Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля,
и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых...
Числа. 24:17.
Сын Геннадий приходил в гости редко, хоть и жил всего за три дома. Сегодня он принес смартфон для Софьи Петровны. Это китайское чудо, последняя модификация фирмы "Сяоми", подарок на сонин юбилей, требовало основательной настройки. И теперь мама с сыном рядышком сидели на диване и изучали секреты мобильной коммуникации. Леонид Давидович дождался пока жена ушла на кухню готовить обед и подозвал сына к себе.
- Посмотри, какую интересную экспозицию я нашел на сайте Археологического музея. Теперь и в Израиль ехать не нужно, все исторические реликвии дома как на ладони.
Профессор истории протянул сыну планшет. Во весь экран располагался явно древний на вид ящик.
- Это - оссуарий. Ларец из известняка. Его приобрел еще в 1986 году коллекционер Голан в антикварной лавке в Иерусалиме. Такие же ящички во времена второго Храма жители Иерусалима использовали для вторичного захоронения костей при погребении в каменных гробницах.
- Что сие значит, вторичное захоронение? Их что, вначале в землю закапывали, а потом раскапывали.
- Нет, это тебе не Кутна Гора возле Праги. В Иудее тело умершего в течение года содержали в пещере и затем его кости укладывали в такой вот ларец. По длине этот оссуарий соответствовал длине бедренной кости, по толщине - размерам таза. Антикварный раритет, видимо, сменил несколько хозяев, поскольку попал к Голану уже пустым.
- И что, - Геннадий внимательно рассматривал изображение ящичка, - На нем что-то написано? Какие-то знаки...
- Да, и что интересно, видимо, ни продавец ни прокупатель не умели читать по-арамейски, или, просто, не обратили внимания на эту надпись на оссуарии. И только через несколько лет один из знакомых Голана, преподаватель Сорбонны Андрэ Лемэр, прочитал надпись на оссуарии "Яааков бар Йосеф акуи диЕшу" и перевел ее: "Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса".
- Послушай, сынок, - профессор истории полуобнял долговязого сына за талию, привлек к себе и усадил на подлокотник своего кресла, слегка подвинувшись.
- Научи меня, как выключить этот новый мобильник, то есть, совсем выключить. Понимаешь, после инсульта у меня появился один бзик, о котором я стесняюсь сказать даже доктору. Если в квартире работает вай-фай и включен компьютер или хотя бы один из мобильников, то ровно в 12 часов ночи у меня внутри что-то щелкает и появляются видения. Я посмотрел в инете, у психиатров это называется "парасомнией", или "гипнагогические галлюцинации". Вот, вчера вечером, я еще не успел уснуть, только задремал, как почувствовал, что-то булькнуло в животе. Огромный, так мне показалось, центурион в желтой тунике под блестящим тораксом с подвешенными к поясу коротким мечом и пилумами, и, представь себе, на фоне известняковой объятой пламенем стены с окном в виде узкой вертикальной щели, выхватывает меч и кричит: "По приказу тетрарха забить камнями семью преступника Ешу!". Я еще подумал, кричит по-арамейски, значит из центурии Антипы. Почему так подумал, не знаю, но тот страх во мне до сих пор... Вот смотри, нажимаю здесь, а он не отключается. Покажи.
Историк протянул подаренный девайс сыну. Тот молча нажал на кнопку в торце мобилки. Видя, как сын потрясен, Леонид Давидович добавил.
- А я тебе расскажу, что читали в те времена, две тысячи лет тому.
***
1. Митнаддебим
- Он шел от меня, как вон там, - Иаков показал правой рукой на угол комнаты. Третий час, солнце над горами Мецад хасидин, и в окно-щель под потолком помещения, где мевакер Иегуда принимает сейчас беженца Иакова, проникает мало света. Поэтому дальний угол почти не виден, но свет из окна падает в глаза беженцу, и то ли из-за этого, то ли таков внутренний свет оборванца, но глаза горят неестественно ярко под рыжими бровями. И мевакер понял, что Иаков и сейчас видит там в углу своего брата Иисуса.
- Он шел и показывал рукой на луну, - Иаков поднял левую руку, - а потом махнул рукой и исчез.
- Может тебе это приснилось? Он что-то сказал? А может это был совсем не он? Мало ли кто бродит ночью по Лысой горе.
- Нет, нет. Это был он. Он. Кто же еще? Я не спал, как я мог стоя уснуть? И еще что, когда он поднял руку, у него из кисти торчал огромный гвоздь. Когда мы его снимали с бревна, отцу пришлось вырубать гвоздь из дерева, и он так и остался в ладони...
Глава совета Яхада пожал плечами. Уж он-то знал, что можно не только стоя уснуть, но и на ходу. Много лет он треть ночи отдавал изучению Торы.
- А как ты оказался на Лысой горе ночью?
- Мой брат Иосия, отец и я снимали уже мертвого Иисуса со столба, когда появились себастийцы. Похоже, они выжидали момент, когда мы будем снимать тело, чтобы схватить нас. Но они ошиблись. Иисус уже был у нас в руках, а они только начали подниматься вверх по склону. Мы спускались с телом вниз по другому склону быстрее, чем они поднимались. Тело Иисуса мы спрятали в небольшой пещере у развилки гибеонской и сихемской дорог. У Ефремовых ворот нас настигли двое себастийцев. Мы не придумали ничего лучше, как побежать в разные стороны. Себастийская когорта по приказу то ли Пилата, то ли Антипы распяла Иисуса. И сейчас двое из когорты схватили Иосия. Мне же остался единственный выход: бежать через Лысую гору. У столба, на котором обычно казнят преступников, и где только что был прибит мой брат Иисус, я остановился отдышаться и тут увидел его...
Невысокого роста седобородый и лысый Иегуда в выбеленной рубахе стоял неподвижно напротив энергично жестикулирующего в изодранной черной тунике Яакова. Как заведено у сынов света глава Совета терпеливо слушал сбивчивую речь беженца, ожидая длительной паузы. И дождался.
- А к нам как попал?
Иегуда сел на каменную скамью у стены, жестом приглашая собеседника сделать тоже самое.
- Пока я добирался домой, стражники Антипы связали и увели моих братьев и отца. Я узнал об этом от соседей. В Назарете говорили, что их забили камнями. Я не стал ждать, пока меня схватят и бежал в Храм. Мой дядя давно служил там коэном Авдиевой чреды. Его уже давно нет в живых, но ты знаешь, что в чреде обычно работает много родственников. Так и получилось, мой племянник, теперь один из коэнов, посоветовал мне поскорее бежать сюда, и даже показал путь через пустыню.
Солнце скрылось зы пустыней, и в комнате стало совсем темно. Собеседники сидели на скамьях, идущих вдоль стен, напротив друг друга. Это было помещение совета Яхада. Слабый свет из окна под потолком выделял только пятно белой рубахи сына света и глаза беглеца, которые, казалось, блестели от внутренней духовной энергии.
- Ты сказал, Иисус называл себя Машиахом?
