подбирается молодой парень, с извещением на посылку в руках. Тетка, которую усадили на стул, обнаруживает его первая и визжит: - Эй ты! Куда лезешь без очереди?!! Не пускайте его, пусть берет номер и ждет, как все!!! Тут подходит моя очередь, получаю посылку, отправляю письмо в Германию и выхожу. Моя соседка возвращает мне деньги за марку, благодарит и говорит: - Ой, а где же та милая девушка, что сидела с другой стороны? Хочу отдать ей свой номер, потому что у нее 380-й. Диаложек Звонок на мобильный. Мужской голос. - Малка, шалом! - Я не Малка, это ошибка. - Как это не Малка! Я же Малке звоню! - Ты ошибся номером. - Я ошибся?!! Я знаю, что это номер Малки! - До свиданья. - Малка, стой! Не вешай трубку! Не уговорил. Ворона-пешеход Опаздываю, как всегда, на работу. На островке безопасности между трассами стоит ворона. Повертела башкой вправо-влево, каркнула и пошла вперевалочку по переходу. Я ахнула, потому что шла она на красный свет. Может быть, дальтоник. Машина заскрежетала тормозами и вильнула в сторону, чтобы не наехать на эту ворону. Ворона взлетела, села на тротуар и гневно обкаркала машину вслед. Урок По пути на работу прохожу мимо двух мальчишек, лет восьми, которые стоят, держа свои велосипеды за рули. Один из них важно поучает другого: - Надо сначала покрутить педали, чтобы было удобно ставить ногу. Вот так, видишь? Потом оттолкнуться и ехать. Понятно? Второй серьезно кивает, вскакивает на велосипед и несется вперед. «Учитель» кричит ему вслед: - Не так! Ты не так делаешь! Прокручивает, как сказано, педаль, садится, пытается догнать нерадивого ученика, но не может, тот едет гораздо быстрее. Кричит вслед: - Стой! Да стой же! «Ученик» останавливается и послушно ждет. Когда я прохожу мимо них, слышу, как «учитель» говорит: - Ну, теперь ты понял, как надо? Цельная натура Стою на остановке. Подъезжает автобус, и в него начинают загружаться люди. Подбегает мужик, моего примерно возраста, и раздраженно обращается ко мне по-русски: - Какой номер автобуса? - 54. - Где написано, что 54?!! Сбоку нет, спереди нет! - Спереди есть номер. - Да нет там ничего! Развели, понимаешь, электронику, ничего не работает! Безобразие! На людей им плевать! Вранье везде! Сволочи! Гады равнодушные! Не могу удержаться от вопроса. - Простите, наверно, вы одобряете присоединение Крыма к России? - КОНЕЧНО! Это русская территория, а не хохляцкая!.. - Спасибо. Мы вместе поднимаемся в автобус, и мужик говорит: - А это точно 54-й автобус? А то заедешь еще не туда! Перед Флоренцией Я – ненормально точный человек. Это не заслуга, не черта характера, это биологические часы, встроенные в организм. Не умею опаздывать, даже когда это м.б. стоит сделать. На свидания со своим первым мужем я всегда приходила минута в минуту и потом ждала его около часа, когда он вываливался из такси, расстроенный, с очередным объяснением, почему не сумел вовремя выйти из дома. В принципе, мне не нужен будильник, хоть его всё равно ставлю, я просыпаюсь в 5.15 даже в выходные дни. Маршрутка «Нэшер», везущая в аэропорт, была заказана на 6.30. Вечером я поставила будильник на обычные 5.15, с тем чтобы спокойно встать, сделать зарядку, принять душ, выпить чаю на дорогу. Проверить еще раз сумку и чемодан. Спуститься, не торопясь, и ждать «Нэшер» на улице. Когда я утром открыла глаза, то удивилась тому, что светло. Взглянула на будильник: было 6.28! Кнопка звонка была выключена – когда я успела это сделать? Взвыв, я скатилась с постели, бросилась в ванную, плеснула в лицо воды и начала впрыгивать в