Внесли зажженные светильники, свет которых, отражаясь от штучной мозаики пола, затрепетал по штукатурке стен и потолка.
- Да. Он говорил: "Я был крещен Иоанном. И когда я выходил из воды, небеса раскрылись, и я увидел духа святого, снускавшегося в обличии голубя, и он сел мне на голову. И раздался голос с неба: Ты Сын Мой возлюбленный, в Тебе Мое благоволение. В сей день Я породил Тебя"... Я ему тогда не поверил. А теперь, когда он воскрес и я увидел, как его забрал Господь на небо... Верую!
Последнее слово Иакова родилось в крике, что в сочетании с вклокоченной рыжей бородой, горящими глазами, порваной одеждой и бликами от светильников на полу и стенах выглядело весьма зловеще и напомнило Иегуде Иоанна Погружающего. "Да они, кажется, родственники" - подумал он.
- Да, действительно, это подтверждает, что он - Машиах. Ведь сказано в песне Давидовой: “Возвещу определение: Господь сказал мне: Ты сын Мой; ныне Я родил Тебя”. Замечу только, что слова Иисуса не подтверждает сам Иоанн. Во всяком случае, так говорят ученики Иоанна, видевшие его незадолго до казни. И потом, если твой брат провозгласил себя Машиахом, то почему он не собрал войско детей света против детей тьмы и не попытался изнать из Храма нечестивого коэна?..
Небольшой паузой поспешил воспользоваться Иаков.
- Но ведь он показал так много чудес. Я, правда, тогда им не очень-то верил. А воскрешение?
Иегуда недовольно поморщился и покачал головой. Он не привык, чтобы его перебивали. Простецы говорили между собой с большими паузами, давая возможность друг другу выговориться полностью без прерывания. Может, поэтому никто никогда не видел бранящихся детей света.
- Ты пришел к "зверям" за убежищем. Ты его получишь. Ты хотел поговорить со мной, главой Яхада на сегодняшний день, ты получил это в полной мере. Живи у нас, соблюдая наши обычаи, столько, сколько нужно. Я думаю, совет меня в этом поддержит. Ты можешь стать "нищим", то есть, одним из нас года через три. Но учти обязательно то, что я сейчас скажу. Дело не только в том, был или не был Иисус пророком или даже Машиахом. Речь идет о тяжелейшем нарушении законов веры. Поэтому, очень тебя прошу, не рассказывай никому про брата, во всяком случае, здесь в общине. Это опасно прежде всего для тебя. Разговор окончен.
Жизнь Иакова бен Иосефа бен Иакова проходила так же, как и у всех членов общины Нового Завета, проживающих на северо-западном побережье Асфальтового озера. Перед рассветом он выходил из пещеры и становился лицом к восходящему солнцу, протягивал руки и нараспев произносил слова песни Давидовой или благословенного гимна Учителя Праведности, а может быть псалма Соломона. Никогда не будет известно, как именно молился Иаков, но, вполне вероятно, что это был гимн:
"Благодарю Тебя, Господи, что избавил душу мою от могилы, и от гибельной Преисподней
Ты поднял меня в вечную высь, да пройду я по равнине неисповедимой и да познаю,
что есть надежда тому, кого Ты создал из праха для совета вечности..."
С раннего утра шло распределение на работы на текущий день. Управлял жизнью в общине Совет, который состоял из 12 членов, избирающихся всеми сынами света, живущими в пещерах и в постройках рядом с Асфальтовым озером, на год. Кроме того в работе совета постоянно участвоваало от одного до трех коэнов. Для каждой работы назначалась команда из десяти человек, во главе которой стоял мэвакер.
После утренней молитвы Иаков, как и все жители обители пустыни, работал. Работу назначал мевакер, определяя члена общины в десятку по виду ремесла. Грамотные сыны света, знающие помимо арамейского другие языки, еврейский или греческий, а, тем более знающие письмо, освобождались от физической работы: день они посвящали обучению учеников, а треть ночи изучению Торы. Иаков не был полноправным членом общины и был практически неграмотен. Поэтому он участвовал во всех видах физического труда, от изготовления глиняной посуды, выделывания шкур и отбеливания рубах до изготовления финикового меда, земледелия и строительства различных построек. Отдавая свой труд общине, он испытал и страшную усталость и надсадный кашель после вращения верхнего жернова мельницы в тумане мучной пыли и творческую радость гончара, когда при вращении круга от правой ноги из рук рождается высокий кувшин или плоская тарелка. В начале третьего часа начиналось общее омовение, в котором принимали участие все полноправные члены общины. В это время в любую погоду они раздевались на берегу небольшого естественного водоема к югу от основных построек, каялись в своих грехах, пока еще стояли на берегу, затем входили в воду и окунались с головой. Если омовение не предварялось полным раскаянием, то сын света не должен был вступать в воду, чтобы потом прикоснуться к чистоте людей святости, ибо он не очистится водой, если не отвратится от зла. По своему положению митнаддебима, то есть новичка, Иаков не мог принимать участия как в общем омовении, так и в последующей за ним общей трапезе. Он приходил к этому озерцу немного раньше и окунался, но так, как учил Иоанн: трижды "во имя Отца, Сына и Духа Божьего". В шаббат после трапезы в этом же помещении, где принимали пищу, устраиволось собрание общины, на которорое допускались и митнаддебимы. Это было самое большое помещение в общинных постройках на берегу Асфальтового озера: на каменных скамьях вдоль стен могло разместиться более ста сынов света и непосвященных. Собрание всегда начиналось с молитвы, которую произносил коэн со специального возвышения у западной стены зала. Все молитвы жители этой обители малых сих (так еще они себя называли: бедные, нищие или малые - евионим) обращали лицом на восток. Вот это и поразило прежде всего прочего Иакова, коэн молился лицом на восток, а не на Йерушалаим, который в данный момент находился на севере, как молилась вся Иудея. В шаббат никогда не решались вопросы жизни общины, не происходили выборы мевакера и двенадцати членов совета. После молитвы коэна на возвышени устанавливали подставку для свитков и один из старейшин общины, из тех самых, которые сидели во главе стола во время трапезы и отдавали треть ночи изучению Торы, доносил до слушателей изученные им стихи Моисеевых свитков, а иногда и свое толкование этих стихов. На первом же собрании Иаков услышал про Сына Божьего и его поразило, насколько слова из Торы совпадают с его мыслями о воскревшем брате.
На небе уже можно было различить три звезды, а значит наступил шаббат. Поэтому Иаков без стеснения зашел в пещеру главы совета Яхада, зная, что тот ничем не занят. Так оно и было, Иегуда полулежал на каменном ложе вдоль дальней стены пещеры. Он встал, поправил матрас на ложе рядом, и жестом пригласил Иакова улечься. В углу пещеры слабо горел масляный светильник, хоть и было еще светло от входного проема.
- Я хочу, чтобы ты взял меня в ученики. Я не умею читать, знаю немного Тору, песни Давида. Что-то мне рассказывал отец. Иисус, теперь Господь мой, говорил много, но я его не слушал.
Имя брата Иаков произнес с явным благоговением. Он знал, что может говорить, не боясь, что его перебьют.
- Я, правда, не знаю, могу ли я быть твоим учеником. Иисус, мой брат, после того, как Предвечный ниспослал на него Дух Божий, тем самым сделав своим сыном, то есть Машиахом, занимает все мои мысли. Но на собраниях я слышу о совсем другом искуплении. Значит, я, возможно, никогда не стану сыном света. Тогда возьми меня в помощники, я буду работать на тебя, а ты научишь меня тому, что знаешь сам...
- Искупить наши грехи можем только мы сами. Машиах грядет в последний час, чтобы повести в последней битве сынов света против сынов тьмы, рати Велиаловой. Ты не можешь этого знать, а тем более в это верить, потому что ты - непосвященный. И поэтому ты можешь стать моим учеником. И мы можем приступить.
Прошел Суккот, осенний праздник урожая, и темнело быстро. В небесный просвет входа в пещеру высыпали звезды, а светильник в темноте каменных стен мерцал как одинокая, но близкая, звезда. Так, в звездном окружении в пещере горной пустыни Мецад хасидин начался этот первый урок раббим Иегуды и митнаддебима Иакова.
- Ты не можешь отдавать мне твой труд, так же как и твое имущество. Все плоды твоей деятельности достаются общине. Все свое имущество ты отдал в Яхад, но, если ты захочешь уйти от нас, ты можешь забрать его обратно, оно пока неприкосновенно. Если же ты станешь сыном света, своего имущества у тебя уже не будет...
Был первый урок, но был и последний. Дни текли в общине Нового Завета однообразно, слагаясь в месяцы, которые вместе с праздниками урожая превращались в сезоны, а те, в свою очередь, в годы, а для многих раббим и в юбилеи. Для многих, но не для Иакова. Он не успел стать раббим. На втором году пребывания среди сынов света Иаков узнал, что тетрарх галилейский Ирод Антипа впал в немилость и сослан Цезарем Гаем в Галлию. Последовал последний разговор учителя и ученика.
Как обычно, Иаков поджидал учителя у выхода из трапезной. Солнце склонялось за горы. Из южных ворот по одиночке и группами выходили сыны света и, уступая друг другу дорогу, по протоптанной несколькими поколениями тропинке направлялись через небольшое ущелье к своим пещерам. Меньшая часть простецов, а с ними вместе Иаков и Иегуда пошли на юг мимо небольшого озера по другой тропинке. Иаков почти всегда сопровождал учителя к его пещере и часто задерживался там до глубокой ночи, помогая тому изучать свитки. По морщинистому лицу Иегуды не было видно, что он огорчен грядущим расставанием, только голова его склонилась ниже.
- Ну что же. Ты вправе выбирать свой путь. Ты не стал посвященным, поэтому можешь забирать свои вещи и возвращаться в Назарет.
- Нет, в Назарет я не вернусь. Я тебе уже рассказывал, что в Авдиевой чреде Храма много моих родственников. Там мне будет кров и пища.
- Поскольку эта наша, вероятнее всего, последняя встреча, я позволю себе несколько советов, или, правильнее, наставлений. Я более чем уверен, что Антипа не последний твой враг, и будущее грозит тебе новыми опасностями. Мне не удалось отвратить тебя от мины, которую ты упорно носишь в себе. И поэтому это даже хорошо, что ты уходишь, все равно ты бы и так остался сыном тьмы. Не сегодня завтра грядет посланец Божий и поведет нас в последнюю битву. И тогда мы тебя не пожалеем, но это тогда. А сейчас мы с тобой не враги. Но, ты добровольно идешь к нечестивым коэнам. И кто тебя там поддержит? Ты мне никогда не говорил, есть ли у Иисуса другие, кроме тебя, почитатели и ученики?
Вопросительные интонации застали Иакова несколько врасплох. К тому же тропинка кончилась, и они шли по края ущелья, обходя камни, и надо было следить за дорогой. Поэтому пауза затянулась.
- Были люди, которые шли за моим братом, ели и спали вместе с ним. Но это было до Божьего откровения, я тогда не следил за ними и не верил Иисусу. Я почти никого из них не видел. Разве что, Симона из Капернаума, да сыновей Заведея, они рыбачили в озере возле Тивериады. Попробую их отыскать. Надо пропопедовать людям Иудеи, и не только Иудеи, что Иисус Машиах уже был, пострадал за нас, воскрес и вознесся к Богу отцу.
- Вот! Вот это я и должен тебе сказать, - Иегуда запыхался. - Давай посидим.
По дну ущелья тек ручей. Собеседники уселись на большой камень Ковер красно-сине-желтых цветов на склонах радовал глаз. Для того, чтобы войти в пещеру, надо было еще немного подняться вверх.
- Сначала о воскрешении. Помазанник Божий воскреснуть может только в Конце дней, и он воскреснет первым из пророков, чтобы судить народы. Случаи воскрешения упомянуты в Свитке Мелахима, но это воскрешение обычных людей: Илия воскресил сына хозяйки дома, где он остановился; еще кто-то ожил, когда коснулся костей Елишама. Пусть твой брат воскрес после смерти на столбе, но Божьего Суда все нет, хотя он должен случиться вскоре. Значит, Иисус не Машиах, а какой-нибудь маг.
Тут терпение покинуло Иакова, он был всего лишь митнаведдим. Протестующе протянутые руки и вскинутая рыжая бородка были красноречивее громких слов.
- Не торопись. Я не смог тебя научить. Может мне удастся предупредить тебя об опасности. Теперь о вознесении. Ты возносишь Машиаха к Богу. Этого никогда не было и не будет. Машиах - раб Божий, Машиах - духовный отрок Адоная. Наконец, Машиах будет вершить Суд Божий. Маран афа! Но, запомни, - луч заходящего солнца блеснул в глазу Иегуды, - Иисус Машиах - не второй бог. Этого саддукеи тебе не простят.
***
Что читали в те времена?..
Адам умирал. Еще вчера казалось, что он вечен как Бог. Неутомимый старик, не доверяя детям, внукам и правнукам, сам обходил виноградники, опираясь на суковатую палку, которая могла в любой миг оказаться на спине нерадивого работника. Адам призвал к себе сына Сифа и Эноха, сына Сифова, и Каинана, сына Энохова. А также Малалеила, сына Каинова. И лежа на смертном одре, начал говорить. Речь Адама была очень длинной и порядком поднадоела потомкам, которым приходилось делать вид, что они внимательно слушают родителя. И говорил Адам потомкам, но прямо он обращался только к Сифу.
- Внемли моим словам, мой сын Сиф. Когда сотворил меня бог из земли и Еву, твою мать, я ходил с нею в славе, которая исходила от Бога, от которого мы возникли. Бог Вечный поведал мне слово познания, и мы были подобны великим ангелам вечным, ибо мы были выше Бога, который сотворил нас, и сил, которые с ним, тех, которых, мы не знали.
Послушай, сын мой Сиф, и сохрани в сердце своем наставления, которые я тебе даю, и при своей смерти передай их сыну своему, Эноху, чтобы он передал Каинану, а Каинан Малелеилу...