вещи, проклиная зимнее время, когда надо натягивать на себя множество шмуток. Ровно в 6.30 раздался звонок. - Доброе утро! Это «Нэшер». Я стою у твоего дома. Запихивая ногу в колготки (черт! черт! черт!) и прыгая на второй ноге, отвечаю, по возможности расслабленным голосом: - Да-да, я уже выхожу. Три минуты, и я буду. Или я не дочь солдата? Носки, джинсы, свитер, сапожки, куртка. Перчатки, шапку – в сумку. Серьги, кольца – в карман. Звонок. - Это «Нэшер». Я тебя не вижу. - Сейчас. Я тут за углом! Огромными прыжками проношусь по квартире, закрывая окна. Рюкзак на спину, сумку в зубы, чемодан выкатываю на площадку. Запереть дверь (еще пять секунд) и скатиться вниз с четвертого этажа. Водитель «Нэшера» оказался на удивление спокойным человеком. Я перед ним извинилась и рассказала, что не сработал будильник. Он рассмеялся. - Ничего страшного, отдышись. Всякое бывает. И нам нужно заехать только в одно место. - Как это - в одно? Обычно маршрутка долго крутится по Иерусалиму, собирая пассажиров. - А так. У меня только ты и группа из гостиницы на выезде из города. Подъехали к гостинице, минут десять ждали группу. И вот они вышли: девять чернокожих африканцев в ярчайших нарядах, зеленых с золотом, и синих тюрбанах. В таком составе мы и доехали мирно до Лода. Аэропорт был фантастически пуст – не сезон. Огромные безлюдные пространства, работают всего две сиротливые стойки по приему багажа. Тут уже наблюдается некоторое оживление, звонко беседующее на итальянском. Служащий, выдавший мне два посадочных талона – на Рим и на Флоренцию, был молодой и симпатичный, и я порадовалась, что успела подкраситься и надеть серьги. Паспортный контроль. Открыты три окошка, и к ним короткие очереди. За мной стоит семейство с нервным пузатым папашей во главе. Папаша всё время подпихивает мой рюкзак своим арбузом. Оборачиваюсь: - Ты думаешь, если пихать, очередь будет двигаться быстрее? Он делает полшага назад, недовольный. В это время из-за кабинок паспортного контроля выходит странная старушка. Во-первых, она движется в обратном направлении, а, во-вторых, по какой-то кривой линии. Наткнувшись на меня, как на препятствие, она останавливается и слабым голоском говорит по-русски: - Я не знаю, куда идти, я не вижу… Подхватываю ее под руку. - Вы прошли паспортный контроль? - Что? - Вам поставили штамп в паспорте? - Нет… - Где ваш паспорт? Сейчас поставим. Нервный папаша сзади: - А чего это она без очереди? Пусть в очередь становится! Время, время! Оборачиваюсь к нему, но не успеваю ничего сказать. За меня говорит очередь: - Постыдись. Она не видит и плохо слышит. И не знает иврита. Подвожу старушку к окну. Обращаюсь к служащей: - Она говорит только по-русски, я переведу. - Не нужно, я говорю по-русски. Оставляю старушку у окна, сказав, чтобы она меня подождала. Мы вместе идем дальше, я беру ее талон и веду ее на посадку. - Ой, спасибо, милая. Я ж почти не вижу, я после операции глаукомы. Мне лежать сказали, а я тут ничего не понимаю в аэропорту… - А куда вы летите? - В Кишинев, милая. Муж у меня там помер. В Кишинев я лечу. - Давно вы в Израиле? - Пять лет уже. Приехала дочке помочь с внуком. А муж не хотел лететь, он боялся Израиля. А я тут пять лет живу. - Туристкой? - Была туристкой, да. А потом у меня глаукома. И в больнице сказали, что операция десять тысяч долларов стоит. А дочка сказала, чтобы я гражданство взяла. И мне сделали бесплатно. Сказали, потом буду видеть, а пока лежать надо. А муж мой тут и помер. Вот похороню его и обратно. Попрощавшись со старушкой у посадки