И еще сказал Адам, закрыв очи, и повышая голос настолько, насколько мог.
- И поднимутся воды дождевые по воле Бога Вышнего, чтобы погубить плоть всякую на земле, происходящую из семени людей, в которых процвела жизнь познания, которая вышла из меня и Евы, твоей матери, ибо эта плоть стала чуждой ему. Останется все множество плоти в водах. Тогда бог успокоится от своего гнева, и бросит свою силу на воды, и даст силу своим сынам и их женам посредством ковчега вместе с животными, которые ему угодны, и птицами небесными, которых он призвал и поместил на земле. И Бог скажет Ною: "Вот я сберег тебя в ковчеге с твоими женами, с твоими сынами и их женами, с животными и птицами небесными, которых ты призвал. Поэтому я дам землю тебе, тебе и твоим детям в царство. Ты будешь царствовать над ней, ты и твои дети, и не выйдет из тебя семя людей, которые не предстанут предо мной в иной славе"...
Еще много чего поведал Адам о грядущей жизни своих потомков. И устав от такой длинной речи, еле шевеля губами, стараясь при этом говорить медленно и внятно, он сказал перед тем, как замолчать навсегда:
- И вот мой завет тебе и всем детям твоим. Когда я умру, покройте тело моё миррою, ладаном и кассией и положите меня в тайной пещере. Пусть потомки ваши, когда выйдут из пределов рая, возьмут тело моё с собою и положат в середине земли, ибо отсюда потом произойдет спасение моё и всех моих потомков.
Те из твоих потомков, которые будут жить во время, когда надо будет оставить священную землю, окружающую рай, должны взять мое тело с собою, сокрыть в ковчеге и потом перенести его в центр мира и потом положить его здесь.
Согласно этому завету, тело Адама под золотом, мирром и ладаном сохранялось в пещере сокровищ вместе с сокровищами, которые Адам унес из рая, а сам завет Адама передавался от отца к сыну.
2. Мевакер
Сегодня, на следующий день после шаббата, община марана Иисуса собралась в доме Иегуды в нижнем городе. Один из помощников первого коэна Авдиевой чреды, Иегуда, отвечал за продажу в галереях двора Язычников жертвенных животных. Эта должность давала ему немалый доход. Тем не менее трапеза устраивалась на средства, собранные членами общины, Иегуда предоставил только помещение. Последнее представляло из себя проосторную комнату на втором этаже с небольшими окнами под потолком. Трапеза всегда назначалась в начале третьего часа и в комнате было светло от стоявшего в зените солнца. Располагались на коврах вокруг расставленных на низком столе в центре комнаты тарелок и блюд с оливами, рыбой, вареными яйцами, бобами и фигами. У западного торца стола полулежал Иаков. Зажгли свечи. Хозяин дома подходил к каждому гостю, держа в руках кувшин с водой и полотенцем, слуга рядом держал глиняное блюдо. Когда все омыли руки, Иаков встал, чтобы произнести киддуш. Сотрапезники числом двенадцать, в том числе две женщины, прекратили оживленный разговор и взяли в руки чаши с вином.
- После шаббата встречаемся мы, чтобы испить чашу Господа нашего Иисуса, ибо в этот день Он воскрес. Перед тем как Его схватили, Он пришел ко мне и заговорил, как всегда, непонятно. Прости, Господи! "Не ешь, Иаков, хлеба с того часа, как я выпил чашу Господа, до тех пор, пока не увидишь меня восставшим". И после того Он сказал: "Принеси стол и хлеб". Он взял хлеб и благословил его, и преломил, и дал мне, и сказал: "Брат мой, ешь свой хлеб, ибо сын человеческий восстал среди спящих".
Иаков поднял чашу с вином выше. Сноп солнечного света из окошка под потолком высветил высокую фигуру мевакера: длинные кудрявые рыжие волосы и бороду, сверкающие глаза, отбеленные льняные пелены - плащ, хитон и головная повязка. Присутствующие ощутили величие момента: се говорит пророк, брат Господень.
- Бару́х Ата́ А-дона́й Элоэ́ну Мэ́лэх аола́м борэ́ пери́ агафэ́н. (Благословен Ты, Господь, наш Бог, Царь вселенной, творящий плод виноградной лозы.)
Каждый повторил это благословение за Иаковом. Отпили вина. Иаков опять встал, взял хлеб с вдавленными глубоко бороздками, разломил его и, промолвив киддуш на хлеб: "Бару́х Ата́ А-дона́й Элоэ́ну Мэ́лэх аола́м амо́ци лэхэ́м мин аарэ́ц (Благословен Ты, Господь, наш Бог, Царь вселенной, производящий хлеб из земли"), протянул отломленный кусок стоящему рядом Иегуде. Тоже самое сделал каждый второй из сотрапезников, давая кусок хлеба ломимого соседу.
Началась трапеза. Нельзя сказать, что еды было мало или кушали скромно, но и говорили много. Когда присутствующих обнесли бесамим на горячих углях, заговорили о предстоящем путешествии мевакера Иакова бен Иосифа за благовониями для Храма.
Из 13 родов, воскуряемых в Храме веществ , взятых из моря, необитаемых пустынь и обитаемой земли, большая часть доставлялась в Храм через Кесарию, крупный морской порт и город, построенный Иродом, царем иудейским, на месте рыбацкого поселка Стратоновая Башня. Как соединять вместе эти благовония, чтобы дым с угольев жертвенников в Храме подымался к небу в виде ствола финиковой пальмы, знала только семья Абтинас. Секрет травы или минерала, от которых зависел сей впечатляющий факт, передавался в пределах этого рода из поколенния в поколение.
Иаков должен был принять в Кесарии очередной груз благовоний от Амрама, жителя Александрии. В силу этого, за трапезой обсуждались два вопроса. Первый был связан с безопасностью путешествия. Хоть царь Ирод Агриппа и избавил не очень давно царство от злодеев, устроив бой двух отрядоа гладиаторов в Беритском амфитеатре по 700 бойцов в каждом, сформировав эти отряды из всех имевшихся в стране преступников, злодеи на дорогах быстро появились опять. По Йерушалаиму распространились слухи, что Агриппа устраивает новый праздник по типу языческих олимпиад с главными представлениями в Кесарии. Именно поэтому в Кесарию перемещаются центурии и лохи царева войска. На повозке с тремя мулами вполне можно безопасно добраться до Кесарии вместе с обозом какой-нибудь центурии.
Ну, а второй вопрос касался непосредственно самой общины Иисуса. Надо было воспользоваться случаем и передать иудейским общинам в Кесарии и в Александрии благую весть, которую записал мевакер Иаков со слов Матфия, а переписывали все, кто мог, в общине Иисуса, как на арамейском, так и на греческом. Если бы удалось заглянуть в свитки, которые Иаков засунул в большой, по типу левитского, карман своего плаща, то можно было бы прочитать примерно следующее.
"Явился человек по имени Иисус лет тридцати от роду, который выбрал нас. И когда Он пришел в Капернаум, Он вошел в дом Симона по прозвищу Петр, и сказал: когда Я проходил мимо озера Тибериадского, Я выбрал Иоанна и Иакова, сыновей Зеведеевых, и Симона, и Андрея, и Фаддея, и Симона зелота, и Иуду Искариота.
И тебя, Матфей, когда ты сидел, собирая пошлину, и ты последовал за Мною. Посему Я хочу, чтобы вы были двенадцатью апостолами для свидетельства Меня Израилю.
И случилось так, что Иоанн крестил и пришли к нему фарисеи и крестились, и весь Иерусалим. И Иоанн имел на себе одежду из верблюжьего волоса и перепоясан был кожаным поясом на чреслах, и пища его была дикий мед, вкус которого был подобен вкусу манны и медовым лепешкам в масле.
И произошло во дни Ирода, царя Галилейского, что пришел Иоанн и крестил крещением, дабы покаялись, в реке Иордан. О нем сказано, что он был из рода Ааронова, сын Захарияху и Элишевы, и все пришли к нему."
Трапеза подходила к концу. В окно видны были звезды, а значит пришел конец и дню, когда воскрес Иисус Машиах, именем которого нареклась сия община. И тогда встал с ковра Иаков, и Иегуда, и все остальные. Иаков проговорил нараспев молитву, и все повторяли за ним вполслуха. Они ее хорошо знали. Эту молитву издавна читали в синагогах сразу после проповеди.
Да возвеличится и святится имя Его великое в мире,
который Он сотворил по воле Своей.
Да утвердит Он Царство Свое при жизни вашей и в дни ваши,
и при жизни всего дома Йисраэля, скоро, в ближайшее время.
Да будет имя Его великое благословенно всегда и во веки веков.
И возгласите: аминь!
Путешественники из Йерушалаимского Храма, оказываясь в Кесарии Стратоновой, всегда останавливались у шалиах-цибура местной синагоги Маттияху бен Илия. Сей хазан помимо обязательного для его должности сильного и высокого голоса, обладал при своей весьма невзрачной внешности, значит выбирали за голос, низенький, худой и лысый, еще и необычайным хлебосольством. Плюс большой дом с обширным двором и многочисленной прислугой. Поэтому Иаков со своим товарищем, левитом Авдиевой чреды Моисеем бен Барух, поселились в доме Маттияху, предвидя длительное ожидания пахучего товара из Александрии.
Прошло несколько дней. Гости шалиах-цибура не скучали. До того нетихая жизнь приморского города весьма оживилась в преддверии грандиозного праздника в честь Цезаря Тиберия Клавдия... Насытившись щедрым угощением Иаков и Моисей поудобнее устроились на коврах напротив хозяина.
- Слышали, - после молитвы хазан поерзал по ковру, тоже устраиваясь поудобнее, - чудесная птица Феникс вернулась в Египет?
- Это правда, что она воскресает каждые пятьсот лет? - Ответил вопросом на вопрос Иаков, следуя своей навязчивой мысли.
- Зачем Предвечному оживлять птицу? - В свою очередь, задал вопрос левит и, посасывая маслину, полуулегся на ковер. Он, как и его спутник, полагал, что хазан, самый ученый из них, ответит на все вопросы.
И Маттияху оправдал надежды гостей. Выплюнул косточку, прочистил нос и, вытерев рот и бороду сударием, он начал весьма поучительным тоном свое повествование.
- Птица феникс отличается от других птиц головою и яркостью оперения, и существо сие посвящено солнцу. В первый раз феникса увидели в городе Гелиополе почти полторы тысячи лет назад. Прилетала чудо-птица в этот город до сих пор трижды: в первый раз — при правлении Сесосиса, во второй — Амасиса и в последний раз — Птолемея. Интересно, что феникса каждый раз сопровождает множество прочих птиц, своим пением восхваляющих невиданный облик дива. Но есть здесь одно несоответствие. Тиберия от Птолемея отделяет меньше двухсот пятидесяти лет. И этот промежуток очень мал. В силу чего, наши ученые мужи считают, что нынешний феникс — не настоящий, что он не из Аравии, и предания древности не о нем.
Почтенный шалиах-цибур замолчал, не торопясь отпил вина, и стал жевать фигу. Собеседники терпеливо ждали. Маттияху вновь высморкался, вытер частично поседевшую бороду и продолжал.
- А что говорят предания? Прожив положенные ему годы и почувствовав приближение смерти, феникс у себя на родине строит гнездо и изливает в него детородную силу, из которой со временем возникает птенец. Когда птенец подрастет, то первой его заботой становится погребение останков отца. Но он не берется за это сразу. Сначала повзрослевший птенец переносит в длительном полете количество мирры, по весу равное весу трупа отца. И только тогда, когда он убедится, что способен справиться с таким грузом и таким долгим путем, он переносит тело отца на жертвенник солнца и предает его там сожжению. Не подлежит сомнению в любом случае то, что время от времени эту птицу видят в Египте.
- Кстати, о мирре, - левит вернул разговор на землю, - где же Амрам с благовониями для Храма?
- Из Александрии сюда корабль может приплыть за две семидневки. А кто ж знает какая там, в Александрии, погода? - ответил Маттияху.
Агриппа встал с ложа, прошел ближе к морю и остановился между колоннами западного портика кесарийского дворца Ирода. Солнце уже зашло, красный закат залил киноварью море. Стараясь уподобиться Божественному Августу, который думал лежа, читал лежа и даже писал лежа, Агриппа приказал вынести ложе из триклиния в портик у моря. Лежал, вставал, подходил к границе влажного и сухого песка, возвращался, ложился опять.
"Надо что-то делать. Марс сейчас уже в Александрии, скоро будет в Риме, а там и встретится с Цезарем и донесет о пире царей вТивериаде. Клавдий труслив в душе, услышав об объединении Понта, Коммагены, Эмесса, Халкиды и Иудеи, он сразу забудет, что благодаря мне он стал Цезарем... В августовские календы день рождения Цезаря Клавдия. Надо что-то сделать в подарок Цезарю. Город Клавдиаду я построить не успею. Даже дед построил вот эту Кесарию Себасту за десять лет. Тогда на 28 году правления Ирод по окончании строительных работ устроил необычайный праздник. Музыкальные и гимнастические состязания, огромное число гладиаторов и диких зверей, конское ристалище - блеск этого празднества превзошел олимпийские игры, которые состоялись в этом же году".
- Игры! - вдруг громко сказал, даже крикнул, царь, прервав поток мысли.
На крик выбежали ликторы. Жестом царь отправил ликторов обратно за колоннаду, одному из них, Целию, тоже жестом приказал задержаться. Привыкший экономить время Агриппа, отдал приказ собрать магистратов, архонта и топарха в зале для собраний.
- Устроим игры, праздник как раз к рождению Тиберия Клавдия. - Говорил Агриппа Целию, когда они входили между колоннами портика в перистиль. Было душно, и царь остановился у фонтана, что бы брызги падали на лицо, грудь и руки.