на Кишинев, помчалась обратно по горизонтальным эскалаторам, чтобы успеть в Duty Free, который объявил в Интернете грандиозные скидки на спиртное. Убедилась, что весь шум был поднят вокруг одного вида виски, который мне даром не нужен, а всё остальное по-прежнему безобразно дорого. Ну и ладно. Можно было не торопиться, и я с удовольствием посидела в кафе у фонтана, с кофе и йогуртом, поскольку в билетной кассе меня предупредили, что рейс без еды. Обманули. Итальянские стюардессы оделили пассажиров обедом, не только обильным, но и вкусным. Среди них был один стюард – высокий смуглый красавец, с серебряной шевелюрой и короткой бородкой. Чистый граф Альмавива! Граф двигался величественно, но бестолково, одного пассажира облил чаем, но надменного облика не потерял. Я выпила стаканчик шардоне и поняла, что, кажется, я все-таки лечу. Монолог в автобусе Женщина, сидящая за мной, разговаривает по мобильнику по-русски, громко, как говорят люди в чужом языковом пространстве. Ложное чувство защищенности: если их не понимают, то и не слышат. - Смирись. Не ты первая, не ты последняя… Да, я понимаю, конечно… Мрак. Но надо терпеть, терпеть надо. Ты же женщина!.. На теле? Это хорошо, под платьем не видно, хорошо, что не по лицу… Неделю?!! Ах, он… А ты терпи, терпи. Встреть радостно, улыбнись… Вот ты и виновата сама, зачем вопросы задавала? А надо было приготовить – что он у тебя любит?.. Вот, бараньи ребрышки бы и приготовила… Ну, милая, «денег не дает»! Ты ж работаешь! Возьми еще один накайон (уборку), купи баранину, приготовь, картошки нажарь. И бутылку поставь. Мужика удерживают вкусной едой и терпением… Вот, попрекнула. Останешься одна опять, без мужика, помнишь, как ревела?.. Да они все такие! Мужик должен быть! Какой-никакой. А то кто тебя уважать будет, одна, с ребенком? Выхожу с чувством, что видела какой-то фильм о диких нравах, вроде как в пьесах Островского. Юлию Киму - 78! По такому случаю, я вспомнила о двух моих забавных встречах с Юлием Кимом. Первая встреча состоялась где-то году в 79-м. Тогда я его знала исключительно по песням, записанным на магнитофонные ленты, и была, как и многие другие, совершенно убеждена, что Ким - еврей! А кем он еще мог быть? В доме моих родителей был гигантский, совершенно неподъемный магнитофон «Комета» и целая фонотека огромных магнитофонных бобин, где были собраны песни Галича, Высоцкого и Кима. И вот иду я как-то по Ленинграду, случайно встречаю приятелей, и они мне говорят, что приехал из Москвы Ким и сейчас будет петь в Доме Культуры "Восток". Открыто, в полном зале! Это было невероятно, и я помчалась. Прибегаю - афиш, конечно, никаких, но толпится молодежь хипповатого вида, и они подтверждают, что да, уже здесь и будет петь. Нельзя же на такое чудо друзей не позвать! Телефоны-автоматы на улице Правды были все со срезанными трубками, так что я, пометавшись, просочилась в административную часть ДК, добралась до какой-то пустой комнаты с телефоном и бросилась всех обзванивать. То есть комната была не совсем пустой, там в уголочке застенчиво сидел какой-то маленький кореец, явно не чиновничьего вида, и я, не обращая на него никакого внимания, стала накручивать номера друзей и орать в трубку: "Ребята! Срочно бегите в "Восток"! Тут Ким будет петь! Да! Сам!" Тут кто-то вошел с гитарой и сказал корейцу: "Юлик! Пора начинать". Так я узнала, что Ким не еврей. Ким меня очаровал не только песнями, большую часть которых я знала наизусть, но и мгновенными отточенными репризами и еще каким-то теплым, домашним обращением