- Цезарь, конечно, игры не посетит, но узнает и одобрит. А я по-тихому наше войско здесь соберу, на всякий случай. Позови-ка, Целий, хилиарха Симха. Пусть захватит с собой тех лохагов, которые есть сейчас здесь в Кесарии. Я хочу переговорить с ними до встречи с магистратами и топархом...
Разговор царя Агриппы и первосвященника Элионея в триклинии Кесарийского дворца можно было бы назвать беседой наедине, если бы не рабы, подающие еду и напитки. Отдав должное пятой перемене блюд, Агриппа отослал челядь и только тогда повернул разговор в нужную сторону.
- Цезарь не сегодня-завтра опять разобьет царство на кусочки, Иудея станет провинцией, а мне, в лучшем случае достанется Галилея. И всё начнется, когда Вибидий Марс доложит Цезарю о моем сговоре с четырьмя царями. Клавдий забудет о том, что это я привел его к власти и прикажет Марсу двинуть сюда легионы из Антиохии... Чего молчишь? Или я не поставил тебя вместо Матфия бен Анана, не вернул тебе первосвященическое облачение?
Элионей вздрогнул. Именно сейчас он думал о том как одет. Конечно, не ему лично вернул одеяния Агриппа, он-то в первый раз стал первосвященником. До сих пор коэн гадоль одевался как все коэны, и только на Йом Кипур он возлагал на себя праздничные одеяния, хранящиеся в комнате за спиной римского стражника, что бы войти в Святая Святых. Звякнули драгоценные камни на наперснике и на рукавах ризы, когда Элионей привстал с ложа, чтобы поставить кубок с вином на стол.
- Каждое утро от Царя Иудеи сжигают на ола тамид двух ягнят. Со дней Иегуды Маковея не меркнет свет свечей в Святилище Храма, хотя каждый цезарь пытался установить в Храме свою статую. И только ты, великий Царь Израиля от Давида прекратил эту напасть. Неужели Клавдий таки решил внести свой лик в Святая Святых? Тогда народ иудейский весь встанет за тебя.
- Может и так. Он же, как Цезарь Август, сын бога. Чтобы противостоять ему, я тоже должен быть сыном бога, или богом.
Коэн гадоль закашлялся и, по-видимому, проглотил косточку маслины.
- Ну--у, богом для... неиудеев. Не забывай, здесь в Кесарии, в Тивериде, Себастии и других наших полисах больше эллинов, сирийцев, арабов, чем иудеев. А мне надо, чтобы они все пошли за мной, когда я двину мои лохи и алы отсюда к Антиохии. Пожалуй, я начну эти игры в день Цезаря с мима. Театр здесь большой, знатных людей будет много, и не только из Иудеи. Как сделать, чтобы эта публика увидела меня богом, а иудеи... ну допустим, пророком. Не могу же я предстать в этой тоге, - Антипа потряс левой рукой, сжимая в ладони багряный подол тоги, и в царской диадеме. Да и не в твоем одеянии, коэн, тоже. Хотя алмазы и блестят, но ни их, ни золотой таблички на кидаре не достаточно, что бы вызвать у людей потрясение. Э-эх, мне бы предстать перед народом... как бы машиахом и богом эллинским, одновременно!?
- Пророк Даниил видел Предвечного так: "Я видел, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одежда Его была как снег, и волосы главы Его - как чистое овечье руно; престол Его - как пламя огня, колеса Его - пылающий огонь". А Исайя так: "Тьма покроет землю, и мрак - народы; а над тобою воссияет Господь, и слава Его явится над тобою"... Выходит, что сияние подобно сверкающему серебру должно исходить от тебя, царь, и от твоего одеяния. Только как это сделать, я не знаю.
- Зато должен знать маг, которого мне подарил царь понтийский, - Агриппа помрачнел лицом, - Поторопился я сговориться с ним и с другими царями против Цезаря.
Агриппа решил сам проследить за тем, как понтийский маг будет делать для него одежду. Тем более, что маг заявил, что никогда не делал сверкающие пластинки в таком количестве. В небольшую комнату рядом с кухней рабы принесли кувшин с какой-то сверкающей жидкостью, блюдо с мелкими серовато белыми кусочками неизвестно чего и большую мраморную плиту с отполированной поверхностью. Маг рассыпал на мраморную плиту тускло мерцающие кусочки и полил их серебристой жидкостью. Удивительно, как в таком маленьком помещении поместился переносной трон. Тем не менее царь доаольно удобно устроился на троне, вероятно, собираясь провести здесь долгое время. Маг встал на колени и поцеловал сандаль Агриппы.
- Позволит ли великий царь Иудеи пояснить суть изготовления сверкающих пластинок.
Агриппа кивнул.
- Это гидраргир, - маг показал на кувшин с серебристой жидкостью. - Это олово, - палец мага ткнулся в бдюдо с кусочками. - Через какое-то время эти кусочки, - палец переместился к мраморной плите, - Превратятся в твердые слепящие глаза отражаемым светом пластинки. Их можно будет приклеить яичным белком к одежде, коже, волосам...
Агриппа примерял готовую одежду несколько раз. И каждый раз к тунике и тоге, так же как и к плащу, приклеивали все новые и новые сверкающие пластинки разного размера, так чтобы не осталось ни одного видимого снаружи места, где не отражался бы свет. Однажды во время примерки царь обратился к магу.
- Есть такая краска - миний, - маг встал на колени, и с пластинками в руке подполз к стоящему в сияющем одеянии Агриппе и лобызал сандалии, пока царь говорил. - В Риме до сих пор окрашивают статую Юпитера минием в красный цвет. Цензоры даже сдают подряд на эту процедуру. Триумфатор тоже окрашивает лицо минием и в облачении Юпитера и с его инсигниями выступает, как бы воплощая самого Юпитера, верховного бога римлян, также бога войны и победы, которому собственно и посвящается весь этот акт триумфа.
- Эта краска у нас называется "киннобар", - маг отвечал, продолжая стоять на коленях. - У народов Эфиопии их вельможи красят им все тело, и краска эта употребляется там для изображений богов.
- Всё. Решено. - Агриппа повернулся к стоящему в дверях ликтору Целию. Тот уже держал в руке восковую табличку. - Разыщи эту краску! Я намажу ей лицо, это должно подействовать на эллинов и римлян...
Игры, посвященные Клавдию, открылись в первый день августа третьего года правления Тиберия Клавдия Августа Германика, верховного жреца с трибунскою властью и вторично консула, конными ристалиями на гипподроме в Кесарии. На второй день праздник продолжился поэтическими состязаниями в кесарийском театре. Когда занавес спустился, в середине сцены на золотом троне сидел царь Иудеи. Агриппа встал.
Вся одежда его удивительным образом сверкала и переливалась в лучах восходящего солнца. Агриппа еще не начал говорить, но, ослепленные его блистающим серебром образом и вынужденные поэтому с содроганием отвращать свои взоры, зрители из орхестры и уходящих к небу трибун театра уже громко возносили его: "Великий царь! Мы видим, что ты не человек, ты бог!.. Юпитер! Ты снизошел к нам, будь милостив к нам!.. Мы видим, ты Ирод по природе выше смертных!".
Эти и подобные крики продолжались и после того, как царь Агриппа начал говорить. Крики публики, не исключено, что в ней были льстецы и даже подставные придворные, совсем не мешали речи Ирода Агриппы и, более того, вполне соотвествовали ее содержанию. А царь в образе сверкающего бога с красным лицом Юпитера даже и не думал останавливать кощунствующую публику и говорил примерно следующее.
- Народ мой! Великий Цезарь Тиберий Клавдий Август Германик дал иудеям право соблюдать законы Торы во всей империи. И здесь, в Кесарии стратоновой, иудеям разрешено жить по собственным законам и пользоваться полной равноправностью с греческим населением. Я - иудей, родился в Йерушалаиме, где стоит верховный Храм Всевышнего. Деды мои и прадеды были царями, но большая их часть носила звание «коэн гадоль», и свой священный сан они ставили выше царского звания, считая, что первосвященник настолько выше царя, насколько Бог выше человека. Ибо один служит Богу, другой заботится о людях. От предков Хасмонеев мне передалась наука власти. у меня уже с пеленок заложено царское величие Ирода и первосвященичество Гиркана. Ибо наследственные признаки — залог не только телесного облика и душевного сходства, они еще несут в себе отчетливое превосходство в умении повелевать. И ежели мой жребий таков, и это мой народ, моя отчизна, мой Храм, то я прошу всех... всех, если надо будет, то и завтра, пойти за мной и отстоять Иудейское Царство...
Когда же Агриппа, заканчивая речь, поднял взор кверху, то увидел на перекладине сидящего там филина. Птица с уродливым человечьим лицом широко раскинула крыла и полетела вдоль пустого поля гипподрома к морю...
На просцениуме уже шло состязание поэтов. Агриппа сидел на золотом троне, солнце стояло в зените, было уже очень жарко. Под металлической сияющей серебром одеждой царя, как под тораксом, стекал пот, окрашиваясь киннобаром в кровавый цвет. Фаумаст, бывший раб Гая, а теперь личный управляющий Агриппы, поднес изнемогающему от жары царю кувшин с водой.
Фаумаст, жара, гипподром и полет филина вернули память царя иудейского к не такому уж давнему прошлому. Тогда, в последний год правления Тиберия, стояла сильная жара. Агриппа, друг Калигулы, неосторожно предсказал последнему, что скоро старик Тиберий умрет, и Гай станет владыкой мира. Тогда же на римском гипподроме префект преторианцев Макрон по приказу императора наложил на Агриппу оковы. Случилось это после обеда, на котором внук Ирода выпил много вина, и как был в пурпурном плаще, он в оковах был препровожден с другими арестантами к дворцу Тиберия. Было жарко и Агриппа страдал от жажды. Пробегающий мимо с сосудом воды раб Фаумаст охотно дал Агриппе напиться. Утолив жажду, отчаявшийся узник прислонился к дереву. На это дерево внезапно слетел филин, и тогда же другой арестант, германский маг, через переводчика предсказал Агриппе скорое освобождение от этих его цепей. "Ты достигнешь", - продолжал варвар, - "почета и власти, и все те, кто теперь скорбит о постигшей тебя судьбе, будут заискивать перед тобою. Ты умрешь, добившись счастия и оставив состояние детям своим. Помни, однако, что, когда ты вновь увидишь эту птицу, тебе предстоит умереть"...
Воспоминания Агриппы прервала сильнейшая боль в животе. Увидев, что царь корчится на троне, к нему подбежажи ликторы. Фаумаст приказал рабам положить царя на носилки. Рабы понесли носилки к Иродовому дворцу.
- Я возомнил себя богом, - говорил Агриппа Фаумасту и тем, кто бежал рядом с носилками, - Предвечный наказал меня за это. Я, которого вы сейчас признали своим богом, теперь должен умереть.
Как только Агриппа сказал это, сильная боль во внутренностях возникла опять, и он впал в беспамятство.
Быстро разнеслась весть, что царю придется вскоре умереть. Иудеи Кесарии, которые хорошо помнили, как они жили до воцарения Агриппы, с женами и детьми облеклись в мешки и по исконному обычаю, как во времена Иисуса Навина, стали молить Всевышнего о здравии царя...
Агриппа лежал в верхнем этаже дворца и, когда приходил в сознание, мог видеть коленопреклоненных иудеев в мешках, надетых на голову, на площади между огромной статуей Божественного Августа и таким же огромным, высотой в 60 локтей, храмом Юпитера. При виде этого зрелища он не мог удержаться от слез. Царь умер, промучившись пять дней страшными болями в желудке.
Еще до рассвета повозка с благовониями выехала со двора хазана Маттияху. Надо было добраться до западных ворот Кесарии раньше пока там появится центурия, возвращающаяся в Йерушалаим. Иакову не терпелось рассказать левиту о вчерашнем представлении на играх. И поэтому он начал говорить сразу как только мулы вступили на мостовую.
- Я встал недалеко от центрального входа у портика со статуей Аполлона и начал рассказывать про Иисуса. До начала состязаний еще было много времени, и люди весьма охотно останавливались и слушали меня. Но многие задерживались ненадолго. Таким образом, десятка полтора выслушали меня до конца. Среди слушающих были и римляне, и эллины. Это легко было заметить по их выбритым лицам и коротким туникам. Поэтому я повторял некоторые фразы на греческом. Я призывал их отказаться от своего богатства. Я говорил им слова Иисуса: "Многие сыны Авраамовы покрыты грязью и умирают с голоду, а твой дом полон богатства, поделись с ними. Легче верблюду войти в игольное ушко, чем богатому в царствие небесное". Мимо меня проходили люди в тогах. И я кричал им: "Послушайте вы, богатые! Богатство ваше сгнило, а одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро заржавели, и ржавчина эта свидетельствует против вас и съест плоть вашу, как огонь".
По мере приближения к рыночной площади повозок, так же как и пешеходов, становилось все больше. И, верный своей привычке проповедника, Иаков сокращал фразы, повышая голос к концу каждой, иногда до выкрика.
- Плата, удержанная вами у рабов ваших, пожавших поля ваши, вопиет! Вопли жнецов ваших дойдут до слуха Бога Саваофа. Вы роскошествуете и наслаждаетесь на земле! И вот наступил день заклания. Вы осудили, вы убили Праведника Машиаха! И Он не противился вам.
Уже въезжая на Рыночую площадь, путники услышали крик глашатая: "Слушайте все!" Вслед за эти возгласом, повторяясь как эхо на соседних улицах и площадях, глашатаи сообщили народу, что умер великий царь Иудеи Агриппа.
- Да, я видел, ангел Господень, махая крылами, отлетел от царя, когда он перестал говорить. Всевышний, - Иаков возвел глаза к небу, - наказал его за величие.
- Разве ангелы летают? Зачем тогда им лестница, которую видел сын Авраама, или лошадь, как у Захарияху, - левит от удивления даже отстал от повозки, рядом с которой шел, спохватился, догнал, - Ты видел ангела! Значит, ты скоро умрешь.