с залом - так говорят с близкими друзьями на кухне. И непоказным бесстрашием - годы были такие, что о всяком запретном говорили вполголоса с проверенными друзьями, а он пел свои взрывные песни и так же весело и открыто отвечал на любые вопросы. А несколько лет назад я узнала, что Ким стал израильским гражданином. И, конечно, старалась и стараюсь бывать на его концертах. Как-то он спел новую песенку, с такой забавной концовкой: С гулькин нос страна моя родная, Мало в ней лесов, полей и рек, Я другой такой страны не знаю, Где так счастлив русский человек. А потом получилось так, что мы с Кимом оказались в одном застолье, в Иерусалиме. Я была уверена, что за столом он должен быть не менее хорош, чем на сцене. И потом, буквально за месяц до этого вечера, Ким просил передать мне несколько добрых слов о моем сборнике стихов. Так что приглашение в дом к В.Г., другу Кима, я приняла с огромным удовольствием. Кроме нас с мужем и Кима, там собрались сплошь старые лагерники, сосидельники моего деда. Стол и сам по себе был хорош. Хозяин, временный холостяк в очередном коротком междуженье, кулинар и гурман, закатил пир, центром которого стал гигантский казан с борщом, сваренным на мозговых косточках с таким количеством ингредиентов, что и вообразить невозможно. Лагерники сначала пили водку, а потом для концентрации воспоминаний перешли на чистый спирт. Один из них сочинил афоризм: " У колымских собственная гордость, на мордовских смотрим свысока". Но я все подбираюсь к Киму. Ким в этот день прилетел из вояжа по Америке, был бледен, но пил на равных и шутил, не слабея. Всё было восхитительно, кроме одного. Единственно когда Ким напрягался, если взгляд его падал на меня. Тут он как-то скучнел и вежливел лицом, и вроде как старался смотреть мимо. Я совершенно не видела причин для такой реакции... Когда мы уже собрались уходить и стали со всеми по очереди прощаться, Ким вдруг просветлел и спросил меня : "Так вы, значит, не драматург?" - Нет... - Вот то-то я и смотрю, что-то явно не то... Мне сегодня утром позвонила дамочка, сказала, что она - поэт и драматург и что хотела бы поговорить со мной о своих произведениях. Я ее попросил прислать мне что-нибудь, чтобы я посмотрел. На что она мне сказала: "Зачем я буду вам что-то присылать? Я - профессионал! Мне нужно, чтобы вы меня рекомендовали такому-то в Москве и чтобы вы подписали соавторство в моей новой пьесе". А тут В.Г. говорит, что будет женщина-литератор. Я и решил, что вы - это она. И ждал в ужасе весь вечер, когда вы начнете от меня что-то требовать... Тут мы оба порадовались тому, что это недоразумение, а я, поскольку речь заходила за столом о Галиче, сказала, что у него есть одна очень смешная строчка, которая говорит о том, что Галич - классический горожанин, без малейшего понятия о флоре. В лирической песне у него написано: "Целовалась с миленьким в осоке...", что совершенно невозможно, если знать, что осока режет почище бритвы. Ким серьезно задумался и сказал: "Нет, если осока молодая и мокрая от росы, то можно". Бизнес по-русски Вечером звонок. - Таня, привет! Это Света. Как, ты меня совсем забыла? С трудом припоминаю. Да, была такая. Жила недалеко от прежней моей квартиры, встречались на остановке автобуса. Пару раз заходили друг к другу. - Здравствуй, Света! С Новым годом! - Вот, через нескольких людей добыла твой телефон. Как твои дела? - У меня всё прекрасно. - Да? А ты знаешь, я тут сдавала квартиру одному уроду. Ну, квартира же моя – конфетка ты же помнишь, всё чистенькое. Свои вещи – шкафчики, плиту, стиралку я заперла в одной комнате, а ему сдавала две, так ты представляешь? Мне пришлось такой ремонт после него делать! И мастер еще попался – мерзавец, обманул меня, столько денег содрал, а ремонт сделал плохо… Мычу что-то, что может быть понято как сочувственное. - Да, а как твоя спина? - Нормально. - Вот, а я тут – ты не знаешь, что было. Я перебегала дорогу, в одной руке сумка, в другой руке сумка, на красный перебегала, а тут машина выскочила, я повернулась резко, упала и головой стукнулась. Так было сотрясение, и потом такие головные боли, что просто ужас, сидела на обезболивающих, да и теперь еще бывают головокружения… - Угм-гм, да. - А сын твой как? Мне сказали, что он работает в Европе? - Да. - Ой, а моя Наташка замуж вышла... ( Наташку я никогда не видела) - …Второй раз уже. Первый мудак был полный, а этот тоже не очень, но всё-таки зарабатывает. Он в Хайтеке, сидит там с утра до ночи, а Наташка весь дом на себе везет… - М-м. - А ты не вяжешь? - Нет. - А я, ты знаешь, так увлеклась вязаньем! Просто страсть у меня. Такие чудные вещи вяжу, прямо хоть на выставку… - Света, извини. У меня ватрушка подгорает. Хорошего года! - Да, Танечка, звони обязательно! … Потом мне сказали, что Света продает свои вязаные изделия и ищет клиентуру. Профессия Наша израильская родственница много лет жила в Кирьят Шмоне, городке на севере Израиля, в крохотной квартире. Рядом с ее домом был район дорогих вилл, и с хозяином одной из них она раскланивалась при встрече. Родственница была профессором литературы и пару раз в неделю ездила в Иерусалим, читать лекции в университете. Однажды, приехав в столицу в свой лекционный день, она неожиданно увидела своего соседа, владельца виллы. Он сидел на земле в рваной одежде… и был без ноги. Рядом стояла коробка для милостыни и около нее картонка с надписью: «Бога ради, подайте на пропитание!» Они встретились глазами, и профессор, деликатнейший человек, прошла мимо, сделав вид, что его не заметила. Радость На мои зимние иерусалимские фотографии пришел комментарий: "желаю вам, человеческому говну, погреться в печах Маутхаузена. ))))" Я равнодушно стерла нелюдя и вдруг ощутила приступ яркой радости: КАКОЕ СЧАСТЬЕ! Я - В ИЗРАИЛЕ! Снег в Иерусалиме Вы не поверите: «Мели, Емеля!», Но мерим время мерками иными И проживаем месяцы в неделю В заснеженном порой Иерусалиме. Сперва ноябрь. И ветер на шарапа Приличным дамам лезет под подол, И в рот прохожим забивает кляпы, И шляпами играет в баскетбол. И острый град в лицо колотит тупо, Безжалостный, как тьмы татарских орд, И зонтиков безвременные трупы Преображают урны в натюрморт. За ним валит декабрь. Метель и тьма. Так хочется залечь в берлогу в спячку, Но нет, плетешься в супер враскорячку, Поскольку опустели закрома. Назавтра всё сиянье января. Мороз, но солнце украшает стужу, И мысль всплывает из подкорки: «Сдюжу", На тонкий лёд в квартире несмотря. Наутро март. Вокруг звенит капель, Синеет небо, шапка не по Феньке, Гребут кроссовки ледяной кисель, И валят навзничь скользкие ступеньки. И вот возврат в жару и суету, Жизнь яростно срывает оболочки, Трава, кусты, деревья – всё в цвету, И старый веник в меленьких цветочках. Так круто время скручено в спираль, Что некогда вскричать: «Судью на мыло!», И может запросто дожить любая шваль До невозможных лет Мафусаила. Напечатано в «Заметках по еврейской истории» #2-3(182)февраль-март2015 berkovich-zametki.com/Zheitk0.php?srce=182 Адрес оригинальной публикации — berkovich-zametki.com/2015/Zametki/Nomer182/Razumovskaja1.php