- Не знаю. Мне кажется, не я один его видел. Царь стоял перед нами весь в серебре, сияние от него исходило как от солнца и лицо красное. Недалеко от меня вскочил со скамьи бритый полуголый эллин и кричал: "Бог, бо-ог, сын Зевса!". А потом над царем пролетел ангел Божий.
- И как он выглядел?
- Он был страшен. Тельце маленькое, а на голове все большое: уши, брови, глаза, особенно глаза. Он появился из-за серебряного пламени царя с широко расправленными огромными крылами и... исчез.
Подъехали к воротам. Теперь надо ждать центурию, и, вперед к Йерушалаиму, прямо к восходящему солнцу.
***
Что читали в те времена?
Поставил Господь Нира, сына Ламеха, служить перед лицом людей. С тех пор жрец Нир не спал с женой своей Софонимой. Но, зачала Софонима в чреве своем и устыдилась этого, и скрываалась все дни от людей. В тот день, когда Софонима должна была родить, вспомнил Нир о жене своей и позвал ее к себе в покои, чтобы побеседовать с ней. Когда увидел Нир жену свою, стало стыдно ему из-за нее. И сказал он ей: «Что ты натворила, жена! Ты посрамила меня перед лицом всех людей. Ты позор чрева своего. Уходи от меня ныне и иди к тому, от кого зачала. Да не оскверню я рук моих о тебя и тем не согрешу перед лицом Господним». И ответила Софонима мужу своему: «Господин мой, уже стара я для этого, и не знаю, как нарушилась невинность чрева моего». Не поверил ей Нир и опять сказал: «Уходи немедленно, а то согрешу и ударю». И когда сказал он так, упала Софонима у ног его и умерла. Тут же явился Ниру ангел Гавриил, и сказал ему: «Знай же, что младенец в жене твоей - плод праведный, который вознесу в рай, и ты не есть отец дара Божьего».
И поторопился Нир к дому брата своего, и поведал Ною все, что случилось с женой его. Пришли братья к мертвой Софониме, и сказал Ной Ниру: «Не печалься, Нир, брат мой, ведь покрыл Господь ныне позор наш, и не узнает об этом никто из людей. А теперь давай похороним ее, и закроет земля бесчестие наше». Положили Софониму на одр, облекли ее в черные одеяния, затворили дверь и пошли копать могилу. Тайно от других выкопали могилу. А когда вернулись, увидели, что на одре рядом с мертвой Софонимой сидит отрок, уже одетый. И ужаснулись Ной и Нир весьма, ибо был отрок совершен телом, смотрел на них нагло и устами своими благословлял Господа. Посмотрел Нир на него внимательно и сказал: «Это дар от Господа, брат мой. И вот печать жречества - урим на груди его, и славен видом». И сказал Ной Ниру: «Вот брат, обновляет Господь кров священный на смену нам». Поспешно Нир и Ной омыли отрока, и облекли в одежды жреческие, и дали ему хлеб благословенный, и ел он хлеб сей. Нарекли имя ему Мелхиседек.
Словарь малопонятных слов
Ала — конное вспомогательное подразделение римской армии, набиралось, как правило, из местных жителей. Судя по всему, конные части восточных царей имели такую же структуру.
Архонт — высшее должностное лицо в греческих городах полисах, в том числе и в полисах Иудеи.
Бесамим — благовония, приятно пахнущие травы.
Гидраргир — ртуть.
Кассия — коричник китайский — дерево семейства лавровых, из коры которого получают т. н. «фальшивую корицу», пряно-ароматическое растение.
Киддуш — бенедикция (браха, благославление) за освященные и дарованные Богом Израилю дни субботы и праздников; также обряд чтения этой бенедикции, которым провозглашается святость этих дней.
Киннобар (миний) — киноварь, HgS, сульфид ртути, самый распространённый ртутный минерал.
Коэн гадоль — первосвященник.
Ладан — ароматическая древесная смола, получаемая из Ладанного дерева рода Босвеллия.
Ликтор — особый вид госслужащих в древнем Риме. Осуществляли только парадные и охранные функции, заключавшиеся в сопровождении высших магистратов и наблюдении, чтобы тем оказывали надлежащие почести. Поскольку Ирод Агриппа по римской иерапрхии занимал должность пропретора, ему полагалось 6 ликторов.
Лох — боевое подразделение в армии со времен Александра Македонского, насчитывавшее 16 воинов. Лохаг - комапндир лоха.
Магистраты — должностное лицо, избираемое населением на 1 год, для безвозмездного исполнения государственных функций, а также общее название этих должностей
Маран афа — фраза на сирийском диалекте арамейского языка. Переводов, а значит и трактовок существует несколько. Иоанн Златоуст толкует выражение следующим образом: "Господь наш пришел". В Библии с комментариями А. П. Лопухина «маран афа» переводится как «Приди, Господь наш!». В этом рассказе подразумевается второй вариант, но с более точным переводом с арамейского слова "маран", то есть "Господин (Машиах) наш приди!".
Мина (мин, миним) — ересь, отступник.
Мевакер (греч. ἐπίσκοπος — надзирающий, епископ) — лицо, ведавшее административными и религиозными функциями и председательствовавшее на общих собраниях общины.
Мирра (ми́рро, сми́рна) — ароматическая смола, ценившаяся в древности как благовонное. Мирра — растение, из которого добывается ароматическая смола.
Ола тамид — жертвенник всесожжения.
Сударий (судариум) — платок (для вытирания пота).
Топарх — глава местной администрации.
Хилиарх — командир хилиархии, то есть тысячи легковооруженных.
Шалиах-цибур (хазан) — человек, ведущий богослужение в синагоге. Хазан нараспев читает молитвы, которые затем повторяют за ним все прихожане синагоги.
Использованная литература
1. Иосиф Флавий. Иудейские древности.
http://khazarzar.skeptik.net/books/flavius/aj/index.html
2. Евсевий Кесарийский. Церковная История.
http://www.vehi.net/istoriya/cerkov/pamfil/cerkovist/history.html
3. Иудео-христианские евангелия.
http://khazarzar.skeptik.net/books/jud_ch_e.htm
4. Дидахэ.
http://khazarzar.skeptik.net/books/didache.htm
5. Славянская книга Еноха.
http://old-ru.ru/03-50.html
6. Плиний Старший. Естественная история. Книга тридцать третья.
http://annales.info/ant_lit/plinius/33.htm
7. Апокалипсис Адама.
http://biblia.org.ua/apokrif/nag_hammadi/ap-adam.shtml.htm
8. Тацит Корнелий. Анналы.
http://ModernLib.ru/books/tacit_korneliy/annali/read
9. И. Д. Амусин. КУМРАНСКАЯ ОБЩИНА.
http://khazarzar.skeptik.net/books/amusin01.htm
Напечатано: в журнале "Заметки по еврейсской истории" № 4(183) апрель 2015
Адрес оригинальной публикации: http://www.berkovich-zametki.com/2015/Zametki/Nomer4/Chevychelov1.php
